Пионер

Глава 8

На самом деле, даже имея деньги, найти ночлег непросто. В тех же гостиницах, насколько я знаю, места бронировались заранее, и чтобы снять номер вот так, с бухты-барахты, придется сильно постараться. Можно поискать в частном секторе, или договорится с кем-нибудь в общаге, но тоже не сто процентов, потому что с улицы, без знакомства. Хоть и перестройка, но люди всё равно закона боятся, по старой памяти.

В прошлой своей жизни, особенно в последние её годы, наряду с общим возвеличиванием союза, говорили что не только солнце светило ярче, небо было выше, а трава росла зеленее, но и достаток был лучше. Да, возможно для кого-то так оно и было, но могу сказать совершенно точно, что не для всех. Основные блага распределялись между совсем небольшой прослойкой общества, своеобразной элитой, если можно так выразиться. Партийные работники, торговля, силовики, всякого рода снабженцы, забравшись поближе к кормушке, гребли все под себя, оставляя народу лишь жалкие остатки. Ну а то что стало модно восхвалять Советский союз, можно объяснить особенностями человеческой памяти. Мозг штука сложная, и устроен так, что плохое мы забываем, оставляя в голове только хорошее, которого, безусловно, так же было совсем немало.

Покинув наблюдательный пост возле ателье, далеко отходить я не стал, обосновавшись в закутке возле гаражей. Местечко укромное, непроходное, самое то что нужно. Нарвав травы, устроил себе лежанку. Не бог весть что, но всё же не на голой земле. Улёгся и сам не заметил как задремал, проснувшись уже затемно. Глянул на часы, половина двенадцатого, самое время действовать. Поднялся, сделал несколько разминочных упражнений, и двинулся к ателье.

Там, спрятавшись в неглубокой нише между зданиями, выждал ещё минут сорок, и убедившись что всё тихо, приступил к выполнению плана. Залез на подоконник, выдавил форточку, и изогнувшись, проскользнул внутрь. Просидев пару минут на месте, — пока глаза привыкли, раскопал в куче тряпок подходящий кусок, и намотав на лицо, осторожно вышел в коридор. Никого. Прошёлся до фойе, тоже тихо. Вернулся к нужному помещению. Дверь деревянная, замок хлипкий. Чтобы не шуметь, навалился всем телом, и дверь не выдержала, поддалась.

Заглянул, и тут же поплатился за безалаберность. В комнате кто-то был, и этот кто-то меня едва не пристрелил. Ладно я среагировать успел, первая пуля по волосам чиркнула, вторая ушла выше, а третьего выстрела не случилось, чудом, но стрелка мне удалось вырубить. Вот тебе и доверчивые советские граждане-бандиты, ни хрена подобного, охрану всё ж таки оставили. А учитывая что выстрелы наверняка кто-нибудь услышал, времени у меня в обрез. Хорошо что связка ключей нашлась в кармане стрелка, а то пришлось бы ретироваться. Ключ от сейфа выделялся среди прочих, поэтому подбирать не пришлось.

Щёлкнул замок.

Так, что тут у нас? Темно, поэтому подсветил спичкой. Коробка с пистолетом, — берём. Что-то мелкое, похожее на кассетный плеер. Присмотрелся, точно, плеер и есть, только с кнопкой записи. Диктофон получается? Конечно берём, как трофей сгодится. Дальше полез, снизу на полке несколько пачек денежных купюр, какие-то документы в папках — всё полетело в сумку. Теперь бежать, но сперва посмотреть в лицо моему несостоявшемуся убийце. Ещё раз чиркнул спичкой, ну точно, тот самый тип что инструктировал людей в сером. Значит не охранник, хозяин. Допросить бы… да времени нет, того и гляди менты заявятся, стрельба пока ещё редкость, среагировать должны быстро.

Выходил так же как и зашёл. Спрыгнул, присел, осмотрелся, и ходу. Не бегом, быстрым шагом, стараясь не попадаться под фонари. Где-то завыла сирена. Звук противный, аж до мурашек. Но я уже далеко, хотя и не особенно понимаю где именно. Район незнакомый, тем более ночью, поэтому иду по принципу — «куда-нибудь туда», главное подальше. Минут через сорок быстрой ходьбы тормознул среди деревянных сараев, и выбрав тёмный уголок, забился в него. Искать будут, это факт, возможно с собаками, но найдут вряд-ли, попетлял я знатно. Где через заборы перемахивал, где по крышам гаражей «скакал», в общем, замучаются.

Теперь сумка. В коробке понятно, пистолет с отпечатками Бухтомина, деньги пока в сторону, а вот папки с бумагами решил посмотреть, но быстро понял что не получится, спичка сгорает до того как мне удается хоть что-то разглядеть. Пока мучился, десять раз пожалел что здесь ещё нет мобильных. Ведь как удобно было, он тебе и фонарь, и библиотека, и часы с будильником. Не говоря уже о развлекалове всяком.

Спалив половину коробка, из того что разобрал, понял немного, уяснив лишь что документы скорее всего бухгалтерские. Цифры, колонки, столбики. Разбираться досконально желания нет, да и незачем. Главное справедливость восстановлена. Придет Бухтомин на встречу, а пушки тю-тю, значит и шантажировать нечем.

Остаётся стереть с оружия отпечатки, и выкинуть. А лучше прикопать где-нибудь. В том что тренер не маньяк, я почти уверен, а с остальным пусть сам разбирается. Мне тут тоже торчать не вариант, по факту я вообще не в своё дело влез, поэтому, так или иначе, а надо заканчивать.

Дождавшись утра и даже слегка отдохнув, я закинул сумку на плечо, и не спеша двинулся на поиски остановки. Искал недолго, шел на звуки трамвая, и вскоре уже ехал в полупустом вагоне. Вышел чуть раньше, чтобы с Бухтоминым случайно не встретиться. Сначала через дворы двинул, потом по пустырю. Хотелось есть, но продовольственного по пути не встретилось, проходил мимо «Океана», а там кроме рыбы и нет ничего.

Вообще, никогда не понимал почему в союзе было такое разделение, хлеб — в хлебном, овощи — в овощном, мясо — в мясном, рыба — в рыбном. Неудобно же? Может быть где-то и не так, но я всё своё детство проходил за хлебом в один конец района, за кефиром и молоком в другой, а за капустой и прочими овощами в третий. Потом, году в девяносто втором, может чуть раньше, хлеб наконец-то догадались перенести в обычный продуктовый, только тогда же, почти одновременно с этим эпохальным событием, с полок пропали все продукты. Ну почти. Сам, будучи в местах не столь отдаленных, этого не застал, но мамины рассказы помню. Заходишь в магазин, — говорила она, — а там на всех витринах уксус, морская капуста, соль и спички. Сок ещё до последнего был, такой, в конусообразных ёмкостях. Томатный, березовый, и яблочный.

В итоге, так и не перекусив, добрался я до места, осмотрелся, и не заметив ничего подозрительного, «нырнул» к схрону.

Распотрошил траву, сдвинул ветки, и раскрыв сумку, попытался затолкать в неё весь свой арсенал.

Не лезет, как не пихай, — то ствол торчит, то гранаты вываливаются. По карманам рассовать — карманов таких нет, так таскать, — боязно. Поймают, — гарантированный срок. Но оставлять здесь тоже не вариант. Привыкнув за десять лет к постоянному ношению оружия, без него я чувствовал себя голым. И если до этих событий мирился с таким раскладом, то теперь отказываться не собирался. Вопрос только в том как доставить арсенал до дома.

По почте не переслать, опасно, билетов на поезд не купить, заранее надо, на автобусе менты докопаются, могут и сумку проверить. Одно дело когда группа спортсменов на сборы едет, и совсем другое одиночка моего возраста. Задачка, в общем. Хотя стоп. А зачем мне билеты, если денег полные карманы, и я вполне могу договориться с проводницей? Поезда так не трясут, в крайнем случае документы проверят, да и с богом. Сумкой только побольше разжиться, или чем-то вроде чемодана.

Определившись и собрав всё своё барахло, включая калаш, перетащил его в другое место, а сам, прихватив с собой двести рублей, отправился в город. Двести рублей в эти времена сумма серьёзная. Не сказать что огромная, но весьма значимая, особенно если удается затариваться в магазинах. На рынке, конечно, тоже гульнуть можно, но уже скромнее. Мяса кусок, рублей десять будет стоить, сыра кило, полтинник. В магазинах хоть и в разы дешевле, но попробуй ещё купи.

А сумку…

При мысли о том что продают в хозтоварах, меня передёрнуло. Мрачного вида брезентовые туески, дырявые авоськи и корзины из проволоки. Поэтому, само собой, мне на рынок надо, там проще, да и всё в одном месте, может ещё чего взять надумаю. Добравшись до остановки, сел в желтый автобус под номером сорок семь, и табличкой на лобовом стекле «центральный рынок». Народу немного, но сидячих мест нет, поэтому ехал стоя, держась за поручень. И это нормально. Если мне память не изменяет, в общественном транспорте, сидя, ездил я считанные разы. Бабульки, дедульки, просто женщины и девушки — им нужнее. Если даже место и освободится, гарантировано уступить придется, тут же зайдет кто-нибудь. Не будешь же сидеть, когда старшие стоят?

Поэтому проще стоя. Самое классное занять угловую нишу в хвосте. Держаться удобно, облокотиться есть на что, и на кочках едва не до потолка подбрасывает. Сейчас, правда, в хвосте народа и так набилось, поэтому встал где-то посередине.

— Следующая остановка кинотеатр Октябрь! — прохрипел динамик над дверью, и с шипением закрыв дверь, автобус натужно заревел, плавно трогаясь с места.

А вообще красота. Жить хочется. «Алюминиевые огурцы… на брезентовом поле… а-аа… — из кабины водителя тянуче завывал Цой. Не магнитола, обычный однокассетник красного цвета, то ли 'волна», то ли «весна», не видно толком. Интересно, можно ли предотвратить гибель Цоя? Вон сколько людей волосы на себе рвали когда он разбился, а сколько самоубийств среди девок молодых было?

Знал бы когда он в аварию попадет, может и смог бы что-нибудь сделать, но я и год-то не помню, знаю только что скоро, ну и то что случилось это где-то в Прибалтике, хотя тоже не точно. А может письмо ему написать? Так мол и так, не садись за руль, разобьешься.

Бред. Наверняка ему и не такое пишут, даже внимания не обратит.

— Центральный рынок! Следующая… — объявил водитель, но не дослушав какая там следующая остановка, я выскочил из автобуса.

Ну да. Ещё не те девяностые что остались у меня памяти, но уже похоже. Разноцветные палатки длинными рядами, заваленные и заставленные всякой всячиной дощатые прилавки, запах шашлыка, тухлых овощей, пыль, людской гомон и какая-то общая безликость. Не знаю, возможно ошибаюсь, но раньше я не замечал такой убогости окружающего. Тогда, в первой моей жизни, мне казалось что держать палатку на рынке это круто, это то к чему можно и нужно стремиться. А разложенные на картонках и самодельных столах шмотки китайско-турецкого происхождения с аляпистыми лейблами, были чем-то недоступным, и от этого неимоверно желанным. Сейчас же смотрю и понимаю что всё что здесь продается, шляпа полная. Качество ужасное, расцветка попугайская, цены дикие. Вот кроссовки, якобы Адидас — о чем убеждает клиента веснушчатая торговка, стоят «всего» семьдесят рублей. И это при средней зарплате сто, сто двадцать. Или футболка с логотипом Металлики, тоже почти даром, пятьдесят рубликов. За духи «французские», разлитые в каком-нибудь московском подвале, просят аж страшные полторы сотни, и судя по довольной физиономии продавца, спросом они пользуются хорошим.

Сейчас не сезон, но в сторону шапок лучше вообще не смотреть. Сурок ещё как-то приемлем, от семидесяти до ста, но вот ондатра, и тем более норка, — вообще не подходи. Года три назад, может чуть больше, родители покупали маме шапку, так вот это была реально ПОКУПКА, именно так, большими буквами. Не машина конечно, но тоже очень серьезно. Мне же нужна была сумка. Большая, неброская, и желательно не очень дорогая. Не то чтобы я жмот какой, (денег-то куча), но транжирить не хотел, чтобы не привлекать лишнее внимание. Все на виду, и внезапное появление новых вещей, включая даже обычную сумку, вызовет ненужные вопросы.

Палатка с сумками и чемоданами нашлась почти в самом конце ряда.

— Сколько? — спросил я, приглядываясь к «батону» грязно серого цвета.

— Сорок пять. — «мазнув» по мне взглядом, ответил молодой, небритый парень в запачканной кетчупом майке.

— Серьезно? — Искренне удивился я, хотя на дешевизну изначально не рассчитывал. — Серьёзней некуда! ФирмА! — именно так, с ударением на последнем слоге, уважительно заявил он.

— Какая? — уточнил я, ибо не было на сумке никаких надписей.

— Турция! Ткань супер! Шита специальными нитками, захочешь порвать, не порвешь! Вот, гляди — шустро сняв «батон» с «витрины», он расстегнул молнию, продемонстрировав два больших отделения.

— Берёшь?

Покрутив сумку в руках, я кивнул. Несмотря не неброской внешний вид, качество действительно было неплохим. Швы хоть и кривые местами, но прочные, места где пристёгивается ремень, усилены и дважды прошиты. Молнии железные, выглядят монументально. В общем, нормальная, рабочая вещь. То что надо.

Расплатившись и получив с полтинника сдачу, я пошёл дальше, рассчитывая разжиться фонариком и перочинным ножом. Вещи хоть и не первоочередные, но нужные. Можно ещё часы с подсветкой глянуть, что-нибудь типа «электроники», только тогда, боюсь, в бюджет не уложусь, наверняка дорогие они. Прошёлся по одному ряду, по второму, — ничего не нашел. Тряпье в основном, да косметика. Оставались павильоны, барахолка, и вдоль забора где прямо на земле торгуют. Сам рынок тут пока не особо большой, но чтобы обойти его весь, погулять придется.

Пока бродил, обратил внимание на пару угрюмого вида пацанчиков. Один повыше и посправней, второй мелкий и худой. Не уверен чтобы они ходили за мной, но каким-то непостижимым образом умудрялись постоянно маячить за спиной. Понимая что на богатея не тяну, это мягко сказать, я до последнего отмахивался, думал показалось, мало ли по каким делам они тут бродят. Но когда решил срезать между павильонами, они моментально оказались передо мной.

— Сумку давай… — презрительно сплюнув себе под ноги, меланхолично прогнусавил мелкий.

— Не дам. — просто ответил я, и широко улыбнулся.

— А если подумать? — в руках у мелкого появился аккуратненький ножик, высокий же просто набычился.

— Чего тут думать пацаны? Идите своей дорогой, я своей пойду. Так и разойдемся…

Отвечать они мне не стали, а едва заметно переглянувшись, — видимо система была уже отработана, одновременно кинулись вперёд. Высокий действовал без экивоков, делая ставку на вес и скорость. Мелкий же отвёл руку с ножом в сторону, и прикрываясь своим дружком, попытался достать меня сбоку.

Будь на моем месте человек без подготовки, пусть даже и спортсмен, всё закончилось бы печально. Но мне приём этот был знаком, — так действовали зеки на зоне, поэтому печально стало моим оппонентам. На самом деле, я даже не напрягался, столкнул их лбами, а потом еще добавил для верности. Отрубились оба. Высокий на спину опрокинулся, а мелкий ему в пузо лицом уткнулся.

Отойдя в сторону, я прислушался. Такие обычно тройками работают, так что, возможно, третий где-то рядом.

Постоял минутку, покрутил головой. Тишина. Ну что ж, хорошо если так. Шарить по карманам не стал, а вот ножик забрал, хороший трофей оказался, не смог я его оставить.

Всё, теперь за «грузом», и на вокзал, если потороплюсь, возможно на вечерний ещё успею.

Еженедельник «Аргументы и Факты» № 27. 17.07.1990

«Если в IV квартале 1985 года, накануне XXVII съезда КПСС, коммунистов, несвоевременно уплачивающих взносы, насчитывалось в партии 31 тысяча, то в IV квартале прошлого года их стало 279 тысяч, или в 9 раз больше. По состоянию же на 1 апреля текущего года их насчитывалось уже 670 тысяч.»