Первая любовь

Глава 13

Объяснения

На следующее утро Андрей появился в начале десятого. Татьяна, удивленная, открыла дверь и провела его на кухню.

— Мне казалось, мы договорились на десять, — сказала она, указывая на стул у стола. — Я только что заварила чай. Выпьешь чашечку?

— Да, спасибо. — он сел, вытянув длинные ноги. — Я проснулся рано, решил зайти, помириться перед поездкой.

— Я не сержусь, — уверила девушка. — Хочешь перекусить? Яиц нет, но могу приготовить тосты с мармеладом.

Майор улыбнулся.

— Спасибо, не откажусь. Я уже привыкаю завтракать и обедать с тобой. И вчера вечером мне было очень одиноко.

Нахмурив брови, девушка сосредоточенно укладывала в тостер ломтики хлеба.

— Еще недавно ты вообще не помнил о том, что я существую на свете, так что твоя мелодраматическая поза неуместна, тебе не идет.

— Ты неправильно меня понимаешь, — возразил он, следуя глазами за Татьяной. Она достала чашки, поставила на стол, подвинула к гостю масло и мармелад. — Пережитое потрясение сблизило нас. К тому же не забывай, ты выросла у меня на глазах. Хотя, должен признаться, что, когда ты ворвалась в мою жизнь, словно тайфун, я поразился перемене: гадкий утенок превратился в прекрасного грациозного лебедя.

Таня положила горячие тосты на белый керамический поднос и предложила Андрею:

— Раннее утро не слишком подходит для серьезного объяснения.

Их глаза встретились, и нежное лицо девушки залил яркий румянец.

— Что ж, выбери удобное время, и мы вернемся к этому разговору.

— Ты уверен, что мне хочется выяснять отношения? — пробормотала она, делая вид, что занята чайником.

— Ты по-прежнему сердишься на меня из-за Сергеева?

— Нет. Я успокоилась, даже немного жалею его, хотя до сих пор не понимаю, почему он так жестоко обошелся с нами.

— Я тоже об этом размышляю. Ему представляется, что он — воплощение жизненных неудач, а я — успеха, как по службе, так и по женской части…

— Но ведь и ты развелся.

— Да, конечно, однако тут появляешься ты, еще одна красивая женщина, как раз в тот момент, как он объяснил, когда его жизнь рассыпалась как карточный домик. — Андрей протянул чашку, и девушка вновь наполнила ее горячим чаем. — Пока Кирилл не увидел тебя, его удовлетворяло, что он внес небольшие… Хм… тревоги в мою жизнь — избавился от собаки, вынудил меня отослать Ольгу и супругов Гончаровых. Он клянется, что намеревался вернуться в отель и позвонить мне оттуда, чтобы позлорадствовать перед отъездом в Карелию. Так бы все и закончилось, но тут он увидел нас вместе, решил, что мы любовники, и его план мести коренным образом изменился.

— Именно тогда начались анонимные звонки, отключили свет и прочее?

— Совершенно верно.

— И чего же он добивался, похитив меня?

— Как он и объяснял, ты служила приманкой. — Андрей недоуменно пожал плечами. — У Сергеева вдруг возникла потребность лично встретиться со мной.

— И все-таки я не понимаю, — сказала Таня, — допустим, я бы не прыгнула с обрыва и осталась его пленницей, ты бы пустился следом за нами. И что дальше?

— Капитан планировал задержать тебя до моего появления. Потом он собирался свесить тебя над краем обрыва, в такой ситуации я был бы абсолютно бессилен, парализован, а он, наоборот, держал бы всё под контролем. Если бы я признал поражение, конфликт закончился…

— Отвратительно! И ты веришь ему? — возмутилась девушка.

— Я уже никогда не узнаю, правду он говорил или нет. — Мужчина не спеша отправил в рот последний тост. — Ты здорово проучила его, он не ожидал от тебя подобной прыти, а тут появился младший Долгов и перекрыл ему путь к отступлению. Я же зашел спереди и одним ударом сбил его с ног. Раздался выстрел — капитан ломается и рыдает, как ребенок.

— О, понимаю, вот почему ты пожалел его.

— Не столько из-за слез, сколько из-за стыда, который сжигал капитана, когда он дал слабинку, — серьезно разъяснил майор. — И я оставил его под присмотром соседей и бросился вниз искать тебя.

— А если бы меня не оказалось в убежище, — не успокоилась девушка, — что, если бы я действительно упала с обрыва? Андрей глубоко вздохнул, подошел к ней и повернул за плечи лицом к себе.

— Я очень переживал и не мог заснуть до утра. Вот почему встал так рано и, не находя себе места от беспокойства, отправился к тебе, чтобы убедиться, что ты жива и здорова. И очень желанна, — вдруг добавил он изменившимся от волнения голосом. И, рывком притянув к себе девушку, крепко поцеловал.

С трудом оторвавшись от ласковых, горячих губ, Андрей поднял голову и посмотрел в ее потемневшие, как штормовое море, глаза.

— Только не говори, что для нежных чувств тоже слишком рано, я тебе не поверю!

Николаев снова и снова целовал Татьяну, пока та не забыла обо всем на свете. Остались лишь жаркие настойчивые поцелуи и опытные мужские руки, возбуждающие каждый нерв ее тела, даже сквозь теплую одежду.

Таня ответила на его призыв, раскрыв губы и принимая настойчиво ищущий язык. Она вдруг поняла с ослепляющей ясностью, что еще немного, и падет последний бастион ее сопротивления — ни она, ни он не смогут остановиться.

Усилием воли девушка заставила себя вырваться из объятий. Она отбежала в сторону. Ее высокая грудь поднималась от волнения, щеки пылали, а глаза сверкали, словно голубые топазы.

— Нам нужно ехать за Ольгой, — с трудом проговорила девушка, тяжело дыша. Андрей тоже едва перевел дыхание, его пальцы побелели, с силой вцепились в спинку стула.

— Мне очень жаль, что ничего нельзя изменить, — сказал он с грубой откровенностью. — Больше всего мне хочется остаться с тобой, Таня.

Она гневно сверкнула глазами.

— И ты полагаешь, я легко соглашусь?

Он покачал головой.

— Нет, я просто с тобой откровенен. И очень надеюсь, что ты в какой-то степени разделяешь мои чувства. Но я ни в чем не уверен. Женщины, которых я знал, вели себя иначе.

— Я не принадлежу к такой категории. — Его слова явно задели Татьяну. — Я — это я. У Татьяны Исаевой свои правила…

— Если ты посвятишь меня в эту тайну, я очень постараюсь соответствовать им. — Андрей уже полностью владел собой.

Татьяна недоверчиво сощурила глаза.

— Ты действительно хочешь?

Майор грустно усмехнулся.

— Возможно, мне придется жалеть до конца жизни, но я говорю откровенно.

— Прежде всего, если мы собираемся вместе работать, то физическая близость помешает.

— Но с не наглядным Димочкой у тебя же получалось.

— И посмотри, чем это закончилось! И потом с ним было по-другому… — Таня замолчала, покраснев: его взгляд стал жёстким.

— Ты хочешь сказать, что любила его?

Таня опустила глаза.

— Нет. Теперь я понимаю; что никогда не любила Макарова. Мне следовало раньше разобраться в наших отношениях, тогда не возникло бы столько проблем.

— Тогда в чем дело?

Неужели она не сможет честно ответить и скроет истинные мотивы? Или лучше сказать правду, надеясь, что он поймет правильно?

— По-моему, для нас очевидно. — девушка с трудом подбирала слова. — Я имею в виду… ну, когда ты поцеловал меня…

— Мы с тобой вспыхнули как два огня, — пришел на помощь Андрей.

Девушка смутилась.

— Вообще-то на меня не похоже… Ну… то есть с ним проходило иначе…

В темных глазах мужчины сверкнула искорка торжества.

— Конечно, — осторожно заговорил он, — возможно… мы преувеличиваем. Я имею в виду тот примитивный инстинкт, который, как я однажды похвастался, не оказывает решающего влияния на мое поведение. Так вот, я ошибался. На самом деле я с трудом сдерживаю себя, чтобы не сожрать тебя и не задушить в объятиях.

— Что лишний раз доказывает мою правоту. Нам лучше не работать вместе.

Ей казалось, что она слышит биение собственного сердца. Оба какое-то время молчали. Затем Андрей спросил:

— А если я пообещаю, что никогда не прикоснусь к тебе, пока ты сама не захочешь?

— И ты сдержишь слово?

— Я постараюсь, но, откровенно говоря, после вчерашнего дня мне непросто взять себя в руки.

— Что же изменилось?

— Когда я подумал, что ты упала с обрыва, ты забрала часть меня самого. — Их глаза встретились. — Только пойми меня правильно. Я не собираюсь настаивать на том, будто внезапно осознал, что влюблен в тебя. Подобное я уже испытал с моей бывшей женой и утратил иллюзии. Чувство, перевернувшее мне душу, когда я глянул вниз, с обрыва, совсем иное…

— То же самое ты ощущал, когда опасность грозила дочери, — поспешила подсказать Татьяна, — Ты понимал, что несешь ответственность за меня, и вдруг все пошло не по плану…

Мужчина грустно улыбнулся:

— Нет… Ты не права. Я… ты мне необходима в любом качестве, на которое согласишься! Если ты только мой секретарь, я смирюсь, по крайней мере, на ближайшее время, — добавил он, блеснув глазами, — однако не стану кривить душой, утверждая, что не желаю большего. Мне доставило огромное удовольствие общаться с тобой последние дни. Да, мне хочется, чтобы ты была рядом. Ну…и как тебе правила такой игры? Согласна стать моим другом, помощником, соратником?

Татьяна молча слушала, старательно пытаясь скрыть свою заинтересованность. Она не верила своим ушам. Неужели он, ее кумир, краш, идол, сидит здесь, на кухне, и говорит, что она ему необходима! Чудеса… А ведь сны иногда сбываются.

— Мне кажется, — осторожно заговорила Таня, — что мы жили на эмоциональном пределе. Поэтому не следует торопиться. Я предлагаю следующее: мы отправляемся за Олей и вместе проводим дней десять. Я помогу тебе разобраться со срочными документами. Потом вернусь в столицу за вещами. А через пару недель, если ты не передумаешь, я тебя внимательно выслушаю…

— А как же Димочка? — не удержался Николаев от мучившего его вопроса.

— Димочка больше ничего для меня не значит, — не колеблясь, ответила она. — Но я должна сказать ему, что между нами все кончено — раз и навсегда. Даже могу отработать положенный до увольнения срок, если он начнет настаивать.

— Ты скажешь ему, что тебе предложили новую работу?

Девушка улыбнулась открыто и искренне.

— Да, обязательно. В конце концов, кого волнует, рассердится Макаров или нет? Ведь моему новому боссу не нужны его рекомендации!