Отпуск на краю земли

ГЛАВА ПЯТАЯ

В пятницу утром Джоузи поехала в Глостер, пополнила запасы провизии и купила кулинарную книгу.

В пятницу днем они с Молли отправились на прогулку. Кент оказался прав. Тропы, которые вели к реке, действительно оказались очень красивыми. Хотя у нее не было возможности сказать ему об этом. Она его не видела.

В пятницу вечером она приготовила трюфели и ромовую бабу.

В субботу утром она испекла булочки, сделала заварные пирожные и сырный торт.

В субботу днем она нашла у себя на животе клеща.

Усевшись на диван, Джоузи глубоко вздохнула и попыталась вспомнить, как в таких случаях оказывают первую помощь. Но ничего не вспомнила. Она не ухаживала за больными, у которых были клещи. Она видела, как умер ее отец.

Джоузи отогнула пояс шортов и снова пристально посмотрела на клеща. Должно быть, это результат вчерашней прогулки. Он извивался. Брр! Она поспешно поправила пояс. А если на ней и другие клещи?

Джоузи почувствовала, что у нее чешется вся кожа.

— Не глупи, — сказала она. — Возьми себя в руки.

Молли заскулила и положила голову на колени Джоузи. Джоузи пристально посмотрела в доверчивые карие глаза и оцепенела.

А если у Молли тоже клещи? Как избавить от клещей собаку?

Она встала.

Нужно спросить у Кента.

Джоузи гордилась тем, что не побежала к Кенту со всех ног и не стала колотить в его дверь кулаками. Она заставила себя идти спокойным шагом, быстрым спокойным шагом, а когда подошла к его двери, то подняла руку и дважды постучала.

Он открыл, и Джоузи, боясь, что он опять скажет что-нибудь резкое, затараторила:

— Я только хочу задать вопрос, вот и все. Клянусь, это не займет много времени.

— Ну?

— Как… как лечиться от клещей?

С минуту Кент пристально смотрел на нее. От взгляда его темно-синих глаз ей стало не по себе. Едва слышно выругавшись, он схватил ее за локоть и втащил в дом.

— Где? — спросил Кент.

— Пожалуйста, осмотри сначала Молли. Она меньше меня, а я слышала, клещи опасны для собак. Собаку может парализовать и… и еще хуже.

— Для людей они тоже опасны. С Молли все будет в порядке. Я обрабатываю ее шерсть — специальным спреем.

Джоузи успокоилась. Какое облегчение!

— Слава небесам! Я думала… — Кент по-прежнему пристально на нее смотрел, и она замолчала.

— Где клещ?

Внезапно она представила, как к ней прикасаются его сильные загорелые пальцы, и у нее участился пульс.

— Если ты… гмм… просто скажешь мне, что я должна делать, я об этом позабочусь. Я не собираюсь причинять тебе неудобство или что-нибудь в этом роде.

Пожалуй, ей не хотелось, чтобы Кент к ней прикасался. Для ее душевного покоя будет лучше, если он этого не сделает. У него дрогнули губы, словно он понял, о чем она думает, и у Джоузи заколотилось сердце.

— Джоузи, покажи, где клещ. Доверься мне.

— Да вот. — Она отогнула пояс шортов.

Он нагнулся к ней и осторожно коснулся пальцами кожи. Потом выпрямился, вытащил из-под раковины банку вазелина, снова нагнулся к Джоузи и щедро намазал клеща.

— Вазелин? — Джоузи говорила с придыханием. Интересно, чувствует ли Кент, как она волнуется от его прикосновений?

— Клещ не сможет дышать через вазелин, поэтому он постарается выбраться. Потом я сниму его вот этим. — Кент поднял щипчики. — Тогда будет не так уж много шансов, что у него оторвется голова.

— Хорошо. — Джоузи не хотела, чтобы в ее теле остались куски клеща, спасибо. Ей также не хотелось знать, что будет, если это все-таки произойдет.

— У тебя есть еще?

— Другие клещи? О,, гмм… — Она пожала плечами. — Я не знаю.

— Покрутись.

Она так и сделала. Когда она повернулась, он провел пальцем по ее обнаженной талии. Джоузи судорожно втянула воздух.

— Вроде все чисто. Теперь сядь. — Он усадил ее на кухонный стул. — Клещи, как и большинство живых существ, предпочитают жить в теплых, защищенных местах.

— Угу! — с трудом выговорила она.

— Например, за ушами и на затылке.

Он перебросил набок пряди ее волос и провел пальцами за ухом и по затылку Джоузи. Она едва не прижалась к нему. Какое тепло шло от его прикосновений! Какой мужественный запах: сочетание дерева, костра и только что скошенной травы! Ей хотелось его вдыхать до бесконечности.

Безумная мысль. Она занервничала.

— Спасибо за то, что посоветовал мне отвезти булочки в универсальный магазин.

— Ты познакомилась с Лиз Перкинс?

— Гмм… нет.

Кент продолжал перебирать пряди ее волос. Джоузи закрыла глаза и еле удержалась от стона.

— Лиз там не было. Я познакомилась с ее сестрой, Бриджет.

— Хм! — вырвалось у Кента, и Джоузи поняла, какого он мнения о Бриджет.

Она его не винила. Она помнила, как не терпелось Бриджет поделиться тем, что она знает. Джоузи почувствовала себя виноватой. Она ведь слушала Бриджет, не так ли?

— Завтра я поеду на церковный праздник.

Его пальцы замерли.

— Вот почему ты столько готовишь?

— Угу! — Откуда он знает, что я много готовлю?

— Из твоего домика доносятся ароматы, — сказал Кент, словно она задала этот вопрос вслух. Он снова провел пальцами по ее шее. — Пахнет приятно.

— Какое у тебя любимое сладкое блюдо? — Если он скажет, я ему это приготовлю — в знак благодарности за уроки, не более того.

— А что?

В его голосе послышались резкие нотки. Она поморщилась.

— Я просто ищу, чем вдохновиться, — солгала она. — Бриджет попросила меня приготовить сырный торт.

Он закончил осмотр ее шеи и отодвинулся. Джоузи облегченно вздохнула. Но он почти сразу же нагнулся и принялся осматривать ее талию, место, где находился клещ.

— Понадобится еще минуты две.

Мужчина резко отошел в сторону и сел на стул напротив нее. Теперь Джоузи не хватало тепла его рук, ей хотелось снова чувствовать его дыхание на своей коже.

Он взглянул ей в лицо.

— Ты хорошо себя чувствуешь? Тебя не тошнит? Голова не кружится?

— Нет.

— Значит, ты принялась печь из-за Бриджет? Она тебя заставила?

— Нет. У них с Лиз — прилавок, и я вызвалась помочь.

Он хохотнул.

— Бриджет — авантюристка.

— Я сама хотела этим заниматься, — ответила Джоузи, но потом вспомнила, как Бриджет велела ей испечь пирожные, не говоря уже о торте. И еще она попросила Джоузи приехать пораньше, чтобы помочь им с сестрой установить прилавок.

Она раздраженно покачала головой. Это не имело значения. Ей хотелось помочь.

— А ты поедешь?

— Я? Ты шутишь, да?

— Почему бы и нет? Мартинс Галли очень маленький городок. Ты должен поучаствовать.

— Позволив всем Бриджет этого городка в меня вцепиться? Нет, большое спасибо.

— По-моему, там будет интересно. Тебе же не придется ничего делать. Только…

— Только что? — насмешливо спросил он.

— Только принять участие, — резко ответила Джоузи, но, вспомнив, что ей рассказали о Кенте вчера, она укорила себя за резкость. — Хотя ты прав. Бриджет — ужасная сплетница. Но из этого не следует, что она — плохой человек. И ведь наверняка не все жители Мартинс Галли такие, как она?

Его глаза потемнели и сузились. Джоузи вспыхнула.

— Бриджет рассказала мне, что произошло с твоими матерью и сестрой.

Кент отшатнулся. Его лицо побледнело. На скулах выступил темно-красный румянец.

— Она не имела права…

— Нет, не имела, — поспешно согласилась Джоузи. — Никакого права. Мне жаль. То, что произошло с ними… — Она прижала руки к груди. — Наверное, ужаснее ничего и быть не может. — (Его глаза засверкали.) — Мне жаль, — повторила она. Ей хотелось сказать гораздо больше, но у нее не было слов.

Кент пристально посмотрел на Джоузи, потом перевел взгляд на ее талию.

— Наверное, теперь клеща можно вытащить, — и прежде, чем девушка успела опомниться, Кент вытащил насекомое щипчиками.

— Спасибо. — От близости Кента у Джоузи захватило дух. Она поспешно слезла со стола. — Хочешь, я привезу тебе что-нибудь с праздника?

— Что?

— Ну, не знаю. Может, ты втайне мечтаешь о томатном чатни миссис Элвудили о домашнем меде мистера Смита?

— В Мартинс Галли нет ни одной миссис Элвуд.

— А там есть мистеры Смиты?

— Несколько, но ни один из них — не пчеловод.

Джоузи подошла к двери.

— Значит, никакого томатного чатни и никакого меда?

— Нет, спасибо.

— Хорошо. — Она сбежала по ступенькам. — Тогда спокойной ночи.

— Джоузи!

Она обернулась. У нее колотилось сердце.

— Тебе нужно принять душ. Нужно проверить под мышками и под коленями. Везде, где может оказаться клещ.

— Хорошо. — Она подождала, но больше он не сказал ничего. Она помахала рукой и убежала.

Джоузи уехала рано утром. Кент это знал, потому что видел, как она уезжала. Он состроил гримасу. Значит, Бриджет Андерсон заманила Джоузи за прилавок?

Он вспомнил, как Джоузи обняла Молли в тот первый день. Как она прижалась к нему, когда слезла с дерева. Он покачал головой и обозвал себя идиотом. Джоузи Питерсон сама может о себе позаботиться. Он не отвечает за нее.

— Иди займись скотом, — проворчал он вслух. За скот он, по крайней мере, отвечал.

Кент справился меньше чем за час. Он налил воды в поилки, проверил заборы, выяснил, не поранились ли волы и не заболели ли они.

Интересно, думал Кент, какого мнения Джоузи о празднике. Он мог поспорить — ее сладости раскупят быстро. Мог поспорить, что из-за Бриджет Андерсон она проторчит за прилавком целый день.

— Вместо того чтобы думать о Джоузи, займись-ка уборкой в домиках, — велел себе мужчина.

Он взял ведро с принадлежностями для уборки и старую деревянную метлу. Проходя мимо домика Джоузи, он невольно замедлил шаг. Наверное, если бы он сделал глубокий вдох, то ощутил бы ее свежий, фруктовый аромат.

Кент задержал дыхание, стараясь не думать о Джоузи.

Когда наступило время ленча, он уже закончил уборку.

Возвращаясь в коттедж, он снова прошел мимо домика Джоузи. и вспомнил, как она говорила, что ей жаль его мать и сестру. Он не сомневался в ее искренности.

Никто в Мартинс Галли, даже Лиз Перкинс, не осмеливался говорить о его прошлом. Кент не поощрял их. Он никому не открывал душу. Все знали, что произошло, но избегали этой темы, как избегали и самого Кента. Джоузи повела себя по-другому. Он не мог не восхищаться ее честностью, ее мужеством.

Ее великодушием.

Он не сомневался — в данный момент Бриджет Андерсон использует великодушие Джоузи в своих интересах.

Кент убрал метлу и ведро, потом обвел взглядом кухню. Проклятие! Он нахлобучил шляпу и схватил ключи от машины. Ему внезапно захотелось томатного чатни и меда. Он не хотел признавать, что у него есть и другая причина отправиться в Мартине Галли.

Кент сразу же заметил Джоузи. Она сидела в одиночестве, в дальнем конце ряда столов. Ее волосы блестели, но плечи ссутулились. Остальные жители города собрались на противоположном конце поля вокруг грузовой платформы, на традиционный аукцион. Кенту захотелось выругаться, но он сдержался, поправил шляпу и направился к Джоузи.

Когда он подошел к ней, она широко раскрыла глаза.

— Кент! Что ты здесь делаешь? Я хочу сказать… Я не думала, что ты захочешь приехать.

— У меня кончились томатный чатни и мед, — пробормотал он.

Она улыбнулась и обвела рукой стол.

— Может, прельстишься чем-нибудь из наших сладостей?

— Как давно ты здесь торчишь?

Она перестала улыбаться.

— Это не имеет значения. Уверена, после аукциона Бриджет вернется, и…

— Ты сидела здесь все утро, да? У тебя не было возможности погулять, осмотреться?

— У меня еще много времени.

— Ты хоть ела?

Она рассмеялась.

— Меня наказывают за то, что я пропустила завтрак. Понюхай! — Джоузи сделала глубокий вдох. Должно быть, у нее потекли слюнки. — За церковью жарят сосиски, и я дышу запахом жареного лука. Какая пытка!

Кент рассердился, хотя и видел, что она шутит. Проклятая Бриджет!

— Где Лиз?

— Ей стало плохо.

Он мог поспорить — ей стало плохо из-за сестры.

У Джоузи была бледная кожа, и Кент видел, что она уже покраснела на солнце. Да, Джоузи установила навес, но лишь для того, чтобы защитить еду, но не саму себя.

— Идем!

— Я не могу уйти.

— Почему же? Все остальные ушли.

— Но… но я сказала Бриджет, что буду здесь и… тут жестянка с деньгами, и…

— Дай ее мне.

— Но…

Он взял жестянку и поставил на середину стола.

— По-моему, ты уже помогла. Бриджет вернется, когда увидит, что за прилавком никого нет. Видишь вон ту плакучую иву у реки? — Он указал на иву, и Джоузи кивнула. — Возьми для нас что-нибудь, — он кивнул на стол, — и иди к иве, там мы и встретимся.

— Я ничего не могу взять.

— Почему? Ты это приготовила.

Она выпрямилась.

— Это на благотворительные цели!

Увидев ее гневное лицо, Кент рассмеялся. Благодаря Джоузи Питерсон он чувствовал себя так, будто помолодел на несколько лет. Он вытащил из кармана двадцатидолларовую банкноту, показал ее Джоузи и положил в жестянку с деньгами.

У нее отвисла челюсть.

— Это слишком много.

— Это на благотворительные цели, не так ли?

Она пристально посмотрела на него, потом рассмеялась. Его охватило волнение.

— Значит, ты проголодался?

— Умираю с голоду.

— Плакучая ива?

— Плакучая ива.

С этими словами он повернулся и зашагал по полю. Ему хотелось привлечь к себе Джоузи и поцеловать ее.

Джоузи подошла к дереву. Она не могла не признать — Кент выбрал прекрасное место для пикника. Рядом текла спокойная река, поверхность которой казалась серебряной. Глядя на нее, хотелось предаться размышлениям. Джоузи чувствовала, как затягиваются ее душевные раны. Интересно, с Кентом происходит то же самое? Может, именно поэтому он и живет здесь?

Сидя на траве под деревом, Джоузи радовалась тени, радовалась тому, как ветерок качает ветви, играет с листвой. Она думала о своем необыкновенном избавлении. И о своем еще более необыкновенном избавителе.

Появился Кент. Он нес сэндвичи с сосисками и банки с лимонадом. Из-за голода Джоузи на мгновение забыла о других своих заботах.

— Ммм. — Она зажмурилась, наслаждаясь первым куском. — Это потрясающе! — Когда она снова открыла глаза, то увидела, что Кент странно на нее смотрит. Внезапно она вспомнила о манерах. — Спасибо.

— Пожалуйста.

Синий цвет его полинявшей рубашки из шамбре подчеркивал ярко-синий оттенок глаз. Обтягивающие джинсы демонстрировали в выгодном свете его крепкие бедра. Дыхание Джоузи участилось. Она поняла, что ей очень нравятся упругие мускулистые бедра и полинявшая хлопчатобумажная одежда.

— Я- гмм… — Она подняла глаза. — Спасибо за то, что спас меня… снова. Кажется, это вошло у тебя в привычку.

— Нет проблем.

Ей также очень нравились твердая линия его губ и точеные скулы. Она перевела взгляд на реку, пытаясь вновь обрести душевное спокойствие. Молча доела сэндвич с сосиской.

Мимо проплыли три пестрые утки. Джоузи сделала вдох и почувствовала, как ее покидает напряжение. Но на нее действовало присутствие человека, который сидел напротив.

— Когда я смотрю на все это, — она указала на реку, — я понимаю, почему ты здесь живешь. Тут красиво.

— Да. — Пауза. — А ты даже не представляешь, как здесь можно жить?

— Нет. — Она и вправду не представляла.

Ее многое пугало, хотя она и восхищалась красотой местных пейзажей.

— В глубине души ты — городская девушка?

— Не совсем. Я живу в сонном маленьком городке на побережье, — ей стало легче при одной мысли о родном городе. — Там красиво. Особенно в это время года. Когда лето сменяется осенью, когда днем еще тепло, а ночи — прохладные.

— Если там так хорошо, что ты здесь делаешь?

— Мой отец умер. У него была болезнь Альцгеймера. Я за ним ухаживала. Мне необходимо было уехать, хотя бы на время…

В какое-нибудь приятное место. Где я могла бы закрыть глаза и вздохнуть свободнее. А не туда, где я то и дело теряю голову от страха. Да еще я вынуждена торчать здесь целый месяц, хотя мне с лихвой хватило бы и недели!

Джоузи стало стыдно. Какая неблагодарность с ее стороны!

Кент накрыл ее руку своей.

— Наверное, тебе было очень тяжело.

Джоузи кивнула. Его темно-синие глаза смотрели на нее с такой добротой, что она еле удержалась от слез. Она видела — он понимает ее горе.

Джоузи снова перевела взгляд на реку. От прикосновения его теплой руки у нее учащенно забилось сердце. Она посмотрела на Кента, и у нее пересохло во рту. Чувствует ли он то же самое?

Мужчина сжал руку Джоузи, потом взглянул на ее губы. У нее закружилась голова, ее охватило желание. Как же ей хотелось, чтобы Кент к ней прикасался!

Джоузи подалась к нему, приоткрыла губы. Ей казалось, что время утратило всякое значение, настолько обострились все ее чувства. Ей хотелось дотронуться до его темной щетины, хотелось вдыхать его мужественный запах, обвить руками его шею и провести пальцами по темным волосам.

В глазах Кента вспыхнула страсть. Потом он еле заметно покачал головой и убрал руку. Мрачно сжав губы, он принялся смотреть на реку. Джоузи была разочарована.

За разочарованием последовало смущение.

— Я… гмм… Десерт? — Она схватила пакет со сладостями, словно это была ее единственная надежда. — Я не знала, чего тебе захочется, поэтому взяла овсяного печенья, пару кусков пирога с лимонной меренгой и пару кусков шоколадного торта… — Перечисляя сладости, она доставала их из пакета вместе с бумажными тарелками и ставила в ряд между собой и Кентом. На его двадцать долларов можно было купить гораздо больше, но тогда ей было бы слишком тяжело нести пакет. — И вот еще морковный пирог и булочки. Но если ты предпочитаешь что-нибудь другое, я уверена…

Он взял ее за руку.

— Вряд ли это можно назвать хорошей идеей.

Она знала — он говорит не о пироге. Он говорит об их поцелуе. Она кивнула, чувствуя, как у нее сжалось сердце.

— Я знаю.

Джоузи схватила овсяное печенье, скорее ради того, чтобы чем-нибудь заняться, а не потому, что хотела есть. Она больше не чувствовала голода.

То есть голода, который можно утолить едой.

Перестань об этом думать!

Она оглянулась через плечо и увидела столько людей, что у нее отвисла челюсть.

— Откуда они все взялись?

Кент поднял глаза, потом пожал плечами.

— Несколько лет назад об этом празднике узнали жители Глостера.

— Как?

— Некоторые местные товары получили известность. — Кент взял кусок шоколадного торта.

— Какие же? — Джоузи наблюдала за толпой. Много людей, много смеха — ей это нравилось.

— Имеешь в виду, помимо томатного чатни и меда?

Она взглянула на него, потом рассмеялась. Значит, ворчун Кент умеет шутить и широко улыбаться? Такой Кент мог ей понравиться. Очень.

— Значит, я угадала, а?

— Если заменить чатни на соленья Лиз, то да. — Он улыбался, и вокруг его глаз обозначились морщинки. — Они пользуются известностью, и на то есть причина. Сэндвич с окороком и соленьями Лиз — что может быть вкуснее… Если только… — Кент вытаращил глаза. — Боже, Джоузи! — Он посмотрел на нее с восхищением и испугом. — Это…

— Хорошо?

— Лучше, чем хорошо.

— Я же тебе говорила — моя выпечка куда вкуснее полуфабрикатов. — Она самодовольно тряхнула головой. — Но продолжай, какие еще местные товары мне следует приобрести?

— Мыло домашнего изготовления Хлои Айзек. Одни предпочитают шершавые куски с ароматом клубники, другие — гладкие, с запахом лимона и мирта.

— Оо! Непременно куплю и то, и то. — Она с обвиняющим видом указала на него пальцем. — В твоих домиках должно быть именно такое мыло! Всем бы понравилось! — Она бросила на него лукавый взгляд. — А как насчет местного меда? Он тоже пользуется известностью?

Кент уже доел торт.

— Я тебя познакомлю с нашим местным пчеловодом, стариком Фрейзером Тоддом. Он продаст тебе мед прямо из улья, на сотах. Ты никогда не пробовала ничего подобного, — пообещал он.

У Джоузи потекли слюнки. Она пододвинула к Кенту тарелку с печеньем.

— Ты думаешь, мне нужно поправиться?

— Ты ведь сам сказал, что голоден. Тут еще есть кусок пирога с лимонной меренгой.

— Я съем их позже. — Он кивнул в сторону ларьков и толпящихся вокруг них людей. — И… я думал, мы пойдем туда и что-нибудь купим, пока все не расхватали.

Джоузи очень понравилось, как он сказал «мы». Значит, он не собирается уезжать. Девушка посмотрела на реку.

— Сначала я получу удовольствие от всего этого.

— От чего?

— Понаблюдаю, как веселятся люди, послушаю, как они смеются. Именно это я и имела в виду,

когда сказала Марти и Фрэнку, что хочу отдохнуть.

Кент прожевал и проглотил последнее печенье.

— Разве ты не хочешь принять участие?

— Потом — да. — Она не сводила глаз с толпы. — Но сперва я хотела бы просто посмотреть. О-о, я знаю вон ту артистку.

— Она — наше тайное оружие. — Кент собрал оставшиеся сладости, потом протянул Джоузи загорелую руку. — Идем! Я покажу тебе самое лучшее из того, что может предложить этот городок.

Джоузи с огромным удовольствием подала руку Кенту. Он помог ей встать. Она стремилась оказаться в смеющейся, счастливой толпе.