Относительная хронология типов аканья по данным лингвистической географии

Аканье в узком смысле

Аканье на территории восточнославянских языков располагается в центре, а оканье — на северной и южной окраинах. Это означает, что оканье первично, а аканье вторично.

К другому выводу пришел В. И. Георгиев[19], рассматривая аканье как общеславянское явление. Однако В. И. Георгиеву не удалось доказать, что он анализирует именно то явление, которое в русской диалектологии называется аканьем[20].

Приводимый Георгиевым материал по заимствованиям из праславянского в другие языки убеждает в том, что рефлекс и.‑е. *ӑ, о̆ произносился в праславянском языке как нелабиализованный гласный типа *ӑ. Этот факт, однако, не имеет отношения к проблеме происхождения аканья, поскольку последнее заключается в совпадении в безударных слогах рефлексов и.‑е. *ӑ, о̆ кратких и рефлексов и.‑е. *а̄, о̄ долгих. Такое совпадение связано с утратой долготных различий, которая до сих пор не хронологизована историками славянских языков. Можно допустить, что утрата различия по долготе в данной паре происходила одновременно с лабиализацией краткого *ӑ < ӑ, о̆, т. е., по Георгиеву, в IX в. Во всяком случае, утрата данного различия не могла произойти раньше лабиализации — в противном случае славянские языки вообще не демонстрировали бы различия между [о] и [а]. Отсюда, однако, не следует с необходимостью, что названная утрата в безударных слогах осуществилась в этот же период.

В русском языке совпадение рефлексов и.‑е. *ӑ, о̆, а̄, о̄ в ударных слогах — сравнительно редкое явление. Если бы аканье возникло в праславянском языке, эта не согласовывалось бы с данными акцентологов о многочисленных сдвигах ударения в период IX—XIV вв. Возражение Ф. П. Филина, что перестройка слоговой структуры слова «неизбежно» вызвала бы соответствующее изменение древнейшего типа аканья[21], неубедительно потому, что именно в трактовке В. И. Георгиева аканье никак не связана со структурой слова, определяясь лишь происхождением гласных и местом ударения в IX в.

Болгарское родопское аканье в качестве одного из членов нейтрализации имеет гласный [у], что должно свидетельствовать о позднем характере этого явления. (См. описание материала в статье С. Стойкова[22].)

Отрицая связь аканья с редукцией, В. И. Георгиев пользуется типологическими сопоставлениями, чтобы определить сущность явления редукции. Материал болгарского, греческого, латинского и других языков свидетельствует о том, что редукция в безударных слогах заключается в сужении воздушного канала[23]. Однако еще Н. С. Трубецкой показал, что редуктивная нейтрализация осуществляется путем утраты маркированного члена оппозиции, вне зависимости от характера его фонетической реализации. В последнем отношении нейтрализуемые признаки могут быть до крайности разнообразными: в лезгинском языке, например, в безударных слогах нейтрализуется рекурсивность согласных фонем[24]. Иначе говоря, на широком типологическом фоне нет никакой обязательной связи между редукцией и сужением раствора.

Эти обстоятельства убеждают нас в том, что русско-белорусское и болгарское родопское аканье развились не в древнейшую эпоху, а независимо друг от друга в письменный период истории соответствующих языков (не отделяем в данном случае истории белорусского языка от русского). Они органически связаны с редукцией безударных гласных, которая именно в этих языках из всех славянских проявляется с наибольшей силой. Родопское аканье — диалектная вариация общеболгарской редукционной тенденции, которая в других говорах сближает между собой только гласные верхнего и среднего подъемов, а в родопских — гласные всех трех подъемов. Родопское аканье, с одной стороны, русско-белорусское, с другой — типичный пример параллельного развития.

В то же время лингвогеографические их характеристики резко различаются. Восточнославянский акающий вокализм занимает, как уже сказано, центр древнерусской территории, что свидетельствует не только об инновационном характере, но и о спонтанности развития. В противоположность этому болгарские говоры, проявляющие склонность к аканью, находятся на границе с греческим языком. Структурно развитие от аканья к оканью затруднено (хотя и не вовсе невозможно) из-за нейтрализации противопоставлений /о/ : /а/ : /у/, восстановление которых не могло бы пройти без существенных отклонений от общеславянского состояния — в словах, которые имеют неподвижное ударение (ср. то, что пишет В. В. Колесов о типе баран, заря, калач в русском и багато, гарячий, гаразд в украинском[25]). Поскольку такие отклонения не обнаруживаются в болгарских неакающих говорах в существенном количестве, резонно предполагать, что аканье в данном языке моложе оканья. Сопоставив этот вывод с географическим положением родопских говоров, мы должны будем предположить, что речь идет об адстратном влиянии. И действительно, тенденция к редукции безударных гласных действует в новогреческом[26], что естественно для языка с большой средней длиной слова и относительно разнообразным местом ударения.