Падре

Глава IV

Я стояла на ярмарочной площади Сан-Лоренцо, пытаясь справиться с волнением. Праздничная атмосфера витала в воздухе: пахло жареным мясом и свежей выпечкой, повсюду были слышны смех и разговоры. Люди сновали между лотками, пробуя угощения и покупая сувениры. Я готовилась к выступлению на импровизированной сцене – деревянной платформе, на которой мне предстояло спеть. Сердце бешено колотилось, и в голове звучала лишь одна мысль: «Ты сможешь, Анжелика».

Внутри меня была буря эмоций. Страх и сомнения боролись с воспоминаниями о моих мечтах. Я вернулась домой, где моя семья напоминала мне о прошлом, о том, как я подвела их, и особенно Риту. Меня всегда будет сжирать это чувство вины, хотя я и не виновата… Но это я повела ее туда, я раскачивала качели. Если бы мы тогда остались дома и не сбежали…

«Ты виновата! Ты! Ты старшая! Ты должна была отвечать за нее! Ты могла ее убить! Ты… ты просто безответственная дрянь!» – голос матери взорвался в голове, и меня слегка затошнило.

Люди собирались вокруг сцены. В толпе я заметила маму, брата и сестру – их суровые лица не предвещали ничего хорошего. Они, как всегда, ждали от меня провала. Но я решила не обращать на них внимания. Сегодня был мой день. Я глубоко вздохнула и поднялась на сцену. Микрофон слегка дрожал в моих руках, но я закрыла глаза и постаралась сосредоточиться на музыке.

Первый аккорд. Я начала петь. Мой голос, сначала робкий, стал крепнуть с каждой нотой. Я пела о своих мечтах, о надеждах, которые когда-то унесли меня далеко от дома. «Любовь – это прощение». Моя песня, с которой я должна была выступать на том самом конкурсе. С каждой строчкой композиция становилась все более личной, и я чувствовала, как публика начинает внимательнее слушать. Люди остановились, завороженно вслушиваясь в мой голос.

Толпа реагировала удивлением и восторгом. Кто-то начал аплодировать, кто-то уже клал деньги в коробку перед сценой. Я чувствовала, как с каждой нотой моя уверенность росла. Воспоминания о месяцах, проведенных на улицах, о мечтах, которые когда-то казались такими далекими, снова оживали. На этой маленькой ярмарке моя мечта воплотилась в реальность. Я снова на сцене… Меня слушают. Я вижу восторг, я вижу приоткрытые в благоговейном удивлении рты.

И вдруг, среди этого восторга и радости, я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Это было необычное ощущение, словно кто-то пронзал меня своим взором. Я резко обернулась и увидела мужчину в черной толстовке с капюшоном. Его лицо было скрыто в тени, но я точно знала, что он смотрит прямо на меня. Этот взгляд – он был как вызов. По коже поползли мурашки, и дыхание слегка сбилось, но это не мешало мне петь. Я брала ноты все выше и выше. Незнакомец стоял как огромная, высокая тень вдалеке от толпы, и я точно знала, что его лицо обращено ко мне. Этот взгляд был осязаем физически, он заставил мое сердце биться быстрее.

На мгновение я отвела глаза, чтобы закончить очередной куплет, но, когда снова стала искать в толпе того, кто так смотрел на меня, его уже не было. Я снова и снова оглядывала людей, но он исчез. Это ощущение, что кто-то следит за мной, не покидало меня. Кто он? Почему его взгляд заставил меня почувствовать себя такой уязвимой?

Когда песня достигла кульминации, я снова взяла самые высокие ноты. Толпа разразилась аплодисментами и криками «Браво!». Я закончила петь, чувствуя смесь удовлетворения и страха. Поклонилась и медленно сошла со сцены под овации. Люди окружали меня, поздравляли, но мое внимание было приковано к таинственному незнакомцу в капюшоне.

Пытаясь найти его в толпе, я ощутила, как мое сердце колотится еще сильнее. Кто он? Почему его взгляд был таким пронзительным? Я подошла к своей семье, ожидая их реакции. Мать и брат смотрели на меня с неодобрением, а Рита – с откровенной ненавистью. Но их мнения сейчас не имели значения. Моя голова была занята другим.

После выступления я долго не могла успокоиться. В голове снова и снова всплывал образ мужчины в капюшоне. Это был не просто взгляд, это было чем-то больше. Я чувствовала, что этот человек наблюдает за мной, его интерес ко мне не случаен. Эта встреча оставила меня с новым чувством тревоги, которое я не могла объяснить.

Ярмарка продолжалась, люди веселились, но для меня мир изменился. Теперь у меня был новый страх – страх перед неизвестным сталкером, который следил за каждым моим движением издалека. Но может быть, я преувеличиваю. Я очень хорошо умею себя накручивать. До трясучки.

Толпа продолжала шуметь, смех и разговоры смешивались в единый гул. Я пыталась вернуть дыхание в норму после выступления, но мысли о таинственном мужчине не покидали меня. Его взгляд был слишком острым, слишком реальным, чтобы быть простым совпадением. Я никогда не видела его раньше, но его присутствие казалось знакомым. Что-то в его фигуре, в том, как он стоял, как смотрел, пробудило во мне странное ощущение тревоги и… влечения? Боже! Какая глупость… Как мне вообще такое пришло в голову?

Я направилась к маленькому уголку за сценой, где оставила свои вещи. По пути меня поздравляли, пожимали руку, некоторые даже просили автограф. Но я была слишком поглощена своими мыслями, чтобы действительно обращать на это внимание. Мать и брат, увидев меня, пожали плечами и удалились, не сказав ни слова. Рита только хмыкнула и повернулась спиной, ее презрение было почти осязаемым.

Когда я наконец добралась до своих вещей, я села на деревянный ящик и попыталась успокоиться. Взгляд мужчины не покидал меня. Его глаза – я их не видела, но чувствовала, словно они прожигали меня насквозь. Кто он такой? Почему он следил за мной? И следил ли? Почему из всей толпы я увидела именно его?

Потому что он был во всем черном? Потому что у него не было лица и личности… Как у дьявола.

Я вынула из сумки бутылку воды и сделала несколько глотков. Вокруг все еще звучала музыка, люди смеялись и разговаривали, но я чувствовала, как по моей коже бегают мурашки. Я знала, что должна найти этого мужчину, узнать, кто он и чего он хочет. Но как?

Мои размышления прервал знакомый голос. Это был Маттео, друг детства. Он был одним из немногих, кто всегда поддерживал меня, несмотря на все, что произошло. Он подошел, улыбаясь, и сел рядом.

– Ты была великолепна, Анжелика, – сказал он. – Твой голос, как всегда, просто завораживает. Они все обалдели!