Плавающий город

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

На следующий день я встал с рассветом и побежал разыскивать Корсикана. Встретив его в большом зале, я узнал, что он всю ночь не расставался с Фабианом, который был страшно потрясен неожиданным открытием. Догадался ли он, что Елена была на корабле? Думал ли он, что несчастная сумасшедшая была та самая женщина, которую он любил столько лет? Корсикан ничего не мог сообщить мне по этому поводу, так как в продолжение всей ночи Фабиан не сказал ему ни слова.

Корсикан, горячо любивший Мак-Эльвина, был в полном отчаянии.

— Я слишком поздно вмешался в эту ссору, — сказал он, — мне следовало ударить этого негодяя прежде, чем Фабиан замахнулся на него.

— Это было бы бесполезно, — ответил я. — Гарри Драке давно искал ссоры с Фабианом, от вас же он не принял бы вызова.

— Вы правы, — сказал капитан. — Гарри Драке, очевидно, знает все прошлое, всю историю любви нашего друга. Может быть, Елена, не желая ничего скрывать от своего будущего мужа, еще до свадьбы рассказала ему о своей любви к Фабиану. И вот теперь он, встретившись с Мак-Эльвином, пользуется случаем, чтобы излить на нем всю свою злобу. Мне кажется, что этот негодяй должен быть опасным дуэлянтом.

— Да, — отвечал я, — мне говорили, что он убил троих или четверых противников.

— В смысле дуэли я не боюсь за Фабиана; он ведь не из трусливых, и к тому же прекрасный стрелок. Но меня беспокоят последствия этого поединка. Убив Драке, Фабиан навсегда потеряет Елену, потому что она не простит ему смерти мужа, как бы гадок ни был этот последний.

— Что бы из всего этого ни вышло, мы можем желать для Елены и Фабиана только одного: смерти Драке. Я надеюсь, что справедливость будет на нашей стороне.

— Все это так, но тем не менее я готов пожертвовать жизнью, чтобы избавить Фабиана от предстоящего поединка.

— Послушайте, капитан, — сказал я, пожав руку этого преданного друга, — не будем отчаиваться. Ведь секунданты Драке еще не являлись.

— Вы, может быть, придумали, как помешать этому поединку?

— Пока нет. Но дело в том, что дуэль произойдет, вероятно, по прибытии в Америку, а пока мы до нее доберемся, случай, породивший это дело, может и расстроить его.

Капитан Корсикан недоверчиво покачал головой, как бы желая сказать, что он не верит в помощь случая. В это время Фабиан поднимался по лестнице в конце палубы. Он был чрезвычайно бледен. Его сердечная рана открылась, и он невыносимо страдал. Мы с капитаном издали следили за ним, боясь обеспокоить его своим обществом, но он сам подошел к нам.

— Это была она!.. Сумасшедшая!.. Это была Елена!.. Не правда ли?.. Бедная Елена!.. — отрывисто произнес он и ушел, не дождавшись нашего ответа.