Отпуск Бога

И отдыхал Он на седьмой день… снова… но спиногрызы никогда не дают нормально расслабиться

– Нет, я ничего не имею против моего текущего положения, – проговорил Густав, чья голова лежала на коленях Ясаки, – Но, может быть, имело смысл меня отправить вместе с демонятками?

– Ты потерял много крови и потерял сознание, и хоть среди демонов и был целитель, Азазель согласился, что тебе лучше лишний раз не двигаться, – с улыбкой ответила Ясака, смотря в глаза парню.

– Да, лишние движения мне противопоказаны, – утвердительно кивнул парень.

– Хочешь сказать, что ты перетрудился? – хитро спросила Ясака, положив ладони на щёки парня.

– Именно. Ты даже не представляешь, каково это – пытаться не размазать окружающих одним случайным чихом. Как они тебя поймать смогли, к слову? Ты бы этого Микумо размазала по стенке, стоило только ему наложить на тебя лапы.

– Они угрожали навредить Куно, если я не пойду с ними, – ответила Ясака, впившись коготками в кожу парня.

– Мда, – разочарованно вздохнул Густав, – и почему все современные злодеи – идиоты.

– Что ты имеешь в виду?

– Они же тебя использовали для получения доступа к лей-линиям? – спросил Густав, в ответ на что Ясака кивнула, – С твоей дочкой это было бы гораздо проще и безопаснее, не говоря уже о куда более значительной прибавке к силам, которую получил бы Микумо. У твоей дочурки же девять хвостов, хотя когда мы впервые встретились, у тебя было всего семь.

– Да как у тебя язык повернулся такое сказать вслух? – угрожающе спросила Ясака.

– Эй-эй-эй! Спокойней! Я лишь рассуждаю с точки зрения непредвзятого здравого смысла, – похлопав по правой руке правительницы Киото, сказал Густав.

– Тоже мне, образец здравого смысла нашёлся. Ты также рассуждал, когда планировал свою «смерть»? – выделив голосом последнее слово, спросила Ясака.

– Вроде того. Надоела эта возня в песочнице под названием «Библейская Мифология», – вздохнул Густав, смотря в потолок, – И я даже не знаю, что и где я упустил в воспитании ангелов. В общем, я решил плюнуть и пустить всё на самотёк.

– Но ты чего-то не учёл, – вздохнула Ясака.

– Как догадалась?

– Мы с тобой пятьдесят лет прожили вместе, пусть ты и мотался туда-сюда между Раем и Землёй. Аматерасу ведь до сих пор не поняла, с кем меня тогда обвенчала, – рассмеялась Ясака.

– Хорошо я тогда придворного мага сыграл, да? – улыбнулся Густав, – А теперь представь её реакцию, когда она всё узнает.

– Не нужно издеваться над старушкой.

– Я, вообще-то, гораздо старше Аматерасу.

– Возраст не важен, – взлохматив волосы парня, произнесла Ясака, – Отдыхай, днём тебе предстоит сочинить что-нибудь правдоподобное.

– Не переживай, что-нибудь придумаю, – поднявшись, произнёс Густав.

– Пойду, проведаю Куно, – сказала Ясака, подходя к двери.

– Да, за твоей дочуркой нужен глаз да глаз, если она случайно смогла заключить альянс с моей песочницей, – кивнул Густав, но, увидев хитрый блеск в глазах кицуне, подумал, – «Не нравится мне этот взгляд. Чую, напрасно я связал её душу с энергетикой планеты, хорошо, что ума хватило не говорить ей об этом».

Расстелив футон на полу после получасового раздумья, стоит или нет наколдовать вместо него полноценную кровать, Густав закончил приготовления ко сну и едва успел выключить свет, как в комнату вошла сама Ясака, одетая в белую юкату для сна.

– Что скажут твои подданные когда узнают, что их правитель среди ночи пришла к гостю? – ухмыльнувшись, спросил Густав.

– Это моя комната, что б ты знал, – хитро ухмыльнулась Ясака.

– Что скажут твои подданные, когда узнают, что в твоих покоях ночевал посторонний? – с ещё большей ухмылкой спросил Бог.

– Они не узнают. А если узнают, то я скажу, что ты так спросил с меня плату за моё спасение, – ответила Ясака, встав на колени с краю футона.

– Ты хочешь, чтобы я перестрелял половину ёкаев Киото?

– Нет, я скажу им, что ты этого был вполне достоин, – ответила правительница ёкаев Киото, укладываясь рядом с парнем. При этом пояс её юкаты не выдержал давления её бюста и ослаб, открывая взору Густава всю красоту Ясаки. Заметив его взгляд, кицуне улыбнулась и произнесла, – Тебе нужно отдохнуть перед переговорами, так что за своё отсутствие ты расплатишься позже, спи.

– Обломщица, – пробурчал Густав, когда Ясака положила голову ему на плечо.

– Мне тебя не хватало всё это время, – проговорила кицуне, прижимаясь к парню как можно ближе.

– Эй, погоди, – вдруг произнёс Густав, – По всем законам жанра ты должна была на меня накричать за столь неожиданное появление после долгого отсутствия, а не принимать с распростёртыми объятиями.

– Всё завтра, – прошептала Ясака, – Пока же я хочу просто побыть с тобой.

– Чую, завтра меня ждёт разнос.

– Раскусил, – промурлыкала Ясака, – И он будет вполне заслуженный.

Утром Густав проснулся от назойливого чувства, что за ним кто-то наблюдает. Открыв глаза, он увидел перед собой копну золотых волос, из которой торчали золотые лисьи ушки. Безуспешно попытавшись выбраться из-под лежавшей на нём кицуне, он поднял взгляд и увидел очень знакомую пару серых глаз с вертикальным зрачком.

– Офис, – проговорил Густав, широко зевая.

– Ты, не вернулся вечером. И утром тебя не нашла Красная, – произнесла Офис, с интересом разглядывая золотую макушку.

– И ты только сейчас заметила?

– Я и Бака-красная приняли участие в бое подушками с параллельным классом. Я, принесла нам победу, – гордо ответила Офис.

– Отель хоть цел?

– Я, контролировала себя.

– Не верь ей, – раздался за спиной Офис голос Великой Красной, – После сегодняшней ночи она получила прозвище «одноударница».

– И ты здесь, Апокалиптика.

– Ага. Мы, понимаешь, волнуемся, не зная, где ты пропадаешь, а ты… ты… – проговорила Великая Красная.

– Удовлетворяешь свои фурри фантазии, – закончила за неё Офис.

– Точно.

– У лисы грудь больше чем у тебя, Бака-красная, – отогнув край юкаты Ясаки, сказала Офис.

– Это поправимо, – отмахнулась Апокалиптика, – И в твоём случае тоже.

– Меня, устраивает мой размер. Его тоже, – указав пальцем на Густава, сказала Офис.

– Возвращайтесь в отель, пока вас не хватились, – зевнув, проговорил Бог, – У меня, в отличие от вас, есть разрешение учителей на отсутствие в отеле.

– Кстати об учителях, что ты сделал с валькирией-сенсей? – спросила Великая Красная.

– А с чего ты взяла, что это был я? И что с ней?

– Она до сих пор ходит красная как Бака-красная и что-то мямлит про тебя, – ответила Офис.

– Да ничего такого я с ней не делал, – вспомнив, как несколько минут целовал бывшую телохранительницу Одина, ответил Бог, – Просто сыграл случайного прохожего.

– Нда? – спросила Великая Красная, но быстро перевела взгляд на Офис, – Возвращаемся, наши соседки по комнате просыпаются.

– Мы, позже поговорим, – ткнув Густава пальцем в лоб, сказала Офис.

– С кем ты разговариваешь? – сонным голосом спросила Ясака, поднимая голову.

– Одноклассница позвонила, спрашивала где я.

– Но ведь твой телефон на столе, – произнесла Ясака, смотря в глаза Густаву.

– Ты не мужик, если не можешь общаться с техникой напрямую. Вот, например, я могу подойти к любому принтеру и распечатать фотографию твоих прекрасных глаз в самом лучшем качестве и с максимальной детализацией, – сказал Густав, смотря на едва прикрытую юкатой грудь правительницы Киото.

– И зачем тебе фотография? – спросила Ясака, приводя свою юкату в более-менее опрятный вид.

– Подразнить одного демона. С ним ты, кстати, сегодня встретишься.

– Это не тот ли озабоченный носитель Валлийского Дракона?

– Скорее Валлийского Голубя.

– Прости?

– Я случайно уничтожил душу Драига, когда его носитель был в Безжалостном Режиме.

– Ты совсем не изменился, – улыбаясь, покачала головой Ясака, – Погоди, Безжалостный Режим Секюритея… так Гарри Поттер – это ты и есть?

– Быстро слухи разносятся, – присвистнул Густав, – Я думал, это сохранят в тайне.

– Микумо проболтался, – с отвращением произнеся имя лидера повстанцев, сказала Ясака.

– Понятно. Когда к тебе должны прийти гости?

– В полдень, с ними будет официальный… – начала было Ясака, но её прервала отъехавшая в сторону дверь.

– Мама! – воскликнула маленькая золотоволосая девочка, вбегая в комнату.

– Куно, что случилось? – спросила Ясака, обнимая налетевшую на неё девочку.

– Куно-доно, вам не следует… – вбежала следом за молодой кьюби служанка, но ей в лицо влетел тапочек, от удара которым несчастная потеряла сознание.

– Ты всё так же боишься пауков? – со вздохом спросила Ясака, смотря на забравшегося под потолок побледневшего Бога, который выпученными глазами смотрел на бессознательную цутигумо.

– Я понимаю, что насекомые полезны и нужны, но это не позволяет мне относиться к ним лучше, чем равнодушно. Но вот пауки… ты просто не понимаешь… зерги… арахниды… рахни… харвестеры строггов… даже для меня всё это было слишком.

– Мама, мама, – подёргала Куно Ясаку за рукав, – А что он здесь делает?

– Он ночевал у нас, – хитро улыбнувшись Густаву, ответила кицуне своей дочери.

– Ночевал? – переспросила Куно, после чего подошла к слезшему с потолка Густаву, – Ты мой папа? – спросила она, смотря на Бога с надеждой.

– Почему ты так решила, малышка? – спросил Густав, присев на корточки перед маленькой кьюби.

– Слуги говорят, что если мужчина делит ложе с женщиной, то он является отцом её детей, – с умным видом ответила Куно, – Ты же спал на мамином футоне.

– Я…

– Да, Куно, он твой папа, – улыбнулась Ясака.

– Папа! – радостно воскликнула Куно, повиснув на шее Густава, – Ты вернулся!

– Ты с ума сошла? – закрыв уши Куно ладонями, спросил Густав у Ясаки.

– Но ведь я не солгала, – победоносно взглянув на Бога, сказала правительница ёкаев Киото.

– Это уже слишком для «разноса», пожалей ребёнка, – нахмурился Густав, прислушиваясь к душе Куно, но в следующий миг удивлённо взглянул на Ясаку, – Да как так? Ей же всего десять лет! А я с тобой последний раз был лет пятьсот назад!

– Я замедлила её развитие. После твоей «смерти», – сделав пальцами воздушные кавычки, Ясака продолжила, – мир словно с ума сошёл, и это было совсем не подходящее время для воспитания ребёнка. Поэтому мне пришлось прибегнуть к крайним мерам.

– Во дела, – вздохнул Густав, убирая ладони от ушей Куно и поднимая её над собой.

– Ты ведь действительно мой папа? – вновь спросила Куно.

– Получается, что да, – ответил Густав, прекрасно видевший крошечный отпечаток своей сущности в душе маленькой кьюби, который невозможно было спутать с чем-либо, – Хоть я и выгляжу слишком молодым для этого.

– Куно, но это придётся держать в секрете ото всех, – проговорила Ясака, сев рядом с Густавом.

– Но ведь мама говорила, что папа мог менять внешность по желанию, – произнесла Куно, перебравшись матери на колени.

– Просто у папы много дел, которые нужно делать в тайне ото всех, – поглаживая дочку по голове, произнесла Ясака, – и пока он не скажет, что всё хорошо, мы не можем привлекать к нему внимание врагов.

– Как тех, кто похитил маму?

– Да, как тех. Так что, это наш маленький секрет, хорошо?

– Ум, – кивнула Куно, со счастливым лицом смотря на Густава.

«Теперь главное не наделать ошибок в воспитании, как, например, с Азазелем, Люцифером и многими другими», – взлохматив волосы Куно, подумал Бог.

Тронный зал дворца Ясаки, полдень.

– Приветствую вас всех в Киото, – обратилась к членам Оккультного Клуба Ясака, на которой было одето невероятно красивое парадное кимоно, – И от лица всех его жителей хочу отблагодарить вас за вашу помощь в разрешении кризиса, охватившего мой народ.

Поклонившись гостям, Ясака в очередной раз оглядела собравшихся. Демоны и ангел, которые помогали Куно в её миссии по спасению матери спокойно сидели в позе сейза, как и лидер падших ангелов Азазель и Владыка Ада Серафалл Левиафан. Валькирия Россвайс испытывала некоторое неудобство, видимо с непривычки, но старалась не подавать виду, но вот один из присутствующих вёл себя совсем по-другому.

Всем своим видом Густав Мольтке показывал, что испытывает от подобного сидячего положения Боль. Именно так, боль с большой буквы. Он кряхтел, пытался незаметно принять более удобное положение, от чего кряхтел ещё сильнее, наплевав на весь этикет и на осуждающие взгляды её советников. Ясака прекрасно знала, что он мог хоть в узел завязаться и чувствовать себя вполне комфортно, но от сочувствующих взглядов, что бросали на замаскировавшегося Творца демоны, ей хотелось расхохотаться. Однако те взгляды, что изредка бросала на Бога присутствующая на переговорах Серафалл Левиафан вызывали у Ясаки желание попросить удалиться официального представителя Библейской Мифологии.

Но самому Густаву было наплевать на все взгляды, направленные в его сторону, и на расшаркивания и ход переговоров между так называемой «песочницей» и Ясакой. Его разум был занят сочинением различных коварных планов наказания Михаеля за попытку того определить место нахождения девочки-волшебницы Эллохим-чан. То есть, Густава пытались найти его сыновья, и он был уверен, что за этим стоит не один Михаель, а как минимум ещё и Азазель.

– Мольтке-сан, веди себя как подобает, – вывел его из размышлений голос Тсубасы Юры.

– А что не так?

– У тебя такое выражение лица, словно ты собрался жечь муравьёв лупой, и ты как-то странно посмеиваешься, – тихо ответила Тсубаса.

– Не обращай внимания, – отмахнулся Густав, вернувшись к составлению коварных планов.

– А теперь, если вы не против, Ясака-доно, я бы хотел услышать историю произошедших ранее событий от последнего, участвовавшего в них, лица, – обратился к Густаву Азазель.

– Мне тоже интересно, Азазель-доно, – согласилась с лидером падших ангелов Ясака.

– Ку-хи-хи… что? А чего все на меня смотрят? – оторвавшись от размышлений, что выбрать между негритянским гей-клубом в купе с обликом маленькой девочки и концертом какой-нибудь местной группы недо-сатанистов в образе бородатого байкера, спросил Густав.

– Мольтке-кун, расскажи нам, как ты оказался втянут в конфликт между сторонниками Ясаки-доно и мятежными ёкаями. Но сперва я хотел бы услышать, к какой фракции ты относишься, – ответил Азазель.

– Ну, это, я по молодости состоял в одном монашеском ордене, где и познакомился с потусторонним миром, – почесав затылок, начал рассказ Густав, – Там меня многому научили, но я и руководство ордена позднее не сошлось во мнении по некоторым пунктам, из-за чего этот орден мною был покинут. Я решил оставить в прошлом потусторонний мир и пожить нормальной жизнью, и это мне удавалось до последнего посещения бара и ночёвки на лавке в первом попавшемся здании, оказавшимся замком Ниджоу. Ну а дальше вы знаете.

– И этот монашеский орден был орденом Иллюминати, – произнёс Азазель, – Что-то не верится, чтобы они просто так взяли и отпустили бы своего бойца.

– А грандмастера никто и не спрашивал, – сказал Густав, но видя непонимающее выражение на лице Азазеля, пояснил, – Вы не поверите, что делает авиационная термобарическая боеголовка производства СССР в руках подростка, которого заставляют принять целибат, – злорадно усмехнулся он, – Особенно если рядом с ней лежит заряженный пакет направляющих огнемётной системы «Буратино». Сгорело всё, начиная от монахов и заканчивая архивами. Даже камни стали больше похожими на оплавленные свечи.

– Ты уничтожил целый монашеский орден из-за отказа принять целибат? – спросила потрясённая Зеновия.

– Эй! Когда у тебя начинают во всю играть гормоны, и ты только-только начинаешь узнавать всю прелесть женского тела, а тут тебя заставляют дать обет безбрачия, непорочности и много всяких других, тут по любому начнёшь желать страшной смерти заикнувшимся об этом, – ответил Густав, поймав одобрительный взгляд Иссея, Саджи и Азазеля.

– Ты ненормальный, Мольтке-сан, – заключила Момо Ханакаи.

– А я и не отрицаю, у меня даже справочка есть, как раз для таких случаев. Вот, – сказал Густав, достав из своего портмоне небольшой помятый листок бумаги и помахав им.

– Тогда последний вопрос. Мольтке-кун, – обратился к Богу Азазель, – Как ты смог пройти через барьер вокруг зала, где удерживали Ясаку-химе?

– А там был барьер? – непонимающе переспросил Густав.

– Я и Россвайс потратили пятнадцать минут, чтобы ослабить его на время и дать нам возможность пройти.

– Так вот почему мне показалось, что я прошёл через паутину, – задумчиво проговорил Густав, – Не, кроме этого я ничего не заметил. Я подумал, что это действительно была паутина, всё-таки этим развалинам уже много лет, хоть их и стараются поддерживать в нормальном состоянии. И раз это был последний вопрос, то значит, я вам более не нужен. И прошу вас, не втягивайте меня в свои разборки, я устроил небольшое файер-шоу в монастыре ради спокойной жизни, и я буду рад, если вы забудете о том, что я недавно вытворял.

– Но ведь сверхъестественный мир уже знает о тебе, он просто так тебя не отпустит, Мольтке-сан, – произнесла Россвайс.

– Кроме вас обо мне никто не знает, – сказал Густав, делая вид, что его начинает тошнить, – И давайте оставим это между нами. Я за семь лет в монастыре повидал такого, что мне уже приходится подкрашивать седину. А мне ведь и двадцати нет, – взвыл Густав.

– Россвайс-сан права, – подал голос Киба, – ты не сможешь прятаться вечно.

– Ну, если кто-то ко мне придёт – я смогу отбиться, – отмахнулся Густав.

– В мире много существ, которые гораздо сильнее тех, с кем ты бился вчера, – напомнил Азазель.

– Да, вот только кем бы они ни были, они не переживут встречу с шизофреником, у которого есть три ящика динамита и который знает как блокировать магические способы перемещения, – прикрыв рот рукой, отозвался Бог, – Я ведь был ликвидатором в ордене, и одним из лучших. Но это в прошлом. И ещё, мне бы пообниматься с фаянсовым скакуном. Иначе вы все рискуете увидеть, чем я таким нахрюкался, что уснул на улице под лавкой.

– Отведите гостя на воздух, – приказала слугам Ясака.

– Ясака-доно, – начал было Азазель, но договорить ему кицуне не дала.

– Азазель-доно, молодой человек сейчас явно не в себе от всего пережитого и выпитого. Поэтому я попрошу не приставать к нему с расспросами ни сейчас, ни позже. И прошу не забывать, что он спас мне жизнь и теперь он находится под моей защитой, – ответила Азазелю Ясака.

Столовая отеля, вечер.

– Что ты сделал, что на тебя косо смотрит столько интересных личностей? – спросила Великая Красная у Библейского Бога, который с выражением вселенского счастья на лице попивал через трубочку куриный бульон.

– Подумаешь, немного переборщил с лекарствами от похмелья, которое вновь перешло в болезнь, – фыркнул Библейский Бог, – Всего-то стал приставать к Винтерфелл-сенсей и немного испачкал форму Аргенто-сан.

– Я удивлена, что алкоголь на тебя вообще действует, – тихо проговорила Великая Красная.

– Пришлось играть роль и блевать на Асию, – тихо ответил Густав, – Ну и дать в глаз Иссею, чтобы не возмущался слишком громко. Кстати, а где Офис?

– Она после того, как застала тебя с лисой, весь день какая-то странная. Ходит, бурчит что-то себе под нос и не вылазит из планшета. А после обеда она подошла к Муруяме и Катасе и вместе с ними умчалась по магазинам, – пожала плечами Апокалиптика.

– И почему я хочу устроить небольшой армагедец, – задумчиво проговорил Густав.

– Не знаю, но её поведение даже мне показалось странным. Не в её характере самой предлагать хихикающим девицам прогуляться по магазинам. Кстати, у тебя телефон светится.

– О, и правда, – сказал Густав, посмотрев на задний карман своих брюк, в которых, словно портал в иную реальность, светился экран телефона.

Достав свой злосчастный смартфон, едва не ослепив проходящего за спиной Мотохаму, он насчитал пять сообщений от Серафалл. Пробежавшись по ним и взглянув на Россвайс, смотревшую на него словно испанский инквизитор на рыжую ведьму, Густав повернулся к Великой Красной.

– Если кто спросит – я ушёл кутить, – сказал он Апокалиптике и направился в свою комнату.

Быстро переодевшись, Густав отправил Серафалл сообщение и отправился на вылазку в ближайший ресторанчик, где и предложил Владыке Ада встретиться с ним. И зайдя в него он ничуть не удивился, увидев там Серафалл, которая приветливо ему помахала.

– Привет, – улыбнулся Серафалл Бог, – Выглядишь великолепно, – пробежавшись взглядом по демонице, одетой в чёрное платье с белыми кружевными вставками, сказал он.

– Спасибо, – улыбнулась Серафалл, – Как ты себя чувствуешь?

– Бывало и лучше, – ответил Густав, взяв меню у подошедшего официанта, – Захотел себя почувствовать взрослым, но что-то пошло не так.

– Тебя только это беспокоит? – удивлённо захлопала глазами Серафалл.

– У меня бывали замесы и похуже, – сделав заказ, ответил Густав, вспомнив армию вавилонян, попытавшихся взять штурмом Небеса, – Вчера была так, разминка. Просто сделай скидку на моё состояние тогда.

– Вы удивительные создания, люди, – покачала головой Серафалл.

– Это да, – вздохнул Густав.

– Ты ведь знал? – заёрзав на стуле, спросила Серафалл.

– Да, – ответил Густав, смотря взглядом голодной гиены на приближающийся к нему салат.

– И…

– Сера, мне всё равно, кто ты, – дождавшись, когда официант уйдёт, сказал Густав, – Демон, ангел или ещё кто-то. Пока ты не убиваешь людей ради забавы или не позволяешь другим убивать их ради пополнения своей свиты, для меня ты простая девушка по имени Серафалл. Девушка, с которой мне приятно проводить время и которая мне нравится, и я надеюсь, что это взаимно.

– Абсолютно взаимно, – легонько покраснев, произнесла Серафалл, – Но ведь я слышала, что Иллюминати…

– Им не удалось запудрить мне мозги до критической отметки, хотя пунктик по отношению к человечеству остался, – улыбнулся Густав, – Да и я специально отправился в Куо, думая, что никто не рискнёт сунуться на территорию сестёр сразу двух Владык Ада.

– Не повезло тебе с выбором дома, – хихикнула Серафалл.

– Как сказать, как сказать, – подмигнул демонице Густав, – Сперва я получил автограф своей любимой актрисы, потом сходил с ней на свидание…

– Моу, хватит, это я должна смущать тебя! Это я демон! – смущённо проговорила Серафалл.

– Все мы дети Творца, вне зависимости от того, демоны ли мы, или ангелы.

– Нэ-нэ, – собравшись с мыслями, Серафалл нарушила комфортную тишину, в которой прошёл ужин, – А почему ты так против каких-либо отношений с потусторонним миром?

– Я не против отношений, я не хочу ввязываться во все те дрязги, что сейчас в нём происходят. Потому что стоит один раз влезть – и уже не отмоешься до конца жизни.

– Ну не всё так плохо, демоны и ангелы заключили мир. И ещё к нам присоединилась Валгалла и ёкаи Киото, ведут переговоры греки. Скоро у нас будет мир и процветание.

– Знаешь, когда ты так говоришь, я начинаю верить в светлое будущее, – отсалютовав Серафалл кружкой чая, сказал Густав.

– Ещё бы! Когда за дело берётся мао-сёдзё Левиа-чан, никакие трудности не смогут устоять! – гордо произнесла Серафалл, выпятив грудь.

– Да, так сложно устоять перед Левиа-чан, – сделав характерное движение пальцами, проговорил Густав.

– Извращенец, – подмигнула Серафалл парню.

– И в этом меня укоряет демоница, – закатил глаза Густав, выходя из ресторана под руку с одной из Владык Ада.

– Нья-ха-ха, а из тебя получится отличный демон, – игриво рассмеялась Серафалл.

– Да кому такой как я нужен, – усмехнулся Густав.

– Мне, – тихо проговорила Серафалл, – Ты же знаешь, демоны живут гораздо дольше простых людей. А я не хочу тебя терять.

– Я рад такому предложению, честно, но, – произнёс Густав, покрепче обняв демоницу, – Сера, это не то решение, которое я могу принять прямо сейчас.

– Я понимаю, – проговорила Серафалл, – и поэтому не прошу тебя решить всё здесь и сейчас. Просто знай, что ради тебя я на всё готова, – сказала она, сжав парня в объятиях, – И многое из этого тебе не сможет дать лиса.

– А Ясака-химе тут причём-то?

– Я видела, как она на тебя смотрела, и я ей не проиграю!

– Ну, на то были свои причины, – усмехнулся Густав, – Как насчёт романтической прогулки по злачным местам Киото?

– Прям-таки по злачным? – ухмыльнулась Серафалл, смотря в глаза парню.

– Всё зависит от того, куда нас принесут ноги и одно место, которое всегда находит неприятности.

– Вперёд, навстречу приключениям, – заявила Серафалл, указав в сторону ближайшего перекрёстка.

Поезд, дорога из Киото в Токио.

– Харош ржать, Камелия, – шикнул на Великую Красную Густав, сворачивая журнал трубочкой.

– Не могу. Я как вспомню, как Винтерфелл-сенсей тебя отчитывала, то я не могу остановить смех, – хохотала Апокалиптика, – Тебя! Тебя отчитывали!

– Да, это было неподражаемо, – кивнула Офис, – Но отчитали тебя за дело. От тебя воняло чужими жидкостями.

– Настолько тонкий намёк на то, что наш маленький Густав с кем-то переспал, что я его даже не вижу, – усмехнулась Великая Красная, за что получила удар по голове свёрнутым в трубочку журналом, – Ауч! Ты специально добавил этой газетёнке драконобойный эффект?!

– Естественно, – ответил Густав, разворачивая журнал, – Зато смотри туда.

– Мда, – проговорила Великая Красная, проследив, куда указывал Библейский Бог, и увидела Иссея, сжимавшего свою левую руку с выражением вселенской боли на лице.

– Сделал пакость – на сердце радость, – самодовольно сказал Густав.

– Ты даже об этом и не знал, – сказала Офис.

– Это один из тех случаев, когда побочный эффект также приятен, как и основной.

– Похоже, Хёдо перестарался вчера вечером, – нарочито громко, чтобы её слышал весь вагон, проговорила Великая Красная, сняв барьер отвлечения внимания.

– Всегда думала, что это делают правой рукой. Зря ему дали одноместный номер, – вторила сестре Офис.

– Эй, я хоть и извращенец, но не до такой же степени, чтобы фапать до вывиха руки! – возмутился Иссей.

– Зачем тебе фапать, если у тебя есть Асия, – проговорил Густав, возвращаясь к чтению журнала.

– Асия, даже Мольтке-сан считает, что тебе нужно действовать более агрессивно, – произнесла Айка Кирью, толкнув Асию в бок.

– Кирью-сан! – возмутилась Асия.

– Мольтке, Хёдо, вы можете обсуждать что-то не извращённое? Хёдо это потерянный случай, но ты, Мольтке-сан?! – воскликнула Муруяма.

– А что я? Это Иссей заговорил о фапе.

– А что такое фап? – спросила Асия, смотря невинными глазами на Иссея.

– Кстати, по возвращению домой нас ждёт большой набег на супермаркет, – обратился Густав к Великой Красной и Офис.

– Там же был полный холодильник! – удивилась Апокалиптика.

– Я тут в интернете прочитал, что в Токио два дня назад была гроза, из-за которой в некоторых районах выключали свет. Так что, я не удивлюсь, если моя солянка со мной заговорит, когда я открою дверцу.

– Мои тортики… – тихо проговорила Офис.

– А вот они будут тебе не рады.

– Ты, испечешь новые! – заявила Офис, тыча пальцем в грудь Густава.

– Эй, не мни мне журнал!

– Что это за журнал вообще? – спросила Великая Красная, отгибая страницу, – Тут на каком языке? И что это за жуки в пиджаках вместо репортёров.

– Протеанский. Это там, – указав пальцем в небо, сказал Густав, – за границей сделано.

– Ты решил осмотреть остальной сад? – спросила Офис.

– Угу. Узнал о себе много интересного. Например, у меня восемнадцать ног и пять усов. И щупальца под носом.

– Ужас, – замотала головой Великая Красная, – Я хочу забыть это.

– Да, он смог! – радостно воскликнул из конца вагона Азазель, – Он нашёл!

– Кому-то пора в дурку, – проговорил Густав.

Академия Куо, спустя два дня после поездки в Киото.

– А-но, Мольтке-сан, – обратилась к Густаву Асия, заметно нервничая, – Риас-сама просила вас зайти в Оккультный Клуб после уроков

– Прости, Аргенто-сан, но у меня работа, – ответил бывшей монашке Бог, – Мне нужно на что-то кормить двух троглодитов.

– Я, против такого прозвища, – возмущённо произнесла Офис, собирая вещи.

– Аналогично, – добавила Великая Красная.

– Ара? Мольтке-кун живёт с девушками? – заинтересованно спросила Айка Кирью, – Трое старшеклассников разного пола живут под одной крышей? Пример Хёдо заразителен.

«Скорее не разного пола, а зависимого от желания и ситуации» – подумал Густав, – Я, в отличие от Хёдо, знаю этих двоих с рождения.

– Так ты придёшь, Мольтке? – присоединился к Асии Иссей.

– Нет! Меня не интересует пустопорожняя болтовня о порождениях больной фантазии мерзких людишек, оккультизмом именуемая. У меня сегодня работа, а потом мне нужно успеть на одно очень важное мероприятие, – ответил Густав, сгребая всё со своего стола к себе в сумку.

Ночной клуб «Аццкий Сотона».

– Азазель, ты уверен, что отец именно здесь? – спросил Михаель, сменивший церемониальную броню архангела на джинсы и толстовку, смотря на двери клуба, возле которого были пьющие и блюющие смертные, чьи лица были разукрашены белой и чёрной краской.

– Я сам удивляюсь, – ошарашено проговорил Азазель, решивший не снимать коричневые брюки и пиджак, в которых он проводил занятия в Академии Куо, – Но, прибор не врёт. Отец действительно там, – сказал он, посмотрев в телефон.

– Слыиш-ик-те, пидарк-ик-и, вы чего здесь забыли-ик? – подошёл к ним шатавшийся из стороны в сторону человек в рваных кожаных штанах и заплёванной косухе, от которого несло перегаром.

– Спи, сын мой, – с жалостью проговорил Михаель, взмахом руки усыпляя смертного.

– Ты ахринел, это тебе за Хироси! – раздался сзади Михаеля крик, и архангел ощутил, как его ударили чем-то металлическим по затылку.

Некоторое время спустя.

– Поверить не могу, и Отец говорил что люди – его величайшее творение, – грустно проговорил Михаель, входя следом за Азазелем в помещение клуба.

– Меня больше пугает, что он здесь забыл в своём нынешнем виде, – с опаской проговорил Азазель, оглядывая толпу пьяных и обдолбанных металлистов, которые громогласным рёвом поприветствовали вышедшею на сцену группу.

– О, всевышний, что это за место, – проговорил Михаель, когда солист прямо на сцене начал мастурбировать отрубленной головой свиньи.

– Михаель, ты в порядке? – обеспокоенно спросил у брата Азазель. Кто бы что ни говорил, но он не хотел, чтобы по его вине пал один из Серафимов.

– Да, – ответил Михаель, стараясь не смотреть на сцену.

– Следующая нах песня, Хреновая Любимая! Во имя обдолбанного владыки нашего Сотоны, мочи! – проорал в микрофон солист, размахивая головой свиньи, в которую он только что кончил, – С утра пораньше ты была у меня! Сумасшедшая сучка с бензопилой! Мои дохлые предки догорали перед тобой!

– Вот он, впереди нас, – проговорил Азазель, поднимая взгляд с телефона и… увидев перед собой Густава Мольтке, который с выражением полнейшего экстаза на лице разбил бутылку с пивом о голову впереди стоящего посетителя клуба.

– Хреновая, хреновая люби-и-ма-а-а-я! – в тон солисту пропел зал.

– Это точно он? – спросил Михаель, на глазах которого Густав Мольтке получил в челюсть.

– Да, – удивлённо проговорил Азазель.

– На, сука! На, сука! На! – выкрикивал Густав, избивая рядом стоящих, которые тоже в долгу не оставались, – Сотона! – проорал он вместе со всем залом вслед за солистом.

– Сазексу об этом клубе не говорим, – обратился к Михаелю Азазель.

– Согласен, – кивнул правитель Небес.

– Папа, – обратился к Густаву Азазель.

– О? Азазель? И Михаель тут? – осмотрев двух ангелов окосевшим взглядом, сказал Густав, – А что вы здесь делаете? Вы же должны резать друг друга? А-а-а-а, вспомнил. У вас же перемирие.

– Нужно поговорить, – выдавил из себя Михаель, глядя как его отец затягивается свёрнутой в трубочку бумажкой.

– Не видишь, я занят? – спросил Густав, помацав сиськи какой-то девушки и получив в глаз от её парня, – Те чё? Жалко что ли?

Особняк Гремори, покои Сазекс Люцифера.

– Грейфия, я умираю, – простонал из кровати Сазекс, которого уже два часа как поразила странная лихорадка.

– Целители до сих пор не могут определить причину вашего недуга, Люцифер-сама, – ответила Грейфия, в голосе которой проскакивали нотки беспокойства.

Парк возле Академии Куо, два часа спустя.

– Итак, – обратился к Азазелю и Михаелю абсолютно трезвый и чистый Густав, – Что вы можете сказать в своё оправдание?

– Мы? – переспросил Азазель, – Папаш, у нас к тебе серьёзный разговор.

– Это у меня к вам серьёзный разговор! По какому праву вы мешаете мне отдыхать? – спросил Густав.

– Отдыхать!? – хором воскликнули Михаель и Азазель.

– Именно!

– Это всё, что ты хочешь нам сказать?

– Я могу сказать многое. Но сперва я сделаю так, что о нашем разговоре никто никогда не узнает без моего личного разрешения, – злорадно ухмыльнулся Густав.

И тут Азазель и Михаель почувствовали, что их гипотеза о реинкарнации Библейского Бога оказалась ошибочной. Стоило парню перед ними махнуть рукой, как они оказались в уютной беседке, вокруг которой росли кораллы, и над которой проплывала стая акул.

– Как? – удивлённо спросил Михаель.

– Очень просто, – ответил Густав, с удобством устраиваясь в кресле, – А теперь, дорогие дети мои, мы поговорим. Давненько я вас вот так вот не строил.

Комментарий к И отдыхал Он на седьмой день… снова… но спиногрызы никогда не дают нормально расслабиться.

Концерт списан с реально произошедших событий, которые и вдохновили сцену с раксрытием Библейского Бога перед своими сыновьями.

И немного картинок:

Ясака в прошлом (примерно): http://i78.fastpic.ru/big/2016/0731/ec/e55049ee7e471ef50afef76b86f30aec.jpg

Она нынешняя: http://i77.fastpic.ru/big/2016/0731/75/8050523e9d9f66acf17f8f7ef59e0b75.jpg

Новая личность священного механизма Иссея: http://cs306209.vk.me/v306209630/1aaa/1cwihY_Nd-U.jpg

Ну и мимо этой лисички я пройти просто не мог:

http://i79.fastpic.ru/big/2016/0731/7e/b54e9cc01127216bd5fe1f3b9a36247e.jpg