Пионер

Глава 18

Свернув на зовущуюся в народе «пьяная», короткую дорогу, бомбила притопил, и вскоре мы уже парковались неподалеку от РОВД по Ленинскому району.

— Подожди десять минут, дальше поедем. — выходя из машины, попросил я водилу.

Не мудрствуя лукаво, номер телефона нужного мне участка я решил просто спросить у дежурного. Ну а что такого? Дело житейское, мало ли какая надобность до участкового?

— Семь, пятьдесят пять, двадцать четыре. — на память продиктовал дежурный, мордатый милиционер в помятом кителе. Судя по довольной ухмылке, от меня он ожидал какой-нибудь гадости вроде жалобы или заявления, а услыхав что мне нужен всего лишь номер, просиял прямо на глазах. Я тоже просиял, поблагодарил и улыбнулся. Теперь главное чтобы участковый на месте был, и, можно сказать, дело в шляпе.

Бегать по городу в поисках телефонной будки не стал, воспользовавшись автоматом прямо возле отдела. Век цифровых технологий ещё не настал, камер нет, поэтому не страшно. Да и за то что кто-то будет пробивать мой звонок, не переживал, и тоже по той же причине.

Зашёл в будку, нащупал в кармане две копейки, достал, сунул в прорезь и набрал номер.

— Слушаю, Лепёхин! — рявкнуло в трубке.

— Узнал? — стараясь говорить ровно, спросил я.

— Кто это?

— Морг помнишь?

Долгое молчание, потом напряженное,

— Что тебе надо?

— Сущие пустяки. Узнай где и когда были убиты девушки за последние две недели. Перезвоню сюда же после восьми, не подведи меня… — сказал я и повесил трубку

Должно сработать. Сам я ничем не рискую, узнать откуда был сделан звонок, он не сможет, хлопотно, да и узнает, толку никакого не будет.

Теперь в спорткомплекс, если водила поднажмет, как раз к началу успею.

Так и получилось. Отрабатывая второй червонец, таксист постарался, и опоздал я всего на какие-то пять минут.

— Подождать? — спросил он, когда я расплачивался.

— Не надо, спасибо, хватит на сегодня, накатался. Теперь до зарплаты бы дотянуть…

Таксист хмыкнул, и ничего более не говоря, уехал.

Кататься на такси удобно, но светится лишний раз ни к чему. Я и так отличился, не выпендрился бы перед Катей, может и обошлось бы, не пришлось бы людей на тот свет спроваживать. И хотя мне их совсем не жалко, но и хорошего ничего нет. Я когда на войне первый свой «фраг» исполнил, думал спать плохо буду, мучаться. Не скотину безмозглую, человека жизни лишил. Но зря переживал, ни разу ни во сне, ни в бреду пьяном, мертвецы мои мне не являлись. Иной раз я и сам даже, когда уснуть не мог, считал их, вместо овец. Сумасшествие это, или ещё что, не понятно, но факт, было дело. Думал здесь, когда заново всё, не полезу в дерьмо больше, но опять не вышло, видать на роду написано.

А народу собралось много. Конечно основная масса это зрители, но и состав участников внушительный. Первый этап «крутили» сразу на двух рингах, в первую очередь для экономии времени, но ещё и потому что отсев не всегда интересен. Вот отберутся нормальные бойцы, тогда и поглазеть можно, поболеть. Да и объявлять нормально будут, чтобы понятно кто где, а если совсем серьезно подойдут, может даже «купальщиц» под это дело зафрактуют.

— Опачки! Какие люди и без охраны! — непонятно откуда нарисовался мой давний соперник, и просто говно-человек, Данила Матроскин по кличке Простокваша.

— Отвали… — равнодушно отмахнулся я, зная что Простокваша на прямой конфликт не пойдет, тем более на людях. Подосрать тишком, нагадить пока никто не видит, тут да, тут он мастер. А так чтобы в открытую, слабоват.

— Я чёт не въезжаю, а ты че такой грубый? — оскалился Простокваша. — Баба не дала?

— А ты и не въезжай, стой где припарковался, и вообще, Простокваша, иди куда шёл, я тебя не трогаю, и ты меня не трогай…

— А то что? — набычился тот, очень уж не любил когда его простоквашей в открытую называли.

— Мурло набью. — обрисовал перспективу я, после чего простокваша молча удалился. Конфликтовали мы с ним давно, невзлюбив друг друга ещё со школы, но сколько бы он не пыжился, победа всегда оставалась за мной. И бил я его, чтобы не соврать, как минимум раз двадцать. Причем, это не считая ринга, тут вообще без счета. Потом, лет, примерно, через двадцать, я встречу его в переходе. Пьяный, без ноги, он будет петь какую-то заунывную песню, выклянчивая себе на пропой.

Протиснувшись поближе к выделенному для тренеров углу, я сразу заметил Бухтомина. Он стоял возле стола, и что-то внимательно разглядывал в журнале. Он, и ещё один смутно знакомый мужик. Ну точно, я на сборах его пару раз мельком видел.

Невысокий, метр шестьдесят пять, не выше, широкий как бочонок, короткорукий, почти полностью лысый, со сдвинутым набок носом и по-борцовски поломанными ушами, впечатление он производил крайне неприятное, да и на боксера не походил от слова совсем. Для борца такое телосложение ещё куда ни шло, но бокс?.. Хотя, может администратор хороший, в спорте же как, не всегда по видам «пенсионеров» распределяют, бывает что и суют туда, где место есть свободное. Разумеется не так чтобы лыжника в мотогонки, но если есть общее что-то, почему бы и нет.

— О! Димон! Все-таки решился? — пока я разглядывал этого неприятного типа, на меня вышел Васяня. Довольный как пирожок, в майке с надписью «Динамо» и широких трико, выглядел он крайне счастливым.

— Да я так, поглазеть просто. Делать нечего дома, вот, пришел.

— Ну и зря что просто! Ты прямо щас подойди к тренеру, отбор только начинается, может успеешь ещё!

А что, это мысль. Вот только не сейчас, а попозже, чтобы уже точно не успеть. Дождусь когда журнал заполнят, подпишут и проштампуют, тогда и подойду. Глядишь, слово за слово, и накопаю чего-нибудь…

— Да пока не хочется Вась, не последний же отбор, тем более КМС у меня есть, а мастера не дадут. Ты, кстати, каким номером?

— А я уже все, отобрался!

— Круто! Домой?

— Нет, сначала дождусь окончания, узнаю что там по жеребьевке на завтра!

— Ну хорошо. А что вообще по составу, кто из наших ещё прошел?

— Да пока немного, парни в основном позже драться будут, это мне подфартило в первых рядах… — со вздохом сообщил Васяня, и хлопнув меня по плечу, сказал что побежал дальше.

Он побежал, а я остался. Время до звонка участковому ещё есть, поэтому можно пошататься тут, послушать что люди говорят.

— Здорово Димон! — подошёл ещё один бывший одноклассник, Шурик Манин. Боксом он никогда не занимался, как и вообще спортом, поэтому увидеть его здесь было неожиданно. Честно сказать, я вообще забыл о его существовании, в той жизни не встречались после школы, поэтому и тут из головы выпало. А парень он всегда толковый был, со своими тараканами конечно, но у кого их нет?

— Привет, какими судьбами?

— Да вот, очерк пишу про ваших чемпионов, может поделишься информацией?

— Ты? Очерк? Это с какого перепугу?

Саня учился в целом неплохо, но с русским языком, как и с литературой, были проблемы. Нет, оценки-то он получал нормальные, но в основном за счёт хороших отношений с учителями. Где поможет чем-то, где польстит, где поддакнет, так и получалось без троек.

— А чему ты удивляешься? Может у меня талант? — надув щеки — он всегда так делал когда спорил, тут же набычился Саня.

— Да нет, ничему не удивляюсь. Талант это всегда хорошо, плохо когда по русскому трояк исправляешь…

— Да ладно тебе, вспомнил прошлогодние бахчи. Я теперь сам кого хочешь обучу, всё же не хухры-мухры, а специальный корреспондент!

— Корреспондент чего?

— Газеты «Ведомости края», слыхал про такую?

Газет родители выписывали много, и читал я почти все, кроме тех что про сельское хозяйство, но на эту не натыкался.

— Нет, не слыхал. Просветишь?

— Да чего тут просвещать, новое издание, только в прошлом месяце зарегистрировались, первый выпуск готовим, вот, я про боксеров пишу…

— Думаешь это кому-то будет интересно кроме самих боксеров?

— Да хотя бы им…

— Не угадал, боксеры газет не читают.

— Почему?

— А им мозги в раннем детстве отбили, сам же говорил?

С Саней мы ругались редко, но когда это всё же случалось, он намекал на эту особенность моего спорта, правда не прямо, боялся в тыкву получить, но завуалированно поддразнивал.

— То о чём я напишу, прочитают, не беспокойся! — сделав страшное лицо, заговорщицки прошипел он.

— Просветишь? Заинтриговал прям…

— Конечно. Только не здесь, как раз и дополнишь, если я где-то ошибусь.

Пробившись через толпу возле выхода, мы прошли в раздевалку.

— Ну, вещай уже. — осмотрев помещение на предмет посторонних, я уселся на лавку.

— Короче, всё до безобразия просто! Ты слышал когда-нибудь про подпольные бои? — впился в меня взглядом Саня.

— В кино видел. Читал где-то.

— Да нет, я про жизнь говорю, про нашу, вот эту вот жизнь! Бои за деньги, если так понятнее! Парни дерутся, а устроители тотализатор устраивают. Гы!.. смешно получилось. Как это, астрология?

— Тавтология, неуч.

— Ну точно. Слово из головы вылетело… Но ты это… Сечешь?

Разумеется я «сёк», но применительно к нашему курмышу подобное предположение казалось мне бредом. Такие вещи устраивались, точнее будут устраиваться для развлечения богатеев, чтобы их подоить, но для этого рано, богатеев пока кот наплакал, да и какая-никакая социальная ответственность у людей осталась. Прознают, мигом в милицию сдадут.

— Да брось ты, какие у нас тут подпольщики? Нафига это нужно? Смысл, если соревнований и так хватает? — возразил я «журналисту».

— Я тебе что, врать буду? Или думаешь у меня бездоказательно статью в газету примут? На вот, смотри!

С этими словами Саня положил свою папку на лавку рядом со мной, и раскрыв ее, вытащил стопку фотографий.

— Ну и что тут? — спросил я, не прикасаясь к фотокарточкам.

— А ты посмотри, посмотри! Может тогда поймёшь!

Но и после пролистывания фотографий, понятней не стало. На турнир похоже, причем не центровой, а так, проходной типа того что сейчас проходит. Ринг, боксеры, зрители, все как обычно. Народу, правда, не много, но такое бывает, не всегда аншлаг на подобного рода мероприятиях.

— Давай уже объясняй, а то я пока не вижу ничего подпольного…

— Ты серьезно? Ну присмотрись уже, тут же на поверхности всё!

Я присмотрелся, но безрезультатно.

— Скажи где искать-то, так до ночи тыкаться буду… — попросил я Саню.

— На руки боксеров внимание обрати для начала, видишь они без перчаток оба, а ведь работают в полный контакт между прочим!

Перчаток действительно не было, и лица — поначалу я внимания не обратил, показались сильно разбитыми. Так бывает на ринге, но уж больно повреждения серьёзно выглядят, случись такое на самом деле, бой был бы уже остановлен. А тут нет, на целой серии фотографий видно что его и не прерывали.

— Теперь вижу, только не пойму нахрена это нужно?

— Да тебе что, действительно все мозги отбили? — снова надул щеки Саня.

Мозги может и не отбили, но я действительно был удивлен. Девяностый год и чтобы такое?

— Нет, так-то я понимаю, поверить просто не могу.

Первое что пришло в голову, тот непонятный показ когда наши все слились, и я был единственным кто смог отстоять честь клуба. Мы с пацанами чего только не думали, ждали продолжения какого-то, ну хоть чего-то. Но тренер как воды в рот набрал, ни разу про это не говорил, а когда спрашивали, просто игнорил. Меня же спросил как-то после тренировки, не хочу ли я по-настоящему поработать, про деньги большие намекал. Только мне тогда не до того было, вот я этот момент-то мимо ушей и пропустил.

— Хочешь убедится, приходи в пятницу вечером к ресторану Москва, я там договорился уже, нас с черного хода проведут! — сузив и без того узкие глазки, громко прошептал Саня.

— Ну хорошо. А с кем договорился-то? — хотел уточнить я, но тут за дверью зашумели, и в раздевалку ввалились трое незнакомых парней.

— Ладно, давай потом, я как раз пока разузнаю еще кое-что, чтобы совсем убойная статья получилась. Бывай! — и Саня ушел, довольный что смог меня удивить.

Останавливать его я не стал, время звонка подходило, поэтому не возвращаясь в зал, ретировался на улицу.

«Ну и куда теперь?» — думал я, соображая где ближайшая телефонная будка. — «Может у магазина?»

Действительно, стоит родимая. И даже ещё не побитая. Так, пара слов нехороших нацарапано, да синей краской сбоку — «здесь был 10-й А» и ниже год «1986.»

Зашёл, снял трубку, — гудок идёт. Монетку достал, сунул в прорезь, набрал по памяти нужный номер.

— Сделал? — услышав знакомый голос, коротко спросил я.

— Восемнадцатого в шестом микрорайоне, возле дома номер семнадцать по Целинной, с десяти до часу. Двадцать второго в том же районе за объездной, там где съезд на грунтовку, время плюс-минус такое же. И привокзал, двадцать пятого, за гаражами, с часу до трёх ночи.

— А ещё… — я хотел уточнить кое-что, но участковый повесил трубку.

Неприятно, но да ладно. Пока не забыл, достал блокнот с ручкой, и торопливо записал полученные данные.

Вот, так уже лучше. Остается узнать где был Бухтомин в указанные даты, и надеяться на результат. Будет у него алиби хоть на один из этих дней, значит не он, а кто-то из его окружения. Ну а не будет, на том всё и закончится.

«А ведь вот ещё что», — пришла в голову мысль, — «ресторан, про который говорил Саня, он ведь как раз в шестом находится, на той же улице где произошло первое убийство.»

Воодушевленный таким совпадением, задерживаться не стал, и почти бегом побежал обратно в спорткомплекс.

— Здоров дядь Паш! — протянул я руку курящему на крыльце старенькому вахтеру.

— И тебе не хворать, Димитрий! — вяло ответил на рукопожатие он. Ещё пару лет назад рука у него сильная была, а сейчас вот сдал. Возраст, чего уж там. Сколько ему? Под восемьдесят наверное. Я когда в школу пришел, — это получается в восемьдесят первом, он уже тогда стариком был, но таким, крепким ещё. А сейчас вот, совсем постарел, взгляд только прежний остался, цепкий, с прищуром. Раньше в школе у нас труды преподавал, потом, когда списали, в сторожа подался, года три уже на вахте сидит.

— Как ваше драгоценное? Не хвораете, дядь Паш?

— Да как не хворать-то, Димитрий, годков-то мне, ой-ёй сколько, вспоминать страшно даже… А ты чего мечешься туды-сюды?

— Да так, дела… — уклончиво ответил я, соображая как бы получше на тему нужную перескочить. Дядя Паша хоть и староват, но отсутствием памяти пока не страдает, если захочет, по минутам расскажет кто, куда и когда. Главное чтобы захотел.

— Ты смотри Димитрий, не лезь в эти дела лучше, гнилые они, за версту разит. Это ладно тем у кого в голове меконий один, а ты-то парень умный, зачем оно тебе надо?

— Меконий? А что это?

— Первородный кал это, Димитрий, по идее, должен выходить в первые сутки жизни, да только не у всех, многие так и живут всю жисть с ним…

Дядя Паша обычно поворчать не любитель, а тут нашло что-то. Но мне это на руку, если по умному его направить, много полезного может рассказать.

— Понятно. Да я вроде и не лезу никуда…

— Чего пришел тогда? — недоверчиво зыркнул дядя Паша.

— Да так, на бои посмотреть, с пацанами увидеться. Я ж тут почти десять лет прозанимался, считай дом родной!..

— Ну-ну… был дом, да весь сплыл.

— А поподробнее?

— Слушай, как тебя по батюшке?

— Аркадьевич.

— Значит так, Димитрий Аркадич… Не лез бы ты в это дело, ни к чему хорошему оно не приведет… И поверь, я знаю о чём говорю… Ты может не в курсе, но за последний месяц, может два, тут много чего поменялось.

— Поменялось?

— Ага. И не в лучшую сторону, заметь… Ты про подпольные бои слыхал?

Вот уж чего не ожидал я от дяди Паши, так такого вопроса, да ещё и без прелюдий, в лоб сразу.

— Ну так, краем уха.

— А то что уже троих пареньков там забили, двоих насмерть, третий в больнице в тяжёлом состоянии, тоже слыхал?

— Нет дядь Паш, от вас первого слышу. — совершенно искренне ответил я, ибо на самом деле был не в курсе.

— Пугать не буду и не хочу, поэтому скажу тебе прямо, вали отсюда пока голова цела, иначе…

Что будет иначе, дядя Паша не досказал, нас прервали вывалившиеся из гардероба подростки.

Еженедельник «Аргументы и Факты» № 33. 24/08/1990

Дело — табак (24.08.1990)

«В августе мы стали свидетелями событий невиданных: по стране прокатилась волна „табачных бунтов“. Свердловск и Ярославль, Ленинград и Москва… Сценарий везде был приблизительно одинаковым: тысячи разъяренных мужчин и женщин, доведенных до последней черты внезапно разразившимся над городами и весями табачным дефицитом, выходили на стихийные демонстрации. Причем, если в одних местах уговорить их разойтись местным властям удавалось относительно легко, стоило лишь раздать всем страждущим по нескольку пачек сигарет (вероятно, существуют-таки повсеместно „стратегические запасы“ на подобный, крайний случай), то в других — перекрывали движение транспорта на несколько часов, крушили табачные киоски. За последние годы, пережив „мыльный“, „сахарный“, „макаронный“ и прочие бумы — мы не очень-то доверяем обещаниям властей…»