Паучьи сети (СИ)

13

Я смотрела в лицо своего мучителя и ощущала, как сердце сжимается от страха. Ганс выглядел не менее пораженным. Несколько секунд мы рассматривали друг друга, словно не веря собственным глазам. Время замедлилось, став густым, словно патока. А затем с новым ударом сердца, все пришло в движение.

Отшатнувшись, я вскрикнула и обернулась к кассам. Паук скользнул взглядом сначала по мне, а затем по Гансу. Бывший бойфренд сделал несколько шагов назад, а затем быстрым шагом направился к выходу. Не знаю, понял ли он, что мужчина на другом конце зала это Паук, но встреча с несостоявшейся жертвой определенно подкорректировала его планы.

Поколебавшись с мгновение, я бросилась следом, чувствуя, как вскипает кровь от адреналина. Страх сменился гневом. Мне хотелось догнать подонка и сомкнуть пальцы на его горле. Спина отреагировала вспышкой боли, но это лишь придало сил. Ганс разрушил мою жизнь и искалечил навсегда. Прощение? Нет, не слышала.

— Кристина! — Пауку не нужно было повышать голос, чтобы я услышала.

Затормозив, я взглянула на приближающегося маньяка. Этой задержки хватило, чтобы бывший бойфренд успел выскользнуть из магазина.

— Это был Ганс! — почти прокричала я. Паук, в несколько шагов преодолевший разделявшее нас расстояние, приложил палец к губам, призывая помолчать.

Я упрямо сделала шаг назад, встречая его взгляд. Все во мне клокотало, ярость и гнев требовали выхода.

— Мы еще можем догнать его! Почему ты ничего не делаешь?

— Нет, малышка, мы никуда не пойдем, — Паук покачал головой и взял меня за руку. — Успокойся.

— Почему? Разве мы не должны были найти Ганса? Почему ты не хочешь его поймать сейчас? — я попыталась высвободиться из хватки мужчины, но пальцы на моем запястье сжались сильнее.

— Тише. Мы все равно не можем ничего сделать сейчас. Ты и так привлекла достаточно внимания, — маньяк окинул взглядом зал и только сейчас я заметила, что взгляды продавцов буквально прикованы к нашей части зала.

— Он видел меня и теперь наверняка сбежит, — в душе поднималось разочарование. — Мы никогда его не найдем.

— Ошибаешься, малышка, — Паук потянул меня к выходу.

Я замолчала, пытаясь выровнять дыхание и успокоить бешено бьющееся сердце. Мысли путались, а в ногах появилась предательская слабость. От падания меня удерживала только рука Паука.

Мы вышли из магазина и пересекли парковку, направляясь к машине. Я отчаянно вертела головой, пытаясь высмотреть Ганса, в то время как Паук казался абсолютно спокойным. Когда мы сели в машину, я повернулась к маньяку.

— С чего ты решил, что мы не спугнули его?

— Все очевидно. Ты — его шедевр. Ганс не расстанется с этой мыслью так просто.

— Но откуда такая уверенность?

— Это охота, малышка. Примерь на себя шкуру охотника и ты поймешь, что им движет. Люди могут быть разными, но некоторые вещи едины для всех. Инстинкту наплевать на профессию или образование, ему важно, преследуешь ты или убегаешь.

— Все равно мне кажется, что Ганс испугался и постарается затаиться, — я потерла переносицу и с трудом прогнала навернувшиеся на глаза слезы. Еще не хватало расплакаться сейчас. Слишком много эмоций, надо попытаться взять их под контроль.

— Ты мыслишь не так, как он. Поверь, теперь, когда Ганс увидел тебя, он не остановится. Я знаю, как это происходит. Мысль о незаконченном деле будет сводить его с ума. Нам же остается лишь расставить сети в правильном месте.

Слова Паука имели смысл и странным образом меня успокоили. В конце концов, кому лучше знать о поведении чокнутого маньяка как не другому маньяку?

— И что теперь будем делать?

— То, что охотники умеют лучше всего — ждать.

— А вдруг он выследит нас раньше? — от мысли, что Ганс может получить меня снова все внутри перевернулось.

— Значит, ему не повезет быстрее, чем могло бы, — негромкий смех буквально заполнил машину. Мне все это не казалось смешным, но спорить с Пауком было бесполезно.

— Хорошо, — кивнула я, но спокойствия это не прибавило.

Обхватив себя за плечи, я попыталась избавиться от внезапного ощущения холода. Сколь бы ни были убедительны слова мужчины, было сложно забыть о том страшном подвале и ощущении собственной абсолютной беспомощности.

— Тебе не о чем беспокоиться, малышка, — мужчина словно читал мои мысли. — Ты моя. Никто не заберет то, что принадлежит мне.

На секунду наши взгляды встретились и этого короткого мгновения хватило, чтобы тело отозвалось требовательной истомой. Господи, ну почему это происходит со мной сейчас? Даже несмотря на переживания, что вызвало появление Ганса, я все равно была готова заняться сексом с Пауком. Интересно, прекратится ли это когда-нибудь?

Мы выехали с парковки, но на дорогу я внимания не обращала. Образ страшной ночи, было померкший в воспоминаниях, снова ожил и беспокойство глодало меня изнутри. Ощущение собственной уязвимости неимоверно раздражало. Я всегда была сильной, никогда не жаловалась и стойко переносила все неприятности. Логика и твердый расчет руководили моей жизнью и не позволяли впадать в пучины эмоций. Почему же сейчас так трудно собраться с мыслями и дать отпор страху?

Я оглянулась на Паука. Мужчина смотрел на дорогу и лицо его казалось очень спокойным. Интересно, о чем он сейчас думает? Жаль, нельзя влезть другому человеку в голову и посмотреть, что там творится. Это существенно облегчило бы мне жизнь.

Отель, выбранный Пауком, оказался на порядок приличней всех, в которых мне доводилось останавливаться. Я оглядывала просторный холл, чувствуя себя несколько неуютно в окружении сверкающего стекла и металла. В зеркале напротив отражалась растрепанная блондинка с темными кругами под глазами и растянутой футболке. Боже, неужели это я? Зрелище унылое. А если учесть, что под футболкой теперь навечно поселились уродливые шрамы, запрещающие даже думать о бикини, то общая картина выходила и вовсе неприглядной.

— Пойдем, — я испуганно дернулась, когда рука Паука коснулась плеча. Оказывается, мысли о собственном уродстве затянули меня так глубоко, что окружающий мир почти исчез.

Из окна номера открывался отличный вид на сад. Сразу за ним начинался виноградник, уходивший к самому горизонту. Осень раскрасила пейзаж в яркие тона, придав долине такое очарование, что смотреть на нее хотелось вечно. Сама комната была просторной и очень уютной. Если бы не обстоятельства и состояние, я бы сразу упала в объятия огромной кровати со множеством подушек. Подушечки! Мое давнее хобби. Странно, но в Вене мне не приходило в голову их покупать. Возможно потому, что я так и не почувствовала себя там как дома?

Осматриваясь, я сделала несколько шагов. В номере преобладали золотые и бежевые цвета, оттененные темным деревом мебели. Напротив огромной кровати виднелась дверь в ванную, вправо от которой начинался небольшой стеллаж с мини-баром и телевизором.

Заперев дверь, Паук положил мне руки на плечи.

— Как ты, малышка?

Я откинула голову назад, на плечо мужчины и прикрыла глаза. Ощущать поддержку было очень приятно. Хотелось обернуться и спрятать лицо на его груди, скрыться от всех неприятностей мира в крепких объятиях. Вот только непонятно откуда взявшаяся стеснительность не давала поддаться слабости. Я замерла, пытаясь решить, стоит ли проявлять такую явную зависимость.

— Все в порядке.

— Как спина? — ладони Паука скользнули по плечам в невесомой, успокаивающей ласке.

— Болит, — со вздохом призналась я.

К черту сомнения. Развернувшись, я обняла мужчину и зарылась носом в рубашку на его груди. Паук не сопротивлялся. Его пальцы запутались в моих волосах, поглаживая и успокаивая. Это был момент абсолютного счастья. Все проблемы отошли на задний план, вытесненные звуком нашего общего дыхания и ровным биением сердца у меня над ухом.

— Иди в ванную, — проговорил мужчина и моих волос коснулся легкий поцелуй.

— Почему ты раньше не был таким хорошим? — едва слышно шепнула я и потерлась носом о ткань рубашки.

— Что ты имеешь ввиду? — в голосе маньяка явственно слышалась усмешка.

И зачем было поднимать эту тему? Как показывал опыт, мужчины редко склонны к сентиментальности. А ждать проявления чувств от Паука было и вовсе глупо. Расцепив объятия, я покинула защитное кольцо рук.

— Ничего, — улыбка вышла хорошая, уверенная и надежно скрыла за собой сомнения.

Я заперлась в ванной и медленно разделась. От каждого движения спина отзывалась болью. После осмотра себя в зеркале становилось понятно, что под бинтами все плохо. Нездоровая краснота распространялась на здоровую кожу, сигнализируя о новом воспалении. Открытие пугало. А что, если все станет еще хуже?

Включив горячий душ, я осторожно встала под струи. Бинты тут же намокли и спина начала неимоверно чесаться. Однако это было мелочью по сравнению с чувством неимоверного облегчения, которое дарила теплая вода. Прикрыв глаза, я попыталась представить, что последнего года не было. Ни маньяков, ни мафии, ни Дэни. Ощущение спокойствия на мгновение окутало душу теплом, но стоило мне открыть глаза, как взгляд зацепился за свежий засос на груди, тут же прогнав иллюзию. От вида метки Паука на коже между ног стало горячо, а дыхание перехватило от желания. Господи, неужели я превращаюсь в нимфоманку, которая все время жаждет секса?

Закончив с гигиеническими процедурами, я завернулась в полотенце и вышла в комнату. Паук сидел на кровати с ноутбуком на коленях. При моем появлении мужчина поднял глаза от экрана и несколько секунд не отрывал взгляда от меня, словно что-то для себя решая.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась я, подходя ближе. Было непривычно видеть Паука таким обычным, будто бы он самый обычный человек, а не маньяк со шлейфом убийств.

— Кое-что проверяю. Ложись, — скомандовал мужчина, жестом указывая на постель.

Спорить я не собиралась. После душа силы силы кончились, а боль в спине наоборот усилилась. Паук легко откинул полотенце в сторону и спины коснулся холодный воздух, отчего по коже забегали мурашки. В следующую секунду горячая ладонь опустилась на плечо и скользнула вниз. От этого ощущения по телу разлился уже знакомый жар и я невольно подалась навстречу гладящей ладони.

— Потерпи, малышка, сейчас будет немного неприятно.

Маньяк осторожно распутывал бинты на моей спине, но несмотря на все его старания, было все же больно. Я старалась дышать осторожно, сквозь стиснутые зубы, но стон все равно прорвался наружу, а вместе с ним по щекам покатились и слезы.

— Все в порядке?

— Просто больно. Не обращай внимания.

— Я постараюсь помочь, — голос маньяка звучал невероятно мягко. — Просто потерпи еще немного.

Наконец, последний бинт полетел на пол и я смогла насладиться передышкой.

— Что у меня со спиной?

Паук не ответил. Через минуту, когда я уже хотела повторить вопрос, тишину комнаты разорвал его голос:

— Снова началось воспаление. Несколько швов разошлось.

— Насколько все плохо? — от последнего известия к горлу подкатила тошнота.

— Пока не знаю. Я сделаю все, что смогу, а потом только время покажет. Возможно, тебе придется ехать в больницу.

— Нет! — воскликнула я и дернулась. Спину прошила вспышка боли, тут же уложившая меня обратно.

— Не двигайся, иначе станет хуже, — проговорил Паук. — Думаю, тебе как минимум придется провести пару дней в постели.

— А как же Ганс? — перспектива провести кучу времени в кровати не воодушевляла. По крайней мере не в тот момент, когда я уже увидела врага и была готова его чуть ли не загрызть.

— Ты обещала, что будешь выполнять мои просьбы, — теперь в голосе мужчины звучало явственное предупреждение. — Я заинтересован в том, чтобы ты поправилась.

— Почему? Что случится, если я умру?

Я замерла в ожидании ответа. Хотелось услышать что-нибудь романтичное и приятное, хотя надежды на это было немного. В конце концов передо мной маньяк убийца, который не привык распространяться о чувствах. Понравилась девушка — перерезал ей горло, вот и вся романтика.

— Ты не умрешь, — коротко ответил Паук и по его голосу было невозможно понять, что он чувствует.

Наконец, когда все манипуляции были закончены, а спина перетянута новыми бинтами, я расслабилась. Боль немного отступила и снова накатила сонливость.

— Постарайся спать на животе, малышка, — Паук легко провел ладонью по моим волосам.

От поглаживания хотелось замурлыкать словно кошка, но сил не оставалось даже на это. Сон уже наложил на меня свои липкие лапы и все, на что я оказалась способна, так это закрыть глаза и заснуть.

В следующие несколько дней спина не переставала болеть и Паук категорически отказался выпускать меня из кровати. Если быть честной, то вставать и не хотелось. Я чувствовала слабость, а из-за таблеток, которыми меня щедро кормил мужчина, постоянно хотелось спать. В редкие моменты бодрости я ела, смотрела мультики и ждала маньяка.

Паук часто уходил и на все мои расспросы отвечал односложно. Через некоторое время я просто перестала задавать вопросы, но обида на такую скрытность никуда не делать и росла внутри день ото дня. Из-за проблем со спиной и вынужденного безделья я оказалась один на один с собственными мыслями и довольно скоро подобная компания начала утомлять. За неимением новых эмоций и впечатлений мозг принялся за душевные копания и вопрос о том, есть ли у нас с мужчиной хоть какое-то будущее с каждым днем становился все острее.

Маньяк был неизменно добр и внимателен. За неделю, проведенную в отеле, Паук ни разу не сделал ничего, что могло бы меня напугать и это настораживало. Я знала, кто он такой и на что способен, знала, какие мысли живут в его голове и что вечно так продолжаться не будет. Это угнетало, мне хотелось напрямую поговорить с мужчиной о своих страхах и обсудить с ним будущее. Но как это сделать?

Дни шли, а я все не решалась начать разговор. Рассматривая Паука долгими вечерами, я размышляла, что же такого притягательного содержится в этом человеке. Лицо, как лицо, немного грубое, но не слишком. Пальцы красивые, длинные, чувственные, но опять таки, ничего особенного. Отношение ко мне? Уж точно не самое лучшее, что можно было бы придумать. Тогда что? Почему мне так легко оказалось отринуть старую жизнь и погрузиться в омут страсти? Не может же дело быть только в потрясающем возбуждении, которое я испытываю, стоит только Пауку посмотреть на меня?

Прошла неделя и размышления становились серьезнее и серьезнее пока неожиданные новости не прервали их размеренное течение.

— Я нашел Ганса, — объявил Паук, едва переступив порог комнаты.

— Где? — я резко села в кровати, отметив про себя, что спина практически перестала болеть.

— У него здесь дом, — мужчина сел на край постели и я почти уже привычно прильнула к его плечу. Желание касаться было таким сильным, что у меня не было шанса устоять, а потому я просто с удовольствием ему поддавалась.

— Значит, нужно дождаться правильного времени и пробраться к нему, — по телу разливалась горячая волна адреналина. — Я хорошо себя чувствую, мы можем это сделать хоть сегодня.

— И что ты собираешься делать, малышка? — Паук обнял меня за плечи и притянул к груди. — Мы проникнем в дом, найдем его. Что дальше?

— Я убью его, — с уверенностью проговорила я и остановилась.

Я хочу убить человека? Серьезно? Пробраться в его дом, взять пистолет и нажать на спусковой крючок? Внутри образовался липкий ком ужаса. Воображение услужливо нарисовало сцену со стоящим на коленях Гансом. Умоляющий взгляд, мой палец медленно нажимающий на курок, кровь и мозги, разлетевшиеся по стенам. Господи, неужели я действительно готова сделать это?

Дурнота усилилась и я едва успела убежать в туалет, где меня и вырвало. На глаза навернулись слезы, а на душе стало так плохо, словно внутри появился незримый камень. Пока я умывалась, в ванную зашел Паук и положил руки мне на плечи.

— Ты в порядке? — голос его звучал непривычно мягко.

— Нет.

Прижав ладони к лицу я дышала мелко и часто, пытаясь избавиться от кошмарного видения, так внезапно захватившего сознание. Мужчина молчал, едва заметно поглаживая пальцами кожу. От его присутствия становилось легче, но вместе с тем и тяжелее.

— Знаешь, я думала, что смогу выпустить пулю ему в голову, просто сосредоточившись на собственной ненависти, — мой голос прозвучал хрипло. — Но мысль об этом заставляет все внутри перевернуться. Он почти убил меня, но при этом я все равно не способна сделать то же самое в ответ.

— Я знаю, малышка, — мужчина положил подбородок мне на голову и я облокотилась спиной о его грудь.

Мы стояли перед зеркалом и я рассматривала наше отражение. Черное и белое, очень символично.

— Раньше казалось, что мне хватит сил. Но я всего лишь жертва. Маленькая, испуганная и послушная.

— Не думай об этом. Я убью его для тебя, — проговорил Паук и это прозвучало жутко и романтично одновременно.

Мы еще немного постояли обнявшись. Я чувствовала, как приступ дурноты постепенно отступает, сменяясь отчаянием.

— Как ты его нашел? По тем квитанциям из машины?

— Не совсем. Счета были за дом его матери.

— Матери? — зачем-то переспросила я.

Новость о том, что у Ганса может быть мама оказалась неожиданной. С другой стороны, что же в этом удивительного? Даже подонки родились от кого-то. У Паука есть отец, Ганс оплачивает счета своей матери. Мир не делится на черное и белое. Самый отъявленный злодей может заботиться о ком-то.

— Надеюсь, он живет не с ней, — улыбнулась я, внутренне содрогаясь от гипотетической возможности встретить мать Ганса во время рейда возмездия.

— Нет, он живет со своей женой и ребенком, — проговорил Паук спокойно.

— Что? — я почувствовала, как сердце сжалось и ухнуло куда-то вниз.

Сбросив руки мужчины с плеч я развернулась и сделала несколько шагов, пытаясь восстановить внезапно сбившееся дыхание.

— Он женат, их сына зовут Мирек и ему завтра исполнится три, — каждое слово Паука словно забивало очередной гвоздь в крышку моего морального гроба.

Неужели все это время Ганс врал мне? Мы встречались, я так верила ему, а в итоге у него есть семья и маленький ребенок? Эмоции захлестнули с головой и на глаза навернулись слезы, что естественно не прошло мимо Паука.

— Почему ты плачешь? — голос мужчины был спокоен. Маньяка остался стоять на месте, просто наблюдая за мной.

— Не знаю… — прошептала я, обхватив плечи руками. Внутри разрасталась сосущая дыра, быстро поглощавшая все хорошее и взамен дарившее ощущение собственной ничтожности.

— Расскажи мне.

— Он обманул меня. Ганс встречался со мной, но ни раз не упомянул, что у него жена и маленький ребенок.

— Он не встречался с тобой, — спокойно возразил Паук. — Ганс готовил почву к своему триумфу и все, что между вами произошло можно назвать долгой прелюдией.

Эти рациональные слова эхом отдались внутри и вызвали новый поток слез.

— Ты плачешь, потому что любила его, не так ли? — пальцы мужчины на секунду сжались на моих плечах, а затем расслабились.

На мгновение стало страшно, что сейчас маньяк разозлится и сделает что-то страшное. Но секунды шли, а я все еще была жива и невредима.

— Я убью его для тебя, малышка, — проговорил Паук, пальцами поднимая мой подбородок и заставляя встретиться с ним взглядами. — Мне плевать, что у него есть семья. Ганс чуть не убил тебя и заслуживает того, что с ним случится.

От этого тихого, спокойного голоса мне стало не по себе. Я верила маньяку и понимала, что он осуществит все, о чем сейчас говорит. Вот только что делать с моральным аспектом? Как отрешиться от того, что маленький ребенок, вовсе не повинный в том, каков засранец его папочка, скоро лишится отца?

— Пообещай, что не причинишь вреда его семье, — попросила я, все еще глядя в глаза мужчины. — Пожалуйста.

— Я не причиню вреда его семье, — голос Паука прозвучал твердо и серьезно. — Но не проси меня сохранить ему жизнь.