Палатки в степи

ДОРОГА

Когда вы говорите «целина», что вам при этом представляется? Степь, наверно, трактор, борозда вспаханная… Так?

А я вот вижу совсем другую картину: снег, автомашина, паренек возится в застывшем моторе.

Вы спросите, при чем здесь целина? В том-то и дело, что, прежде чем бороться с природой, многим из нас пришлось здорово схватиться с самим собой. И далеко не у всех целина начиналась там, где трактор прокладывал первую борозду.

Для меня, например, она началась во время бурана в степи. Вот послушайте.

Уезжая на целину, я был уверен, что мне сразу предложат работать на тракторе. Судите сами: шофер по специальности, трактор тоже водить умею. Кому, как не мне, пахать целину!

Но когда я прибыл в совхоз «Молодежный», то оказалось, что тракторов там еще даже и нет. Мы рыли на морозе котлованы под фундамент будущих зданий, ездили по очереди в дальний лес заготавливать строительный материал. Даже хлеб сами пекли, честное слово, - погода стояла такая, что машины из района не всегда могли к нам добраться.

Словом, чего только не приходилось делать! Я вот, к примеру, за месяц сменил с десяток профессий. Не могу сказать, чтобы мне это пришлось по душе. Думал, стану трактористом, а здесь копайся в земле - тоже радость? Еще обморозил пальцы на ноге, кожа на лице от ветра потрескалась. Стали в голову лезть всякие мысли. Дескать, я ведь чернорабочим не нанимался, не мое это дело землю рыть. Женька Квасник уехал, Колька Черных тоже- были у нас такие дезертиры, - а я что, здесь мерзнуть должен?

Кто знает, чем бы это все кончилось. Но вот однажды доставили к нам две грузовые автомашины - одну совсем новую, другую - видавшую виды. Это были первые грузовики в совхозе. Их поставили у палатки, где помещалась контора.

Я как услышал новость, сразу вскочил с койки - на работу в тот день не вышел, сказался больным - и побежал к машинам. Ведь у меня в пиджаке рядом с комсомольской путевкой лежат права шофера второго класса! Я их получил перед самым отъездом на целину. Походил возле машин, подышал бензинчиком и решил: или буду работать на машине, или…

Вытащил книжицу, расправил помятые уголки, сдул соринки и пошел к директору совхоза. Вот тут второй класс и пригодился. Назначили меня шофером на новенький грузовик.

Первые дни работал я с охотой. Несколько раз съездил на станцию за щитами для сборных домов. Потом вызвался похлопотать в соседнем колхозе о стройматериалах для гаража. Приехал туда - а там счетовод попросил привезти ему кабанчика из соседнего села. «Удружи, - говорит, - не пожалеешь».

Ну, я и удружил. Счетовод, верно, не поскупился, поставил хорошее угощение с выпивкой. Приехал я в колхоз на следующий день, еще кто-то о чем-то попросил, потом еще…

Дело кончилось тем, что однажды вечером я, хмельной, чуть не наскочил на человека. Утром у меня состоялся «веселенький» разговор с директором. Через несколько дней, возвращаясь из рейса, я вдруг увидел, что возле второй машины возится человек. Ничего в этом не было особенного - две машины, два шофера, но я почему-то почувствовал себя задетым. Вроде бы мне директор личное оскорбление нанес.

Постоял я, посмотрел, как он пытается завести мотор, потом сказал таким ехидным тоном:

- Головой думать надо. Залей горячей воды - и дело с концом. А то пыхтит тут…

Шофер обернулся. Он был постарше меня. Шапка сбилась на затылок, волосы мокрые от пота.

- Вот спасибо! Никак сам не додумался бы.

Он опять схватился за рукоятку и крутанул с силой. Мотор заурчал.

Я прямо покраснел от досады. И дернуло лезть со своим советом! Посмотреть надо было сначала. Вон ведро стоит, из него пар валит. Шофер уже давно заправил машину горячей водой.

Пошел я к своей машине. А новый шофер смотрит на меня через стекло кабины, улыбается хитро да еще и подмигивает. «Издевается!»-думаю. И такая меня злость взяла, что прямо кулаки сами сжимаются.

Во время обеденного перерыва новый шофер подошел ко мне.

Я сделал вид, что копаюсь в моторе, но он хлопнул меня по плечу:

- Хватит тебе! Давай лучше знакомиться. Вместе работать будем. - Он протянул руку: - Олег Ильичев, потомственный целинник, так сказать.

- Потомственный? - удивился я.

- Ну да. - Олег улыбнулся. - Я алтайский. Еще мой дед тут целину поднимал.

- Откуда к нам в совхоз?

- Из школы шоферов.

Ну, он еще совсем зеленый! Я сразу вырос на целую голову. Куда ему до меня!

- Значит, знаешь уже, как искру в колесе искать? - пошутил я.

- Знаю, научили…

Олег оказался изрядным работягой. Знай себе копается в машине с утра до вечера, хоть и мороз. А я больше похаживал руки в брюки по палаточному городку. С Олегом, когда приходилось, говорил тоном этакого большого специалиста: «Все трудишься? Трудись, трудись, тебе положено. Изучать надо машину».

Если бы со мной кто так заговорил, я бы с первых слов «завелся». А он ничего, не возражал и только улыбался. Лишь однажды сказал:

- Что ж ты за машиной совсем не смотришь, Сергей? Гляди, какие у тебя руки стали - белые, гладкие, как у барышни.

Я оторопел. Этот недоучка еще будет указывать! Мне, шоферу второго класса!

- Ты… ты что меня учишь? Начальником стал?

- Да я так, по-дружески.

- Я к тебе в друзья не просился… А что руки чистые- так это верный признак настоящего шофера. Руки чистые - значит машина в порядке. Понял?

Я, как говорится, «со значением» глянул на руки Олега - они у него были в масле, - повернулся и пошел в столовую. После ужина посмотрел кинофильм - его крутили тут же, в палатке столовой. Поболтал немного с поварихой и отправился спать.

Среди ночи меня разбудили:

- Платонов! К директору!

Взглянул на часы - три. Зачем подняли в такую рань? Пока оделся, целую симфонию зубами выбил - так холодно было в палатке. Пошел к директору. Оказывается, Олег тоже там.

Директор расхаживает по палатке взад-вперед. На плечи шуба накинута - и у него холодище подходящий.

- Вот что, орлы,-говорит. - На станцию прибыли щиты для сборных домов. Нужно их быстро привезти в совхоз.

- Есть! Когда ехать? - коротко, по-деловому спрашиваю я.

Пусть директор видит, что никакой я не бездельник, как он меня в тот раз окрестил.

- Сейчас… Метеорологи предсказывают буран. После него будет потепление. А как развезет дороги - целый месяц до станции не добраться.

- Ясно.

- На сборы даю час. Прибудете на станцию - разыщите там бригадира Тараса Семеновича Подопригору. Он вам покажет, где щиты.

Мы пошли к выходу.

- Одну минуту! - остановил директор. - Старшим назначаю… - Он посмотрел на меня. Конечно! Кого же еще? - Старшим назначаю Олега Ильичева. Ну, желаю удачи!

Только на улице я опомнился. Как! Этого недоучку - старшим! А я, шофер второго класса, должен ему подчиняться?.. Ну ладно, товарищ директор! Я и пальцем не пошевельну, если этот «старший» наломает дров. Раз он старший, пусть за все и отвечает.

Я побежал будить кладовщика - надо было взять продуктов на дорогу. До станции далеко, да еще предвидится непогода. Мне самому, правда, раньше не приходилось ездить в буран, но из рассказов других шоферов я знал, что дело это не шуточное.

Кладовщик поднялся не сразу. Потом спросил, на сколько человек отпускать продуктов. У меня мелькнула было мысль: надо взять и на Олега. Но сразу же решил- нет! Пусть «товарищ старший» сам идет к кладовщику. Еще, чего доброго, подумает, что я к нему подлизываюсь.

И сказал твердо:

- На одного.

Потом я пошел в палатку переодеваться. Потом бегал к приятелю за валенками - свои были красивые, белые, но тонкие и холодные. Потом… Словом, когда я пришел к машине, было уже самое время трогаться в путь.

Олег спрашивает:

- Где ты пропадал?

Я сразу подумал: «Начинается!» - и отрезал:

- Не твое дело!

Чтобы этот выскочка не возомнил себя большим начальником…

Поехали. Впереди Олег. Я не стал спорить, когда он решил ехать первым. Впереди труднее, особенно на незнакомой дороге. Езжай себе, помучайся, отведай шоферской кашки…

Ох, и трудна для шофера дорога в степи зимой! Представьте себе узкий, без перил, мостик через воду, разлившуюся на сотни километров. Только вместо воды кругом глубокие снега, а вместо моста - колея, проложенная многими машинами. Снег в колее наезжен, колеса сами так и катятся по ней. Но стоит на секунду зазеваться - и машина, сорвавшись с колеи, зарывается по брюхо в снег. Попробуй-ка выберись!

А если застигнет в пути снегопад? Все кругом занесет, и вот гадай теперь, где колея. То и дело выходишь из кабины, тычешь во все стороны лопатой, пробуешь ногами, где снег потверже. Пройдешь десяток метров, потом вернешься, продвинешь вперед машину - и начинается все снова. Так и ползешь, как улитка.

Но хуже всего буран. Перед глазами сплошная белая стена. Встала машина-тотчас же вокруг нее навевает сугробы. Сиди теперь в кабине и согревайся чем можешь. А сколько сидеть - час, день, сутки? На зимней дороге надо быть готовым ко всему… Кончится буран - выбирайся из сугроба, откапывай машину, а потом лопатой прокладывай путь себе и ей.

Нет, нелегка зимняя дорога в степи…

Наши машины проехали уже с десяток километров. Я все время напряженно смотрел вперед. Куда Олег так несется? В конце концов, он сорвется с колеи. Нырнет в сугроб на такой скорости - потом не вытащить. Стой и жди, пока подоспеет помощь. Эх, не надо было пускать его первым!

Началось утро. Красив зимой восход солнца в степи - залюбуешься! На небе вроде бы разгорается огромный костер. Снег делается сначала малиновым, потом красным, розовым. От машин на него ложатся длинные лиловые тени. Красиво!..

И вдруг я увидел на горизонте черные точки. Они все время росли, пока наконец не превратились в длинную цепочку грузовиков. Шла встречная колонна.

Хуже нет такой встречи на зимней дороге… Как разъехаться на узкой колее? Выйдут шоферы из кабин, поругаются для порядка - без этого наш брат еще никак не обойдется. Но ругайся не ругайся, а надо двигаться дальше. Начинаем прикидывать, соображать: кто должен уступить дорогу? А потом, решив, сообща сдвигаем машины с колеи. Тут в ход идут дрины - круглые жерди, их возит с собой на зимней дороге каждый шофер. Мы подкладываем дрины под колеса и накатываем машину. Осторожно, терпеливо… Чуть ошибся - машина в снег. И никто до тех пор не уедет, пока ее не вытащат.

Олег остановился. Стал и я. Вдвоем осмотрели место остановки.

- Вот здесь свернем, - предложил я. - Тут снег поплотнее.

- Можно, - согласился Олег.

Подошли встречные машины. Шоферы вышли из кабин, закурили, как полагается. Олег вытащил из кузова жерди, подложил под задние скаты своего «газика».

И тут только я вспомнил, что не взял с собой дрины.

Что делать? Как выкрутиться, чтобы Олег ничего не узнал? Смотрю, недалеко стоит водитель из соседней колонны. Молодой, вроде меня. Бочком, бочком к нему и говорю шепотком, вроде простудился и охрип:

- Послушай, одолжи-ка мне дрины.

Тот посмотрел на меня так, что хоть в снег зарывайся.

- А твои где?

Ну что ему сказать? Правду скажешь - засмеет. Чтобы шофер забыл такую необходимую вещь!.. Стал я выкручиваться:

- Понимаешь, я из нового совхоза… Только что принял машину.

Смотрю, Олег уже вывел свою машину из колеи и бежит ко мне на помощь. Увидел, что у меня нет своих дрин - даже в лице изменился:

- Да ведь это же все равно, что босиком ехать… Лодырь несчастный! А еще кричит на каждом перекрестке: «Я шофер второго класса…»

Я молчал. Подложил чужие дрины и развернул машину…

Колонна прошла мимо. Наши машины снова побежали по колее. Сижу за баранкой и скриплю зубами от злости. Так опростоволоситься! И перед кем - перед этим зеленым! Как он меня отчитал! Шоферов сколько было вокруг. Они все слышали.

Позор!

Я злюсь все больше и больше, и понемногу мне начинает казаться, что во всем виноват только Олег. Да, да, именно он! Какое ему было до всего этого дело? Чужие дрины или свои - какая разница? Ведь машину-то я развернул. Так нет же, надо обязательно поднять шум. Разорался: «Шофер второго класса!» Как будто такое не может приключиться с любым.

Конечно, может… Но вот с Олегом-то, думаю, не приключилось! И машина у него хоть старенькая, а идет ровно. Неужели с ним за всю дорогу ничего не случится? Вот будет тогда нос задирать!..

Смотрю я вперед на дорогу, а сам шепчу про себя, словно молитву: «Пусть случится, пусть случится…»

Ближе к станции степь становится менее ровной. Тут всякое может произойти. Колея то опускается в неглубокие, забитые снегом овраги, то опять взбегает на голые обледенелые холмы: на них снег не держится - ветер сдувает его до последней крупинки. Чаще встречаются ухабы, выбоины, резкие повороты.

Но так ничего и не произошло. Машины наши прибыли на станцию. Я остался в кабине, а Олег отправился искать Тараса Семеновича Подопригору.

Вскоре он нашел его. Втроем мы стали грузить деревянные щиты для стен. Нелегкая это работа. С меня семь потов сошло, пока наконец уложили их в машины.

Щиты сухой штукатурки полегче. Я их сам втащил в кузов и сложил наверху. Теперь оставалось перевязать, и всё. Раза два перекинул веревку между перекладинами бортов и затянул крепким узлом. Готово! Вытащил папироску, стал чиркать спичками - никак не хотели зажигаться. Отсырели, что ли!

Закурил я, присел на подножку своей машины и стал смотреть, как старательно Олег увязывает щиты. Вот чудак! Для чего это? Как будто они могут вывалиться из кузова.

Подопригора все что-то на небо поглядывал.

- Зараз пообедаем, хлопцы, и скорийше вертайтесь в совхоз, - говорит он.

- А вы разве не поедете с нами, Тарас Семенович? - спросил Олег.

- Нет, у меня ще дила на станции.

Мы оставили машины на площади и пошли в чайную.

За столом Подопригора стал расспрашивать о дороге. Вот тут я заерзал на стуле. Сейчас Олег расскажет о дринах! Но он промолчал, лишь смотрел на меня и улыбался. И мне эта улыбка показалась такой издевательской, такой коварной! Вот ехидный человек! Ну погоди же, погоди! Подвернется подходящий случай…

Пообедали мы быстро. Подопригора все торопил:

- Буран може початысь.

Он беспокоится, а мне смешно.

- Да откуда же буран возьмется, Тарас Семенович! Смотрите, солнце!

Но когда мы вышли из чайной, то увидели, что с севера наползали темные тучи. Солнце светило как-то тускло, неярко, словно его укутали в серую пелену. Поднялся ветер. Через площадь побежали длинные снежные змеи - верный признак бурана.

И тут Олег спросил меня:

- Может, ты первым поедешь?

У меня прямо дыхание сперло от злорадства. Вот! Вот, пожалуйста! Значит, так: товарищ старший испугался бурана и, даже не стесняясь бригадира, бежит в кусты. Мол, теперь езжай ты, Сергей, первым, а я уж как-нибудь позади, за твоей спиной.

Ладно! Поеду первым. Пусть этот шоферишка видит, как поступают перед лицом опасности настоящие водители!..

Когда выехали за станцию, я открыл на ходу дверцу, высунулся из кабины и посмотрел назад. Машина Олега идет вплотную за мной. Олег рукой машет: езжай, все в порядке! Лицо у него веселое.

Я хлопнул дверцей так, что в ушах зазвенело. Улыбается еще! Другой на его месте сгорел бы от стыда, так струсив. А этот скалит зубы, будто ничего не случилось.

И тут неожиданно мне пришла в голову простая мысль. Откуда я взял, что Олег струсил? Ничего не струсил! Он поехал позади меня как раз потому, что он старший. Ведь буран идет, и Олег решил пустить вперед мою машину, чтобы не терять ее из виду. Вот и все!

Ну, думаю, снова этот Олег провел меня, как мальчишку! Он на каждом шагу так и старается подчеркнуть, что его, а не меня назначили старшим. Командует! Захотел - заставил меня плестись позади. Передумал - и Сергей беги вперед.

Ладно же! Больше Олег не покомандует. Теперь я знаю, что делать.

Стиснул зубы и до отказа нажал на акселератор. Машина как рванет… Олег приказал, чтобы я ехал впереди? Пожалуйста! Разве я смею ослушаться? Ха-ха! Но пусть товарищ старший попробует теперь угнаться за мной на своем старом корыте.

Позади слышу гудки, тревожные, длинные. Ага, Олег запросил пощады. Нет, шалишь! Пощады не будет! Не будет!.. Я приеду в совхоз первым и, когда спросят, где Олег, отвечу: «Плетется где-то там позади. Ну и шофер! Чтоб я с ним еще раз поехал…»

Гудков уже больше не слышно, но я несусь по-прежнему. Представляю себе, какой у меня тогда был вид: губы сжаты, лицо перекошено, руки вцепились в баранку… Ни толчков на ухабах, ни ветра - ничего не замечаю.

Так мчал до тех пор, пока не почувствовал беспокойства. Может, Олег сигналил вовсе не потому, что не мог поспеть? Может, у него что-нибудь произошло?

Ну и пусть! Так ему и надо…

Но беспокойство не проходило. Видно, все-таки заговорила во мне совесть. Нельзя же, думаю, оставлять новичка, пусть даже такого зазнайку, одного в беде. Ведь это же все равно, что бить лежачего. Опять же буран… Мало ли что может произойти.

Я отпустил акселератор, машина пошла медленнее, а потом н вовсе остановилась. Заглушил мотор и выскочил из кабины.

Машины Олега не слышно и не видно. Вытащил папиросу, но закурить не смог - спички не зажигались. Разозлился и швырнул коробок в снег.

Ветер все усиливался, то и дело взметая по дороге снежную пыль. Небо совсем затянуло тучами. Крупными хлопьями повалил снег. Я считал сначала до ста, потом до двухсот, потом еще раз до ста, но Олег так и не появлялся. Как же быть? Подумал и решил, что больше ждать нельзя. Будь все в порядке, Олег уже давно бы подъехал. Значит, что-то неладно. Нужно возвращаться.

На месте развернуть машину нельзя было. Я вспомнил, что неподалеку должна быть развилка дорог. Решил проехать вперед и там развернуться.

Машина рывком тронулась с места, пробежала с полсотни метров и вдруг закапризничала. Мотор стал фыркать. Пустил я в ход подсос - не помогло. Пришлось останавливаться. Продул бензосистему насосом - мотор не заводится. В чем причина? Покопался в моторе и понял: жиклеры забились грязью. Не смог за месяц выбрать часок времени почистить мотор! Теперь вот возись тут, на морозе. В рукавичках не поработаешь - дело тонкое, а снимешь их - руки коченеют. Шутка ли - на улице мороз, металл такой, что пальцы пристывают. Я и напрыгался, и руками намахался, пока наконец отвинтил жиклеры.

Тем временем буран разыгрался не на шутку. Снег валил стеной - еле различишь борта машины. Я с трудом открыл дверцу и залез в кабину. Трясло меня всего. Попробовал снова размахивать руками, чтобы согреться, но теплее не стало. Видно, холод уже пробрал меня как следует.

Тепло, только тепло могло меня теперь выручить. Я вытащил из-под сиденья жестяную банку, нацедил в нее бензина, бросил туда рукавицы. Когда они пропитались горючим, полез в карман за спичками. И тут вспомнил: ведь я их выкинул в снег. Попробуй теперь найти - все кругом замело.

Меня вдруг на сон потянуло. Вот тут мне и стало по-настоящему страшно. Ведь недолго и замерзнуть. Уснешь так - и не проснешься больше.

От холода не было спасения. Он проникал все глубже и глубже, забирался под полушубок, залезал в валенки, обжигал все тело, словно огнем.

А ветер что выделывал! Он то ревел невообразимым козлетоном, то переходил на визг, свистел, хохотал, рычал на все лады…

Сколько я просидел так - не знаю. Но вдруг сквозь завывание ветра мне почудился знакомый звук. Мотор? Я прислушался. Нет, показалось.

И тут внезапно распахнулась дверца кабины.

- Ты здесь? - ворвался вместе с ветром голос Олега.

«Здесь!» - хотел крикнуть я и не смог, а лишь промычал что-то невнятное. Вот как я замерз: губы не слушались.

- Погоди, я сейчас.

Олег вернулся с зажженной паяльной лампой. В кабине сразу стало тепло.

- На вот, выпей горячего. - Он подал мне флягу.

Через несколько минут я совсем пришел в себя. Взял

у Олега папиросу, а у самого руки трясутся. Шутка сказать: еще немного, и замерз бы совсем.

Олег спрашивает:

- Что у тебя стряслось?

- Вот… - показываю на жиклеры. Они рядом лежали, на сиденье.

Олег кивнул: понимаю, мол.

- С твоей машины два щита снесло, - говорит. - Я тебе сигналил, сигналил… Пришлось останавливаться, а тут ветер еще такой поднялся… Намучился с твоими щитами, пока втащил их на машину. А ты почему не остановился? Не слышал сигналов, что ли?

Меня словно горячим паром обдало. Так вот почему отстал Олег. Из-за щитов! Из-за моих щитов! А я, дурак, радовался, что он не может меня догнать!

Как ему ответить? Сказать: «Не слышал»?.. Или даже так: «Угу»?..

- Слышал, - буркнул я.

Если бы соврал ему тогда, в жизни бы себе этого не простил!

- Так почему же ты понесся, как сумасшедший?

- «Почему, почему»…

Схватил я жиклер и давай прочищать. Олег смотрит на меня с такой хитренькой усмешечкой, а я делаю вид, что не замечаю…

Тяжелая это была ночь. Буран, правда, вскоре утих, но какие намело сугробы! Мы лопатами счищали снег с колеи, прокладывали дорогу машинам. За час проходили сто - двести метров, и это было еще хорошо. Наконец совсем выбились из сил. Но тут подоспела помощь. Директор послал навстречу совхозных ребят. Дело пошло веселей…

Утром машины въехали в поселок. Поставили мы их на место, привели в порядок и лишь после этого пошли к своим палаткам.

И тут я задал вопрос, который все время не давал мне покоя:

- Скажи, Олег, ведь ты соврал тогда, что приехал к нам из школы шоферов?

- Почему соврал? Это правда.

- Не может быть! Чтобы новичок, только что окончивший школу… Ведь даже я, шофер второго класса…

Как я сейчас вспомню про это, поверите, стыдно становится. Вот ведь оно, бахвальство несчастное! Кажется, только что такой урок получил - и все же на тебе, снова про свой второй класс!

Олег остановился возле палатки:

- Это я новичок? Откуда ты взял?

- Как откуда? Ты сам говорил…

- Верно… Только ведь я не учился там, а работал. Старшим инструктором. Ясно?.. Кстати, я шофер первого класса, если это тебе так важно… А теперь - спать. После обеда работы уйма.

И шагнул за полог палатки. Я как стоял, так и остался стоять с разинутым ртом…

В тот день я многое понял. Вот тогда, я считаю, и началось у меня освоение целины.