Планиверсум. Виртуальный контакт с двухмерным миром

Драбк, шарак из Окрбы

В пятницу я добрался до работы только в половине двенадцатого. Какое счастье, что у нас в университете нет летнего семестра! На самой загруженной кафедре компьютерных технологий занималась лишь горсточка дипломников, и мы могли спокойно проводить свои исследования. Главное, от нас не требовали, чтобы мы весь день торчали на рабочем месте.

Все, и моя жена в том числе, были уверены, что я так сильно занят решением какой-то важной научной проблемы. Меня очень тронуло, когда сегодня утром жена взволнованно улыбнулась мне на прощание:

— Удачи, милый!

Подойдя к своему кабинету, я обнаружил на двери приклеенный скотчем бумажный конверт. Я открыл его.

Я не виделся с Крейном с весны, когда мы только познакомились с Йендредом. Крейн был в числе студентов, знающих о событиях тех дней, но остаться на лето он не смог. В конце мая он устроился на работу в крупную компьютерную фирму на западном побережье. Я запомнил его как тихого, симпатичного юношу, вечно загруженного учебой. Усевшись в кресло, я размечтался о том, как приятно будет поделиться с ним последними новостями. Наверное, ради этого он и пришел.

В дверь робко постучали.

— Добрый день, сэр, — смущенно улыбнулся Крейн.

— Крейн! Рад тебя видеть! Ну и как тебе работается в… как его там?

— «Кэш секьюрити системз». Прекрасно, сэр. Я приехал на семинар и подумал, что неплохо бы заглянуть сюда и узнать, как идут дела.

— Замечательно! Я знаю, ты не устоял перед соблазном больших денег, но, честно говоря, тебе бы стоило остаться здесь. — Я заговорщицки ему подмигнул. — Тебя ведь 2DWORLD интересует?

— Да.

Он был каким-то скованным и долго не решался войти. Я предложил ему присесть в кресло и плотно закрыл дверь. Крейн сидел, уткнувшись взглядом в пол, пока я искал в столе нужную папку. Но как только папка нашлась, он сразу же заговорил:

— Вы все еще общаетесь с ними?

— Конечно! Вот, ты только посмотри!

Я протянул ему папку с фотографиями, сделанными «Поляроидом». По ним можно было составить хоть какое-то впечатление о самых интересных вещах, которые нам удалось увидеть. Крейн положил папку к себе на колени, но так и не открыл.

— То есть вы общаетесь постоянно?

— Да, постоянно. Хоть и не каждый день.

— И это все еще хранится в тайне?

— Ну да. Нам пришлось залечь на дно после того, как о нас написали в газетах. Но, насколько мне известно, никто кроме нашей группы и тебя не знает, что происходит на самом деле. А теперь все вроде бы опять утихло.

Крейн осторожно открыл папку, бросил взгляд на первую фотографию и закрыл снова.

— И сколько, по-вашему, это еще продлится?

— Хотел бы я знать! — улыбнулся я. Крейн мне нравился, несмотря на застенчивость. — Ты бы лучше спросил, сколько мы еще выдержим. Эти бессонные ночи нас доконают. Мы же допоздна общаемся с Йендредом, а с утра шатаемся по университету, как зомби, и пытаемся вести себя как обычно. Но ты взгляни на фотографии. На третьей что-то вроде двухмерного парового двигателя Потрясающее устройство!

Крейн папку так и не открыл.

— То есть у вас все нормально?

— Ну да.

Он медленно поднял голову и посмотрел на меня с выражением, которое я вряд ли смогу забыть. Его темные глаза были полны безмолвной мольбы, затаенного страха и боли.

— Разве ты не хочешь посмотреть фотографии?

— Нет. — Он помолчал и перевел дыхание. — Они меня нервируют.

— Как это — нервируют?

Он неожиданно рассмеялся.

— А знаете, мне странно, что вы до сих пор не бросили это дело. Ведь это липа.

— Липа?!

Он снова засмеялся и часто-часто заморгал.

— Да, липа. Это просто шутка.

— Чья же тогда это шутка? Кто мог так пошутить?

— А вы не знаете?

— Понятия не имею!

Крейн встал с кресла и положил папку на стол.

— Да, это шутка. Кажется, мне пора уходить. У меня деловая встреча. Я бы на вашем месте бросил все прямо сейчас, чтобы не превратиться в посмешище.

Я не стал спорить с Крейном, потому что мне показалось, будто какая-то необъяснимая сила заставила его сказать все это. Что-то в его душе мешало ему воспринимать всерьез и Планиверсум, и его обитателей. Со странной застывшей улыбкой Крейн подошел к двери, в последний раз обернулся и покачал головой.

— Может, это и вправду шутка, — растерянно выдавил я.

Крейн еще раз покачал головой и, не попрощавшись, ушел.

Я долго не мог забыть его странный испуганный взгляд. Чем-то он мне напомнил неожиданную опустошенность, которую я ощутил в лесу, брешь между обыденной реальностью и миром, где оживали сны и сбывались фантазии. Где-то между этими двумя мирами затерялся наш Планиверсум. Но что произошло с рассудком Крейна? Быть может, преодолевая эту брешь, он предпочел правде иллюзию, которая показалась ему более приемлемой, чем существование Планиверсума? Или со смехом сорвался в пропасть?

После обеда я встретился со студентами, знающими о Планиверсуме; мы называли эти встречи «тайными семинарами». Как только я упомянул о Крейне, Ламберт сообщил:

— Я видел его в кампусе сегодня днем. Окликнул его, но он не услышал.

— Когда это случилось?

— Часа в три.

Всем было интересно, не собирается ли Крейн прийти в лабораторию и снова пообщаться с Йендредом. Я сказал, нет, сегодня Крейн уже улетает. А наш очередной сеанс мог состояться лишь поздно вечером.

26 июля, суббота, 21:00

Как только мы установили связь между Землей и Арде, принтер выдал нам две страницы жалоб от Йендреда. Весь день их с Тба Кридом несло сильным ветром, и лишь пару раз они смогли сделать привал. И сейчас они с мрачным видом висели на шаре, который швыряло в воздухе, как поплавок. Теперь они прыгали сразу на десять метров.

Ближе к закату ветер начал стихать, и после не особенно удачного прыжка они остановились; Тба Крид упал. Йендред чуть было не выпустил шар, прежде чем ему удалось его сдуть.

Они давно уже перестали общаться на отвлеченные темы. Пока Йендред сооружал заслон от ветра из камней и гладких валунов, Тба Крид поджег небольшой «огненный кирпич» и разогрел ужин. Вопреки обычаю, за едой путешественники обсуждали, как им пересечь каменоломню, лежащую в пятидесяти километрах к востоку.

После еды Тба Крид выкопал неглубокую яму и бросил на дно несколько горящих «огненных кирпичей». Они с Йендредом сразу же засыпали яму слоем камней и уложили сверху шар и веревки. Предполагалось, что жар от «огненных кирпичей» согреет камни и эту импровизированную постель.

Перед сном они продолжали спорить о том, как пройти через каменоломню.

К воскресенью я начал понимать, что моя встреча с Крейном произвела на меня гораздо более сильное впечатление, чем я ожидал. Меня начали преследовать старые страхи. Если Планиверсума не существует, значит, я тоже оказался в плену иллюзий. Может, даже к лучшему, что цель, которая привела Йендреда на плато Дал-Радам, была настолько странной и пугающей. Сама ее необычность могла восстановить мою веру в реальность Арде.

27 июля, воскресенье, 21:00

Когда мы наконец открыли 2DWORLD, Йендред и Тба Крид все еще готовились к очередному дню пути. Они стояли на большой куче валунов, под которой можно было разглядеть коренную породу, всю в складках и трещинах. Ландшафт тут был скалистым и очень неровным.

Они уселись на валун и продолжили вчерашний спор о переходе через каменоломню. Тба Крид хотел с помощью шара спуститься на дно каменоломни и пересечь ее обычным способом, но такой путь был бы очень долгим, потому что мешало утреннее затишье. Йендред хотел подождать до полудня, а затем надуть шар так сильно, чтобы пролететь над каменоломней.

Тба Крид победил. Как выяснилось позже, его решение было ошибкой, но в то время мы обрадовались, что путешественники не ввязались в очередную воздушную авантюру.

Они тронулись в путь, причем, как в прошлый раз, прыжки совершал Йендред, а Тба Крид висел, ухватившись за верхнюю часть веревки. Возможно, Йендред согласился на это из уважения к старшему. Как мы поняли из их дальнейших разговоров, Йендред был слегка разочарован своим спутником.

Вскоре оба умолкли, потому что даже когда просто висишь на шаре, нельзя отвлекаться. Несколько часов они путешествовали в молчании, пока наконец не достигли каменоломни. У края они остановились, чтобы взглянуть на огромную яму. В течение многих веков и пуницлане, и ваницлане добывали в этой каменоломне блоки джебба. Граница между государствами проходила где-то посредине, чуть ближе к ваницланскому склону.

Мы заглянули ниже и обнаружили, что дно каменоломни лежит всего лишь метрах в двадцати от края. Спуститься на шаре здесь было не так уж и трудно. В последний момент Йендред решил надуть шар сильнее, чтобы делать более длинные прыжки.

Они прыгнули вниз, приземлились не слишком удачно, но зато их снова отбросило в воздух. Дно каменоломни было усеяно кусками джебба и кое-где сломанными инструментами. Дальше шла узкая, но довольно глубокая яма, выкопанная с неизвестной целью, но путешественники с легкостью ее преодолели. Ветра не было, и продвигались они медленно.

И тут на экране возникло нечто такое, что у нас волосы встали дыбом. Когда Йендред и Тба Крид начали очередной прыжок, над шаром зависла огромная похожая на змею тварь. Таких крупных животных мы еще не видели; похоже, это был гигантский бессалюр.

Змея рухнула с неба прямо на шар, придавив к земле и его, и обоих путешественников. Она сразу же прижала ко дну каменоломни голову и хвост, и все, что было между ними, оказалось в ловушке.

Йендред не ответил. Он бился под тяжестью хищной твари, которая начала подгибать под себя и голову, и хвост. Смысл ее действий был очевиден: поймав свои жертвы в ловушку, она могла спокойно и не торопясь их сожрать. Тба Криду не повезло: он оказался ближе к морде бессалюра. Шар очень сильно деформировался, но пока еще не лопнул. С другой стороны от шара был Йендред, он не мог стоять, но пытался отталкивать от себя змею и бить ее по плоским костям. Наверняка под ее телом было темно, как в склепе.

Затем мы стали свидетелями жуткой, тошнотворной картины. Бессалюр ухватила зубами руку Тба Крида и с силой сжала челюсти, сломав одну из главных костей. Мы видели, как из руки потекла жидкость. Бессалюр начала ее слизывать. Тба Крид колотил змею оставшейся рукой по глазам, а потом попытался вскочить ей на голову. Но все было тщетно. Бессалюр, разозлившись, схватила Тба Крида за другую руку, заглотнула ее до самого плеча, а затем откусила.

Эдвардс, сидевший за монитором, повернулся ко мне:

— Что нам делать?

Я лихорадочно соображал. Может, Йендред смог бы заткнуть зверюге пасть? Ему бы шест какой-нибудь или доску, чтобы загородиться ею как щитом.

— Там никакого шеста рядом нет?

Тба Крид лежал без движения, и бессалюр пока оставила его в покое, пытаясь дотянуться хвостом до Йендреда.

Алиса меня услышала:

— Если бы у меня был шест, я засунула бы его в ее глотку!

Неожиданно Чен завопил:

— Эй! Я знаю! Баллон с газом!

Мы сразу поняли, что он имеет в виду.

Я ни разу еще не видел, чтобы человек печатал с такой скоростью. Йендред сунул руку под оболочку шара, придавленного весом огромной змеи. И он смог взять баллон! Но бессалюр уже нащупала Йендреда своим заостренным хвостом и резко дернула головой, пытаясь укусить шар. Неожиданно шар исчез, остался лишь воздушный карман и оскаленная пасть змеи прямо перед Йендредом в кромешной тьме. Йендред держал перед собой баллон с газом.

Бессалюр сделала очередной выпад, схватив зубами и баллон, и обе руки Йендреда.

— Нет! — в отчаянии закричала Алиса при виде искалеченной нижней руки Йендреда. Верхнюю руку он успел выдернуть, когда бессалюр шире открыла рот, чтобы сдавить кусок добычи задними зубами. Она сжала челюсти. Сильно.

То, что случилось дальше, вызвало у нас и радость, и отвращение. Газ из прокушенного баллона ворвался в желудок змеи и разорвал его. Жидкость хлынула из ее пасти, и гигантская змея начала дергаться и извиваться: по разрушающимся нервам шли хаотические сигналы, а внутренние застежки раскрывались одна за другой.

Йендред с большим трудом смог выбраться из-под гигантского трупа. Он выполз на запад, из-под еще дергающегося хвоста. Тба Крид был без сомнения уже мертв, его искалеченное тело лежало рядом с головой бессалюра. Йендред наступил змее на хвост и медленно побрел по ее трупу, пока не оказался на самой толстой части ее туловища.

Его нижняя правая рука была вся изорвана. Зажав ее верхней рукой, чтобы остановить кровотечение, он про шел по телу змеи до конца и спрыгнул на землю. Похоже, он был в состоянии шока. Но как же он выживет без еды?

Он продолжал брести по дну каменоломни, спотыкаясь о камни.

Йендред остановился и медленно окинул взглядом небосвод — от горизонта до горизонта. Нет. Не видно. Мы решили поискать их сами и так изменили масштаб, что изображение Йендреда стало крохотным, словно точка, а на экране уместилась почти вся каменоломня. Он по-прежнему брел на восток, а мы с тревогой всматривались в монитор, разыскивая летающих хищников.

— Вот, смотрите!

В одной из ям, через которую перепрыгнули Йендред с Тба Кридом, неподвижно лежала свернувшаяся змея. Похоже, она не проснулась, когда шар беззвучно пролетел над ней. А та, которая напала, тоже спала в яме?

Мы снова вернулись к Йендреду. Он по-прежнему зажимал раненую руку и все сильнее пошатывался при ходьбе. Ему же сил не хватит выбраться из каменоломни! Когда, наконец, он подошел к восточной стене, мы внимательно осмотрели ее гладкую, отвесную поверхность. Там не было за что уцепиться, а если бы и было, Йендред со своим увечьем никогда не одолел бы такой подъем. У него не было ни еды, ни убежища, а спящая змея могла проснуться в любой момент.

Внутри у меня что-то оборвалось. Возможно, это был конец. В следующие несколько ночей мы или увидим, как Йендред медленно умирает у нас на глазах, или снова обнаружим на экране нелепых обитателей программы 2DWORLD. Но, так или иначе, связь между Землей и Арде будет потеряна навсегда.

Мы оставались с Йендредом, пока Шемс не скрылся за верхней кромкой каменоломни, и на смену дню пришла студеная ночь. Мы оставались с ним еще несколько часов, пока небо за окнами не начало светлеть. Мы разговаривали с Йендредом о чем только можно, пытаясь хоть как-то поддержать его.

Тут я тронул Феннела за плечо.

— Хватит. Не разубеждай его.

Вскоре нам пора было уходить. Алиса, Эдвардс и Чем хотели остаться, но я был непреклонен:

— Жизнь Йендреда действительно висит на волоске, но он может и выжить. А вы, если хотите, чтобы вас никогда больше не пустили в эту лабораторию, можем оставаться. Черт с вами, оставайтесь! — Мне необходимо было поспать.

Дома я лег в постель, но спал очень плохо. Мне снился повторяющийся сон, в котором я включал программу 2DWORLD, но вместо Йендреда на экране появлялся Крейн в виде какого-то жуткого продольного сечения, он задыхался в этом плоском мире и пытался вырваться из него.

28 июля, понедельник, 21:00

Мы все пришли в лабораторию одновременно и торопливо расселись по местам. Воздух буквально звенел от напряжения. Мы понятия не имели, в каком состоянии сейчас Йендред. Если он умер от холода или от ран, мы никогда больше его не увидим.

Примитивный пейзаж 2DWORLD сменился неровным дном каменоломни, и там сидел Йендред, живой! Мы сразу воспрянули духом. Скоро над каменоломней должен был взойти Шемс, и это значило, что Йендреду удалось пережить эту ночь.

И тут в дверь лаборатории кто-то постучал. Мы замерли. Я остался сидеть у компьютера, а Ламберт подошел к двери и посмотрел в глазок.

— Это завкафедрой!

Я подошел к двери. Чен занял мое место за монитором.

— Можно войти?

— Конечно. Я… э… заработался сегодня допоздна, а Алисе Литтл понадобился мой совет по управлению базами данных. Она такую интересную работу пишет!

Студенты бросились врассыпную, а завкафедрой тем временем обошел вокруг шкафа и заглянул в монитор. Там сидел Чен и управлял ракетными двигателями космического корабля «Энтерпрайз». Он ударил тремя фотонными торпедами по ближайшему клингонскому крейсеру, а затем повернулся к заведующему кафедрой, усиленно пытаясь изобразить невинный вид.

— Мисс Литтл, это и есть ваша база данных?

Алиса, умничка, рассмеялась совершенно искренне:

— Нет, сэр. Просто пока я разговаривала с профессором Дьюдни, Чену и Ламберту захотелось поиграть и «Звездный путь». Скоро я сгоню их с компьютера.

— Боюсь, вам придется согнать их прямо сейчас. Это компьютер для научных исследований, а не для игр. Голос заведующего стал чуточку мягче. — Вы же знаете, что на нашей кафедре компьютерные игры запрещены. Я надеялся, что никогда больше не увижу здесь таких развлечений. — Он повернулся ко мне. — Разве вы не видели, что тут творится?

Я заискивающе улыбнулся, радуясь, что настоящую «игру» мы успели вовремя остановить.

— Да, видел. Но я не нахожу в этом никакого вреда. Студенты очень много работают, и им захотелось oтвлечься.

— Насколько мне известно, Литтл — единственная, кому разрешено сейчас находиться в лаборатории.

Чен уже закрыл программу. Они с Ламбертом вышли из комнаты. Феннел и Эдвардс стояли у двери и слушали.

— Мне сообщили, что по вечерам здесь происходит что-то очень странное. И снова, Дьюдни, вы оказываетесь в центре событий. Мисс Литтл, так как же продвигается ваш проект?

Алиса затараторила, как пулемет. Вскоре завкафедрой заметно заскучал.

— Отлично. Продолжайте в том же духе. А я иду к себе писать отчет. — Он как-то странно, искоса взглянул на меня. Казалось, он почти готов был поверить, что сцена, которую он здесь застал, и впрямь совершенно невинна. Возможно, информация, которую ему «сообщили», была расплывчатой, и он решил, что под «странностями» подразумевались всего-навсего компьютерные игры.

После разговора с завкафедрой мы решили не возобновлять связь с Арде. Выходя из комнаты, Алиса буркнула:

— Хорошо хоть Йендред жив!

На следующий день мы решили начать сеанс гораздо позже обычного.

29 июля, вторник, 23:45

Мы несколько часов пытались восстановить связь. Ночь на Арде должна была закончиться примерно к трем часам по нашему времени, но разве Йендред мог проспать до утра на леденящем холоде в каменоломне? Скорее всего, он умер. Но Ламберт продолжал запускать программу 2DWORLD через каждые пятнадцать минут и ждал ответа.

А затем, в 03:49, Йендред снова появился на экране. Он лежал на кровати в маленьком подземном домике.

Рядом сидел старый ардиец и время от времени посматривал на него.

Я даже не сделал Ламберту замечание. То, что случилось с Йендредом, было гораздо важнее. Сразу после того, как вчерашним ардийским утром мы разорвали связь, в каменоломню спустилась бригада ваницланских каменотесов. У подножия обрыва они обнаружили замерзшего и обессиленного Йендреда. Они отнесли его в хижину старого ваницланина, живущего неподалеку, согрели и накормили его, вправили ему руку и обработали раны. Йендред сказал, что, кажется, он проспал весь остаток вчерашнего дня и всю ночь.

Старик-ваницланин дал Йендреду чашу с тушеным мясом. Йендред с таким аппетитом набросился на еду, что некоторое время ему было не до нас. Затем, наполним желудок, он снова «заговорил»:

Он еще долго рассказывал нам о доброте старого ваницланина, и о том, что готов остаться у этих каменотесов хоть на всю жизнь.

Переварив пищу, он выплюнул остатки в горшок, стоящий в ногах кровати. Затем он встал и поднял руки говоря по-нашему, сделал глубокий вздох. Теперь в соответствии с ардийскими правилами приличия он мог начать разговор.

Старик сообщил Йендреду, что от его хижины до святыни один день пути. Он объяснил, как должен вести себя чужак, пришедший к святыне. Там был врыт в землю блок из джебба. Йендред имел право перейти через этот блок только с разрешения ваницланина. Более того, ему категорически запрещено идти через святыню в одиночку, даже если ему хватит глупости миновать граничный камень. Если он сделает это, случится что-то ужасное.

К нашему огорчению, Йендред снова улегся спать и нам пришлось завершить сеанс связи. Но до того как он задремал, мы успели осмотреть хижину ваницланина. Она оказалась двухэтажной, а несущие балки в ней были сделаны из хатра. Тут имелись две кровати, качающаяся лестница без пружины, стол с очень простой каменной плитой и две полки: для посуды и для книг. Лампа всего одна — она была воткнута прямо в батарею, которая стояла на столе и служила подставкой. Если бы не электрическое освещение, можно было подумать, что именно в таких простых хижинах жили когда-то все ардийцы.

Затем Йендред уснул, и связь оборвалась.

Следующим вечером мы решили не собираться, потому что в это время Йендред бы тоже спал.

31 июля, четверг, 21:00

Мы даже не догадывались, что наша связь с Йендредом и Арде скоро выйдет на новый уровень. Мы успели привыкнуть к причудливому миру Арде и больше ничему не удивлялись, но все-таки нас ожидал сюрприз.

Когда нам удалось связаться с Арде, там было позднее утро. Йендред стоял на врытом в землю камне, глядел в сторону святыни и что-то говорил. Ни одного ардийца рядом не было. У ног Йендреда лежала маленькая веревочная сумка с едой.

Мы сдвинули фокус к востоку — до святыни и даже дальше, затем снова вернулись на запад. Вокруг не было ни души. Йендред огорчился, но все равно продолжал звать Драбка.

Святыня оказалась единственным настоящим зданием на планете — зданием в земном смысле этого слова Она была сложена из каменных блоков и стояла на поверхности.

Конечно, тут было самое подходящее место для на стоящего здания. Сколько бы дождей ни выпадало здесь, вода всегда текла бы от святыни. В былые времена, до изобретения воздушных шаров и ракет, святыня было почти непреодолимым препятствием на пути из Пуницлы в Ваницлу. Пройти через нее мог лишь тот путешественник, который согласился бы принять ваницланскую религию, то есть превратился бы в ваницланина. Из-за антиваницланских настроений в Пуницле в наши дни почти никто не проходил через святыню по земле.

В здании имелось отверстие наверху и пустота внутри. Для чего еще оно нужно, кроме разделения ардийских наций?

Неожиданно Алиса заговорила. Ее голос был одновременно удивленным и испуганным:

— Черт. Оно опять появилось. Я думала, это монитор барахлит. Видите эту тень?

Мы ничего не видели. Йендред продолжал окликать Драбка через каждые несколько минут, а в перерывах разговаривал с нами.

И тут мы заметили тень — бесформенное туманное пятно; оно медленно скользило по экрану позади Йендреда, за святыней, а затем вылетело из экрана и зависло справа от нас.

Чем бы это ни оказалось, глюки монитора были не при чем. Люминесцентное вещество не может светиться за пределами экрана.

Когда тень появилась снова, она влетела в экран справа от нас, промчалась сквозь святыню и замерла перед Йендредом. Затем она начала обретать форму — как будто мы смотрели диафильм, медленно подстраивая фокусировку проектора. Очертания тени становились все более и более четкими, и мы вдруг поняли, что это ардиец.

В мгновенье ока тень ардийца перестала быть размытой, и на экране возникло его четкое изображение.

— Драбк, шарак из Окбры, — пробормотала Алиса.

Йендред молчал минуты две, прежде чем смог ответить:

И снова Йендред надолго умолк.

Потрясающий поворот. Мало того что Драбк появился каким-то волшебным образом, и я не мог объяснить этот трюк, так он еще и про нас знает. Неужели Йендред успел тайно встретиться с Драбком и рассказать ему о нас?

Мы сидели за компьютером, как зачарованные, и только успевали переводить взгляды с распечатки на экран и обратно.

И вправду — одна из рук Драбка вдруг начала расплываться, укорачиваться и исчезла. Вероятно, она стала невидимой для Йендреда.

— Знаете, что я думаю? — воскликнул Чен. — Этот парень может двигаться в трех измерениях!

Странная идея Чена многое объясняла, но сказать по правде, мне ужасно не хотелось верить в такую возможность. С другой стороны, судя по тому, что мы видели на экране, Драбк действительно протянул руку в третье измерение и показывал прямо на нас!

Затем его рука стала такой же, как раньше.

На вопрос, откуда Драбк узнал, что Йендред «к знанию предрасположен», тот ответил, что «видел» будущее Йендреда и знает, что должно произойти. Кроме этого. Драбк много рассказывал о «вызывании силы». У нас сложилось впечатление, что это целый ритуал, похожий на ритуал ухаживания, но обращенный к какой-то неощутимой и всемогущей сущности.

Также Драбк объяснил, что скоро закат, и что к этому времени Йендред должен определиться, действительно ли он хочет обрести «знание за пределами мысли». Он не сказал точно, сколько времени для этого нужно, хотя намекнул, что Йендред за неделю способен познать больше, чем любой другой нсана за год. Это был совершенно новый поворот на пути Йендреда. Хотя я очень скептически отношусь к похожим вероучениям в нашем мире, рассказ Драбка очаровал меня. Я бы не очень удивился, если бы выяснилось, что старика-ваницланина обманул какой -то простой фокус, но в словах Драбка было что-то очень притягательное. Мне кажется, это почувствовали все мы. Даже Ламберт, заядлый игрок, ничего не воспринимающий всерьез, уставился в экран, как зачарованный.

Последовало долгое молчание; Йендред медленно отошел от Драбка и вернулся к граничному камню. Несколько минут он простоял на камне, глядя вверх. Затем посмотрел на запад, словно пытаясь увидеть вдали родную Пуницлу. И вернулся к Драбку.

Драбк вскинул вверх все четыре руки, словно делая очень глубокий вздох. Потом медленно их опустил.

И снова в молчании Йендред поел, сидя возле граничного камня. Драбк тем временем стоял у святыни. По нашим расчетам закат здесь должен был наступить через двадцать минут. В лаборатории было полтретьего ночи. Мы слышали легкое жужжание настенных электрических часов и шум системного блока.

— У меня ощущение, — прошептала вдруг Алиса, — что Йендреда мы больше не увидим.

— Почему? — таким же шепотом ответил кто-то из студентов.

— Не знаю. Но мне кажется, нас всех использовали. Понимаешь, что я пытаюсь сказать?

— Нет.

Покончив с едой, Йендред еще минут десять сидел и переваривал пищу, а потом осторожно сплюнул с внешней стороны граничного камня. Затем он повернулся к Драбку, а тот взял его за верхнюю руку.

Йендред послушно повторил за ним эту формулу, и Драбк начал объяснять ему, что он должен делать в святыне. К сожалению, мы не знаем, что именно сказал Драбк, потому что в это время что-то произошло с нашим принтером. В течение нескольких минут он зажевывал бумагу, печатая на одном и том же месте, как будто не мог перейти на следующую строку. Испугавшись, что мы не сможем больше общаться с Йендредом в такой важный момент его жизни, мы уже собирались закрыть 2DWORLD и запустить программу диагностики, как вдруг неполадка исчезла сама собой, и мы смогли увидеть последние слова Драбка:

Я понять не мог, как Йендред войдет в святыню. Стены были слишком гладкими, чтобы на них залезть, а лестницы поблизости не было. Но тут Драбк и Йендред. все еще держась за руки, медленно взмыли в воздух.

— Прямо как в сказке! — ахнула Алиса.

Они проплыли над святыней и медленно опустились на пол сквозь отверстие в потолке. Драбк дал Йендреду последние указания, который тот должен был сначала просто повторить, а впоследствии упорно пытаться понять. Он ни в коем случае не должен засыпать и думать о словах. Это, сказал Драбк, наиболее благоприятное место для подобного упражнения. Затем Драбк ушел — не вылетел из святыни и не превратился в размытое облако, а просто исчез. Моментально.

— Когда у Йендреда наступит утро?

Феннел сверился с графиком и что-то посчитал на калькуляторе.

— Восемнадцать сорок. Без двадцати семь, короче.

Сейчас было начало пятого. Йендред неподвижно сидел внутри святыни. Мы знали, что до восьми вечера компьютер будет занят, и обратились к Йендреду, чтобы предупредить его о времени следующего сеанса.