Первая сказка на ночь (СИ)

8

Лошадей они оставили у ворот, а сами спустились вниз, к сияющему городу. Лиля невольно подумала, что любой звук, даже самый тихий, должно подхватывать эхо и увеличивать в несколько раз. Так, по крайней мере, было со звуком их шагов. Но больше ничего эхо не приносило…

Никакой магии ведьма по-прежнему не чувствовала, и от этого почему-то становилось еще страшнее. Она старалась держаться поближе к Кощею, но делать это так, чтобы он ничего не заподозрил.

— Где они все? — Лиля задавала этот вопрос уже пятый раз.

— Не знаю, — ее спутник решил придерживаться традиционного ответа.

Когда они шагнули на ближайшую к воротам улицу, ведьме захотелось присвистнуть, как это сделала бы в такой ситуации Тесса. Однако хранительницам магии свистеть строго настрого запрещалось, за это можно было превратиться в лягушку на две недели.

Людей в городе не было, его населяли статуи. Удивительно реалистичные, сделанные из полупрозрачного материала, и все же неживые. Создавалось впечатление, что кто-то решил изобразить один день из жизни города, причем получилось у него очень удачно.

На крыльце одного дома стоял тучный мужчина в кафтане с меховым воротником. На лужайке перед его домом, покрытой мхом, играли дети. Возле цветника в соседнем дворе возилась женщина. Статуи изображали всех, вплоть до лениво развалившейся на улице собаки.

— Как я и предполагал, — покачал головой Кощей. — Идем.

Отлично! Значит, он все-таки что-то предполагал, но говорить об этом не посчитал нужным. Лиля вздохнула, убедила себя, что упреки ни к чему не приведут, и поинтересовалась:

— Куда мы идем?

— В замок. Там живет моя бывшая жена, она всегда была неплохой колдуньей. Посмотрим, подействовало ли проклятье на нее.

Они прошли через городские улицы, через рынок, на котором застыл торговый день. В белом свете скал статуи мягко мерцали, будто огонь жил внутри них.

— Из чего они сделаны? — тихо спросила Лиля.

— Соль.

— Откуда ты знаешь?

— По всем признакам, это Слезное Проклятье, — ответил Кощей.

— Ааа…

Как ведьма, она должна была знать все проклятья, поэтому сейчас не рискнула ничего спросить, хотя о подобном никогда не слышала.

Они почти пришли к замку, когда их ушей достиг первый посторонний, не созданным ими же звук. Нет, даже несколько звуков, сливавшихся друг с другом.

Самым отчетливым был высокий женский хохот. К нему примешивалось отчаянное хрюканье свиньи, и уж совсем легким казался топоток копыт. Звук нарастал, его источник приближался с одной из узких улочек.

Лиля невольно попятилась, спряталась за спиной своего спутника. Кощей даже не моргнул, взгляд его остался скучающим.

Когда звук, усиленный эхом, стал казаться совсем нестерпимым, в конце улочки появилась огромная жирная свинья. А на свинье гордо восседала женщина.

На вид ей было около тридцати лет; короткие пухлые ножки свисали с шеи свиньи, не менее пухлые ручки вцепились в уши животного. Единственным, что прикрывало мощное бочкообразное тело, были ее собственные длинные спутанные волосы. Маленькие круглые глаза, едва заметные под кустистыми бровями, горели боевым огнем.

Женщина потрясла в воздухе какой-то грязной тряпкой и пустила свинью вперед.

— Что…это? — прошептала Лиля.

— В целом или у нее в руке?

— И то, и другое.

— В руке у нее, если не ошибаюсь, материя, которую рыцари наматывают под определенную часть доспехов. Чтобы, так сказать, не нанести металлом травму там, где ее никак быть не должно. А в целом это виновница того, что здесь произошло.

— Она же сейчас налетит на нас! — ужаснулась ведьма.

— Не налетит.

Раздавить их женщина хотела, в этом не возникало сомнений. Когда свинье оставалось всего пару шагов до завершения заветной цели, она вместе с хозяйкой вдруг взмыла в воздух и застыла в паре сантиметров над землей.

Обнаженной всаднице это совсем не понравилось, она выковыряла из собственных волос небольшой комок неопределенного происхождения и попыталась запустить им в Кощея, но промахнулась.

— Чем это она в тебя? — удивилась девушка.

— Конский навоз, — спокойно пояснил он. — Только где она могла его взять, если лошади застыли? Видимо, старый…

Лиля почувствовала, как к горлу подступает тошнота.

Женщина пробормотала что-то странное и высморкалась в спутанную прядь. Лиля, только справившаяся с первым приступом тошноты, не выдержала. Девушка отскочила к ближайшей канаве и распрощалась с остатками завтрака.

Кощей молча протянул ей флягу с водой.

— Что это такое? Кто она? — Лиля старалась больше не смотреть на женщину.

— Я же сказал — проклятье.

— А если поконкретней?

— Давай зайдем во дворец, по пути объясню… — предложил он.

— А как же она? — Ведьма указала в ту сторону, где болталась женщина.

— Повисит здесь, ничего с ней не случится.

Уходя к дворцу, они все еще слышали за спиной отчаянный визг. Трудно было определить, кто издает этот звук: свинья или ее наездница.

Дворец этот отличался от тех, что Лиля привыкла видеть. Одноэтажное здание жалось к земле, даже башни будто стеснялись собственной высоты и казались расплывшимися. Стены, излучающие белый свет, были лишены каких-либо украшений, вместо черепицы крышу закрывали доски. По большому счету, дворец был всего лишь очень большим домом.

Проклятье здесь сработало так же, как и в городе: слуги застыли за работой, одна из фрейлин только заносила ножку над ступенькой, шут оказался пойманным в весьма неудобной позе. До этого Лиля и не представляла, что человек может так изогнуться.

— Так что с этой дамой и проклятьем? — поторопила она Кощея.

— Слезное Проклятье вызвать до смешного просто. Для этого не нужно магическое образование, даже мозги не требуются. Главное нарисовать на земле нужный символ, кстати, довольно простенький, порыдать на него — и дело сделано. Все обитатели города моментально превращаются в соляные статуи.

— Слишком просто… — смутилась Лиля.

— Не скажи. Для активизации заклинания требуется такая сила воли, которая не каждому волшебнику дана. Но сила воли все равно дело нехитрое, если она есть от природы.

— А откуда взялась дама со свиньей?

— Это дух проклятья, она появилась, когда город застыл, — разъяснил Кощей. — Ее задача — следить, чтобы никто не разрушил силу заклинания. Поэтому любой, кого она коснется, превращается в соль. Свинья — это обычная свинья. При проклятье появляется лишь одно живое существо. Но магия защищает обоих, поэтому мы с тобой не почувствовали их сразу — ни как жизнь, ни как магию.

— Так почему их двое?

— Духи проклятья обычно любят ездить верхом, их даже часто изображают в виде прекрасных юных девиц на единорогах.

— Ага. А тут мы имеем дело с жирной теткой неопределенного возраста верхом на свинье… Шикарно!

— Барды и прочие сказители имеют привычку приукрашать факты, — пожал плечами маг. — Вот, например, сейчас среди крестьян популярна легенда, о том, как служанка пролезла через ушко коровы, стала красавицей и царь на ней женился. Знал я того царя… Корова там действительно имела место, но с его стороны… причем не в ушках дело… А служанка сумела пригрозить оглаской, вот и получила корону. Так, кажется, мы пришли.

Лиля, заслушавшись, совсем забыла, что у них есть цель:

— Куда?

Вместо ответа Кощей раскрыл резные двери из белого дерева. Они оказались в чьей-то спальне: в дальнем конце зала располагалась огромная кровать, вдоль стен стояли сундуки и кресла. В кровати, приподнявшись на локтях, замер мужчина. Он смотрел на сидящую в одном из кресел женщину, молодую и очень красивую. К ней прижимался мальчик лет десяти, казавшийся испуганным.

— Моя бывшая, — указал на женщину Кощей. Голос его даже не дрогнул. — С сыном.

Лиля вздрогнула, хотя точную причину своего волнения она не знала. Скорее всего, это из-за того, что сложно было представить себе Кощея Бессмертного в роли папаши… А может, из-за чего-то более серьезного.

Чтобы скрыть прилившую к щекам краску, она отвернулась к окну. Дворец располагался на холме, поэтому отсюда открывался прекрасный вид на город. Если присмотреться, можно было даже увидеть ворота, которые привели их в пещеру.

— Ну и что мы будем делать? — полюбопытствовала ведьма.

— Есть два способа уничтожить проклятье. Первый — тот, кто навлек это на город, должен стереть символ на земле своей рукой. Но это в нашем случае невозможно, потому что человек этот давно смылся. Второй — пережить здесь три ночи и не позволить духу проклятья дотронуться до себя. Тут есть свои подвохи. Нельзя использовать магию против духа.

— Но ведь ты уже использовал!

— Ночью нельзя, сейчас день, — напомнил Кощей. — Зато ночью дух может поквитаться — его магическая сила ночью возрастает. Поэтому, говоря «пережить три ночи», я не шучу. Именно пережить, а не пробыть здесь как ни в чем не бывало.

Следующий вопрос Лиле задавать не хотелось, потому что она уже знала, каким будет ответ:

— И что ты намерен сделать?

— Снять проклятье. Это довольно интересный опыт, да и потом, теоретически этот город тоже находится под моей опекой. Другое дело, что я здесь давно не был. Да, я знаю, ты спешишь, поэтому я не настаиваю на твоей помощи. Послушай… ты можешь ехать без меня, а через эти три ночи я тебя догоню. Эта дорога безопасна, разбойников здесь отродясь не было. Что скажешь?

Лиля посмотрела на город, посмотрела на женщину в кресле и прижавшегося к ней мальчика и приняла решение:

— Скажу, что остаюсь.

Совет ведьм вряд ли ее за это похвалит, но продолжать путь в одиночестве ей не хотелось. Да и потом, разница во времени между двумя мирами сгладит эту задержку, так что она почти ничего не теряет.

К тому же, для нее это не менее интересный опыт.

— Ты уверена?

— Нет, — сейчас она не кривила душой. — Возможно, я даже пожалею об этом…

— Но ты все равно остаешься? — в его глазах мелькнула тень удивления. На большее он вряд ли был способен.

Лиля не стала повторять свой ответ.