Отступник на краю империи

Глава 37

К нам направлялось четверо подростков. Ева и Регина с кавалерами. Парни держались уверенно, хотя и было заметно, что это первый их выход в свет. Компанию Еве составлял Дима Аркакчеев, один из старшеклассников гимназии. Спутника Регины я не знал.

Познакомились.

Второй парень оказался Венедиктом Бремом, целым герцогом, чья семья занимала не самое последнее место в иерархии клана. Венедикт был ровесником Регины, но в гимназии не учился. Из разговора я понял, что Бремы много путешествовали, особенно зимой, поэтому наследник работал с гувернёрами и боевыми инструкторами. Аракчеев происходил из Рода, культивирующего телепортацию, носил графский титул и готовился к тому, чтобы пополнить ряды ударных групп Эфы — тех, что умеют прыгать в дирижабли и устраивать там кровавые мясорубки. Родители Брема специализировались на торговле, будучи эмпатами и опытными переговорщиками.

— Веня только что из Пекина, — рассказывала ботаничка, пока мы бродили по залу, раскланиваясь с неизвестными людьми. — Его предки заключили какую-то важную сделку, князь представил их к награде. Здорово, правда?

— Сегодня отцу вручат орден, — Венедикта буквально распирало от гордости.

Регина изменилась до неузнаваемости. Вечернее платье, высокая причёска, изящное колье и серьги с бриллиантами. Девушка вела себя зажато, поскольку не привыкла выходить в свет, но Брем компенсировал это своей харизмой. Сразу видно, у парня хорошо подвешен язык, и родители готовят его к стезе торгового представителя.

Парни неплохо держались.

Я это к тому, что их половинки общались с простолюдином, не имеющим ни титула, ни многовековой родословной, ни богатства и влияния. Сергей Иванов — это как Джон Смит. Никто и ничто, по недоразумению заявившееся на бал. К Джан отношение было несколько иным — пусть она была иностранкой, но её титул примерно соответствовал нашей графине. Просто назывался по-другому на языке Халифата. Тем не менее, молодые аристократы проявляли уважение и старались не высказываться в пренебрежительном тоне. Чем заслужили сто очков в моих глазах.

— У меня предки по материнской линии обладали склонностью к левитации, — сообщил Брем. — Но я унаследовал эмпатию. Гены отца доминируют.

Конечно, доминируют.

Ты уже минут пять осторожно прощупываешь мой фон, дружок.

— Генетики уверяют, — вставила Регина, — что наши дети могут стать левитаторами с высокой долей вероятности.

— Вы помолвлены? — поинтересовалась Джан.

— Ещё нет, — рассмеялась Регина. — Определённые договорённости есть, но папа разрешил мне получше присмотреться к избраннику.

— У нас демократичные родители, — добавил Брем. — Если возникнет антипатия, женить меня насильно не будут. Рекомендации генетиков — это просто рекомендации.

— А мне просто нужна пара, — улыбнулась Ева. — Сюда же иначе не попасть.

Что касается Евы, то она не особо стеснялась глубоких вырезов и взглядов парней, скользящих по её бедру и декольте. Юноши старались бросать эти взгляды украдкой, но Ева выглядела аппетитно, против факта не попрёшь. Правда, ещё больше внимания привлекала Джан.

Знакомых лиц в фойе хватало. Мой тренированный взгляд выхватывал из толпы то князя Гамова, то мистера Андерсона, то преподавателей гимназии. У одной из колонн мелькнул парень с мечом, заявившийся на бал в гордом одиночестве. Лев Барский прогуливался в компании эффектной блондинки с косой до пояса. Девушка смотрела на окружающих с лёгким пренебрежением, словно подавляющее большинство гостей не могло считаться ей ровней. Скользнув по нашей компании рассеянным взглядом, Барский изобразил на лице скуку.

— Не перевариваю, — процедила обычно спокойная Регина.

— Лучше скажи, кто его переваривает, — хмыкнула Ева.

— А вон и его папочка, — Регина кивком указала в сторону группы взрослых аристократов, стоявших неподалёку. — Опасный тип.

Я вспомнил, что Род Барских культивирует ускорение метаболизма.

Регина что-то рассказывала по поводу жесточайшей военной дисциплины в имении Льва. Глава Рода всеми силами старается поставить владение клинками у сына на такой уровень, чтобы применять родовую способность на каждой дуэли не приходилось. А всё потому, что меты долго не живут. Частые ускорения изнашивают организм и приводят к преждевременному старению.

Клинки клинками, но основным оружием Барских всегда считались интриги, деньги мощная гвардия. Род жил в Змеиных Кварталах, но имел также несколько загородных резиденций по всей губернии. Насколько я слышал, в составе гвардии Барских имелось даже соединение мехов.

— Герои, — поморщился Брем. — Их предки отличились в период войн с Халифатом.

Я покосился на Джан.

По лицу девушки пробежала тень.

Глава Рода Барских выглядел крепким и подтянутым, но его лоб избороздили морщины, а голова была полностью седой. Как и окладистая хипстерская бородища в стиле Эрика Бандхольда. В сочетании с могучими плечами и волчьим взглядом создавался образ эдакого викинга, разучившегося удивляться чему-либо. Когда Лев вырастет, то унаследует некоторые черты своего отца. Без вариантов.

— Барский, — Джан попробовала слово на вкус. — Наши предки сражались под Бухарестом.

Чтобы не развивать неприятную тему, Регина сообщила:

— У них есть право набирать собственную бригаду мехов в случае войны. Кроме того, Артур Олегович занимается обучением командиров наступательного ядра. Все передовые разработки проходят через него.

Логично.

Не можешь победить противника без применения Дара — оденься в стальную броню. Пилотирование механикуса, безусловно, уравнивает шансы на поле боя. Даже в том случае, когда воюешь с бесами и прыгунами.

— Ты забыла сказать, — вмешался Аракчеев, — что Артур Барский в составе взвода из десяти «вепрей» удерживал Понтикус, когда на него напали превосходящие силы Евроблока. Трое суток удерживал, дожидаясь подкрепления. Именно благодаря ему колония наша.

— Не Евроблока, а вольных ландскнехтов, — поправила подошедшая к нам Маро Кобалия. — Кто за ними стоял, вообще непонятно.

— Северный Пакт, кто же ещё, — буркнул Брем.

Маро умеет подкрадываться незаметно.

Бессмертная выбрала для сегодняшней ночи длинное чёрное платье с блёстками. Длинные облегающие рукава, строгость и аскетизм. Вырезы на спине и бедре, полностью закрытая грудь. Высокие каблуки, без них никуда. Распущенные прямые волосы. Ничего лишнего. Из украшений — бархатная полоска чокера с вкраплениями драгоценных камней.

— Вы как сама ночь, госпожа Кобалия, — Брем поклонился и поцеловал руку Маро.

— Целая Галактика, — присоединился к товарищу Аракчеев.

— Полно вам, — губы Маро тронула едва заметная улыбка. Выверенная, словно лабиринт Осиной фабрики. — Всего лишь старое платье. Сто лет не носила ничего подобного.

Фраза из уст бессмертной прозвучала двусмысленно.

Я отметил про себя, что ребята были осведомлены о том, кто такая Маро. И относились к этой женщине настороженно, если не больше. С некоторой опаской. Будто и не очаровательная молодая девушка рядом стоит, а кобра, способная молниеносно атаковать и отправить на тот свет кого угодно за считанные секунды. Что было недалеко от истины.

По лицу Джан пробежала тень.

Когда я представил девушек друг другу, морфистка поинтересовалась:

— А где ваша пара? Вы одна на балу?

Этикет предписывал общаться между собой на «вы»

— Действительно, — спохватилась Регина. — Правила…

Улыбка Маро показала, что она думает о правилах.

— Мне сто пятьдесят один год, — размеренно произнесла Кобалия. — И я не планирую заключать династический брак. Уводить чьих-то мужей тоже не собираюсь. Меня не очень-то интересуют смертные. Без обид.

Повеяло от этих слов таким холодом, что даже Брема проняло.

— И вам разрешили? — удивился Аракчеев.

— У меня особый статус, — рассмеялась Маро. — Я, можно сказать, вне категорий. Да, я получила персональное разрешение от князя, если вы об этом, граф.

С каждым словом мечницы Джан хмурилась всё больше и больше.

К счастью, церемониймейстер объявил об открытии бального зала. Музыка заиграла громче, и гости, которых уже выстраивали в нужном порядке хореографы, начали втягиваться в распахнутые двери. Голос из микрофона объявил о том, что Хозяева вечера — князь Николай Филиппович Трубецкой и княгиня Варвара Игнатьевна Трубецкая. Дальше началось перечисление титулов. После этого голос начал объявлять прибывших, а те, в свою очередь, подходили к главной паре, выражали своё восхищение и удалялись, занимая предписанные регламентом места. Первыми шли главы старейших Родов со своими жёнами, затем аристократы со статусами попроще. Мы с Джан попали в залу в числе последних.

Распорядитель представил меня как «Сергея Иванова, учащегося гимназии Эфы», а вот у Джан оказался километровый список регалий. Ну, пусть и не километровый, но я неожиданно для себя понял, насколько именита моя подруга даже по меркам РИ.

Князя Трубецкого я видел и раньше.

В телерепортажах и на первых полосах газет.

Убелённый сединами мужчина, который вместо фрака носил полувоенный френч, символизирующий боевое лидерство. Князь носил бороду, перехваченную на старинный скандинавский манер платиновыми кольцами. У пояса главы Дома красовались ножны меча, украшенные серебряными накладками и драгоценными камнями. Что касается княгини, то она была моложе, чем я ожидал. Женщина лет тридцати, высокая и стройная, с горделивой осанкой и ласковым, но немного снисходительным выражением на лице. А ещё в глазах светлейшей княгини читалась откровенная скука.

Есть подозрение, что платье Трубецкой стоило как целый автопарк моих «Бореев».

— Чувствуйте себя как дома, юноша, — князь пожал мне руку и одарил дружелюбной улыбкой.

Княжна добавила:

— Очень многие выпускники гимназии со временем перебираются в наши кварталы. Надеюсь, и у вас получится, господин Иванов.

— Слишком большая честь для ничтожного простолюдина, — изображаю Саму Скромность.

— Джан Курт, — вдруг произнесла Варвара Игнатьевна. — Редкая фамилия в наших краях.

— Я из Халифата, — тихо ответила морфистка.

— Курты? — брови Трубецкого удивлённо поползли вверх. — Помню-помню. Доблестные и серьёзные противники. Не припоминаю, что вы культивируете, но в битве за Бейрут…

— Оставь, дорогой, — Княгиня мягко перевела разговор в иное русло. — Нельзя уделять столько времени одной паре гостей. Кроме того, сейчас мы дружим с халифом, у нас много совместных проектов.

— И то правда, — согласился князь.

Распрощавшись с Хозяевами, мы поступили в распоряжение хореографа, который уже выстраивал людей для полонеза.

С нами раскланивались неизвестные аристо, мы отвечали вежливыми кивками.

Эльвира Джафаровна учила меня постоянно улыбаться, и я следовал этим наставлениям неукоснительно.

Занимаем отведённые танцмейстером места.

— Приготовься, — шепнула мне на ухо Джан.

Мы около четырёх недель репетировали это шествие, не говоря о других танцах обязательной программы. Мне даже пришлось урезать свои упражнения с шестом и рапирой, а такие вещи я не люблю. Впрочем, учился я быстро, поскольку между танцами и боевыми искусствами, если вдуматься, много общего. Позавчера Джан заявила, что я двигаюсь «вполне сносно», и ей не придётся за меня краснеть. У меня было альтернативное мнение по этому вопросу, но я оставил его при себе. В конечном итоге, я не собираюсь выигрывать чемпионат мира по квикстепу.

— Начинаем! — распорядитель трижды ударил скипетром по полу.

Заиграли первые аккорды, и мы двинулись через зал, подстраиваясь под ритм и ориентируясь на главную пару.

Полонез реально напоминал торжественное шествие, траекторию которого закладывали Хозяева. Был в этом некий символизм — клан неотступно сопровождает своего лидера. Поклоны, повороты, исполненные церемониального достоинства вращения…

Вслед за полонезом был медленный вальс, который мне напомнил выпускной из прошлой жизни. Мы, правда, танцевали вальс гораздо хуже местной элиты, но… Я сразу начал вести и вскоре поймал себя на мысли, что мы кружимся по залу без особого напряжения и даже получаем удовольствие от процесса.

Джан была счастлива.

Когда рядом промелькнуло знакомое чёрное платье, морфистка посмотрела на Маро с некоторым… превосходством? Кобалия танцевала с неизвестным седовласым аристократом — на её лице было безучастное выражение.

Не все клановцы носили смокинги. Примерно треть мужчин заявилась на бал в военных мундирах с высокими стоячими воротниками и пышными эполетами.

За вальсом последовал фокстрот, после чего мы переключились на зажигательную румбу. Вот здесь я понял, почему большинство девушек и женщин заявились во дворец с такими вырезами.

Начиная с третьего танца я был вынужден искать новых партнёрш для танца. Правила этикета предписывали приглашать разных девушек, при этом их партнёры должны были танцевать с Джан. Я успел покружиться по залу с Региной, Евой и симпатичной блондинкой, которая училась в моей параллели. Всякий раз приходилось поддерживать непринуждённую беседу, круг тем предсказуемо регламентировали до меня.

Я уже начал думать, что никаких сюрпризов этот вечер не принесёт, но тут объявили танго.

И напротив меня совершенно неожиданно возникла улыбающаяся Маро.