Паутина Света. Книга 3

Интерлюдия 7 Часть 1. Япония: Такасима Харухи Гото (Хирано), Тахара Хирано, Хикари Гото (Пачи)

То, что в поднадзорном городе творится что-то не то, было отлично видно ещё на траверзе: многометровое коричневое пятно растекалось по серо-голубой глади озера из обводного канала, и ничем иным, кроме как результатом спуска дамбы, быть не могло. И как раз одна такая «проблемная» дамба в городе была: водяные ворота, перекрывающие спуск с пяти рядом расположенных полей, заклинило. Ситуация была в чём-то типичной, обычно помогала чистка земснарядом (заодно и воду слить частично), но именно сейчас полезный аппарат отсутствовал. Так что вакагашира уже договорился с фермерами о компенсации… но, видимо, что-то произошло, и ворота смогли открыть. Вернее, кто-то произошёл. И, поскольку кандидат был ровно один…

Едва катер пришвартовался, местный главарь гокудо поспешил сойти на берег… чтобы сразу наткнуться взглядом на несколько чуждо выглядящий среди небольших лодок и катеров гидросамолёт, выкрашенный в синий цвет с белым низом фюзеляжа. Лётчик сидел на причальном кнехте, меланхолично оглядывал горизонт и курил. Собственно, и всё — но неприметного японца сновавшие мимо работники гавани обходили по большой дуге.

— Хирано-сама! Ваша дочь вернулась! Она тут, с мужем!

— Спасибо, я в курсе, — мужчина прислушался и слегка покачал головой. Не показалось. Со стороны поместья доносилось хоровое пение в два десятка не слишком трезвых голосов. Учитывая, как его подчинённые всегда жалели и покрывали девчонку, повод (и источник) радости предположить было нетрудно.

— Хирано-доно! Машина подана.

— Это хорошо. Поехали к дому — но через плотину, где был затор.

Попасть домой удалось только через час: радостные владельцы чуть не погубленного урожая устроили прямо на дамбе импровизированный пир вместе с соседями и знакомыми (в коих числилось полгородка, разумеется) — и ни за что не соглашались отпускать своего «благодетеля», пока тот не пропустит с ними «пару масу». А ведь до поместья было всего три километра по прямой… Стихийные народные гуляния оказались на дамбе тоже не сами по себе: всё-таки Тахара был опытным руководителем и к алкоголю имел некоторую профессиональную устойчивость, чего о фермерах сказать было нельзя. Сложив некоторые восторженные реплики и задав несколько наводящих вопросов, Хирано-старший с некоторой долей достоверности воссоздал картину происшедшего. Дочь и её беспутный муж, этот чокнутый Хикари, об которого он однажды чуть не сломал трость, прилетев на гидросамолёте (сначала был пролёт над городом, так что амфибию все разглядели), почему-то не воспользовались такси, а пошли пешком. Вопрос, как у дочурки и её… ксо, всё-таки мужа! — оказался в распоряжении летающий агрегат, после прочтения письма не стоял: кланы аристократии всегда были небедными. Правда, девушка и тут учудила, попав на работу к натуральному клану экзорцистов (впрочем, кто хочет — тот найдёт, да). Вообще, сам вакагашира не относился к этим представителям древней мистической профессии как к мошенникам. Уж он-то знал, что в мире не всё так просто, и что-то помимо официальной позиции «сверхъестественного не существует» в мире определённо есть. Вот только он бы предпочёл с «этим» не встречаться — включая и экзорцистов…

Ладно, если вернуться к пешему путешествию парочки, то сначала всё шло спокойно: муж и жена, задав немалый крюк, двинулись к местной базе «братков», здороваясь со всеми встречными и поперечными. Ну конечно, кто не знал Харухи — дочь «смотрящего» — и главного бузотёра и воображалу (пусть и безобидного) Хикари. И вот тут они вышли на одного из пострадавших фермеров. Поохали, посокрушались вместе с ним — и предложили посмотреть «по дороге» к площади у храма. В процессе осмотра парень предложил осмотреть ворота «с внутренней стороны»: все посмеялись… пока тот, быстро раздевшись, не нырнул. Три минуты (девушка, спокойная как скала, не давала поднять панику) — и её спутник вынырнул с камнем, видимо, вымытым из грунта водой и попавшим под неудачным углом в затвор. Оделся, спокойно подошёл к рукоятям ручного привода… и в одиночку опустил противовес, открывая водяные ворота! Этот факт, повторённый так и эдак, виденный множеством людей — заставил Хирано задуматься в первый раз. Из глупой опасной затеи дочка с… ксо, надо уже признать себе — с зятем! — устроили впечатляющую демонстрацию. «Я работаю в морском подводном бизнесе» — так сказал Гото, и этот факт до сих пор склоняли. С учётом того, что дурацкий приятель и ещё более дурацкий в прошлом ухажёр его кровиночки уверенно предложил собрать «простенькую схему по одновременному запуску фейерверков… я с такими вещами на работе регулярно сталкиваюсь», в голове у Тахара прозвенел громкий тревожный сигнал. И сколько он себя не успокаивал (в том числе и спиртным), сколько ни говорил себе, что люди (тем более такие дурные) так за несколько лет не меняются — его мысли всё время возвращались к событиям в Такамии. Пара как будто специально намекнула якудза, что будет, если переговоры встанут. Водяные затворы и дамбы оросительной системы: подорвать, и никакого урожая не будет года три — столько придётся восстанавливать поля после диверсии. «Синхронный подрыв», ксо!

Ещё через пять минут застольного разговора выяснилось, что празднование на дамбе устроили тоже не просто так: Харухи тут проявила свой дар «замутить на пустом месте» во всей красе, собрав и заболтав народ (слух об открытии гидрозатвора уже успел обежать половину города). Народ споро натаскал бамбук в специальных кадках, столы, угощение — и началось. А доченька со своим «ненаглядным» с чистой совестью отправилась «делать хорошо в поместье папочки!». Хирано-старшего от цитаты почему-то пробрала нервная дрожь!

Но дома, против ожидания, оказалось всё довольно мирно. Ну, перепившиеся кёдай устроили вече… день творческой песни — ладно. Да, самые пьяные товарищи щеголяли фингалами и шишками: решили показать «наглому выскочке», как уводить «дочь босса». Показали, ага. Зато поправили дружеским возлиянием вместе с «противником» испорченное настроение — заодно и анестезия, ага. Харухи удалось расшевелить всех — даже флегматичную повариху и старшего слугу: дом гудел, как растревоженный улей, но бедлама и разрушенной обстановки не было…

— Папочка, здравствуй! — а вот и она, легка на помине. Дочка повисла на шее более низкорослого отца — чуть не повалила, расцеловала в щёки, и только потом, отойдя на пару метров, изобразила вежливый поклон вместе со своим Хикари. Ну-ну. Отец «украденной кровиночки» смотрел на вынужденного зятя с плохо скрываемой злостью… пока тот не поднял взгляд. ЭТОТ Хикари Гото… внушал. Жёсткие, почти что старые глаза — и вопящая внутри интуиция, требующая немедленно отвести взгляд от этих болотных омутов! С огромным трудом сведя начавшийся поединок взглядов на нет, Тахара немного посидел за общим с подчинёнными столом, исподтишка разглядывая «новую» дочь и совершенно преобразившегося «первого дурака на деревне» Гото. Пара, даже сейчас, «работала» дуэтом, причём отец со смешанными чувствами замечал за ребёнком (уже давно не ребёнком!) «свои» интонации и жесты. Более того, сейчас она показательно «рулила» перед вакагашира его расслабившимися кёдай. И нужно было понять, что случилось, почему бывшая Хирано-младшая, признававшая только одну мотивацию — «по приколу», теперь, в самый разгар одного из так любимых ею праздников, работала. Пожалуй, впервые в жизни на глазах у своего родителя.