Отпуск на фоне развода. Ее счастливый билет

Глава 24

Глава 24

Выхожу из нотариальной палаты и ежусь от холода. Хотя на дворе лето, светит солнце, поют птицы. А мне кажется, что меня силком вырвали из тепла и безопасности и швырнули на дно глубокого колодца с высокими гладкими стенами.

Ни выбраться, ни закричать. Никто не услышит.

Хватаю ртом воздух, пытаюсь успокоиться, но руки трясутся от беспомощности и гнева, а во рту застревает противный ком. Ни сглотнуть, ни выплюнуть.

– Милка, да ты что? – хватает меня под локоток Илья. – Тебе плохо? Как себя чувствуешь? – шарит по мне встревоженным взглядом.

– Больно очень, – только и могу вымолвить.

– Что болит? Где? – нависает надо мной Дараганов.

– Сердце. Душа. Тело, – отвечаю на автомате. Плетусь на ватных ногах к машине, падаю на пассажирское сиденье и только сейчас даю волю слезам.

Не могу сдержаться, хоть и надо. Но кого мне стесняться? Илью?

– На вот, – протягивает он мне бутылочку с водой. – Попей. Полегчает…

Гладит по спине, стараясь утешить. Большая теплая ладонь скользит по плечу, по шее. Успокаивает

– У тебя такие случаи были? – всхлипываю горько.

– Да до фига! – присвистывает он, заводя машину. – Каждый второй, Мил. Недавно мужик охоту на жену устроил. Тоже жили спокойно. Потом она его с любовницей застукала, и понеслось. Он собирался ее в психушку определить. Она сбежала… По всей стране искал…

– И что?

– Ну что! – вздыхает натужно Илья, выезжая с парковки. – Мы победили. Я ее интересы представлял. Завод ей отошел. Все активы. Так что… Неприятно это говорить. Но ты не первая, и не последняя, Мила. Когда люди играют честно, они приходят и говорят: «Так и так… Полюбил я. Прости». Делят все поровну и живут каждый свою жизнь. А в случае, как у тебя, уроды тихушничают до последнего, а потом пытаются на кривой козе в рай въехать…

– Так я не замечала ничего. Ничегошеньки! Илья…

– Ну, так на это и был весь расчет. Где это Е-Булино, мать его… Вот охота была туда ехать с этим Ди Каприо… – задумчиво тянет Илья, выезжая на проспект.

Быстро перестраивается в левый ряд. Огрызается шутливо на сигналы возмущенных водителей.

– Заранее он готовился, Мил. Заранее, - терпеливо втолковывает мне Илья. - Видишь, даже договор займа на Кузю оформил… Что, кстати, собой представляет этот человек? Что ты о нем знаешь?

– Невысокого роста, противный. Вечно взгляд сальный. Шутки плоские и тупые. Женился на однокласснице по залету. Дочка у них взрослая… Ира… – говорю и осекаюсь на полуслове. Прикусываю губу. И даже дышать перестаю.

Ира!

Совпадение или нет?

Ленька ссыкливый. Никогда не стал бы подписываться под чужие интересы. Значит, с его дочкой мой милый крутит.

Голова раскалывается от ужасной догадки. Как же так? Она же ему в дочери годится. А Кузя с Нелей куда смотрели?

Ответов нет. Пока нет. Но я все равно докопаюсь до истины. Найду доказательства трешовой версии. Обязательно найду. Но то, что договор займа оформлен на Кузю, уже говорит само за себя. Он в теме. Значит, и Нелька тоже. Без нее он и шагу не сделает.

– Илюш, а мы можем проследить за Беляевым? Узнать, с кем встречается… – прошу нервно. Предпочитаю не пробивать головой стены, а подобрать ключик к двери и открыть ее.

– Можем, – кивает Дараганов, не отвлекаясь от вождения. Аккуратно перестраивается. Сворачивает на светофоре. – Только зачем тебе это, Мил? – косится на меня.

– Есть у меня одно предположение… Из ряда фантастики, – стискиваю в руках сумку.

Мысленно ругаю себя. Это бред. Самый настоящий бред. Нет, Беляев не клюнет на Ирку. И Кузнецовы не похожи на умалишенных.

Но цепочка уже выстраивается в воспаленном мозгу. Меня трясет от ужаса. Руки не слушаются. Прикусываю губу. Неужели я права?

В памяти всплывает невольно подслушанный разговор между Владом и его братом.

«Да, Ирка хочет замуж!»

Зацепило слух вот это панибратское «Ирка». Как будто муж не о любовнице говорил, а об их с братом старой знакомой.

Блин. Так и есть. Он ее с рождения знает.

К горлу подкатывает тошнота. Как можно быть такой мразью? Как? Я не понимаю. И никогда не пойму.

Лихорадочно нажимаю на клавишу, открывая окно. Вдыхаю воздух. Иначе сейчас просто кончусь на месте.

Тупо смотрю на приближающийся автобус. И прихожу в себя, когда Илья через центральное управление поднимает стекло.

– А? – поворачиваюсь к Дараганову.

– Ты что-то вспомнила? – напряженно бросает он.

Сворачивает на МКАД и ворчит себе под нос.

– Твою мать, пробка… Ладно… Зато поговорим спокойно.

– Ты во всем видишь хорошее, – улыбаюсь сквозь слезы.

– Ты вроде тоже… видела, – печально смотрит на меня Илья. Утирает со щеки мокрую дорожку и велит шутливо. – Давай, рассказывай… Милена Викторовна.

– У меня невероятная версия, Илья, – устало кладу голову на высокую спинку кресла.

– Порой самые невероятные и выстреливают, – философски роняет Дараганов и смотрит на меня выжидательно. – Не тяни…

– Ленька Кузнецов – мелкая трусливая скотина. Заправляет там всем Нелли, его жена. Она тетка ушлая, своего не упустит. Ну и чужое к рукам приберет, если не приколочено.

– То есть, ты думаешь, Кузя не от доброты душевной другу помочь решил? У него интерес есть? – наконец-то трогается с места Илья. Проезжает несколько метров и снова встает как вкопанный.

– Да, мне так кажется, – говорю и сама до конца не верю. – У Кузи дочка Ира. А у Беляева любовницу так зовут.

– Думаешь, родаки под него подложили? – криво усмехается Дараганов. Оглядывая хмурым взглядом вереницу машин. – И такое в жизни бывает… Да не парься ты, Милка, – улыбается мне. – Прорвемся. Не боись. Приставим с завтрашнего дня за Беляевым ноги. Ну и Иру эту самую попасем.

Ноги. Попасем… Смысл с трудом доходит, словно через толстый слой ваты.

– Паранойя какая-то, – мотаю головой. – Я теперь всех подозреваю. Даже дочку приятелей…

– Ты не параноик, а прекрасный аналитик, – подмигивает мне Илья и кивает на небольшую кондитерскую, попавшуюся по дороге. – Давай заедем, купим что-нибудь на десерт.