Падающего толкни

Глава пятая Пустоши

— Как жаль, что едем не на Екатеринбург, — ожидая, когда Кир закончит разгребать очередной завал из деревьев, посетовал Ящик.

— Почему? — не поняла Ольха.

— Да потому что месяц назад по доброте душевной мы уже разобрали там все завалы, — охотно пояснил Костя.

Кир ухмыльнулся и, мгновенно сотворив энергетический жгут, перерубил кривую поваленную сосну, еще несколько взмахов и парни отволокли небольшие чурбаки с дороги. Надо сказать, что с помощью вед разбирать завалы стало намного проще. Кир очень сильно жалел, что не освоил веду перемещения предметов на расстоянии. Она была сложна, а времени на все не хватало. Через два часа они въехали в разоренный Ижевск. Кир с грустью смотрел на размываемые дождями остатки цивилизации.

— Как это было, — неожиданно спросил он Ольху. — Ведь ты была здесь?

Девушка немного помолчала, словно решая рассказывать или нет, и, наконец, заговорила.

— Мы наблюдали за оплотом и знали, что орде удалось проникнуть на территорию. Сначала ничего не происходило, я даже решила, что тот, кого ты называл Ильичом, раскусил лазутчиков. Но чуда не случилось. На третий день поднялась суматоха, раздались крики и несколько выстрелов, потом все успокоилось, но спустя час поднялась волна. Это были первые сотни отравленных безумцев, я не видела, а только слышала. Крики разрываемых заживо людей и трескотню выстрелов. Потом снова стихло, а спустя еще час пошла вторая волна, она и похоронила охрану. Дольше всего сопротивлялась караулка у ворот, там заперлись человек двадцать бойцов и стреляли, пока не кончились патроны. А потом пришла основная орда. К этому времени многие из уцелевших безумцев стали приходить в себя. Потом был грабеж, и орда снова ушла. Вот, в принципе, и все, что я знаю. Вот только никогда не забуду крики людей и пляски огня в ночном небе. Это была самая страшная ночь в моей жизни.

Кир прижал Ольху к себе. Девушка не сопротивлялась. Какое-то время они стояли обнявшись посреди уничтоженного последнего оплота технологии, пока Костя не напомнил, что пора ехать.

— Надевайте кольчуги, теперь мы можем полагаться только на самих себя. Владислава еще накануне разослала гонцов по поселениям, предупредить, чтобы пропустили нас. Но неизвестно, насколько гонцы нас обгонят. Да и не так много в округе этих поселений, во всяком случае, на нашем пути всего три. И те удалены максимум на сто километров отсюда.

Парни и девушка кивнули и стали надевать прохладные тяжелые кольчуги. Свою Кир надел еще в поселке. Хорошая жилетка, вот только лишает возможности почесаться нормально. Оплот остался позади, серая асфальтовая лента с пятнами зеленой травы стремительно летела к горизонту, теперь только вперед. Хотя бывший капитан не мог понять, чем так важна эта книга, подумаешь, ее написали за десять веков до крещения Руси. Что мог описать князь-ведун? Чего не знали об энергии и нитях он или Денис? Но если она так нужна, значит, важно найти ее и привезти.

— Никогда не думал, что смогу сеть за руль такой шикарной тачки, — уверенно ведя машину, произнес Ящик.

— Хорошо, что твоя мечта сбылась, особенно, если учитывать, что машин вообще не осталось, — подколол сидящий на заднем сиденье Вадим.

Вот уже два дня они медленно продвигались к цели. За спиной осталось почти пять сотен километров. Менялась природа и ландшафт, вот только запустение оставалось прежним. Дожди прекратились, тяжелые, низко висящие, давящие на психику своей мрачностью, тучи уступили место редким облакам, наконец показалось солнце. Разговаривали мало, да и не о чем особо было говорить, никаких событий, опустевшая дорога, покинутые полуразрушенные города.

Скиф перебрался на заднее сиденье, его место впереди занял Вадим, внимательно наблюдавший за местностью вокруг. Кир же, стараясь не тратить время понапрасну, погружался в навь и экспериментировал с энергией. В связи с невозможностью сотворения вед в замкнутом пространстве бывший капитан занимался не менее важным вопросом, как накопить энергию в прок. Еще дома он выяснил, что энергия вокруг него не бесконечна, если стоять на одном месте и творить веды постоянно, то вокруг него образуется энергетический вакуум и какое-то время все завесило от места проведения эксперимента, невозможно будет создать даже простейшей веды. Больше всего энергии было рядом с большим скоплением людей, затем шел лес, следом чистое поле, хуже всего было творить веды в брошенных городах. Видимо, технология хоть и уничтоженная, не давала сконцентрироваться энергии в связи с большим скоплением бездушных искусственных предметов. И вот сейчас Скиф искал способ, как накопить энергии, чтобы в Москве не оказаться совсем без сил. Чем больше, злобнее и порочнее был город, тем тяжелее было оперировать потоками. Да и не верил ведун, что Москва брошена. А значит, нужно найти способ накопления прежде, чем они въедут в нее.

— Командир, — раздался голос Вадима, с трудом пробившийся через пелену нави.

Кир открыл глаза и сразу ощутил напряжение, повисшее в салоне шикарного джипа.

— Командир, — указывая вперед, произнес Ящик, — впереди мост, за ним поселок.

Скиф вглядывался туда, куда указывал водитель. Порш остановился на высокой горке, с которой легко просматривались все окрестности на несколько километров, мост и поселок были как на ладони. Все казалось мертвым и безжизненным, кроме двух вещей: баррикада посреди моста и дымок, идущий из трубы двухэтажного каменного дома.

— Там кто-то есть, — озвучил его мысли Вадим.

Кир согласно кивнул.

— Вот только кто, сколько их, и как они настроены?

Все пассажиры пожали плечами. Вопрос был риторическим. Кир выбрался из машины и начал надевать перевязь меча. В машине с оружием было не развернуться, поэтому оно лежало либо рядом, либо было зажато между ногами.

— Вадим, ты со мной, остальные ждут здесь. Если что, уходите.

— Но, — начала было возражать девушка.

— Мы в походе, — прервал ее Скиф, — и мое слово здесь закон. Ты помнишь коды и что где расположено?

Девушка только кивнула, всем своим видом выражая протест. Но Кира это волновало мало.

— Хорошо, если мы не вернемся, ваша задача продолжить путь и найти книгу. Вадим, бери арбалет, придется лезть вброд.

И бывший капитан, немного пригнувшись, словно ожидая выстрелов, побежал к роще, растущей неподалеку от дороги. Деревья тянулись почти до самой реки, это был идеальный путь для того, чтобы подобраться к воде незамеченными. Хохол последовал следом. Едва они вошли под развесистые кроны сосен, Кир остановился, что-то не нравилось ему в этой роще. С виду все было нормально, никакого присутствия людей, тишина, пение птиц шебуршение в траве насекомых. Маленький лес жил своей жизнью. Но в нем было что-то постороннее. Кир легко вошел в навь и уставился на лес совершенно другим взглядом. Он видел потоки энергии, исходившие от деревьев и различной живности, и три ярких, багровых пятна, указывающих на искусственное происхождение предметов. Одно из них было расположено под кустом, шагах в десяти от места, где стоял ведун. Медленно, словно приближаясь к змее, которая уже изготовилась к атаке, Кир подошел к кусту и аккуратно раздвинул ветки. Чутье не обмануло, к основанию куста была прикреплена мощная оборонительная граната. Растяжка была поставлена очень толково, тонкая леска скрывалась в высокой траве, неосторожное движение, и вперед на тот свет. Скиф потратил минуту на разминирование, потом перешел к следующей. Хохол терпеливо ждал его на краю рощи, прислонившись спиной к стволу высокой березы. Через пятнадцать минут Кир был обладателем трех гранат. В предстоящей поездке они явно не будут лишними. Еще раз войдя в навь, ведун снова просканировал рощу, больше посторонних предметов не было. Только слабое свечение на месте снятых растяжек.

Скиф жестом подозвал Вадима и пошел к реке, уже не опасаясь сюрпризов предусмотрительных местных. Речка оказалась мелкой, почти пересохшей. Скиф и Хохол легко перебрались на другой берег, почти не замочив ног. Но теперь вход в навь был бесполезен, в отличии от рощи, в которой люди бывали мало, все вокруг кишило посторонними предметами техногенной цивилизации. Сплошное багряное поле. Оставалось надеяться только на глаза и чувства.

— Смотри под ноги, — прошептал Кир дружиннику и, пригнувшись, осторожно перебежал к старому проржавевшему комбайну. Видимо, здесь раньше находилось довольно крупное животноводческое хозяйство. Старые полуразвалившиеся кирпичные ангары, которые служили загонами для скота, были пусты. Остался только запах, который въелся в доски и землю. Но вонь уже не сбивала с ног, Вадим только слегка поморщился, как любой горожанин, и выглянул из небольшого пролома. До поселка, стоящего у дороги, было не больше километра. Несколько панельных пятиэтажек и множество частных домов. Почти километр открытой местности. Кир знаками приказал лечь и пополз. Его радовало, что на нем толстые кожаные штаны, а не камуфляж, ни одна ткань не выдержала бы подобного насилия. Хотя был у него костюм, сделанный из специальной ткани, с вплетенными в нее металлизированными нитями. Куртка была сделана в несколько слоев и могла сильно ослабить удар ножом. Но прошло время и от костюма ничего не осталось. Изредка бывший капитан поднимал голову над высокой травой, оценивая обстановку, но все было спокойно. Спустя тридцать минут они достигли стены крайнего в поселке дома. В принципе, стены — это все, что от него осталось. Крыша давно провалилась внутрь, дверь была выбита, оконные рамы вырваны. Скиф махнул рукой и перебежал к следующему дому. У того хотя бы была целая крыша, и дверь была на месте.

— Все, автобус дальше не идет, — прошептал Кир, разглядывая дом, в котором дымилась печная труба. Они затаились за забором, приникнув к щелям, пытаясь разглядеть, что происходит в доме и во дворе.

— Я ничего не вижу и слышу, — спустя десять минут, прошептал Хохол.

Скиф кивнул, на одно мгновение ему показалось, что внутри дома кто-то двигался. Но больше ничего уловить не удалось.

— Жди здесь, — приказал он и одним прыжком перемахнул через забор.

В доме было тихо и пусто, в углах паутина, комната выглядела совершенно не жилой. Но кто-то в доме определенно был. Скиф не стал обнажать меч, в тесноте дома длинный клинок будет, скорее всего, помехой. Нож выкованный кузнецом общины по дизайну скифа удобно лег в руку. Двадцать сантиметров обоюдоострого шириной в два пальца тяжелого лезвия. Ножом можно было колоть, резать, рубить. Кир потратил два часа на то, чтобы заточить его до остроты бритвы. Конечно, подобная заточка долго не продержится, но зато сейчас он легко смог бы разрубить подброшенную вверх нитку. Взяв нож обратным хватом, Кир слегка приоткрыл дверь и скользнул в дом. Абсолютной тишины не бывает, но сейчас ведуну казалось, что он находится в звуковом вакууме. Тишина давила, действовала на нервы. Кир выглянул из-за косяка и окинул взглядом комнату. Что ж, хозяева были здесь, мужчина лежал грудью на столе, женщина возле печи. Проверять пульс ведун не стал, да и какой смысл проверять пульс у людей, которым вскрыли горло от уха до уха. Вот только одно настораживало, крови почти не было, рядом с мужчиной небольшое пятно, и несколько капель рядом с женщиной. Еще одна загадка нового мира и пустых земель.

Быстрое движение за спиной Скиф уловил на уровне рефлекса. Не думая, ведун ударил с разворота, уже краем глаза он видел, как нож входит в горло молодого мужчины, у которого в руке зажат нож и старый термос. Незнакомец рухнул, как подкошенный. Парень был не один, девушка, почти девочка лет пятнадцати, пятилась от Кира, неуверенно держа в руке старый раскладной нож и прижимая к груди точно такой же, как у парня, трехлитровый термос. Она почти достигла двери, ведущей на улицу, когда та неожиданно распахнулась и на пороге появился Вадим. В руках у парня был меч, с которого капала еще не свернувшаяся кровь. Мгновенно оценив обстановку, парень ударил опешившую девчонку, мечом по голове. К счастью, ударил плашмя. И та, потеряв сознание, рухнула под ноги Кира.

— Там, — он указал во двор, — еще двое лежат, — произнес Хохол, — троим удалось смыться. У каждого термос.

— Свяжи ее, — приказал Кир.

Дружинник послушно достал из кармана метровую веревку и надежно связал оглушенной девке руки.

Кир в это время осмотрел трофеи. На парне была старая, но чистая одежда городского жителя: джинсы, майка с надписью «Windows mast die», кроссовки. Кир открыл термос и тут же ему в нос ударил густой металлический запах свежей крови. Ведун мгновенно ощутил во рту вкус железа, такое ощущение, что он только что выпил несколько глотков. Подавив позыв к рвоте, Кир поставил термос на стол.

— Что в других домах?

— Не думаю, что кто-то спасся, — отозвался Вадим.

— Ладно, волоки девку к машине, — приказал Скиф, — я сейчас быстро все осмотрю и подойду.

Дружинник закинул пленницу на плечо, благо девушка была миниатюрная, и вышел из дома. Кир отрыл печь, достал горящую головню и бросил на старую кровать. Через несколько секунд запахло паленым, и веселый огонь, дорвавшийся до пищи, побежал по одеялу. Окинув на прощание дом, Кир вышел на улицу.

В остальных домах была та же картина, трупы с вскрытым горлом и слитой кровью. Кир не верил в сказки, пока не увидел мутированного волка, от которого отскакивали пули. Если есть такие, то почему бы не поддаться суевериям и не сказать, что все, что произошло в маленьком поселке, населенном полутора десятком людей, дело рук вампиров. Везде, где были трупы, Скиф поджигал дома. Там, где не было обычного огня, в ход шла маленькая шаровая молния, которая гораздо лучше любого факела воспламеняла все вокруг. Прежде, чем дом загорался, Скиф искал оружие, его добычей стали несколько пистолетов, старенький автомат, карабин и совсем древнее охотничье ружье. В последнем доме Кир наткнулся на жуткую картину: маленький мальчик, которому едва исполнился год, его выпили прямо на месте, разливая кровь ребенка в стаканы. Кир сжал зубы и кинул шаровую молнию. Маленький поселок пылал. На обратном пути Кир энергетическим бичом располосовал баррикаду и сдул ее с моста. Через пять минут он уже стоял возле Порша.

— Брось ее в багажник, — приказал он, указав на пленницу, — придет в себя, допросим. А сейчас пора ехать, и так два часа потеряли.

Машина снова рванулась к цели мимо пылающих домов и сгорающих в них жертв вампиров. Так Кир решил, пока называть нелюдей, которые сливали кровь.

Пленница очнулась только к вечеру, когда маленький отряд остановился на ночевку. Ее заранее привязали к дереву, и теперь она с ужасом наблюдала, как трое мужчин и женщина, обряженные в кольчуги, с мечами, рукояти которых хищно выглядывали из-за плеч, разводили костер.

— Очнулась? — садясь на корточки напротив девицы, спросил Кир.

Девушка молчала, Скиф понял, что это не от нежелания говорить, а просто от страха.

— Боишься меня?

Пленница нашла в себе силы кивнуть.

— Правильно делаешь, — согласился Кир. — Как тебя зовут?

— Даша, — дрожащим от страха голосом произнесла пленница.

— Итак, Даша, я слушаю внимательно твою историю, больше всего меня интересует, откуда ты и твои друзья, зачем тебе кровь?

Услышав слово «кровь», девушку начало трясти.

— Возьми себя в руки, а то лишишься их, — пригрозил Кир. И в доказательство, создав энергетический жгут, срезал чахлый кустик, росший шагах в пяти от них. Срубленные ветки тут же отправились в костер.

Демонстрация сил произвела на девушку впечатление, вот только Кир не такого эффекта ожидал. Даша лишилась чувств. Окатив ее водой, Скиф снова привел ее во вменяемое состояние. Надо сказать, его удивила невосприимчивость девушки к не фильтрованной воде, он рассчитывал, что она обожжется, но такое ощущение, что на нее было накинута веда.

— Итак, мне повторить вопрос или сама его вспомнишь?

— Я все скажу, только не трогай, — истерично завизжала девица. — Мы не виноваты, нам нужно пить кровь, чтобы жить, — начала быстро говорить пленница. — В нашем городе был научный институт, в котором было много лабораторий. Когда появилась отравленная вода, все решили, что это дело рук института, обезумевшие люди пошли на штурм. И начальник охраны, когда его зажали в угол, включил систему самоуничтожения. Был большой взрыв, знание было полностью разрушено, погибли сотни людей. Но этот взрыв разрушил какое-то хранилище. С этого все и началось. Люди стали болеть, обычная пища не насыщала. И тогда кто-то выпил кровь. Это оказалось спасением, всего один глоток крови в сутки и снова чувствуешь себя хорошо.

— Выродки, — выругалась сидящая у костра Ольха. — Лучше сдохнуть, чем жить вот так. Как паразит, убивая другого, чтобы прожить еще один день.

— Не осуждай, — возразила Даша. — Неизвестно, как бы ты себя повела на нашем месте.

Ольха озадачено замолчала. Даша была права, она жила в обществе себе подобных, где пить кровь являлось нормой. Это все равно, что вытащить из каменного века каннибала и судить его по современным законам.

— Сколько вас и где ваш город? — спросил Скиф.

— Мы уходим далеко в поисках пищи, наш городок небольшой, а некогда был стратегическим объектом. От того места, где вы меня захватили, двести километров на восток.

— Ясно, это нам не по пути, — подвел итог Костя, — и меня это радует. Не хочу сталкиваться с кучей пиявок. Ты так и не ответила, сколько вас? — напомнил свой вопрос Кир.

— Осталось не так и много, после нашего заражения вспыхнула война за ресурсы.

— Мерзость, — выдал реплику Вадим. — Мы, блин, для них домашний скот, ужин, ресурс.

Даша проигнорировала его вспышку и отвращение остальных.

— Нас чуть больше тысячи. Но мы не заразные, мы не вампиры из сказок о Дракуле, просто люди.

— Вы не люди, — вставая и готовя веду, произнес Кир, — вы нелюди.

Пленница закричала, когда огненный жгут метнулся к ее шее. И спустя мгновение голова с широко распахнутым для крика ртом покатилась к ногам Ольхи. Девушка брезгливо отодвинулась.

— Кир, ты не мог убить ее в другом месте? — поинтересовалась жена.

Скиф только отрицательно мотнул головой и, развязав веревку, оттащил труп и голову подальше в лес.

— Закопайте ее, — приказал он, вернувшись к костру.

Костя и Вадим послушно достали из багажника две небольшие лопаты и принялись копать могилу.

— Что ж, вот мы и выяснили имя еще одних тварей, — подвел итог дня Кир, когда все собрались на ужин у костра. — В мире есть вампиры, хотя они не такие, как в легендах, но лучше они от этого не стали.

— Я бы лучше умерла, — высказала свое мнение Ольха.

Скиф пожал плечами.

— Мне трудно судить, — после небольшой паузы сказал он. — Возможно, если бы я подвергся заражению и была бы единственная возможность выжить, я бы ей воспользовался.

Над небольшой поляной повисла тишина. Каждый думал о своем. Но при этом мысли ходили вокруг города, в котором жили сотни людей или уже нелюдей, которые вынуждены были пить кровь.

— Интересно, а кто жил в этом маленьком поселке? — спросил Вадим.

— Обычные люди, — ответил Кир, — я осмотрел все дома, это просто несчастные, которые пытались выжить в этом мире, что им удавалось, пока к ним в гости не заглянули эти кровососы.

Скиф лежал на подстилке из лапника и смотрел в звездное небо. Всякие дурные мысли лезли в голову, не давая заснуть. Падающего толкни. Вот девиз этого мира, все как всегда, шакалы — верховная ступень эволюции и олицетворение человеческой природы. За редким исключением. И эти люди, жившие маленькой общиной в разваливающимся от времени ядовитых дождей и наступления природы поселке, стали пищей, на весь поселок в пятнадцать человек всего несколько стволов и жалкая горстка боеприпасов. Да и стволы содержались отвратительно, пришлось чистить их с особой тщательностью, зато теперь вся группа, за исключением Ольхи, была хоть как-то вооружена. Из двустволки Кир одним ударом энергетического бича сделал обрез. Правда, пришлось повозиться с напильником, чтобы обточить обрубок приклада. Пары часов ночного дежурства как раз хватило, чтобы привести оружие в божеский вид. Меч хорошо, но пистолет лучше. А магический пистолет еще лучше, эта идея мгновенно захватила Кира. Он уже сделал унитаз, совместив магию и технологию. Почему бы не сделать предмет, стреляющий, например, ледяными стрелами или огненными шариками. Это, конечно, очень сложно, но в принципе возможно.

— Сдохла, животина, — подвел итог осмотра Костя, глядя на машину, торчащую почти вертикально из огромной промоины в асфальте.

— Ну и черт с ней, — легкомысленно отозвалась Ольха. — Теперь ножками пойдем. Всего ничего осталось.

— Всего, пол тысячи километров, — ехидно заявил Вадим, — за пару часов дойдем, и тысяча двести обратно. Думаю, если постоянно бежать, как раз к новому году вернемся.

— Хватит, — строго сказал Кир, — берите рюкзаки, еду, пора идти. Все равно ничего уже не изменить. — И, подавая пример, Кир взгромоздил себе на спину рюкзак, передернул затвор автомата и молча пошел по направлению к Москве. Остальные несколько секунд смотрели ему вслед, потом подхватили свои рюкзаки и поспешили догнать ведуна, бодро шагающего навстречу горизонту.

Если бы не эта промоина, они бы через пару дней достигли бы цели. А теперь … Кир сжал зубы, глупо винить в случившемся Костю. Не его вина, что машина провалилась в эту промоину, хорошо, что никто не пострадал, Ящик лишь ушиб грудь о руль, а Вадим заработал шишку на лбу. До сумерек еще несколько часов, но Кир уже чувствовал, что шагать все труднее, ноги наливаются тяжестью. Да, каждый шаг приближает их к цели, но как медленно — метр за метром.

— Привал, — скомандовал Кир, — на сегодня хватит, нужно отдохнуть, чтобы завтра пройти как можно больше.

Все устало повалились на землю, доставали фляги с водой и жадно глотали живительную влагу. Теперь уже и Ольха не пребывала в восторге от пешей прогулке. С момента аварии им удалось пройти всего два десятка километров.

— За четыре часа, два десятка, — услышал он голос Кости.

— Не бери в голову, пешие прогулки полезны, — подколол его Вадим.

— Хохол, а как ты смотришь на пешую сексуальную прогулку? — поинтересовался Ящик.

— В смысле, — не понял дружинник.

— В смысле — ты идешь на хер, — пояснил Костя.

Парни засмеялись, Кир тоже улыбнулся, только Ольха слегка скривилась от грубой шутки. Она не больно любила, когда люди ругались в ее присутствии.

— Кир, если мы за день будем делать километров шестьдесят-семьдесят, то дней за восемь десять доберемся, — подсчитав в уме, заметил Ящик.

— Хватит болтать. Парни, костер, Ольха, ужин, — приказал Скиф.

— А ты? — поинтересовалась супруга.

— А я займусь безопасностью и посмотрю, что твориться вокруг, мне кажется, что мы входим в населенные районы. — И Кир, поднявшись, шагнул в сторону леса.

Вернулся он через час, когда на костре уже закипала гречневая каша с вяленым мясом.

— Я был прав, — садясь к огню и доставая трубку, подарок Дениса, сказал Кир.

Все насторожились. А Скиф, как ни в чем не бывало, продолжал набивать трубку.

— С чего ты это взял, командир? — серьезным тоном спросил Хохол.

— А с того, что я видел два довольно свежих кострища, отпечаток ботинка и блестящую и воняющую порохом гильзу.

Маленький цилиндрик полетел в Костю, но тот ловко перехватил его на лету и поднес к носу. Какое-то время он жадно вдыхал воздух.

— Это автоматная пуля, стреляли три дня назад, может четыре, — подвел итог парень.

— Я тоже так думаю, — согласился Кир. — А теперь новость, человек, который стрелял, был один.

— Никто по одиночке не ходит, — упрямо заявила девушка, — жалко, ты мне не сказал, я бы посмотрела следы и точно бы сказала, один он был или нет.

— Следа там два, — согласился Кир, — и второй принадлежит человеку, который шел за стрелявшим. И стреляли именно в него. Но выяснить, попали или нет, мне так и не удалось.

— Значит, здесь есть люди и они любят стрелять, — подвигая карабин к себе поближе, подвел итог Хохол.

— Вывод верен, — подколол его Ящик и на всякий случай взвел курки на обрезе.

— Как будем действовать при встрече? — спросила Ольха, помешивая деревянной ложкой кашу.

— По обстоятельствам. Но без моего приказа никто ни в кого не стреляет. Надеюсь, это понятно?

Все кивнули.

— Хорошо, а теперь давайте поедим. Первая смена моя, потом Ольха, затем Вадим, Костя, тебе замыкать. И на этот раз караул нормальный. Все, народ, расслабон кончился, начинаются суровые будни.

Кир проснулся на рассвете. Солнце еще не встало, Ящик, сидел у костра, вслушиваясь в звуки ночного леса. Чувство тревоги и близкой беды моментально охватило ведуна.

— Подъем, — заорал Кир и, швырнув большую охапку хвороста в костер, потянул из ножен меч.

Сухие ветки моментально вспыхнули, вырвав из сумрака деревья, окружающие маленькую поляну, и десяток людей, скрывавшихся в густых предутренних тенях. Поняв, что обнаружены, нападающие рванулись вперед. Но эффект неожиданности был безвозвратно утерян. Огнестрельного оружия у них не было, ножи, дубины, пара копий. Вместо одежды лохмотья. Кир с Ящиком прикрыли продирающих глаза соратников, встретив нападавших блеском мечей. Костя рубанул первого разбойника и свалил его, хоть парень и недавно начал упражняться с мечом, но Никон и его десятники умели учить. Великим бойцом Костя, конечно, не был, но размахивал оружием довольно грамотно. Кир тоже ударил вылетевшего на него мужика и понял, что нападающие не имеют ни малейшего представления о бое холодным и древковым оружием. Скиф швырнул в следующего нападавшего маленькую шаровую молнию. Запахло паленым мясом, впервые Кир видел, как работает боевая веда против человека. Мужик получил шаровуху в грудь, молния прожгла его насквозь и ушла в землю. Нападавшие на секунду замерли, но довольно быстро пришли в себя и рванулись вперед. Но время было потеряно, Вадим и Ольха присоединились к всеобщему веселью, и количество трупов на поляне удвоилось. Поняв, что бой проигран, местные разбойнички рванули прочь. Единственное, что успел сделать Кир, так это, выхватив нож, метнуть его рукоятью вперед в затылок прихрамывающего мужика. Тот рухнул, как подкошенный.

— Связать, — приказал он, — в нашем случае информация — жизнь.

Парни быстро выполнили приказ. И вскоре, после небольшой демонстрации силы, лесной брат уже говорил, видимо, на него произвел впечатление маленький огненный шар, который Кир зажег в правой руке, пообещав засунуть его мужику в рваные джинсы. Информация пошла бурным потоком.

Надо сказать, все, что говорил мужик, выглядело не шибко обнадеживающим. Он принадлежал к небольшой банде Хромого, гнездилась банда в глубине леса в нескольких землянках, занималась нападениями на путников и селян. Но после недавней облавы, которую организовали вольные землепашцы и солдаты городского гарнизона, банда уменьшилась втрое. В налет на стоянку, в надежде завладеть оружием Кира и его команды, Хромой послал почти всех.

— Где мы находимся? — спросил Ящик.

— Вы почти достигли Нижнего Новгорода, именно оттуда пришли солдаты. Там большой город, вокруг него много ферм, солдаты патрулируют свободную область, — быстро выдал информацию пленный.

— Как здесь относятся к путникам?

— Если вы не будете затевать драк, палить во все стороны из стволов, честно платить за еду и кров, вам никто слова не скажет. Только не советую тебе своими шариками баловаться, иначе станешь центром огненного шоу на центральной площади. Там уже с десятка три колдунов спалили.

— А что за деньги в ходу? — задал свой вопрос Ящик.

— Патроны, серебро и золото, — быстро ответил пленник.

Кир удовлетворенно кивнул. У них не было ни серебра, ни золота, не считая старых обручальных колец, которые Скиф носил на цепочке как талисман и которые, к неудовольствию жены, отказывался снимать, в итоге Ольха привыкла. Патронов было тоже кот наплакал, самим мало.

— Много вас таких шарится по округе?

Глаза мужика забегали, и Кир снова зажег фаервол.

— Есть несколько крупных банд, с ними даже солдаты не решаются связываться. Также есть вольное войско. Его возглавляет Димитрий, некогда друг правителя вольной области. Они вместе занимались созданием этого, как они его называют, государства, но потом что-то не поделили. Многим пришелся не по вкусу правитель и они ушли с Димитрием. Теперь воюют.

— Что находится за пределами вольной области? — закончив выправлять заточку меча, спросила Ольха.

— Дикие земли, они тянутся почти до самой Москвы.

— А что в самой Москве?

Мужик пожал плечами.

— Говорят, там живут призраки. Тех, кто туда ушел, больше никогда не видели. Но я не верю в призраков, думаю, что там сидит какая-то сильная банда. А вы вообще сами откуда?

— А вот это не твое дело, — тихо сказал Хохол, доставая нож.

В принципе, Киру было все равно. Мужик был бандитом, а значит преступником. Но он вроде честно все рассказал, кровь, в отличие вампирши, не пил, но людей грабил и убивал. Скиф моргнул глазами, давая сигнал, и одним душегубом стало на свете меньше. Ящик ухватил за ноги тело мужика и отволок в кусты подальше от костра.

— Может, в Нижнем нам удастся разжиться машиной? — спросил Кира Вадим.

— Нам нечем платить, или угонять или топать пешком, — задумчиво ответил Скиф. — Но сомневаюсь, что если мы угоним машину, нам дадут на ней уехать. От нижнего в Москву ведет старая федеральная трасса, я раньше по ней ездил. Она прямая, как стрела, до самой Москвы через Владимир.

— Но нам нужен транспорт, — подвел итог Хохол.

Все кивнули, даже Ольха не возражала. Как же не вовремя сдох их Порш. Они ведь почти добрались.

— Завтра дойдем до города, — подвел итог Скиф, — посмотрим, что к чему, а там видно будет. Думаю, спать ложиться уже поздно, скоро светать будет. Давайте поедим, да потопаем.

Все согласно кивнули. Пока Ольха готовила завтрак, Кир с парнями обыскал мертвецов. Их добычей стали пять маленьких желтых кружочков и два десятка небольших серебряных монет.

— Не думаю, что это гигантская сумма, — подвел итог Вадим, разглядывая серебряную монету с оленем на реверсе.

— Я тоже, — согласился ведун, — но это лучше чем ничего.

— А что если навестить остатки банды? Вдруг у них еще есть, заодно окажем нижегородцам услугу, — предложил Ящик.

Кир задумался, предложение было довольно соблазнительным, разжиться еще деньжатами за счет бандитов.

— Вот только как их найти в ночном лесу? Ольха, ты сможешь идти по их следу?

— Они так ломились, что даже ты сможешь, — ответила девушка, помешивая что-то в котелке.

— Тогда, думаю, сначала мы нанесем визит Хромому, а уж потом пойдем в город, — сменил план Кир.

Все согласились. Пока варево закипало, Кир сидел и обдумывал положение, страна, оказывается, была не такой вымершей, как ему казалось, оплот рухнул, но люди продолжали жить. Говорит ли это о том, что цивилизация продолжает свое существование? Или, наоборот, этот город символизирует ее агонию? Цивилизация — это прогресс науки, техники, искусства, моральный подъем всего общества, совокупность материальных и духовных ценностей. А если наоборот? Цивилизация — это определённая заключительная стадия развития любой культуры. Её основные признаки: развитие индустрии и техники, деградация искусства и литературы, возникновение огромного скопления людей в больших городах, превращение народов в безликие «массы». Кир задумался, два понятия, одно провозглашает прогресс, как благо, второе, как катастрофу. Является ли цивилизованным лесное поселение, в котором он жил? Несомненно. У него есть все атрибуты цивилизованности: духовный подъем, развитие науки, с техникой, конечно, туго, но, если считать его магический туалет за развитие техники, то, значит, лесной поселок отвечает всем требованиям. При этом оно лишено язв второго определения, малое количество жителей и общие цели не дают обезличить человека, превратить его в стадо. Значит ли это, что цивилизация рушится, когда достигает определенного потолка народонаселения?

— Кир, иди есть, — позвала Ольха.

Скиф поднялся и, достав из рюкзака свою ложку, принялся за горячую кашу. Идти по следу бежавшей с поле боя сильно поредевшей банды, было просто. Через час, продравшись через несколько буреломов и едва не искупавшись в маленьком болотце, идущая впереди Ольха дала сигнал остановиться. Стараясь делать как можно меньше шуму, Кир приблизился к ней. Девушка приложила палец к губам и указала на просвет между деревьями. Скиф кивнул и, стараясь не шуметь, подкрался к небольшой группе деревьев, окруживших поляну. Банда Хромого была здесь, вернее то, что от нее осталось. Двенадцать человек сидели у довольно большого костра и о чем-то спорили. Разговор шел явно на повышенных тонах. Логово банды выглядело жалко, десяток землянок, вырытых кое-как, и все. Кир аккуратно, стараясь не шуметь, обошел поляну по кругу, ища дозорных, хотя, насчет не шуметь, он явно погорячился, голоса у костра становились все громче. Бандиты уже не обращали внимания ни на что вокруг, кроме как на соседей, на которых орали. Попахивало большой разборкой. Это было на руку Скифу и его маленькому отряду, но ждать времени не было.

Ведун уже разобрался в ситуации. Хромой орал на вернувшихся без добычи сильно побитых подельников, те в ответ орали на него. Остальные разделились на две примерно равные кучки, только один человек не участвовал в общих разборках. Он стоял чуть в стороне, сложив на груди руки и улыбался. От него просто за километр несло уверенностью и силой. На его поясе висел меч. За спиной круглый щит. На плечах добротная кольчуга, которая с трудом скрывала бугры мышц. Кир и раньше встречал подобных людей, это были сильные, независимые войны, они чаще всего служили по зову сердца и подчинялись, пока считали это необходимым. Из таких генералы оплотов набирали себе охрану. Сильные, выносливые, преданные, умелые солдаты, предпочитавшие смерть бесчестию. Но у них были свои недостатки. Слишком независимы и самостоятельны, упрямы, иногда действовали вопреки здравому смыслу. Кир слышал историю о бунте охранников генерала на одном маленьком оплоте, стоящем далеко на севере. Владыка зарвался и перестал заботится о людях, власть разъела его душу, как кипяток растворяет снег. И тогда три его охранника подняли бунт. Генерал был убит, в попытке пробиться с оплота погибли двое, третий все-таки бежал. На всех оплотах, до которых добрались гонцы, он был объявлен вне закона. Кир никогда не видел его фоторобота и знал только кличку — Гром. А у костра становилось все жарче. Хромой уже пустил вход кулаки и один из противников, сверкнув пятками, улетел прочь. Все уже были на ногах, и две группы застыли напротив друг-друга, сжимая в руках ножи, дубины, у двоих бандитов даже были мечи. В руке Хромой сжимал старенький ПМ. Похоже, драка была неизбежна, и группе Кира останется только расправиться с уцелевшими. Кир уже собирался вернуться к поджидавшим его парням и Ольхе, когда услышал громкий голос вожака…

— Гром, — позвал Хромой. — Пора тебе решить, с кем ты?

Кир обернулся, глядя на застывших в преддверии схватки людей. Этот вопрос интересовал всех. Видимо, стоящий в стороне мужчина с мечем был великолепным бойцом и от его решения, чью сторону он выберет, зависел исход схватки.

Но Кира не интересовало, на чьей стороне выступит боец, его заинтересовало обращение Хромого. Он назвал спокойно стоящего в стороне война Громом. Неужели это он, тот самый беглец с далекого оплота? Кир на секунду задержался, чтобы услышать ответ воина.

— Я жил с вами несколько месяцев, — отозвался Гром. — Вы мне противны, и если вы вскроете друг другу глотки, я даже горевать не буду. Хромой, твои дни сочтены, следующую облаву тебе не пережить. Я ухожу.

— Тогда не вмешивайся, — прорычал раздосадованный и одновременно довольный атаман.

Его недовольство объяснялось просто: лучший воин его шайки не встал на его сторону, но он не выступил и против. Такой расклад вполне устраивал лесного бандита.

— Постой в сторонке, сейчас мы вскроем этим скотам глотки и ты получишь свою долю. Можешь и сам вскрыть, чтобы ускорить момент расставания.

Гром покачал головой.

— Я не палач, Хромой, грызитесь без меня, я подожду. — И он присел под дерево подальше от драки.

Кир поспешил прочь, нужно было торопиться. Он не знал, как поведет себя Гром, когда он с парнями захочет добить остатки банды. Но надеялся, что благоразумие ему не откажет, особенно, если его не будут трогать.

За несколько минут он объяснил парням диспозицию, что и кому нужно делать. И строжайше запретил нападать на воина в кольчуге и со щитом.

— Если он нападет, защищайтесь, но только, если он начнет первым, — прояснил он еще незаданный вопрос. — Ольха, ты наш лучший стрелок, в драку не суйся, — приказал Скиф, — отстреливай бандитов и держи дистанцию. Остальное предоставь нам.

С поляны ударил одиночный выстрел, затем еще один. Крик смертельно раненого человека разорвал тишину утреннего леса.

— Пора, — поднимаясь, произнес Кир, — вы все знаете, что делать.

Парни кивнули, Ольха наложила стрелу на тетиву лука. Пятьдесят метров, отделявших их от поляны, прошли за несколько секунд. Кир особо не таился, зная, что разбойники заняты друг другом.

Резня на поляне шла полным ходом. На ногах остались человек восемь. Трое лежали без движения, четвертый катался по траве, зажимая левой рукой обрубок правой кисти. Понятно, почему больше не было выстрелов, Хромого лишили оружия вместе с частью руки.

Гром по-прежнему сидел, прислонившись спиной к гигантской сосне, и злорадно наблюдал за происходящим. На его губах застыла злая усмешка. Его радовало, что бандиты вскрывают горло друг другу. Он был изгоем, но это не мешало ему люто ненавидеть тех, с кем ему приходилось общаться и спать в одной землянке. Неожиданно он посмотрел на куст, за которым притаился Кир, и подмигнул.

Бывший капитан был на сто двадцать процентов уверен, что Гром знает, кто прячется на краю поляны, сколько их и зачем они пришли. Этим знаком он показал, что вмешиваться не будет. Кира это устроило. Пока он разглядывал воина, ситуация на поляне изменилась, еще двое оказались на земле. Партия Хромого победила. Сам вожак, лишившийся кисти, вопил от боли. К тому же он умудрился докатится до костра, и теперь оставшиеся на ногах подельники сбивали с его куртки пламя. Еще двое охраняли немногих сдавшихся противников.

Кир кивнул Ольхе, притаившийся за соседнем деревом, и девушка спустила тетиву своего лука. Стрела ударила в противника, вооруженным мечом. Какое-то время он, не веря, смотрел на палку с оперением, которая неожиданно выросла у него из груди, а потом повалился навзничь. Другая стрела ударила одного из пожарников в живот. Кир рванул вперед, и разрубил охранника энергетическим бичом, второго достал своим клинком Вадим. Двое пленных неожиданно вскочили и схватились за выпавшее их рук убитых оружие. Это решило их судьбу: одного убил Ящик, второго прикончила Ольха. Из бандитов в живых остался только потерявший сознание главарь.

Неожиданно установившуюся на поляне тишину разорвали громкие аплодисменты. Аплодировал Гром, он уже стоял на ногах и, улыбаясь, хлопал в ладоши.

— Браво, — веселым голосом произнес он. — Великолепно, наконец-то кто-то смог остановить этих подонков.

Кир кивнул.

— А что не сам, тебе же это как раз плюнуть?

Гром пожал плечами.

— Я бы так и сделал, но решил оставить это вам. Я засек тебя, когда ты еще только подходил к поляне. Хромой с его жестокостью мне уже до чертиков надоел. Поэтому я и подговорил Сашку-Промокашку на бунт. Собирался добить выживших, а тут вы.

— Кто ты? — спросил Костя.

— Простите, — воин манерно поклонился, — меня зовут Гром.

Парни удивленно посмотрели на стоящего перед ними человека.

— Да, ваш командир совершенно прав, ведь ты уже догадался, кто я?

Скиф кивнул.

— Я тот самый Гром, — пояснил он специально для Ольхи, — один из трех наемников, сваливших кровавого генерала.

— Ничего не понимаю, — пробормотала девушка.

— Судя по вам, вы принадлежите к Диким, — улыбнулся Гром. — Тогда ясно, почему вам не известно мое имя.

На дикую Ольха обиделась, но ничего не сказала.

— Прости, лесная дева, — поняв свою оплошность, извинился Гром, — я просто уже привык так называть. Хотя знаю, что вы маленькая клетка, из которой возможно вырастет новая цивилизация.

— Извинения приняты, — слегка улыбнувшись, произнесла девушка. Во всяком случае, она больше не излучала антипатию.

— Вам нужен этот сморчок? — спросил Гром, указывая на пришедшего в себя и поскуливающего атамана.

Скиф отрицательно покачал головой.

— В принципе нет, мы просто хотели разжиться деньгами, нам нужно срочно пропасть в одно место, но наш транспорт сдох.

— Понимаю, но хочу вас расстроить, весь транспорт принадлежит правителю и солдатам вольной области. Максимум, на что вы можете рассчитывать, это велосипед. Но денег, которые зарыл этот кретин, не хватит и на задние колесо.

— Значит, не нужен, — подвел итог Скиф.

Гром выхватил тяжелый метательный нож и одним резким движением кисти отправил его в полет. От костра раздался предсмертный хрип.

— Давно хотел это сделать, — прокомментировал воин. — Хотя для этого подонка смерть слишком легкая. Но благодаря Сашке Промокашке новой боли Хромой уже не почувствует. Так что, что сделано, то сделано.

Кир улыбнулся, ему все больше и больше нравился этот парень, хотя какой он парень, ему минимум тридцать, тридцать пять лет. Фактически ровесник.

— Я заберу свою долю, остальное вам. Мне не особо нужны деньги. Я редко бываю в городах. А в пустошах они никому не нужны.

— Нас это устраивает, — кивнул Скиф. — Давай выкопаем заначку Хромого.

Гром кивнул и пошел в лес. Тайник главаря был старым пнем метрах в двухстах от лагеря. Внутри полого пня в небольшой ямке обнаружилась присыпанная землей старая банка из-под кофе.

— Возьми половину, — предложил Кир, когда они вернулись в лагерь и высыпали монеты на старый мешок.

Гром лишь покачал головой и, отсчитав положенное ему золото, сложил в небольшой мешочек, который убрал в небольшой рюкзак. На мешковине осталось около двадцати золотых монет и больше сорока серебряных. Кир, не считая, сложил к ранее полученным трофеям. Пока они с Громом ходили к тайнику, парни уже обшмонали трупы и разжились довольно приличными деньгами.

— Я ошибся, на велосипед хватит, — улыбнулся Гром, — но только на один. Будете как в мультике про Айболита: ехали медведи на велосипеде.

Все засмеялись.

— Пока мы не расстались, может, скажите куда идете? — спросил он.

— В Москву, — не видя смысла скрывать конечный пункт путешествия, произнес Кир.

Улыбка моментально сошла с лица Грома.

— У меня есть шанс вас отговорить?

Кир мотнул головой.

— Жаль. Вы мне симпатичны. Что вам понадобилось в проклятом городе?

— Нам нужна одна вещь, — произнес Скиф, — мы знаем, где она, и, как только ее найдем, сразу уйдем обратно. Что нас ждет в Москве?

Гром пожал плечами.

— Я уже почти четыре года живу изгоем, иногда меня принимают, чаще я сам не остаюсь надолго на одном месте. Везде одно и тоже, то, чему мы бросили вызов, когда убили кровавого генерала. Жаль, что к Диким мне дорога заказана. Я немного знаю про их общество и смог бы жить с ними. Но …

— Продолжай, — попросила Ольха. — В чем причина?

— Вы ведь с Урала? — спросил Гром.

— Неподалеку от Ижевска.

— Тогда, девушка, вы должны знать мое второе прозвище, — грустно сказал он, — я Тобольский палач.

Но, к удивлению Грома, Ольха восприняла это совершенно спокойно.

— Шла война, — немного подумав, сказала девушка, — то, что случилось в маленьком лесном селении под Тобольском, лишь расплата за гибель небольшой деревни, стоящей возле Тобольского оплота. Вы только отвечали. И чем мы лучше? Та община вырезала сорок женщин, детей и стариков. Все мужчины погибли еще в самом начале. Солдаты из Тобольска выследили напавших и устроили резню, в которой погибло больше ста человек.

Пока Ольха говорила, Гром с огромным удивлением и отвисшей челюстью слушал.

— Я не держу на тебя зла, та община сошла с пути, наш враг технология, а не жители, та деревня была ближе к нам, чем к вам. Ее разорили за то, что она давала оплоту пищу. А теперь послушай меня, Гром, я готова поручится за тебя перед советом, но попрошу твоей помощи. Нам нужно в Москву. И нужно найти то, за чем нас послали. И если ты хочешь найти себе дом, помоги нам.

Челюсть воина захлопнулась с громким стуком. Хохол и Ящик по-прежнему сидели с открытыми ртами. А Скиф восхищался Ольхой. Девушка сделала то, что нужно.

— Хорошо, — после долгого раздумья сказал Гром. — Я помогу вам. А ты, — он указал на Ольху, — поможешь мне.

— Не так быстро, — отбрила его девушка. — Я потребую клятву.

— Что ж, я согласен. Я, Гром, известный также как Тобольский палач, клянусь Ладе, что иду к ней в дом с открытым сердцем. Клянусь, что не техник, и сердце мое развернуто к солнцу. — Затем он достал нож и провел по руке. — Так пусть покарает меня земля, испившая кровь мою, если я причиню вред общине и жителям ее.

Кир создал веду верности, наложил ее на Грома и замкнул на землю, куда пролилась его кровь. Теперь у парня нет обратного пути. Если он нарушит клятву, то мгновенно внутри него начнет расти дерево.

— А теперь о Москве, — начал Гром, словно ничего не произошло. — В самой Москве я не был, но был рядом. Большой отряд, двадцать человек, вошел в город, а обратно вышел один безумец, кричащий о призраках. Ничего другого кроме того, что из-под земли появились прозрачные люди и убили всех, добиться от него не смогли.

— Зачем отряд вошел в Москву? — спросил Кир.

— Они что-то искали в здании МГУ.

— Значит, призраки, — стараясь не показать, как ему страшно, произнес Хохол. — Всем запастись святой водой?

— Не смейся, — ответил Гром строго, — в новом мире есть все. Так почему не быть призракам?

— Как нам лучше добраться до Москвы? — спросила Ольха.

— Не через Владимир, это точно, — ответил Гром. — Я предлагая идти в обход через Муром.

— Но та дорога короче, — возразил Ящик.

— На тот свет короче, — легко согласился Гром. — Но сначала нужно зайти в Нижний, чтобы узнать насчет транспорта. Два дня лучше пяти. Ехать лучше, чем идти.

Все согласно кивнули.

— Тогда подъем, — скомандовал Кир. — До города три часа ходу.

Почти все три часа Скиф разговаривал с Громом. Они шли втроем: Ольха, Гром и Скиф. Ящик шел шагов на десять впереди, Хохол топал сзади, прикрывая тыл. Кир тратил время разумно, выспрашивая о местах, где отступнику довелось побывать, о городах и оплотах, о пустых землях, которые оказывались не такими уж и пустыми. Теперь Кир понял, насколько он ошибался, считая лесные общины единственными продолжателями дела цивилизации. Десятки поселений искали свой путь. И у каждого была изюминка, законы, приоритеты, вера.

— Я видел целый город попов, — рассказывал Гром. — Раньше это был Суздаль, теперь же это Богодар. Без круга на пузе ты там покойник, верный кандидат на костер, который ежедневно разгорается на главной площади города. Чтобы представить их веру, нужно быть профессиональным теологом, знатоком минимум десятка религий, их святых и догматов. Представьте себе ужасающую смесь из православия, католицизма, ислама, иудаизма, буддизма, а также учений десятка сект. Соедините все это, и вы получите Богодар. Теперь все это называется Вера Единая. И символом ее стал, круг вроде как объединивший все религии.

— Так это хорошо, — робко произнесла Ольха, не понимая подвоха.

— Это хорошо, что они объединились, — согласился Гром, — и очень плохо, что новая религия совершает ошибки своих предшественниц, царство небесное посредством меча в бок. Помните крестовые походы?

Скиф уверенно кивнул, Ольха тоже, но было ясно, что ей знакомо название и основные события, типа война на святой земле, Ричарда Львиное Сердце.

— Так вот, — продолжил Гром, — когда был заключен мир между Саладином и королем Иерусалима и город был открыт для всех верований, тамплиеры, подчинявшиеся папе, спровоцировали новую войну, убивая мусульман. Убивать их призвал папа римский, но не Иисус, для которого все люди дети. Когда я слышу слово «церковь», то вижу толпы фанатиков, рьяно рвущихся исполнять божью волю. Новая церковь не исключение.

Кир скривился. Для него это была больная тема. Он не верил в Иисуса и считал, что мы все дети божьи, сотворены по образу и подобию, а значит, сами наполовину боги, только забывшие и потерявшие силу. И церковь не строится из камня, она должна быть из ребер и плоти. Человек может совершенно самостоятельно общаться с богом, особенно, если учитывать, что он его творение и его часть. Язычество ближе всех религий импонировала ему, так как считала верховного бога Рода дедом, а какой дед не любит своих внуков и откажет им в просьбе?

На время этих раздумий Кир слегка отвлекся от рассказа Грома и уловил только последнюю фразу насчет города попов.

— С их армией фанатиков никто не рискнет связываться, именно поэтому я и уговариваю вас обойти Владимир. Боголюбово принадлежит Единой Вере. Мы — верные кандидаты на очистительный костер.

Кир запомнил это предостережение. На костер ему не хотелось, лучше на два дня больше топать, чем пять минут ярко гореть.

— А где еще был? — спросила Ольха.

— В городе обреченных. Не поверишь, там обитают люди, которым, чтобы жить, нужно пить кровь.

— Знаем. Сталкивались с его жителями, — скривился Скиф.

Гром выгнул бровь, требуя продолжения. Скиф рассказал о схватке в мертвом селении и разговоре с вампиршей.

— Она рассказала не всю правду. Дело в том, что у них, конечно, нет регенерации, они не могут обращаться в летучих мышей и прочей фантастической мути из фильмов и книг. Но есть два генных изменения, они чуют незараженную кровь за несколько километров, и прекрасно видят в темноте. А еще они почти со сто процентной вероятностью могут сказать, когда человек врет. Мне их жаль. Они обречены. В отличие от вас, лесных, от обитателей оплотов и вольных поселений, церковников и обычных бандитов, они для всех будут нелюдями. Как и орда.

— Что ты знаешь об орде? — тут же спросил Кир.

— Ижевский и Екатеринбургский оплоты погибли от рук орды, — сказал Гром. — Я встретил нескольких выживших. Знаю, где их логово, и знаю их историю, они безумцы. Такие же жертвы науки, как и вампиры, правда, в отличие от кровососов, они пошли на это добровольно.

— Что? — в один голос спросили Скиф и Ольха.

— Что ж, начнем с самого начала. Все члены орды изначально были служащими одной фармацевтической корпорации, офис которой располагался неподалеку от Владивостока. Рядом были фармацевтические заводы, на которых работали десятки тысяч человек. Когда началась мутация воды, все силы корпорации были брошены на разработку противоядия. И они его сделали. Сделали первыми. Это был рекорд, пять дней и новое лекарство готово. Еще неделю потратили на тестирование на добровольцах. Несколько сотен человек согласились стать подопытными крысами ради спасения тысяч. Все тесты показывали, что все в норме, они спокойно принимали душ и пили сырую воду. Все служащие корпорации и их семьи добровольно решились на вакцинацию. Все началось год спустя. Дикие безумцы, обладающие полным набором человеческих качеств, таких как хитрость, мстительность, жестокость, каким-то образом у них исчезли сострадание и любовь. Боль начала приносить им наслаждение, а страдание других доставляли удовольствия больше, чем секс. Владивосток стал их первой жертвой. Очистка воды была разработана, и правительство бросило в город ДШБ, в надежде перебить сумасшедших дикарей, рвущих на части нормальных людей. Город потонул в крови. За десять дней боев он фактически был стерт с лица земли. Военные победили, но нескольким тысячам безумцев удалось уйти. Так началась история орды.

— Я никогда не слышал про Владивосток, — озадачено сказал Кир.

— Правительство замолчало эту информацию, — произнес Гром, — но Владивостокская орда не единственная, корпорация после удачных тестов продала около пятидесяти миллионов ампул в штаты. Только там ее могли себе позволить. Я не знаю, что твориться на далеком континенте, но мне страшно представить пятьдесят миллионов психопатов, для которых боль религия и смысл жизни.

— А где их логово? — спросила Ольха.

— Далеко на востоке, там, где был Якутск. Их отряды проходят тысячи километров в поисках пищи и удовольствия.

— Это ужасно, — тихо сказала девушка.

— Это безумие, — ответил Гром, — это просто безумие. И это безумие грозит всем. Мне было интересно, кто они, каков их быт. И я жил неподалеку от них, следил за ними. Не все пленные становились забавой, а затем и пищей, некоторые, в основном красивые женщины и сильные мужчины, становились частью орды. Фармацевты не утратили разума, они создали новый вид вакцины, которая обращает за несколько недель. Те же, кто становился безумцами из-за отравленной воды, приходят в себя через сутки. Они ничего не помнят, может, хоть это гуманно по отношению к ним, поскольку то, что случается с ними потом, не поддается описанию. Если есть ад, то черти явно выпустили учебник по пыткам и передали его в руки орды. Это уродливое образование рано или поздно захватит мир или будет уничтожено, третьего не дано, поскольку они не смогут сосуществовать с человечеством бок обок. Кстати, — Гром повернул голову к Скифу, — ты бы не делал ничего магического в Нижнем. Там таких как ты отправляют на костры без суда и следствия. Достаточно простого обвинения.

— Я знаю, пленный бандит рассказал, — ответил Кир.

— Но ты не представляешь масштаба трагедии, — произнес Гром язвительным тоном. — В первые годы появления ведунов, ведь именно так вы себя называете?

Скиф кивнул.

— Так вот, в первые годы, — продолжил Гром, — таких как ты было довольно много, кто-то считал это даром божьим, кто-то наоборот, что дар от лукавого, но боялись и те и другие. Наконец, когда количество превысило все допустимые нормы, появились бродячие отряды инквизиции. Пытки, затем костры. Многие ведуны бежали.

— Погоди, что-то не сходится, — пытаясь понять, где он уловил нестыковку.

Гром замолчал, дожидаясь, пока Скиф договорит.

— Вот ты говоришь, что их было много, — бывший капитан наконец-то понял, в чем подвох. — Но, например, на Ижевском оплоте не было ни одного ведуна. До недавнего времени я вообще не знал, что такое возможно.

— Ты уверен, что не было странных исчезновений, событий, которые не поддавались логическому объяснению.

И тут Кир вспомнил. Парень-подросток в порыве ярости отрубил матери голову, но все, кто видел ранение, сказали, что удал был очень быстрым, сильным и нанесен бритвой, раскаленной добела. Тогда парня повесили, орудие убийства так и не нашли, хотя он кричал, что не хотел, все получилось само. Как само, он объяснить не мог. Потом пропал мужик, лег спать у себя дома, дверь была заперта изнутри. А наутро никого в комнате не нашли. Только соседи видели голубую вспышку и слышали резкий хлопок. Мог ли мужик без подготовки сплести веду телепорта? В принципе, это нити воздуха, замкнутые на нити земли. Хотя даже Денис, который занимается ведами уже несколько лет, не смог сделать подобной веды.

— Может, ты и прав, — согласился Кир. — Теперь я кое-что начал понимать.

— Так вот, — продолжил Гром, — многие ведуны бежали из городов. И создали себе свой оплот и называют его Ведоград. Там правит совет ведунов. Десять самых могучих и сильных. Год назад я был там, надо сказать, что попасть туда непросто. Но благодаря мечу и умению с ним обращаться я прожил там два месяца. Надо сказать, что впечатляет. Можешь считать это современным науко-градом. Там разрабатывают новые веды, делают новые товары с использованием энергии. И вообще много чего.

— И где это место? — спросила Ольха. Ее любознательность не знала пределов.

— Неподалеку от Питера, — улыбнувшись, ответил Гром. — Почти рядом.

— Да не тяни же, — поторопила она.

— Хорошо, — сдался Гром, — это Новгород, там, где началась Русь. Уже сейчас Ведоград один из самых богатых городов. Там служат лучшие наемники, вокруг него множество ферм, а в лесах совершенно безопасно. Уже через месяц все бандиты того края знали, что с ведунами шутки плохи. После того, как на нескольких десятках душегубов опробовали парочку новых вед, желающих жить разбоем резко поубавилось. Когда я уходил, там начали строить башню.

— Чего? — не понял Кир.

— Ну как в фэнтезийных романах, — пояснил Гром. — Башня, в которой будет находиться академия вед.

— Охренеть, — только и смог сказать Кир.

Новый мир был даже намного больше, чем он мог представить себе, сидя у костра и размышляя о цивилизации, ее взлете и падении. Сейчас обтачивалась новые культуры, новый закон, новые формы государств. Какие-то из них скоро уйдут в небытие, оставшись только в летописях, какие-то начнут войну против своих противоположностей, в итоге останется несколько самых живучих. Принцип «Падающего толкни» продолжал действовать даже после падения основного и самого мощного противника — технологии. Что ж, будем, наедятся, что лесной союз сможет противостоять ударам остальных культур и образований и сможет протянуть достаточно долго. Но для этого требовалось нечто большее, чем сотня лесных общин, для этого нужен полноценный лесной союз.

Так, разговаривая, они, не торопясь, шли к свободному граду Нижнему Новгороду.

Вид, открывшийся на город, поверг Кира в шок. Он был готов увидеть очередной оплот, обнесенный бетонной стеной с вышками, на которых сидят охранники, выглядывающие врагов, шлюзовыми воротами и всеми сопутствующими атрибутами проживания на ограниченной территории. Но на самом деле перед ним был просто город, обыкновенный, без стен и вышек, с усиленным КПП на въезде. Конечно, он был далек от обыкновенного по размерам территории. Вся жизнь концентрировалась в одном районе, но там были бары, гостиницы, жилые кварталы. Люди жили, как люди, в нормальных панельных домах. Со слов Грома здесь даже была школа и детский сад.

— Тебе не опасно туда идти? — спросил Кир у Грома.

Тот мотнул головой.

— Не больше, чем вам, вот если я попаду в руки солдат, тогда они сравнят мое описание со своей базой нежелательных элементов, и у меня начнутся проблемы. Но пока этого не случится, мне нечего волноваться. Сомневаюсь, что мне повезет наткнуться на человека, который узнает меня и заорет на всю улицу, держите его, это изгнанник Гром.

Все улыбнулись.

— Ну что, идем? — спросила напуганная и одновременно нетерпеливая Ольха.

Кир понимал, каково девушке. Она была еще ребенком, когда мать покинула город и ушла к диким, и вот теперь девушка хотела увидеть жизнь, против которой воевала.

Патруль на КПП остановил их почти сразу. Оно и понятно, четверо человек, одетых в одежду из кожи, с мечами и огнестрельным оружием сразу бросались в глаза, люди, шедшие в город, были одеты в гражданскую одежду, обыкновенную, которую носили до апокалипсиса. Гром тоже выбивался из общей массы, хоть на нем и были армейские ботинки и обычные штаны, кольчуга, щит и меч привлекали внимание стражей.

— Стой, кто такие? — поднимая автомат, спросил мужик в камуфляже с погонами сержанта.

— Идем в город, немного отдохнем и дальше пойдем, — дипломатично ответил Гром. Скиф, в принципе, не возражал, их новый компаньон был более опытным, и ориентировался в окружающем мире.

— Вы что, из леса? — похотливо глядя на Ольху, спросил он.

Девушка проигнорировала его сальный взгляд. Девочкой она была взрослой и понимала, когда нужно молчать, а когда возникать.

— Нет, живем в маленьком поселке, километрах в трехстах отсюда, — соврал Гром.

Ответ устроил сержанта. Он расспросил о дороге, не встречали ли чего необычного, подозрительного. Гром также спокойно ответил, что ничего подозрительного не видели.

— Вы в городе стволами и мечами не больно размахивайте, — предупредил он. — Захотите решить проблемы, действуйте кулаками, на худой конец на ножах. Но лучше постараться не встревать в неприятности.

Гром, соглашаясь с ним, кивнул и, заплатив пошлину в пять серебряных, распрощался с сержантом.

— Куда дальше? — спросил Скиф. — Ты город знаешь?

Гром отрицательно мотнул головой.

— Здесь еще не был. Но, думаю, мы скоро все выясним.

Он подошел к одному из немногочисленных торговцев, продающих всякий хлам и строительный инвентарь, вроде гвоздей, шурупов и очищенных от ржавчины лопат.

Скифу и компании оставалось только глазеть по сторонам. Надо сказать, что вокруг было довольно много интересного. Оказывается, город все-таки был защищен, его стеной служили крайние дома, проходы между ними перекрывали высокие заборы. Окна первых и вторых этажей были заложены кирпичом. Что ж, хитро, незамысловато и довольно эффективно. По «городу» ходили солдатские парные патрули, у всех огнестрельное оружие, чистый камуфляж, погоны. Автомобилей нигде видно не было. Зато было много лошадей. Прямо на выезде стояла довольно большая конюшня, где в загоне было около двух десятков парнокопытных, ожидающих покупателей.

— Командир, если не удастся найти машину, придется, походу, довольствоваться лошадьми, — толкнув Кира в бок, тихо произнес Ящик.

Скиф согласно кивнул, вот только бывший капитан не был уверен, что сможет ехать верхом.

Гром вернулся через пару минут.

— Я все узнал, — быстро заговорил он, — гостиницы здесь две, первая недорогая прямо в конце этой улицы, вторая в центре, но там довольно дорого. Хотя, честно говоря, в первую советовали не соваться. Со слов торговца — это самая натуральная ночлежка, там по вечерам собирается всякая шваль, постоянные проверки дружинников и куча клопов.

— Надо прикинуть, сколько стоят лошади, — указывая на загон, тихо сказал Кир, — не думаю, что нам удастся раздобыть машину. А потом уже исходить из оставшейся суммы. Лучше лошадь, чем топать пять сотен километров до Москвы.

Гром согласно кивнул и направился к загону. С ним увязался Хохол, который по его словам, понимал немного в лошадях, поскольку в детстве ходил в конноспортивную секцию. Появились они только минут через двадцать, когда Скиф, Ольха и Ящик уже изучили все, что было в радиусе сотни метров. Больше всего ведуна поражали горожане, например, на оплоте простые люди не ходили с оружием, здесь же у каждого был либо пистолет, либо карабин, на поясах ножи, да и сами люди не светились счастьем, от них веяло настороженностью и угрозой.

— В общем, так, — подвел итог Гром, — лошадь с седлом стоит около двадцати золотых, если поторговаться, то можно скинуть за опт до восемнадцати. Но это предел. Сколько у вас золота?

Скиф прикинул все их трофеи, выходило, что чисто на золото можно купить двух коней.

— Если только золотые тратить, то хватает только на двух.

— У меня хватит на коня, — подсчитав свои финансы, сказал Гром. — Серебра у вас сколько?

— Около сотни, — прикинув в уме количество маленьких серебряных кружочков, сказал Кир.

— Это еще десять золотых, — подвел баланс воин, — итого нам не хватает минимум тридцать золотых. Сумма нереальная. Так просто ее не достать. Ладно, подумаем позже, давайте-ка двигать отсюда, а то мы внимание привлекаем.

Кир аккуратно осмотрелся, давешний сержант, который впустил их в город, стоял у КПП и пристально наблюдал за ними.

— Куда? — спросил Кир.

— В ночлежку, номер в гостинице в центре стоит золотой на человека, — выдал справку Гром. — Мы не можем позволить себе потратить пять золотых. Лучше заплатить два серебряных с носа, и жрачка отдельно, уложимся в два золотых, такую трату мы переживем. К тому же, у меня есть идея, где можно раздобыть оставшиеся деньги.

— Тогда вперед, — и Кир потопал в направлении ночлежки.

— А сколько стоит автомат? — подойдя к двери, спросил у Грома Скиф.

— Думаю, с десяток золотых, — прикинув цены, сказал изгнанник, — но как ты понимаешь, автомат ничто, без патронов — кусок железа. Поэтому и стоит не так дорого. А вот каждый патрон стоит серебряный.

Кир присвистнул. У него было два полных магазина, а это значит еще шесть золотых, плюс сам автомат еще десять.

— В принципе, если продать, то нам почти хватает, — указал он на АКМ, свисающий с его плеча стволом вниз.

— Не разбрасывайся оружием, — твердо, отметая любые попытки продажи стволов, произнес Гром, — без лошадей мы можем обойтись, а вот без автоматов в Москве делать нечего.

Похоже, он был прав, и командир маленького отряда прекрасно понимал это.

— Давайте взглянем на нашу ночлежку, — глядя на серое двухэтажное здание, на крыше которого стояли большие буквы, произнес Кир.

Для клоповника было выбрано гордое и пафосное название: «Нижегородская Корона».

Ящик кивнул и пинком распахнул дверь. Ольха едва не упала, когда из двери ударила волна застаревшего запаха пота, мочи и немытых тел. Кир ожидал нечто подобное, но даже его едва не вывернуло.

— Я туда не пойду, — делая шаг назад и стараясь спастись от запаха, заявила Ольха.

— Милая, это единственный выход, это твой выбор, ты сама выбрала это, когда решилась ехать с нами. Мы не можем выбирать, — обняв ее, зашептал на ухо Кир.

— Но это мерзко, — пытаясь высвободится из объятий мужа, заявила Ольха.

— Жизнь вообще мерзкая штука, — флегматично заявил Гром. — Чтобы дойти до цели, нужно пройти в дерьме по пояс, а чтобы выжить и выполнить приказ, еще и нырнуть. Так что, красавица, хватит капризничать. На улице мы оставаться не можем, с десяти здесь комендантский час, и если попадемся патрулю, а мы точно попадемся, поскольку нас сдадут сами жители, мы огребем множество проблем.

— Подождите, — попросил Кир, затаскивая Ольху за угол. Мгновение, чтобы войти в навь и сделать веду. Ее создал Денис по просьбе тех, кто выгребал отхожие места в поселке, веда на день отшибала всяческий запах. Спустя пять секунд все было кончено.

— Вдохни носом, — попросил Кир.

Девушка послушалась.

— Чувствуешь что-нибудь?

Ольха отрицательно покачала головой.

— Тогда пошли, — и Скиф, крепко взяв ее за руку, повел обратно.

Ведун вообще удивлялся перемене в поведении жены. Когда он ее первый раз увидел, она буквально дышала ненавистью к нему, ко всем техникам и самой технологии в частности. Вторая их встреча была уже иной, она проигнорировала машины, на которых ехал Кир и его отряд, проигнорировала пистолет в его руке. Несколько дней назад она без выкручивания рук, без угроз и понуканий сама уселась в джип. И вот теперь она стояла на окраине маленького города, в котором было столько от техногенной цивилизации, сколько не было во всем, что им удалось увидеть за неделю поездки. И снова никакого фанатизма, вспышек ярости к техническим объектам и людям. Кир чувствовал, что ее мировоззрение изменилось с его появлением, но пока еще не решил, хорошо это или плохо.

Кир вошел в холл «гостиницы», темное задымленное помещение, грязь и вонь, стойка администратора, тусклая лампочка, под потолком абажур из прошлого века, углы и стены терялись во мраке. Тускло освещенная лестница на второй этаж, справа вход в бар. Едва они вошли, тощий, похожий на упыря, мужик с изможденным заостренным лицом поднялся со старого вытертого стула и вместо «здрасти» выложил на стойку обрез.

— Что надо? — грубо поинтересовался он.

Гром тронул Кира за плечо. Рука бывшего капитана уже тянулась к рукояти ножа. Не любил он беспричинного хамства.

— Позволь мне, командир, — тихо попросил наемник.

Скиф кивнул. Гром уверенной походкой человека, знающего себе цену, приблизился к стойке, разглядывая «упыря», словно тот был коровьей лепешкой на узкой тропке. Неуловимым движением он вбил пальцы в ноздри администратора и притянул к себе.

— А теперь ты спросишь еще раз, — тихо произнес он, — и начнешь свою фразу со слов «уважаемые посетители, чего изволите».

Администратор дернулся, но пальцы Грома причиняли ему сильную боль.

— Чего изволят, уважаемые посетители? — сильно изменившимся гнусавым голосом спросил «упырь».

Гром освободил ноздри и вытер об администратора пальцы. Хотя Скиф прочел на его лице сомнение на предмет, что чище, пальцы или одежа.

— Уважаемые посетители желают две комнаты с пятью кроватями, — любезно, словно и не было акта насилия, произнес Гром.

— Два золотых, — автоматически сказал упырь, но, увидев, как рука Грома сжалась в кулак, моментально сменил цену. — Один золотой.

Гром выгреб из кармана серебро и выложил на стойку перед упырем десять монет.

Деньги исчезли моментально. И уже через секунду их новый товарищ стал обладателем двух ключей с номерами семь и одиннадцать.

— Где можно поесть?

— В баре, — быстро ответил «упырь», — постояльцам скидки.

Гром кивнул и пошел к лестнице.

— А с тобой я еще поговорю, — пообещал он.

Администратор вздрогнул.

Комнаты оказались такими же паршивыми, как и вся гостиница. Кир распахнул старую дверь и огляделся. Окно заколоченное фанерой, такая же, как и в холле, тусклая грязная лампочка под потолком, стол, стул, две кровати. И запах, отвратительный запах пота и самосада.

— Так дело не пойдет, — тихо сказал Скиф и вошел в навь. Спустя секунду в комнате запахло хвоей и весенним лесом. Туже операцию он проделал с комнатой парней.

— У нас будут неприятности, если кто учует запах, — неодобрительно произнес Гром.

— Лучше неприятности, чем дышать этим, — беспечно отозвался Хохол. — Спасибо, Скиф.

— Солнце село, — постучавшись и дождавшись разрешения войти, произнес Гром, переступив порог комнаты Кира.

— У тебя есть план? — поинтересовался Скиф, встав с кровати, на которую для чистоты кинули спальники.

Гром кивнул.

— Это притон, здесь что-то вроде казино и тотализатора. Каждый вечер проходят бои без правил. Каждую субботу, а сегодня именно она, состязания чемпионов.

— Ты хочешь драться? — сидя перед старым и мутным зеркалом и расчесывая деревянным гребнем волосы, спросила Ольха.

Гром снова кивнул.

— Есть традиция темной лошадки, любой из желающих может встать и бросить вызов чемпионам.

— Ты предлагаешь рискнуть? — вопросительно глядя на изгнанника, спросил ведун. — И какова ставка?

— Мы поставим все.

— Ты так уверен в себе?

— Да, — ответил Гром, — но если мы хотим успеть, нужно поторопиться.

— Что ж, возможно это судьба. Давай, попробуем, — согласился Кир.

Бар гостиницы был еще более грязен, чем вся гостиница вместе взятая. Народу в помещение площадью две сотни квадратных метров набилось тьма. К стойке, за которой бармен с не очень чистыми руками разливал очень мутное пиво, было не пробиться. Прямо посреди бара был установлен ринг. И, конечно, основное столпотворение было вокруг него.

Гром, активно работая локтями, пробился к бару, и, подозвав хозяина, быстро заговорил с ним.

— Я все узнал, — вернувшись, сказал он, — сейчас сойдутся в бою двенадцать бойцов, затем второй круг, а потом вызывают добровольца. Если одолеет первого, то может получить десять золотых, если второго, то сумма вырастает вдвое, третьего, то сумма возрастает вдвое выигранной суммы. Но на новичка редко кто ставит, поэтому, если он выигрывает, то можно круто заработать, поскольку дальше первого круга редко кто проходит. А если и проходит, то дальше не бьется. Десять золотых — нормальная цена за разбитое лицо и сломанный нос. Так вот, помимо того, что я могу заработать, и вы поднимитесь, на один поставленный золотой сможете поиметь два. Но потом, как только я выиграю первый бой, процент резко упадет. Так что, думаю, что одной ставки будет достаточно. Кстати, тут можно купить машину. Она стоит пять сотен.

— Понятно, — кивнул Кир. — Машину мы не потянем, так что, вернемся к лошадям. Что будем делать?

— Будем ставить, — решительно и уверенно заявил Гром.

— Сколько?

— Все свои и мои деньги.

— Ты так в себе уверен? — спросил Ящик. По его беспокойству Кир понял, что эта затея не нравится парню.

Гром кивнул.

— Все равно у нас не хватает. Придется рисковать. Мы можем поставить сорок золотых, и выиграть сто двадцать. И это только тотализатор. С моим выигравшем это составит около восьмидесяти золотых. Итак? — он обратился ко все членам отряда.

— Ставим, — сказала Ольха. — Я верю в Грома.

— Я против, — заявил Ящик.

— Я тоже, — согласился с другом Вадим, — нужно искать другой путь.

— Вы мое мнение знаете, — произнес Гром. — Так что, Кир тебе решать, твой голос наш шанс.

Все ждали решения, в углу, где они стояли, повисла тишина, несмотря на то, что вокруг стоял жуткий гвалт десятков людей, постоянно что-то кричащих.

— Решено, — наконец сказал Кир, — ставим сорок золотых. Может, повезет.

Раздался удар гонга, который бармен установил на стойке. Повисла тишина.

— Сегодня суббота, — заорал он, — и мы ждем нового чемпиона. Бои начинаются. Правила просты — никаких правил, кроме одного: противник должен остаться жив.

Толпа, уже довольно сильно подогретая выпитыми спиртными напитками, встретила его слова с большим энтузиазмом.

— Первая пара, — заорал бармен, запустив руку в шляпу и вытащив бочонки от старого лото. — Волк и Помидор.

— Странная кличка для бойца, — ухмыльнулся Хохол. — Не злобная и не страшная.

Все изменилось, когда на ринг вышел Помидор, здоровенный детина два метра ростом, слегка заплывший жирком, но выглядевший очень крепким. Его лицо было обезображено жутким ожогом и было багрового цвета. Вряд ли бы в зале нашелся человек, готовый пошутить над внешностью Помидора.

— Беру свои слова назад, — тут же сказал Вадим.

Его противник Волк оказался невысоким шустрым крепышом. Кир сразу определил в нем приверженца карате. Раздался гонг и бой начался. Толпа заорала, бойцов хорошо знали и ставки были сделаны.

Спустя минуту Волк попал под медленный, но сокрушительный удар Помидора и улетел с ринга. Обратно он уже не вернулся.

— Победил Помидор, — заорал бармен, — кто поставил на победителя, могут получить свои деньги.

— Что ж, здесь было все очевидно, — сказал Вадим. Но Скиф так не думал. Волк сам ошибся, а то легко бы свалил эту неповоротливую живую гору. Живому и подвижному каратеку просто не хватило места.

Через тридцать минут первый круг закончился. Кира потихоньку начинали одолевать сомнения, два бойца были довольно сильными, и Кир мог поспорить на что угодно, что они пройдут в третий круг. Они были сильны, быстры, техничны. Правда у Грома тоже было преимущество, его никто не знал. Настоящая темная лошадка. Наконец, закончился второй круг. Как Кир и предсказывал, двое бойцов под кличками Рыжий и Терминатор прошли в третий круг, третьим на удивление Скифа стал Помидор. Ему снова повезло при жеребьевке, но противник, прежде чем лечь, сумел выбить ему руку. На какое-то время бои замерли. Претенденты на звание чемпиона отдыхали. Кир внимательным взглядом окинул зал. Рядом с барменом стоял седеющий мужик лет сорока, о том, что он боец, говорили многочисленные шрамы на лице и сбитые костяшки на больших кулаках.

— Кто это? — спросил Кир, толкнув в плечо мужика, стоящего в шаге от него.

— Ну ты дикий, — рассмеялся мужик, — это же Ставр, охранник самого правителя. И бессменный чемпион. Ставьте на него, не ошибетесь, он уже два года как никому не проигрывал. Вот только много не получите, все на него ставят, поэтому навар на десяток поставленных серебряных две монеты.

— Слышал? — шепотом спросил он Грома.

Тот кивнул.

— Но меня это мало заботит, мне с ним не биться.

— Что ж, сейчас бросят клич, — радостно сказал мужик, — вот только не думаю, что найдется доброволец, уж больно сегодня бойцы сильные.

— По традиции мы вызываем желающего попытать счастье, — ударив в гонг, громко закричал бармен.

В баре повисла тишина. Кир заметил, что энтузиазма этот призыв не вызвал.

— Я хочу, — громко крикнул Гром.

Тишина стала совсем полной, все обернулись, глядя на безумца. Бармен посмотрел на Ставра, охранник местного пахана окинул Грома придирчивым взглядом, оценил рост и вес, уважительно усмехнулся, глядя на бугры мышц.

— Пусть попробует, — наконец, бросил он. — А то прошлый доходяга и минуты не продержался.

— Что ж, вызов принят, — закричал бармен, — иди сюда боец. — Он вместе с Громом поднялся на ринг. — Как звать?

— Гром.

— Что ж, Гром — прозвище звучное, надеюсь, сегодня оно загремит, — скаламбурил бармен. Он взял мешочек и скинул туда номера победителей. — Правила вы знаете. Если проходит первого, то может отказаться, второго победит, может уйти с деньгами, а если третьего одолеет, то назад дороги нет, только Ставр. Если Ставра одолеет, то заберет свой полный приз и вдвое против того, что забирает. Если нет, получит пять золотых на лечение.

— Черт, — выругался Кир. Этого они не учли. А действительно, с кем будет драться чемпион, если темная лошадка вынесет претендентов. Теперь оставалось решить ставить деньги или нет. Если они лишаться их, то станет затруднительно продолжить путешествие, если Грома помнут, то придется задержаться, бросить они его не смогут. — Вот вляпались, — прошипел ведун.

Он посмотрел на товарища, стоящего на ринге, и взглядом спросил, что делать. Гром только кивнул. Он был уверен в себе.

— Что ж, — сказал Кир Ольхе, — либо грудь в крестах, либо голова в кустах.

— Первый противник — Рыжий. Ваши ставки? — крикнул бармен.

— Вот все и кончилось, — произнес давешний мужик. — Рыжий экс-чемпион. Если бы Помидор выпал, я бы на Грома поставил.

— Ставим, — приказал Кир. — Каждый по десять золотых. Вперед.

При виде золота глаза трактирщика расширились от удивления.

— Либо вы знаете то, чего не знаю я, либо вы богатые психи, которым не нужны деньги.

— Мы богатые психи, и ставим на своего друга, — произнес Кир.

— А мне-то что, деньги ваши, — флегматично произнес бармен. — К тому же все ставят против него. Даже если выиграет, в накладе не останусь.

Раздался удар гонга. Бой завертелся. Рыжий был сильным и техничным бойцом. А до кучи он оказался еще и умным. Не стал лезть вперед, пытаясь побыстрее покончить с выскочкой. Его пробная атака пропала, стоило Грому отступить всего на пол шага назад. А вот рука сразу заболела, так как противник сумел попасть отбивом в нервный узел. Рыжий отпрянул и едва успел поставить блок. Удары, захваты, броски, падения.

Кир стоял и внимательно смотрел за стремительный танцем бойцов, поединок шел уже три минуты. Потом еще три. А потом все закончилось. Гром возвышался над поверженным противником, толпа орала, часть была довольна победой претендента, вторая часть оплакивала свои деньги.

— Победил Гром, — возвестил бармен, когда Рыжего без сознания вынесли с ринга его помощники. — Все, кто поставил, могут получить свои деньги. Отлично заработали, — отсчитав сто двадцать золотых Киру, произнес бармен. Вот только счастлив он не был, до последней минуты он верил, что золото растяп, поставивших на своего друга, останется у него.

Кир улыбнулся и убрал деньги за пазуху. Больше он рисковать не собирался. Он даже кивнул Грому, чтобы тот слезал с ринга. Но боец вошел во вкус, за что и поплатился. Массивный неповоротливый Помидор оказался шустрее слегка подуставшего в предыдущем поединке Грома. Все было кончено даже не начавшись. Гром рухнул на дощатый пол ринга. Затем попытался подняться, тряся головой. Но Помидор не дал ему ни единого шанса. Его туша рухнула сверху едва не размазав изгнанника по полу. По залу прокатился ропот недовольства. На этот раз все поставили на Грома и снова проиграли. Кир взлетел на ринг и с помощью Хохла и Ящика понес его прочь. Ольха, получив от бармена несколько золотых на лечение, пошла следом.

— Как чувствовал, — укладывая Грома в кровать, сказал Ящик.

— Все, поздно жалеть, — отозвался Кир, входя в навь. У него была универсальная веда лечения, но даже ей требовалось время, чтобы срастить два сломанных ребра и вылечить сильное сотрясение. Кир волновался. Энергетические линии не хотели гнуться. Взяв себя в руки, Кир наконец-то сотворил веду и накинул ее на Грома. Теперь нужно было только ждать.

Рассвет застал Кира сидящим в старом вытертом кресле.

— Что случилось? — раздался с кровати голос Грома.

— Тебя, в буквальном смысле, едва не размазал по рингу Помидор. Как себя чувствуешь?

— Хреново, очень болят ребра, — прислушавшись к себе, ответил Гром. — А вообще ощущение странное, такое чувство, будто под прессом полежал.

— В принципе, так оно и было, — согласился Кир. — А теперь послушай меня внимательно. Если ты путешествуешь с нами, то слушаешься моих приказов, я согласен советоваться с тобой, но ты подчиняешься мне. Ты солдат, и знаешь, что двух командиров быть не может. Для отряда это приговор. Поэтому я скорее соглашусь потерять опытного проводника, чем позволить тебе оспаривать мои решения. И так твой выбор?

Гром скривился.

— Я подчиняюсь, — сказал он, — прости за вчерашнее. Я просто хотел доказать, что я лучше.

— Нашей целью было заработать денег, а не выигрывать субботние бои без правил в жалком клоповнике.

Гром выглядел виноватым.

— Ладно проехали, — подвел итог беседы Скиф, — но нам придется задержаться. Ребра срастаются медленно, думаю, тебе придется провести в постели весь сегодняшний день. К тому же у тебя довольно сильное сотрясение. Голова болит?

Гром кивнул.

— А еще подташнивает.

— Сотрясение, — подвел итог Скиф. — Лежи, отдыхай, не вздумай вставать. Есть принесем тебе сюда. Пожелания?

— Вина красного и бабу рыжую, — пошутил Гром.

— Вина не обещаю, — засмеялся Кир, — а вот бабу рыжую без проблем найду. Только не до баб, я думаю, тебе сейчас.

— Твоя правда, — согласился пациент, — кстати, я так понял, ты на меня веду кинул?

Скиф кивнул.

— Странно, никому это не удавалось, — неожиданно сказал Гром. — Когда я был в Ведаграде, один ведун попытался накинуть на меня веду усиления, но ничего не произошло. Он подумал, что сделал что-то неправильно и попробовал снова. И опять ничего. Ведун сообщил об этом своему наставнику, а тот мастеру, одному из членов совета. Естественно, мной заинтересовались. Но после нескольких дней опытов я сбежал.

Кир вопросительно приподнял бровь.

— Не хотелось быть подопытной крысой.

Кир понимающе кивнул.

— Но то, что тебе удалось, поставило меня в тупик, верховный ведун считал, что у меня своеобразный щит, который не позволяет энергии воздействовать на меня. На меня не действовали никакие веды: ни атакующие, ни защитные. И вот я встретил человека, который сможет помочь мне.

— В чем заключается помощь? — спросил Кир.

— У меня нет иммунитета к ядовитой воде, — пояснил Гром. — Я могу пить только очищенную воду, а в некоторых ситуациях, это довольно сложно.

— Хорошо, — согласился Кир. — Давай сделаем тебя менее уязвимым.

Войдя в навь, Кир сплел простой узор веды, которая так не давалась ему поначалу. Такие простые плетения он мог делать даже во сне и в стельку пьяным. Веда легко легла на грудь Грома, после чего приняла его контуры, давая коже необходимую защиту.

— Ну, вроде все, — произнес Кир, — осталось провести маленький эксперимент. Но здесь мы этого делать не будем.

Гром согласно кивнул и устало закрыл глаза.

— Спи, — произнес Кир, — и я немного вздремну. Вот только выдам инструкции Косте и Вадиму.

Но Гром его уже не слышал, он сопел в обе дырки, быстро восстанавливающийся организм требовал отдыха.

Кир вышел из комнаты и туже столкнулся с парнями.

— Вот вам сто золотых, — обратился он к Ящику, отдавая деньги, — отправляйтесь на конюшню и подберите коней. Если будет возможность сэкономить, будет хорошо, подкупим патронов. Лошадей заберете сразу и отведете к гостинице. Оказывается, здесь есть конюшня. Лучше, если они всегда будут под боком.

Парни кивнули и пошли в сторону лестницы.

— Надеюсь, вас не нужно предупреждать быть осторожными?

— Мы все понимаем, командир, — ответил Хохол.

Кир проводил его взглядом и вошел в комнату. Ольха еще спала. Довольно смешно было видеть, как на кровати спит девушка в спальном мешке. Скиф не был брезглив, но даже ему было противно ложиться под одеяло, которое лежало на кровати. Сон отменялся, очень неразумно засыпать в этом клоповнике, не выставив стражу.

— Позже отосплюсь, — сказал Кир сам себе и уселся за стол. Войдя в навь, он принялся за прерванное аварией занятие, попытке концентрации энергии в себе и предметах. Еще вчера, создавая веду универсального лечения, он понял, насколько сложно это делать в бетонной коробке. И сейчас он стягивал к себе всю энергию, до которой мог дотянуться. Для ее аккумулирования он выбрал свой правый сапог. Фактически по капле он вливал энергетический поток в твердую свиную кожу, стараясь понять, есть ли предел вместимости энергии предметом определенного размера. С каждой каплей становилось все сложнее удержать энергию в сапоге. И ведун остановился. По его прикидкам ему должно было хватить запаса на два крупных заклинания или штук восемь мелких. Теперь оставалось выяснить, сколько сапог сможет ее удерживать. Кир быстро подготовил веду и «запечатал аккумулятор», словно кувшин. Для Кира было видно, как светится его сапог, сохраненной в нем энергией. Навь пропала. Кир отрыл глаза и увидел стоящую возле него Ольху.

— Давно проснулась? — спросил он жену, нежно поцеловав в губы.

— Давно, — рассмеялась девушка. — А вот где был все это время мой муж?

— Твой муж занимался решением важного вопроса, — еще раз целуя ее, ответил Кир.

— Решил?

— Посмотрим, — философски ответил Скиф. — Если энергия сохранится, и сапог не развалится, значит удалось. Теперь остается только ждать.

— Как Гром?

— Выздоравливает потихоньку, думаю, уже завтра сможем отправляться в путь. Сейчас он уснул. Парни не вернулись? Я отправил их купить лошадей.

Она покачала головой.

— Подождем, — флегматично сказал Скиф и коварным рывком усадил Ольху к себе на колени. Их поцелуй прервал стук в дверь. — Кого там принесло? — крикнул ведун.

— Откройте именем закона, — заорали из-за двери.

— Быстро к оружию, — скомандовал Скиф шепотом и поднялся со старого скрипучего стула.

Ольха уже держала в руках арбалет, наведенный на старую ДСПшную дверь.

— Секунду, сейчас оденусь, — крикнул он.

Но, видимо, терпение не входило в число добродетелей местной СБ. Дверь распахнулась от удара ноги, и четверо мужчин в красных балахонах ворвались в комнату. Они замерли, увидев взведенный арбалет в руках Ольхи. Скиф понял, что ошибся, мужчин было трое, четвертой была женщина.

— Положите оружие и следуйте за нами, — приказал старший.

— В чем нас обвиняют? — в свою очередь поинтересовался Кир.

— Вас обвиняют в колдовстве и шпионаже в пользу Ведаграда, — ответил главный. — А теперь сложите оружие и следуйте за нами. Инквизиция во всем разберется.

Кир уже достаточно знал об инквизиции, чтобы понять, что ни в чем она разбираться не будет, а будет милый костерок, на котором из него и его спутников изготовят великолепный шашлык.

Видимо, Ольха уловила его настроение и спустила курок на долю секунды раньше, чем Кир, вырвав нож, прыгнул на инквизиторов. Главный покатился по полу с болтом в ключице. Остальные отпрянули. Именно в этот момент Кир понял, с кем имеет дело. Огненный шар пронесся всего в нескольких сантиметров от него и разбился о стену, оставив в месте удара обугленные обои. Правда любителя фаерволов это спасти уже не могло, нож Кира чиркнул по шее, и красная роба инквизитора окрасилась в алый цвет. Двое других отступили в коридор, где к ним присоединились еще двое, выскочившие из комнаты Грома. Может, их и было больше, но Кир, хоть до этого дня ни разу не сталкивался в бою с магами, был намного сильнее. Его ледяная стрела пригвоздила женщину в красном к стене. Ее голова поникла и упала на грудь. Кир еще раз порадовался тому, что перед этим залил в сапог энергии, и у него вышло. Ведь стрелу пришлось создавать, пользуясь именно из этого запаса. После фаервола и веды щита, который применил один из «красных», энергии вокруг не хватило бы даже на то, чтобы свечку зажечь. Еще одного свалила Ольха, перезарядившая арбалет, и, на мгновение высунувшись из-за спины мужа, всадила стрелу прямо в живот довольно большому неповоротливому малому, который, в отличие от своих напарников, магией не пользовался, а держал в руках меч. Последнего противника, бросившегося бежать, встретил спешащий по лестнице на шум и крики Хохол. Столкнувшись с «красным», он не растерялся, проткнув того мечем насквозь. В живых из инквизиторов остался только командир группы захвата, катающийся по полу номера Кира и Ольхи.

— Успокой его, но не убивай, — приказал Хохлу Скиф, указывая на последнего выжившего.

Тот кивнул и скрылся в комнате.

— Ольха, собирай вещи, — позвал жену Кир. — Только быстро, через три минуты нас здесь быть не должно.

Сам же ведун бросился в комнату, где спал Гром. С ним поступили гуманно, связали веревкой. Возможно, даже попробовали обездвижить ведой, но силенок не хватило, вот и поступили по старинке.

Кир быстро порезал веревки, стягивающие Грома. Воин вскочил и обнажил меч. Правда, стоял он слегка пошатываясь.

— Валим, — бросил Кир.

Гором кивнул и, схватив не разобранный рюкзак, пошел к выходу. Ольха, держа в руках арбалет и две сумки, уже стояла в коридоре.

— Этого куда? — спросил Вадим, указывая на предводителя инквизиторов, которого он просто оглушил, двинув рукоятью меча по затылку.

— В одеяло замотай и тащи на конюшню, из холла туда есть отдельный вход, — произнес Гром, который вчера облазил гостиницу сверху до низу.

— Да знаю я, только что оттуда. Там Костя с лошадьми.

— Бегом, — приказал Кир.

В холле было пусто, за конторкой, где сидел упырь, никого не было, в углах пряталась тьма, тусклая одинокая лампочка под потолком светила еще хуже, чем накануне.

— Давайте на конюшню, я посторожу, — приказал Скиф.

Все послушно скользнули за дверь. Гром больше не спорил, да и не было в этом нужды. Кир отступил в тень и замер. С парадного крыльца послышались шаги, довольно большая группа входила в гостиницу.

— Сюда, господин сержант, — льстиво произнес упырь, появившись на пороге. — Мне они сразу не понравились, меня избили, заплатили только половину, — безбожно врал администратор. — А сегодня инквизиторы пришли, описали этих. Ну, я указал на их комнаты. Сначала все тихо было, а потом крики, ругань. Ну, я сразу за вами.

— Хватит, — оборвал его сержант, — где они сейчас? — Он стоял всего в трех шагах от Скифа.

Упырь пожал плечами.

— Не знаю, я сразу за вами побежал. Да и вряд ли ушли, мы бы их встретили по дороге. Она же одна.

— Все наверх, приказал командир и, пропустив вперед двоих солдат, побежал следом.

Упырь довольно потер руки. Кир удостоверился, что он один, и вышел из тени.

— Значит, говоришь, избили и обокрали? — тихо спросил он.

Упырь собирался заорать, но ладонь Кира зажала ему рот.

— Заорешь, убью, — прошептал бывший капитан. — А это, чтобы обвинения были обоснованы. — Деньги из кармана администратора плавно перекочевали к Киру. — А это, чтобы не было ложью, что мы тебя били. — И тощего мужичка унесло в темный угол. Кир глянул наверх, где вот-вот должна была подняться тревога, и побежал к конюшне.

— Быстро, уходим, — крикнул Кир, вбегая в конюшню, — там солдаты, сейчас они разглядывают инквизиторов. И очень скоро огорчаться.

Гром кинул Киру поводья рыжего жеребца.

— Умеешь ездить?

— Сейчас научусь, — неуклюже забираясь в седло, отозвался Кир. — Кстати, а где здесь передача?

— Нашел время шутить, — ответил бывший наемник, но все-таки улыбнулся. Шутка понравилась. — Валим, — крикнул он и первым выехал из конюшни.

До ворот ехали почти шагом, стараясь не привлекать внимания. На посту снова оказался знакомый сержант, тот самый, который пропускал их в город.

— Видел, как ты Рыжего свалил, — уважительно произнес он.

Гром благодарно кивнул.

— Ну, тогда прощай, будете поблизости, всегда рады.

— Спасибо, обязательно, — поблагодарил Кир и двинул коня пятками, переходя на рысь. Остальные также не слишком умело последовали за ним. Лучше всего скачка давалась Грому и Хохлу. Ольха тоже потихоньку приноравливалась. Кир и Костя с трудом справлялись со своими средствами передвижения. Хохол изредка поглядывал себе за спину, где лежал замотанный в одеяло инквизитор.

— Быстрее, нам нужно оторваться, как можно дальше, — обеспокоено оглядываясь на КПП, поторопил Гром, — до леса два километра. Если доскачем, считайте спасены. В дебри они не полезут.

Кир кинул и, следуя указаниям Хохла, попытался заставить коня идти в галоп. Это удалось не сразу, но удалось. Правда, два раза Кир едва не выпал из седла.

— Погоня, — крикнул Хохол, когда до леса оставалось всего метров триста. Кир обернулся, и точно из города вылетело две машины, не нужно быть гением, чтобы понять, за кем их послали. Но лес был уже близко.

Скиф буквально скатился с коня.

— Костя, останься, остальные уходят. Встретимся в лагере Хромого.

— Я никуда не пойду, — крикнула Ольха.

— Гром, увози ее, — откатившись за ближайшее дерево, скомандовал Кир. — Хохол, на тебе «красный», если придет в себя, выруби, он ведун. Да быстрее же, через минуту они будут здесь.

Карабин в руках Ящика дернулся, боек ударил в капсюль. Машина, идущая впереди, вильнула в сторону и, дернувшись, замерла. Из нее высыпали солдаты вольного города вперемешку с инквизиторами. Кир прицелился и дал очередь в три патрона. Солдаты залегли и открыли ответный огонь.

Гром кивнул и намотал поводья лошади Ольхи и коней Кира и Кости на луку седла. Вскоре кавалькада скрылась за ближайшими деревьями. Кир облегченно вздохнул.

— Поторопился ты, Ящик, нужно было подпустить их поближе, может быть, машиной бы разжились.

— Не подумал, — отозвался Костя и, прицелившись, снял неосторожного инквизитора, высунувшегося из травы чуть ли не по пояс.

Вторая машина остановилась рядом с первой, из нее высыпало еще шесть солдат.

— Одиннадцать, — вычитая убитого, подвел итог Скиф. — Многовато. Ну ничего, сейчас мы их отвлечем.

Скиф вошел в навь и быстро создал маленький огненный шарик. Короткое мгновение он смотрел на сгусток пламени в своей руке. А потом резко метнул его в распахнутую дверь автомобиля. Конечно, сотня метров это довольно далеко, но все вышло. Пламя быстро охватило салон, нападавшие на секунду замерли, заворожено глядя на дым и языки пламени, вырывающиеся из дверей. Словно плеть, щелкнул выстрел карабина, и солдат, зазевавшийся и разглядывающий внезапный пожар, ткнулся лицом в землю.

Противники снова залегли. Они не торопились трое ушли, ну и черт с ними, а вот ведун остался и его нужно непременно захватить.

Кир оценил примерное расстояние, основные силы залегли метрах в сорока. Чуть позади еще двое. Навь позволяла ведуну игнорировать все, что мешало ему. Кир уже убрал траву и видел всех ползущих к нему противников как на ладони. Что ж, никогда не пробовал стрелять из нави. Автомат выдал короткую очередь, и фигура в красном завертелась на месте. Кир перевел огонь на одиночные и прекратил мучения инквизитора. Их осталось девять. Кто-то сведущий в военном деле разделил отряд на три части. Трое остались на месте, старясь создать плотность огня и прижать противника к земле. Остальные начали обход с флангов.

— На тебе левые, на мне правые, — приказал Кир и, выдернув кольцо из трофейной гранаты, отправил ее прямиком под нос троице, ведущей по ним огонь. Через пару секунд грянул взрыв. Благодаря нави, Кир понял, что больше оттуда никто стрелять не будет, двое были мертвы, еще один был жив, но не надолго, болевой шок и хлещущая кровь из оторванной левой руки были приговором для солдата.

— Пошли, — скомандовал Кир и они поползли навстречу окружающим их группам.

Кир наткнулся на своих противников в пятнадцати метрах от леса. Шустрые парни проползли тридцать метров за минуту. Нужно заметить, что они явно не ожидали от врага подобного маневра.

Двое красных на секунду растерялись, солдатик, который фактически наполз на Кира, вообще замер с раскрытым ртом. Но бывший капитан не зря потратил месяц в лесном поселении. Первым делом Денис научил его создавать энергетический бич и управлять им как настоящим хлыстом. В принципе, в рукопашной схватке, если на расстоянии пяти метров от тебя враги, это было просто идеальным оружием. Денис целую неделю водил его на своеобразный полигон, где Кир рассекал бичом воображаемых противников, сделанных из длинных прутьев. Кир заранее вошел в навь и знал, где его противники. А вот двое молодых инквизиторов не догадались проделать подобный фокус, а может, не умели, ведь не обязательно все инквизиторы должны быть ведунами. Только самые, самые.

Удар бича срубил траву и разрезал двоих противников вдоль, словно батон для большого, очень большого, бутерброда. Третий в ужасе вскочил и кинулся бежать. Маленькая шаровая молния выжгла в его спине дыру размером в кулак. Пробежав пять метров, последний инквизитор рухнул навзничь. Кир подобрал автомат солдата и вынул один запасной магазин из разрубленной разгрузки. Кровавое месиво вызывало у бывшего капитана рвотный рефлекс. Но Кир сдержался.

Справа от него раздались выстрелы, затем крик и все смолкло. Причем Кир мог поспорить, стреляли и из карабина, и из автомата, ему вроде даже послышался редкие хлопки пистолета. Кир повернулся в том направлении, но до группы, которую атаковал Ящик, было пятьдесят метров по прямой. И Кир не мог убрать траву на такое расстояние. Слегка приподняв голову, ведун осмотрелся. Там, откуда были слышны выстрелы, стоял человек в камуфляже и внимательно смотрел по сторонам. Кир все понял, он вскочил и дал неприцельную очередь, справа рванули автомобили, поджог одного спровоцировал возгорание другого. Транспорт был потерян. Отвлекшись на взрыв, Кир потерял солдата из виду, тот не стал играть в перестрелку, а просто рванул прочь со всех ног.

Скиф перестал обращать на него внимание и побежал к месту схватки Кости. Ящик был еще жив, но глаза уже подернулись мутной пеленой. Очередь из автомата разрубила его на пополам, да и что такое кольчуга для АКМа, если он штурмовой бронежилет пробивает навылет с двадцати метров. Пять отверстий: печень и живот, три пули в груди. Кир склонился над товарищем.

— Капитан, мы их сделали, — говоря в никуда, произнес бывший солдат оплота. Он уже был не здесь, он не видел ни капитана, ни белого света. Он просто констатировал факт.

— Прощай, солдат, — закрывая ему глаза, произнес Кир и, подобрав все оружие и боеприпасы, которое смог быстро найти, побежал в лес.

На опушке он слегка отдышался. Последний оставшийся в живых противник, как лань, несся в сторону города. При такой скорости уже через пару минут он достигнет КПП.

Скиф в последний раз оглянулся на поле, простирающееся до самого Нижнего, и быстрым шагом пошел по следам лошадей. Слишком дорогой ценой была оплачена эта победа. Совершенно никому не нужная битва. И Киру очень сильно хотелось узнать, ради чего ее затеяли «красные». Идти, взвалив на себя почти двадцать килограмм оружия, было довольно тяжело. Карабин Кости, четыре автомата и пять магазинов к ним, а также армейский тяжелый пистолет «Грач» с тремя обоймами. Сначала лошадиные следы вывели его к небольшому болотцу, затем на дорогу, а потом снова углубились в лес. Через четыре часа, несколько раз теряя след, Скиф все-таки вышел на поляну с землянками. Здесь уже попахивало мертвечиной. Под склеп была выбрана самое большое подземное жилище, туда и были свалены трупы бандитов, а затем Гром обвалил крышу. Могила была так себе, и вонь начинала просачиваться через тонкий слой земли.

— Где Костя? — услышал он голос Ольхи, пришедший словно издалека. Кровь билась в висках, как барабанная дробь, сбившиеся дыхание заглушало любые звуки.

— Он не выжил, — свалив в траву автоматы и разгрузку, набитую магазинами, с трудом ответил Кир.

— Такова судьба солдата, — сказал Гром. — Как-то видел надпись на майке у одного знакомого — «Наемники не умирают, они возвращаются в ад для переформирования».

— Как это жестоко, — презрительно бросила Ольха. — Костя был нашим другом.

— Хватит ныть, — неожиданно произнес Кир. — Костя погиб как солдат на поле боя с оружием в руках, и, если бы он был здесь, ему бы эта шуточка понравилась бы. Гром не оскорбил его, это похвала. Так что оплакивать Ящика будем позже, а пока нужно немного отдохнуть и двигать дальше.

Ольха надула губки, но поняла, что муж прав, и Гром прав, для солдата смерть в бою — это почетно. Тем более, если он настоящий солдат.

— Давайте чуть дальше пройдем, — предложил Гром, — там в метрах трехстах небольшая поляна и на ней трупами не воняет.

Кир с трудом, шатаясь, хотя оружие у него забрали, прошел эти триста метров. После чего повалился на траву и блаженно закрыл глаза. Так хотелось лежать на этой мягкой траве, чувствовать спиной твердую немного теплую землю. Но он прекрасно представлял, что скоро за ними пошлют погоню, ни один правитель не сможет простить гибель почти двадцати бойцов, а значит погоня неизбежна. У них есть небольшая фора, но ее нужно толково использовать. Кир поднялся и пошел к замотанному в одеяло командиру «красных», болт из ключицы инквизитора вытащили еще в комнате. Хохол просто вырвал его и залил рану горячим воском. Что ж, в принципе Киру было все равно. Ему была нужна информация. И он ее получил, допрос проводили в походных условиях жестко и без прикрас. Инквизитор сначала поупрямился, потом храбрился, а потом только орал и подвывал. Ольху Кир отослал подальше, следить за тропкой, которую они протоптали, идя через лес. Все-таки пять лошадей и четыре человека оставляли множество следов, заметать которые не было времени.

Через тридцать минут все было кончено. Труп инквизитора Хохол отволок подальше. Скиф же с Громом обсуждали услышанное.

— Вот бармен тварь, — возмущался бывший наемник. — Как-нибудь загляну в этот городок и сломаю ему все, что можно.

— Не кипятись, — отозвался Кир. — Не обязательно он, хотя, он первый в списке, премия за ведуна почти половина того, что мы у него выиграли. Надо сказать, тот, кто нас заложил, либо понял, кто я такой, либо очень удачливый сукин сын, попавший пальцем в небо. Но теперь дорога в Нижний нам заказана. Надо как можно быстрее покинуть вольную область.

— Мы сейчас чуть в стороне, от нужной нам дороги, — провел рекогносцировку Гром. — Если пройти через лес напрямик, то к вечеру доберемся. Вот только придется лошадей в поводу вести.

— Опять пешком? — отозвался Хохол, осматривая трофейное оружие.

— Ничего, — весело отозвался Кир. — Всего пять минут в седле провел, а ощущение, словно мне зад крапивой отхлестали. Ладно, еще пол часа отдыху, и двигаем. Что там с оружием?

— Не все так плохо, — откладывая последний ствол в сторону, ответил Вадим. — У нас сейчас четыре рабочих автомата, к каждому по два рожка патронов. Плюс обрез, к нему десять патронов. Два Макарова. И один Грач.

— У меня две гранаты, — вспомнил Кир. — Что ж, если учитывать, что Ольха не возьмет в руки автомат, то у нас лишний ствол, можно будет продать.

— Еще огромный плюс, что все стволы и патроны к ним 7,62, — выбирая себе оружие, сказал Гром. — Люблю этот калибр, точность у него похуже, зато останавливающая способность выше.

Скиф только согласно кивнул. На поле он хватал, что было под рукой. Оказалось, что неплохо нахватал. Разгрузку бывший капитан захапал себе. Одну гранату отдал Грому. Скоро маленький отряд растворился в чаще нижегородского леса.

…Только через четыре часа погоня вышла к поляне, где они останавливались. Найдя труп инквизитора, солдаты не пошли дальше, понимая, что преступники имеют очень большую фору. Вольный город дорого заплатил за их поимку, главный инквизитор рвал и метал, он потерял четырех ведунов и пять послушников. Плюс к этому погибли солдаты, но верховному инквизитору было на это наплевать. Он знал, что погоня не принесет результата. Во всяком случае такая. Как ни обидно было признавать, но этот бой он проиграл…

— Все, вольная область позади, — проехав мост через маленькую речку, крикнул Гром.

Почти сутки потребовались, чтобы продвинуться на полсотни километров. Во-первых, непривычное и неудобное средство передвижения. Хоть и полегче стало, но задница горела огнем. Благодаря советом Грома и Вадима, Скиф и Ольха чувствовали себя в седле немного увереннее. Вторым неудобством были немногочисленные заставы вольного города. Народу на них было немного, но стояли они жутко неудобно. Посовещавшись с Громом, Скиф не рискнул соваться напрямик. Была вероятность того что их предупредили. Косвенно это подтверждалось тем, что меры безопасности были усилены. Хохол сползал в разведку и доложил, что видел на заставе человека в красном. К сожалению, Гром не знал, обычное ли это явление или их специально усилили ради Скифа и компании.

— Что дальше? — спросил Кир, подъезжая к бывшему наемнику.

— Дальше дикие земли. Закон один — убей или убьют тебя. Здесь каждой твари по паре. Вольные поселки, которые не признают ничьей власти, бандиты, охотники за рабами и много еще всякой погани. Отсюда до Мурома двести километров. Это много — несколько дней дороги, даже при максимальной скорости не меньше трех дней.

— А максимальную мы не выдержим, — подвел итог Скиф.

Гром кивнул.

— Значит, четыре дня. Тогда хватит стоять, нужно двигаться.

И Кир, послав коня в галоп, поскакал по краю разбитого заасфальтированного шоссе. Еще лет десять и от него ничего не останется, природа вернет свое.

За день удалось одолеть не больше сорока километров. Хохол окончательно вспомнил юность и сидел на лошади, словно и не было промежутка в двенадцать лет. Гром тоже привык. Но из-за Кира и Ольхи им приходилось почти плестись.

Руины старого Мурома они увидели на утро пятого дня. Какое-то время Кир вглядывался в руины, но там все было мертво. Брошенный мертвый город. Но если город был мертвым, то окраина его была очень даже живой. Сотня людей возводила деревянное строение, надо сказать, что выглядело оно довольно оригинально. Кир был просто в шоке от нагромождения различных стилей, эпох, культур.

— Это новая церковь Единой веры, — пояснил Гром, увидев недоуменные взгляды путников.

Кир снова стал смотреть на холм. В церкви отчетливо проскальзывали православные храмы, католические соборы, мечети и восточные пагоды. Все это выглядело довольно нелепо. Но так было только на первый взгляд, сооружение выходило величественным и монументальным.

— В белых накидках жрецы, в черных — солдаты церкви, — указывая на копошащихся людей, растолковал Гром. Кир присмотрелся повнимательнее. Действительно, чуть в стороне стояли человек пять в белых накидках. Их, как и строителей, окружали воины, поверх кольчуг которых были надеты черные накидки с белым кругом на груди и спине. С этого расстояния Скиф не смог разглядеть, есть ли у них мечи. Но отлично разглядел, что каждый фанатик держит либо короткое копье, либо посох.

— Что у них в руках?

— Что-то вроде дарды, — ответил Гром, — ну, а если не сильны в истории, то это вроде копья, только двустороннего, или мечей, насаженных на деревянное древко. Очень, кстати, удобная вещь, можно рубить или колоть, позволяет держать противника на дистанции удара, дерево оковано железом, что позволяет блокировать удары. Правда, немного тяжеловато. Давайте убираться отсюда, если нас заметят, то мы верные гости на шашлыки. Кстати, забыл сказать среди попов и фанатиков есть немало народу, кто не против отведать зажаренного еретика. Под это даже специальную строфу в новое писание ввели. Якобы преданные сыны веры единой, поедая плоть, растворяют в себе грехи еретиков. Типа, душа очищается на костре, а плоть в желудке.

Ольху перекосило от омерзения. Да и Скиф с трудом подавил позыв к рвоте.

— А вот и то, о чем я говорю.

Двое мужчин в черных накидках тащили к деревянному столбу упирающуюся обнаженную девушку. Столб был высотой метра в три, и с его верху свисала длинная толстая цепь, на конце которой были ручные кандалы. Из маленькой рощи, где стояли Кир и остальные, было прекрасно видно, что там происходит. Жалкие пятьдесят метров отделяли их от столба, установленного на небольшом холме.

Девушке завели руки за спину и надели кандалы фанатики встали по бокам. Цепь была довольно длинной, но не давала возможности сесть.

Строители прекратили работать и направились к столбу. Жрецы, приблизившись, отбивали поклоны, чертя руками в воздухе какие-то фигуры. Наконец, они отошли от девушки. Один из рабочих подошел к ним, низко склонив голову, глядя в землю. Кир не слышал, что он говорил. Жрец кивнул и пальцем нарисовал на лбу круг. Затем «очистившийся» снял штаны и нагнул девушку. Ольху передернуло от омерзения и она, отвернувшись, уткнулась лбом в грудь Скифа. Пока рабочий пыхтел, еще двое ждали своей очереди. А в руках стражей появились плети, которые периодически опускались на девичью спину.

— Садитесь на коней и приготовьтесь быстро сваливать, — скомандовал Кир, доставая из чехла приделанного к седлу карабин. Это было единственное оружие с оптикой, плохенькой, старой, но все-таки оптикой.

— Командир, не стоит, — тихо сказал Хохол. Но именно в этот момент от столба донесся женский крик, полный боли и страдания.

— Стоит, — зло бросил Скиф.

— Кир, — положив руку на плечо, позвал Гром. — Нельзя нести справедливость везде, где видишь несправедливость. Ты не имеешь права ставить под удар нашу миссию.

— Гром, — не поворачиваясь и передергивая затвор, произнес ведун, — есть три типа людей: первый — творящие зло, вторые — принимающие зло, трети — видящие творящееся зло, но не обращающие на это внимания. Я отношусь к четвертому типу. Не принимающие зло. Поэтому, слушай приказ! Все на коней и будьте готовы скакать.

Гром, понимая, что Кира не убедить, взлетел в седло. Остальные последовали его примеру.

Кир убедился, что все готовы, и вскинул к плечу карабин. Поймав в прицел голову девушки, Кир затаил дыхание и плавно нажал на курок, мысленно прося у нее прощение. Голова девушки мотнулась, словно от пощечины, на столб брызнуло красным, жертва жрецов обмякла и повисла на цепи, выкручивая себе руки. Но ей уже было все равно. Второй выстрел последовал с запозданием на секунду. На этот раз Кир стрелял в грудь. Жрец, рисующий на лбах паствы круги, рухнул под ноги исповедуемого или причащаемого, хотя, какая разница. К роще уже бежали охранники попов в своих черных накидках. Кир быстро взлетел в седло и помчался догонять своих спутников. Не стоит и говорить, что, когда первые солдаты вбежали под своды деревьев, между ними и даже отстающим от своих спутников Киром было несколько сотен метров. Ни о какой погоне и речи не шло.

— Вот вы и познакомились с нравами веры единой, — сидя у костра, произнес Гром. Из-за этого инцидента им пришлось объезжать Муром по лесу, и это существенно задержало их. По прикидкам Скифа пришлось сделать крюк в десять километров. Хотя его в любом случае пришлось бы делать. Он сильно сомневался, что священники веры единой пропустили бы их. А проверки они бы точно не прошли.

— Ты все правильно сделал, — тихо прошептала Ольха. — Я горжусь тобой! — И она прижалась к мужу, обняв его за талию.

Кир улыбнулся, весь день девушка была молчалива, отвечала односложно, видимо, находясь в шоке от увиденного. И Скиф был рад, что она оттаяла.

Кир не жалел о сделанном. Просто думал о дикости и жестокости, проросшей в сердцах людей. Он хотел прокрасться к церкви и сжечь ее, но Гром и Хохол заявили, что не пустят, слишком велик риск. И Кир сдался.

— Ты зря жреца ухлопал, — бросил Гром, когда они, оторвавшись от погони, шли по лесу, ведя коней в поводу. — Еретикам теперь не позавидуешь. Их сотнями после этого в костры швырять будут.

— Что сделано, то сделано, — зло ответил Кир. — И я этого не увижу. А это зло я видел.

Все снова замолчали. Хохол считал, что Кир прав, но при этом считал, что командир не должен был подвергать угрозе миссию ради незнакомой девки.

Кир вошел в навь, странно, но даже в лесу это становилось делать все сложнее. Он продирался словно через густой вязкий кисель. Но продирался. Чем ближе они приближались к Москве, тем меньше было вокруг энергии. Простейшие веды рассыпались на стадии подготовки и требовали огромной концентрации. Кир не терял времени даром, переливая всю энергию, до которой мог дотянуться, в различные предметы, создавая запас на черный день. То, что он наступит очень скоро, ведун не сомневался. Когда закончились свои вещи, Кир переключился на рукотворные изделия своих спутников, заряжая все подряд: от мечей и кольчуг, до сапог и штанов. На изделия техногенной цивилизации это не распространялось, энергия соскальзывала с них словно вода с полиэтиленового плаща.

Кир внимательно огляделся, в нави можно было легко различать потоки энергии и их движение, если в лесном поселке диких был ровный золотистый фон, окружавший его постоянно, то здесь энергия выглядела словно клочья тумана. Белесые сгустки, пытающиеся удержаться на растениях и деревьях. Скиф притянул пару ближайших и начал аккуратно переливать в сапог спящего рядом с ним Хохла. Когда сгустки почти растаяли, неожиданный поры ветра рванул их и те, которые были поблизости в сторону дороги. Кир на мгновение опешил. Раньше единственным движением, которое он ощущал в нави, было его движение и движение энергии. То, что происходило у него на глазах, напоминало принцип пылесоса. Словно что-то или кто-то поглощало энергию в огромных количествах. До Москвы было уже недалеко, еще полсотни километров, один день пути. Значит, источник, поглощающий энергию, находится рядом со столицей или ней самой. Вся утекающая свободная энергия неслась в сторону мертвого мегаполиса. Скиф вышел из нави. Теперь он начал осознавать, что не так с этим лесом, растущим по краям дороги. Лес умирал. Стволы деревьев выглядели почти засохшими, листва облетала, хотя ей было рано опадать, ветки гнулись к земле. Ведуна на мгновение охватил ужас. Как давно это происходит. Если процесс начался хотя бы пять лет назад, то полсотни сотня километров ничего страшного, но если это началось недавно, то последствия могут быть катастрофическими. Кир попытался проследить за движениями клоков белесой энергии. Но его хватило едва на несколько километров. Зато он осознал масштаб происходящего. Чем дальше он видел, тем плотнее и больше было уносимой энергии. На рассвете он разбудил своих спутников.

— Планы меняются, — тихо произнес он, когда все проснулись и завтракали.

— Что значит меняются? — поинтересовался Гром, так и не донеся ложку с кашей до рта.

— А то, что в Москве помимо основной задачи у нас будет еще одна.

Кир как мог пересказал события этой ночи. Показал на умирающие деревья, в отличие он нави в реальности это было не так заметно. Все-таки навь показывала истинную сущность вещей. Но даже то, что смогли разглядеть его спутники, было достаточно для беспокойства.

— Что ты хочешь делать? — спросила Ольха.

— Не знаю, — пожал плечами Скиф, — нужно найти источник. Понять его происхождение, понять почему и зачем это происходит и только тогда искать средства и методы борьбы. Последние дни мне все сложнее входить в навь. Думаю, что, войдя в Москву, я совсем ослепну. И просто не смогу пользоваться даже накопленной энергией. Я почти уверен, что в радиусе нескольких километров нет ни капли энергии.

Все озадаченно молчали, понимая, что Кир такими вещами шутить не будет, и если он беспокоится, значит для этого есть повод.

— Значит, будем искать, — подвел итог Гром и пошел седлать стреноженных лошадей, пасущихся на краю поляны.

Два дня они шли унылыми, безрадостными землями. Последних людей их отряд встретил почти в ста километрах от места ночевки. Это были погорельцы небольшой деревни, бредущие в сторону Владимира. Люди оставляли умирающие земли, словно понимая, что не в их силах бороться. Правда Кир в тот момент не понимал, почему они уходят, а теперь, после посещения нави, все стало ясно.

— Сегодня вечером мы должны достигнуть Москвы, — произнес Гром. — Естественно, ночью входить туда не будем, переждем на окраине. Все согласились с этим планом.