Письма к матери. 1921 — 1926

Кембридж, 26 июня 1925 г.

Дорогая Мама!

Наконец пришли каникулы и я недели на две могу уехать и отдохнуть. Планы таковы. Сперва я поеду в Лондон, там пробуду до 1-го, оттуда в Кембридж, получу жалованье и поеду в Голландию к Эренфестам. От них — в Геттинген, оттуда обратно в Кембридж.

Эти последние дни были очень занятые, так как моя машина пришла сюда, в Кембридж, и ее разгружали и ставили на фундамент. Она весит около 700 пудов, и ты можешь себе представить, что это была большая работа. Начали разгружать ее в прошлую субботу в 4 часа вечера и кончили только в 2 часа ночи. Были выписаны специальные рабочие из Лондона, и они работали с большим искусством. Всего всю эту работу делало 6 человек. Они привезли с собой из Лондона стальные катки, домкрат, брусья и пр. Было так интересно смотреть на их работу, что Крокодил присутствовал от начала работы до 11 часов вечера. Теперь машина стоит, болты зацементированы, и после того как я вернусь, она будет пробоваться. Даст бог, все и далее пойдет благополучно.

Сегодня я долго сидел у Крокодила, болтали на житейские и научные темы. Он очень мил ко мне, так как доволен результатами испытания.

Я получил от Монтегю письмо, и он пишет, что привез все в целости На этой неделе заеду за всеми этими вещами. Я бесконечно рад шкуре медведя. Большое спасибо также и за все остальное.

Я себя чувствую хорошо. только очень устал, больше нервно. По-видимому, в связи с испытаниями машины. Было большое нервное напряжение, но теперь отдохну. Наверное, после поездки в Германию отдохну еще...

Был у меня Тейлор, очень мил, занят покупкой дома и устройством хозяйства Его невеста одного возраста с ним, 39 лет учительница очень хорошей школы. Я ее не видел Эллис уже женился и уехал справлять медовый месяц. Чедвик влюблен по уши, и Крокодил ворчит, что он мало работает.

Жду от тебя писем, из которых узнаю, что ты не переутомляешься, иначе перестану писать...