Перехват

ГЛАВА 8

Джейн Доусон

Избавиться от лорда Танта было непросто, — похоже, он всерьез вознамерился не выпускать меня из поля зрения. Как будто мое согласие на проведение совместной операции означало, что мы теперь — друзья навеки. Очень смешно! Мы всего три недели знакомы, причем две из них — проспали в соседних криокамерах на пути к созвездию Атлас и обратно. А за оставшееся время он успел меня подставить, усыпить, шантажировать и вообще — сделать все, чтобы я ему теперь и за новые погоны не доверилась. Как при таком раскладе он мог всерьез на что-то рассчитывать?!

А впрочем, я тоже молодец! До чего глупо подставилась с «Кабачком»! Но ведь я там встречу со Сташи организовала именно для того, чтобы нас никто не подслушал. В МАРАП ведь и раньше системы слежения повсюду были (официальная документация, правда, утверждала, что в кабинетах прослушки не устанавливались), вот я и решила в связи со сменой руководства перестраховаться. В баре всегда шумно и полно людей — то есть нелюдей практически нет. Нас со Сташи там знают, а значит, внезапное появление двух подружек и их перешептывание внимания не привлечет. Один вопрос: откуда там взялся Тант?! Он же в картинку «Кабачка» вписывается как «Поцелуй» Климта в «Квадрат» Малевича. То есть вообще никак! Но ведь пришел же. Может, и правда повезло собаке? Что ж, скоро узнаем.

— Привет. — Я толкнула дверь и вошла в личные апартаменты Эйвы. Ну то есть как — апартаменты? Скорее, мини-ангар, заваленный всяким металлическим барахлом. Сложно поверить, что в этой квартире живет шикарная суккуба с ногами от ушей и пятым размером бюста. Хотя дома она чаще всего принимает облик рыжеволосого мужчины по имени Эйв. Наверное, только этой двойственностью ее натуры можно объяснить царящий вокруг хаос.

— Сержант? — проорал мужской голос из дальнего угла комнаты. Там, за шкафом, у Эйва было то, что он называл «своей собственной точкой G». Не знаю… как по мне, там была свалка, которая больше всего напоминала кладбище автоботов. Потому что если собрать вместе все чипы, платы, схемы и другие разбросанные металлические предметы, можно запросто «воскресить» парочку трансформеров.

Но у каждого свои хобби. Только вот что забавно: Эйва всем этим не пользуется. Она — хакер, и для полного счастья ей нужен только выход в сеть. А вот Эйв обожает электронику и вечно что-то мастерит. Так кто же они такие, суккубы: две личности в одном теле или, наоборот, — одна душа на две оболочки?

Я уже восемь лет пытаюсь разгадать эту тайну. Пока не слишком успешно: между ними действительно много различий. Хотя и общее тоже есть. Например, что суккуба, что инкуб не жалуют одежду. У них вообще не принято одеваться, там, на Альферац-Х. Потому я нисколько не удивилась, когда красавец Эйв появился передо мной в одной только набедренной повязке. Да и ту надел лишь потому, что иначе я рядом с ним не могла сосредоточиться. Как, впрочем, и любая другая женщина на моем месте: от инкубов ведь и так феромонами за километр несет, а уж если их еще и на внешность наложить!.. Хорошо, что я это Эйву сразу объяснила, еще восемь лет назад. Так и сказала, что красоту свою неземную он, конечно, может демонстрировать, но в моем случае «поиграться» не получится — придется жениться. И вы знаете, подействовало! Над медсестрами, помню, он еще долго издевался, а в моем присутствии сразу одеваться научился. Хотя бы по минимуму.

— Ну что? — Я ступила вперед, осторожно закрыв за собою двери. — Удалось что-то раздобыть?

— Обижаешь, сержант, — улыбнулся инкуб.

Я быстро прикрыла глаза руками:

— Эйва, пожалей мои нервы, им сегодня и так досталось!

— Извини, — через мгновение покаялась суккуба мягким женским голосом, и я опустила ладони. — Я, когда в мужской ипостаси, не всегда могу себя контролировать. Хорошо, что с женской таких проблем нет.

— Это точно, — буркнула в ответ, представив реакцию Лакшми на вот такую же улыбку Эйвы в сторону Касиуса. — Так чем ты меня порадовать можешь?

— Вот! — протянула Эйва свой единственный не подключенный к сети носитель. — Здесь полная биография Танта. Со всеми жуткими подробностями. Извини, что так долго, но ты сама просила не оставлять следов. К тому же у меня такое чувство, что в его деле зашифрована карта стратегических военных объектов МАРАП. У этого файла был девятый уровень защиты!

Ничего себе! Я вообще думала, что их всего восемь, этих уровней.

— Ты читала? — взяла у подруги носитель.

— Просмотрела по диагонали. И мне совсем не понравилось то, что я там увидела.

— Понятно, — пробормотала, усаживаясь в большое кресло-мешок, брошенное тут же, под зарешеченным окном. Эйва примостилась рядом и тоже сосредоточилась на экране. Пару минут мы читали молча. Потом суккуба с остервенением поскребла когтями о собственный лоб, так, что на нем остались бордовые полосы, и заявила:

— Предлагаю избавиться от волка!

— Нельзя, — почти равнодушно ответила я, не отрываясь от чтения. — Боссы все равно приставят к нам наблюдателя. Но если верить отцу, Тант пока — самый лучший, с нашей точки зрения, кандидат.

— Лучший?! — выдохнула Эйва. — Сержант, он же каратель! Если боссы захотят найти кого похуже, им придется сразу приставлять к нам бестелесого!

Я опустила носитель на колени. Прикрыла глаза. Да-а уж… свезло так свезло. Папа молодец — нашел, блин, самого «лояльного». А ничего, что его послужной список пестрит такими «подвигами», от которых у меня холодок по спине пробегает? Каратель… надо же! Я-то думала, Тант — обычный пилот, и Крест ему вручили за особо рискованный боевой вылет при взятии Крит-Тории. А у него, оказывается, совсем другая работа.

Нет, каратель — это не должность. Это такое собирательное наименование для личностей, которые выполняют очень «особенные» задания. Зачистки, например. Говорят, если высшему руководству нужно убрать какого-то высокопоставленного чиновника, то это делается руками карателя. Конечно, их и по-другому могут использовать, но в основном — именно в тех миссиях, которые находятся по другую сторону закона и морали. И да — официально карателей не существует. Кое-кто считает, что они — некто вроде Слендерменов, такие же городские легенды. Правительство, конечно, всецело поддерживает эту теорию. Но шила в мешке не утаишь. И перечень операций, в которых участвовал Тант (половину из них МАРАП официально объявил выдумкой любителей теории заговора), говорит сам о себе.

— «Муравейник», — вслух прочитала Эйва. — Это не тот случай, который несколько лет назад активно смаковали в прессе? Экологическая катастрофа на планетоиде Туриар, массовая эвакуация рутов, двухлетний карантин. А потом на планете внезапно отыскали залежи этого минера… как его? Не помню…

— Флеботиум, — подсказала я.

— Да-да! Его самого. Залежи дорогущего и очень редкого флеботиума. Ты помнишь, в котором году случилась эта катастрофа?

Я напрягла память:

— В две тысячи двести тридцать восьмом?

— Верно! — с нервной улыбкой кивнула Эйва. — Ровно три года назад. А теперь посмотри, в котором году Тант был приписан к «Муравейнику»!

— В две тысячи двести тридцать шестом, — вслух прочитала я. — Мне понятно, к чему ты клонишь…

— Он был одним из тех, кто подготовил повод для эвакуации рутов, которые иначе отказывались отдавать родную планету ресурсодобывающим корпорациям! Устроил им экологический коллапс!

— Погоди! Это только догадки…

— А остальные операции… — Эйва схватила носитель. — «Кукушка» — тридцать пятый год, «Метеоритный дождь» — тридцать четвертый, «Перехват» — сорок первый. Слушай… — Она нахмурилась и вперилась круглыми глазами в экран. — «Перехват» — это что… мы?!

Я кивнула — статус операции был «Текущая».

— Но почему «Перехват»?!

— Видимо, у нас с копирайтерами проблема — названия придумывать некому, — пошутила я, аккуратно вытягивая носитель из побелевших от напряжения пальцев подруги. — Эйва, хватит паниковать и строить ничем не подтвержденные теории. Лучше послушай меня. Фенрир пришел, чтобы меня заменить, и мы это знаем. Минус в том, что этот волк… — я хмуро покосилась на носитель и с трудом подобрала цензурные слова, — чертовски опытен в таких вопросах. И если боссы приставили именно его — значит, они не намерены отступать.

«А еще это значит, что моя команда им нужна не просто как прецедент, — добавила про себя. — Полагаю, они попытаются сделать из „Охотников“ даже не штурмовой, а диверсионный отряд. Кого-то уберут, кем-то усилят и отправят готовить следующий „Муравейник“».

— Нет уж, дудки! — процедила сквозь зубы и схватила суккубу за руку. — Эйва, мне нужна твоя помощь. Избавиться от Танта мы не можем. В основном потому, что в этом нет смысла. Наш враг — не он, а те, которые его к нам подослали. Но оставить майора без внимания тоже нельзя. Вдруг обидится и начнет пакостить чисто из вредности?

Я нервно хихикнула над собственной шуткой. Эйва ответила мрачным взглядом.

— К счастью для нас, — уже серьезно продолжила я, — у Танта есть слабое место — мать. На этом можно сыграть.

Эйва поморщилась:

— И при чем здесь его мать?

— Она дружит с моей.

— И?

Я улыбнулась: суккубе всегда было сложно постигнуть законы, по которым существует волчья стая. Она не понимала, что в моем случае уйти из семьи можно только после отречения, став изгоем. Что ты всегда останешься частью клана, в котором родился, и в любом возрасте будешь вынужден подчиняться приказам вожака… пока сам не станешь вожаком, отняв власть силой или получив ее по наследству. А до тех пор — слушайся маму. Потому что она — главная в стае волчица. Папа в иерархии, конечно, повыше, но он обычно в семейных дрязгах не участвует.

— Вы покидаете дом еще детьми, — напомнила я Эйве то, что объясняла уже не раз. — А мы с Фенриром привязаны к семье навсегда. Конечно, это больше условности и традиции, а не догма, но, если очень захотят, матери действительно могут нас поженить. Браки по расчету в волчьих стаях все еще популярны.

Суккуба покачала головой:

— Вы очень странные создания!

Я ухмыльнулась, выразительно кивнув на ее набедренную повязку:

— Конечно, Тарзан! Мы самые странные создания на этой планете!

— Ладно-ладно! — Эйва характерным жестом подняла руки вверх. — Туше! Но если ты права, что же нам тогда делать с Тантом? Избавиться от него нельзя. Ждать, пока он уволит тебя и займет твое место, — тоже не вариант. Что остается? Женить его на тебе и всю жизнь шантажировать семейным долгом? План, конечно, неплох, хотя и попахивает мазохизмом.

Я представила себя в подвенечном платье, бегающую вокруг брачного ложа с транспарантом «Лапы прочь от моей группы!», и помотала головой:

— Нет уж! Давай оставим эту идею на крайний случай! А пока я хотела бы начать вот с чего…

И, наклонившись к Эйве, рассказала то, что успела придумать.

Тем же вечером мы с суккубой решили воплотить в жизнь первую часть моего плана. Для этого вернулись в офис МАРАП, где Эйва с удобством разместилась за моим рабочим столом и молча уставилась в пространство перед собой. Нетерпеливо пританцовывая у двери, я дала ей минутку, чтобы сосредоточиться. Обычно больше времени и не требовалось. Но в тот вечер мне было сложно заставить себя ждать.

— Все! — отозвалась Эйва, когда я уже почти потеряла терпение. — «Око» подключено и работает.

Наверное, нужно объяснить, что «Око» — это такой уникальный личный модификатор нашей суккубы. Если грубо: крошечный чип, внедренный в мозг. Его единственное предназначение — позволять ей выходить в сеть без помощи дополнительных устройств. Эдакая прямая связь с электронным богом. Несмотря на то что чип был разработан людьми давно, лет сто назад, у них он не прижился. Оказалось, человеческий мозг (как, впрочем, и мозг большинства нелюдей) не способен быстро и без ущерба для себя обрабатывать настолько огромные массивы данных. И я сейчас имею в виду не нолики и единички или какой-то другой компьютерный язык — в сети Эйва оперирует теми же объектами, что и мы: кадрами, например, или текстом. Разница в том, что, когда мы пользуемся компьютером, именно он фильтрует для нас материал, а затем выдает результат в максимально удобном формате. Но Эйва благодаря чипу делает это сама. Ее мозг, в котором вполне комфортно уживаются сразу две личности, оказываясь в сети, получает всю возможную информацию по запросу, а затем формирует и структурирует ее в соответствии с собственными пожеланиями. И ей для этого даже не нужно находиться в каком-то командном пункте. Она может сесть где-нибудь в укромном уголке, подключиться к сети и, наблюдая за нами через камеры, выполнять кучу полезных действий. Например, открывать двери. Или следить за перемещением противника. Вот как в тот вечер.

— Дай мне пару секунд, — попросила суккуба. — У Танта кабинет под индивидуальной защитой. Сейчас я ее сниму.

— Ты там поаккуратнее, — напомнила я от двери. — Чтобы не сломать. Иначе он сразу догадается, что у него кто-то был, а нам это не нужно.

— Не учи ученого, сержант, — отмахнулась Эйва. Ага, та самая Эйва, которая до прихода в мою группу лазила по сети по принципу «Халк крушить!». Именно поэтому ее, кстати, и поймали. Если бы она больше времени тратила на уборку за собой вместо того, чтобы искать новых «интересных» жертв… возможно, сейчас мы бы не были друзьями.

Я вложила в ушную раковину тонкую пластину-передатчик и выскользнула в коридор. Прикрыла за собой дверь.

— Скажи что-нибудь, — попросила, чтобы проверить устройство. Эйва слышала меня через внутреннюю сеть МАРАП, но я этими датчиками воспользоваться не могла. Приходилось задействовать наушник.

— Прием-прием, — отозвалась подруга. — «Хьюстон» вызывает «Центр». Как слышите?

— Отлично!

— Отстыковка прошла успешно?

— М-да, на ровном месте не споткнулась. Я могу подниматься?

Эйва замолчала на секунду, наверное, осматривала помещение:

— Теперь да.

Я кивнула и бросилась к лестнице. Наверх. В самое логово врага. Если меня там застукают — точно уволят. Но я решила, что это того стоит. Пусть пока я и не могу избавиться от наблюдателя, но, по крайней мере, я буду в курсе того, когда и как именно он захочет избавиться от меня.

Удостоверившись, что рядом с кабинетом Танта никто не ошивается, прокралась к «заветной» двери, прижалась спиной к стене рядом с нею и спросила:

— Ты его нашла?

— Нет, — ответила суккуба. — И меня это беспокоит. В офисе я Танта не вижу, но в течение последних пяти часов он отсюда не выходил. Остальное видео с камер пока просмотреть не успела.

Я покачала головой:

— Вот же песий сын. Умудряется сделать гадость даже своим отсутствием. Ладно, бросай это дело. Уходил он или нет — какая разница? Главное, что сейчас его здесь нет.

— Как скажешь, — не стала спорить Эйва.

Я положила ладонь на дверную ручку, аккуратно повернула и сообщила шепотом:

— Я вхожу. Будь со мной.

— Да куда я денусь…

— И следи за горизонтом, — добавила, бесшумно ступая в комнату и трансформируя глаза так, чтобы видеть в темноте.

Эйва наигранно вздохнула:

— Будь там, иди сюда… Ну правильно, мы же в армии!

Я улыбнулась, но не ответила: сейчас мне нужно было сконцентрироваться. Подойдя к столу, я достала из кармана в передней части брюк (отличная вещь эти армейские брюки: карманы буквально везде!) маленький контейнер, раскрыла. Вытянула чип:

— Эйва, я готова ставить прослушку, — села за стол. Мимоходом отметила, что стул у Танта неудобный. Хотя, может, потому, что для меня высоковат. — Подключай меня.

Суккуба угукнула в ухо, и спустя мгновение компьютер волка отразил передо мной голографическую панель.

— Безопасный режим, — сообщила Эйва. — Активирую чип.

Серая металлическая «кнопка» мигнула в моих руках красным огоньком. Я положила ее на стол, скользнула по нему взглядом и вдруг заметила краешек бумажного листа, торчащий из верхнего ящика. Находка была такая неожиданная, что я просто не смогла не обратить на нее внимания. Протянула руку.

— Бумага… — прошептала, не веря своим глазам. — Да ее уже лет сто никто не использует.

Потянула на себя листок — просто чтобы лучше разглядеть материал — и уронила челюсть второй раз: передо мной была подробная биография отца.

Рванула на себя ящик, выхватила пухлую стопку распечаток, пробежала глазами: да тут полная сводка о моей семье! Информация об отце, братьях, даже о матери и маленьких племянниках. Отдельно лежала серая папка с делом «Доусон Джейн». Я взвесила ее в руках: наверное, если когда-нибудь, в конце своей жизни, я захочу написать мемуары и пожертвовать ради них деревом, листов все равно будет меньше.

— Какой у него тщательный подход к делу, — пробормотала с ядовитым сарказмом.

— Что? — тут же откликнулась Эйва.

Я закусила губу.

— Ты в компьютере? — спросила сама не знаю зачем и тут же, не дожидаясь ответа, добавила: — Поищи у Танта файлы, где упоминается мой отец.

— Делаю.

Я же раскрыла папку со своим именем, пробежала глазами по первой странице, потом по второй и уже хотела перейти к третьей, когда поняла, что суккуба задерживается. Обычно на поиск у нее уходит секунды две, а сейчас она молчала уже с минуту.

— Эйва, ты со мной? Результаты поиска есть?

— Сержант, у меня пусто, — ответила подруга. И хотя ее голос был воспроизведен системой, я все равно услышала в нем озабоченность. — Есть официальные рапорты, где фигурирует имя твоего отца, но тебе ведь они не нужны? Твой уровень доступа и так дает возможность их прочитать. Наверное, ты ищешь что-то конкретное?

Я перевела глаза на стопку бумаги.

— Ну хотя бы биографию, — ответила с надеждой. С чего-то надо было начать, а там, может, и до остального доберемся.

— Извини. Таких файлов нет. Либо кто-то подчистил логи, либо их здесь и не было.

— Черт! — выругалась я. А Тант-то, оказывается, перестраховщик. Как будто знал, что мы его компьютер взломаем. Но, видимо, не догадался, что делать это мы будем из его собственного кабинета. — Ладно! Эйва, система под твоим контролем?

— Угу. Можешь уже, кстати, забирать чип.

— Отлично! — Я быстро сунула «кнопку» обратно в контейнер, а тот — себе в карман. — Тогда включай камеру над столом.

— Слушаюсь, босс, — усмехалась суккуба. — Корректирую площадь виртуалки, ставлю на запись. Пишу.

Я кивнула и быстро разложила бумаги на столе: сколько хватило места.

— Возьми крупным планом, — попросила подругу. — Особенно вот эту часть. С грифом «Секретно».

Подруга угукнула еще раз.

«Жаль, что виртуалку нельзя все время держать включенной, — подумала я, шустро замещая одни бумажки другими, давая камере возможность только зафиксировать текст: распознанием и совмещением его в правильной последовательности займемся позже. — Было бы интересно посмотреть, чем занимается Тант на рабочем месте. Но это слишком рискованно. Зато теперь компьютер будет хотя бы разговоры записывать…»

Еще у меня проскользнула в голове сумасшедшая идея о том, чтобы повесить прослушку на самого Танта, но я не успела спросить у Эйвы, можно ли ее реализовать. Потому что в момент, когда я уже открыла рот, дальняя стена комнаты вдруг с тихим скрипом двинулась на меня.

Я замерла.

— Эйва… — прошептала, круглыми глазами глядя на белую и совершенно гладкую поверхность и не зная, во что верить: в то, что у меня галлюцинации, или в то, что комната вдруг превратилась в ловушку и теперь пытается прихлопнуть меня, как муху.

«Тьфу, бред какой-то!» — одернула сама себя и прикрикнула уже громче:

— Эйва! Ты здесь?

— Да, — напряженно ответила подруга. И, предупреждая вопрос, констатировала: — Стена действительно сдвинулась. Остановить ее движение я не могу, наверное, там сплошная механика. А по плану соседнего с кабинетом помещения вообще нет. Зато стена толщиной почти четыре метра. Скорее всего, там какой-то тайник. Я с таким в МАРАП уже сталкивалась. Короче, сержант, двигай оттуда ноги!

Последнюю фразу она почти проорала мне в ухо, на несколько пунктов увеличив звук динамика. Но я и без нее поняла, что пора сматываться. И хотя сама мысль о тайной комнате в кабинете Фенрира казалась мне абсурдной, это объясняло, почему Эйва не видела его выходящим из МАРАП. Но, черт подери, Танту дали кабинет всего несколько недель назад! Когда он успел обустроить здесь «выход в Нарнию»?!

— Сержант! — еще раз взвыла Эйва. — Выметайся оттуда. Живо!

Легко сказать! Мало того что камера успела запечатлеть только треть листов из запасника Фенрира и я потратила драгоценные мгновения на то, чтобы отказаться от мысли забрать их с собой, так их же еще нужно было сложить обратно! Нет, у меня не тряслись руки и не случился приступ паники — я все-таки военный нелюдь, привыкла работать под давлением. Но на то, чтобы сложить кучу бумажек в нужном порядке, требуется время!

Хорошо, что стена двигалась медленно. Но она уже начала отъезжать в сторону, когда я наконец справилась со своим заданием. Отскочив от стола, я в последний раз обвела глазами кабинет: вроде никаких следов. Виртуалка отключена, компьютер спит. Бумаги в столе аккуратно сложены. И даже лист торчит из ящика так же, как до моего прихода.

— Отлично, — сказала я. — А теперь, Эйва, активируй пожарку.

И бросилась к двери. В ухе раздались смешок и краткое: «Есть!» А затем тишину кабинета разорвал тонкий писк, взрыв пиропатронов, и клубы серой пыли заполнили комнату. Это было особенное вещество, разработанное специально для офисных помещений. Оно отлично сражалось как с открытым огнем, так и с тлением и даже искрением. И в то же время — не портило системы. Отличная штука с единственным недостатком: едким и противным запахом. Самое то, чтобы скрыть мое присутствие от волчьего носа.

Я закрыла за собой дверь за мгновение до того, как Тант ворвался в кабинет. Выдохнула и тихо, не спеша, потопала к лестнице. О камерах в коридоре можно было не волноваться — Эйва о них позаботилась в первую очередь.

«Что ж, — улыбнулась про себя. — Можно сказать, все прошло неплохо. А то, что я едва не попалась…»

— Эйва, как он там? — спросила, толкая дверь в свой кабинет.

Подруга моргнула, выходя из сети: — Чихает.

Моя улыбка стала по-настоящему счастливой:

— Нет, все прошло просто отлично!

Я обошла стол и уселась на широкий подоконник за спиной у подруги:

— Теперь давай рассмотрим наш улов.

— Хорошо, — кивнула она, снова подключая «Око».

— Предлагаю начать с секретных материалов. — Я наклонилась вперед, упираясь ладонями в колени. — Биографию своей семьи потом сама на досуге почитаю.

— Как скажешь, — ответила Эйва, но спустя пару секунд задумчиво выдохнула: — Хм…

— Есть проблемы?

Суккуба нахмурилась так сильно, что ее аккуратные бровки превратились в одну дугообразную линию:

— Сержант, а доки-то зашифрованные.

Я пожала плечами, еще не понимая, в чем проблема:

— Ну да. Я тоже заметила непонятные символы вместо букв. Но ты ведь сможешь перекодировать текст?

Сразу Эйва не ответила. Минуты две она сидела с сосредоточенным лицом и молча покусывала нижнюю губу. Потом выдала еще раз:

— Хм, — и обернулась ко мне. Побарабанила пальцами по подлокотнику кресла. — Есть две новости: хорошая и плохая. С которой начать?

— С плохой.

— Я пропустила файл через все известные мне криптографические системы. Результат нулевой. Как нелюдь, взломавший в МАРАП все, что только можно было взломать, я вижу этому одно объяснение: шифр был изобретен для кодирования этого конкретного текста. Аналогов у него нет. И взломать его можно, только раздобыв ключ.

— Черт! — Я в расстроенных чувствах хлопнула себя ладонью по колену. — А что с положительной стороной?

— Ну, вместе с текстом не был закодирован вирус, — пожала плечами подруга. — И когда я попыталась его взломать, у меня не взорвался мозг.

Я подняла на Эйву круглые глаза:

— А такое бывает?!

Суккуба скорчила рожицу, мол, бывает всякое.

Я откинулась назад, прижавшись затылком к холодному стеклу: прекрасно! Раздобыть кусок сыра и не суметь вытащить его из упаковки — это же просто смешно! А на него были возложены такие надежды…

Узкая ладонь суккубы коснулась моей ноги. Я опустила на нее вопросительный взгляд.

— У нас гости, — тихо предупредила подруга. И кивнула на дверь.

Спустя секунду раздался стук.

— Тант! — шепотом сообщила Эйва.

«Надо же, какая неожиданность…» — мысленно протянула я и спокойно, даже ласково пригласила:

— Войдите, открыто.

Фенрира не пришлось упрашивать: он с силой толкнул дверь и ступил в кабинет. Я скользнула по нему скучающим взглядом: покрасневший нос, взъерошенные волосы, словно он сначала долго тряс головой, пытаясь очистить шевелюру от порошка, а потом пригладил ее рукой. Как ни странно, эта неряшливость даже придавала волку определенный шарм. По крайней мере, его вечно аккуратный, по-военному строгий вид раздражал меня куда больше.

— Почему-то я не удивлен тем, что вижу вас, — сказал Фенрир. Не то чтобы мрачно, но как-то без улыбки. Без его снисходительной, вечно «приклеенной» улыбки, которая заставляла меня желать наподдать Танту под дых, чтобы она наконец сползла с его лица. Да если бы я знала, что этого можно добиться обычной пожарной тревогой, давно бы попросила Эйву ее организовать.

— Ненормированный рабочий день, — развела я руками. — Иногда приходится сидеть в офисе допоздна.

Тант чуть заметно нахмурился — не поверил.

— И над чем же вы… работаете? — выделил он паузой последнее слово.

Я переглянулась с Эйвой:

— Бумажки разгребаем.

Волк скрестил руки на груди и посмотрел на меня так, что я практически услышала его язвительное «ну-ну».

— Получается?

В последнее время мне слишком часто задавали подобные риторические вопросы.

— Да, — отрезала с плохо скрываемым раздражением. — Есть некоторый прогресс. Хотелось бы его развить, но для этого нужно не тратить время попусту. Соответственно: вы, лорд, пришли по делу? Или просто на огонек заскочили?

— Огонек выгнал меня из кабинета, — парировал Тант. — И почему-то, оказавшись в коридоре, я сразу вспомнил о вас, мэтр Доусон. Конечно, я не ожидал застать вас на рабочем месте в неурочное время, но по удивительному стечению обстоятельств…

— Лорд Тант, — перебила я, — вы сейчас на что-то конкретное намекаете?

— Исключительно на ваше удивительное трудолюбие, мэтр Доусон!

— Тогда я приму это как комплимент!

— Ну, разумеется!

Мы уставились друг на друга. Я и сама не заметила, как скопировала его жест и тоже скрестила руки на груди. Он, словно догадавшись, что мне это не понравится, опять растянул губы в улыбке. Вместе с холодом, застывшим у него в глазах, улыбка выглядела особенно зловеще…

Не знаю, к чему бы это привело, если бы не вмешалась Эйва. Суккуба громко кашлянула, заставив нас с Фенриром одновременно опустить на нее взгляды, и сообщила:

— Сержант, у тебя входящий. Это Вейлинг.

Я не шелохнулась, хотя мысленно уже нависла над Тантом грозовой тучей. Что делать? Попросить его уйти? Или, наоборот, — разрядить обстановку и продемонстрировать лояльность? В какой позиции больше смысла? В той, которая яростно кричит: «Гордость — превыше всего!», или в той, которая советует быть умнее, потому что оно того не стоит?

Поразительно, как редко мне доводилось делать подобный выбор раньше и как часто приходится делать его теперь. После появления Танта. Стала ли я более осторожна? Пожалуй, нет. Но я однозначно стала хитрее и поняла, что не все стены можно преодолеть, взяв подходящий разгон. Некоторые можно только подрыть. Аккуратно, постепенно, подкрадываясь даже не ползком, а зигзагом и потратив гораздо больше времени. Очень нехарактерная для волка тактика: мы-то привыкли полагаться на силу. Но если у меня получится, если я смогу добиться своего, может ли так статься, что, оказавшись по ту сторону, я сумею сделать из стены не препятствие, а свой… щит?

— Компьютер, принять вызов, — приказала, не обращая внимания на удивление, застывшее в глазах Эйвы. И сразу же, как только установилась связь, и прежде, чем водяница успела разболтать лишнее, предупредила: — Вейлинг, здесь я, Эйва и лорд Тант. Пожалуйста, говори коротко и по существу.

— Э-э… — Голографическое лицо медика стало растерянным. — У тебя лорд Тант? Может, мне тогда позже перезвонить? Потому что я кое-что нашла… по тому вопросу, который ты нам с До Фан Джуном велела изучить. И, мне кажется, тебе было бы интересно услышать, что именно.

— Сержант Чан. — Фенрир подступил к окну и бесцеремонно положил руку мне на плечо. Теперь виртуальная картинка, которую система «нарисовала» для Вейлинг, отражала и его тоже. — Я поражен в самое сердце вашими талантами конспиратора. И все же, позвольте уточнить: вы сейчас говорите о том, что закончили анализировать частицы, найденные на криокамере похищенного ребенка?

Русалка вздрогнула. Бросила на меня испуганный взгляд:

— Слово офицера — я ему ничего не говорила! Это все До Фан Джун! — и рявкнула куда-то себе за спину: — Болтливое создание! Я тебе рот зашью!

— Отличная командная работа, кстати, — ухмыльнулся Тант мне на ухо. — Один за всех, да, мэтр?

Я приторно ощерилась в ответ:

— Ничего! Верю: ты нас сплотишь! — Это был такой прозрачный намек на то, что общий враг сближает. И Тант не мог его не понять. Улыбка чуть померкла на его лице, но я уже вернулась к своей бушующей русалке. — Вейлинг, оставь в покое До Фан Джуна, он ни в чем не виноват. Это я пригласила лорда Танта поучаствовать в расследовании.

Реакция была ожидаемой:

— Ты?! Но зачем?!

Я сделала строгое лицо — к сожалению, иногда с Вейлинг по-другому нельзя. Порой она забывает, что приказы руководства не обсуждаются.

— Да, я. И давай закончим на этом. Расскажи, что вы нашли.

Водяница вздохнула, напоследок бросила полный возмущения взгляд на Танта:

— Итак, проанализировав все, я пришла к выводу, что криокамера какое-то время находилась в лесу на севере нашего континента. Если точнее: где-то в восточной тайге Канадского щита. Об этом свидетельствуют иголка белой ели, кора бальзамической пихты и стружка бумажной березы. А также шерсть…

Я подняла руку:

— Вейлинг, давай без подробностей. Я уже поняла, что работорговцы засели в тайге, но она тянется на четыре тысячи километров. Мне бы как-то сузить зону поиска.

— Северный Квебек, — недовольным тоном ответила водяница — она не любила, когда ее перебивали в момент бенефиса. — Район Старого заповедника.

Я прикинула в голове: четыреста пятьдесят гектаров, на минуточку. Подняла брови, намекая, что это — тоже много.

— В районе Северного озера, — еще более унылым тоном добавила Вейлинг.

С этого и надо было начинать!

— Координаты вышли, — попросила я, улыбнувшись.

— Уже, — кивнула водяница. — Когда выступаем?

Что ж, хороший вопрос. Я обернулась к Фенриру:

— Лорд Тант, как вы относитесь к небольшой прогулке? — Волк ответил кивком, как бы подтверждая свое участие. — Отлично! Тогда выступаем на рассвете. Эйва, — я перевела глаза на суккубу, все еще сидевшую за моим столом, — предупреди всех. Сбор в пять утра. Транспорт за мной.

Фенрир Тант

Когда я только приступал к заданию, полагал, что времени у меня в избытке. Два квартала — этого достаточно, чтобы устроить военный переворот в государстве с уровнем коррупции чуть выше среднего. Неужели отобрать группу у волчицы будет сложнее? Оказалось — да.

Знаете, когда я понял, что шести месяцев не хватит? Когда девчонка взялась за задание, которое никак не могла выполнить в одиночку. Пойти на такое она могла, только зная наверняка: группа ее поддержит. Даже если для этого им придется нарушить устав.

Сказать по правде, я не сразу поверил, что они согласятся. Мы ведь не школьные учителя! Мы в армии. А здесь, если ты нарушаешь правила, тебя в лучшем случае увольняют, и ты можешь поставить крест на своей карьере. В худшем — тебя ждет трибунал. Так какой шанс, что команда, в которой нет ни одного волка и на которую лидер не может повлиять ни материально, ни ментально, поддержит столь рисковую инициативу? Он был так мал, что я сначала даже не хотел включать его в список возможных вариантов. И только потом понял, что ошибся. Когда услышал, как отчитывается Вейлинг.

Как будущий лидер я постарался хорошо изучить «Охотников». Не только биографии и стиль поведения составляющих группу нелюдей, но также их взаимоотношения между собой. И кое-что успел понять очень хорошо. Например, что Эйва — и первый помощник, и заместитель, и друг Доусон. А значит, на ее лояльность волчица могла рассчитывать. Как и на поддержку Лакшми. Хотя эта баньши индусского происхождения была не так близка с руководителем, как суккуба, она могла помочь исключительно из принципа. Как женщина женщине.

Я также мог предположить, что Доусон удастся привлечь на свою сторону До Фан Джуна и Киру. Первого — потому что он кажется достаточно безалаберным, чтобы не задумываться о последствиях. Что же до второй — я до сих пор не знал, по какой причине она вообще входит в состав «Охотников». Но возможно, эта же причина заставит ее идти с лидером до конца.

Что же касается Ревуса и Касиуса — то я скорее склонялся к мысли об их самоустранении. Заклинатель и змеелюд выглядели слишком пассивно, чтобы принимать участие в авантюрах. Это были типичные солдаты: немногословные и исполнительные. Они, скорее, должны были попытаться отговорить Доусон. Либо, что я также мог предположить, они сообщили бы о ее замысле руководству. По крайней мере, это выглядело более правдоподобным поступком, нежели решение присоединиться к операции, которая несла в себе столь высокий риск.

Впрочем, я не мог дать этой теории стопроцентное подтверждение. Времени, проведенного с командой, все еще было недостаточно, чтобы понимать подлинные причины поступков инопланетян. И все же обычно их положение в МАРАП более слабое, нежели у землян. А потому казалось странным предполагать, что они согласятся выполнить несогласованную миссию, зная, что даже самое слабое наказание для них будет также подразумевать депортацию. И все же, это было возможно.

То ли дело Вейлинг. Я мог руку на отсечение отдать, что она участвовать не будет. Для этого имелись все предпосылки. Во-первых, водяницы сами по себе достаточно недружелюбные создания, чтобы поставить на кон свое благополучие исключительно по причине товарищеских отношений. И Вейлинг Чан вовсе не была исключением из этого правила. Основной чертой ее характера был ярко выраженный эгоизм, что стало хорошо заметно, когда она выдала результаты их совместного с До Фан Джуном исследования за собственное достижение. А во-вторых, Водяница официально вообще не входит в группу. Значит, у Доусон как у руководителя нет на нее даже минимального влияния.

Так какого же черта Вейлинг взялась за это задание? И как можно за шесть месяцев отобрать у волчицы группу, если каждый ее член, даже тот, от которого этого ждешь меньше всего, готов рискнуть ради нее всем?

Похоже, мне придется очень постараться, чтобы уложиться в срок.

Нет. При такой поддержке мне придется очень постараться, чтобы вообще сделать это…