Палеонтолог

Глава 18

Оливия

— Лютер отправился с Ноа в кино сегодня днем? — Бен обнял меня за талию и прижался поцелуем к горлу.

Я бросила салфетку на кухонную стойку и прильнула к нему.

— Да. Он собирается пойти к Ноа на ужин. Я заберу его около семи.

— Значит, если Лютера не будет несколько часов, а Томпсоны выписались сегодня утром, то весь дом в нашем полном распоряжении. — Он игриво провел рукой по моей груди.

Я усмехнулась.

— Да, именно об этом я и говорю. Ты будешь много писать, а я займусь ремонтом.

— У меня есть идея получше. — Бен просунул руку под мою футболку и залез в лифчик. Когда он нежно потянул меня за сосок, я застонала и потерлась попкой о его возрастающую эрекцию. — В которой ты будешь голая, а мое лицо — между твоих ног.

— Да, пожалуйста, — поспешила согласиться я, заставив Бена рассмеяться. Я повернула голову, и мы поцеловались, оторвавшись друг от друга только, когда услышали, как открывается входная дверь.

— Ты кого-то ждешь? — спросил Бен.

— Нет, но это гостиница. У нас бывают неожиданные гости, — хмыкнула я.

Он усмехнулся и напоследок потянул меня за сосок, прежде чем отпустить. Я направилась в холл, Бен шел прямо за мной.

— Гриффин? — Бен уставился на своего брата.

Рыжеволосая женщина держала Гриффина за руку и приветливо улыбалась мне, когда Гриффин сказал:

— Привет, дружище.

— Что ты здесь делаешь? — с удивлением спросил Бен. — Я думал, ты в Лэнгстоне по работе.

— Я закончил ее раньше, — сообщил Гриффин. — Как продвигается работа над книгой?

— Отлично, — признался Бен. — На самом деле прекрасно. Я писал все утро.

— Это потрясающе. Тогда самое время отдохнуть. Мы с Брайс собираемся сегодня днем в парк на постановку Шекспира и приглашаем тебя присоединиться к нам.

— О, э-э… — Бен нерешительно взглянул на меня.

— Если только у тебя нет других планов? — уточнила Брайс, переводя взгляд с меня на Бена.

Гриффин фыркнул.

— Какие еще у него могут быть планы? Он здесь, чтобы писать и встречаться со мной. Давай, Бен, соглашайся.

Бен снова взглянул на меня, прежде чем нерешительно кивнуть.

— Да, хорошо. Дай мне минутку, переодеться.

Он направился вверх по лестнице, и я заставила себя улыбнуться Гриффину и Брайс.

— Рада видеть тебя снова, Гриффин.

— Взаимно, Оливия. Ты знакома с моей девушкой, Брайс?

— Привет, Оливия. — Брайс пожала мне руку.

— Привет. Мне еще нужно кое-что сделать, — неловко сказала я.

— Хорошо, — кивнул Гриффин, пока Брайс внимательно изучала меня.

Я поспешила на кухню, схватила тряпку и прошлась ею по чистой столешнице. Меня на самом деле не расстроило, что Бен проведет вторую половину дня с Гриффином, напротив, я радовалась его общению с братом. Но было обидно упускать редкий свободный от детей вечер с Беном.

Острая волна одиночества захлестнула меня, и на несколько секунд стало трудно дышать. Я хотела пойти с ним. Хотела притвориться, что мы встречаемся, и провести веселый день, не предполагающий только секс между нами.

«Девочка, у тебя огромные проблемы».

Черт. Все правда. Но что я могла поделать со своими чувствами? Впрочем, это не имело значения. Бену от меня нужно только одно, и я ясно дала понять, что хочу того же. Отсутствие приглашения на прогулку с ним, Гриффином и Брайс не должно меня расстраивать. Бен делал то, о чем я его просила, и ограничивался только сексом.

— Оливия? — Брайс вошла в кухню, и я нацепила еще одну ослепительную улыбку на лицо и обернулась.

— Привет.

— Привет. Думаю, вам стоит пойти с нами.

— Прости? — Я в изумлении уставилась на нее, игнорируя искорку надежды в животе.

— На спектакль. Тебе и твоему сыну.

— Лютер ушел с другом, так что….

— Тогда только ты. — Брайс прислонилась к острову. — Соглашайся. Будет весело.

— Я не могу. Я делаю кое-какой ремонт на третьем этаже, и у меня осталось совсем мало времени.

— Это справедливо, но человек не может жить одной работой. Ему нужен свежий воздух, приятная беседа и разбавленное пиво, пока плохие актеры убивают «Венецианского купца».

Я рассмеялась.

— Ну, как устоять, когда ты так говоришь?

— Ты не сможешь, — усмехнулась Брайс. — Так что присоединяйся к нам.

— Давай сначала спросим Бена и убедимся, что он не против, — решила я.

— Конечно, но я не думаю, что это будет проблемой, — заявила Брайс.

Я последовала за ней в холл. И хотя я оценила приглашение Брайс, она ничего не знала о наших с Беном отношениях, а это явно походило на двойное свидание. Мои шаги замедлились. Черт, о чем я только думала? Бен не захочет, чтобы я пошла с ними, и ему будет чертовски неловко искать причину для отказа в присутствии Гриффина и Брайс. Мое одиночество и слишком сильные чувства к Бену, еще не означают, что я могу вторгаться в его общение с братом.

Я похлопала Брайс по плечу, когда мы присоединились к Гриффину в фойе.

— На самом деле, Брайс, я не думаю…

— Извини, Гриффин, но я не смогу пойти на спектакль сегодня днем. — Бен спустился по лестнице.

— Что? — Гриффин нахмурился. — Почему нет?

— Оливии нужна помощь с ремонтом, — заявил Бен.

— Оливия согласилась пойти с нами на спектакль, — лукаво улыбнулась Брайс.

— Серьезно? — Широкая улыбка осветила лицо Бена, и мое беспокойство тут же растаяло.

— Да, — подтвердила я. — Если ты не против.

— Совсем не против. — Бен потянулся к моей руке, но взглянул на брата и вместо этого засунул руки в карманы.

Гриффин с подозрением уставился на нас обоих, и в комнате повисло неловкое молчание. Я старалась не покраснеть, когда Брайс бодро заявила:

— Нам пора, если мы хотим занять хорошие места.

— Хорошо, — кивнул Гриффин, еще раз окинув нас долгим взглядом. — Вы двое готовы идти?

— Конечно, — ответил Бен.

Гриффин и Брайс вышли через парадную дверь, и как только Гриффин отвернулся, Бен наклонился и быстро, нежно поцеловал меня. Я старалась не придавать этому слишком большого значения, но черт возьми, если это не заставило мое сердце растечься лужицей.

— Я думаю, ты сочиняешь правила по ходу игры, — возмутился Бен.

— Конечно. Это ведь моя игра, — фыркнул Лютер. — Кто еще будет придумывать правила?

Я рассмеялась, а Бен, сидящий на полу со скрещенными ногами перед самодельной настольной игрой Лютера недовольно посмотрел на меня:

— Ты могла бы предупредить, что твой ребенок сочиняет правила игры на ходу.

— В чем же тогда веселье? — фыркнула я.

— Ладно, смотри, все просто, — заявил Лютер. — Ты бросаешь кубики, и если выпадает шестерка или двойка, твоего динозавра отправляют в смоляную яму, и ты должен оставаться там, пока не выпадет двенадцать.

— Десять минут назад меня отправили в смоляную яму за то, что я выбросил двенадцать, — заметил Бен.

— Правда? — Лютер взял в руки одного из крошечных пластиковых динозавров, которые он использовал в качестве игровых фигур.

— Да. Немного подозрительно, ведь двенадцать мне бы хватило, чтобы продвинуться по доске и выиграть партию, ты не находишь? — сказал Бен, ухмыляясь.

— Странно, — протянул Лютер, ничуть не смущаясь. — Ладно, моя очередь!

— Пора в постель, детка, — вмешалась я.

Лютер повернулся ко мне с надутыми губами.

— Что? Мам, да ладно. Мы не можем бросить игру посреди!

— Тебе уже полчаса как пора спать, а завтра еще и в школу, — настаивала я. — Говорила же не начинать игру так поздно.

— Но мы должны закончить партию, — запротестовал Лютер.

— Я закончу ее с тобой завтра вечером, — пообещала я. Как бы мне ни нравилось наблюдать за тем, как Бен общается с моим ребенком, нужно думать о будущем. Бен уедет, как только закончит книгу, и Лютер ужасно расстроится. Для Лютера будет лучше, если между ними сохранится некоторая дистанция.

Лютер нахмурился.

— Почему Бен не может закончить ее вместе со мной?

— Бен очень занят написанием своей книги, — объяснила я. — Иди почисти зубы, переоденься в пижаму, а потом я уложу тебя спать.

— Я хочу, чтобы Бен подоткнул мне одеяло, — заявил Лютер.

— Лютер, это не…

— Конечно, — быстро проговорил Бен. — Я уложу тебя, приятель. Просто крикни, когда будешь готов, хорошо?

— Класс! — Лютер вскочил, а затем импульсивно обнял Бена. — Мы можем закончить игру завтра вечером, Бен?

— Лютер, делай, что я просила, пожалуйста, — непреклонно проговорила я, прежде чем Бен успел ответить.

Ворча, Лютер прошел в ванную и закрыл дверь. Я неловко улыбнулась Бену и присела на корточки, чтобы собрать плоский кусок картона, на котором Лютер фломастерами нарисовал игровую доску.

— Я помогу, — предложил Бен. Он привстал, затем наклонился и осторожно поднял картон. Затем перенес его к моему столу. — Можно я оставлю поле на твоем столе, пока мы с Лютером не закончим игру завтра вечером, или оно будет тебе мешать?

— Все нормально. — Я скрестила руки на груди. — Послушай, не стоит забивать себе голову тем, чтобы закончить с ним игру. Ты занят своей книгой, а Лютер поймет, когда я ему все объясню.

Лютер открыл дверь ванной.

— Мам, я выдавил последнюю зубную пасту.

— Спасибо, что предупредил, дорогой. Я возьму запасную из бельевого шкафа.

С надеждой глядя на Бена, Лютер отчитался:

— Я почти готов к укладыванию. Ты ведь еще не уходишь?

— Все верно, — подтвердил Бен.

— Отлично. — Лютер улыбнулся ему, и мое сердце ёкнуло от счастья и тут же разбилось от огорчения. — Увидимся через несколько минут, Бен.

— Конечно, малыш.

Он ушел в свою спальню и закрыл дверь. Я отвернулась, быстро моргая, чтобы остановить слезы, и отчаянно пытаясь взять свои эмоции под контроль, пока Бен не увидел, в каком я состоянии.

— Я прекрасно провел время на спектакле сегодня днем. — Бен обнял меня за талию.

Я уговаривала себя не опираться на него, но все равно прислонилась, упираясь затылком в его широкую грудь.

— Я тоже, — призналась я. — Твои брат и Брайс очень веселые ребята.

— Так и есть. — Он положил подбородок мне на макушку. — Я сделал что-то не так, Лив?

— Нет, конечно, нет, — заверила я.

— Тогда почему ты вдруг отталкиваешь меня от Лютера?

— Я не отталкиваю, — запротестовала я. — Просто…

Бен развернул меня к себе. Я уставилась на его грудь, на ткань его рубашки, которая колыхалась, пока я боролась с желанием не заплакать. Бен приподнял мое лицо, нежно сжав пальцами подбородок.

— Расскажи мне, милая.

— Бен, ты очень нравишься Лютеру. Но ты скоро уедешь, и Лютер больше никогда тебя не увидит, а я знаю своего ребенка. Он сильно расстроится, лишившись тебя в своей жизни. Он отчаянно нуждается в отце, а ты…

Слезы покатились по моим щекам, и Бен вытер их большими пальцами.

Я глубоко вздохнула.

— Клянусь, в этом нет ничего личного. Я просто хочу его защитить.

— Я понимаю. — Он продолжал гладить мои щеки пальцами. — А что, если бы все сложилось иначе? Что если я останусь рядом с Лютером?

— В каком смысле? — Мое сердце учащенно забилось, и в нем расцвела робкая надежда. Я могла говорить себе что угодно, но в душе мечтала быть с Беном. Я хотела, чтобы он был рядом со мной и в моей постели. Я хотела поддерживать и любить его и получать его любовь в ответ. А видя, как замечательно он относится к Лютеру, я хотела, чтобы он стал отцом, которого заслуживает мой сын.

— Ну, Хейвенпорт не так уж далеко, верно? Мне нравится проводить время с Лютером, и я был бы рад приезжать на неделе на вечер или проводить с ним время на выходных, — пояснил Бен.

Надежда угасла, как пламя, погашенное порывом ветра. Я удержала улыбку на лице огромным усилием воли.

— Лютер хочет сходить в музей Хейвенпорта, и я мог бы сводить его туда в субботу, — предложил Бен. — Мы весело проведем время.

— Ему бы это понравилось, — согласилась я. — Спасибо, Бен.

Мягко улыбнувшись, Бен признался:

— Я всегда думал, что буду хреновым отцом, понимаешь? Как я могу быть на высоте, когда мой отец настолько ужасен? Но мне нравится общаться с Лютером, и он показал мне, что я могу быть хорошим папой. А то, что мой отец был таким ублюдком, придает мне решимости не повторять его ошибок или…

Он резко остановился, прежде чем прочистить горло.

— Не то чтобы я считал себя отцом Лютера. Нет. Я знаю, что у него есть отец. Я просто имею в виду, что….

— Я поняла, что ты имеешь в виду. — Отозвалась я. — Ты замечательно ладишь с Лютером и оказываешь на него положительное мужское влияние, в котором он так нуждается, так что да, буду рада, если и дальше станешь проводить с ним время.

— Это здорово, — с милой мальчишеской ухмылкой протянул Бен. — Спасибо, Лив.

— Думаю, это я должна поблагодарить тебя, — запротестовала я.

— Нет, я правда рад помочь. — Он быстро отступил назад, когда дверь в комнату Лютера открылась. — Привет, парень. Ты готов?

— Ага, — ответил Лютер. — Спокойной ночи, мам. Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, Лютер.

Улыбка сползла с моего лица, как только Бен исчез в комнате Лютера. Он оставил дверь открытой, и я хорошо слышала их разговор о музее. Губы дрожали, и я поспешила стереть слезы, скатившиеся из глаз. Желание Бена остаться в жизни Лютера меня очень радовало, но я не могла сдержать жалости к себе.

«Ты знала, чем все закончится, Оливия. Не расстраивайся, потому что Бен не хочет большего. Отношения на расстоянии не продляться вечно, а Бен никогда сюда не вернется».

Я вытерла нос и расправила плечи. Мой внутренний голос прав. Даже если Бен хотел меня так же, как я хотела его, у нас нет будущего.