4 июня 1887 г. Бабкино.
4 июнь.
Получил Ваше письмо, добрейший Николай Александрович! 40 р. получены, за что благодарю. Купно с гонораром из "Пет«ербургской» газ«еты»" они избавили меня от безденежья.
Вы дали мне идею: чтобы не заезжать попусту в Питер, в котором достаточно побывать и на обратном пути из Ладоги, я слезу в Колпине, а оттуда к Вам. За мной не приезжайте, ибо я наверное не могу сказать, когда выеду: 10 или 11-го? Во всяком случае приеду к Вам не позже 12. Напишите мне, что давать извозчику от Колпина к Вам, как ехать и проч. В случае дождя в Колпине слезать не буду.
Я послал Билибину рассказ.
Погода у нас мерзкая: дождь льет через каждые 5 минут. Скучно и грустно «…» Скука сугуба, ибо я себе не разрешаю теперь ни одной рюмки, дабы не озлить своего геморроя.
Итак: я приеду к Вам не позже 12-го; Вы за мной не выезжаете в Колпино. Если не приеду, то уменьшите мне гонорар и выбраните меня, как душе угодно. Я рвусь в дорогу. Может задержать только одно: вены на ноге.
Беру с собою гроши.
Вы пишете, что если бы, путешествуя на юге, я посылал в "Осколки" те рассказы, что были напечатаны в "Газете", то получил бы не меньше и был бы в духе журнала… Ах, какой Вы!
10-го в Петербург, в пассажирском поезде, едет сотрудник "Осколков", светлейший князь Грузинский.
Прощайте. Раненый офицер, который повезет это письмо на почту, ругается.
Поклон Вашим.
А. Чехов.