Отпуск Бога

И закончил Он работу на девятый день… и убрал результат в шкаф и ушёл на пляж

Окраины Лилит, столицы Преисподней.

– Как думаешь, он заметит? – спросила высокая фигуристая девушка с тёмно-красными волосами, опустив архаичного вида подзорную трубу.

– Возможно, – ответила черноволосая девушка, смотря в центр города, облокотившись на перила крыши здания. – Бака-Красная, зачем тебе костыль для глаз?

– Всё-таки я не понимаю, как тебе удалось влить в него столько энергии, и остаться незамеченной? – спросила Апокалиптика. – И это не костыль, это статусный предмет! Что бы ты понимала в имидже, Офис.

– А он и заметил, просто почему-то промолчал, – ответила Офис. – Он как-то странно улыбался, когда я вливала в него свою силу.

– Ты тоже делаешь странные рожи, иногда.

– У тебя всегда странная рожа. Точнее – страшная.

– Эй, меня считают довольно симпатичной!

– У людей странные вкусы. Некоторые предпочитают женщинам собак, иногда коз. Другие считают тебя симпатичной. Люди – странные существа.

– Это ты меня так оскорбляешь?

– Нет.

– А мне кажется, что да.

– Правда – не оскорбление. Правда – это суровая реальность жизни.

– Нарываешься, Офис.

– Пвп или боишься?

– Смотри не сбеги, – хмыкнула Великая Красная, доставая последнюю модель портативной игровой консоли.

– Шутер или ограничимся файтингом? – спросила Офис, доставая такую же консоль.

– Файтингом. В шутерах ты кемперишь.

– Просто ты не умеешь играть.

Центральный район Лилит.

– Три как один, – хором проговорили Эллохим-чан, Гарри Поттер и Густав Мольтке, и на глазах изумлённых демонов стали подниматься вверх.

Свечение, окутавшее троицу, стало ярче, а миниатюрная чёрная дыра, возникшая в трёх сомкнутых ладонях, начала засасывать их, словно в каком-то дешёвом фильме. Когда тела трёх людей оказались полностью втянуты в чёрную дыру, она выросла в размерах, превратившись в тёмно-синий шарик диаметром четыре метра, который некоторое время висел в воздухе, оглашая окрестности мягким гудением. Однако вскоре поверхность тёмно-синего шара покрылась молниями, и он начал распадаться на части, которые стали формировать очертания огромной кирасы.

– Вали, Иссей, что здесь происходит?! – спросил приземлившийся рядом с демонами Азазель, которого сопровождали Ирина и Россвайс. – Вашу мать! – воскликнул он, увидев кирасу в воздухе.

– Сенсей? – переспросил Иссей.

– Все на землю! – скомандовал Азазель, повалив Асию и Гаспера на землю. – Я же сказал, не брать их на линию фронта!

– Что? – переспросила Риас. – Но монстр…

Договорить Риас Гремори не успела, так как ей, да и всем присутствующим, по глазам ударила вспышка яркого голубого света, следом за которой пришла воздушная волна, сбившая всех с ног. Проморгавшись, они смогли увидеть на месте кирасы парящее в воздухе существо, состоящее словно из голубых молний. Верхняя его половина была одета в тёмно-синюю броню, а на тонких, сотканных из молний, руках были надеты массивные наручи. Нижняя половина существа представляла собой бесконечный водопад молний, беззвучно ударяющих в землю, а там, где должна была быть голова, крутились вокруг друг друга три ярко-красных огонька.

– Мощь переполняет! – прогудел гигант, лениво взмахнув рукой в направлении монстра, двенадцать глаз которого светились мёртвым золотым светом.

С руки гиганта сорвалась ярко-голубая молния, которая разорвала монстра, атаковавшего город, на части. Но не успели ошмётки монстра упасть на землю, рядом с гигантом появилось другое существо. Оно было чёрного цвета с кроваво-красными глазами и пастью такого же цвета, и своим обликом напоминало двухметровую чихуахуа. Издав радостный рык, чихуахуа стала ловить своей пастью падающие куски монстра, с явным удовольствием их проглатывая.

– Азазель, что это? – спросила Серафалл, разглядывая гиганта из молнии осторожным взглядом. – Почему три существа слились в одно, да ещё и излучающее столь мощную ауру света.

– Скажем так, Ницше всем наврал, – прокряхтел Азазель, отряхивая коленки.

– Азазель, сейчас не время для шуток, – необычайно серьёзным голосом сказала Серафалл.

– А он и не шутит, – насмешливо проговорил глубокий мужской голос. – Просто немного не так выражается. Что для Козла Отпущения в принципе естественно.

Бронированный гигант тем временем схватил чёрную чихуахуа за хвост, и в несколько прыжков переместился к следующему монстру. Размахнувшись словно бейсбольной битой, гигант ударил очередного монстра собакой-переростком, которая в самый последний момент раскрыла свою огромную пасть, края которой находились возле её задних ног, и перекусила монстра пополам.

– Люц? – переспросил Азазель, пробежавшись глазами по собравшимся вокруг него, ища источник знакомого голоса.

– Кхм, – прокашлялся обладатель голоса Люцифера, после чего заговорил уже другим, не менее знакомым голосом. – Как-то непривычно осознавать себя в женском теле. Приходится контролировать некоторые… вещи.

– И-и-ирина, что с тобой?! – заикаясь, спросил Иссей, смотря на свою подругу детства.

– Мне наконец-то стали доступны все мои воспоминания, – сладко потягиваясь, словно после хорошего сна, ответила Ирина, раскрывая у себя за спиной двенадцать белоснежных крыльев. – Было неприятно чувствовать, когда часть твоей же души тебе не доступна. Словно живёшь в беспамятстве, управляя телом со стороны.

– И ты не будешь выражать недовольство своим телом? – ухмыльнулся Азазель, жестом намекнув на наличие у Ирины довольно внушительного бюста.

– Мелочи жизни, – пожала плечами Ирина. – Попадёшь в мою ситуацию – будешь рад любому телу, лишь бы снова вдохнуть полной грудью воздух, ощутить кожей прикосновение ветра и тепло солнечного света.

– Стоп! – воскликнула Серафалл, выставив ладони перед собой. – Объясните мне, что здесь происходит?! – сказав это, Серафалл указала на гиганта, крошившего атакующих Лилит монстров при помощи огромной чёрной чихуахуа с немыслимым размером челюсти… и щупальцами… и ещё двумя челюстями, выросшими по бокам чихуахуа.

– А, я же сказала, – вздохнула Ирина. – Отец решил явить свой истинный облик. И зачем-то решил помочь демонам, что уже удивительно. Раньше он за одну мысль об этом испепелил бы.

– Ирина, что всё это значит? – дрожащим голосом спросил Иссей у подруги детства.

– Пусть будет Ирина, так будет проще и мне, и вам, – покачала головой Ирина-Люцифер, расплетая свои косички. – Когда Отец, известный вам под именем Библейского Бога, уничтожил Левиафана, Асмодея и Вельзевул, меня он пожалел и разделил мою душу на две части, первая из которых перерождалась в телах обычных людей, вроде Ирины Шидоу, а вторая – в которой была заключена моя личность – всегда следовала за первой, наблюдая со стороны. Теперь же накопленный одной частью души опыт и сформировавшаяся личность слилась с тем, что была раньше. Теперь я одновременно и тот Люцифер, которого помнит Азазель, и одновременно совсем другое существо. Зачем это было сделано – это личное, и останется между мной и Отцом. Что же до этого, – сказала она, махнув в сторону гиганта и заплетая свои длинные каштановые волосы в конский хвост. – Видимо, у него есть причины вмешаться, просто так он даже пятку не почешет.

– Минутку, выходит всё это время мой предок был рядом? – спросил Вали.

– И да, и нет. Трудно объяснить, когда ты существуешь сразу в двух точках бытия, и одновременно не являешься собой. Генетически это тело с твоим предком не имеет никакой связи. Духовно – да, связь есть, – ответила Ирина. – За всеми ответами обращайтесь к нему. Правда я сомневаюсь, что он будет отвечать прямо, а не загадками, как он это обычно делает.

– Не нужно выставлять меня хуже, чем я есть на самом деле, – прогудел гигант, подлетая к собравшимся демонам, Азазелю и Серафалл.

– Я могу привести множество примеров, – ответила гиганту Ирина.

– Да и я тоже, – согласился с ней Азазель.

– А вы лица попроще делайте, – прогудел гигант, начав уменьшаться в размерах и, в конце концов, приняв облик Густава Мольтке. – Если вам сказали любить людей, как меня, то надо либо так и делать, либо спросить «почему», а не устраивать истерику, – проговорил он, грозно взглянув на Ирину, которая съежилась под его взглядом.

Огромный чихуахуа, служивший до этого гиганту в качестве дубины, громко фыркнул и с негромким хлопком превратился в чёрного ворона, который сел на плечо Густава. Смерив окружающих презрительным взглядом, ворон каркнул, при этом из его раскрытого клюва на секунду вывалился десяток шевелящихся щупалец.

– Гекси, не пугай детишек, – почесав ворону под клювом, проговорил Густав.

– Возлюбите их, как меня, ибо в каждого из людей я вложил частицу свою, и отныне им доступна величайшая из благодетелей, – сделав воздушные кавычки, проговорил Азазель.

– Свобода выбора, возможность творить, бессмертие души, – перечислила Ирина.

– Вот видишь, самый непонятливый всё это понял. Это же было не трудно, – потрепав Ирину по макушке, сказал Густав, с укором смотря на Азазеля.

– Всего-то тысяча с хвостиком лет понадобилась, – пробурчала Ирина.

– Цыц! – щёлкнув девушку по носу, сказал Густав. – Теперь, когда все в сборе, я могу начать, – проговорил он, окинув взглядом присутствующих.

Густав замолчал, словно бы ждал чего-то. Молчание затягивалось, и демоны начали переглядываться друг с другом, но тут Густав поднял палец вверх, и с умным видом посмотрел в небо.

– О! – вымолвил Густав.

– Не-а! – каркнул ворон на плече парня.

Одновременно с выкриком вдали на горизонте, на парящем в воздухе городе Агреас словно вспыхнуло второе солнце. С невероятной скоростью шар белого света окутал парящий остров целиком, и именно в этот момент до стоящих возле Густава представителей альянса сверхъестественного мира дошла ударная волна от взрыва. Обломки зданий, различные предметы, что были разбросаны на площади, были буквально сдуты. Некоторые из собравшихся едва не встретили похожую судьбу, если бы не помощь их товарищей. А следом за ударной волной пришла звуковая, и все смогли ощутить мощь взрыва, который стёр с лица вселенной целый город.

– Ух ты! Термояд на целую соточку! Да ещё и накачанный магией по самое «не балуйся»! – восторженно проговорил Густав, смотря на падающие на землю расплавленные останки парящего острова.

– Это же Агреас! – закричали хором Риас, Сона и Серафалл.

– Риас… – обратился Иссей к своей хозяйке за пояснениями.

– В Агреасе находился центр по производству Фигур Зла, и только там росли кристаллы, которые использовались в качестве сырья для их производства, – опередил Риас Азазель.

– Они хотят поставить демонов под угрозу вымирания! – возмущённо воскликнул Иссей.

– Бригаде Хаоса ниже падать уже некуда, – соглашаясь со словами Иссея, кивнул Саджи.

– Агреас уничтожила не Бригада Хаоса, а Фракция Героев, – вдруг с серьёзным видом произнёс Густав. – Причина этому – жадность демонов, дорвавшихся до лучших представителей рода человеческого, которые им никогда не принадлежали.

– Враньё! Демоны хотели лишь восстановить свою численность! – возмутилась Риас.

– Я допускаю, что некоторые из демонов злоупотребляли Фигурами Зла, но это не повод лишать целую расу будущего, – добавила Сона.

– Будущего вас никто не лишает, – сказал Густав. – Как я уже говорил когда-то давно – плодитесь да размножайтесь, и будет вам счастье. Но эксплуатировать других я вам более не позволю. Это раз.

– Ты не можешь! – возмутилась Риас.

– Могу, и делаю. А теперь замолчи. Значится так. С этого момента и впредь любая попытка обратить человека, не важно, есть ли у него священный механизм, является ли он магом или нет, будет невозможна. Без разницы, в кого его собираются превратить – в демона ли, в ангела ли или в ёкая. Люди должны оставаться людьми, а не быть кормовым скотом для потустороннего мира, чем они являются сейчас. Теперь касательно демонов. Отныне и впредь ни одно живое существо не изменит свою расовую принадлежность каким-либо способом, кроме получения её по праву рождения, – отчеканил Густав, в руке которого появился планшет.

– Отец, а не слишком ли ты круто обошёлся с потусторонним миром вообще и демонами в частности? – спросила Ирина.

– Звёздочка моя утренняя, я только начал, – посмотрев на Ирину невинным взглядом, пропел Густав. – Не перебивайте меня! – сказал он собравшимся что-то сказать Серафалл и Риас.

– Отец, только не говори мне, что ты заодно с Бригадой Хаоса, – проговорил Азазель, и его слова погрузили площадь практически в абсолютную тишину.

– Хорошо. Раз ты так просишь – не буду, – выдержав драматическую паузу, ответил парень. – Я работаю только с Фракцией Героев, на Бригаду Хаоса мне плевать. Мне бы и на Героев было бы плевать и я бы дальше пёк бы свои пироженки и тортики, но вы, дети мои, устроили такой беспредел в своей песочнице, что я вынужден вмешаться.

– Густав, почему ты это делаешь? – спросила Серафалл, заткнув недовольную Риас взглядом.

– Я бы не вмешивался, если бы жадное меньшинство, в нашем случае потусторонний мир, не душило бы прогрессивное большинство, в нашем случае – людей. Посмотрите на ситуацию целиком – потусторонний мир, словно пиявка, присосался к человечеству, лишая его лучших представителей своего рода и ничего не давая взамен. Тем самым вы душите развитие людей как расы, и всё ради удовлетворения своих низменных потребностей. Ангелы со своей задачей не справились, и я признаю, не все пантеоны настолько плохие, но общая картина вырисовывается весьма негативная. Так что, если надо уничтожить миллион для спасения миллиарда – я это сделаю. Но я добр, поэтому я уничтожать вас не будут. Серафалл, – обратился Густав к демонице, – против тебя я абсолютно ничего не имею. И мне без разницы, что ты являешься демоном, для меня в первую очередь ты – Серафалл Левиафан, девушка, с которой мне хорошо. Поэтому, давай останемся просто друзьями? Не думаю, что ты сможешь меня простить за всё то, что я уже сделал и собираюсь сделать, но я надеюсь, что когда-нибудь мы сможем вновь встретиться в кафешке и выпить чашечку кофе с пирожным, болтая о пустяках.

– Френдзона? – шёпотом спросил Азазель у Ирины. – Меня мои глаза и уши не обманывают, Люц?

– Нет, это именно френдзона, – кивнула Ирина.

– Мы отошли от темы, – прокашлявшись, продолжил свою речь Густав. – Как я уже говорил, «Отныне и впредь», серия номер три. Отныне и впредь любой представитель потустороннего мира, ступив в мир людей, будет лишён своих сверхъестественных возможностей. Исключения – родившиеся в мире людей духовные существа, вроде ёкаев и им подобных. Также с этой минуты прекращают своё действие все контракты и обязательства, связывающие людей с потусторонним миром, – проигнорировав шокированные вздохи, он продолжил. – Далее, с этой минуты любой священный механизм, находящийся во владении существа, не являющегося человеком, будет отделён от его души и отправлен на поиски нового носителя. Я уже ранее вносил правки, что носителем священного механизма может быть только человек, так что полукровки шансов получить священный механизм имеют нулевые. Во избежание преждевременных смертей носителей священных механизмов, которые отринули свою человечность, отделение артефакта будет происходить постепенно и без вреда для текущего носителя. Длительность процесса будет зависеть от артефакта, но в течение года ни одного носителя не человека остаться не должно. Да будет так, так сказать. И да, Драига в Усиливающий Механизм я вернул, это конечно был такой геморрой, отыскать его душу в Реке Душ, но я это сделал. Но по просьбе Офис и Великого Красного, о которой позже, извлекать из темниц души Альбиона и Драига я не буду.

– Это какой-то бред! Невозможно! Нельзя! – закричала Риас.

– Да как ты смеешь! – закричал Иссей. – Мне плевать, Бог ты или нет, я не позволю тебе вот так вот стоять и заниматься самоуправством! – воскликнул он, призвав алую перчатку и замахиваясь кулаком для удара.

– Вся проблема в том, что я смею, и я действительно Бог, а не та вшивая подделка, которыми полны различные пантеоны, – холодным голосом сказал Густав, отмахнувшись от Иссея как от назойливой мухи. – Дёргаться не советую. Как я умею разрушать души, некоторые из присутствующих прекрасно знают. Я вас породил, я вас и убью, так что молчать и слушать, – сказал он дёрнувшимся было демонам из свиты Риас.

– Отец, ты зашёл слишком далеко, – сдвинув брови, сказал Азазель, сжав кулаки.

– Вы сами вынудили меня вмешаться, – вздохнул Густав. – Даже не думай, что вы меня можете задавить числом, Азазель. Даже если у вас получится одолеть меня и лишить сил, я всегда могу одной своей мыслью прекратить существование мира материального. Не забывай, я его создал, и он живёт, пока жив я. Касательно механизмов. Помимо Взгляда Балора я уничтожу ещё Сефирот Грааль, Создатель Уничтожения, Ясную Инновацию и Телос Карма. И я настоятельно советую ничего подобного им не создавать. Со мной, я надеюсь, вы поняли, что шутить не стоит. А ещё не стоит будить Время, пусть старушка спит спокойно. Иначе когда эта карга начинает ворочаться, плохо становится даже мне, Офис и Великой Красной, чего уж говорить, каково будет вам. И лучше ей не просыпаться.

– Механизмы, тобой перечисленные, находятся в руках Фракции Героев, – произнесла Сона.

– С ними уже этот вопрос решён. Малая цена за свободу человечества, право слово, – потыкав что-то в планшете, ответил Густав. – И по просьбе Офис и Великой Красной драконы с силами, аналогичными запечатанным в священных механизмах, появляться не будут. Также, это уже дополнение от меня, душа дракона впредь будет умирать вместе с телом и перерождаться по тем же законам, что и человеческие души. Вроде всё.

Тут в планшете в руках Густава заиграла мелодия входящего вызова Скайпа. Ткнув пальцем на кнопку сброса звонка, он быстро напечатал сообщение и не глядя обратился к Азазелю.

– Михаелю я подарок оставил, так что можете начать разгребать то дерьмо, которое вы тут устроили, – помахав собравшимся напоследок планшетом, сказал Густав, прежде чем телепортироваться в условленное место.

Смотровая площадка Рейхстага.

– Закончил? – спросил Цао Цао у появившегося на смотровой площадке парня в японской школьной форме.

– Мог бы и не спрашивать. Видел я ваш фейерверк с термоядерным боеприпасом. Где достали, кстати? – спросил Густав, подходя к перилам смотровой площадки.

– Один из наших агентов достал, – ответил Цао Цао. – Теперь демоны не будут охотиться за людьми, обладающими священным механизмом или являющимися сильными воинами или магами.

– Не только демоны. Отныне любой представитель паранормального мира, ступив в мир людей, потеряет всю свою силу и станет обычным человеком, пока не вернётся в свой родной мир. Энергии у них останется только на одну телепортацию. Ёкаи и им подобные избежали этой участи, ибо они тоже дети этого мира, и не должны быть ограничены. Так что теперь тебе проще будет воплотить свою мечту о сильном человечестве.

– Даже так, – протянул Цао Цао.

– Да, так. Я навещу этот мир ровно через сто лет, постарайся меня не разочаровать, – произнёс Густав, прежде чем телепортироваться прочь со смотровой площадки немецкого парламента.

Квартира Густава.

– Так, на пару глобальных воздействий меня ещё хватит, – тихо проговорил парень, оказавшись в своей квартире. – Сперва сотрём о себе всю информацию в мире людей, – сказал он, хлопнув в ладоши. – Оставим после себя след.

По миру прошла волна невидимой силы, стирая все упоминания о Густаве Мольтке. Комната тоже преобразилась, из неё исчезла практически вся мебель, дорогущий паркет из красного дерева стал обычной сосновой доской, а бытовая техника опять стала тараканами, которые не стали терять времени и забились в щели между половыми досками.

– Да, бегите-бегите, вы хорошо мне послужили. Надеюсь, для вас это стало бесценным опытом, – помахал руками Густав, прогоняя насекомых.

– Мы собрали вещи, – вывалившись из пространственного разрыва с тремя гигантскими чемоданами, сказала Великая Красная.

– Зачем тебе вещи? Что это за чемоданы? – спросил Густав, подозрительно поглядывая на чемоданы.

– Это купальники, тёплые вещи и вечерние платья, – ответила Апокалиптика.

– Зачем тебе тёплые вещи на планете, где температура не опускается ниже 20 градусов Цельсия? И не смей говорить мне, что ты рептилия и любишь тепло. Ты кучу лет жила в условиях с нулевой температурой по абсолютной шкале, выражаясь человеческим языком.

– Это ты ещё чемоданы Офис не видел.

– Кстати где она?

– Пошла за Ясакой, – сказала Апокалиптика. – О, вот и она, – указала она на ещё один пространственный разрыв.

– Я, собрала вещи, – заявила Офис, элегантно выйдя из разлома и держа под мышками Ясаку и Куно. Следом за ней из разлома выплыла эскадра из десяти чемоданов, из которых торчали шарфы, шерстяные носки и лифчики.

– Вещи вижу, – указал Густав на Ясаку и Куно. – Хлам зачем?

– Одевать? – наклонив голову на бок, спросила Офис.

– Мы теперь вещи? – обиженно надула губки Ясака.

– Вещи! Покатушки! – радостно пропищала Куно.

– Так, не дуемся! – сказал Густав, сжигая в голубом пламени чемоданы.

– Эй! Я потратила все свои сбережения на эти тряпки! – возмутилась Апокалиптика.

– Камелия Гнайзенау, если бы ты реально потратила все свои сбережения, ты бы купила три крупных галактики и на сдачу пару цивилизаций. Так что не говори ересь. Ясака, по прибытию я сформирую для тебя и Куно портал в обе стороны, на это меня хватить должно, прежде чем я опять откинусь на пару дней в несознанку.

– Что значит «откинешься в несознанку»? – заинтересованно спросила Ясака.

– Я немного перестарался с наказаниями своих нерадивых детишек, так что меня ждёт двухдневный сон. В принципе Офис знает, что мне грозит. Только в этот раз не на пятьсот лет, – подмигнул воплощению бесконечности Густав.

– Ешь! – бросив своих пассажиров, Офис подскочила к Густаву и начала заталкивать ему в рот чёрную змейку, которая недовольно шипела и пыталась укусить её за руку.

– Вот теперь ты не заснёшь, – хмыкнула Апокалиптика.

– Гадость, – скривился Густав, проглотив пресмыкающееся.

– Выглядит невкусно. Мама, надо приготовить папе что-нибудь вкусное, – подёргала Куно за рукав Ясаку.

– Надо, – хитро посмотрев на парня, проговорила Ясака.

– Что ж, добро пожаловать на Себастус-4! – провозгласил Густав, разведя руки в стороны.

Пустынная квартира пошла дымкой, и парень, три девушки и маленькая девчушка оказались на песчаном пляже, омываемом лазурными волнами моря. В небе с криками, похожими на крики земных чаек, летали существа, похожие на скатов. То тут, то там на песке лежали люди в купальниках различной степени откровенности, но при более детальном их рассмотрении можно было заметить ушки различных существ и хвостики.

– И куда это ты смотришь? – ущипнув Густава за щёку, спросила Ясака.

– Я в полной мере намерен насладиться своим отпуском, который был нагло прерван моими детишками. Идём, нам нужно зарегистрироваться в отеле. Ищите вывеску «Ямато», – сказал Густав, поправив на плече ремешок небольшой сумки.

– А это у тебя откуда? – спросила Апокалиптика.

– Я же Творец, – ответил Густав, похлопав по сумке. – Для меня такие вещи – раз плюнуть. Идём, Куно.

Взяв девочку за руку, парень зашагал по дорожке, выложенной жёлтым кирпичом в направлении высоких зданий отелей. Куно радостно заулыбалась и в припрыжку пошла рядом с парнем, выпустив ушки и хвостик. Рядом с ней бежала чёрная собачонка, ловя местных бабочек, имевших почему-то человеческие тела и отчаянно ругавших Тригексу на неизвестном языке.

Спустя сто лет по Земному летоисчислению.

– Мда, что-то я даже не уверен, что имеет смысл снимать барьер, – протянул Густав, лёжа на шезлонге и потягивая местный экзотический коктейль через соломинку. – Потусторонний мир же разорвут на части.

– Что такое? – спросила у Густава подошедшая Офис, одетая в чёрное бикини.

– Да вот, смотрю на результаты своего прощального подарка, – передав планшет Офис, сказал Густав.

– То-то последнее время Ясака какая-то нервная, – протянула Офис.

– Офис-сама? Мама приезжает? – подбежала мокрая и измазанная в песке молодая девушка с лисьими ушками и короткими золотыми волосами, которой было лет двенадцать на вид.

– Куно, не убегай! – прокричала маленькая черноволосая девочка в шортиках и в футболке с цыплятами, семеня ножками за золотоволосой кицуне.

– Догоняшки! – прокричала из воды высокая красноволосая девушка, выбегая на берег и подхватывая на плечи черноволосого ребёнка. – Лови лису!

– Лови лису! – радостно прокричал ребёнок, сидя на шее Апокалиптики. Громко пискнув, Куно пустилась наутёк от преследующих её Великой Красной с ребёнком на шее.

– Если что случится с Серпиной, я тебя пущу на чемодан, Красная Дура! – крикнула вслед Апокалиптике Офис.

– В общем, нас прервали, – проговорил Густав.

– Им простительно, – отмахнулась Офис.

– Это да. В общем, В Преисподней прогремела очередная гражданская война с уничтожением трети населения. Индуистский пантеон попытался играть главную роль, но ему дружно охладил пыл Альянс мифологий. А пока потусторонний мир развлекался междоусобицами, люди колонизировали Марс, – произнёс Густав. – И судя по тому, что они понапридумывали, снимать барьер с потустороннего мира опасно для последнего.

– Тебе не всё равно? – спросила Офис.

– В принципе, ты права. Вот только у меня нет сил на это, да и желания чем-то заниматься тоже особо нет.

– Тогда выбрось это, – сказала Офис, сломав планшет о колено.

– Мда, ты сильно изменилась, – покачал головой Густав.