Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Рихтовщик. Пешка в чужой игре

Глава 7, в которой меня пугают скорой смертью, но мне везёт, и умирают другие

Клетка представляла собой голую бетонную площадку десять на десять метров, с четырёх сторон огороженную толстыми стальными прутьями, упирающимися на пятиметровой высоте в решётчатый потолок. В каждом углу имелось по двухметровой решётчатой двери, через одну из которых, поскольку она оказалась аккурат у меня за спиной, вероятнее всего попал сюда и я.

Из-за подвешенных за факелами зеркальных щитов, весь их мерцающий свет отражался внутрь клетки. Пространство по другую сторону ограды скрывала непроницаемая тьма.

– Это гробница – искусственный мелкий кластер, созданный высокоуровневым мастером Пространственных Искажений, – врубив свой любимый режим неумолкающего радио, затараторила наставница. – В гробницах на Континенте проводятся кровавые реалити-шоу. В качестве участников привлекаются перехваченные с респа мелкоуровневые бедолаги типа тебя, Рихтовщик. Похищенных Игроков запирают в таких вот клетках и заставляют биться с заражёнными тварями. Иммунные против заражённых – кто кого. Серии отснятых здесь кровавых поединков в дальнейшем расходятся по стабам, для трансляции на местных кабельных каналах. Разумеется, не бесплатно. Как ты понимаешь из названия, выход на свободу для угодившего в капкан гробницы Игрока лишь один – вперёд ногами. Но считается, что мелкоуровневые придурки в первые дни на Континенте всё равно заточены на суицид. А здесь им организуется интенсивная прокачка в худо-бедно человеческих условиях. Так что гробницы вполне себе процветают на просторах Континента.

– А мне задание на игру выпало: победить в турнире, – пожаловался я.

– Что и требовалось доказать, – тут же подхватила неугомонная. – Таким заданием Система фактически подтверждает свою лояльность к устроителям гробниц. Это же форменное безобразие! Свободных Игроков, как скот на бойне запирают…

– Стопе! – перебил я. – Достала вхолостую истерить! Давай по делу! Раз мне выпало задание «победа в турнире», значит, здесь можно выжить! И выйти отсюда не вперёд ногами, а на своих двоих – победителем!

– Наивный мечтатель, – фыркнула в ответ Шпора.

– Предлагаешь достать тебя из инвентаря и вскрыть себе горло, чтоб долго не мучиться?

– Ни в коем случае, – возмутилась наставница. – Героически сдохнуть всегда успеешь. Раз уж попал на турнир, надо биться до последнего и стараться победить. Тебе же за жемчуг плюшки дали?

– Угу.

– Значит, будет чем удивить здешних прыгунов и бегунов. Конечно, уровень у тебя маловат. Но если победишь, получишь опыт, подрастёшь… Короче, постараемся извлечь из сложившейся ситуации максимум пользы.

Брошенный невидимой рукой из-за ограды, мне под ноги звонко хлопнулся полуметровый кусок заточенной с одного конца арматуры.

– Ну вот и оружие тебе выдали, – не замедлила с комментарием происшествия Шпора. – Похоже, сейчас всё и начнётся.

Я подобрал кусок арматуры. Крутанул в руке, невольно подивившись тому, как легко и ловко это у меня получилось. Видимо сказались подскочившие из-за роста уровня показатели и характеристики.

Дверь в противоположенном углу клетки беззвучно отошла в сторону, и в открывшийся проём из тьмы на свет факелов шагнуло ужасное существо.

Когда-то, судя по замызганной форме, это был солдат-срочник. Совсем молодой безусый восемнадцатилетний паренёк теперь выглядел, как выкопавшийся из могилы мертвец. Короткие волосы на голове слиплись от грязи. Серо-зелёное чумазое лицо перекошено в злобном оскале. Из открытого рта с непрерывным потоком слюны раздавалось беспрерывное утробное урчание.

Сбоку от существа зелёными строчками обозначился краткий перечень его параметров:

Развернувшись в мою сторону, Гнус потянулся ко мне корявыми хваталками, как к любимой мамочке, и неуклюже закосолапил в мой угол. Но не успел пройти и метра, как ему в спину врезалось второе существо, прыжком вылетевшее из дверного проёма вдогонку за первым.

Когда-то оно было молодой женщиной. Но в наследство от старого образа у заражённого существа осталось лишь платье, сплошь заляпанное бурой коркой запёкшейся крови. Из-под платья у существа ещё выпирали острые холмики груди, но на фоне раздавшихся вширь плеч и по-обезьяньи удлинившихся рук они становились практически незаметны. Вместо некогда роскошной копны волос теперь на плечи твари свешивалась слипшиеся от грязи серые космы, под которыми на затылке угадывались очертания шишкообразного багрового нароста. Чумазое лицо твари уродовал такой же, как у Гнуса, оскал. Из раззявленной пасти капала слюна и раздавалось урчанье.

Сбоку от второго существа тоже сразу загорелись зелёные строки информативного описания:

Удар в спину снёс Гнуса с ног. Урод номер раз, как подкошенный, рухнул на бетонный пол. Не успев выставить руки, от души приложился мордой о бетон. Свернул нос, расквасил губы, но наплевав на травмы, тут же оторвался от пола и на четвереньках продолжил движение в мою сторону, заливая бетон кровью с разбитого лица.

Перешагнув сбитого напарника, Вонючка тут же рванула ко мне с вытянутыми руками.

– Смелее, Рихтовщик, эта мелочёвка тебе на один зуб, – напутствовала Шпора. – Постарайся разделаться с ними самостоятельно, без моей помощи. Я твоё секретное оружие. Не стоит светить меня раньше времени.

Крутанув арматурой, я двинулся навстречу Вонючке. Хотя противников было двое, мне совершенно не было страшно. И без слов Шпоры я знал, каким-то внутренним чутьём догадался, что даже относительно шустрая Вонючка значительно уступала мне в проворстве, что я легко увернусь от её атаки, а вот она от моего удара – вряд ли.

В последний момент чуть всё не испортил мой чуткий нос. Когда расстояние между нами сократилось до двух метров, от Вонючки ударила такая волна зловония, что с непривычки заслезились глаза, и я чихнул. Заражённая тут же среагировала на моё замешательство. Ловко оттолкнувшись от пола ногами и руками, Вонючка вытянулась в зверином прыжке, целя грязными пальцами мне в горло.

Тело, опережая разум, само среагировало на угрозу, стремительным кувырком уходя с линии атаки.

Ударившая в нос, встречная волна зловония раньше глаз оповестила, что проскочив под ногами прыгнувшей Вонючки, я выкатился аккурат навстречу наползающему вторым темпом Гнусу. Выходя из кувырка, правая рука, продолжая набранное ускорение выстрелила вперёд, и зажатый в ней кусок арматуры ткнулся во что-то мягкое и податливое. Раздался сочный хлопок и зловоние впереди усилилось.

Сфокусировавшееся, наконец, зрение зафиксировало завалившегося на бок Гнуса, из развороченной глазницы которого торчал конец арматуры, перепачканный кроваво-жёлтым желе развороченного мозга.

Отвратительное зрелище вызвало позыв к рвоте. К счастью, желудок мой был пуст, как кошелёк бомжа, и всё ограничилось сухим горловым спазмом.

– Сзади! Придурок! – стеганул по мозгам вопль Шпоры.

Из сидячего положения я блохой скакнул в сторону. И через мгновенье там, где только что была моя голова, с сухим щелчком столкнулись растопыренные пальцы атакующей Вонючки.

– Блин, у неё там точно пальцы? – невольно вырвалось у меня.

– Не советую проверять, – откликнулась Шпора.

Ничуть не раздосадованная неудачей Вонючка без колебаний прыгнула вдогонку за мной.

Именно этого я от неё и ждал, заранее выставив острый конец арматуры в сторону вероятной погони.

Заражённая лихо напоролась левой грудью на подставленное остриё. Из-за силы прыжка арматура пробила её насквозь.

Тварь оказалась удивительно живучей. С пробитым сердцем она всё же смогла дотянуться правой пятернёй мне до горла и сжала так, что в глазах потемнело.

С трудом расцепив мёртвую хватку, я рухнул на колени рядом с завалившейся на бетон Вонючкой и скорчился в приступе удушливого кашля.

Перед глазами загорелись красные строки победного уведомления:

Продышавшись, я поднялся на ноги и заковылял в сторону отъехавшей в сторону дверной решётки в моём углу.

– А ну, стоять! – стеганул по мозгам окрик Шпоры.

– Ну чего ещё? – жалобно проворчал я, послушно замирая на месте.

– Трофеи нужно собрать.

– Вот уж фиг! В их вонючих карманах я рыться не стану!

– В карманах не и надо. А вот споровый мешок прыгуна вскрыть – это дело нужное. Давай-давай, Рихтовщик, не отлынивай, привыкай к суровым будням честного Игрока.

– Какой ещё нафиг споровый мешок?

– У прыгуна на затылке красную шишку видишь?

– Этот фурункул?!

– Никакой это не фурункул, придурок, а споровый мешок. Его нужно быстренько вскрыть и выгрести из него себе в карман всё содержимое. Там, конечно, не бог весть какое богатство – прыгун мелкий, считай младенец почти. Но надо же с чего-то начинать.

– Мля! Да не хочу я лезть ни в какой мешок.

– А я вот сейчас как…

В следующую секунду мозг прошил истошный женский визг.

– Достаточно? Или могу повторить, – как ни в чём не бывало, продолжила шантажистка.

– Не надо больше, я всё понял. И чем мне эту хрень прикажешь вскрывать?

– Арматуру вытащи из её груди и ковырни.

– Мля! – я обречённо закатил глаза и потянул за конец арматуры.

Через пару минут, основательно извозившись в липкой и отвратительно горячей крови, мне наконец удалось расковырять на затылке мёртвой Вонючки достаточно широкую дыру, чтобы просунуть внутрь палец. Внутри удалось нащупать только небольшой клок слипшихся влажных чёрных нитей. Лишь после того, как я убрал их в карман, командирша разрешила покинуть клетку. Перемазанную кровью арматуру велела обтереть о платье покойницы и забрать с собой.

– Поздравляю с победой, – наконец-таки разродилась скупой похвалой Шпора, когда я дошагал до выхода из клетки.

– Спасибо, – едва сдержавшись, чтобы не послать её куда подальше, буркнул я в ответ.

Впереди вспыхнул новый факел, освещая крошечную коморку с решётчатыми стенами, практически всё свободное пространство которой занимали стол с приставленным стулом.

– А вот и достойная героя награда, – не скрывая издёвки, хмыкнула Шпора. – Наслаждайся, победитель.