Пилотируемый космический полет

25. Что, по вашему мнению, важнее — пропаганда достижений в пилотируемой космонавтике или просветительская работа о необходимости освоения космического пространства?

Пропаганда это жесткое насаждение своей точки зрения по любому рассматриваемому вопросу, полное неприятие инакомыслия. По простому это элементарное вдалбливание нужной информации в мозги в мозги большинства непосвященных людей.

Просветительство это ознакомление человека с проблемой, которое предполагает, что в дальнейшем человек, в результате собственного анализа, сам сделает выбор по интересующему его вопросу.

В одном и другом случае очень важно заинтересовать человека темой, событием, объектом.

Например, на телевидении было несколько конкурсов-игр для детей по космической тематике, но они не прижились.

Одной из причин такого результата считаю было то, что в них больше внимания уделялось не участникам конкурса, а организаторам и приглашенным кандидатам в космонавты. Их пропагандировали как будущих звезд, а участники были при этом действии простыми статистами. Ну, бегали там где-то, отвечали на вопросы.

А нужно, по моему, выстраивать интерес не к самим космонавтам, а к желанию молодого человека познать неизвестное. Кто будет удовлетворен результатами своих поисков на любом уровне существования или развития, тот и в повседневной жизни найдет свое место, будет победителем. И не обязательно в области космонавтики.

Сама жизнь постоянно подбрасывает нам примеры таких поисков и конечных результатов.

Взять хотя бы попытку создания театрального спектакля.

В любом спектакле имеются главные герои, герои второго плана и герои эпизодических ролей.

В жизни постоянной жизни мы наблюдаем ту же картину. При этом каждый человек сам выбирает и играет свою роль. Некоторые постоянно меняют свою роль в жизни. Другие вообще играют сразу несколько ролей. В зависимости от складывающейся ситуации.

Некое подобное многообразие происходит и с озвучиванием текста пьесы при создании спектакля. И тут многое зависит от значимости личности режиссера и выбранных им актеров.

Текст один. А далее… варианты:

— Один легко воспринимает каждый эпизод за эпизодом и в финал играет такой же легкий результат.

— Другой мучается от эпизода к эпизоду, пытаясь понять характер героя и ситуацию, в которой тот находится, и не находит приемлемого выхода.

— Третий от эпизода к эпизоду находит новые черты характера в своем герое, развивается, становится тверже и увереннее в себе. За судьбу такого героя можно не беспокоиться.

Как актер (по своей воле или по воле режиссера) сыграет главную роль, таким и будет Главный герой.

Остальные актеры (второго плана, эпизодических ролей) играют под него. Тогда получается ансамбль, а в финале спектакль-шедевр или образец мирового кино.

А если каждый актер будет в своей игре «тянуть одеяло на себя», то и получится Чушь по роли и в жизни Белиберда.

Кому удается создать команду, тот и побеждает.

Все Главными в команде быть не могут.

Хочешь быть Главным — создавай свою команду.

Хочешь быть Главным героем — иди к своему режиссеру, единомышленнику.

Но есть в искусстве, как и в жизни, свои КОРОЛИ ЭПИЗОДОВ. Они такие же ПОБЕДИТЕЛИ. И их работа тоже достойна не только уважения, но и преклонения перед результатом.

То же самое происходит и в жизни. У членов слаженного ансамбля единомышленников все получается. Разлаживается ансамбль и разбегаются артисты из коллектива, прекращают работу предприятия и даже исчезают с политической карты отдельные государства.

Главное — нужно знать свое место и не потерять его. Нужно понимать, что деградируя, можно свое место в жизни и поменять. Человек хорош на своем месте, но ему нужно помочь найти это место.

Эта задача и является главной при проведении игр, инсценировок, спектаклей на космическую тематику.

Другое дело, если организуется встреча зрителей с артистом или космонавтом. Тогда повышенное внимание только к нему должно быть определяющим.

В течение нескольких лет я пытался активно заниматься просветительством космической тематики. Сам предлагал и на ТВ, и в комитете по физкультуре и спорту, и в объединении ВАКО «Союз» «космическую игру», тесно связанную с космической тематикой.

Все, читавшие мои предложения, выражали восторг, но… ответы были в итоге приблизительно такими:

— Извини, но у нас на ТВ своих желающих заработать хватает.

— У нас в спортивном комитете свои устоявшиеся игры. Хотя кое что, правда без ссылок, в будущих спортивных телеиграх мы можем использовать.

— Мы в молодежном объединении «Союз» в принципе за ваши предложения. Но тогда придется отказаться от некоторых наших наработанных мероприятий. А ведь они уже профинансированы, и работа по ним налажена. В связи с вашей работой потребуются дополнительные хлопоты, но ее конечный итог сегодня предсказать трудно. Можно и «сгореть». И главный вопрос — кто будет финансировать?

На этот вопрос естественно ответить не мог.

Попытался я заинтересовать своей работой космонавтов. Но результат оказался практически тот же. Кто-то из них уже участвует в создании фильма, кто-то пробивает свои сходные предложения предложения. Им не до меня. К тому же во всех работах, которыми они занимались, была четкая финансовая составляющая. А бегать за кого-то на общественных началах нынче не в моде. Так и заглох мой вопрос. Денег я не достал. Никому не смог ответить на вопрос: «Мы поддержим вас финансами, но что мы получим в итоге?»

Тогда я попробовал было предложить создать в Звездном городке свой космопарк — научно-развлекательный центр. Поговорил, пообщался с заинтересованными людьми, и быстро все понял.

На чем-то похожем в Центре уже был отлажен денежный поток, и перечень услуг постоянно расширялся. И никто меня туда не пустит даже с гениальными предложениями. Да и не глупые люди этим процессом управляют. При необходимости сами придумают, что надо делать. В зависимости от складывающейся обстановки.

И я вспомнил, как мы на тренажерах Центра подготовки космонавтов обеспечивали многочисленные экскурсии во времена Советского Союза.

Это тоже называлось пропагандой достижений советской космонавтики.

Экскурсии шли к нам почти каждый день. Нужные люди, жены и дети дипломатов, представители школ, институтов, заводов и колхозов. В дни съездов и конференций число гостей доходило до нескольких сотен.

Горло пересыхало от длительных объяснений у меня и моих товарищей. Специалистов отрывали от их прямых обязанностей для проведения этих мероприятий. Частенько и в выходные дни и в вечернее позднее время. И все конечно бесплатно для экскурсантов. Более того. Большинство из «нужных» людей увозили после экскурсии фотографии, на которых они были изображены на фоне техники, а то даже и с космонавтами.

Зато наши начальники приобретали хороших друзей, прекрасные связи во всех сферах. В результате уже и они, а не только летавшие космонавты, могли легко «выбить» дефицит, устроить кого-то в институт или на хорошую престижную работу.

У тех же специалистов, которые работали с космонавтами ежедневно, и даже по ночам, обеспечивая их качественную подготовку, не было даже фотографий с космонавтами. Но тысячи случайных в космонавтике людей вкладывали в свои семейные альбомы фотографии, и рассказывали потомкам о своей причастности к великим космическим свершениям.

Начав писать книги о пилотируемых космических полетах, я понял, что мои наблюдения в период перестройки и иные периоды, достоверность которых желательно бы было подтвердить конкретными фамилиями, оказалось просто нереально реализовать в каком то тексте. Даже, если человек сам в пылу откровенности рассказывал о знакомых ему событиях, он сам сразу же и предупреждал, что при народе откажется от своих слов. И не важно, кто этот человек — летчик-космонавт, большой руководитель, простой инженер, преподаватель или пенсионер. У человека всегда сохраняется инстинктивное желание выглядеть чище, лучше в глазах других людей, даже если это и сопряжено с определенной долей неправды и обмана. Нужны волевые усилия человека, чтобы противостоять такому желанию. Но кому хочется насиловать себя, если гораздо легче ничего не делать.

Человек сложен и противоречив. Я убедился в этом после написания и издания за свой счет нескольких книг. В издательствах даже не брались читать рукописи. Мол, все, о чем вы пишите, давно известно, писано и переписано друг у друга.

Между тем. Я рассказывал о тех событиях, о которых до меня никто вообще не писал. Герои моих книг это мои друзья-товарищи, которые были рядом со мной в Центре подготовки космонавтов не один десяток лет.

Правда, когда я принес и им свои книги, меня ждал не очень приятный сюрприз. Некоторые ребята отказались приобретать книги. Причина до удивления банальна — я, по их мнению, неточно отразил вклад некоторых сослуживцев (то есть их самих), как специалистов, в создании и обеспечении работы тренажеров. А другие, мол, и не причастны к этим работам, а я их указал. Кто, по их мнению, делал всю работу, было понятно и без слов.

Я попытался объяснить, что, будучи их начальником в то время, сам распределял фронт работ среди подчиненных, что есть даже на этот счет соответствующие документы. Но не убедил. «Не участвовал этот человек в этой работе и точка. Я такого не помню. А документы это бумажки, которые говорят о формальном участии, а не о фактическом». Вот такой главный аргумент.

Поэтому я и пишу в предисловиях к своим книгам из цикла истории пилотируемой космонавтики, что пишу о том, что сам видел, что сам знаю, чему сам был свидетелем, то есть «со своей колокольни». Кто не согласен, пусть пишет свой вариант описываемых событий. Читатель сам разберется в деталях. Сравнит и может быть сможет увидеть всю картину в целом и в реальном измерении.

В разные годы своей жизни я был и общественно активным и общественно пассивным человеком. Более активным был в юности. Потом пыл стал угасать. Но попытка разобраться в происходящих в обществе и между людьми процессах никогда и никуда не уходили. Просто я стал спокойнее ко всему относиться.

Я не трогал никого, пока меня не задевали. Но я всегда отвечал, если в этом возникала необходимость, для прояснения истины в моем понимании.

НО! Я всегда говорил правду, если мне приходилось высказывать свою точку зрения на то или иное событие, отвечать на вопрос.

Но моя правда многим не нравилась. Может быть потому, что это действительно была правда. И воспринималась она часто «в штыки». Как — будто, это именно я говорил ту самую неправду или полуправду. Но повторяю. Это были всегда мои слова, мой взгляд на то или иное событие, а не действия. Я НЕ ВОЕВАЛ. Я ГОВОРИЛ.

НО и этого было достаточно, чтобы попытаться заткнуть мне рот.

Я не был боец! Я говорил правду, и именно этим был неудобен. Не только руководству (командирам), но и своим товарищам, коллегам и даже немногочисленным друзьям. Правду хотели слышать немногие.

О других — пожалуйста. О себе — лучше не надо.

Меня сторонились. Вдруг и о них скажу что-то, чего им не хотелось бы слышать о себе. И получалось так, что мои «просто слова» превращались в какие то ответные действия в отношении меня.

Так что пропагандировать или просвещать, говорить или действовать, этот вопрос каждый решает самостоятельно. Правильно оценив свои силы и возможности.