Перекрестный огонь

7

Сияющий новизной рекламный указатель «Сакураи ликере» бросался в глаза сразу по выходе со станции Йойоги Уехара. Дзюнко подошла поближе, чтобы разглядеть его в подробностях. На указателе имелся адрес и простейшая карта — место находилось в десяти минутах ходьбы от станции. Девушка запомнила дорогу.

Значит, этот магазин принадлежит матери Асабы. Во всяком случае, так сказал Цуцуи. Именно там тусовались Асаба с дружками.

Судя по указателю, заведение «Сакураи ликере» процветает. Явно не чета злосчастной «Плазе». Если Цуцуи сказал правду, значит, потерпев неудачу с «Плазой», мать Асабы завела более прибыльное дело.

Погрузившись в размышления, Дзюнко двинулась по указанному адресу. Вряд ли мать Асабы смогла так быстро преуспеть, и вряд ли, будь она владелицей, магазин носил бы чужое имя — Сакураи. И вообще, почему винный магазин, а не бар, как раньше «Плаза»? Какое отношение имеет мать Асабы к этому магазину? Может, она работает в нем? Трудно представить, чтобы ее сын со своей шпаной болтался у нее на рабочем месте, если магазин принадлежит кому-то другому. Да и вообще, стала бы шайка малолетних хулиганов отираться хоть и в винном, но все же магазине? Бар явно лучше подходил для этого.

Дзюнко доводилось раньше сталкиваться с подобными типами, и она примерно представляла себе их образ мыслей. У этих недоумков не хватало мозгов даже на то, чтобы поселиться в мотеле, где они не бывали раньше, или угнать машину, которую не разыскивала бы полиция. Грубо говоря, хулиганье вроде тех, кого выслеживала сейчас Дзюнко, вообще не имело мозгов. Испачканные в чужой крови, они всегда тащили свои жертвы в обжитое логово. Нельзя сказать, что они не боялись быть пойманными, — им просто не приходило в голову, что они выбрали не самый удачный образ действий. Они не задумывались над тем, что их выходки могут обернуться для них настоящей опасностью. Особенно в тех случаях, когда дело доходило до убийства. Опьяненные кровавым исходом, они ощущали себя суперменами.

Но главным поводом для возвращения на уже освоенное место служило желание терзать свои жертвы в уютной обстановке. Именно поэтому Дзюнко и стала выслеживать их по домам.

Асаба с дружками наверняка уже знают, что события на фабрике в Таяме известны полиции, и должны сообразить, что опасно разъезжать в машине Фудзикавы с похищенной Нацуко. Они должны где-нибудь затаиться. Девять против десяти, что они укрылись там, где все привычно и удобно.

Она считала, что набрела на верный путь, но винный магазин? Внезапно она увидела на столбе указатель: «„Сакураи ликере“ — направо». Дзюнко повернула направо и остановилась перед трехэтажным зданием.

Не слишком большое, оно было выстроено разумно и отвечало своему назначению. На первом этаже над входом в магазин красовалась вывеска «Сакураи ликере». Рядом с входной дверью невысокая женщина в фартуке наполняла торговый автомат для продажи пива.

С места, где стояла Дзюнко, трудно было разглядеть лицо женщины. Явно немолодая, ярко-красный фартук поверх джинсов, коротко стриженные волосы выкрашены почти в цвет фартука.

Вокруг «Сакураи ликере» располагались частные владения. В основном это была жилая зона, но местами попадались и небольшие магазинчики, а также трех- и четырехэтажные многоквартирные дома. Дзюнко заметила поблизости прачечную и небольшой магазин одежды. Обычный квартал, каких полно в Токио.

Винный магазин выглядел новее других зданий. Стены все еще сохраняли свежий вид. Сразу за ним стоял дом примерно таких же размеров, но гораздо более старый, и от такого соседства «Сакураи» смотрелся еще чище и наряднее. Впечатление усиливали солнечные блики на стенах.

Сам магазин располагался на первом этаже, а второй и третий этажи явно служили жилыми помещениями. На балконе второго этажа сушилось белье. На третьем этаже балкон на две части разделяла перегородка. На окнах висели дешевые желтые шторы. Ей приходилось видеть похожие шторы во время поиска жилья: домовладельцы нередко закрывали ими окна в пустых квартирах, чтобы не выцветали обои и татами.

Заправляя торговый автомат пивом, женщина стояла спиной к улице. Дзюнко подошла поближе и решила, что на втором этаже должен жить владелец магазина, а квартиры на третьем этаже явно сдавались внаем. Девушка подумала, хотя и не видела этого со своего места, что на третий этаж должна вести отдельная лестница или лифт — для квартиросъемщиков.

Перегородка на балконе означала две отдельные квартиры, скорее всего рассчитанные на одного-двух жильцов, а желтые занавески подтверждали, что квартиры пока никем не заняты. Может, ими как раз и пользовались Асаба с дружками. Это укладывалось в схему, — скорее всего, этот дом и служил им логовом.

Но какую роль играла во всем этом мать Асабы?

«Он направил меня к матери».

Ясно, что Асаба имел разговор с матерью о покупке нелегального оружия. Значит, она знала, что такое оружие у него есть. Припоминая слова Цуцуи и приглядываясь к магазину, Дзюнко решила, что, по всей вероятности, именно сюда Асаба и мог привезти Нацуко. У нее учащенно забилось сердце.

Оставалось только спросить у мамаши. Если она не захочет отвечать, Дзюнко сумеет ее заставить. Стоит только найти Асабу — и дело почти сделано. Даже если его здесь нет, значит, она выяснит, где он. Девушка изобразила на лице приятную улыбку и направилась прямо к женщине в красном фартуке.

— Здравствуйте! — бодро произнесла она.

Женщина обернулась и оторопела, чуть ли не столкнувшись с Дзюнко лицом к лицу; она даже отшатнулась:

— Эй, что вам от меня надо?

Дзюнко по-прежнему улыбалась, но не отступила ни на шаг. Пятясь, женщина оступилась и чуть не упала на торговый автомат.

— Как вы меня напугали! Вы что-то ищете?

— Здравствуйте! — повторила Дзюнко. — Вы, случайно, не мама Кейити Асабы?

Женщина круглыми глазами уставилась на Дзюнко, оглядев ее с ног до головы. Она растерянно потерла щеку ладонью. Ногти у нее были длинные, покрытые ярко-красным лаком.

— Ну да, — неохотно признала она. — А вы кто такая?

Ура! Дзюнко улыбнулась еще приветливее.

Женщина вопросительно подняла выщипанные в ниточку брови, тоже выкрашенные в красновато-каштановый цвет:

— Так что вам надо? Кто вы такая?

— Мне надо кое-что обсудить с вами. — Девушка направилась прямиком к входу в магазин.

Внутри помещение выглядело тесным, возможно из-за неудачной планировки. Справа и слева тянулись витрины-холодильники, а напротив двери располагался прилавок. Рядом с прилавком полуоткрытая дверь вела во внутреннее помещение позади магазина. Там просматривался коридор, застланный циновками.

В магазине не было ни души: ни покупателей, ни продавцов, — по крайней мере, складывалось такое впечатление. Дзюнко быстро прошла прямо к прилавку, а женщина бежала за ней следом.

— Послушайте, что вам нужно? Кто вы такая?

Девушка развернулась к ней лицом к лицу. Женщине явно за сорок, но из-за обильного макияжа трудно судить. Крошечный носик, остренький подбородок, слегка обвислые губы, как у недокормленного кролика. В юности она, должно быть, отличалась миловидностью и до сих пор уверена, что все еще хороша собой. От нее сильно пахло духами.

— Значит, вы и есть мать Асабы? — протянула Дзюнко. — Я к вам по личному делу. Можно поговорить здесь или где-нибудь еще?

Женщина нахмурилась и покосилась в сторону выхода:

— Я здесь одна. Муж развозит заказы.

— Муж? Вот как! Значит, вы снова замужем?

Женщина насупилась еще больше. В уголках глаз обозначились глубокие морщины. Она ничего не ответила.

— Ну да ладно, это к делу не относится. Мне нужен Кейити Асаба. Где он сейчас? Он наверняка часто бывает здесь с друзьями. Может, он в одной из комнат наверху?

Услышав имя сына, женщина воинственно выпятила подбородок, и глаза ее недобро засверкали.

— Что за черт, кто вы такая? Чего вам надо? Что за дело у вас к Кейити?

Дзюнко безмятежно улыбалась:

— Так он здесь или нет?

Женщина схватила ее за руку и попыталась потащить к выходу. Девушка передернулась от боли.

— Эй, вы, повежливее! — воскликнула она. — Я ранена.

— Это вы ведете себя невежливо, — заявила женщина. — Надо же, ввалилась в магазин, мешает работать!

— Ой, больно! Да уберите же руку! — От боли Дзюнко перестала улыбаться. — Это ваш сын подстрелил меня!

Женщина выглядела так, словно ей дали пощечину. Девушка, глядя ей прямо в глаза, раздельно повторила:

— Он ранил меня из пистолета, приобретенного на черном рынке.

Женщина отпихнула руку Дзюнко с таким выражением лица, будто вляпалась в дерьмо, и быстро отступила на несколько шагов:

— О чем это вы тут толкуете? Я ничего не знаю ни про какой пистолет.

— Знаете-знаете. — Дзюнко подошла к ней поближе, не сводя с нее глаз и в то же время искоса поглядывая на улицу. Там никого не было видно. Никаких прохожих. — Еще как знаете. Разве Асаба не просил у вас денег на это оружие? Вы ведь встречались с мужиком, который продал ему пистолет. Он мне сам сказал об этом.

— Вы… — У женщины затряслись губы. — Кто вас прислал?

Девушка рассмеялась:

— Это вас не касается, просто ответьте на мой вопрос. Где сейчас Кейити Асаба, ваш придурок-сынуля? Вы прекрасно знаете, где он. Ну, быстро!

Женщина разъярилась. Она подвинулась к Дзюнко почти вплотную и выкрикнула:

— И думать забудь!

— Больше вам нечего сказать?

— Не знаю, что ты затеяла, но я в эти игры не играю. Убирайся!

— Неужели?

— Вот что, уходи, пока я в добром настроении!

— В добром настроении? Это ты-то добрая, ты, старая размалеванная стерва?

Лицо у женщины отвердело, словно накрахмаленное. Девушка не удержалась и хихикнула.

Женщина была просто вне себя — из-под слоя пудры на лице проступили красные пятна.

— Что ты сказала? Старая стерва? Только попробуй назвать меня так еще раз!

Дзюнко все это надоело.

— Сколько раз захочу, столько и назову, шлюха ты поганая.

Женщина раскрывала и закрывала рот, словно рыба на песке. Она подняла руку и размахнулась, норовя ударить Дзюнко по лицу. В тот же миг ее руку охватило огнем.

Языки огня словно вырвались из-под кожи. Пальцы, запястье и предплечье окутались ровным красным пламенем. Женщина в ужасе уставилась на собственную руку и уже раскрыла рот, чтобы завизжать.

Но прежде чем раздался визг, Дзюнко хлестнула ее энергетическим кнутом по щеке. Звук удара походил на хлопок от вылетевшей пробки, но голова женщины при этом мотнулась так, что та едва не упала. Девушка ловко схватила ее за руку и встряхнула несколько раз. Языки пламени исчезли как по волшебству. Остатки тонкого свитера напоминали сеточку поверх обожженной кожи. В воздухе пахло горелым мясом.

— Только попробуй завизжать… Подожжем волосы. — Дзюнко ослепительно улыбнулась и крепко ухватила женщину за плечо. — Давай-ка пройдем в дом. Разговор предстоит долгий.

Дзюнко потащила ее за прилавок, в небольшую комнату со столом и телефоном, по-видимому служившую конторой. В углу комнаты громоздились упаковки с пивом, отчасти загораживая лестницу на второй этаж.

В комнате была еще одна дверь. Не ослабляя хватки, девушка мотнула в ту сторону головой:

— Куда ведет эта дверь?

Женщина казалась невменяемой. В уголках рта у нее выступила пена.

— Ты вполне можешь говорить! — Дзюнко стиснула ее за горло. — Гортань я тебе не повредила. И вообще, так, слегка шлепнула. Ну, говори!

Женщина напрягла губы и с трудом раздвинула челюсти. Изо рта сочилась слюна.

— По… Подсобка.

— Там подсобное помещение? Замечательно, пойдем туда.

Дзюнко толкнула женщину перед собой и закрыла дверь.

Дверь оказалась тяжелой и закрывалась плотно. В комнате на голом бетонном полу повсюду громоздились картонные коробки, бутылки с пивом и саке. Дзюнко рывком прислонила женщину к стенке:

— Итак, мадам, мне нужен ваш придурок-сын. — Она произносила все это спокойно и размеренно. — Он убийца, и он похитил молодую девушку. Я пришла, чтобы спасти ее, поэтому мне не до любезностей. Понятно?

По лицу женщины текли слезы вперемешку с соплями.

— Помоги-ите!

— У меня нет времени на ваши нюни. Просто скажите: он здесь? Где-то еще? Где?

— Н-не, н-не…

— Не здесь? Это точно? Если вы лжете, сами знаете, что будет. Вижу, вы гордитесь своей физиономией — вы так красивенько ее размалевали. Вы ведь хотите продолжать пользоваться макияжем, а? Вы ведь не хотите, чтобы ваше милое личико превратилось в морду жареного поросенка, а?

Женщина не переставая плакала, размазывая тушь.

— М-да, когда у человека черная душа, у него и слезы черные. Каждый день узнаешь что-то новое о людях. — Дзюнко засмеялась и тряхнула женщину так, что та стукнулась головой о стенку и закрыла глаза. — Так Асабы здесь нет?

Женщина, с закрытыми глазами, кивнула.

— Где?

— Не знаю!

Дзюнко отступила от нее на шаг:

— Открой глаза, гадина.

Женщина открыла глаза. На сей раз огонь охватил туфлю на ее правой ступне. Она взвизгнула и попыталась бежать. Дзюнко толкнула ее назад к стенке:

— Пока только туфелька. Нечего и шум поднимать.

Женщина исхитрилась стряхнуть туфлю с ноги. Та отлетела в сторону, распространяя вонь тлеющей резины. Женщина закрыла лицо руками и опустилась на пол. Дзюнко наблюдала за ней, скрестив руки на груди:

— Ну-ну! Он наверху? Верно?

Женщина отползла в сторону, мотая головой из стороны в сторону.

Дзюнко огляделась. Внимательно наблюдая за матерью Асабы, она осторожно обыскала кабинет и нашла то, что нужно, в нижнем ящике стола: синтетическую веревку.

— Ну ладно, придется вас связать. — Она приблизилась к женщине, а та отступала все глубже в подсобку. — Некогда мне с вами время терять. Раз я не верю вам на слово, мне надо проверить самой: а вдруг он все же наверху?

— Я правду говорю!

Кожа на лице женщины пылала там, где ее ударила энергия Дзюнко, щеки ввалились. Видимо, это и мешало ей говорить.

Если Асабы нет, эта женщина еще понадобится, чтобы выжать из нее дополнительные сведения, поэтому ее пока придется оставить в живых. Ее надо связать, а дверь заварить. И следует поторопиться, пока не вернулся муж или не заглянул случайный посетитель.

Дзюнко раздражал отказ матери Асабы от сотрудничества, в голове пульсировала боль от еле сдерживаемой энергии, которую она выпускала короткими зарядами. Сила так и рвалась наружу. Больше всего на свете девушке хотелось ударить как следует по этому магазину и спалить его, стереть с лица земли.

Она решила, что расправится с магазином, как только спасет Нацуко. До тех пор придется сдерживать себя.

Дзюнко уже собиралась заткнуть рот матери Асабы кляпом, когда услышала чей-то вопль. Звук был приглушенный, но все же она отчетливо слышала крик. Кричала женщина. Голос тут же смолк, и Дзюнко подумала, уж не почудился ли он ей, но тут она увидела лицо своей пленницы. На ее испачканном потеками макияжа лице сверкали полные страха глаза. Обе сразу поняли, что она попалась на лжи.

Дзюнко подняла глаза к потолку. Определенно Асаба находился там.