Плановый апокалипсис

ГЛАВА 9. КОПИ ЦАРЯ СОЛОМОНА

/Что-то постоянно меняется, а что-то остается /

/относительно неизменным, как, например, камень./

/Философ Маналов./

Дергачев вышел из дома, в руке — портфель, на голове — головной убор, согласно сезону. А в портфеле лежало то, что оттягивало его ручку при каждом покачивании, как бы напоминая о себе. Дергачев решил пройтись пешком, и обдумать еще раз, что и как он скажет Валере, потому что от этого будет зависеть, получит ли он то, на что рассчитывает, или нет. Это было важно. Если он получит то, на что рассчитывает, он не только банально поднимется, но и, что гораздо важнее, перейдет на другой уровень. А на том уровне все по-другому. Он к этому долго и упорно шел, и вот теперь он в шаге от намеченного.

Почему-то, Дергачев был практически уверен, что все получится. И только одно какое-то мелкое сомнение немного беспокоило его. Он никак не мог ухватить, что именно его беспокоит. Поэтому и пошел пешком. Когда ходишь, голова работает лучше, и что-то в нее да приходит. Надо ещё раз все хорошенько обдумать, попробовать нащупать то, что мешает, и, по возможности, его нейтрализовать.

Он прошел по одному тихому переулку, свернул в другой, такой же тихий. Перешел в третий.

«Что там не говори, а в центре города, при всей его загазованности, можно найти то, чего в других местах не найдешь — тишину и безлюдье, подумал Дергачев. — Раз дерево, два дерево, три дерево»… — Он вышел на главную пешеходную улицу города, и сразу провалился в разноликую толпу, издающую многочастотный гул, который послужил опровержением подуманному прежде. Дергачев огляделся. Слева громко пел в сопровождении молодежного ансамбля пожилой гитарист:

/Сто тысяч дорог пройдем/

/И что-то в конце найдем/

/А, может, и ничего/

/Не знает никто того…/

Человек пять хлопали и подпевали. Справа было потише, там продавали сувениры. Что-то из окружающего натолкнуло Дергачева на мысль.

«Если это то, что я думаю, — остановился он, — то с этим я поступлю вот как — переставлю вот сюда эту позицию, а эту — сюда. А эти обстоятельства мы рассмотрим под таким вот углом. И нет проблемы! Зря я пошел пешком, не думал, что так быстро все решу». — Портфель был тяжелый, его то и дело приходилось перекладывать из руки в руку. Вы когда-нибудь носили с собой кирпич? Портфель был намного тяжелее. Но тут что-то в его голове опять заговорило с ним — Нет, это опять не то! Там что-то другое, и он никак не может угадать.

Он съел мороженое, сфотографировался, по привычке, с обезьяной, купил пиво, попозировав уличному карикатуристу. В общем, не торопился.

Дойдя до угла, Дергачев остановился у урны. Он собирался порвать и выкинуть карикатуру. Ему она не понравилась. На карикатуре он получился какой-то похожий на задумавшегося осла. Посмотрев в последний раз, Дергачев передумал: «А ведь и вправду похож. — Он сунул листок в портфель. — Иногда, полезно видеть себя со стороны».

Дергачев снова шел по тихому переулку, где ничто не мешало и не отвлекало от обдумывания решения задачи.

«А если это вот что?.. Да… Похоже на то… Очень даже похоже… Точно! Так и есть! Это оно!.. Что ж, не так уж все и сложно. Мы сделаем вот что, и тогда автоматически заработает вот это. А когда это заработает, все то, о чем я беспокоюсь, перестанет меня волновать… Так вот и поступим», он переложил портфель в другую руку. Справа обозначился уютный дворик с детской площадкой. Двое пацанов гоняли мяч.

«Надо бы передохнуть, и еще разок все прокрутить в голове. Идти мне отсюда минут пять, не больше», — он сел на лавку, поставил портфель рядом, достал из него платок, вытер лицо, глотнул пива, закурил.

— Эй, дядя, тут не курят! — крикнул пацан. — Тут детская площадка в натуре! Вы что — слепой?

— Сейчас ты у меня будешь слепой! — отреагировал Дергачев.

— Че ты сказал, козел старый?! — пацан ткнул локтем товарища. — Слыхал, Шурик?

Шурик поднял с земли кирпич и, без лишних слов, швырнул в Дергачева. Дергачев, уронив пиво, поймал кирпич, и швырнул обратно в убегающих хулиганов. Не долетев немного до цели, кирпич упал в траву, а пацаны скрылись. Дергачев посмотрел на осколки бутылки. Хорошо, что пива оставалось немного. Плохо, что оно уже начинало действовать, как обычно действует пиво.

Он поднялся, отошел под грибок в песочнице и долго избавлялся от пива.

«Коварный напиток, — подумал Дергачев. — Эх, коварный… Вот если бы все так в жизни протекало, медленно и понятно, как теперь, то и я бы не ломал сейчас голову над не пойми чем… А, может, это вот что?»

«Нет, не то, — сказал ему внутренний голос, когда он вернулся на лавку. — Господи, портфель-то оставил!.. Открытый!.. Стоял тут один-одинешенек никому не нужный… Знал бы кто, что в нем, так бы не думал, — Дергачев заглянул внутрь. Слиток золота, завернутый в подарочную бумагу, лежал на месте. Он закрыл портфель и сел. — Не то все, не то… — заговорил опять внутренний голос. — А что тогда, то?.. Что?.. Ну, что?.. Думай… Думаю, пора выдвигаться… Сейчас прийти — самое время. Может, я вообще, напрасно беспокоюсь?» — Он взял портфель и пошел дальше, между делом отметив, что нести его стало значительно полегче. Хорошо, что он отдохнул.

За углом бородач без усов, клеил что-то на столб.

Дергачев подошел.

- /«Задачу любой категории сложности решаю на раз, исходя возможностей,

/- прочитал он. — /Философ Маналов»…/ Если это так, то вы тот, кто мне нужен. Сколько стоит ваша услуга?

— Зависит от ряда факторов, — моментально включился философ бородач. — От типа и сложности задачи, от скорости ее решения. Но вам, как первому клиенту, я, в любом случае, сделаю хорошую скидку. Обрисуйте в двух словах вашу проблему.

— В двух словах, — сказал Дергачев, — я не могу говорить об этой проблеме открыто, я лишь могу затронуть ее основные аспекты и общие характеристики.

— Затрагивайте.

— В цепочке логических построений имеется неочевидное слабое звено, сказал он в манере, в какой, по его понятиям, надо было говорить с философами. — Требуется в кратчайшие сроки выявить его и нейтрализовать по возможности.

— Насколько сроки кратчайшие?

— Буквально через несколько минут это будет уже не актуально.

— Если то, что является слабым звеном, неочевидно, — ни на секунду не задумавшись, сказал бородач, — значит слабое звено находится вне зоны вашего восприятия, то есть, вы его не замечаете.

— Это я и сам понимаю, — усмехнулся Дергачев. — Вы мне можете сказать, как мне его разглядеть?

— Используйте внутреннее зрение. Посмотрите на себя своими же глазами, и выделите то, что является вашим слабым местом. Слабое место есть у каждого. Скорее всего, слабое звено как-то с ним связано.

Дергачев хорошо знал свое слабое место. Его слабым местом была невнимательность. И он не боялся себе в этом признаться. Да, он невнимателен, но зато у него много других, сильных качеств. Например, он хорошо импровизирует в нестандартных ситуациях. Дергачев почувствовал, что он на правильном пути. Вот на этом и остановимся.

— Спасибо, — сказал он бородатому. — Вы мне очень помогли. Сколько я вам должен? — Он поставил на асфальт портфель, и полез за бумажником.

Бородач ответил. Дергачев утроил сумму.

— Нет-нет, это много!

— Не спорьте, вы заслужили. — Дергачев пошел дальше.

— Вы портфель забыли! — крикнул вслед бородач.

— Ах, да! Большое спасибо!..

— Не на чем. Вам спасибо, — философ обмахнул купюрой объявление. — Теперь, думаю, дело пойдет…

— От всей души желаю вам этого!

— А я вам желаю решить вашу проблему окончательно.

— Думаю, я теперь справлюсь…

Дергачев вошел в лучший в городе ресторан, где Валера праздновал свой юбилей.

Он поставил портфель на гардеробную стойку, снял верхнюю одежду, протянул гардеробщику.

Двери в зал распахнулись, шум веселья донесся оттуда. Дергачев оглянулся. В дверях стоял Валера.

— Дергачев! Рад тебя видеть, дружище!

Они пожали руки.

— Поздравляю…

— Потом-потом, — остановил Валера. — Мне отлить надо….

— И мне надо…

— Давай…

— Уважаемый! — окликнул гардеробщик. — Вы номерок забыли! И портфель, кстати…

— Да что ж такое! — Дергачев вернулся.

Он поставил портфель у раковины и подошел к писсуару. У соседнего облегчался Валера.

— Вот, сколько тебя знаю, всегда ты такой, — Валера стряхнул и задраил ширинку, — рассеянный. С твоим-то мозгом! Вот как это сочетается — не понимаю… Ты, Дергачев, природный уникум, — он отошел к умывальнику. Зашумела вода.

Дергачев отлил и присоединился.

— Ты, я смотрю, как на заседание, с портфелем пришел! — Валера оторвал салфетку.

Дергачев вдруг подумал, что лучшего места для поздравления ему не найти. Где еще, как не тут, Валера сможет рассмотреть его подарок при нем?

— С юбилеем! — он пододвинул к нему портфель. — И да не оскудеют копи твои, как копи царя Соломона!

— Что, прям в сортире?

Дергачев со значением кивнул.

— Ты, Дергачев, мастер культурно выражаться, — Валера открыл портфель. — И что там у тебя? — он вытащил сверток. — Ого! Тяжелый!

Дергачев заметил, что праздничный бант, которым был перевязан завернутый в подарочную бумагу золотой слиток, съехал на бок, и узел на нем был какой-то неаккуратный.

Валера сорвал бант, и развернул помятую слегка бумагу. В бумаге был кирпич. Обыкновенный красный кирпич. Возможно даже, именно тот, который кинули в Дергачева пацаны.

— Кирпич? — удивился Валера.

Лишним, наверное, будет говорить, что Дергачев удивился не меньше. А еще больше он удивился, когда услышал себя как бы со стороны:

— Это золотой краеугольный камень.

— Золотой? — Валера повертел кирпич. — А на вид — кирпич, как кирпич…

— Он станет золотым, когда ты одобришь это, — Дергачев достал из портфеля бумагу, и протянул.

Валера взял ее, посмотрел и расхохотался.

Дергачев побледнел.

— А похож! Схвачено четко! С таким вот ты и ходишь выражением на лице, Дергачев, — Валера положил листок на раковину.

Это была карикатура. Дергачев выдохнул. Валера потыкал пальцем в рисунок:

— Одобряю! Ну? И где же золото?

— Извини, — Дергачев забрал рисунок. — Это не то. Я перепутал… Вот, — он вытащил из портфеля другую бумагу.

Валера пробежал глазами.

— И ты хочешь, чтобы я передал это тебе?.. Что ж, я не возражаю… Но тебе не кажется, что одного краеугольного камня будет для равновесия недостаточно?

— Кажется, — кивнул Дергачев. — Пусть их будет два. Левый и правый.

— Пусть их для устойчивости будет три, как ног у табуретки.

Дергачев подумал, что для него это не табуретка уже получается, а, с учетом пропавшего слитка, полноценный стул на четырех золотых ножках, и протянул, в знак согласия, руку.