— И так все закончилось, — сказала Певара, она сидела, прислонившись к стене.
Андрол улавливал ее чувства. Они сидели в той же кладовой, где боролись с людьми Таима, и ждали Эмарина, который утверждал, будто сможет разговорить Добзера. Сам Андрол не понимал в допросах. Аромат зерна сменился тошнотворным зловонием. Иногда оно портилось внезапно.
Певара вдруг притихла, как внешне, так и внутренне, потому что заговорила о том, как руками старых друзей уничтожили ее семью.
— Я все еще ненавижу их, — сказала она. — Я могу думать о своей семье без боли, но Друзья Тёмного… Я ненавижу их. Но, по крайней мере, я получила хотя бы небольшое возмещение, ведь Темный наверняка не стал их защищать. Они всю жизнь верно служили ему, надеясь на место в его новом мире, а Последняя битва произойдет через много лет после их смерти. Я полагаю, живущим служителям его будет не лучше. Как только мы выигрываем Последнюю битву, он завладеет их душами. Я надеюсь, что их наказание окажется долгим.
— Ты так уверена, что мы победим? — спросил Андрол.
— Конечно, мы победим. Это не вопрос, Андрол. Мы не можем позволить себе проиграть.
Он кивнул.
— Ты права. Продолжай.
— А больше и нечего. Странно, что рассказала тебе эту историю после стольких лет. Долгое время я вообще не могла говорить об этом.
Комната погрузилась в тишину. Добзер висел, связанный, лицом к стене, его уши были заткнуты плетениями Певары. Оба других всё ещё были без сознания. Андрол хорошенько их оглушил и полагал, что они еще не скоро придут в себя.
Певара оградила их щитом, но скорее всего ей не удастся удерживать три щита одновременно, если они попытаются освободиться. Айз Седай обычно использовали по крайней мере две сестры, чтобы удерживать одного мужчину. Удерживать сразу троих не мог бы ни один направляющий, как бы силен он ни был. Она могла завязать щиты, но Таим научил Аша`манов избавляться от завязанных щитов.
Да, лучше убедиться, что эти двое не очнулись. Неплохо было бы просто перерезать им глотки, но у него не хватало духа для этого. Вместо этого он направил крошечный поток Духа и Воздуха, чтобы дотронуться до век каждого. Ему приходилось использовать один слабый поток, но он смог коснуться каждого глаза. Если бы веки хоть чуть дрогнули, он бы почувствовал. Этого должно было хватить.
Певара все еще думала о своей семье. Она говорила правду: она ненавидела Друзей Темного. Всех. Это была ровная ненависть, не выходящая из-под контроля, но все еще сильная после всех этих лет.
Он не ожидал этого от женщины, которая так часто улыбалась. Он ощущал ее боль. И, как странно, она чувствовала себя… одинокой.
— Мой отец убил себя, — сказал Андрол, хотя не собирался этого делать.
Она посмотрела на него.
— Моя мать годами делала вид, что это был несчастный случай, — продолжал Андрол. — Он сделал это в лесу, прыгнул со скалы. Предыдущей ночью он сказал матери, что собирается сделать.
— Она не пыталась остановить его? — в ужасе спросила Певара.
— Нет, — ответил Андрол. — Только за несколько лет до ее смерти я смог вытянуть из нее правду. Она его боялась. Это меня потрясло, он всегда был таким нежным. Что изменилось за последние несколько лет, что заставило ее бояться мужа? — Андрол повернулся к Певаре. — Она сказала, что он видел разные вещи в тенях. И начал сходить с ума.
— Ах.
— Ты спрашивала, почему я пришел в Черную Башню. Ты хотела знать, почему я просил, чтобы меня проверили. Ответ на все мои вопросы — это то, чем я стал. Это объясняет, кем был мой отец, и почему он сделал то, что считал необходимым сделать.
Теперь-то я и сам вижу эти приметы. Наше дело шло слишком хорошо. Отец умел находить каменные карьеры и залежи металла там, где никто больше не мог. Люди нанимали его, чтобы он искал для них ценные залежи. Он был лучшим. Просто сверхъестественно хорош. Я сумел… увидеть это в нем в самом конце, Певара. Мне было всего десять, но я помню.
Страх в его глазах. Я узнаю тот страх теперь, — он колебался. — Мой отец спрыгнул с того утеса, чтобы спасти жизнь своей семьи.
— Я сожалею, — ответила Певара.
— Знание того, кто я такой, и кем был он, помогает.
Снова начал лить дождь, крупные капли, стучавшие по стеклу точно галька. Дверь в кладовую открылась, и Эмарин, наконец, заглянул внутрь. Он увидел висящего там Добзера и облегчённо вздохнул. Потом он увидел остальных.
— Что вы вдвоем натворили?
— То, что должно было быть сделано, — сказал Андрол, встав. — А что же задержало тебя?
— Я чуть снова не сцепился с Котереном, — ответил Эмарин, все еще уставившись на двух пленных Аша`манов. — Я думаю, что у нас мало времени, Андрол. Мы не дали им втянуть нас в драку, но Котерен казался раздражённым — большее, чем обычно. Я не думаю, что они еще долго собираются нас терпеть.
— Ну, эти пленники так или иначе заставляют нас начать обратный отсчет, — сказала Певара и передвинула Добзера, освобождая место для Эмарина. — Ты действительно думаешь, что сможешь заставить его говорить? Я когда-то пробовала допрашивать Друзей Темного. Но их очень трудно расколоть.
— Ох, — вздохнул Эмарин, — но ведь это не Друг Тёмного. Это — Добзер.
— Я не думаю, что это — на самом деле он, — сказал Андрол, изучая человека, качающегося в его воздушных путах. — Я не могу поверить, что кого-то можно заставить служить Темному.
Он ощущал, что Певара с ним несогласна; она действительно думала, что это возможно. Любой, кто направляет, может быть Превращен, объяснила она. Старые манускрипты говорили об этом.
Сама мысль казалась Андролу ужасной. Заставить кого-то служить злу? Такого не должно быть. Судьба играет людьми, ставит их в ужасные положения, отбирает у них жизнь, порой рассудок. Но выбор служить Тьме или Свету… такой выбор человек должен делать сам.
Тень, которую он видел в глазах Добзера, была для Андрола доказательством. Человек, которого он знал, ушел, убит, и нечто — некое зло — было помещено в его тело. Новая душа. Это должно быть так.
— Кем бы он ни был, — сказала Певара, — я до сих пор сомневаюсь, что вы сможете заставить его говорить.
— Лучшие убеждения, — сказал Эмарин, заложив руки за спину, — это те, которые не ведут к принуждению. Певара Седай, будьте так любезны, снимите плетение с его ушей так, чтобы он мог нас слышать, только сделайте это незаметно, как будто плетение само спало. Я хочу, чтобы он подслушал то, что я собираюсь сказать.
Она подчинилась. По крайней мере, Андрол предположил, что она это сделала.
Они были соединены двойными узами, но это не значит, что они видели плетения друг друга. Он чувствовал ее тревогу.
Она думала о Друзьях Тёмного, которых она допрашивала, и хотела заполучить… нечто. Какой-то инструмент, который она использовала против них?
— Полагаю, мы могли бы спрятаться в моем поместье, — высокомерно бросил Эмарин.
Андрол моргнул. Эмарин вдруг как будто стал выше, он держался более надменно и властно. Голос стал сильным и повелительным. Как в бытность его аристократом.
— Никто не догадается нас там искать, — продолжил Эмарин. — Вас я приму как своих друзей, а младшие — молодой Ивин, например — смогут поработать прислугой, чтоб не бездельничать. Если мы сделаем всё правильно, мы сумеем создать конкурента Черной Башне.
— Я… не знаю, насколько это будет мудро, — отозвался Андрол, подыгрывая.
— Тихо, — сказал Эмарин. — Я спрошу ваше мнение, когда оно потребуется. Айз Седай, единственная возможность для нас противостоять Белой и Черной Башнями — это создать такое место, где умеющие направлять мужчины и женщины будут работать вместе. Э… Серая Башня, если вам будет угодно.
— Это интересное предложение.
— Это единственное, что имеет смысл, — сказал Эмарин, затем повернулся к их пленнику.
— Он не слышит, о чём мы говорим?
— Нет, — сказала Певара.
— Тогда отпустите его. Я хотел бы поговорить с ним.
Певара нерешительно сделала, как было велено. Добзер резко опустился на пол, едва удержавшись на ногах. Он неуверенно покачнулся на затекших ногах и сразу посмотрел в сторону выхода.
Эмарин протянул руку за спину, вытащил что-то из-за пояса и швырнул на пол. Небольшой мешочек. Он зазвенел, ударившись об пол.
— Мастер Добзер, — сказал Эмарин.
— Что это? — спросил Добзер, предварительно присев на корточки и беря мешок. Он заглянул в него, и удивленно раскрыл глаза.
— Оплата, — сказал Эмарин.
Добзер сузил свои глаза.
— За что?
— Вы меня не поняли, мастер Добзер, — сказал Эмарин. — Я не прошу, чтобы вы сделали что-то, я плачу вам в качестве извинения. Я послал Андрола сюда, чтобы просить вашей помощи, и он, кажется… вышел за границы своих полномочий. Я просто хотел поговорить с вами. Я не хотел, чтобы вас заворачивали в воздушные потоки и мучили.
Добзер подозрительно оглядел себя.
— Где ты нашёл деньги, Эмарин? Почему ты думаешь, что можешь приказывать? Ты простой солдат…
Он снова посмотрел на содержимое в мешочке.
— Я вижу, что мы понимаем друг друга, — сказал, улыбаясь, Эмарин. — Вы ведь поддержите меня?
— Я, — Добзер нахмурился. Посмотрел на Вилина и Лимза, лежащих на полу без сознания.
— Да, — сказал Эмарин. — Это сложновато, верно? Вы же не предполагаете, что мы просто отдадим Андрола Таиму, обвинив его в нападении?
— Андрол? — сказал фыркая Добзер. — Мальчик-слуга? Снял двух Аша`манов? Никто не поверил бы ему. Никто.
— В самом деле, мастер Добзер, — сказал Эмарин.
— Просто отдайте им Айз Седай, — сказал Добзер, тыкая пальцем в её сторону.
— Увы, я нуждаюсь в ней. Вот незадача так незадача…
— Ну, — сказал Добзер, — возможно я смогу замолвить за вас словечко М`Хаэлу. Вы понимаете, объяснить ему, как все случилось.
— Это было бы весьма ценно, — сказал Эмарин, он взял себе стоявший у стены стул, а второй поставил рядом. Сел, предлагая сесть и Добзеру. — Андрол, будь хоть чем-то полезен. Найди что-нибудь выпить для мастера Добзера и меня. Чай. Вы любите сахар?
— Нет, — сказал Добзер. — На самом деле, я слышал, что где-то здесь было вино…
— Вино, Андрол, — сказал Эмарин, щелкая пальцами.
«Ну, — подумал Андрол, — мне лучше играть эту роль». Он поклонился, зло поглядывая на Добзера, потом принес несколько чашек и вино из кладовой. Когда он возвратился, Добзер и Эмарин уже болтали по-дружески.
— Я понимаю, — сказал Эмарин. — Мне было так трудно найти надлежащую помощь внутри Черной Башни. Видите ли, сохранение тайны моей личности крайне важно.
— Я понимаю, милорд, — сказал Добзер. — Да уж, если кто-то узнает, что благородный лорд Тира в наших рядах, они будут просто ваши башмаки облизывать. Что я могу сказать вам! И М`Хаэль, ну, в общем, он не хотел бы, чтоб тут появился человек с таким влиянием и властью. Нет, ни в коем случае!
— Ну вот, вы понимаете, почему я должен был держаться в стороне, — объяснил Эмарин, протягивая руку и принимая чашу вина, которую наполнил Андрол.
«Благородный лорд Тира?» подумал Андрол, удивившись. Добзер, кажется, впитывал эти бредни будто крепкое спиртное.
— А мы-то думали, будто вы подлизываетесь к Логайну, потому что глупы! — сказал Добзер.
— Увы, судьба у меня такая. Таим узнал бы меня мгновенно, если бы я больше времени отирался вокруг него. Так что я был вынужден пойти с Логайном. И он, и тот паренёк, Дракон, оба деревенские, куда им признать знатного человека.
— Признаюсь вам, милорд, — сказал Добзер. — Я все-таки подозревал.
— Так я и думал, — сказал Эмарин, делая глоток вина. — Это доказательство, что оно не отравлено, — объяснил он, прежде, чем передать чашку Добзеру.
— Все в порядке, милорд, — сказал Добзер. — Я доверяю вам, — он залпом выпил вино. — Если вы не можете доверять благородному лорду, кому тогда можно верить?
— Совершенно верно, — сказал Эмарин.
— Я могу сказать вам вот что, — сказал Добзер, протягивая свою чашу Андролу для наполнения, — вам нужно найти другой способ держаться подальше от Таима. Заигрывание с Логайном больше не сработает.
Эмарин кинул на собеседника длинный, задумчивый взгляд поверх чашки вина.
— Он у Таима. Ясно. Я действительно предполагал, что это случиться. Велин и другие дурачат всех, рассказывая свою историю.
— Да, — подтвердил Добзер, позволяя Андролу снова наполнить его чашку, — Логайн все-таки сильный. Требуется больше работы, чтобы обратить такого человека, как он. Сила воли, понимаете? Чтобы обратить его, понадобиться дня два. Так или иначе, вы могли бы тоже прийти к Таиму и объяснить, что вы с ним. Он поймет, он утверждает, что мужчины более полезны для него, если они не обращены. Не знаю почему. Но Логайна надо обратить — иного выхода нет. Ужасное это дело, — Добзер вздрогнул.
— Я пойду и поговорю с ним, мастер Добзер. Случайно не желаете ли вы поручиться за меня? Я прослежу… эээ, чтобы ваши усилия были вознаграждены.
— Несомненно, конечно, — сказал Добзер. — Почему нет? — он наконец допил свое вино, затем встал и покачнулся. — Таим пойдет проверять Логайна. Он всегда проверяет в это время ночи.
— Куда нам идти? — сказал Эмарин.
— Скрытые комнаты, — сказал Добзер. — Мы их под фундаментом построили. Вы знаете восточную часть, где был обвал? Это не было никаким обвалом, просто предлог, чтобы скрыть дополнительные работы. И… — Добзер колебался.
— И этого достаточно, — сказала Певара, связывая человека в потоках воздухе и укладывая плетения на его уши. Она сложила руки, смотря на Эмарина. — Я под впечатлением.
Эмарин протянул руки в смиренном жесте.
— Я всегда умел заставить людей почувствовать себя раскованно. Правда, я предложил выбрать Добзеране потому, что его легко подкупить. Я выбрал его, потому что… ну, у него ограниченный мыслительные способности.
— Обращение человека к Тени не делает его умнее, — сказал Андрол. — Но если ты мог сделать это, почему мы должны были сперва на него напасть?
— Все дело в контроле над ситуацией, Андрол. — Эмарин сказал. — Такому человеку, как Добзер, не стоит противостоять в его привычной среде, когда вокруг друзья, более сообразительные, чем он. Мы должны были напугать его, заставить его мучиться, а затем показать, как можно вывернуться.
Эмарон поколебался, глядя на Добзера.
— Кроме того, я не думаю, что мы хотели бы рисковать, что он пойдет к Таиму, а он, скорее всего, сделал бы это, если б я к нему подошел украдкой и без угроз.
— А сейчас что? — спросила Певара.
— Сейчас, — сказал Андрол. — Мы дадим им чего-нибудь выпить, и они проспят до самого Бел Тайна. Возьмём Налаама, Кэнлера, Эвина и Джоннета. Подождём, пока Таим закончит проверять Логайна; ворвемся, спасем его и отобьем Башню у Тени.
Они немного помолчали, комната освещалась только одной мерцающей лампой. Дождь стучал по окну.
— Хорошо, — сказала Певара, — пока это нетрудная задача, есть ещё предложения, Андрол…
Ранд открыл глаза во сне, он был немного удивлен, обнаружив, что все-таки заснул. Значит, Авиенда дала ему поспать. По правде говоря, она, скорее, позволила подремать себе, а заодно и ему. Они, похоже, оба устали. Она, пожалуй, даже больше.
Он поднялся на ноги на лугу, покрытом мертвой травой. Он ощущал её тревогу не только через связь, но и по тому, как она держала себя. Авиенда была бойцом, воином, но даже воину время от времени нужна какая-то поддержка. Свет свидетель, именно это он и старался ей дать.
Он огляделся. Похоже на Тел`аран`риод, но не совсем. Мертвые поля окружали со всех сторон, они казались бесконечными. Это был не настоящий Мир Снов, это был осколок сна, мир, созданный мощным сновидцем или сновидицей.
Ранд шел, под ногами хрустели мёртвые листья, хотя не было никаких деревьев. Он, возможно, смог бы уйти к своим снам; хотя Ранд никогда не был так хорош, как многие Отрекшиеся, ходившие по снам, он бы справился. Но любопытство вело его вперед.
«Я не должен быть здесь, — подумал он. — Я поставил защиту». Как же он попал сюда, кто создал это место? У Ранда появилось подозрение. Был один такой человек, он часто использовал осколки сна.
Ранд почувствовал чье-то присутствие. Он продолжал идти, не оборачиваясь, но знал, что кто-то теперь шел рядом.
— Элан, — сказал Ранд.
— Льюис Тэрин, — Элан все еще был в своём новом теле, высокий, красивый человек, одетый в красное и черное. — Всё умирает, и прах скоро будет править. Прах… и ничто.
— Как ты прошёл сквозь мою защиту?
— Я не знаю, — сказал Моридин. — Знал, что, если создам это место, ты присоединишься ко мне. Ты не можешь держаться вдали от меня. Узор не позволит. Мы притягиваемся друг к другу, ты и я, раз за разом. Два судна, пришвартованные к одному берегу, бьются друг о друга с каждым новым приливом.
— Поэтично, — сказал Ранд. — Я видел, ты, наконец, отпустил Майрин с поводка.
Моридин остановился, и Ранд сделал тоже, глядя на него. Бешенство, казалось, волнами жара исходило от Моридина.
— Она приходила к тебе? — потребовал ответа Моридин.
Ранд ничего не сказал.
— Не притворяйся, будто ты знал, что она все еще жива. Ты не знаешь, ты не мог узнать.
Ранд продолжал молчать. Он испытывал сложные чувства к Ланфир, или как она там теперь себя называла. Льюис Тэрин презирал ее, но Ранд знал ее прежде как Селин и любил ее, по крайней мере, до тех пор, пока она не попыталась убить Эгвейн и Авиенду.
Мысли о ней заставили его вспомнить о Морейн, дали надежду, на которую он не смел надеяться.
«Если Ланфир жива… может, и Морейн, а?»
Он встретил взгляд Моридина со спокойной уверенностью.
— Выпускать её сейчас не имеет смысла, — сказал Ранд. — У нее уже нет никакой власти надо мной.
— Да, — сказал Моридин. — Я верю тебе. Власти у нее нет, но я думаю, она все еще таит нечто вроде… обиды на женщину, которую ты выбрал. Как там ее имя? Та, что называет себя Аийл, но при этом носит оружие.
Ранд не поддавался на эти попытки разозлить его.
— Так или иначе, Майрин ненавидит тебя теперь, — продолжил Моридин. — Я думаю, она обвиняет тебя в том, что с ней произошло. Ты должен называть ее Синдани. Ей запретили использовать имя, которое она выбрала сама.
— Синдани… — сказал Ранд, вспоминая слова. — «Последняя возможность»? У твоего хозяина есть чувство юмора, я вижу.
— Это совсем не смешное имя, — сказал Моридин.
— Да, не смешное, — Ранд смотрел на бесконечные пейзаж мертвой травы и листьев. — Трудно поверить, что я так боялся тебя в те первые дни. Знаешь, когда ты вламывался в мои сны и переносил меня в один из этих твоих осколков. Я так и не смог понять это.
Моридин ничего не ответил.
— Я помню однажды… — сказал Ранд. — Я сидел у костра, окруженный кошмарами, очень похожими на Тел`аран`риод. Ты не мог полностью втащить меня в Мир Снов, все же я — не ходящий по снам и не могу войти туда сам.
Моридин, как и остальные Отрекшиеся, часто входил в Тел`аран`риод во плоти, что было особенно опасно. Некоторые утверждали, что хождение по снам во плоти было злом, лишало части человечности. Но делало более могущественным.
Моридин не дал ключа к разгадке того, что произошло в ту ночь. Ранд плохо помнил те дни, когда он продвигался к Тиру. Он помнил видения в ночи, видения его друзей или родных, пытающихся убить его. Моридин… Ишамаэль… насильно затягивал его во сны, соприкасающиеся с Тел`аран`риодом.
— Ты был безумен в те дни, — тихо сказал Ранд, глядя Моридину в глаза. Он почти мог разглядеть пылающий в них огонь. — Ты ведь до сих пор безумен, не так ли? Это ведь неотъемлемая часть тебя. Никто не может служить ему, не будучи хотя бы немного безумным.
Моридин шагнул вперед.
— Насмехайся как хочешь, Льюис Терин. — Наступает конец. Все сущее будет поглощено Тёмным, разорвано и раздавлено и задушено.
Ранд шагнул вперед, к Моридину. Они были одинакового роста:
— Ты ненавидишь себя, — прошептал Рандю. — Я чувствую это в тебе, Элан. Раньше ты служил ему ради власти, теперь ты делаешь это потому, что его победа — и конец всего — это единственный способ освободится, который ты знаешь. Ты предпочтешь не существовать, чем оставаться собой. Ты должен знать, что он не отпустит тебя. Никогда. Только не тебя.
Моридин усмехнулся.
— Он позволит мне убить тебя прежде, чем все кончится, Льюис Терин. Тебя, и ту златоволосую, потом айильскую женщину, и маленькую темноволосую…
— Ты ведешь себя так, будто мы с тобой соревнуемся, Элан, — перебил его Ранд.
Моридин засмеялся, откидывая голову назад.
— Так оно и есть! Разве ты еще не заметил это по рекам пролитой крови, Льюис Терин! Это касается нас обоих. Как в прошедшие Эпохи, снова и снова, мы сражаемся друг с другом. Ты и я.
— Нет, — произнес Ранд. — Не в этот раз. Я закончил с тобой. У меня есть более важная битва.
— Не пытайся…
Солнечный свет прорвался сквозь облака. Обычно в Мире Снов не было солнечного света, но теперь он залил все пространство вокруг Ранда.
Моридин откинулся назад. Он посмотрел на свет, затем пристально посмотрел на Ранда и прищурил глаза.
— Не думай… не думай, что я поверю твоим примитивным уловкам, Льюис Терин. Вейрамон был потрясен тем, что ты проделал с ним, но это не так трудно, когда обнимаешь саидин и слышишь, как у человека сердце начинает биться все быстрее.
Ранд уступил своим желаниям. Потрескивающие мертвые листья под ногами стали изменяться, позеленели, а побеги травы прорвались сквозь листья.
Зелень распространялась вокруг него, точно пятно разлитой краски, а тучи неслись прочь.
Глаза Моридина открылись ещё шире. Он споткнулся, уставившись на небо, где отступали тучи… Ранд чувствовал, как он потрясен. Ведь это все-таки был осколок сна Моридина.
Однако, чтобы можно было втянуть кого-то в свой осколок, Моридину надо было поместить его рядом с Тел`аран`риодом. Такие тут действуют правила. Ну и еще кое-что, конечно, между ними двумя существовало нечто вроде связи…
Ранд шагнул вперед, разведя руки в стороны. Трава прорастала волнами, алые цветы заливали землю подобно румянцу. Буря успокоилась, темные тучи были выжжены светом.
— Передай своему хозяину! — велел Ранд. — Скажи ему, что этот бой не похож на другие. Скажите ему, что я устал от его слуг, что я закончил с мелкими играми его пешек. Скажите ему, что я иду за НИМ!
— Это неправильно, — сказал Моридин, явно потрясенно. — Это не так…
Он лишь мгновение смотрел на Ранда, стоя под солнечными лучами, а затем исчез.
Ранд сделал глубокий вздох. Трава умирала вокруг него, тучи возвращались назад, солнечный свет исчезал. Хотя Моридин ушёл, удерживать преобразованный пейзаж было трудно. Ранд опустился на землю, он задыхался после тяжелой работы.
Здесь желание сделать что-либо реальным может сработать. Если бы в реальном мире все было так просто.
Он закрыл глаза и вернулся, чтобы немного поспать, прежде чем надо будет вставать. Вставать и спасать мир. Если он сможет.
Певара присела рядом с Андролом в дождливой темноте ночи. Ее плащ промок насквозь. Она знала пару плетений, которые могли бы помочь, но она не смела направлять силу. Ей и другим придётся столкнуться с Обращёнными Айз Седай и женщинами из Черной Айя. Они почувствуют, если она станет направлять.
— Они определенно охраняют эту территорию, — прошептал Андрол. Земля была превращена в лабиринт из кирпичной кладки и траншей. Тут находились фундаменты того, что, возможно, станет настоящей Чёрной Башней. Если Добзер говорил правду, под фундаментом разместились другие помещения — скрытые камеры, уже законченные, которые оставались секретным, поскольку и сама Башня строилась втайне.
Пара Аша`манов Таима беседовали неподалеку. Хотя они попытались казаться беспечными, погода портила им представление. Кто бы захотел в такую ночь болтаться под открытым небом?
Несмотря на теплую жаровню, которая освещала их, и потоки воздуха, отгораживавшие от дождь, их присутствие вызывало подозрения.
«Охранники» Певара попыталась напрямую послать мысль Андролу.
Получилось. Она почувствовала его удивление, когда ее мысль вторглась в его собственные.
Последовал нечеткий ответ. «Мы должны воспользоваться преимуществом».
«Да», — мысленно ответила она. Следующая мысль была слишком сложна, поэтому она прошептала:
— Как вы никогда прежде не замечали, что он ставит здесь ночью охрану? Если действительно есть секретные помещения, то строились они тоже ночью.
— Таим установил комендантский час, — шёпотом отвечал Андрол. — Он позволяет нам забыть про него только тогда, когда ему самому это выгодно, например, когда Велин возвращался по ночам. А потом в темноте здесь ходить опасно, все эти ямы и канавы. Это послужило хорошим поводом, чтобы поставить тут охранников, вот только…
— Вот только, — продолжила за него Певара. — Таим не из тех, кто заботится, чтобы один или парочка детей не сломали себе шеи, ковыряясь здесь.
Андрол кивнул.
Певара и Андрол ждали под дождем, считая вдохи, пока три полосы огня не появились из темноты и ударили охранников прямо по головам. Два Аша`мана упали, словно мешки с зерном. Налаам, Эмарин и Джоннет сделали свое работу отлично. Если быстро направлять силу, при удачном стечении обстоятельств это могут не заметить или подумают, что направляют люди Таима, которые стоят на страже.
«Свет, — подумала Певара. — Андрол и его товарищи — это на самом деле оружие». Она не могла отделаться от мысли, что Эмарин и другие в состоянии вести смертельный бой. Такого опыта у Айз Седай не было. Они даже не убивали Лжедраконов, если могли обойтись без этого.
— Укрощение убивает, — сказал Андрол, смотря вперед. — Хотя и медленно.
О, Свет! Действительно, в их связи много достоинств — но она страшно неудобна. Надо бы попрактиковаться в защите своих мыслей.
Эмарин и другие вышли из темноты и присоединились к Певаре и Андролу у жаровни. Канлер остался позади, с другими двуреченскими ребятами, которые готовы были вывести их из Черной Башни и попытаться помочь сбежать, если сегодня ночью что-то пойдёт не так. Его имело смысл оставить, несмотря на протесты. Ведь у него была семья.
Они оттащили трупы прочь от света, но оставили жаровню гореть. Если кто-то будет издали проверять охранников, он увидит, что огонь горит. Ночь была настолько туманной и дождливой, что пришлось бы подойти совсем близко, чтобы заметить исчезновение людей.
Хотя он часто сетовал, что не понимает, почему остальные последовали за ним, Андрол сразу же возглавил отряд, отправив Налаама и Джоннета следить за фундаментом. Джоннет нес свой лук, с провисшей из-за ночной сырости тетивой. Они надеялись, что дождь будет продолжать лить, и они смогут использовать его в качестве прикрытия и не рисковать, направляя Единую Силу.
Андрол, Певара и Эмарин скатились по грязному склону в котлован. Грязь брызнула на Певару, когда она плюхнулась на дно, но она уже была мокрая — и дождь быстро смыл грязь.
Каменный фундамент в котловане был построен так, чтобы образовались стены, отгородившие комнаты от проходов. Отсюда, снизу, он напоминал лабиринт, на который потоками заливал дождь. Утром солдат Аша`манов пошлют сюда, чтобы все высушить.
— Как мы найдём вход? — поинтересовалась Певара.
Андрол опустился на колени, очень маленький светящийся шар парил над его рукой. Капли дождя, освещенные им, походили на крошечные метеориты которые стремительно вспыхивали и исчезали. Он опустил пальцы в лужицу воды на дне.
Он посмотрел вверх, затем показал направление.
— Движется в ту сторону, — прошептал он. — Течет куда-то. Вот там мы и найдем Таима.
Эмарин одобрительно хмыкнул. Андрол поднял руку, призывая Джоннета с Налаамом следовать за ним вниз, и осторожно ступая пошёл вперёд.
— Вы. Очень. Тихо. Двигаетесь, — мысленно передала она.
— Учился на следопыта, — отозвался он. — В лесах. Туманные горы.
Сколько же ремесел он перепробовал за свою жизнь? Она беспокоилась о нем. Его жизнь могла внушить отвращение ко всему миру, к проявлениям нетерпимости. Но то, как он говорил о Черной башне, страсть, с которой он стремился в бой… все это говорило совсем о другом. Это не просто преданность Логайну. Да, Андрол и другие уважали Логайна, но для них он воплощал собой нечто гораздо большее. Особое место, где принимали таких, как они.
Жизнь Андрола могла принадлежать человеку беспокойному или неудовлетворенному своей судьбой, но могла говорить и о другом: о том, что человек находится в поиске. Он знает, что желанная ему жизнь где-то существует. Ему просто необходимо найти её.
— Это в Белой башне тебя так учили анализировать людей? — прошептал ей Андрол, остановившись в дверном проеме и направив свой световой шар внутрь, после чего махнул остальным, давая знак следовать за ними.
— Нет, — ответила она, и постаралась сделать так, чтобы при общении ее мысли были более расплывчатыми. — Это то, что женщина умеет после первой сотни прожитых лет.
От него исходило чуть напряженное веселье. Они прошли через несколько недостроенных комнат, ни в одной из них не было крыши, а потом дошли до участка, где была просто ничем не прикрытая земля. Несколько бочек прикрывало яму, но они были сдвинуты в сторону, а крышки с них сняты. Здесь виднелась яма в земле. Вода переливалась через край ямы и уходила вниз, в темноту. Андрол опустился на колени и прислушался, затем кивнул другим и сполз в нее. Через секунду раздался всплеск.
Певара соскользнула следом, приземлившись в нескольких футах от него. Вода под ногами была холодная, но она и так уже промокла. Андрол согнулся и первым пролез под земляным навесом, потом выпрямился по другую его сторону. Его маленький шарик света освещал туннель. Здесь была вырыта траншея для стока дождевой воды. Певара подумала, что они стояли прямо над ней, когда разбирались с охраной.
«Добзер прав, — думала она, пока спускались остальные. — Таим построил секретные туннели и комнаты».
Они пересекли траншею и двинулись дальше. Спустившись немного вниз по туннелю они достигли перекрестка, где земляные стены были укреплены наподобие отвалов в шахтах. Все пятеро собрались там, посмотрели в одну сторону, в другую. Два пути.
— Этот путь ведет наверх, — прошептал Эмарин, указывая налево. — Может быть к другому входу в эти туннели?
— Нам, вероятно, следует двигаться вглубь, — сказал Налаам. — Как думаете?
— Да, — сказал Андрол, облизывая палец и проверяя воздух. — Ветер дует справа. Сначала мы пойдем этим путем. Будьте осторожны. Там будут другие охранники.
Отряд проскользнул глубже в туннели. Как долго Таим строил это сооружение? Видимо, оно не было огромным — они не заметили других разветвлений — но все же, он производил впечатление.
Внезапно Андрол остановился, и остальные подтянулись к нему. Рокочущий голос эхом отдавался в туннеле, он был слишком тих, чтобы можно разобрать слова и сопровождался мерцающими бликами света на стенах. Певара обняла источник и сплела потоки. Заметит ли тут кто-нибудь, если она будет направлять? Андрол тоже сомневался, и без того их могли засечь, когда они наверху убивали стражей. Если люди Таима здесь, внизу почувствовали, как используют Единую Силу…
Приближалась какая-то фигура, освещенная светом фонаря.
За спиной Певары послышался шорох, когда Джоннет выхватил натянутый двуреченский лук. В туннеле едва хватало для него места. Он выстрелил с щелчком, свистнула стрела в воздухе. Ворчание стихло, фонарь упал.
Группа двинулась вперед и наткнулась на Котерена, лежавшего на земле со остекленевшими глазами и стрелой в груди. Его фонарь слабо горел на земле рядом с ним. Джоннет вынул стрелу и вытер ее об одежду мертвеца.
— Вот почему я все еще ношу лук, ты, чертов сын козла.
— Здесь, — сказал Эмарин, указывая на массивную дверь. — Котерен охранял ее.
— Приготовьтесь, — прошептал Андрол и распахнул массивную деревянную дверь. За ней они увидели ряд камер, выдолбленных в стене — они представляли собой обычные землянки, только с крышей и прочной дверью. Певара заглянула в одну, оказавшуюся пустой. В такой каморке человек не мог даже выпрямиться, света в них тоже не было. В такой клетке человек оказывался в ловушке тьмы, стиснутый, точно в могиле.
— Свет! — сказал Наалам. — Андрол! Он внутри! Это Логайн!
Остальные поторопились присоединиться к нему, и Андрол взломал замок на удивление умелой рукой. Они распахнули дверь клетки, и Логайн со стоном выкатился оттуда. Выглядел он ужасно, был весь покрыт грязью. Возможно, когда-то вьющие темные волосы и волевое лицо делали его красивым. Но сейчас он был слаб и обтрепан, как нищий.
Он закашлялся, потом с помощью Налаама поднялся на колени. Тогда Андрол тоже немедленно опустился перед ним на колени, но совсем не из почтения. Он всматривался в глаза Логайна, тогда как Эмарин протянул вожаку Аша`манов свою флягу, чтоб тот напился.
— В порядке? — спросила Певара.
«Это он, — мысль Андрола вместе с волной облегчения передалась по узам. — Это все еще он».
«Они бы отпустили его, если бы он был обращен», — ответила Певара, которой это общение давалось все легче.
«Возможно. Если это не западня».
— Лорд Логайн.
— Андрол, — голос Логайна дребезжал, — Джоннет. Налаам. И Айз Седай? — он посмотрел на Певару. Для человека, который по-видимому провел в заточении дни, а, быть может, и недели, он мыслил на удивление ясно. — Я помню тебя. Из какой ты Айя, женщина?
— Разве это важно? — ответила она.
— Еще как, — ответил Логайн, пытаясь встать. Он был слишком слаб, и Налааму пришлось поддерживать его. — Как вам удалось найти меня?
— Расскажем, когда будем в безопасности, мой лорд, — сказал Андрол. Он выглянул из дверного проема. — Двигаемся. У нас все еще трудная ночь впереди. Я…
Андрол замер, затем захлопнул дверь.
— Что это? — спросила Певара.
— Направляют, — сказал Джоннет. — Сильные.
Вопли, приглушенные дверью и грязными стенами, звучали снаружи в туннеле.
— Кто-то нашел стражу, — сказал Эмарин. — Лорд Логайн, сможете ли вы драться?
Логайн попробовал стоять самостоятельно, но снова осел. На лице его появилось выражение решимости, но Певара почувствовала разочарование Андрола. Логайну дали корень вилочника, или он просто слишком устал, чтобы направлять. Не удивительно. Певара видела женщин и в лучшем состоянии, но они были слишком измотаны, чтобы обнять Источник.
— Назад! — закричал Андрол, отступая в сторону от двери за стену. И тут дверь взорвалась в потоке пламени и разрушительной силы.
Певара не ждала, пока осядут обломки; она сплела огонь и выпустила разрушающий столб вниз по туннелю. Она знала, что противостоит Друзьям Темного, или даже кому-то еще похуже. Три клятвы ее здесь не сдерживали.
Она услышала крики, но что-то отклонило огонь. В тот же момент щит попытался отрезать ее от Источника. Она с трудом отбила его и нырнула в сторону, тяжело дыша.
— Кто бы это ни был, они сильны, — сказала Певара.
Голос вдалеке отдавал приказы, отзываясь эхом в туннелях.
Джоннет, отшатнувшись, опустился на колени позади нее.
— Во имя Света, это голос Таима!
— Мы не можем стоять здесь, — сказал Логайн. — Андрол. Врата.
— Пытаюсь, — ответил Андрол. — Во имя Света, я пытаюсь!
— Вот еще, — Налаам отпустил Логайна возле стены. — Я бывал и в худших передрягах раньше!
Он присоединился к остальным в дверном проеме выпуская плетения вниз по коридору. Взрывы сотрясли боковые стены и грязь потекла с крыши.
Певара прыгнула в дверной проем, выпуская плетение, потом опустилась на колени рядом с Андролом. Он уставился вперед, ничего не видя, лицо превратилось в сосредоточенную маску. Благодаря узам она чувствовала его решительность и обреченность. Она взяла его руку.
— Ты можешь это сделать, — прошептала она.
Дверной проем провалился, и Джоннет упал назад с обожженной рукой. Земля дрожала, стены начали распадаться на куски.
Пот тек по лицу Андрола. Он сжал зубы, его лицо покраснело, глаза были широко открыты. Дым валил через дверной проем, заставляя Эмарина кашлять, в то время как Налаам исцелял Джоннета.
Андрол закричал, он почти добрался до верха той стены в его сознании. Он был почти там! Он мог…
Плетение волной ударило в комнату, земля пошла рябью, разбитая крыша наконец провалилась. Земля посыпалась на них сверху, и все потемнело.