Планета фантазий, или Бойся своих желаний

Глава 4.

Генри Веравски.

Эта Лорански была очень странная девица. На дне её, естественно, не оказалось. С её прытью она явно достигла его, оттолкнулась и смылась. Пришлось разыскивать корабль. Это было почти аналогично тому, что искать в королевстве Аббау, поделённому на множество разношёрстных княжеств, иголку в стоге сена.

Пришлось подгонять наш разведывательный космолёт и осматривать всё сверху, проводить анализ движения судов, чтобы вычислить тот фрегат. Ещё этот таинственный убийца. Я ему понятно был не нужен, чтобы добраться до Лорански, он просто сидел и наблюдал за нашими метаниями. Поэтому он себя никак не проявлял. Ладно, решу сначала с девицей, а то с её характером долго она в живых в Аббау не продержится. Потом буду выяснять, кто крыса. Неужели Ардан? Это мысль не давала мне покоя.

Я ничуть не удивился, когда узнал, что кораблём владеет Равиль Баргоуз, известный дамский угодник и пират, каких поискать. Мы нашли Баргоуза в порту Дургаля, он проходил там курс лечения. Когда я его увидел, то не сразу понял, что привлекает в нём дам. У Равиля было косоглазие, причём очень сильное, я так понял, что у него из-за этого даже были проблемы при передвижении.

— Это недавно, — объяснил мужчина, когда мы встретились в небольшом отеле, после того как я перечислил на его счёт крупную сумму денег. Моё лицо, наверно, было слегка ошарашенным, когда он вышел на террасу, где для нас накрыли стол. — Последствия ранения, — пояснил Равиль, усаживаясь. — Очки пока не ношу, жду, может, обойдётся.

— Сотрясение? — предположил я, и он согласно кивнул. — Меня интересует, — продолжил уже по делу, — молодая особа, которая сорвалась со скалы, примерно в то время, когда вы находились неподалёку от берега.

Я протянул снимок. Мужчина напрягся, я это прекрасно видел по мышцам на руках. Он тянул время, явно раздумывая, что сказать.

— Равиль, понимаете, я её ищу из-за своих личных проблем, и действую, как вы уже поняли, как частное лицо, поэтому наша встреча строго конфиденциальна. Вы можете быть уверены, что всё, что скажете, останется между нами.

Он снова долго молчал, то ли не решаясь говорить, то ли желая каких-то преференций. Наконец, всё же рассказал.

— Да, она была на судне, правда, недолго, мы её высадили в ближайшем порту в Кормовиле. Спросите там у Габуса, — добавил он.

Этого я нашёл довольно быстро. Им оказался местный работорговец. Когда он увидел её изображение, его лицо покрылось ярко-красными пятнами. Я, честно говоря, думал, что мужчину хватит удар. Однако он удивил, взял себя в руки и поведал, что эту девицу ему подсунул некий Арчибальд в уплату долгов. Он, дескать, ни при чём, потому и продал её, желая вернуть свои деньги. А вот чтобы он рассказал, кому эту дамочку передал, мне пришлось выложить кругленькую сумму. Эта Лорански начинает чертовски дорого мне обходиться. И у меня странное двоякое отношение к ней. С одной стороны, хочется её придушить, но с другой стороны она заводит. Я давно не испытывал такие чувства по отношению к женщине, если испытывал вообще. Всё-таки всё, что окружало меня, разительно от неё отличалось.

Сейчас я пытаюсь попасть в богами забытый городок Киричи, где проживает очередной счастливый обладатель этой любвеобильной дамы.

Диана Лорански.

День стремительно катился к своему завершению, солнце уже поцеловалось с горизонтом, а я от прекрасных перспектив познакомиться с неведомой топью в каком-то загадочном лабиринте, места себе не находила. Вот кто это придумал издеваться так над женщинами? Чистые, нечистые. Он себе вторую жену берёт, а баб проверяет! Злость потихоньку заполняла меня, вытесняя липучий страх. Я упорно сидела грязная на скамейке и отказывалась с неё вставать.

Гордая Заруня пару раз выплывала из дома и что-то там кричала, обзывалась, даже ругаться пробовала, но я не обращала на неё внимания. Потом она спустилась и дошлёпала до меня. Уперев руки в бока, стала высказывать, что я должна привести себя в порядок и пилить в топь празднично одетая, умытая и расчёсанная. Баня натоплена, одежда ждёт. «Это ещё зачем? — думала я, слушая её разглагольствования, Я что, на бал собираюсь, или иду грязь месить?» Поняв, что второе, сообщила ей, что и так сойдёт. Она унеслась жаловаться. Выполз не мой мужчина-воин по имени Торион — Губоб и стал учить меня уму — разуму. Хотел силком в баню вести, но скамейка оказалось крепкой, а голос мой, проверенный в битвах, громким, потому у него ничего не вышло. Решили, что соседи от воплей сбегутся, нехорошо получится.

В итоге они завернули меня в праздничное покрывало, вместе с головой, оставив щель для глаза, чтобы не упала ненароком, позвали соседских баб и отправились с заунывной песней провожать меня до топи. Губоб не пошёл, только бабы и дети. Женщин, пока мы шли по улицам, примкнуло ещё десятка два. Получилась вполне себе похоронная процессия, а если учесть, что стремительно темнело, и они зажгли факелы, то ещё и с почестями. Чтобы я не сбежала, меня с двух сторон держали двое — Заруня, и я так поняла, её служанка. Здоровенная бабища килограмм под сто двадцать и ростом под два метра. И что Торион на ней не женился, спрашивается? Вон, какая подмога в хозяйстве, да из неё даже ратная подруга ничего бы получилась. И её, между прочим, и откармливать не надо. Всё экономия в доме.

Всю дорогу в импровизированную щель я рассматривала улицу, вдруг сбегу, нужно хоть знать по какой не стоит бежать. Дорога вывела из городка и пропетляла дальше, через небольшие пригорки к рощице. Оказалось, что там большое круглое озеро, заросшее по берегам деревьями. На небо выполз удивлённый глаз Нагона и окрасил мир в серебристо-голубые тона. Топью оказался полуразрушенный старинный замок, по какой-то причине затонувший много лет назад своей западной частью в озере. Словно стоял каменный гигант на берегу и пополз в него от сильной жары, захотев искупаться. Его верхняя часть почти вся разрушилась, а нижняя осталась нетронутой. Каменные стены, стоящие на земле, местами ещё хранили следы былого величества.

Меня подвели к огромным входным дверям, которые почему-то были в очень хорошем состоянии, наверно, эти садисты их меняли, и под всеобщий гомон затолкнули вовнутрь. Правда, когда толкали, покрывало свалилось, и все стали ойкать, зачем Ториону понадобилась такая грязная лохудра.

Захлопнули дверь, и я осталась стоять в темноте. Повернулась, потолкалась обратно, постучала, вдруг не закрыли? Но голоса, словно все пропали, погрузив меня в тёмную пелену тишины и мрака. Было жутковато. А что если сесть здесь и дождаться утра? При свете щели явно должны светиться, и тогда можно будет вылезти отсюда. Зачем мне тащиться в какую-то топь? Насколько я поняла — это должен быть путь к воде. Что-то я не уточнила, а они меня на ночь сюда засунули или на всё время, пока не вылезу? Что-то мне подсказывало, что второе. От безысходности облокотилась на дверь и сползла по ней, села, сижу. Прикрыла глаза, всё буду спать, главное ни о чём не думать, а то получу себе ещё привет от Заорании.

— Тётя, — примерно через час донеслось откуда-то сбоку. Вот интересно, почему-то баб я не слышала, а его хорошо.

— Том? — переспросила на всякий случай.

— Тётя, вы у двери не сидите, — зашептал он, я встала и двинулась на ощупь к тому месту, откуда доносился голос, — вы вперёд идите, — быстро говорил мальчонка, — выход есть только там, где вода. Возле нужной двери я рисовал угольком знаки. А здесь они всё закрывают.

— Том, да ты где?

— Я здеся, тут щель в стенке есть, про неё не знают, а у меня там внутри тайник имеется свечка и спички.

— Том здесь ничего не видно? Как я найду?

— Возле этого места у стены поищите, — шептал он, — тётя, я не хочу, чтобы вы в топь попали. Вы мне понравились. Но и новую жену для папы не хочу. Вы, пожалуйста, спаситесь, ладно, и убегайте, — переживал ребёнок. — А потом я сам на вас женюсь, вот только подрасту немного, — утешал меня он.

Пока мальчонка шептал, я лихорадочно возила руками по полу рядом со стеной. И, о чудо, нащупала свечку и длинный коробок.

— Я нашла Том, — поблагодарила ребёнка, — и обязательно пришлю тебе весточку, как выберусь отсюда. Спасибо тебе большое. А сейчас беги домой, а то тебя ещё и ругать будут.

Дрожащими руками зажгла длинную спичку, она больше походила на деревянную лучину по размерам и осторожно подожгла свечу. Жёлтое пламя заплясало на старых, облупившихся стенах. Я поднялась и осмотрелась, в каждой стене зияло по чёрному провалу от когда-то стоявших здесь дверей. Начала справа. Осмотрела всё возле первого прохода и ничего не нашла, рядом со вторым заметила накарябанный чёрный квадратик, но он был зачёркнут, пошла к третьему проходу, там был просто рисунок, туда и нырнула. Так я шла из комнаты в комнату, перелезая через обрушившие завалы камней.

Вскоре на улице стало светать, за благо в это время года ночи на Заорании всего по несколько часов. И сквозь щели стали проступать краски утра. Я затушила свечу, пока что-то видно, буду идти так. Но проклятые комнаты не заканчивались, словно кто-то, издеваясь, вёл меня по бесконечному коридору.

По всем законам я должна была уже давным-давно быть за пределами замка, столько я прошла, но нет, комнаты вырастали и вырастали на моём пути.

Наконец, совсем выбившись из сил, я присела отдохнуть. Где-то монотонно капала вода. Жутко хотелось есть и пить, но сворачивать на звук боялась. Я закрыла глаза, собираясь чуть-чуть посидеть, и провалилась в сон. Очнулась и подпрыгнула от злости на себя. Вот кто так делает, спрашивается? Днём спит, а ночью ходит! Соскочила, вокруг ничего не изменилось, разве только краски дня слегка приглушились. Пить хотелось ужасно. Идти на звук воды или всё же придерживаться знаков Тома? Решила возле каждой двери, куда вхожу, класть камень, за благо их тут валялось десятками, но стоило мне с такой умной мыслью подойти к проходу, как увидела, что кто-то уже пользовался такими идеями. А ведь я раньше даже не обращала на это внимание.

На душе стало как-то совсем уныло, и я, превозмогая жажду, двинулась по отметкам Тома, пока в голове не возникла странная мысль, а как он столько времени здесь бродил? Его что, никто не искал? Как стояла, так и опустилась на пол. Кто это надо мной шутит? Может, это и не ребёнок вовсе со мной говорил? С чего я поверила, что это Том? Закрыла глаза руками.

— Святейший, помоги, — прошептала, понимая, что, кажется, я домечталась. Заруня не зря, по всей видимости, замотала меня в покрывало и не настаивала, чтобы я помылась. Меня же теперь даже никто не опознает. Дрожь пробежала по телу. Если Веравски ищет меня, то и ему никто не скажет где я. Я на фотографии, и я такая, как сейчас, с разводами вокруг глаз и колтуном на голове, в грязной одежде, и неумытая. Ни один не признает, даже жена Губоба. А тот из вредности может не сказать.

Сердце моё заходилось от страха в груди.

— Так, — громко сказала я сама себе, — отставить панику.

Вспомнился сразу бабушкин ухажёр, дядя Бастиан, отставной военный, который поддерживал бабулю этим окриком. Жаль, что он умер, не выдержало сердце старого вояки. Я соскребла себя с пола и пошла вперёд по отметкам Тома, всё равно ничего лучше у меня не было. Комнаты были похожи одна на другую, как братья-близнецы, с той только разницей, что где-то было две двери, где-то четыре, а где-то три. Где было две, было проще, зашёл и вышел. Побродив с час, снова услышала капель, плюнув на всё, пошла на звук. «А если это меня заманивают? — появилась странная мысль, но я отмахнулась от неё. — Кому я тут нужна, в странном месте, где пропало пространство? Нет, не так, — поправила сама себя, — где пространство повторяет само себя, через определённые промежутки времени, по всей видимости, ещё и сдвигаясь. Вот это место, — удивилась сама тому, что предположила. — А если не двигаться? Оно продвинет меня в искомую точку?» Но проверять не очень хотелось, и я просто пошла дальше. Может, хоть напьюсь.

Воду я всё-таки нашла, по разрушенной стене бежал тоненький ручеёк и, срываясь с уступа, капал в небольшую выемку, которую сам себе, скорее всего, и сделал. Я решила посидеть пока здесь, всё равно темнело. «Переночую, а завтра побреду дальше. Интересно пространство сместится вместе со мной, или я проснусь в другом месте? Тогда вода пропадёт, а мне бы не хотелось. Но потом отмахнулась от своих мыслей. Я ведь уже спала и ничего не менялось.».

Сидела возле стены и думала, а сколько таких горемычных, как я здесь бродило? И куда они делись? Радовало, что во всяком случае, трупы мне пока не встречались. Вытянув ноги, я рассуждала о кознях Заорании. Интересно, так всем достаётся или я особенная? Или мне так мстят, что я приехала за полцены? Ну не за пол, а за десятую часть, поправила сама себя. «А может, о чём-нибудь помечтать, — всплыла в голове заманчивая мысль, — ой, нет, не надо, а то неизвестно, что получится». Темнота вскоре скрыла от меня весь окружающий мир, и я решила поспать. Но желудок долго не давал, в конце концов, и он угомонился, и я заснула.

Разбудили меня странные звуки, вдалеке по комнатам топал кто-то большой. Во всяком случае, шуму было много, вскоре оно в очередной раз загремело, по всей видимости, споткнувшись, и странно забормотало. В темноте слышать это было страшно, я решила съёжиться и вжаться в стену. Вдруг прошлёпает мимо? Было бы хорошо. Но нечто явно приближалось, продолжая жутковато пыхтеть, оно дошло до меня и остановилось, словно разглядывая, как будто здесь, что видно. Я явственно слышала надсадное дыхание неведомого существа. «Почему оно так дышит? — думала я. — Как будто инопланетянин? Может, меня переместило на другую планету?»

— Лорански, — прошипело нечто, и я заорала с испуга. Откуда оно меня знает?

Раздался какой-то шорох, мужская ругань сквозь зубы.

— Лорански, — сказал знакомый голос, — прекрати орать.

Оказывается, я продолжала тихонько пищать, даже не замечая, но сразу замолкла, как только до меня дошло кто это.

— Веравски? — уточнила на всякий случай, ноги и руки ещё дрожали от пережитого. Честно говоря, если бы я только видела, где он, да я была готова его расцеловать, только за то, что меня нашёл. — Это же ты?

— Я, — ответил он мне, чертыхаясь в темноте. — Что доскакалась?

— Нет, — ответила я обиженно, обниматься расхотелось, — просто отдыхаю перед очередным скоком.

— Я так и понял, по всей видимости, отдыхать будешь до старости, если только раньше не помрёшь.

— Почему это? — не поверила я, хотя подобные мысли у меня мелькали.

— Дай, я тоже присяду, ноги отваливаются, — вдруг попросил он.

— Садись, — я пожала плечами, — жалко, что ли, места много, только на меня не надо.

— Знаешь, какое у меня желание? — неожиданно спросил он. И я услышала шорох, мужчина опустился рядом.

— Какое?

— Чтобы это всё поскорее закончилось, и я больше никогда не прилечу на эту планету.

— Что, не повезло с невестой? — хихикнула я.

— Издеваешься?

— Есть немножко, — согласилась я. — Но знаешь, это первый раз, когда я по-настоящему счастлива тебя видеть. Нет, — тут же исправилась я, — слышать. А у тебя что, фонарика нет?

— Я его разбил, споткнулся, и он вылетел у меня из рук, представляешь. Но самое удивительное, что это был противоударный фонарик, а он разбился и погас. Это вообще чудеса какие-то. Ты там, случайно, не желала этого?

— А кто знает, что ты здесь? — мне почему-то было не смешно.

— Слава Святейшему, что никто. Я внял твоим советам и не стал абсолютно никого посвящать в свои планы.

— Ого, — я была поражена, что он запомнил, что я ему говорила. — А как ты здесь меня нашёл? Я почему-то уже себе напридумывала всяких теорий, вплоть до того, что здесь перемещающее пространство.

— Да, брось, обычный лабиринт, — он рассмеялся, — нет, вру, конечно. Он не совсем обычный, но для этого надо знать историю этого места.

— Расскажешь, — попросила я.

— А ты, как всегда, отправляешься куда-то и не узнаёшь, куда попадёшь?

— Ну, скажем так, — промямлила я, — я сюда не собиралась, меня сюда доставили. Кстати, а как ты меня нашёл?

— Слушай, весь городок бурлит, что некий Торион хочет взять в жёны уродку, потому она проходит, как пришлая, ритуал. Сопоставив некоторые факты нашего знакомства и то, что мужчина Торион, я понял, что это ты. Затем технические средства и технологии поиска и я здесь.

— Ну, можно сказать, что ты угадал, что говорили про меня, — вздохнула я, — только в тот раз была аллергия, от которой у меня опухло лицо, а в этот…, — я замолчала, раздумывая как ему сказать.

— Так что в этот? — поторопил меня он.

— Куча стечений обстоятельств, как-то так, если честно, я сама уже устала от той грязи, что на мне.

— Ты что, вся в грязи? — в голосе сквозило удивление и нотки смеха.

— Смешно, да? — я даже немного обиделась. — А вот мне нет, тебе бы всё это. Варианта было два — ты в грязи, и ты голенький. Тебе какой больше бы понравился?

— Ты голенький, — нагло захохотал этот тип.

— Ага, только не ты, а я, — полезла объяснять я.

— Ну я и говорю, что ты.

— Ну всё, — не удержалась я, обида, копившаяся всё это время, затопила меня, и я, быстро приподнявшись на колени, решила ринуться в бой на сидящего рядом обидчика. Только в темноте немного не рассчитала, как он сидит, споткнулась о мужские ноги и перелетела через него попой вверх. Он от неожиданности стал отбиваться от меня и попал руками прямо на мою малоприкрытую пятую точку.

— Не трогай, — закричала я.

— Да я и не собирался, — возмутился мужчина, — зачем ты её подставляешь?

— Я не подставляю, — кряхтя, стала подниматься я, в темноте опираясь на что попадётся.

— Э…, — закричал Генри, — осторожно там руками!

— А ты не подставляй, — парировала я.

Наконец, я приняла снова своё положение, сидя у стены, мужчина что-то бурчал о полоумных девицах, с которыми приходится иметь дело, потом замолчал.

— Прости, — решила извиниться я, — не знаю, что на меня нашло.

— Слушай, с твоим характером тебе лучше бы дома сидеть, — решил высказаться он.

— У меня нормальный характер, — что он меня всё время тыкает, то то ему не так, то это, — хотя здесь на Заорании он почему-то немного изменился, — решила объяснить я.

— Вряд ли у людей так внезапно меняются характеры, просто раньше ты подавляла некоторые свои склонности, — заявил Верански.

«Тоже мне нашёлся психоаналитик», — подумала я.

— Вот твой непосредственный руководитель на работе, например, тоже тобой совсем недоволен.

— Кто, Горыныч, что ли? Ну у него со мной свои счёты, ему шапочка не по размеру оказалась.

— Какая шапочка? — не понял Генри.

— Новогодняя, из безе с кремом и ягодами, — пояснила я.

— Я что-то не совсем уловил суть вопроса.

— Да тебе и ни к чему, зачем лишняя информация, — я пожала плечами, словно он меня видел.

— Диана, ты всегда такая колючая, с тобой же разговаривать невозможно.

— А ты гладкий и пушистый, да? Ты пытаешься наезжать на меня с первой секунды нашего знакомства, рассказывая мне, какая я плохая.

— Но ты же сама всё для этого сделала, — стал злиться Генри.

— Слушай, если бы не твой чип, мы бы с тобой даже не пересеклись никогда, ты живёшь в своём мире, отгороженном от моего стеной, так что не надо мне рассказывать кто я и что. Я только прошу тебя дать мне пару дней, просто поплавать, потому что другого такого шанса у меня точно уже не будет.

— Конечно, — ехидно протянул Веравски, — за тобой же тюрьма плачет, — он и сам не знал, зачем это сказал. Просто что-то в ней заводило его и ему это не нравилось.

— Слушай, Генри, перестань, а то я точно сбегу от тебя и отдам кому-нибудь твой чип, — решила немного пошантажировать мужика.

— И тебя сразу же убьют, как только заберут его, чтобы ты не болтала много, даже уйти от них не успеешь, — подытожил он.

Меня просто подмывало смыться от него, вот просто так, ему назло. Сильно он выглядел самоуверенным, даже в темноте противная уверенность сочилась в его голосе.

— Мне надо отойти, — решилась я на побег, надоел, о том, куда в очередной раз несусь, старалась не думать. Достал со своей тюрьмой!

— Ты куда?

— В туалет можно отойти? — спросила у надзирателя.

— В такой темноте можно далеко не отходить.

— Ага, а ты как ночью шёл? — решила уточнить. — С прибором ночного видения? — я про них читала, мечтала в горы такой взять, но они были очень дорогие.

— Ну, что-то вроде, — согласился он.

Я потянулась и, нащупав свечку, зажгла. Мужчина сидел недалеко от меня, положив локти на согнутые колени.

— Откуда это у тебя? — лениво поинтересовался он и уставился на меня.

— Генри, я же не спрашиваю, откуда у тебя прибор ночного видения?

— Это не прибор, — он нащупал и протянул мне шлем, — видишь, чтобы разыскать тебя здесь, мне пришлось взять его с космолёта, тут стоит датчик передвижения живых существ, — как-то заторможено произнёс он, смотря на меня.

— Поэтому ты так пыхтел? — вспомнила странные звуки, которые перепугали меня.

— Да, воздух проходил через очистительные системы. Слушай, а ты себя видела?

— Крутой шлем, — констатировала факт, проигнорировав его вопрос, — ну я отойду.

— Давай, только ненадолго, — медленно произнёс он, продолжая разглядывать мою персону, — уже скоро рассвет. Будем выбираться отсюда.

Я по стене прошла в соседнее помещение, а потом через него в следующее.

— Я тут недалеко, через комнату, — крикнула Веревски.

— Хорошо, — отозвался он. Голос был приглушён расстоянием.

— Очень, — прошептала я, поставила свечку, чтобы он думал, что я всё ещё там, и бросилась в первый же проход. Бежать. Мне почему-то хотелось доказать, что я не такая, как он обо мне думает. Генри оказался прав, на самом деле, светало, следующая комната встретила крупными сероватыми щелями и под ногами появилась вода. Я прохлюпала по ней и, не останавливаясь, нырнула в следующий дверной пролёт, который был предо мной. «Быстрее, быстрее…», — стучало в мозгу, лишь бы подальше от него. Вода поднялась до колен, и бежать стало труднее. Выданные у Габуса тапочки не пережили купания и стали сваливаться с ног, мешая движению. Я закинула их в разные стороны и услышала шаги по воде. «Блин, — возмутилась про себя, — да что так быстро-то!»

Пробежала ещё два помещения, уровень озера поднимался. Следующая комната принесла волну эйфории. Я выбралась, если бы не Веравски, я сейчас бы визжала от радости. В стене зиял проём, но вода поднялась до груди. Я бросилась вплавь, мечтая, что сейчас выскочу наружу и видел он меня тогда. Доплыла до бреши в стене, схватилась за края. Сзади раздавались шумные передвижения, меня явственно настигали.

— Лорански! — закричал взбешённый Генри, выскочивший в последнюю комнату. — Ты куда ломанулась, ненормальная?

— Сам такой, — пропыхтела я, подтягиваясь к дыре.

— Стой! — закричал мужчина, прыгал в воду, и как-то сильно быстро настигая меня, и дёргая вниз.

— А-а-а…, — заорала я, — на помощь! — руки не выдержали, поехали по краям, ломая ногти. «Ну всё!» — моя чаша терпения переполнилась, я стала брыкаться, стараясь достать его ненавистное лицо и тело, лишающее меня отпуска и свободы. Женщина внутри меня требовала справедливого отмщения. Мы барахтались с ним в воде, уходя туда с головой, выныривая и снова сцепляясь. Казалось, что он тоже мной недоволен и хочет свернуть мне шею, но что-то его останавливает.

«Это всё из-за него, — шептало подсознание, прогоняя перед внутренним взором все мои страдания. — Не получишь своего чипа, — зло думала я, молотя руками и ногами, — всё равно сбегу. В какой-то момент мы перебрались дальше от стены, здесь было уже не так глубоко, и он смог стоять, а я ещё нет. Это дало ему преимущество, и он всё же скрутил меня, прижав к себе. Я злобно пыхтела, пытаясь освободиться, а этот гад почему-то замер и не обращал внимания на мои тычки. Я билась из последних сил. Но вскоре они предательски стали оставлять меня, и мне пришлось смириться. Физически, но не духовно. Там у меня клокотала злоба. Я решила передохнуть и продолжить дальше борьбу за своё освобождение.

Но у Веравски что-то перемкнуло в голове. Одним плавным движением этот несносный мужчина, который мне совсем не нравился, приподнял меня повыше и впился в мои губы. Я попыталась оттолкнуть от себя этого наглеца, но его нежные губы творили со мной чудеса. Тело расслабилось перед его объятиями, не желая больше сопротивляться.

«Я что дура? Я с кем целуюсь?» Но мои руки уже обвивали шею, и тело прижималось покрепче к мужчине, требуя бОльших ласк. Он был весь из стальных мышц, и как я этого раньше не замечала? Прижиматься к нему было жутко приятно, я ощущала себя нежной и слабой. Я исследовала рукой его спину, забравшись под майку. От моих движений его тело слегка подрагивало. Мне нравилось, что он возбуждён и хочет меня. Я чувствовала его напрягшийся орган, который был готов встретиться со мной. Наверно, я, и правда, ненормальная, но я сама хотела этого. Мужские руки бродили по моему полуобнажённому телу, сдвигая и без того скудные остатки одежды в сторону, ласкали грудь и спускались всё ниже и ниже. Я готова была отдаться ему прямо здесь и сейчас и будь что будет, но бравый воитель Торион-Губоб умел появляться, как всегда, вовремя.

— Иля! — заорал он в проём, и я разочарованно застонала.

— Это он тебя, что ли? — весело поинтересовался Генри, разжимая объятия.

— Губоб как нельзя кстати, — усмехнулась я, отплывая от мужчины и поправляя одежду.

— Твой новоиспечённый жених?

— Чужой муж с тремя детьми, — парировала я.

— Иля! — снова закричал Торион-Губоб. — Ты дошла, дорогая, вылезай, я тебе помогу. Я знал, что ты невинна, и пройдёшь ритуал очищения, — орало это чудо на всю округу. Интересно, я просила или нет, чтобы мужчина был с интеллектом?

— Иля, ты пойдёшь или нет на встречу к любимому, — рассмеялся Веравски, а я зло на него посмотрела.

— Я сейчас, — крикнула, не отворачиваясь от мужчины, которого сейчас целовала. Серые глаза с усмешкой смотрели на меня, я перевела взгляд чуть ниже и уставилась на чувственные губы. Он перестал улыбаться и сглотнул. Я не понимала, что сейчас между нами происходит. Казалось, кем-то натягивается невидимая струна, которая начинает притягивать нас друг к другу. Мне снова захотелось, чтобы он меня поцеловал, почему-то была уверенность, что как только мы покинем лабиринт, это всё немедленно потеряет смысл, и будет восприниматься как некое недоразумение.

— Иля! — раздался голос Ториона. — Ты что, не можешь добраться до выхода?

— Мне надо туда идти? — спросила я у Генри.

— Конечно, — кивнул он, — мы же не останемся здесь жить?

— Я бы осталась, — пробормотала я, развернулась и поплыла к лазу. Подтянулась на руках, и меня подхватила крепкая рука чужого мужа, помогая выползти на свет божий.

Торион сидел в небольшой лодке. Как только он меня вытянул, заботливый мужчина тут же закутал моё тельце в покрывало, в котором меня вели сюда. От недельного голодания я стала практически прозрачной.

— Прячь лицо, — скомандовал он, и направил посудину к берегу, — а то грязь смылась и видны твои грехи.

— Ты что, теперь меня всё время кутать будешь? — решила уточнить я, не спеша заворачиваться в ткань.

— Пока не поженимся, — пояснил он.

— Откуда ты узнал, что я здесь? — кивнула на выход и заодно посмотрела, не появился ли Веравски. Где его носит? Утлое судёнышко ткнулось в берег, и я поспешила покинуть его.

— Посчитал примерно, когда ты должна подойти, — стал объяснять бывший мужчина моей мечты, выходя следом за мной на землю. — Не хочешь отблагодарить меня жарким поцелуем? — потянул меня к себе. Ровно полтора суток назад я бы умерла от счастья, услышав это.

— Пока нет, — отодвинулась от него.

— Почему? — удивился он, наступая на меня и игриво двигая бровями, явно приглашая к флирту. — Только не говори, что это из-за Заруни. Уверен, что вы ещё подружитесь, когда я буду отсутствовать по полгода.

— По сколько? — переспросила я, думая, что ослышалась, и медленно от него отступая.

— По полгода, — буркнул он и остановился, видя, что я не готова падать в его объятия. — Может, когда и немного больше. Смотря, куда придётся ехать, — принялся объяснять недалёкой мне. — Я же наёмник, следовательно, мой путь лежит туда, где военные конфликты. Жене и детям там не место, — сразу отсёк любые вопросы на эту тему.

— Это что, получается, ты муж на два месяца?

— Почему на два? — не понял он.

— Ну приехал, уехал, год прошёл, — попробовала разложить по полочкам я.

— Я же не на день приезжаю, — возмутился он, — И вообще, что тут стоять, поехали домой, пока бабы не понабежали, посмотреть, появилась ты уже или нет?

— Это что у вас местная развлекаловка?

«Да где там этого Веравски носит? — думала, оглядываясь на часть замка, стоящего в воде. — А вдруг он подумал, и сам от меня сбежал? — появилась нелепая мысль. — Но это же Заорания, планета, которая называется будь готова к любым неожиданностям».

Вокруг заметно посветлело. Прохладный ветерок пролетал, охватывая тело мягкими крыльями, и уносился, играя, прочь. От воды тянуло свежестью и немного водорослями. По берегу росли могучие ивы, опустившие свои ветви к тихой воде.

— Расскажи мне, откуда взялся этот лабиринт? — попросила я, надо было срочно тянуть время, а то не замечу, как замужем окажусь.

Торион удивлённо посмотрел на меня, помолчал, размышляя, потом заговорил.

— Это давно было, ещё при моём прадеде. Князь здесь жил, только тогда замок был как замок, ничего особенного, просто рядом было вот это озеро. Князь долго не женился, всё искал себе суженную, чтобы была необыкновенной чистоты и телом, и мыслями. Нашли в итоге ему жену из воспитанниц женского монастыря, тихую и пригожую Эвелинну. Сыграли свадьбу, а наутро взбешённый князь молодую жену запер на нижних этажах и повелел никого к ней не пускать. А потом долго просил у Заорании, чтобы сделала она здесь лабиринт, и проходили его только девственницы, а стерегла их Эвелина, не пропуская блудниц, дабы не страдали мужи. А за это отдал ей весь замок целиком.

Я слушала его, открыв рот. Что значит, просил, отдав замок целиком? Здесь что, желания платные? Не выдержала.

— Торион, я что-то не поняла, а за желания платить, что ли, надо?

— Конечно, а ты думаешь, почему мы этим не пользуемся?

— Я честно об этом не думала, — я чуть не села от такой новости, а потом меня разобрал смех. — Ой, не могу, — расхохоталась я, — а я-то думаю, что у меня всё сикось-накось?

— А ты что, не знала?

— Нет, — смеялась я, — спасибо, что сказал. А чем платить-то? — решила уточнить.

— А кто чем может, правда, иногда она сама забирает, что посчитает нужным, но не всегда, — добавил он, и вот это мне не понравилось. Вот сиди и думай, заберут, что у тебя или нет?

— Кто это ещё там? — неожиданно произнёс Торион и, обогнув меня, отправился к воде. Я обернулась на все сто уверенная, что сейчас увижу Генри. Так и есть. Мужчина перевесился через край лаза и нырнул в воду. За спиной у него был рюкзак, а я совсем про него забыла. Выходит, он за ним возвращался. Он быстро приближался к берегу, через минуту уже выходил из воды. Мне стало его жалко. В отличие от меня, одетой в лёгкие тряпочки и стоящей босиком, он был в ботинках, армейских штанах и куртке, которую второпях надевал, боясь потерять меня вновь.

— Ты кто? — зло ощерился Торион, кидая злобные взгляды то на меня, то на появившегося из того же места, что недавно и я, мужика.

— Генри Веравски, — представился тот, и с усмешкой посмотрел на озлобленного Губоба, у которого от ревности уже начинал пар валить из ноздрей.

— Мне всё равно кто ты, — выдал мужчина, как будто не сам только что задал этот вопрос, — что ты там делал? — кивнул на озеро.

— Искал свою невесту, — неожиданно ляпнул Веравски, а я вытаращила на него глаза.

— Это, — ткнул в меня пальцем Торион, — моя невеста и моя рабыня, я её купил и отдавать, никому не собираюсь.

— По законодательству Заорании, насколько я помню, иномиряне не могут продаваться и покупаться. Если я не прав поправь меня, — голос Генри был абсолютно спокоен, устрашающая поза противника нисколько его не пугала. Он присел на ствол, склонившейся к воде ивы и спокойно сняв ботинки, вылил из них воду.

— Мне плевать, — прошипел Торион, — я тебе её не отдам.

— А она не твоя вещь, чтобы ты распоряжался, — Генри встал и, скинув мокрую куртку, расстелил её на стволе сохнуть.

Я с интересом наблюдала за мужчинами. Ух ты, за Диану Лорански шла пикировка между двумя представителями противоположного пола. Кому рассказать не поверят. И неважно, что Генри я нужна совсем по другой причине, а Торион просто закусил удила, потому что потраченный медяк не давал ему покоя. Неважно, моему женскому эго было приятно за этим наблюдать.

— Попробуй прикоснись к ней, и я тебя убью, — прошипел чужой муж, решивший жениться на мне второй раз.

— А что к ней прикасаться? — Генри недоумённо приподнял бровь. — Она — женщина свободная сама пойдёт с кем захочет. Я прав, Диана?

— Конечно, — я величественно кивнула, изображая из себя королеву, закутанную в покрывало.

— Нет, — подскочил Торион, — не бывать этому! — и словно озверевший бык понёсся на Веравски.

— А-а-а…, — завизжала я, боясь, что взбесившийся воин разорвёт Генри. Но тот легко увернулся, уходя от удара, развернулся и нанёс свой, отправляя противника в нокаут. Я уставилась на поверженное тело здорового мужика.

— Как ты это сделал, ты что, убил его? — на всякий случай поинтересовалась я, продолжая рассматривать распростёртую фигуру Губоба, всё-таки мужчину было жаль, тем более его троих детей.

— Зачем? — удивился Веравски. — Просто ему надо немного полежать, чтобы немного успокоиться и собраться с мыслями. Ты же знаешь, что состояние покоя лучшее для этого средство. Ну а нам, я думаю, пора уходить, пока сюда не нагрянули женщины, о которых он говорил.

— Слушай Генри, а у тебя есть местные деньги? — вспомнила я про долг.

— Да были какие-то, а зачем тебе?

— А дай самую мелкую денежку, — попросила я, — я тебе обязательно верну.

— Точно? — усмехнулся он, и я кивнула.

Он порылся в кармане куртки, достал какие-то монетки и протянул мне. Я выбрала две похожие по размеру на ту, которой платили за меня, и положила на грудь Ториона, сожалея, что не могу передать привет маленькому мальчику по имени Том. Генри собрал куртку, ботинки, закинул рюкзак, и мы быстро пошли по кромке воды. Чем быстрее уйдём, тем скорее здесь всё успокоится и войдёт в привычное русло.

Мы побрели по воде, чтобы не оставлять следов, Генри решил приобнять меня и наклонился, и в этот момент прозвучал выстрел. Мужчина толкнул меня в бок, и я не очень грациозно рухнула в ветви ивы, он прыгнул на меня сверху, доконав часть дерева, и мы, барахтаясь как многоногий краб в песке, отползли ближе к стволу.

— Цела? — прошептал он, я присмотрелась, на лбу Генри появилась едва заметная испарина. Вместо того чтобы лежать и трястись, мне захотелось поцеловать его крепко сжатые губы, пришлось срочно брать себя в руки.

— Тебя ранили? — спросила я, хотя и так было понятно, мужчина бледнел прямо на глазах.

— В рюкзаке аптечка — сквозь зубы прошептал он, — и оружие.

Я дотянулась дрожащими руками до рюкзака и потянула его к себе.

— Быстрей, Диана, быстрей, — торопил меня Генри, — он сейчас пойдёт к нам.

Я дёрнула рюкзак на себя, развязала, и засунула руку. Нащупав металлический корпус, схватила и вынула.

— Пользовалась когда-нибудь? — спросил Генри, зажимая рукой рану на груди. По всей видимости, пуля прошла навылет.

— Разберусь, — буркнула я.

Что зазря я любила бегать к дяде Бастиану? У него были классные игрушки, как называл он оружие. Да он мне даже стрелять давал, когда мы ездили на пикники. Бабуля, правда, ругалась, мотивируя это тем, что ни к чему мне это, а дядя Бастиан с ней спорил, говорил, что судьба-злодейка, и что она уготовит, никому не ведомо. Я достала последнюю модель полуавтоматического пистолета и зависла в прострации. Такого я точно в руках не держала. «А была не была, — решила я, — курок точно спущу, главное не испугаться и в гада этого выстрелить».

— Он заряжен? — быстро поинтересовалась, осматривая блестящее оружие.

— Да, только сними с предохранителя, — Генри лежал на боку, майка всё быстрее заливалась кровью.

— Это? — указала на характерный рычаг. Он кивнул и закрыл глаза.

— Блин, — прошептала я и слегка приподнялась. Второй выстрел чуть не снёс макушку моей любопытной головы.

— Куда лезешь? — прорычал на меня Веравски. Откуда только силы взялись?

Я пошарила быстро в рюкзаке и вытащила аптечку.

— Давай сам, — сунула ему и быстро поползла в сторону берега.

— Куда? — крикнул он мне вслед, но я его не слушала. А что он предлагает, чтобы нас просто подошли и расстреляли?

За благо ива была раскидистой, её ветви образовали полог. Крадущегося мужчину во всём чёрном, с закрытым лицом я увидела сразу, как слегка приподнялась из-за ветвей. Он осторожно шёл по кромке воды держа наготове оружие. Навела на него пистолет, закрыла глаза, чтобы не видеть, и нажала спусковой курок. Выстрелы прозвучали один за другим. Через секунду решилась посмотреть, мужчины не было. «Вот зачем зажмурилась спрашивается? — стала ругать сама себя. — Куда он теперь делся?» Упала к земле и затаилась, слушая звуки. Неожиданно услышала возню, высунула свой любопытный нос и увидела Ториона, пытающегося скрутить мужика. Но тот был вооружён и не собирался сдаваться. Минут десять они наскакивали друг на друга, стремясь завалить каждый своего противника, пока убийце это не наскучило, и он, размахнувшись, не швырнул что-то противнику в глаза. Торион схватился за лицо и пропустил удар в голову. Ждать было больше нечего, я встала в полный рост, подняла ствол, прицелилась и выстрелила, не закрывая глаза. На этот раз попала. Мужчина дёрнулся, схватился за бок и, странно вихляя, побежал в кусты. Я прицелилась снова, но выстрелить в спину убегающего раненого не смогла.

Вернулась к Генри. Тот успел сделать себе какой-то укол и теперь сидел, зажимая чем-то рану.

— Ты куда побежала? — набросился на меня. — А если бы он тебя убил?

— Тебе было бы проще, — попробовала отшутиться я, доставая из аптечки перевязочные материалы и усаживаясь рядом с ним. — Погрузил бы спокойно лежащий трупик и повёз.

— Чокнутая! — обозвался Веравски, и я обиделась. Я тут скачу, жизнь ему спасаю, а он не ценит.

— Вот уйду к Ториону, будешь знать, — пробурчала я.

— Иди, — сказал он, бросая зажимать рану и дёргая меня к себе освободившейся рукой, — не забудь привет ему передать, — прошептал, заглядывая в мои удивлённые глаза и впиваясь в рот. Я даже на пару секунд запамятовала, что он раненый, жадно отвечая на поцелуй. — Не забудь напомнить мне, что надо продолжить, — прошептал, отстраняясь.

— Будь уверен, — кивнула я, всё ещё находясь под впечатлением от его горячих губ. Отодвинулась и попробовала снять с него майку, но рука у него не поднималась, а ножниц не было, пришлось делать временную повязку прямо на одежду. Услышала шаги, замерла и, схватив оружие, направила на звук шагов.

— Это я, — раздался голос Ториона и через секунду он сам показался из-за дерева. — Целы?

— Почти, — быстро ответила я, — Генри вот зацепило.

— А ты? — он осматривал меня странно обеспокоенным взглядом.

— Я нормально, — отмахнулась, — лучше скажи, как твоя голова?

— А что ей будет? — он пожал плечами. — Первый раз, что ли?

— Спасибо, что помог, — поблагодарила его.

— Не за что, — отмахнулся он. — Что ему было надо?

— Вот нам тоже очень хотелось бы узнать, что ему надо? — пробормотал Генри. — А ещё больше, кто его послал? Связь-то в городе есть?

— Естественно, можно даже от меня попробовать. Смотря, конечно, с кем, — хохотнул Торион, — с правительством, думаю, напрямую вряд ли получится. А так, пожалуйста. Знакомый ваш вроде как ранен, я прошёл по его следам, чуть дальше кровь накапала.

— Ты его? — уставился на меня Генри.

— Выходит я, а что оставалось делать? Или я его, или он нас, вряд ли бы он тебя и Ториона в живых оставил.

— А тебя? — встрял Торион. — Тебя бы оставил?

— Да, — сказала я, понимая, что скрывать дальше нет смысла. — Просто я случайно обворовала Генри, а то, что я забрала, очень нужно ещё кому-то.

— Как можно случайно обворовать? — удивлённо посмотрел на меня быстро соображающий воин.

— Можно, — кивнула я и взглянула на Генри, — когда поднимаешь то, что кто-то потерял, но ты об этом не в курсе.

— Понятно. Ну так отдай ему и будешь свободна, — предложил Торион.

— Оно не со мной, мне для начала надо постараться вернуться домой. Ты идти сможешь? — посмотрела на Веравски. — Или надо будет нести?

— Диана, а кто тебя научил стрелять? — пропустил он мои вопросы мимо ушей. — Удивительное умение для городской жительницы, — усмехнулся уголками губ. — Мне остаётся только поражаться твоим скрытым талантам, девушка.

— Ну это бабушкин кавалер, а по поводу талантов, то ты и сам сундук с неожиданностями, — парировала я.

— Торион! Торион! — раздался женский крик, и мы увидели бегущую к нам по дороге Заруню. Волосы её разметались, она летела, задрав юбку и сверкая голыми ногами.

— Прибью, — прошептал отчего-то разозлившийся муж.

Следом за женщиной, стараясь не отставать, стремительно нёсся ребёнок. Его штанишки плохо держались, и он подтягивал их на бегу.

— Том, — улыбнулась я, завидев моего маленького помощника.

Женщина подбежала и, не сбавляя скорости, запрыгнула на мужа.

— Живой, слава богам, живой, — заголосила она на всю округу, покрывая его лицо поцелуями, он пытался оторвать её от себя, но у него это плохо получалось.

— Заруня, да прекрати ты, — старался урезонить он женщину. Тут она, наконец, заметила меня. — А, — перенесла своё внимание на мою персону, соскочила с мужчины и бросилась ко мне, — это всё из-за тебя, — стала тыкать в меня пальцем. — У нас тут никогда не стреляли, это ты привела их за собой.

В чём-то она, конечно, была права, но я же не специально. Да и по большому счёту привела не я, а Веравски, но не объяснять же это разъярившейся даме. Том расширившимися глазёнками наблюдал за нами. В них зелёной тоской плескался невысказанный вопрос, а почему я всё ещё здесь, ведь мы договорились. На Генри никто не обращал внимания, словно его и нет.

— Молчать, — вдруг рявкнул Торион, и женщина мгновенно притихла, обиженно поджав губы. — Людям помочь надо, а не устраивать тут спектакль для зрителей.

Только сейчас я заметила толпу баб на пригорке. Они стояли кучкой и жадно обсуждали, по всей видимости, поведение «немытой лохудры».

— Том, — обратился он к сыну, — дуй бегом за подводой, у нас здесь раненный.