Платиновое сердце

16

Марина

Делая вид, что в упор не замечаю мажора, который, как оказалось, до сих пор дрых, я натянула тонкие резиновые перчатки и протопала от двери в направлении окон. Принялась нарочно создавать противный шум, распахивая одни тяжелые шторы за другими. Когда же впустила божий свет в комнату через третье окно, которое находилось как раз напротив кровати, Молотов поморщился и закрыл глаза рукой.

– Сколько время? – спросил он хрипло и недовольно.

Я ничего не ответил. Цокнув языком, Женя снизошел дотянуться до своего телефона и смачно ругнулся:

– Блядь… – Видимо вставать в два часа дня не входило в его планы.

Краем глаза отметив, как он сонно потер лицо, я зашагала по паркету как по плацу обратно к двери, где оставила инвентарь для уборки.

– Каштанка, ты че такая громкая сегодня, а?!

– Если что-то не устраивает, все вопросы к Тол… К Анатолию Романовичу! – тут же объявила я сухим деловым тоном. Словно только и ждала момента, чтобы это сказать. – Он дал мне задание начинать рабочий день с твоей комнаты – я выполняю. – Остановившись возле тележки с чистящими средствами, я резко оглянулась и добавила уже не так бесстрастно: – И пошел ты нахрен, если думаешь, что я реально стану тебя называть по имени отчеству! Может еще Господином?!

Хмуро глядя на меня с пару секунд, мажор прыснул и хрипло захохотал. Конечно, смешно ему!

– Господином было бы неплохо, – всерьез заметил этот непрошибаемый гад. – Я подумаю над твоим предложением!

Я стиснула зубы и отвернулась.

Не ведись. Не ведись!

Меня прямо всю колотило. Бессмысленно перебирая дозаторы с разными этикетками, я, в конце концов, отошла от тележки и решительно двинулась к кровати. Остановилась у подножья и, невозмутимо взяла края одеяла, невольно задев взглядом обнаженный торс Молотова, с которого оно сползло. Нормальный такой торс… Крепкая широкая грудная клетка, очерченные мышцы, кубики – ну прямо весь такой спортивный, а сам небось на стероидах сидит!

– Встань! Мне нужно заправить постель, – больше скомандовала я, чем попросила, опуская глаза. А то еще подумает, что я на него пялюсь.

Хозяин комнаты лениво потянулся, давая мне в полной мере разглядеть татуировку, которая шла рукавом по его левой руке до самого плеча. Какой-то только известный ему ансамбль орнаментов.

– Пиздец ты мозгоклюйка… – проворчал он. – Тебя можно вместо будильника заводить!

Я сосредоточила на мажоре взгляд исподлобья, а он скривил губы и нехотя переместился к краю кровати, одновременно откидывая одеяло.

– Твою мать!.. – вскрикнула я, отскочив будто ошпаренная и отвернувшись. – Ты что без трусов спишь?!

Жмурясь, я дернула головой, пытаясь избавиться от картины намертво застывшей перед глазами. Обнаженные мужские бедра, а между ними – вздыбленный крупный член с раскрытой головкой.

От смущения меня прямо жаром пробрало. Отступая от кровати, я осторожно проследила, как Молотов спокойно выпрямился, даже не пытаясь от меня отвернуться.

– Ну да, – вальяжно подтвердил он. – Не люблю я, когда по утрам член в белье упирается. А ты чего так подкинулась, Воронцова?! – вкрадчиво спросил. – Стояка никогда не видела?

Чувствуя, как пылают щеки, я с трудом выпустила воздух из легких. Теперь понятно, почему он у него такой здоровый, как шланг…

– Оденься! – холодно велела я, скованно махнув рукой в сторону мажора.

Но этот беспардонный мерзавец нагло заявил:

– Не хочу.

Мало того он начал приближаться! А я наоборот – отступать от него как от чумы.

– Не, я серьезно, ты че никогда парня голого не видела?! – снисходительно усмехнулся Молотов. – Так пользуйся возможностью, малышка! Смелее!

Я резко остановилась и обернулась, с вызовом вперившись ему в волчьи глаза. В основном конечно, чтобы не видеть интимных мест на теле мажора. Хотя это было довольно сложно.

– Отвали, говорю! – предупреждающе отчеканила я. – Мне работать надо.

Прищурившись, он дернул губами в дьявольской усмешке и бесцеремонно заметил:

– Хрена ты раскраснелась. Как девственница, ей богу! Погоди-ка… – Молотов свел брови, а я поджала губы и резко сдвинулась с места в направлении кровати. – Реально?!

Он присвистнул, расценив по-своему мое молчание.

– Так вот почему ты такая злая… Тебя давно надо откупорить, девочка!

Злостно сбрасывая одеяло мажора прямо на пол, я закатила глаза, изо всех сил старалась его игнорировать. Хотя щеки горели уже неимоверно.

Ну что за придурок, а?! И почему меня так цепляет эта тема? Как будто девственность это признак какой-то стремной болезни!