Overlord. Том 2. Тёмный воин

1

В ключевом пункте, где сходились границы королевства Ре-Эстизе, империи Бахарут и теократии Слейн, окружённый тремя рядами крепких стен, стоял Э-Рантель, по праву называемый городом-крепостью.

Каждая из стен отгораживала отдельный район. Место за внешней занимали королевские войска и их расставленные тут и там казармы. За внутренней, посередине города, находились государственные учреждения, где работали чиновники. Здесь же, на стоящих рядами складах, под строгим присмотром стражи хранилась провизия. А между цитаделью и внешним обводом обитали горожане, и именно это место и являлось настоящим сердцем города.

Среди домов виднелось несколько площадей, самой крупной из которых была центральная, уставленная бесчисленными лавочками со всевозможными товарами — от овощей до готовых лакомств. Окружённые разномастной толпой, их хозяева самозабвенно зазывали покупателей, женщины в возрасте торговались с купцами, выискивая продукты посвежее, а молодёжь, сбежавшаяся на запах мяса, разбирала сочный шашлык. Казалось, ничто, кроме прихода ночи, не могло прервать шум площади, вечно переполненной в эти часы. Однако именно так и случилось, стоило лишь паре незнакомцев выйти из пятиэтажного здания, с трудом втиснувшегося среди прочих.

Вся площадь замерла, не в силах отвести глаз от новых лиц. Сначала все взгляды остановились на девушке лет примерно двадцати, со сверкающими, словно обсидиан, глазами с длинным разрезом и густыми чёрными волосами, собранными в хвост. Гладкая кожа сияла и жемчужно переливалась под лучами солнца. Но больше всего в ней привлекала неуловимая грация красавицы из далёких земель. Простая светло-коричневая мантия смотрелась на ней как роскошное платье.

А вот пол её спутника оставался загадкой, поскольку всё, что могло на него указать, было скрыто.

— Тёмный Воин… — прошептал кто-то в толпе.

Он выглядел именно так — закованный в роскошные, сияющие воронёные доспехи, переливающиеся оттенками фиолетового и украшенные золотой отделкой. Забрало глухого шлема не позволяло увидеть лица. На спине торчали из-под алой накидки рукояти двух больших мечей — оружие было под стать его могучей фигуре.

Они посмотрели по сторонам, и воин в доспехах первым зашагал через площадь, а спутница последовала за ним. Остолбеневшие прохожие перешёптывались, глядя им вслед. Впрочем, ими владело скорее любопытство, чем страх или настороженность при виде вооружённых незнакомцев, поскольку те вышли из здания гильдии авантюристов — места, где могли найти себе работу охотники на монстров. Появляющимися у входа в гильдию вооружёнными людьми тут никого было не удивить, тем более что, пока пара спускалась на площадь, мимо успели пройти несколько других авантюристов с оружием. Самые зоркие из зрителей уже подметили цепочки с медными жетонами, висящие на их шеях, что лишний раз подчёркивало: зевак в первую очередь заинтересовали привлекательная внешность девушки и отменный доспех её спутника.

Пара молча двинулась по неширокой улочке. В колеях от колёс переливалась на солнце вода. Улицу толком не вымостили, и шагать по грязи было нелегко. Здесь ничего не стоило поскользнуться, но оба странника обладали отличным чувством равновесия и умело балансировали на ходу, идя по разбитой дороге не медленнее, чем по мостовой.

Ступая всё такой же лёгкой походкой, девушка убедилась, что рядом никого нет, и обратилась к своему спутнику:

— Господин Айн…

— Нет, — оборвал её на полуслове Айнз, с ног до головы облачённый в доспехи. — Меня зовут Момон. А ты — не Нарберал Гамма, одна из Плеяд Великой подземной гробницы Назарик, а Набэ, спутница Момона и такая же авантюристка, как и он.

— Ой! Прошу прощения, господин Момон!

— Не нужно «господинов». Мы с тобой приятели, обычные авантюристы. Твоя почтительность вызовет ненужные вопросы.

— Простите, но я не смею считать себя приятельницей высшего существа! — воскликнула Нарберал, но Айнз жестом велел ей говорить тише и ответил голосом, в котором смешались усталость и недовольство:

— Я ведь уже не раз объяснял: в этих землях я Момон Зэ Дарк… нет, лучше просто Момон. Твой товарищ. Так что хватит звать меня господином. Это приказ.

Нарберал помялась и нехотя ответила:

— Как вам будет угодно, М-Момон.

— Вот, другое дело. Хотя лучше бы обращалась на «ты», как и полагается товарищам. Всё-таки «вы» подчёркивает, что мы не так уж близки.

— Но это же будет неуважительно по отношению к вам… — попыталась возразить Нарберал, и Айнз раздражённо схватил её за плечо:

— Никто не должен узнать, кто мы. Тебе ясно?

— Так точно! Я вас не подведу.

— Опять эти церемонии… Впрочем, ладно. Главное — всегда будь начеку.

— Как вам будет угодно, М-Момон. Но подхожу ли я на эту роль? Разве прекрасная и добрейшая госпожа Альбедо не справилась бы с ней лучше меня?

— Справилась ли бы Альбедо? Хммм… — протянул Айнз, и в его голосе отразилась вся широкая гамма чувств. — Её долг — управлять Назариком, пока меня нет рядом.

— Простите, что осмеливаюсь вам перечить, но ведь управлять Назариком мог бы и господин Коцит, да и любой страж этажа был бы рад послужить вам. С другой стороны, кто сможет оберегать вас лучше, чем прекраснейшая и нежнейшая госпожа Альбедо?

В ответ Айнз только застонал.

Когда он заявил, что хочет лично посетить город, больше всех его отговаривала Альбедо, как только поняла, что он не намерен брать её с собой. Отказать было непросто, поскольку она уже сопровождала Айнза ранее, когда тот покидал гробницу в одиночестве, не желая тащить с собой большой эскорт. Но теперь это была не прихоть, а чётко спланированная вылазка, и уступить Альбедо он не мог.

Конечно, стоило отдать приказ, и она, как и любой из стражей, с радостью бы подчинилась, смирив свои желания. Но Айнз не одобрял такого подхода и не хотел подавлять волю стражей, кропотливо созданных его соратниками по гильдии.

Увы, как бы Айнз ни пытался переубедить её, Альбедо оставалась непреклонна. Казалось, они будут спорить вечно, пока Демиург не прошептал что-то главе стражей на ушко. Как ни удивительно, та тут же согласилась, а после даже проводила своего господина нежной улыбкой, выражающей полное смирение. Айнзу так и не удалось выяснить, что же такое нашептал ей Демиург, и столь резкая перемена в её настроении являлась лишним поводом для беспокойства.

— Я хочу быть уверен, что Назарик в надёжных руках. Альбедо — единственная, кому я полностью доверяю, поэтому она и осталась там.

— Ну разумеется! Значит, для вас нет никого ближе госпожи Альбедо?

Разумеется, сказать на это: «Ну, наверное, так и есть», Айнз не мог и просто кивнул в ответ, после чего продолжил, подняв правую руку, облачённую в металлическую перчатку, и водя в воздухе безымянным пальцем:

— Я понимаю, что это опасная затея. Но мне нужно было отправиться лично. Этот мир нам совершенно незнаком, и если бы я раздавал вам распоряжения, не высовываясь из Назарика, то неизбежно совершал бы ошибки. Мне нужно своими глазами взглянуть, что творится снаружи. Наверное, можно было изыскать и другие варианты, но у нас такая уйма неизвестных, что я всё равно бы не находил себе места.

— Разумеется. Не смею больше вас беспокоить, — со всей серьёзностью ответила Нарберал.

Поглядывая на неё через прорезь в шлеме, Айнз задал ещё один мучивший его вопрос:

— Между прочим, скажи, ты тоже считаешь людей низшими существами?

— Безусловно. Это ничего не стоящие отбросы. — Ответ последовал так быстро, что в его искренности не приходилось сомневаться.

— Ну конечно, в этом ты полностью сходишься с Альбедо, — пробормотал Айнз так тихо, что Нарберал его не услышала, и продолжил: — Наверное, нельзя было отправлять тебя в город людей, раз ты о них такого невысокого мнения. Всё-таки мне следовало бы для начала получше узнать своих подчинённых.

Одна из причин, по которой он не взял с собой Альбедо, состояла именно в том, что она считала людей низшими существами. Приведи он её в полный людей город, и наверняка, стоило бы только ему отвернуться, она тут же устроила бы кровавую баню. Да и навыков маскировки у неё не имелось, а значит, нельзя было спрятать крылья и рога.

Впрочем, была и другая причина, которую он ни за что не решился бы назвать. Айнз не верил, что он сам, простой офисный служащий, сможет планировать работу целой организации, опираясь только на поступающие от подчинённых сведения и не взглянув на всё своими глазами. Другое дело — Альбедо, у которой к этому талант, и именно ей придётся заниматься всем, пока его нет в Назарике. Если под рукой умелый подчинённый, лучше передать дела ему, чтобы недалёкий начальник не наломал дров. Тем более что Альбедо привязана к нему двумя цепями: любовью и преданностью, и с ней за судьбу Великой подземной гробницы Назарик можно было не волноваться.

«Любовь…» — стоило главе стражей появиться перед ним или сказать о своих чувствах, как Айнз вновь вспоминал, как недостойно он с ней поступил, поправив описание этого персонажа и заставив её в себя влюбиться. Перед самым закрытием игры он полез в настройки Альбедо и вписал туда: «Влюблена в Момонгу» — то есть в него, в Айнза. Всё это, разумеется, было лишь небольшой шуткой, ведь он никак не предполагал, что перенесётся в другой мир.

Конечно, с одной стороны, саму Альбедо это нисколько не смущало, но с другой, что бы сказал Табула Смарагдина, узнай он об ужасном проступке своего друга? Что бы Айнз почувствовал на его месте, если бы товарищи по гильдии исказили созданный им характер НПС? Да и разве мог он простить себя за то, как откровенно пользуется преданностью Альбедо?

Айнз помотал головой, отбросив неприятные мысли. После того как он оказался в теле нежити, возникающие у него сильные эмоции быстро затухали, но мелкие переживания терзали совсем как прежде. Интересно, если обратиться в нежить всем своим естеством, избавит ли это от чувства вины?

Размышляя об этом, Айнз повернул к Нарберал укрытую шлемом голову:

— Набэ. Я не требую от тебя отбросить эти мысли, но хотя бы держи себя в руках. Ведь мы пришли в город людей и пока мало что о нём знаем. Например, неизвестно, насколько сильных противников мы можем здесь встретить. Постарайся не настраивать против себя окружающих.

И когда Нарберал замерла в глубоком поклоне, подчёркивающем её преданность и покорность, он продолжил:

— И ещё кое-что. Когда мы бьёмся всерьёз или хотим убить противника, люди чувствуют эту жажду крови, и она вселяет в них ужас. Не знаю, испытываешь ли ты нечто подобное, но никому не показывай своей истинной силы, пока я тебе не прикажу. Ясно?

— Как вам будет угодно, М-Момон.

— Вот и отлично. Так, что-то я не вижу здесь обещанного трактира, — заметил Айнз, оглядываясь по сторонам.

Кругом виднелись открытые лавки и снующий туда-сюда народ. Чуть поодаль тащили какой-то груз ремесленники в рабочих фартуках, но то, что ему требовалось, пока не попалось на глаза.

Поскольку ни Айнз, ни Нарберал не умели читать на принятом в королевстве языке, он искал на фасадах стоящих в ряд лавок вывеску с характерным рисунком. Наконец-то найдя его, Айнз прибавил шагу. Нарберал не отставала.

Сбив грязь с сабатонов, он поднялся на крыльцо в пару ступенек, обеими руками распахнул двустворчатые двери и вошёл внутрь. Свет через закрытые ставнями окна почти не проникал, и глаза, привыкшие к сиявшему на улице солнцу, поначалу ничего не видели бы в полумраке. Впрочем, Айнз, обладавший «Видением в темноте», без труда всё различал.

Внутри оказалось весьма просторно. Первый этаж занимала харчевня: у дальней стены располагалась стойка, за ней пара полок с десятками выстроившихся в ряды бутылок, а в стороне от них, надо полагать, дверь на кухню. В углу крутой спиралью поднималась ведущая наверх лестница. По словам регистраторши из гильдии, второй и третий этажи занимали гостевые комнаты.

За круглыми столиками сидели гости заведения, в основном мужчины, по виду которых нетрудно было заключить, что они привыкли решать вопросы кулаками. И сейчас все они внимательно следили за Айнзом и Нарберал, по всей видимости оценивая, кто стоит перед ними. Их появление не вызвало интереса только у девушки, которая устроилась в углу зала и сосредоточенно разглядывала стоявший перед ней флакон.

Оглядевшись, Айнз поднял под шлемом несуществующую бровь. Он предполагал, что местечко будет низкопробным, но чтобы настолько? В «Иггдрасиле» тоже хватало неприглядных локаций, имелись они и в гробнице Назарик, которой он правил. Скажем, покои Герцога Ужаса или Ядовитая яма. Но здесь была мерзость другого рода.

На полу валялись огрызки и ещё не просохли липкие лужицы, на стенах красовались подозрительные пятна, а заметённые в угол объедки уже покрылись плесенью.

Вздохнув про себя, Айнз вгляделся в глубь зала, где заметил мужчину в перепачканном фартуке. Засученные рукава обнажали толстые руки с бесчисленными шрамами не то от мечей, не то от когтей какого-то зверя. На лице застыло свирепое выражение, а на идеально выбритой, без единого волоска, голове тоже красовался шрам. И сейчас этот человек, больше смахивающий на вышибалу, чем на хозяина трактира, мрачно уставился на Айнза, не выпуская из руки швабры.

— Нужна комната? На сколько ночей? — прогудел он глубоким басом.

— На одну, если можно.

— Медный жетон? Койки в общей комнате станут в пять медяков, — безапелляционно заявил хозяин. — Кормёжка — овсянка и овощи. Хотите мяса — с вас ещё медяк. Ну, и вместо овсянки может быть хлеб позавчерашней выпечки.

— Возможно, для нас найдётся отдельная комната?

Хозяин насмешливо хрюкнул:

— В этом городе всего три трактира селят авантюристов, и из них мой самый паршивый. Так как ты думаешь, почему в гильдии вас направили именно ко мне?

— Не представляю. Может, расскажете? — не раздумывая, ответил Айнз, отчего брови трактирщика полезли на лоб, и он раскатисто гаркнул:

— Так пораскинь мозгами! Или под твоим роскошным шлемом ничего нет?

Однако Айнз оставался совершенно спокоен. После недавнего боя эти слова трогали его не больше, чем жалобы обиженного ребёнка. И сам бой, и последовавший за ним допрос пленников помогли Айнзу оценить, насколько он силён, и теперь давить на него не имело смысла.

Заметив это, хозяин одобрительно хмыкнул:

— А ты не робкого десятка. У меня живут в основном авантюристы с медными и железными жетонами. Если вы не слабаки, то есть шанс встретить здесь товарищей, чтобы вместе пойти на задание. Поэтому народ и останавливается у меня — чтобы найти подходящих ребят и сколотить группу.

Смерив гостя строгим взглядом, трактирщик продолжил:

— Можете безвылазно сидеть в своей комнатушке, дело ваше, но так вы ни с кем не познакомитесь. А без верно подобранной группы против монстров долго не протянуть. Поэтому новенькие, которые ещё мало кого знают, обычно селятся в общей комнате. Так что спрашиваю в последний раз: вам койки в общей или свою?

— Свою, на двоих. Еда не нужна.

Хозяин недовольно цокнул языком:

— Пхе, я же как лучше хотел. Намекаешь, что доспехи у тебя не только для красоты? Ладно, забыли. За ночь с вас семь медяков. Разумеется, деньги вперёд. — И он протянул ладонь.

Под теми же испытующими взглядами пара направилась к трактирщику за стойкой, и в этот момент кто-то из завсегдатаев выставил ногу в проход, преградив им путь. Айнз замер и, не поворачиваясь, одними глазами осмотрел его. Тот уставился на новичков с наглой ухмылкой, как и его сгрудившиеся за столом приятели.

Ни трактирщик, ни прочие люди вокруг и не подумали вмешаться. Части окружающих не было до них дела, а остальные будто уже ожидали начала увлекательного зрелища, в том числе те, кто тайком следил за каждым их движением.

— Ну и ну, — едва слышно выдохнул Айнз и аккуратно отодвинул ногу с пути.

Её владелец вскочил из-за стола, будто только того и ждал. Доспехов на нём не было, и под одеждой бугрились накачанные мышцы, а на шее висела такая же цепочка, как у Айнза, но с одним отличием — жетон на ней оказался железным.

— Слушай, это больно, вообще-то, — произнёс он угрожающим тоном и встал напротив Айнза, натянув по пути латные перчатки и сжав кулаки так крепко, что послышался металлический лязг.

Оба были примерно одного роста и теперь мерили друг друга взглядами с расстояния чуть ближе, чем нужно, чтобы махать кулаками. Первым нарушил тишину Айнз:

— Ясно. В закрытом шлеме много не увидишь. Я и не заметил, что там была нога. А может, она просто слишком коротка. Надеюсь, ты не в обиде?

— Ах ты ублюдок!..

Остро́та Айнза заставила глаза незнакомца блеснуть опасным огоньком. Но стоило его взгляду обратиться на стоявшую позади Нарберал, как ярость сразу сменило нечто иное.

— Ты, конечно, невежа, но так и быть, я сегодня великодушен. Отдай свою девку на ночь, и замнём это дело.

Айнз с трудом утерпел, чтобы не расхохотаться, и жестом остановил Нарберал, которая уже дёрнулась вперёд.

— Чего?

— Прости, ты до того отменно изобразил мелкого хулигана, что я еле удержался от смеха. Только не сердись.

— Что-о-о?! — незнакомец до того рассвирепел, что лицо его покрылось пятнами.

— Пока мы не начали махать кулаками, ответь-ка мне на один вопрос. Ты сильнее Газефа Стронова?

— Стронова?.. Да что ты такое несёшь?

— Что ж, по твоей реакции и так всё ясно. Значит, нам не подраться даже в шутку. Подъём!

Айнз резко выбросил вперёд руку, схватил наглеца за ворот, и всего через мгновение тот уже висел в воздухе. Не в силах не то что освободиться, но даже оказать сопротивление, он сумел лишь выдавить протяжно-удивлённое «О-о-о!», тут же подхваченное всем залом. Каждый из зрителей прекрасно представлял, какой чудовищной силой надо обладать, чтобы поднять взрослого мужчину одной рукой. Прокатившийся шум затих, и все затаили дыхание.

Айнз не стал тянуть и с лёгкостью отшвырнул болтавшего ногами грубияна. Бросок выглядел небрежным, но увесистая туша взлетела чуть ли не до потолка и, описав параболу, грохнулась прямиком на столик. По харчевне разнеслись грохот падения, звон разбитой посуды, треск сломанной столешницы и стоны боли.

Повисла ошеломлённая тишина… пока сидевшая за этим столиком девушка не испустила нечеловеческий вопль, как будто прощаясь с жизнью. С первого взгляда можно было подумать, что её испугало рухнувшее прямо перед ней тело, но причина этого крика явно заключалась в чём-то другом.

— Ну, что решили? Может, навалитесь разом? А то время дорого, я не намерен долго возиться с вами, — обратился Айнз к тем, что сидели за одним столом с летуном.

Приятели мигом смекнули, чем это может закончиться, и низко склонили головы:

— Н-нет, постой! Прости нас, умоляем! Зря наш друг к тебе полез!

— Как скажете. Вы не доставили мне хлопот. Только заплатите хозяину за разбитый стол.

— Разумеется! Сейчас прямо и заплатим, куда мы денемся?

Но стоило только подумать, что он решил этот вопрос, как Айнза снова окликнули:

— А ну-ка, подожди!

Теперь его остановила девушка, которая только что кричала. Лет двадцати или чуть меньше с виду, с рыжими волосами, достаточно короткими, чтобы не мешать. Впрочем, она даже не потрудилась подровнять их. Если её причёска что-нибудь и напоминала, то птичье гнездо. Не сказать, чтобы она была дурна лицом, но явно никогда не пыталась прихорошиться, а сейчас к тому же ещё и недовольно нахмурилась. Здоровый загар, мускулистые руки и мозоли от меча на ладони создавали впечатление, что перед вами в первую очередь воин, а уж потом женщина. На груди в такт быстрым шагам резко раскачивался на цепочке маленький железный жетон.

— Ты что себе позволяешь?!

— О чём речь?

— Хочешь сказать, ты ещё и не понял, что натворил? — закричала воительница, указывая на разбитый стол. — Из-за того, что ты бросил на меня того мужика, моё зелье — моё драгоценное зелье — разбилось! О чём ты только думал, когда швырял эту чёртову тушу?

— И что дальше?

— Что дальше! Он ещё спрашивает?! — Глаза девушки вспыхнули огнём, а в голосе зазвучали угрожающие нотки. — Плати теперь за разбитое зелье!

— Это всего лишь зелье.

— Я экономила каждый грош, недоедала и из последних сил выбивалась, чтобы скопить на него денег! А ты умудрился его разбить! Зелье, которое я сегодня, только сегодня успела купить! Которое могло бы спасти мою жизнь в самой опасной передряге! И ты мало того, что растоптал мои мечты, так ещё и смеешь отпираться! Не выводи меня из себя!

Девушка приблизилась к Айнзу ещё на шаг, и глаза её налились кровью, как у разъярённого быка. Айнз подавил вздох. В самом деле, кто виноват, что он даже не подумал посмотреть, куда закинуть того нахала? Однако оставалась веская причина, по которой он не был согласен платить за ущерб.

— Так стряси деньги с него. Не пытайся он так дерзко подставить мне ногу, ничего бы и не случилось. Верно? — Через прорезь в шлеме Айнз грозно взглянул на приятелей пострадавшего.

— А-ага…

— Ну, что поделаешь…

— Мне, в общем-то, без разницы, — заявила воительница. — Если у вас есть такое же зелье или нужная сумма, давайте сюда. Один золотой и десять серебряков.

Сидевшая за столом компания уставилась в пол. Похоже, денег у них не было, и девушка вновь обернулась к Айнзу:

— Так я и знала. Они вечно напиваются тут до чёртиков, откуда у них такие деньги? А вот ты, я смотрю, разжился роскошным доспехом. Уж одно-то целебное зелье у тебя найдётся!

Теперь стало ясно, почему девушка сразу прицепилась к нему. Этот спор мог вылиться в определённые проблемы, и, немного поразмыслив, Айнз смирился и уточнил:

— Есть, не спорю. Значит, простое целебное зелье?

— Конечно! Я столько трудилась…

— Ладно-ладно, это я слышал. Будет тебе зелье. Обойдёмся без денег, договорились?

Айнз достал Малое зелье исцеления и передал его девушке. Та без видимой радости приняла его и недоверчиво осмотрела.

— Надеюсь, на этом вопрос исчерпан?

— Пожалуй, да. Во всяком случае, пока.

Видимо, собеседница ещё не считала, что дело полностью улажено, но Айнз уже и думать о ней забыл. Его больше беспокоила Нарберал, которая того и гляди могла натворить что-нибудь непоправимое. Она едва сдерживала гнев, что, судя по обеспокоенным взглядам, уже успели заметить и другие посетители харчевни.

— Пойдём, — бросил ей Айнз, и в его интонации звучало: «Держи себя в руках».

Как ни в чём не бывало он подошёл к трактирщику, достал из-за пазухи кожаный кошель, извлёк из него одну серебряную монету и положил в грубую ладонь. Спрятав монету в карман штанов, тот вытащил горсть медяков, вложил их в перчатку Айнза и бросил на стойку ключ.

— Твоя сдача — шесть медных монет. Как подниметесь, первая дверь направо. К каждой кровати приделан сундук — можете запереть свои вещи. Наверное, знаете сами — но даже не думайте подходить к чужим комнатам, чтоб не нарваться на неприятности. Хотя, если вы собрались дать людям знать, на что способны, то прославиться можно и так. Только смотрите, чтобы ваши проблемы не стали моими!

Взгляд трактирщика на мгновение остановился на задире, всё ещё лежавшем на полу, а Айнз миролюбиво кивнул.

— Как скажете. И не могли бы вы приготовить нам самое необходимое для выполнения заданий? Мы потеряли своё снаряжение, а в гильдии нас заверили, что здесь помогут, стоит только попросить.

Хозяин пристально оглядел Нарберал и Айнза, уделив особое внимание его кожаному кошелю.

— Ладно, договорились. К ужину всё будет готово. Но и вы приготовьте один золотой.

— Отлично. Что ж, Набэ, пойдём.

Пара поднялась по старой скрипучей лестнице и направилась к своей комнате.

Стоило Айнзу скрыться из виду, как приятели неудачливого задиры бросились к нему, чтобы поднять и подлатать целебной магией. Словно по сигналу, затихший зал харчевни загудел разговорами:

— Здорово ты его недооценил!

— Это точно. Нам с ним не тягаться. И откуда у него такая силища?

— А из оружия — только пара больших мечей. Он явно уверен в себе.

— Что за дела! Неужто ещё один тип, который может нас всех раскидать?

В торопливых возгласах слились восхищение, удивление и страх. Впрочем, все в трактире сразу поняли, что Айнз — необычный человек. Прежде всего, на это указывала его экипировка. Полный латный доспех далеко не каждому по карману, и позволить себе такой может разве что бывалый авантюрист, успевший выполнить не одно задание. Накопить на подобную броню с помощью одних лишь вознаграждений от гильдии мог только обладатель серебряного жетона, если не выше. Конечно, бывает, что кому-то доспехи перешли по наследству, а кто-то и вовсе нашёл их на поле боя или откопал в древних руинах. Потому всем сразу захотелось проверить, насколько силён их владелец.

Местные авантюристы считали друг друга не только товарищами, но и соперниками, и подобные сцены испытания тех, кто появлялся здесь впервые, повторялись из раза в раз. Практически всем присутствовавшим пришлось пройти через это, но так легко, как эта парочка никому не известных владельцев медных жетонов, ещё никто не отделывался. Теперь никто не сомневался, что, будь они союзниками или конкурентами, едва ли кто-то сможет превзойти их в силе.

— И как нам теперь с ними обращаться?

— Я той красавице и слово сказать побоюсь.

— Их всего двое — может, возьмём к нам?

— Так ведь, небось, придётся слёзно упрашивать.

— Интересно, какое у него лицо под шлемом?

— Всю ночь буду сидеть под стеной их комнаты и подслушивать!

— А ведь он вот так взял и помянул Газефа Стронова, сильнейшего воина страны?

— Может, он ученик капитана гвардейцев?

— Очень может быть.

— Я это выясню, положитесь на слух искусного вора!

Пока завсегдатаи на все лады обсуждали новоприбывшую парочку, трактирщик направился к той самой авантюристке, что получила зелье от Айнза.

— Эй, Брита.

— Мм? Чего тебе?

Брита, всё это время рассматривавшая красный пузырёк, с неохотой перевела взгляд на хозяина трактира.

— Ну и что это за зелье?

— А я знаю?

— Да ладно тебе, не дурачься! Ты бы его так жадно не схватила, не знай ему цену.

— А что мне оставалось? Хотя я и вправду таких зелий в жизни не видала. Да и ты, я гляжу, тоже — не зря же подошёл посмотреть, — проницательно заметила она.

— Но не пожалеешь потом? Он ведь и правда разбил твою склянку. Не боишься, что новое зелье окажется дешевле твоего?

— Пришлось рискнуть. Но, думаю, сегодня удача на моей стороне. Всё-таки тот великан в дорогущих доспехах достал своё зелье уже тогда, когда узнал цену моего.

— Вот как.

— Никогда не видела лечебных зелий такого цвета. Возможно, эта штука довольно редкая. Отказаться от такого — всё равно что забраться в логово дракона и вернуться ни с чем. Ладно, завтра отнесу его на оценку. Посмотрим, чего оно стоит.

— Правильно. Тогда давай я заплачу за оценку, а заодно познакомлю тебя с большим знатоком в этом деле.

— С чего бы?

Брита нахмурила брови. Хозяин таверны, конечно, не был злодеем — скорее, его можно было бы назвать добросердечным, несмотря на внешний вид, — но никому бы не стал помогать даром. У него явно было что-то на уме.

— Ладно, ладно, не смотри так недоверчиво. Я просто хочу знать, какой эффект у этого зелья, только и всего.

— И ничего больше?

— Истинно так. Недурные условия, правда? К тому же я сведу тебя с лучшей зельеварщицей города — Лиззи Балеаре.

Брита слегка удивилась. Оружейники и прочие торговцы в Э-Рантеле, где было полно наёмников и авантюристов, процветали всегда, но целебные зелья пользовались спросом особенно. Целителей здесь было куда больше, чем в обычном городке, и лучшей среди них считалась Лиззи Балеаре, которая умела приготовить самые сложные зелья. Едва услышав её имя, Брита уже не могла отказаться.

2

Дверь захлопнулась за их спинами. В комнате гостей встретили лишь пара деревянных кроватей с сундуками в ногах и небольшой столик. Через раскрытые ставни внутрь проникали свежий воздух и дневной свет. Осмотревшись, Айнз слегка расстроился. Конечно, не стоило ждать от стоящего на окраине трактира той же чистоты и изысканной обстановки, что и в Назарике, но эта комнатушка выглядела слишком бедно.

— Господин Момон, вам не следовало останавливаться в таком месте.

— Отнюдь, Набэ. Наша задача — стать в этом городе авантюристами, преуспеть в своём ремесле и прославиться. А до тех пор вполне уместно жить по средствам, — успокоил её Айнз, так и не раскрыв своих мыслей.

Он закрыл окно, и пара осталась в темноте, в которой едва светились щели ставень. Обладающим ночным зрением Айнзу и Нарберал это обстоятельство ничуть не мешало, но никто другой не разглядел бы ни зги.

— Однако же работа авантюриста… выглядит весьма унылой.

Авантюрист. Человек, которого ведёт к приключениям жажда непознанного. Айнза всегда манило это слово. В «Иггдрасиле» подобная карьера казалась ему лучшей стезёй для игрока, но регистраторша из гильдии познакомила его со всей обыденностью и скукой такой жизни.

В сущности, авантюристы оказались просто наёмниками, истребляющими монстров. Впрочем, им доводилось заниматься и тем, о чём так мечтал Айнз. Скажем, искать реликвии древнего государства, разрушенного пару сотен лет назад злыми духами, или исследовать новые земли, но по большей части они охотились на монстров. Те обладали самыми разными способностями, и потому авантюристы, представлявшие собой весьма пёструю компанию, оказались способны подыскать к ним ключ и справлялись куда лучше воинов местных государств. Казалось бы, у них было немало общего с героями компьютерных игр, несущими на своих плечах судьбы мира, но в жизни всё оказалось иначе.

Нетрудно понять правителей, не жаловавших вооружённых людей, которые им не подчинялись. Поэтому, даже подзаработав денег, в обществе авантюристы оставались никем. Более того, власти не брали их на довольствие, считая, что нанимать от случая к случаю куда выгоднее, чем платить жалование. Решение в духе современных корпораций. И как некоторые компании обходятся без временных сотрудников, так и отдельным странам хватало для борьбы с монстрами собственной армии, и там авантюристам приходилось ещё хуже. В теократии Слейн их попросту не было, да и в Бахаруте с приходом нынешнего императора им приходилось несладко. Во всяком случае, на это жаловалась регистраторша из гильдии.

Айнз с трудом сдержал вздох. Нередко работа, о которой ты мечтал, на деле оказывается не такой уж замечательной.

Он махнул рукой, и чёрные доспехи испарились вместе с висевшей за спиной парой мечей, обнажив костяную фигуру, увешанную магическими предметами.

Под тёмными очками вспыхивали и затухали два красных огонька, напоминавших лазерные прицелы. На голове красовался серебряный венец с аметистом, похожий на ощетинившуюся шипами розовую лозу. Он был одет в рубаху блестящего чёрного шёлка с длинными рукавами и мешковатые штаны, подвязанные чем-то, больше напоминавшим чёрный пояс каратиста, нежели ремень. На ногах — коричневые короткие сапоги из грубой кожи. Сняв перчатки, Айнз оголил костяные пальцы, на каждом из которых, не считая безымянных, красовалось по кольцу. С его шеи свисала цепочка с серебряным медальоном в виде льва, а спину закрывал багровый плащ.

Обычно, чтобы усилить вещь, в «Иггдрасиле» в неё вставляли кристаллы данных, и облачение часто выглядело слишком пёстрым — его части плохо подходили друг к другу. Многим игрокам не нравилось смешивать предметы, сделанные на западный и восточный манер, и разработчики пошли им навстречу, выпустив обновление, которое позволяло при соблюдении нескольких условий изменять внешний вид вещей, не теряя при этом их характеристик. Так, чёрный доспех Айнза, ещё недавно покрывавший его тело, был создан при помощи заклинания «Криэйт Грэйтер Айтем»[4], но, чтобы носить его, требовалось выполнить ещё несколько условий. Сейчас на нём оставались «Очки меткого удара», «Корона защиты разума», «Паучье одеяние Чёрной вдовы», «Чёрный пояс», «Рукавицы Ярнгрейпр», «Медальон Немейский лев», «Сапоги ускорения» и ещё…

В «Иггдрасиле» многие торговали не столько вещами, сколько кристаллами данных, но находились и те, кто, создав предметы более высокого качества, продавали старую экипировку. С этим была связана одна проблема: создатели могли назвать свои предметы почти как угодно, если избегали личных оскорблений или перечня запрещённых слов.

Вещи с непонятными названиями не пользовались спросом, и, пусть даже предмет для переименования практически ничего не стоил, почти никому не хотелось этим заниматься. Поэтому, собираясь дать название новому предмету, большинство игроков ломало голову, подбирая что-нибудь из мифов или хотя бы из английского.

Впрочем, были и исключения. С кольцами возиться никто не желал, так что среди них встречались как вполне приличные «Кольцо 1», «Кольцо 2» и «Кольцо 3», так и безвкусно названные по пальцам — «Кольцо большого пальца», «Кольцо указательного пальца» и «Кольцо среднего пальца». А один из друзей Айнза, Воин Такэмикадзути, пользовавшийся для самых разных целей парой одати[5], назвал один из этих мечей, уже восьмой по счёту, просто «Такэмикадзути Мк 8».

Алая мантия Айнза подходила под общие правила: её название — «Некроплазменная мантия» — было позаимствовано из старого американского комикса о тёмном герое.

Все прочие предметы также относились к реликвиям на два класса ниже его привычного облачения. Брать с собой слишком сильные вещи он не желал по многим причинам, и этот набор стал разумным компромиссом.

Айнз уже разминал плечи, освобождённые от тяжёлых доспехов, когда к нему обратилась Нарберал:

— Что прикажете делать с той зловредной девицей?

— С той, чьё зелье мы разбили? Нам ни к чему с ней связываться. Если бы раскокали мою вещь, я бы тоже рассвирепел… — Вспомнив, что его нынешнее тело самостоятельно гасит сильные эмоциональные порывы, Айнз чуть помедлил и продолжил: — Наверное. Полагаю, что так. Разумеется, она упрекнула меня за эту небрежность.

— Но виной тому был жалкий человечишка, посмевший нарываться на драку с высшим существом. Ей следовало обвинить его!

— Может, и так, но ведь это я его отбросил. Разве не стоит отнестись к ней с пониманием? Кроме того, мы прибыли в город, чтобы прославиться как Момон и Набэ. И если отказаться заплатить за какое-то зелье, то мигом прослывём скупцами.

Едва ли это объяснение убедило Нарберал, но она покорно склонила голову, повинуясь.

— К тому же она опытнее нас. И наш долг, как новых людей в этой иерархии, помочь ей сохранить лицо.

Не касаясь медальона Немейского льва, Айнз повертел в руках новую цепочку, свисавшую на грудь.

«Обыкновенный металлический жетон, чего стоит его подделать? Впрочем, пусть на этот счёт голова болит у гильдии».

Болтавшийся на цепочке маленький медный жетон служил опознавательным знаком и доказательством силы авантюриста. Жетоны могли быть медными, железными, серебряными, золотыми, платиновыми, мифриловыми, орихалковыми и адамантитовыми. Авантюристам, доказавшим, что они доросли до следующего уровня, начинали выдавать более сложные задания, за которые и награда полагалась получше. Эта система помогала им не расстаться с жизнью раньше времени.

Айнз только-только выполнил все формальности и получил медный жетон, а та девушка уже могла похвастаться железным. Уважение к старшим, пускай и формальное, помогает продвинуться в любом обществе.

— Владыка Айнз, для вас даже адамантит — слишком мягкий металл. Вам бы больше подошли семицветные руды — апойтакарах[6] или скарлетит. Эти люди просто слепцы!

Грозно посмотрев на Нарберал, упомянувшую металлы, которые даже в «Иггдрасиле» считались исключительно редкими, Айнз сделал ей замечание:

— Набэ, напоминаю: пока мы в городе, зови меня Момон.

— Как прикажете, владыка Момон!

— Мне что, повторить? Просто Момон.

— П-прошу прощения, М-Момон.

— Это заикание напоминает издёвку. Впрочем, ладно. Не можешь обращаться на «ты» — пускай. Но зови меня Момоном, ясно?

— Как скажете, Момон.

Постукивая пальцем себя по лбу, Айнз глядел на Набэ, опять склонившую голову.

«Чего она так прицепилась к этому “вы”? Вот ведь упёртая… Ладно, посторонних тут нет, пока сойдёт и так».

— Ладно, давай обсудим дальнейшие планы.

— Слушаюсь!

Преклонив колено, Нарберал опустила голову в позе, в которой выслушивают приказы правителя. Айнз растерялся. Дверь, во избежание нежданных гостей, была заперта, но если бы сейчас их кто-то застал, то сразу бы догадался об их статусе.

«Не понимаю, почему ей так сложно называть меня Момоном? Ведь я ещё по пути к трактиру всё объяснил», — подумал Айнз и, уже почти оставив идею её переубедить, продолжил:

— Нам необходимо создать себе славу известных авантюристов. Мы нуждаемся в информации, которой владеют авантюристы — могучие воители, живущие в этом мире. И прежде всего нас интересуют слухи о таких же игроках из «Иггдрасиля», как я. Когда мы получим жетоны более высокого уровня, нам откроются более сложные задания и вместе с ними — доступ к более достоверным и ценным сведениям. А потому сейчас наша наиглавнейшая задача — стать успешными авантюристами.

Нарберал согласно кивнула, и Айнз перешёл к не менее насущному вопросу:

— Однако мы уже столкнулись с трудностями.

Он вынул скромный кожаный кошель, раскрыл его и высыпал содержимое на ладонь. Теперь там красовалось всего несколько монет, и среди них — ни одной золотой.

— У нас нет денег.

У Айнза было множество причин, чтобы отдать зелье после перепалки в баре, одна из которых — опасение, что у него не хватило бы денег расплатиться. Перспектива признаться в том, что они на мели, казалась слишком неприятной.

Нарберал восприняла эту новость с сомнением, и он продолжил:

— Конечно, деньги у нас имеются. Но практически все они из «Иггдрасиля», и я хотел бы оставить их на самый крайний случай.

— Но почему? Ведь вам уже довелось убедиться, что они ценятся и здесь.

— Да. Когда я недавно посетил деревушку Карне, я сравнил мою монету с обменными золотыми, которые в ходу в этих местах. За одну нашу дали два золотых. Но трудно предугадать, какие последствия нас ждут, расплатись мы золотом из «Иггдрасиля». Мы и представить не можем, сколько людей узнает о том, что здесь объявился игрок оттуда. И пока мы не поймём, что за мир нас окружает, я бы предпочёл не вводить в оборот наше золото.

— Игроки… дерзкие создания, равные вам по силе, которые в прошлом уже штурмовали Назарик? Вы говорите о них, владыка Айнз?

Услышав своё имя, старший лич поднял несуществующую бровь, но, как и в прошлый раз, не стал поправлять Нарберал.

— Именно. Нам ни на миг нельзя забывать об исходящей от них угрозе.

Хоть он — Айнз Ул Гоун — и мог похвастаться высочайшим сотым уровнем, но других игроков этим было не удивить. В общем-то, такого уровня достигли почти все игроки в «Иггдрасиле».

Айнз знал, что по силе находится где-то немного повыше среднего уровня. Причина была в его дурной привычке подбирать умения не по силе, а по тому, хорошо ли они подходили его образу заклинателя-нежити. Если прикинуть, сколько у него имелось предметов божественного уровня и таких, которые можно купить только за реальные деньги, можно было рассчитывать, что он окажется сильнее среднего игрока, но Айнз отлично знал, что всегда найдётся кто-нибудь ещё более могущественный.

Поэтому сейчас он предпочёл бы не связываться с другими игроками. Соперников, которым он мог бы проиграть, вступив в бой без должной подготовки, было не счесть. К тому же все игроки — люди и наверняка и в этом мире присоединились к таким же людям, как они.

Что, если такой человек столкнётся с Альбедо, считающей людей низшими существами? Тогда Назарик, а с ним и всю гильдию «Айнз Ул Гоун» могут объявить врагами человечества. Именно потому Айнз и опасался брать её с собой.

«Вот уж не думал, что даже Нарберал придерживается того же мнения».

Айнз не считал людей своими врагами, хотя без лишних раздумий убил бы любого, кто встанет у него на пути. А вот прямой конфронтации с игроками он всё-таки предпочёл бы избежать.

— Какое же всё-таки упущение…

— О чём вы?

— О том, как быстро мы прикончили Нигуна, толком его не расспросив. А ведь он явно знал больше прочих.

Из захваченных в Карне бойцов «Солнечного писания» в живых оставалось около десятка. Остальные не пережили допросов и, благодаря особому навыку Айнза, послужили материалом для призванной нежити. Припомнив, что удалось выудить из пленников, он грустно усмехнулся — скорее иронизируя над самим собой:

— А ведь большинство игроков наверняка присоединились бы к теократии Слейн.

В этом государстве поклонялись Шести Великим Богам, спустившимся на землю шестьсот лет назад. Со слов бойцов «Солнечного писания», теократия стояла на том, что человечество должно стремиться к процветанию, покоряя другие, более сильные, расы. Весьма вероятно, что игрока, считающего себя человеком, привлекла бы такая идеология.

Если в реальном мире человек являлся вершиной эволюции, то здесь представлял собой лишь одну из низших форм. Да, люди выстроили величественные города на равнинах, но само то, что им пришлось поселиться здесь, лишний раз подчёркивало их слабость. Жить на равнине опасно: негде укрыться, врагу ничего не стоит вас заметить. Причина того, почему этому слабому племени приходилось селиться у всех на виду, заключалась в том, что люди не могли видеть в темноте, не обладали достаточно сильными ногами и выносливостью, а потому в других местах тем более бы долго не протянули.

Впрочем, даже расам сильнее людей, создавшим развитые общества, не удалось завладеть всем материком целиком — все они растеряли своё могущество около пятисот лет назад, когда за эти земли сражались могучие существа, называемые Восемью Алчными Королями. Если бы не их распри, люди, вероятно, уже проиграли бы в борьбе за выживание и были бы истреблены. Разумеется, в таком мире логично встать на сторону людей. Именно потому Айнзу не хотелось связываться с теократией Слейн — существует опасность, что среди её сторонников есть игроки.

— Если нам срочно потребуются деньги, мы продадим мечи этих поддельных рыцарей из теократии, которые ты носишь с собой. Но сначала попробуем найти работу.

— Как прикажете. Значит, завтра вы желаете снова посетить гильдию?

— Конечно. Я бы хотел получше изучить город и разжиться всякими сведениями, но для этого нужны деньги. А значит, пока наша цель — работа.

— На всё воля владыки. Как ваша верная боевая служанка, я приложу все усилия, чтобы вам помочь.

— Вот как? Что ж, я рассчитываю на тебя, Нарберал.

Удовлетворённо хмыкнув в ответ на её низкий поклон, Айнз вновь произнёс заклинание, спрятав своё костяное тело под доспехами и наложив на себя иллюзию.

— Я иду изучать окрестности, а ты жди здесь.

— Позвольте отправиться с вами!

— Не нужно. Это лишь небольшая прогулка. Если получится, я ещё загляну на местное кладбище, которое, как говорят, огромно. А вот тебе следует остаться на случай, если кто-нибудь попытается сюда пробраться. Не отвлекайся ни на секунду. Думаю, пока нас не раскрыли, но не забывай: мы, без всякого преувеличения, среди врагов, а потому должны быть предельно осторожны.

— Как прикажете.

— И свяжись с гробницей в назначенный час.

Когда Айнз покинул комнату, Нарберал облегчённо вздохнула и потёрла глаза — взгляд, ещё мгновение назад острый, устало опустился в пол. На лице не осталось и следа бодрости, и даже хвостик из собранных в пучок чёрных волос бессильно поник.

Впрочем, усталость — это не повод нарушить приказ высшего существа. Нарберал напрягла все свои органы чувств, следя за происходящим вокруг. Задача скорее для вора; заклинатели были не так хороши в подобных делах, но её особый навык позволял компенсировать эту слабость:

— «Рэббит Эарс»[7].

Стоило заклинанию сработать, как на её голове выскочила пара очаровательных кроличьих ушек. Чуть шевеля ими и прислушиваясь к доносящимся звукам, девушка принялась за дело.

Это было одно из трёх заклинаний, которые игроки в «Иггдрасиле» прозвали кроличьей магией; второе, «Рэббит Фит»[8], повышало удачу, а третье, «Банни Тейл»[9], снижало враждебность монстров. При активации всех трёх у женских персонажей менялась ещё и одежда, из-за чего комбинация пользовалась огромной популярностью, но оставшиеся два Нарберал не требовались, и она не стала их читать. Впрочем, они и так были редким исключением в её арсенале, состоявшем преимущественно из боевой магии.

Убедившись, что никакой угрозы нет, она прочла заклинание «Месседж»[10]. Тут же, будто собеседница только того и ждала, в голове прозвучал красивый женский голос:

— В чём дело, Нарберал Гамма?

— Разрешите доложить.

С ней говорила Альбедо, глава стражей Великой подземной гробницы Назарик. Нарберал во всех подробностях изложила последние события, добавив в конце то, что так хотела услышать её собеседница:

— Владыка Айнз сказал, что вы, госпожа Альбедо, — единственная, кому он полностью доверяет.

— Ммм! — непередаваемо сладостный стон раздался в голове Нарберал. — Отлично. Отлично. Умница, Нарберал! Выставляй меня в хорошем свете и дальше! Это приказ главы всех стражей этажей!

Нарберал задумалась, можно ли такое называть приказом, но рассудила, что если сейчас идёт настоящая война за право стать супругой высшего существа, то куда же на войне без приказов?

Возбуждённый голос Альбедо тем временем звучал всё громче:

— Пока Шалтир в отъезде с другим поручением, я потихоньку подберусь ближе к владыке Айнзу! Буду раз за разом штурмовать его неприступную крепость, и если смогу закрепиться, то однажды она падёт! В день моего триумфа Шалтир будет рыдать от досады!

Ликующий крик главы стражей заставил Нарберал поморщиться, но та продолжала вслух предаваться сладостным мечтам о том, как поведёт своё наступление, пока неожиданно не перешла на серьёзный тон:

— Вот только почему ты решила мне помочь? Почему предпочла меня, а не Шалтир? Ты надеешься что-то получить взамен?

— Причина проста. Достаточно спросить себя: госпожа Альбедо или госпожа Шалтир должна сидеть подле владыки Айнза? На мой взгляд, вы больше достойны этой чести.

— Ах! Прекрасно! Ты правильно видишь будущее Назарика! Мне это нравится!

— К тому же сестрица Юри плохо ладит с госпожой Шалтир.

— А, Юри Альфа… Вот в чём дело. Могу ли я считать, что и остальные служанки на моей стороне?

Нарберал принялась перебирать в голове сестёр, начиная со старшей из Плеяд Юри Альфы.

— Полагаю, не всё так просто. Люпусрегина скорее склоняется к вам, а вот Солюшн — к госпоже Шалтир. За кого Энтома и Си-Зет, мне неизвестно. Думаю, они ещё не определились.

— Удастся ли переубедить Солюшн?

— Едва ли это возможно. Их с госпожой Шалтир роднит общее увлечение.

— Да, в самом деле… у неё те же дурные пристрастия.

Поддакивая Альбедо, Нарберал задумчиво склонила голову: увлечение Солюшн Эпсилон оставалось непонятным и для неё. Все люди, кроме одного человека, казались ей низшими существами, но у неё не было особенного желания их мучить. Одно дело — убить, если те встанут на пути или просто будут путаться под ногами, но зачем тратить на расправу столько времени?

— Ничего не поделаешь. Перетянем на мою сторону остальных служанок. И начнём, пожалуй, с Энтомы и Си-Зет.

— Думаю, это мудрое решение. Солюшн, как и Энтома, любит полакомиться человечиной, и если вам удастся перетянуть на свою сторону вторую, то и первая, вероятно, изменит своё мнение.

— Вот как?.. Хмм, понимаю. Но давай поговорим о другом. Будь так добра, расскажи, каким предстал перед тобой сегодня мой дорогой владыка Айнз?

— Конечно, как вам будет угодно.

Альбедо с упоением выслушивала доклад, пока не узнала, что Нарберал теперь делит одну комнату с Айнзом, — результатом чего стал нечеловеческий рык. За время их беседы Нарберал пришлось четыре раза заново читать заклинание, что немало удивило Айнза, когда тот наконец вернулся, но это уже совсем другая история.

3

Почувствовав странный запах, Брита несколько раз втянула ноздрями воздух. Видимо, ей не показалось, и вокруг в самом деле витал лёгкий аромат зелени: то ли какое-то лекарство, то ли раздавленный плод. Это был знак того, что она уже почти добралась до цели.

Пройдя по улице до квартала, где запах становился сильнее всего, Брита остановилась у самого большого дома и огляделась по сторонам. Все соседние строения были обращены витринами на улицу, скрывая мастерские где-то внутри, но здание перед ней будто состояло из трёх мастерских, переходящих одна в другую. Над дверью висела деревянная вывеска. Судя по ней и надписи на фасаде, Брита пришла куда нужно.

Когда она открыла дверь, раздался громкий звон колокольчика. Глазам предстала комната, где, судя по всему, принимали клиентов. Посередине друг напротив друга стояли две софы, вдоль стен — шкафы, забитые бумагами, а по углам — комнатные растения. Стоило сделать шаг, как послышалось: «Добро пожаловать!»

Голос был мужской, хотя говорящий был ещё слишком юн, чтобы назвать его мужчиной. В углу комнаты возился парень в потрёпанном рабочем фартуке, перемазанном соком каких-то плодов, которые, как догадалась девушка, наверняка и послужили источником приведшего её сюда едкого запаха. Половину лица скрывали длинные золотистые волосы, но рост и голос позволяли предположить, что юноше около пятнадцати. Даже Брита знала, как его зовут, и немудрено: он был известен в Э-Рантеле не только как внук настоящей знаменитости, но и благодаря собственному таланту.

— Нфирия Балеаре?

— Да, он самый.

Юноша отвесил торопливый поклон и тут же спросил:

— Позвольте поинтересоваться, что вас к нам привело?

— А, конечно. Подождите немного.

Покопавшись в кармане, Брита нащупала сложенную бумажку, которую вручил ей трактирщик, и, подойдя ближе, передала её юноше. Прочтя записку, он проговорил:

— Вот оно что. Хорошо, не могли бы вы показать мне то зелье?

Получив склянку из рук Бриты, Нфирия поднёс её к скрытым за чёлкой глазам — и атмосфера мгновенно переменилась. Юноша убрал волосы, открыв миловидные черты лица, которые в будущем наверняка должны были свести с ума немало девушек. Несмотря на молодость и приветливый тон, его взгляд был на редкость острым. Нфирия несколько раз моргнул, и в его глазах вспыхнул интерес. Взболтав зелье, он озадаченно наклонил голову:

— Простите, едва ли я смогу оценить его прямо здесь. Вы не против пройти со мной?

Брита последовала за ним в соседнюю комнату, которая казалась ужасно грязной и загромождённой — но лишь на взгляд непосвящённого. На столе теснились круглодонные колбы, мензурки и пробирки, стояли реторта, ступка, воронка, лампа, весы и какой-то причудливый сосуд, а у стены расположились шкафы, забитые минералами и лечебными травами. В нос ударил специфический запах, от которого, казалось, недолго и отравиться.

Навстречу вошедшим повернулась, смерив их внимательным взглядом, древняя старуха. Её лицо и руки были покрыты глубокими морщинами, а остриженные до плеч волосы оказались совершенно седыми. На ней был фартук, заляпанный зеленью даже больше, чем у Нфирии, и от неё сильно тянуло травами.

Парень торопливо воскликнул:

— Бабушка!

— Ну что, что случилось? К чему так кричать? Я и так тебя слышу. Слух меня ещё не подводит.

Бабушку Нфирии знали все — это была Лиззи Балеаре, лучшая зельеварщица в Э-Рантеле.

— Ты только посмотри!

Взяв зелье, она пригляделась, и её глаза вдруг впились в него с поразившей Бриту остротой, какую встретишь разве что у бывалого ветерана.

Впрочем, она им и являлась. В зельеварении без магии не обойтись, и мастера этого дела, разумеется, владели заклинаниями довольно высоких ступеней. Безусловно, с их помощью Лиззи запросто одолела бы Бриту в бою один на один.

— Это она… она его притащила? Эту легендарную вещь?.. Неужто это… «Кровь богов»?! Рассказывай скорее, что это за зелье!

— А?.. — удивлённо заморгала Брита, которая потому и пришла, что не знала ответа.

— Ты даже не представляешь, какое зелье к тебе попало! Где ты его нашла? В древних руинах?

— А? Н-нет, оно…

— До чего медлительная девчонка! Признавайся, где ты его нашла?! Ну не украла же в самом деле, а?

Брита опасливо съёжилась. Что за дела: она ведь не сделала ничего плохого, а её уже допрашивали как преступницу.

— Бабушка, не запугивай нашу гостью.

— Брось, Нфирия. Я её нисколько не запугиваю, ведь так?

«Ещё как запугиваете!» — хотела бы сказать Брита, если бы осмелилась, но вместо этого лишь сглотнула и призналась, как к ней попало зелье:

— Мне его… просто дали.

— Что?! — ещё суровее нахмурилась Лиззи. — Вот так просто?..

— Бабушка, подожди! Простите, Брита, а кто и почему вам его дал?

Ухватившись за протянутую Нфирией руку помощи, она рассказала о загадочном человеке в доспехах, но от этих слов лицо Лиззи только ещё больше сморщилось.

— Тебе известно, что зелья бывают трёх видов? — спросила она и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Первыми идут зелья из целебных трав. Они не исцеляют мгновенно, а просто помогают естественным восстанавливающим силам организма. Эффект слабый, зато цена бросовая. Для вторых используют травы и магию. Их эффект сильнее, но и они действуют не моментально. Такие лечебные зелья часто пьют авантюристы после битвы или когда выдастся передышка. А вот третий вид зелий чисто магический: их готовят, зачаровывая алхимический раствор. Действие их мгновенно, а эффект сравним с таковым у заклинаний, но и цена высока. Так вот, в твоём зелье я не вижу ни малейшей частицы целебных трав, а значит, оно целиком магическое. Однако…

Лиззи схватила склянку с синей жидкостью и сунула в руки Брите:

— Вот обыкновенное целебное зелье. Цвет совсем другой, верно? Как ни изворачивайся, целебные зелья в процессе приготовления всегда принимают синий цвет. А твоё — красное. Иначе говоря, процесс его приготовления отличается от нашего. Экземпляр, который ты притащила, необычайно редкий — да он может совершенно изменить то, как нынешние зельевары смешивают целебные зелья! Хотя вряд ли ты хоть что-то из этого поняла…

Едва договорив, она наложила на склянку пару заклинаний: «Эппрэйзал Мэджик Айтем»[11] и «Детект Энчант»[12]. Её лицо приняло выражение изумления, которое сменило нечто, напоминающее безумие. Сначала она захихикала, а потом разразилась хохотом и медленно обернулась с совершенно сумасшедшей улыбкой.

Внезапная перемена ошарашила Бриту настолько, что она не могла не то что говорить, но даже пошевелить пальцем.

— Ха-ха-ха! Так и знала!!! Ты только погляди, Нфирия! Вот оно, совершенное зелье! Идеальная форма, которой мы, зельевары, алхимики и все, кто посвятил себя созданию зелий, всё это время пытались добиться, но не могли!

Тяжело дыша и раскрасневшись от возбуждения, Лиззи протянула зелье Нфирии, сжимая склянку так крепко, будто уже никогда не собиралась выпускать из рук.

— Но ведь все зелья со временем портятся?

— Конечно, а как же иначе?

Нфирия, в отличие от Лиззи, не сходил с ума, но Брита заметила, что и его лицо порозовело от возбуждения. Хотя причины переполоха она не понимала, но то, что лучшие зельевары города не могли сдержать своего восторга, заставило её отчётливо ощутить, что она стала частью какого-то грандиозного события.

— Для зелий, созданных исключительно при помощи магии, используют алхимический раствор, который получают из минералов. И само собой, со временем такие зелья распадаются. Поэтому на них всегда накладывали заклинание «Презервейшн»![13] — заявила Лиззи и, выдержав паузу, добавила: — Во всяком случае, так было раньше.

Догадавшись, о чём говорит Лиззи, Брита внимательно уставилась на красную жидкость.

— Вот оно! То самое зелье! Никаких следов распада! Иными словами, оно совершенно! Если верить легендам, настоящее целебное зелье имеет тот же цвет, что и кровь богов. Эти слова передавались с давних времён! — Она тряхнула склянку, внутри которой плескалась красная жидкость, и продолжила:

— Разумеется, это лишь легенда, и зельевары шутят меж собой, что, видать, у богов просто синяя кровь… — Лиззи вновь прервалась и крепче сжала флакон в дрожащей руке. — Надо полагать, это оно и есть — зелье цвета крови богов.

Старуха умолкла, тяжело дыша. Нфирия успокаивающе гладил её по спине, а Брита так и стояла рядом, не в силах вымолвить ни слова, пока Лиззи не прервала затянувшуюся паузу:

— Ты, кажется, хотела узнать, какой эффект у этого зелья? Не хуже, чем у заклинания лечения второго уровня. Если не брать в расчёт редкость, то за него можно выручить не менее восьми золотых. А вот с учётом редкости… за неё могут доплатить столько, что многие будут готовы убить за эту бутылочку, лишь бы забрать её себе.

У Бриты пробежал холодок по спине. Ей, авантюристке с железным жетоном, мог сильно пригодиться лечебный эффект этого зелья, но то, что его ценность этим не ограничивалась, заставляло задуматься. В остром взгляде Лиззи ей теперь тоже мерещилась угроза — казалось, та только и ждёт момента, чтобы наброситься. Смущало и другое: почему тот закованный в броню великан расстался с зельем с такой лёгкостью? Кто же скрывается под глухим шлемом?

И пока Брита терзалась, ища ответы на всё новые вопросы, Лиззи решительно обратилась к ней:

— Слушай, а не хочешь его продать? Я щедро заплачу. Скажем, тридцать два золотых тебя устроят?

Брита выпучила глаза пуще прежнего. По её меркам эта сумма выглядела баснословной. На такие деньги семья из трёх человек могла бы прожить три года — если без особых запросов, конечно. Её охватили сомнения: зелье оказалось страшно ценным, но не отдавать же его так просто за тридцать два золотых? Когда ещё такая редкость хоть раз попадёт к ней в руки? С другой стороны, уйдёт ли она отсюда живой, если откажется?

Поняв, в каком смятении находится собеседница, Лиззи лишь разочарованно покачала головой и предложила другой вариант.

4

Когда следующим утром Момон, он же Айнз, вновь открыл дверь гильдии, то сразу же обратил внимание на стойку, за которой три женщины, улыбаясь, помогали толпящимся перед ними авантюристам. Воин, целиком закованный в броню, беззаботный лучник в лёгком снаряжении, священник с символом какого-то неведомого бога на одеянии, заклинатель-мистик в мантии и с посохом, относящийся к мистической школе, — кого здесь только не было.

Слева огромная дверь, справа — доска, увешанная листками пергамента, которых ещё вчера тут не было. Перед ней стояли авантюристы и о чём-то совещались.

Взглянув на всё это, Айнз направился к стойке, внутренне напрягшись и не ожидая ничего хорошего. Взгляды вокруг цеплялись за висевший на его шее медный жетон, а после скользили по броне и оружию. Примерно так же, как и вчера в трактире. Айнз тоже искоса поглядывал на авантюристов: на глаза попадались серебряные и золотые жетоны. Ни одного медного. С чувством, что предстоит игра на чужом поле, он подошёл к стойке. Одна из регистраторш как раз освободилась, к ней Айнз и направился.

— Простите, я хотел бы взять задание.

— Тогда выберите подходящее на доске позади вас и подойдите с пергаментом ко мне.

Айнз кивнул, чувствуя себя так, словно его костяное тело вот-вот прошибёт по́том. Вернувшись к доске и бегло обежав её глазами, он опустил голову.

«Нет, не прочесть».

Для него все местные языки автоматически переводились в обе стороны — таким, очевидно, было одно из правил этого мира. Вот только оно не распространялось на письменность. В прошлый раз женщина за стойкой проделала всю работу за него, и он понадеялся, что и в этот раз всё сложится так же. От отчаяния хотелось кричать и кататься по полу, но Айнз быстро восстановил самообладание и принялся торопливо искать варианты — сейчас способность, сопровождавшая перевоплощение в нежить, оказалась очень кстати.

Читать здесь явно умели не все, но Айнз стыдился признаться в собственной неграмотности, да и это неизбежно сыграло бы против него — люди бы стали смотреть на него свысока. Магические предметы, позволявшие читать тексты, он отдал Себасу и забыл забрать, а сам ещё со времён «Иггдрасиля» считал изучение подобных заклинаний совершенно бесполезным, полагая, что для такого случая достаточно разжиться свитками.

Он чувствовал себя полным дураком. Что стоило заранее продумать, как обойти своё незнание местного языка? Но сделанного не воротишь, и корить себя было поздно.

Нарберал тоже не умела читать на местном языке. Это конец. Полный провал.

Однако, несмотря на роившиеся в голове мысли, повелитель Назарика не имел права публично себя опозорить. Решившись, он схватил листок пергамента и зашагал к стойке.

— Я берусь за это задание.

Регистраторша с растерянностью взглянула на оказавшийся прямо у неё перед носом листок и с натянутой улыбкой ответила:

— Мне очень жаль, но оно предназначено для авантюристов с мифриловыми жетонами.

— Знаю, потому я его и взял.

Горделивые слова Айнза произвели впечатление, но в глазах женщины всё равно оставалось сомнение.

— Мм, понимаете…

— Я хочу взяться за это задание.

— О, прекрасно вас понимаю, но существуют правила…

— Глупые правила. Не маяться же мне с этими ничтожными, простыми заданиями до того дня, пока мне не позволят пройти испытание на следующий жетон?

— В случае если вы не справитесь, многие люди могут погибнуть, — отрезала регистраторша, и её строгий тон говорил, что она готова защищать репутацию гильдии, построенную кропотливым трудом множества авантюристов.

Айнз фыркнул, чувствуя, как в устремлённых на него взглядах стоящих вокруг авантюристов нарастает враждебность. Понять их было нетрудно: новичок едва здесь объявился, а уже насмехается над правилами, которые они так чтили. И если оболочку-нежить это нисколько не тревожило, то офисный служащий Сатору Судзуки готов был раскланиваться и рассыпаться в извинениях перед окружающими.

Кого Сатору терпеть не мог, так это клиентов, глухих к чужим аргументам и резко отвергающих его предложения, не желающих даже рассмотреть возможные альтернативы. Именно так себя и вёл сейчас Айнз. Это было настолько неприятно, что ему хотелось врезать себе самому.

Но сразу отступать было нельзя. Если уж придётся это сделать, то не раньше, чем он обозначит свою позицию. Поэтому ему пришлось пойти с козырей:

— Позади стоит моя спутница, Набэ. Она владеет заклинаниями третьего уровня.

Люди вокруг зашептались, все взгляды устремились на Нарберал. В этом мире третий уровень был подвластен лишь выдающимся заклинателям. Зрители гадали, правда это или блеф, глядя то на неё, то на закованного в броню Айнза. Как правило, снаряжение авантюристов было тем лучше, чем выше были их способности, и доспех Айнза, назвавшегося спутником Набэ, выглядел более чем убедительно.

Заметив, как переменились лица вокруг, Айнз едва не захлопал в ладоши и тут же вбросил второй аргумент:

— А я — воин, который ничуть не уступает ей по силе. Могу вас заверить, вдвоём мы легко справимся с этим заданием.

Новое заявление поразило женщину и авантюристов уже не так сильно. Судя по всему, на него начинали смотреть несколько иначе.

— Мы не затем подались в авантюристы, чтобы щёлкать задания за жалкие медяки. Нам нужна работа куда сложней. Хотите убедиться в нашей силе? Мы с радостью её продемонстрируем. Надеюсь, хотя бы после этого мы получим своё задание?

Враждебность в глазах зрителей понемногу угасала, а в некоторых взглядах чувствовалось понимание: в своей суровой компании авантюристы ценили прежде всего силу, и слова Айнза звучали для них достаточно убедительно. Но регистраторша за стойкой оказалась не столь благосклонна.

— Мне очень жаль, но правила есть правила, я не могу поручить вам это задание.

Глядя, как она виновато склонила голову, Айнз про себя ликовал, празднуя психологическую победу.

— Что ж, ничего не поделаешь. Прошу прощения за настойчивость, — ответил Айнз, тоже слегка поклонившись, — но не могли бы вы тогда подобрать мне самое сложное задание, доступное для медных жетонов? Возможно, не всё успели вывесить на доске?

— Хорошо, я посмотрю.

Когда его собеседница поднялась со своего места, Айнз готов был прослезиться от счастья: затея увенчалась успехом. Но в этот момент его окликнули сзади:

— Давайте вы тогда поможете нам?

Айнз недовольно хмыкнул, но быстро подавил раздражение и глянул через плечо на четырёх авантюристов, на шеях которых поблёскивали серебряные жетоны. Было обидно, что ловкость, с которой он только что выкрутился из затруднительного положения, пошла насмарку, но Айнз всё-таки повернулся к обратившейся к нему компании.

— Помочь, говорите? Но стоит ли оно того?

— Ага. По крайней мере, мы надеемся, что будет стоить, — ответил, по всей видимости, их предводитель — воин в пластинчатом доспехе, в котором кольчужный и кожаный слои дополняли металлические вставки.

Но стоило ли принимать это предложение? Поскольку Айнз пока ещё не знал, предложит ли регистраторша подходящее задание, как минимум, имело смысл его выслушать. С другой стороны, присоединившись к группе авантюристов, Айнз мог наладить с ними отношения и, возможно, раздобыть полезные сведения. Он колебался лишь несколько секунд, после чего не спеша поклонился.

— Всё, что нам нужно, — это достойное задание. Я не против работать сообща. Только скажите, в каком же деле вам требуется помощь?

Получив согласие, компания попросила у сотрудниц гильдии выделить им на время комнату, напоминающую небольшой зал для совещаний. В центре её был деревянный стол, обставленный со всех сторон стульями. Авантюристы расселись первыми с одной стороны стола, подальше от двери.

— Может быть, присядете?

Айнз кивнул и сел на свободный стул, Нарберал тихо пристроилась рядом.

Компания подобралась примерно одного возраста, лет двадцати, не больше. Но в них не ощущалось неопытности, напротив, с виду юноши казались на удивление спокойными и собранными. Вели они себя мирно, но расселись достаточно свободно, чтобы в случае опасности мигом схватиться за оружие. Видимо, они уже не раз оказывались в смертельно опасных ситуациях и делали это неосознанно, по привычке.

— Давайте познакомимся, прежде чем говорить о деле, — предложил от лица всех своих товарищей воин, первым окликнувший Айнза в зале, — голубоглазый белобрысый юноша, типичный представитель населявшего королевство народа. Он не выделялся ничем особенным, хотя и был недурён собой.

— Позвольте представиться. Петер Мок, лидер «Мечей тьмы». А это — наши глаза и уши, рейнджер Лукрут Вольф.

Светловолосый юноша в кожаном доспехе быстро кивнул. Его карие глаза светились дружелюбием. Довольно сухощавый с виду, с длинными руками и ногами, он смахивал на паука, но было видно, что свою худобу он поддерживает намеренно, сгоняя всё лишнее.

— Ну и, конечно, настоящий «мастер заклинаний» Нинья, наша голова и самый толковый из нас.

— Будем знакомы, — чуть по-детски улыбнулся и кивнул брюнет с голубыми глазами, самый молодой в компании.

По сравнению с загорелыми товарищами он казался бледным и, пожалуй, самым привлекательным — хотя его красота выглядела скорее женственной, да и голос был тонковат. Улыбка, не сходившая с лица, напоминала маску, но в ней проглядывало не притворство, а что-то иное. В отличие от остальных, он носил обычную кожаную одежду, а не доспехи, зато в тени, падавшей от стола, на его поясе виднелась уйма разных предметов: от бутылочек причудливой формы до странных деревянных приспособлений. Судя по всему, он был заклинателем-мистиком, иначе говоря, магом того же типа, что и Айнз.

— Послушай, Петер, ну стыдно же, хватит меня так звать.

— Да ладно, отличное прозвище!

— Так это прозвище?

— Он довольно известный заклинатель. К тому же наделён талантом, — пояснил Лукрут, заметив, что Айнз не вполне понимает, о чём идёт речь.

— Ого… — искренне восхитился тот, поскольку перед его глазами предстал один из обладателей врождённых талантов, о существовании которых он узнал, лишь допросив с пристрастием трёх пленников из «Солнечного писания».

Нарберал недовольно фыркнула, но, похоже, к радости Айнза, никто не обратил на это внимания. Он почувствовал возмущение — как начальник, подчинённый которого самовольничает на переговорах с клиентом, но мигом остыл: бранить её при всех было нельзя.

— Это он преувеличивает. Мне просто повезло, что я родился с таким талантом.

— Неужели? — Айнз подался вперёд, заинтригованный больше прежнего.

Таланты, имеющие много общего с боевыми искусствами, представляли собой особенность этого мира, в «Иггдрасиле» их не было. Ими от рождения обладал примерно каждый двухсотый — не такая уж и редкость, но самих талантов имелось бесконечное множество, от малополезных до очень сильных. Один позволял угадать погоду назавтра с точностью до семидесяти процентов, второй — усилить призванных монстров, третий — ускорить созревание риса на пару-тройку дней, а четвёртый — овладеть магией драконов, некогда населявших этот мир.

Но таланты давались от рождения — их нельзя было ни выбрать, ни поменять, а потому часто они оказывались не к месту. Талант, увеличивающий разрушительную силу заклинаний, ничего не стоил без способностей и предрасположенного к владению магией тела. Даже когда он подходил человеку, это считалось удачей, но не определяло его судьбу, если только речь не шла о какой-то исключительной мощи, и Газеф Стронов, выдающийся воин, не имевший таланта, служил тому лучшим доказательством.

Тем не менее для людей с полезными в бою талантами стезя авантюриста становилась вполне естественным выбором, и встретить такого в их компании было совсем не трудно, но даже среди них Нинья считался редким счастливцем — настолько кстати ему пришёлся прирождённый талант.

— Со своей «Склонностью к магии» ты, кажется, за четыре года успел выучить то, на что иным требовалось восемь? Я, правда, не заклинатель, так что слабо представляю, насколько это здорово, — заметил Петер.

Зато заклинателем был Айнз, слушавший его с любопытством и страстным желанием обладать такой силой — сродни тому, что испытывают коллекционеры. Завладеть способностью, которой ещё нет ни у кого в Назарике, — это значит увеличить его могущество. Возможно, она представляла настолько большую ценность, что даже перевешивала риск нажить себе новых врагов. Если предположить, что существует возможность ей завладеть, то, вероятно, для этого подходило только сверхуровневое заклинание «Уиш Апон Э Стар»[14].

Нинья продолжал спорить с товарищем, не замечая за шлемом пристальный взгляд Айнза, уже видевшего в нём добычу и определявшего его судьбу.

— Мне просто повезло родиться с таким талантом. Хотя это стало первым шагом к моей мечте, ведь без него я бы так и остался гнить в родной деревне, — мрачно пробормотал он себе под нос.

— Как бы то ни было, из-за своего таланта он — настоящая городская знаменитость! — живо вмешался Петер, пытаясь приободрить товарища.

— Правда, есть кое-кто и поизвестней меня.

— Лидер «Синей розы»?

— Она, конечно, тоже знаменита, но я говорил про городских.

— А, господин Балеаре! — громко вспомнил четвёртый авантюрист, которого так и не представили, и любопытство Айнза сразу взяло верх:

— И каким же талантом он обладает?

Вся компания удивились. Видимо, упомянутый господин здесь известен каждому. Естественное желание расспросить о нём поподробней и узнать, не будет ли и он полезен Назарику, настолько захватило Айнза, что он бы уже корил себя за небрежность, если бы не считал, что сможет вывернуться и сейчас. Но не успел Айнз выдумать себе оправдание, как собеседники сами сделали вывод:

— Теперь ясно, почему мы ничего не знали о человеке в таком чудесном доспехе и его обворожительной спутнице, о которой бы тут же заговорил весь город. Вы ведь не местные, признайтесь?

Айнз кивнул, уцепившись за протянутую ему соломинку.

— Так и есть. Мы добрались до города буквально вчера.

— Понятно. Так вы не слышали о Балеаре? Здесь он знаменитость, но, видимо, слухи о нём ещё не дошли до других городов.

— Да, это имя нам незнакомо. Расскажете о нём?

— Его зовут Нфирия Балеаре, он внук известной зельеварщицы. Талант позволяет ему пользоваться любыми магическими предметами. Скажем, свитками различных типов магии, что обычно невозможно, и даже предметами, доступными только нелюдям. Наверняка ему подвластны даже вещи, признающие лишь обладателей королевской крови.

— Надо же… — выдавил из себя Айнз, стараясь скрыть беспокойство.

Есть ли границы у этого таланта? Возможно ли, что Нфирия способен воспользоваться посохом «Айнз Ул Гоун» и другими предметами, доступными за редким исключением только главам гильдий? А предметами мирового класса? Насколько простирается его сила? Этого юноши стоило опасаться. С другой стороны, он мог сослужить хорошую службу.

Нарберал явно думала так же и, наклонившись к тому месту, где, как она полагала, под шлемом находилось ухо Айнза, с явной опаской прошептала:

— Мне кажется, он представляет угрозу.

— Знаю. Не зря мы отправились в этот город.

— Момон, что-то не так? — спросил Петер.

— Нет-нет, не обращайте внимания. Может, вы познакомите нас и с последним своим товарищем?

— Конечно. Это друид Дайн Вудвондер. Знает лечебную магию, умеет подчинять заклинаниями силы природы и превосходно разбирается в целебных травах. Если что — обращайтесь к нему, он предложит вам отличное средство, даже если просто живот заболит.

— Что ж, будем знакомы! — торжественно объявил коренастый мужчина с неухоженной густой бородой.

Он изрядно походил на варвара, хотя всё равно выглядел моложе Айнза. От него едва заметно пахло травами. Видимо, из мешка, который он носил на спине.

— Полагаю, теперь наша очередь. Её зовут Набэ, а меня — Момон. Приятно познакомиться.

— Мне тоже.

— Думаю, из нас получится хорошая команда. Момон, раз уж на то пошло, то и вы обращайтесь к нам просто по именам. Ладно, если позволите, я сразу перейду к делу. Видите ли, мы предлагаем вам не совсем обычную работу.

— Хм…

Уловив сомнение в голосе Айнза, Петер поднял руку, прося чуть обождать.

— Наша цель — поохотиться на монстров в округе.

— Так надо просто убивать монстров?

Задание выглядело вполне обычным, но по какой-то причине авантюристы явно не считали его таковым. Айнз хотел спросить, в чём дело, но побоялся раскрыть собственную неосведомлённость, которая немедленно всплывёт, если вдруг выяснится, что ответ известен всем и каждому. Потому он задал совершенно невинный вопрос:

— И что же это за монстры?

— А, виноват. Вероятно, в вашей стране такая работа зовётся как-то иначе? Мы будем просто охотиться на монстров, а городской магистрат, в зависимости от того, насколько сильными они окажутся, выплатит гильдии вознаграждение. На него мы и рассчитываем.

Вот оно что. Теперь Айнз понял, о чём идёт речь. Не совсем обычная работа, если выражаться в терминах «Иггдрасиля», заключалась в том, чтобы гриндить[15] появившихся в округе монстров и собирать выпадающие из них предметы.

— Без охоты мы бы едва ли свели концы с концами, — деловито заметил друид Дайн, а Лукрут подхватил:

— Мы зарабатываем себе на хлеб, а для людей, что живут вокруг, меньше опасности: торговцы могут спокойно ездить по дорогам, а королевство — исправно собирать налоги. Проще говоря, все в выигрыше.

— Сейчас охотой промышляют во всех краях, где есть гильдия. Удивительно, что этой традиции нет и пяти лет, — заметил Нинья, и его товарищи одобрительно закивали.

Компания, будто забыв о присутствии Айнза, принялась обсуждать привычные темы. Айнз не мог вставить ни слова, а потому предпочёл молчать: не стоило вызывать подозрений, показывая, что он ничего не знает о стране, в которой оказался.

— Что тут скажешь? Слава Золотой Принцессе!

— Говорят, она даже собиралась отменить дорожный налог для авантюристов. Правда, пока дело увязло.

— Ого! Высоко же она ценит нашего брата!

— В самом деле. Хотя мы, по сути, целая гильдия вооружённых людей, не присягавших королю на верность, и никто не гарантирует, что она при случае не обернётся против него. Даже император не настолько терпим к таким, как мы.

— Принцесса предлагала немало хороших идей. Жаль, что большую часть зарубили.

— Да и собой хороша. Эх, жениться бы мне на ней!

— Ну, так напрягись посильней и пробейся в знать!

— Вот уж нет, спасибо. Мне такой церемонной жизни не надо.

— Знати с позволения короля живётся не так уж плохо: трясёшь деньги с простых людей, ни в чём себе не отказываешь… — горько усмехнулся Нинья, невольно высказав свои подлинные чувства.

Айнз нахмурил под шлемом несуществующие брови, а вот Нарберал эти слова никак не тронули. Лукрут заметил преувеличенно бодрым тоном:

— Да уж, не в бровь, а в глаз! До чего же ты всё-таки не любишь аристократов…

— Я знаю, среди них бывают и порядочные люди. Но свиней вроде того, что забрал мою сестру, мне любить не за что.

— Ох, не туда вы повернули! Может, хотя бы при Момоне и Набэ не стоило заговаривать об этом? — прогремел Дайн.

Петер, кашлянув, направил разговор в прежнее русло.

— В общем, мы собираемся охотиться недалеко от города. Правда, поблизости от населённых мест особо сильные монстры не водятся. Надеюсь, вы не сильно разочарованы, Момон?

Он достал пергамент и развернул его на столе — надо полагать, это была карта окрестностей с грубо нанесёнными деревнями, лесами и реками.

— Если не вдаваться в детали, то мы отправимся на юг, — заявил Петер, проведя пальцем от центра карты вниз и указав на нарисованный там лес.

— В основном здесь попадаются монстры, забредшие из лесов на границе с теократией Слейн. Из них разве что гоблины пользуются оружием и могут сами напасть на нас.

— Только и они очень слабые. Хоть всех перебей — получишь гроши.

Айнза несколько удивило такое отношение. В «Иггдрасиле» водились самые разные гоблины, от первого до пятидесятого уровня, и их не стоило грести под одну гребёнку, а легкомысленное к ним отношение могло обернуться серьёзными проблемами. И раз эту компанию нисколько не беспокоила встреча с ними, то либо сильные гоблины здесь не встречаются, либо в этом мире гоблины вообще не представляют большой опасности.

— Неужели на свете нет сильных гоблинов?

— Почему же, есть. Но их не встретишь у леса, к которому мы пойдём. К тому же сильные гоблины правят племенами, и вряд ли они именно сейчас отправятся куда-то вместе со всем своим родом.

— Они же знают, какие земли занимают люди, и понимают, до чего это непростое дело — организовать большой набег. Особенно самые отборные из них, что посильней и посмышлёней.

— Да и если Набэ владеет заклинаниями третьего уровня, то нам даже отборные гоблины нипочём.

— Вот как. Однако я хотел бы предупредить, что некоторым гоблинам тоже подвластны такие заклинания. Можете перечислить, какие ещё монстры нам могут тут попасться?

«Мечи тьмы» разом повернулись к Нинье, и тот с учительским видом принялся объяснять:

— В основном мы сталкиваемся с гоблинами и их приручёнными волками. Дикие звери, которые могли бы представлять для нас большую угрозу, здесь не водятся. А на равнинах самый опасный, с кем мы можем встретиться, — огр.

— Так мы не будем заходить в лес?

— Нет, ведь в лесу куда опасней. С прыгучими пиявками и гигантскими жуками мы ещё как-нибудь сладим, но с деревьев нас будут ловить в свои нити пауки-душители, а выпрыгивающие из-под земли лесные черви и вовсе могут проглотить целиком, и расправиться с ними непросто.

Айнз понимающе кивнул. Выходило, что предстоит охота только на монстров, выбравшихся из леса.

— Вот и весь план. Что скажете, Момон, вы согласны нам помочь?

— В принципе, да, но позвольте уточнить, какой будет наша награда?

— А, разумеется. Это очень важный вопрос. Думаю, раз мы работаем группами, то делить надо поровну: половину вам, половину нам.

— Очень щедро, учитывая, что у вас больше людей.

— Взамен мы надеемся, что вы возьмёте половину монстров на себя, ведь сами мы владеем только заклинаниями второго уровня. Полагаю, так будет честно.

Айнз немного помедлил, делая вид, что обдумывает ответ, и затем кивнул.

— Тогда меня всё устраивает. Надеюсь, мы отлично сработаемся. Теперь нас объединяет общее дело, так что я хотел бы показать вам своё лицо, — заявил он и снял шлем.

Все четверо удивлённо уставились на него.

— Чёрные волосы и глаза, такие же как у Набэ. Вы явно не местный. Я слышал, на юге есть страна, жители которой похожи на вас. Значит, вы оттуда?

— Да, путь был не близкий.

— А он не так уж молод.

— Да почти старик!

— Не груби! Сколько ему, по-твоему, должно быть лет? Ом же воин, равный по силе заклинателю, владеющему заклинаниями третьего уровня.

— А вот госпожа Набэ, похоже, очень талантлива и быстро всему выучилась.

Острый слух Айнза не упустил того, о чём перешёптывались все авантюристы, кроме Петера. Обидно, что его сочли стариком, но что поделать: в их молодой компании он, вероятно, казался именно таким. Здесь люди считались взрослыми с шестнадцати лет, и на их фоне Сатору и вправду тянул на старика.

— Что ж, лицо вы моё увидели, так что я надену шлем обратно. Нетрудно нарваться на неприятности, когда все видят, что мы оба иноземцы, — заключил Айнз, надевая шлем, и затем усмехнулся: всё-таки не зря он заранее наложил простенькую иллюзию, пусть она бы и сразу спала, стоило лишь кому-то коснуться его лица.

— Мы скоро вместе отправимся на охоту, и, если у вас остались какие-то сомнения на наш счёт, думаю, лучше поговорить об этом сейчас. Хотите ещё что-то спросить?

— Конечно! — вытянув руку, вскричал кто-то, едва Айнз успел договорить.

Это оказался Лукрут. Убедившись, что у его товарищей вопросов нет, он ещё громче обратился напрямую к Нарберал:

— Разрешите поинтересоваться, а кем вы друг другу приходитесь?

В комнате повисла тишина. Такого вопроса Айнз не ожидал, зато Петер с товарищами обменялись понимающими взглядами — конечно, они хорошо знали Лукрута.

— Мы товарищи, — коротко ответила Нарберал.

Но следующие слова Лукрута привели всех в замешательство:

— Я влюбился в вас с первого взгляда! Прошу, давайте встречаться!

Взгляды всех присутствующих сошлись на нём. А когда они поняли, что это не шутка, призванная укрепить дружбу между группами, все уставились на Нарберал. Оказавшись в центре внимания, та утомлённо вздохнула и отрезала:

— Закрой рот, низшее создание. Когда поймёшь своё место, тогда и будешь его разевать. Или лучше вырвать тебе язык?

Вновь повисла тишина, но теперь она казалась по-настоящему звенящей.

— Мм, понимаете…

Айнз попытался вставить слово, но его опередил неунывающий Лукрут:

— Благодарю за столь прямой отказ! Позвольте тогда для начала хотя бы стать вашим другом!

— Сдохни, слизняк. Какая между нами может быть дружба? Может, тебе глаза выковырять ложкой?

Отстранившись от перепалки своих товарищей, Петер и Айнз склонили друг перед другом головы.

— Простите нашего друга.

— Что вы, что вы, это мне следует извиняться.

— Полагаю, других вопросов нет? — спросил Петер, переглянувшись с остальными и не отвлекаясь на довольно улыбавшегося Лукрута и сидевшую с непроницаемым лицом Нарберал. — Раз так, выдвигаемся, как только вы будете готовы. Мы можем отправиться хоть сейчас.

Услышав о сборах, Айнз припомнил, что трактирщик уже подготовил для них самое необходимое, а в занимающей много места провизии они с Нарберал не нуждаются. Впрочем, совсем ничего не есть было бы подозрительно, и им всё равно требовалось кое-что с собой прихватить.

— Отлично. Нам осталось лишь собрать провизию.

— Провизию… Если вы не планировали закупаться в какой-то конкретной лавке, может, возьмёте солонину и прочий непортящийся провиант на первом этаже? Они мигом их приготовят.

— Действительно. Так и поступим — и сразу тронемся в путь.

— Тогда идёмте.

Все поднялись и направились к выходу. Внизу, в общем зале, собралось ещё больше авантюристов, а у доски с пергаментами толпились сразу несколько групп, однако почти все взгляды в зале были направлены на одинокого светловолосого юношу. Он беседовал с одной из регистраторш за стойкой, но и остальные две прислушивались к их разговору. Это выглядело полной противоположностью суматохи, которую устроил заявившийся сюда Айнз.

В этот момент женщина заметила Айнза, и её рот раскрылся от удивления. Едва он задумался, в чём же дело, как она поднялась и поспешила навстречу, на ходу объявив:

— А, вот и вы! К вам хотят обратиться с именным поручением.

Атмосфера в зале резко переменилась: Айнз почувствовал, как в него впились десятки горящих любопытством глаз. Похоже, что и «Мечи тьмы» удивились не меньше.

Заметив настроение в зале, Нарберал заподозрила худшее и торопливо потянулась за мечом, готовясь к бою. Наблюдая это, Айнз был готов вскипеть от негодования.

Как можно так реагировать?! Пусть даже она рассудила, что складывается опасная обстановка и её долг — защитить своего повелителя, но нельзя же так вести себя в гильдии! Нужно же иметь хоть толику здравого смысла и не кидаться на всех окружающих. Вот же пустоголовая, в точности как Альбедо! О чём она только думает? Хотя… она, верно, и не думает вовсе. Люди для неё ничего не значат, и она готова передавить их так же просто, как насекомых.

Конечно, для НПС, созданного гильдией «Айнз Ул Гоун», состоящей исключительно из персонажей-гетероморфов, она вела себя вполне естественно, но надо же понимать: всему есть своё время и место.

«Да почему же все ваши творения вот такие?! — негодовал про себя Айнз, чуть не хватаясь за голову, и мысленно обратился к своим товарищам: — Конечно, каждый волен лепить персонажей, как ему нравится, но хотя бы научили их оценивать обстановку и понимать последствия своих действий!»

Но препираться с ней было некогда. Невозможно предсказать, что произойдёт, если собравшиеся люди заметят воинственное настроение Нарберал.

Айнз без промедления стукнул её по голове ребром ладони. Не со всей силы, разумеется, но служанке явно досталось от удара стальной перчаткой, и она обернулась к Айнзу с проступившими от удивления и растерянности слезами.

Он же, игнорируя её, обратился к регистраторше:

— Позвольте спросить, от кого же?

Впрочем, он прекрасно понимал, что это глупый вопрос. Просьба явно была от того юноши.

— От Нфирии Балеаре.

Не успел Айнз подумать, что уже слышал это имя, как его обладатель шагнул навстречу:

— Здравствуйте, это я хотел к вам обратиться.

Нфирия слегка поклонился, и Айнз ответил тем же.

— Видите ли, дело в том…

Айнз жестом оборвал его на полуслове:

— Прошу прощения, но я уже взялся за другое задание и не могу сейчас же приняться за ваше.

Присутствующие в зале принялись шептаться, и больше всех — «Мечи тьмы».

— Момон, постойте, ему ведь нужны именно вы!

Видя реакцию Петера, Айнз удивился. Неужели именной запрос — такое важное дело, что тот готов отказаться от своего собственного? Но, несмотря на разгоревшееся любопытство, он решил стоять на своём:

— Я понимаю, но куда важнее, что с вами я договорился раньше. Разве не так?

По всей видимости, Айнз был прав — часть авантюристов одобрительно закивали. Он произвёл правильное впечатление.

— Но ведь наше с вами предприятие даже нельзя толком назвать работой! А если мы не встретим монстров, то и денег оно не принесёт, — сбивчиво затараторил Петер.

Видимо, дело было в том, что поручение поступило от столь известного лица, талантливого внука не менее знаменитой бабушки. Наверное, оно несло в себе совсем иное значение, нежели охота на бродячих монстров, поэтому лидер «Мечей тьмы» и готов был уступить даже в ущерб своим собственным интересам. Рассудив так, Айнз тепло обратился к нему:

— Послушайте, Петер, я действительно ещё не слышал, что, когда и за какую сумму требуется от меня господину Балеаре. Давайте его выслушаем, а потом и решим.

— Никаких возражений! Конечно, не хотелось бы сильно откладывать, но мы всё равно не собирались отправляться в ближайшие день-два.

— Что ж, тогда я прошу вас поприсутствовать при нашем разговоре. Если мы с ним договоримся — а вернее сказать, не договоримся, — то я вернусь к той работе, на которую уже согласился с вами.

— Как так?.. Позвольте, но стоит ли вам обсуждать это при нас?

— Конечно. Ведь вы, так сказать, заинтересованные лица, и будет правильно выслушать и ваше мнение.

Конечно, «Мечи тьмы» согласились, и увеличившаяся компания вернулась в комнату для совещаний.

На душе было неспокойно. Айнз нервно усмехнулся и сел на то же место, рядом расположилась Нарберал, а юноша занял одиноко стоявший стул. Следом, как в предыдущий раз, расселись и «Мечи тьмы».

Первым, разумеется, слово взял юноша:

— Представительница гильдии уже назвала вам моё имя, но позвольте представиться ещё раз. Я Нфирия Балеаре, работаю в городе зельеваром. Моё поручение заключается в следующем: я собираюсь отправиться в лес неподалёку, а он, как вам наверняка известно, довольно опасен. Мне требуется охрана и, если вас такое не затруднит, помощь в сборе целебных трав.

— Значит, охрана? Понятно.

Айнз одобрительно покивал. Он-то полагал, что работёнка будет не из лёгких. В своей силе он не сомневался: на пару с Нарберал они перебили бы любых монстров, которые встанут у них на пути, но вот справятся ли они с охраной? Тут уверенности не было. Ведь у них, двоих заклинателей, не имелось подходящих навыков, чтобы служить щитом для нанимателя, обеспечивая ему защиту.

— В награду вы получите фиксированную сумму…

— Не спешите, пожалуйста. Охрана — это то, что нужно. Петер, а может, вы согласитесь наняться ко мне?

— А? Как это? — удивился тот.

— Вам не кажется, что заниматься охраной и сбором трав в лесу будет куда проще, если с нами пойдут следопыт и друид — Лукрут и Дайн?

— Разумеется! Очень мудрое решение, мастер Момон. Именно в лесу друиды могут лучше всего проявить себя. Я пригожусь вам даже больше, чем следопыт! — вмешался Дайн, а Лукрут только фыркнул, слушая, как хвастается его громогласный товарищ.

— Дайн, дружище, ну ты завернул.

— Я лишь сказал правду — от силы друида будет больше пользы! И попрошу не забывать, что я к тому же разбираюсь в целебных травах, пусть и немного!

— Хм. Петер, я согласен. Надо же показать нашему друиду, кто из нас на самом деле лучше собирает травы, — усмехнулся Лукрут.

— Полагаю, мы договорились, — кивнул Айнз. — Если по пути попадутся монстры, мы их перебьём и получим награду от города, а то, что нам выплатит господин Балеаре, разделим поровну между всеми. Что скажете, Петер?

— Если вас всё устраивает, то и мы не против.

— Простите, что нам пришлось отвлечься, господин Балеаре. Надеюсь, вы не возражаете, если за ваше поручение возьмутся все присутствующие?

— Нет, нисколько! — обрадовался светловолосый юноша. — Что ж, господа, я на вас рассчитываю. Да, если вы не против, обращайтесь ко мне просто по имени.

Остальная компания представилась Нфирии, и, если не считать того, что Нарберал пару раз окрысилась на Лукрута, всё прошло замечательно. Затем юноша объяснил план своего предприятия.

— Обычно я добираюсь до деревушки Карне, договариваюсь там о ночлеге и уже потом отправляюсь в лес. Сколько дней уйдёт на сбор трав — зависит от того, насколько ценные виды мы сможем найти. В худшем случае — три дня, хотя обычно удавалось управиться за два.

— Как мы туда доберёмся?

— У меня есть одноконная повозка, но в ней я вожу бутыли под целебные травы и, увы, не смогу подвезти всех вас.

— Мы сможем пополнить запасы в Карне?

— Воды набрать можно, а вот с провизией — как получится. Это не такое уж большое поселение.

«Мечи тьмы» принялись совещаться насчёт того, что им потребуется для выполнения задания, то и дело уточняя детали у Нфирии. Поглядев на них, не удержался и Айнз:

— Могу я задать пару вопросов?

— Конечно, — улыбнулся юноша, и Айнз поделился своими сомнениями:

— Почему вы искали меня? Ведь я совсем недавно прибыл в город, моё имя никому не известно, друзей у меня здесь тоже нет. Зачем вам потребовался именно я? Вы говорите, что регулярно выбираетесь за травами, а значит, наверняка раньше нанимали других авантюристов. Почему бы не обратиться к ним?

Он не спускал с собеседника глаз. Откуда тот знает его имя? Если маскировку Момона раскрыли, придётся создавать себе другую личину, а возможно, и искать совсем иной подход. Но сколько он ни вглядывался, закрывавшая половину лица длинная чёлка не давала как следует рассмотреть глаза юноши и разгадать, что им двигало.

Пока Айнз сомневался, не слишком ли глубоко он копался в мотивах Нфирии, тот нашёлся с ответом:

— Понимаете, все, кого я раньше нанимал, покинули Э-Рантель и перебрались в другой город, а мне пришлось искать кого-то ещё. И тут, представьте себе, я услышал от одного из наших клиентов о происшествии в трактире.

— Происшествии в трактире?

— Да, как вы запросто подбросили в воздух авантюриста рангом выше вас.

— Вот оно что…

Выходит, юноша клюнул на историю, в которую Айнз ввязался именно затем, чтобы люди говорили о его силе.

— Да и услуги авантюристов с медными жетонами явно выйдут дешевле. Я ведь надеюсь, что мы не последний раз с вами работаем, — отшутился Нфирия.

— Ха, пожалуй.

Айнз прекрасно понимал, зачем набирать перспективных новичков, и относился к Нфирии со всё меньшей опаской. Однако его всё же кое-что беспокоило. И если он волнуется не зря…

Пока его занимали собственные мысли, Нфирия успел ответить ещё на несколько вопросов, которые задали остальные авантюристы. Когда обсуждение исчерпало себя, юноша громко заявил:

— Что ж, выдвигаемся, как только вы будете готовы!

5

Во тьме ночи по огромному кладбищу Э-Рантеля скользила чья-то тень. Скользила так плавно, что за чёрным плащом с капюшоном не угадывались движения рук или ног, словно под ним скрывался призрак. Ловко избегая кругов света от расставленных повсюду магических факелов, она продвигалась всё дальше, пока не очутилась у мавзолея, где наконец откинула капюшон.

Тень превратилась в девушку лет двадцати. Она была хороша собой, но напоминала кошку, за миловидностью которой явственно ощущалась угроза, будто она в любой миг могла проявить свой хищный нрав.

— Ну, вот и прибыли! — игриво заметила она и смахнула в сторону золотистую чёлку, прежде чем отодвинуть плиту, закрывавшую вход в мавзолей.

Из-под плаща донеслось лёгкое металлическое позвякивание, словно на девушке была кольчуга.

Предназначенные для мёртвых тел каменные пьедесталы пустовали, все цветы для прощания с усопшими уже унесли, но сладкий аромат сгоревших свечей всё равно щекотал нос, как будто стены уже навсегда впитали его. Прищурившись, девушка направилась к пьедесталу, стоящему в глубине зала.

— Так-так-так… Посмотрим… Ага! — мурлыкала она себе под нос, что-то нащупывая под ним.

Найдя покрытый гравировкой камень, она нажала на него, и тот подался в глубину. Послышался щелчок, а через мгновение уже весь пьедестал с шумом отодвинулся, обнажая ведущие вниз ступени.

— Я вхожу-у-у! — пропела она, растягивая последнюю гласную, и принялась спускаться.

Совершившая один поворот лестница привела её в огромную пещеру. Стены и пол оказались земляными, но подземелье явно было рукотворным и не грозило обвалиться в любой момент. Воздух был на удивление свеж, но откуда он поступал, оставалось только гадать.

Однако же перед ней открылось не захоронение, а нечто гораздо более зловещее.

По стенам были развешаны узорчатые гобелены, а под ними на полу стояли десятки алых свечей, от которых исходил запах палёной человеческой крови. Среди бесчисленных теней от пляшущих огоньков в стенах пещеры виднелись отверстия высотой в человеческий рост, откуда тянуло трупным запахом, характерным для низкоуровневой нежити.

Повернувшись вокруг оси и оглядев всю пещеру, девушка что-то заметила в полутьме и крикнула:

— Эй, ты там! Да, ты, что прячешься в тени, принимай гостью!

Мужская фигура, притаившаяся в проходе, вздрогнула.

— Приветик! Я пришла повидаться с Каджи. Он здесь?

Мужчина явно был в растерянности, а услышав шаги позади себя, снова вздрогнул.

— Ладно, оставь нас, — приказал ему некто, вышедший на свет.

Это отказался иссохший старик с глубоко провалившимися глазами и лицом настолько нездорового землистого оттенка, что было удивительно, как он ещё не отправился на тот свет. Совершенно лысая голова, ни бровей, ни ресниц и вообще ни единой волосинки, — невольно возникал вопрос, осталась ли у него хоть одна где-нибудь. Определить возраст по его внешности было нельзя, хотя редкие морщины наводили на мысль, что он не так уж стар.

Тёмно-красная мантия, свисавшая с шеи цепочка с черепами каких-то животных, костлявая рука с грязными жёлтыми ногтями, сжимающая чёрный посох, — он больше смахивал на нежить, чем на человека.

— Приветик, Каджи!

— Хватит меня так звать. Это издевательство над гордым именем Зуррернорна, — нахмурился старик.

Зуррернорн. Зловещее тайное общество заклинателей, живущих с именем своего могущественного предводителя на устах и на «ты» со смертью. На их счету было немало преступлений, и все соседние страны считали их своими врагами.

— Разве? — судя по ответу, девушка и не собиралась следовать его словам, отчего морщины на лбу старика стали ещё глубже.

— И что тебе надо? Зачем ты сюда пожаловала? Как будто не знаешь, что я наполняю здесь силой Камень Смерти. Даже не думай тут проказничать, не то я выгоню тебя взашей!

Он впился в гостью взглядом, а его посох стал наливаться силой.

— Ну не сердись, Каджи. Я тебе кое-что принесла! — усмехнулась девушка и запустила руку под плащ. Пошуршав там чем-то, она наконец нащупала нужную вещь и извлекла её на свет.

Это оказалась диадема из тонких, как паучий шёлк, металлических нитей, украшенная россыпью драгоценных камней. Украшение изящной работы напоминало паутину, на которой застыли капли росы. В центре, примерно на уровне лба, располагался ещё один драгоценный камень — огромный чёрный кристалл.

— Неужели!

От удивления старик выпучил глаза. Эту диадему он видел всего раз, и то издали, но её ни с чем нельзя было спутать.

— Знак храмовой принцессы-жрицы, Корона Мудрости! Главное сокровище теократии Слейн!

— Именно! Эту странную штуку носила какая-то смазливая девчонка. Та была совсем ей не к лицу, вот я её и умыкнула. А дальше… Ты представляешь?! Она тут же тронулась умом и обделалась прямо на месте! — расхохоталась воровка.

Раньше она служила в отряде «Угольное писание» и не могла не знать, что станет с храмовой принцессой-жрицей, главной фигурой священных ритуалов теократии Слейн, если с неё снять Корону Мудрости. Ведь при смене принцесс именно служителям «Угольного писания» полагалось снять корону с предыдущей и отправить её, лишившуюся рассудка, на встречу с богами.

— А что мне ещё было делать? Никак иначе я бы до неё не добралась. Если кого и винить, то создателя этой штуки. Как он до такого додумался?

Корону можно было уничтожить, но снять её без вреда для владельца никак не удавалось. Да и кто бы отважился разрушить священную реликвию, запечатывавшую душу и обращавшую человека в сосуд для магии высшего уровня? Результатом становилось лишь безумие её носителя, что было как минимум расточительно.

— Эх, стоило ли предавать «Угольное писание» ради такой безделушки? Лучше бы стащила одну из реликвий, оставленных Шестью великими богами.

— Почему это она безделушка?

Воровка обиженно надула губы, но старик только рассмеялся в ответ:

— А что же это, по-твоему? На миллион женщин найдётся лишь одна подходящая, способная надеть Корону. Можешь даже и не пытаться такую искать, если у тебя для этого нет ресурсов целого государства, как у нынешней теократии Слейн!

Действительно, только в Слейне вели перепись жителей, а потому и могли найти подходящую жертву для Короны. Едва ли её удалось бы разыскать как-то иначе, даже силами Зуррернорна.

— Интересно, как бы я могла стащить те реликвии? Их же охраняет главное чудище «Угольного писания», та древняя тварь, якобы с кровью Шести богов.

— Полубог? Неужели все они так сильны? Я о них только от тебя и слышал.

— Сильны — совершенно не то слово. Все сведения о них тщательно охраняют, ясное дело, что ты ничего и не слышал. О полубогах лучше не трепаться, не то тебе промоют мозги. Жаль, конечно, что о них ничего не известно, но говорят, что если эта тайна выйдет наружу, то против теократии поднимутся истинные Лорды-драконы и не оставят от неё и следа.

— В общем, звучит как выдумки.

— Ну да, пока с ним не столкнёшься, поверить трудно… Так вот, Каджит Дейл Бадантель, давай вернёмся к делу. Не стоит ли двоим из Двенадцати Столпов объединить усилия? — заговорила она вдруг совсем иначе.

— Надо же. Одна из Квинтиев, ты заговорила без притворства? Только не нужно «Дейла», я отказался от веры и этого имени.

— Тогда и ты не причисляй меня к Квинтиям. Можно просто «Клементина».

— Ладно, Клементина, так о каких усилиях речь?

— Ты же знаешь, что среди местных есть человек с поразительным талантом. Может, он управился бы с Короной?

— Вот оно что. Но выкрасть одного человека ты вполне могла бы и сама.

— Да, разумеется… но мне хотелось провернуть это дело с размахом.

— А когда поднимется шум, благополучно улизнуть. Понимаю.

— И заодно помочь с твоим ритуалом. Что скажешь, недурная ведь сделка?

Каджит прищурился и зловеще улыбнулся:

— Чудесно, Клементина! Мы проведём Ритуал Смерти куда раньше, чем я думал! Я не пожалею сил для нашего общего дела!