Паутина Света. Книга 3

Интерлюдия 13 Япония, Такамия Химари Ноихара

— Мря! Больно же!

— Вертись больше — будет ещё больнее! — Агеха быстро и очень туго перевязывала волосы кошки в косу. — Теперь ленты… всё. Можешь идти.

Химари ощупала голову, оглядывая своё отражение в зеркале. На неё смотрела девочка лет тринадцати, одетая в школьную форму цветов Торью: короткая зелёная юбка, белая сорочка и жёлтая жилетка. Недовольное выражение лица, волосы гладко стянуты у затылка в косу, опускающуюся чуть ниже середины спины. Тёмно-коричневые глаза строго и требовательно смотрели из-за очков «без оправы»: последний аксессуар был для ношения не менее обязательным, чем амулет подавления. Химари перекинула косу на грудь, подумала, откинула за спину. Ещё раз нахмурилась.

— Да хороша, хороша. Иди жрать уже, а то опоздаешь.

— Откуда такая забота, хиноенма? — ядовито улыбнулась девушка. — Ты мне не мамочка!

— Считай, тренируюсь, — хмыкнула клыкастая. — Человеческие детки быстро растут, если ты не знала.

— Э… — бакэнэко растерялась. — Но у тебя же мальчик… Юто сказал…

— Ты считаешь, что на одном ребёнке всё и кончится? — подняла бровь кровососка. — Спешу тебя просветить: человеческие девочки тоже взрослеют быстро. Пять-шесть лет — совсем небольшой срок. Чем ты слушала, когда Юто разжёвывал тебе клановую доктрину?

— Не твоё дело! — кошка мотнула головой… и тяжёлая коса хлестанула её между лопатками. — Хшш!

— Ясуцуну свой не забудь… телохранитель! — насмешливо напутствовала в гордо удаляющуюся спину «Багрового клинка» Агеха.

— Ну наконец-то! — Сидзука в фартуке прямо поверх формы начала выкладывать на тарелки бутерброды на тостах: сыр, сёмга, зелень и тонкий омлет: вредная и калорийная европейская еда — зато можно быстро сожрать и сразу надолго наесться. — Десять минут и выходим.

— Итадакимас!

Химари вцепилась зубами в свой кусок: как же вкусно! Мряя! Откусывая здоровенные куски — кто другой подавился бы! — она украдкой оглядывала собравшихся за утренним столом. Вот сидит Юто — вокруг глаз еле заметные тёмные круги: отдохнул, но явно не до конца. Пиджак висит на спинке стула, свой бутерброд кусает аккуратно, но быстро. Судя по взгляду, устремлённому «в никуда», и задумчивой складке на лбу, опять думает над очередной клановой проблемой. Вылитый дедушка Ген, если не обращать внимание на возраст: тот тоже редко позволял себе просто отдыхать.

Рядом с юным главой клана — Ринко. Раздражающая девчонка с громким голосом и прямолинейным характером. Особенно раздражающая тем, что на спарринге, в который в итоге переросла их совместная тренировка позавчера, она так и не смогла свести результаты к чему-то лучшему, чем ничья. Дурацкое детское тело! Такое слабое! Правда, стрижка у неё короткая, да и даже сейчас хорошо видно, кто из них одарён природой обильнее. Кошка, чуть прогнувшись в талии, выпятила грудь: ага, так тебе! Вон как нахмурилась сразу!

Сидзука, наполнив каждому стакан чаем, присоединилась к трапезе. Та же зелёно-жёлто-белая форма, длинная чёрная коса, только ленты синие. Мизучи вызывает у Химари противоречивые чувства: сильная, очень сильная! Агеха, может и сильнее, но не вызывает такого чувства опасности! Холодный прищур за стёклами очков — одним взглядом змея может дать понять: не связывайся со мной! Они с Юто почти всё время вместе и часто понимают друг друга почти без слов: со стороны, может быть, не всем заметно, но бакэнэко не может даже как следует приревновать. Мизучи заслужила. Богиня рек вообще всё делает основательно, за что бы не взялась: за готовку ли, за уборку, за охрану главы или за убийства… Брр, та ещё «девочка»!

— Привет всем! — Шимомуро Ю подошла к перекрёстку буквально секунд на тридцать раньше их группы. — Я Хироэ встретила по дороге: шла с таким выражением лица, что мне заранее страшно за тех, кто с ней будет учиться.

— Зато мы все будем в одном классе.

— О да! Учителя будут счастливы, я полагаю! Кстати, Ринко, нам тоже нужно выпросить у Юто ленточки в подарок.

— Можно, только зачем нам ленточки?

— Не «зачем», а каких цветов: тебе оранжевую, а мне — фиолетовую!

— Ну спасибо тебе, Ю, — усмехнулся Амакава. — Так элегантно меня ещё никто не опускал… прямо в канализацию!

Химари до чесотки захотелось выпустить «звериные» уши и раздраженно подёргать ими! Опять все смеются, одна она ничего не понимает! Грр!

— О неееет! Их теперь пятеро! Юто, остановись! Ты же к концу учёбы в школе полгорода заполнишь одними девушками в очках!

— Тайзо, привет, — Юто остановился рядом с незнакомым парнем. — Ты говоришь так, как будто это плохо…

— То есть ты действительно это сделаешь?! О неееет!

— Как будто в девушках в очках есть что-то ужасное.

— Ужасно то, что они кроме тебя ни на кого не смотрят!

— Тайзо-кун… хорош говорить о нас так, как будто нас здесь нет! Или вот этот боккен познакомится с твоим лбом.

— А ты ещё спрашиваешь, чем это плохо, Юто-кун!

— А по-моему, ты сам нарвался. Кстати, мы всё ещё в одном классе, ты в курсе?

— В курсе, в курсе, уже смотрел. Водил мелкую вчера в школу, и заглянул, заодно, в списки.

— Тогда позволь тебе представить Ноихару Химари, она теперь будет с нами учиться.

— Я Масаки Тайзо… стоп-стоп! Ты хочешь сказать, что мы ВСЕ будем в одном классе?!

— Именно, — Юто улыбнулся.

— О нееееет!!!

— А сейчас-то в чём проблема?

— У меня уже боккен чешется кое-кого приложить!

— Масаки не нравятся девушки в очках, знаешь ли?

— Может, ему вообще девушки не нравятся? — Ю приложила палец ко лбу, наигранно изображая раздумья. — Наверняка. Да ты посмотри на его рожу, какая девушка к нему подойдет?

— И он с Юто первым заговорил, игнорируя нас… — решила не оставаться в стороне Химари. — Юто-сама, немедленно отойдите от него, мало ли что?

— Юто!!! С каких это пор четверо девушек зовут тебя «Юто-сама»?!

— Ты ещё слишком маленький, чтобы про это спрашивать… знаешь ли!

— О неееет!!!

— Знаешь, друг, тебе и вправду лучше помолчать…

Не так уж сложно двигаться с напарником синхронно — особенно, если ты знаешь его, как облупленного… С другой стороны — почему это «как»? Тэнгу, осмотрев синаи после «репетиции», отправил инвентарь в мастерскую додзе — в починку. Хорошо, что укреплённые «светом» спортивные доспехи повредить не так-то просто. Сейчас доспехов на них не было: Ринко с боккеном была наряжена в светло-сиреневое кимоно с синими цветами, а сама Химари — в такое же с красными. Да, одежда прилично стесняла движения, но тут как раз и требовалась нарочитая медлительность парного танца демонстрируемых ката: иначе зрители в зале просто половину пропустят! Они с Кузаки изображали что-то вроде боя с тенями — то спина к спине, синхронно проводя движения, то сдвигаясь друг относительно друга нарочито в разнобой. Иногда кошка бросала взгляд вверх: на галерее актового зала, удерживая завёрнутую в ткань старинную катану, стояли Юто и мизучи. Было видно, что они с интересом смотрят на сцену, переговариваются… Краем уха, переодеваясь перед выступлением, она слышала, как другие девочки из клуба Кендо восхищённо перешёптывались, на все лады обсуждая летнее выступление Ринко в Токио: мол, ещё до начала представления кендоисток в клуб набежала толпа девочек и мальчиков, да такая, что тренер только за голову схватился.

Не то чтобы кошка много знала о японских школах… но, конечно, молодой мастер её просветил. Как оказалось, кроме значительной лакуны в знаниях по школьной химии, физике и математике, в остальном бакэнэко была вполне неплохо образована. В Ноихаре была обширная библиотека, приличествующая старому клану. Были и вполне современные атласы и описания местности, включая военные карты-«пятикилометровки»: подготовка перед миссиями для экзорциста — это половина, если не больше, успеха. Атаки лоб-в-лоб хороши тогда, когда враг напал внезапно, или нет времени просчитывать стратегию. Лучше ударить один раз и насмерть, пусть и в спину — по крайней мере, её учили так. Как будто целая вечность прошла…

В первый день учёбы после каникул занятий нет: утреннее построение, речь директора — а дальше новичков (и не только новичков) развлекают различные представления и действия, которые готовят клубы. Кузаки уговорила аякаси составить ей компанию на выступлении — никого другого на сцене, кроме бронзовой медалистки Национального Любительского турнира по БИ (в дисциплине Кендо), он видеть не хотел. Вообще, кошка подозревала, что Кузаки банально стеснялась и трусила выходить на сцену одна… а брать кого-то классом ниже «на подтанцовку» не захотела: смотрелось бы это не очень. А она, Химари, желая показать всем (и Юто в первую очередь!) своё превосходство в плане точности и красоты движений, согласилась. Впрочем, она бы никому не призналась, но ей нравились эти восхищенные взгляды из толпы — ведь она притягивала их ничуть не хуже «разогревшейся» Ринко. Ксо! Опять они «на одном уровне»!

— Вззззз!

Небольшая модель самолёта, распространяя запах масла из работающего двигателя, пролетела над головами гомонящей толпы, состоящей преимущественно из парней. За хвостом самолёта струилась длинная оранжевая «боевая» лента: только что два помощника Тайзо на моделях самолетов времен Войны на Море демонстрировали «воздушный бой» — нужно было пропеллером перерезать вражескую ленту. Побеждал тот, у кого «хвост» оставался длиннее. И теперь победивший придурок водил свою машину прямо над самыми головами у народа, пока Масаки в микрофон распинался на тему, как у них там в клубе всё круто. И не уйдёшь же! Потому что Юто, как «представитель дружественного клуба Физики» сейчас находился рядом с разливающимся соловьем фанатом авиамоделирования.

— Хотите своими руками покорить небо?

— Бзззз!

— Хотите смотреть с неба на оставшихся внизу?

— Бзззз!

— Хотите своими руками построить машину, умеющую летать?

— Бзззз!

— Вступайте в наш клу…

— Бзз… фллп!

Химари не выдержала, и когда уменьшенное в 46 раз порождение сумеречного американского гения (ака истребитель «Мустанг») в очередной раз сделало пике над её макушкой, стремительно выбросила руку и перехватила модель за фюзеляж. Не выдержав такого обращения, мотор самолетика тут же заглох, а Тайзо, до этого с улыбкой наблюдавший за гримасками опустившей его перед другом девчонки (да, это он подговорил «пилота» полетать конкретно над Ноихарой!) запнулся на середине фразы. В потрясённой тишине Химари сделала два шага из толпы и вручила самолет пилоту, оторвав ленту от хвоста.

— Кажется, я тебя победила! — фыркнула она. — Юто-сама, пойдёмте уже к своему клубу!

— Извини, друг, — Амакава ловко выдернул микрофон из ослабевших пальцев открывшего рот Масаки. — Итак, господа и дамы, как вы только что убедились, иногда, чтобы выиграть битву, не нужно обладать сходным с противником оружием. Что-то подобное является каждодневным трудом учёных по всему миру, ну может быть, не так зрелищно, как продемонстрировала нам прекрасная Ноихара-сан! Ведь «противник» любого настоящего учёного — это сами законы природы! И, поверьте, им приходится сделать не один красивый финт, чтобы очередная преграда пала. Хотите посмотреть, как делаем это мы, в клубе Физики? Тогда — за мной!

Гомонящая толпа (включая самих авиаторов) немедленно увязалась вслед за Амакава. Шагая вместе со всеми, девушка чувствовала, как её щёки буквально горят: ей понравилось, когда молодой мастер перед всеми назвал её «прекрасной»! Может, ещё чего поймать?

— Опять ты устроила детскую выходку! — протолкалась к Химари Ринко. — На минутку нельзя оставить одну!

— Юто-сама понравилось! — отрезала нэко. — Но ладно, так уж и быть. Держи — я для тебя старалась!

И впихнула в руку опешившей Кузаки трофейную ленту.

— Хироэ! Привет! Как прошёл день? Ой, что это у тебя на щеках?

— Неплохо, неплохо! — Канаме поправила очки, и улыбка на её лице стала откровенно зловещей. Особенную «зловещесть» придавал «камуфляжный» грим на щеках: в три полосы — коричневый, зелёный, коричневый. Дополняла картину широкая красная налобная повязка вокруг головы. — А это… я знала, что в средней школе есть клуб Лазерной стрельбы, но не знала, что он такой популярный. Кстати, я опять глава клуба журналистики, поздравьте меня! Почему-то мне сразу уступили место, прямо удивительно, правда?

— Да уж, «удивительно», — хмыкнула Ю. — А что с клубом Стрельбы? Теперь он входит в журналистский?

— Нет, ну что ты. Меня просто попросили поучаствовать в показательном матче… как заложника-журналиста. По сценарию, меня захватили террористы, а «контры» должны были освободить, причём так, чтобы меня не застрелили.

— Хм, и что?

— Ну, мне засчитали «самоубийство» двух охранников из терроров за фраги, и в этом бою я набрала больше всего очков. Теперь я «почётный Рембо» этого клуба!

— …

— Э-эй! Амакава-кун! Сидзука-тян! Волшебница-тян!

Химари обернулась на крик и увидела высокого парня, одетого в форму Торью, только средней школы. Лицо и рост выдавали в нем не-японца — да и найдите среди детей Ямато хотя бы одного со светлыми волосами. Держа его под локоть, каждая со своей стороны, вместе с парнем к стоявшей на перекрёстке группке детей приближались две девушки: у одной на руках были серебряные браслеты, волосы второй сколоты в высокий «конский хвост».

— Михаил-кун, Сора-сан, Хонда-сан, — поклонился Юто. — Какая приятная неожиданность вас сегодня встретить. Я знал, что вы теперь у нас соседи, но думал, вы мне сначала позвоните…

— Так и собирались, Юто. Сейчас случайно столкнулись — захотелось погулять после школы, — парни пожали друг другу руки на европейский манер, пока девушки скромно оставались на шаг позади них. — Хе-хе, честно, я поражён. Вижу, что недооценил размеры твоего цветника… причём он ещё и изменился на одну единицу! Уважаю! Мужик!

— Ну, я вижу, что ты очень быстро взял с меня пример, — вернул улыбку Юто, так же отвечая по-русски и «незаметно» показывая оттопыренный большой палец. — И всего за месяц! Мужик!

— Бери выше, чувак! Со второй мы всего неделю назад познакомились! Опс!

Момочи и Охаяси, сохраняя на лице милые улыбки, сделали синхронный шаг и каждая со своей стороны приложила парня в бок: Сора локтем, а Хонда запястьем (раздался отчётливый электрический треск).

— Дорогой, представь нас, пожалуйста! А о бабах потом посплетничаете!

— Как можно, мы говорили о политике!

— Михаир…

— Девушки, позвольте вам представить Охаяси Хонду и Момочи Хаку!