По ту сторону северного ветра

Часть 3

1

«Как же болит голова...»

Саша чувствовала спиной землю. Кисти её рук утопали в траве, и она ощущала её прохладу. Не открывая глаз, девушка дотронулась до своей головы и почувствовала, что волосы её мокрые и липкие.

«Чёрт, что это такое?»

Она с трудом села и, разомкнув веки, взглянула на свою руку. На пальцах была кровь.

«Только этого мне не хватало»

Девушка не сразу поняла, где находится. Несколько минут Саша просидела, растирая между пальцев алую жидкость. Она не могла сосредоточиться ни на чём. Не получалось поймать ни одну из нитей своих мыслей. Она не помнила, что случилось, и откуда взялась кровь на голове. Но вскоре боль отступила, вернулось ощущение жизни, и Саша вспомнила, что спускалась к голубому свету.

Девушка сидела на небольшой поляне, а перед ней была арка с голубой завесой. Что-то было не так, но что, она не могла понять. Ей с трудом удалось подняться на ноги.

«Странная арка... Очень. Вообще, странное место...»

Когда группа останавливалась на привал, небо было затянуто тучами, а сейчас ярко светило солнце. Было редколесье, но сейчас вокруг неё смыкался широколиственный лес с вековыми деревьями.

Саша находилась на поляне, поросшей невысокой травой. Перед ней был портал, а за ним ничего — просто каменная арка, будто появилась здесь из ниоткуда.

Она сделала несколько шагов назад и споткнулась — под её ногами была колея. Налево дорога уходила вглубь леса, который подступал к ней с двух сторон, а направо поднималась на пригорок. Вокруг шумели деревья, но это не был дремучий непролазный лес. Здесь солнечные лучи пронзали кроны и листья мерцали весёлым светом.

Девушка пошла направо, на пригорок. Дорога шла дальше, пересекая другую поляну, почти круглую по своей форме. На ней лежали поваленные деревья, точнее стволы деревьев — ветви были будто бы обрублены.

Александра спустилась на поляну. Голова у неё гудела, а всё тело ныло. Девушка села на одно из поваленных деревьев и, опустив голову вниз, обняла руками свои колени. Она ощущала лёгкое головокружение. Саше нужно было прийти в себя, немного успокоиться, и вернуться.

Звук шагов заставил Сашу встрепенуться. Она обрадовалась. Наверное, её ищут, и сейчас всё будет в порядке — она вернётся на место привала и съест свою порцию обеда. Желудок заныл при воспоминании о еде. Девушка подняла голову. Голоса приближались спереди, а таинственная арка находилась за её спиной, но она не обратила внимания на эту деталь.

Из-за деревьев стали появляться люди. Они шли медленно, молча, крадучись и внимательно глядя по сторонам. Когда один из них заметил девушку, то взмахом руки остановил отряд.

Саша встала и рефлекторно сделала шаг назад, переступив через бревно, на котором сидела. Что-то в этих людях заставило её насторожиться. Чутьё подсказывало, что их стоит опасаться, а к горлу подкатил комок страха.

Около дюжины мужчин смотрели на неё, оскалив белые зубы и противно ухмыляясь. Они были облачены в чёрные и синие одежды, но взгляд девушки зацепился только за тёмные меховые плащи за их спинами и оружие, которое мужчины держали в руках — кинжалы, мечи и луки с натянутой тетивой, на которых покоились стрелы с металлическими наконечниками.

Их разделяла лишь круглая поляна с поваленными деревьями. Преодолев страх и загнав его поглубже в своё подсознание, девушка решилась заговорить с незнакомцами:

— Привет. Вы что, реконструкторы?

— О чём говорит эта баба?

— Не знаю, но Килек обрадуется тому, что мы вернёмся не с пустыми руками.

Одобрительные возгласы пронеслись среди мужчин. Один из них, громадный, похожий на медведя, захохотал и сделал шаг вперёд:

— А после того как он её использует, у нас будет возможность пообщаться с этой девкой и тогда...

Конец фразы Саша уже не слышала. Она бежала между деревьев, не разбирая дороги, спиной ощущая своих преследователей. Если бы она хоть на секунду задумалась о том, что арка с голубым светом находится в другой стороне, у неё была бы возможность спастись, но страх загнал её в угол — дорога к друзьям была отрезана.

2

— Первый мальчик родился мёртвый, — мужчина немного помолчал и добавил, — мне жаль.

— А что второй?

— Нам удалось заставить его дышать, но по правде говоря...

— Не молчи!

— Шансов мало. Извините, но слишком рано, слишком...

Молодой человек отвернулся к окну. Его синие глаза наполнились слезами, но он сумел сдержать рыдания, готовые вырваться из груди.

— Что она?

— Я дал ей снотворное. Сейчас ей лучше спать.

— Я хочу их видеть.

— Я не думаю, что вам стоит...

— Это не тебе решать!

Юноша вышел в коридор и направился к двери, за которой ещё недавно слышались женские крики.

Молоденькая девушка лежала на кровати. Её волосы разметались по подушкам и были мокрые, слипшиеся от пота, а на бледном лице отразился отпечаток недавней боли.

Мужчина дотронулся до её лба и почувствовал холод. Девушка вздрогнула во сне, с её губ сорвался стон, но она не проснулась.

К нему поднесли ребёнка, завёрнутого в пёстрое одеяло. Кожа мальчика была синей, он не издавал звуков и был настолько маленьким, что мужчина стиснул кулаки и отвёл глаза. Он понимал, что ребёнок вряд ли выживет, а если и выживет, то жизнь его никогда не будет полноценной.

3

Мужчина вскинул руку вверх, приказывая остановиться, и придержал коня. Его спутники тут же замерли на месте. Закрыв глаза, он весь превратился в слух. Всадник различал каждый шорох, каждое движение леса. Он чувствовал, как звенели листья на ветру и потрескивали ветви деревьев. То, что он услышал сейчас, ему уже приходилось слышать неоднократно — звуки охоты, погони людей за своей добычей.

«Интересно...»

— Северо-восток? — к нему приблизился человек на гнедой кобыле.

— Да.

— Проверить?

— Не ты. Сарас, — мужчина повернул голову налево, обращаясь к всаднику на вороном коне.

Молодой человек кивнул и пришпорил скакуна, который быстро, но бесшумно скрылся между деревьев.

— Лазутчики?

— Возможно, — произнёс предводитель отряда, и в тот же миг в глубине леса раздался свист. Мужчина пустил своего серебристого коня в галоп, и остальные последовали его примеру.

***

Сначала Саша услышала свист и только потом увидела всадника, который быстро приближался к ней, на скаку вытаскивая из ножен огромный серебряный меч.

Тёмные волосы обрамляли широкое лицо мужчины, а за его спиной развивался серый меховой плащ.

Чёрный как смола конь промчался мимо девушки, и она увидела, что всадник приник к его шее, как раз вовремя — стрела пролетела прямо над его головой и воткнулась в ствол векового дерева.

Саша остановилась. Её грудь сильно вздымалась, она чувствовала головокружение и слабость. Передышка была ей жизненно необходима. Девушке удавалось бежать так долго только благодаря тому, что ещё в детском доме она научилась быстро убегать от тех, кто хотел сделать ей больно.

Вдруг она услышала топот копытза спиной, и между деревьев стали мелькать другие всадники. Они стремительно приближались, и Саша, сделав над собой усилие, снова бросилась бежать прочь от места сражения.

Она неслась так быстро, как только могла, но силы её были на исходе. Ей пришлось снова остановиться, чтобы перевести дыхание. Девушка согнулась пополам, уперев руки в колени, и жадно хватала ртом воздух.

Звуки металла и крики были едва различимы, а значит, она убежала достаточно далеко. Проблема была в том, что Саша не знала, где находится. Деревья вокруг были одинаковы, и в какой стороне находилась арка с голубым светом, она совершенно не понимала. На девушку накатило отчаяние, а глаза наполнились слезами.

«Что же делать? Господи, что мне делать?»

***

— Лазутчики?

— Лазутчики, которые создают такой шум?

— Ну, вообще-то они гнались за девушкой, — мужчина подошёл к своему вороному коню и ласково потрепал его за гриву.

— Девушка? — глава отряда вонзил кинжал в горло, хрипящего в предсмертных муках огромного, похожего на медведя, врага. Хрипы прекратились, и мужчина, стряхнув кровь с лезвия, обратился к своим людям, — не помню, чтобы поблизости были поселения.

— А их и нет в округе. Зато есть мост, — молодой человек откинул назад свои тёмные волосы и встретился взглядом с начальником.

— Тогда тебе лучше догнать её.

Всадник пожал плечами, как бы говоря, что приказ есть приказ, и пришпорил коня.

«Только этого мне сейчас не хватало»

***

За её спиной хрустнула ветка, и этот звук заставил Сашу прийти в себя. Она обернулась. На пригорке стоял всадник на чёрном коне. Его красивое волевое лицо не выражало никаких эмоций, лишь яркие синие глаза были подвижны и скользили сверху вниз и обратно, изучая девушку.

Он достал из ножен огромный меч и двинулся прямо на Сашу. Её инстинкт самосохранения подсказал, что нужно бежать — снова бежать, и она рванула вперёд, но топот конских копыт неумолимо приближался.

Тупая боль в затылке и темнота...

***

— Мост разрушен, князь.

— Кого-нибудь ещё нашли?

— Нет, в лесу больше никого.

— Хорошо, можете отдыхать.

Мужчина положил свёрток с вяленым мясом в сумку и пристегнул её к седлу.

— Думаешь, разрушить мост хорошая идея?

— Я не хочу, чтобы из того мира сюда пришли чужаки. Сейчас у нас другая проблема.

— Когда тебя ждать?

— Думаю, я нагоню вас завтра на закате.

— А что делать с девушкой?

— Пока ничего. После я решу этот вопрос. Я объяснил всё Келену.

— Уже поехал? — мужчина с короткими русыми волосами и греческим профилем подошёл к своему вождю.

— Да, Келен. Ты знаешь, что делать. И ещё, я хочу, чтобы вы оба были внимательны — они пробираются всё глубже.

— Не беспокойся, встретимся завтра.

Князь сел на своего серебристого коня, шерсть которого переливалась в свете уходящего дня. Он бросил взгляд на отряд, располагавшийся на ночлег на той самой поляне с поваленными деревьями, и помчался прочь, на север.

— Зачем ему девчонка?

— Не знаю брат, не знаю. Хотя догадаться не сложно.

4

Ветер раздувал полы мехового плаща князя и путался в серебряной гриве коня. Вадим ощущал под собой мощные мышцы животного. Гор не просто бежал — он летел, чувствуя малейшие движения своего наездника и предугадывая его желания.

Князь помнил, как впервые увидел строптивого жеребёнка восемь лет назад — подарок Ганаса, лучший из его конюшен. Вадим потратил немало времени, чтобы укротить непокорного зверя. Не сразу, но у него получилось добиться признания — теперь они были единым целым. Гор не подпускал к себе никого, кроме своего хозяина. Животное чувствовало внутреннюю силу этого человека, его уверенность и спокойствие.

Через несколько часов Вадим достиг цели. Он въехал на опушку леса, где расположился отряд. Князь спешился, и к нему тут же подошёл мужчина средних лет с живыми глазами и мягкими чертами лица.

— Что у вас? — спросил Вадим.

— Лазутчики, князь. Взяли троих, — мужчина указал на людей, сидевших под раскидистым деревом.

Враги были связаны по рукам и ногам. Они озирались по сторонам, но ничего не могли поделать. Их окружало больше пятидесяти человек с оружием, и при попытке бегства они могли быть уничтожены.

— Где вы их поймали?

— Возле озера Падеш. Они говорят интересные вещи.

— А именно?

— Что Самарад уже в Уте.

Сердце Вадима тревожно забилось. Кулаки сжались, и его сапфировые глаза стали холоднее льда. Он подошёл к пленным и присел рядом. Мужчины не могли оторвать взгляд от синих глаз варвинского князя.

— Где Самарад?

— В Уте, — ответил красивый мужчина с тонкими чертами лица.

— Зачем ты врёшь?

Пленник опустил глаза и отвернулся.

— Я сохраню жизнь тому, кто захочетправдиво отвечать на мои вопросы.

— Я буду говорить! — молодой человек с белым лицом и дрожащими губами уставился на князя. В его серых глазах читалась мольба о пощаде.

— Где Самарад? — повторил свой вопрос Вадим, повернувшись к нему.

— Он ещё близ Ритолы, но я слышал, что он отправил большой отряд в Уту.

— Сколько вас здесь?

— Мы и отряд Килека. Оба уже возвращаемся. Самарад хочет, чтобы ты знал — он близко.

Вадим видел людей насквозь. Эта особенность помогала ему править своим народом. Никто не смел ему врать. Варвинский князь чувствовал, когда человек был честен, а когда нет. Но сейчас Вадим знал, что молодой человек говорит правду. Он встал и направился к командиру отряда.

— Всех троих отправить в лагерь Нима. Пусть он займётся их перевоспитанием.

— Князь, при всём моём уважении, они могут быть опасны. Они уже не будут теми, кем были прежде.

— Я не хочу напрасных жертв. Скоро мы и так зальём землю кровью.

— Как скажете.

— Когда ты соединишься с Летой?

— Через три дня. Мы встретимся в Огиде.

— Тогда поспешите в Уту. От Огиды есть короткая дорога. Надо успеть раньше, чем на неё нападут.

Вадим подошёл к Гору и погладил коня по серебристой шее.

— Пора, мой мальчик. Надо догнать их до заката, а ещё заехать пообщаться с Нимом, — Вадим сел на коня и уже через минуту беззвучно скрылся в лесу.

5

Саше было тепло и уютно. Она чувствовала слабость во всём теле, а её щека касалась чего-то мягкого и приятного на ощупь. Единственное, что она не могла сделать — это открыть глаза. Как бы она не старалась разомкнуть веки, они никак не хотели поддаваться.

Саша различала приглушённые голоса вокруг, чувствовала запах жареного мяса. Девушке казалось, что она просто спит и видит странный и страшный сон. Но стоит позвать его, и всё развеется, уйдёт в небытие.

— Паша... кто-нибудь..., — Саше с усилием удалось выдавить из себя хотя бы пару слов.

Она услышала шаги, и кто-то присел рядом, положив шершавую руку ей на лоб.

— Что там, Авриил?

— Бредит, должно быть. Ничего, девочка, скоро будет легче, — голос был явно стариковский, скрипучий, но в то же время мягкий, успокаивающий.

— Умрёт?

— Не думаю. Хотя ты, Сарас, явно переборщил. Она уже ударялась головой сегодня. Сейчас ей нужен сон.

— Просто слишком разогнался. Не ожидал, что девчонка так быстро бегает.

«Это сон. Я всё ещё сплю. Ещё немного и всё будет в порядке — я окажусь у костра рядом с друзьями»

Саша снова заснула.

***

Она попыталась открыть глаза. Сквозь ресницы девушка увидела языки пламени и людей, сидящих вокруг костра. Напротив, облокотившись на ствол поваленного дерева, сидел тот самый всадник. На коленях у него лежал длинный меч, очень напоминающий спату — широкий, обоюдоострый меч. Его рукоять украшали драгоценные камни и орнамент. Всадник точил своё оружие, скользя камнем по лезвию то в одну, то в другую сторону.

Это был молодой мужчина двадцати пяти — тридцати лет, с удлинёнными тёмными волосами. Больше Саша ничего не могла рассмотреть — языки пламени то и дело скрывали от неё Сараса.

Рядом с ним сидел другой мужчина. В руке он держал серебряный кубок и наблюдал за мягкими движениями своего брата. Келен уловил шорох под меховым одеялом, которым была укрыта девушка, и позвал лекаря.

Через минуту Саша услышала шаги.

— Выпей это, девочка.

Саша подняла голову. Перед ней стоял старик, всем своим видом напоминавший средневекового монаха. На нём было надето некое подобие рясы, подпоясанной верёвкой, похожей на тонкий канат. Старик протянул девушке серебряный кубок:

— Выпей-выпей, тебе станет лучше.

С помощью врачевателя ей удалось сесть и облокотиться на ствол дерева. Девушка сделала глоток подогретого вина с пряными травами. Пить хотелось жутко, и Саша почти мгновенно осушила кубок. Лекарь принёс сверток, в котором было мясо и кусок хлеба, напоминающий горячие лепёшки из тандыра. Желудок девушки сводило от голода, и она принялась за еду, опасливо озираясь по сторонам.

Саша встретилась взглядом с всадником. Он ухмыльнулся и продолжил точить свой огромный меч.

На поляне было разложено несколько костров, а вокруг них расположились мужчины, многие из которых спали. Остальные же еле слышно переговаривались друг с другом и с любопытством поглядывали на девушку.

Повсюду виднелись мечи, луки, колчаны со стрелами. Саша сделала вывод, что это небольшой войсковой отряд, но разглядеть подробности их амуниции не представлялось возможным — лес уже погрузился в сумерки. Здесь было темно и прохладно, только костры давали свет и тепло.

Девушка покончила с едой и тихонько прихлебывала вино, от которого действительно становилось легче. В Сашиной голове были сотни вопросов, если не тысячи, и самые простые из них: «Где я? И кто все эти люди?».

Она подумала, что всё ещё спит, поэтому незаметно под одеялом ущипнула свою руку, но почувствовала боль и поняла, что отныне легенда стала её реальностью.

Если сидеть, уткнувшись взглядом в землю, ничего не узнаешь, поэтому сделав последний глоток пряного вина, Саша набралась смелости и посмотрела на людей, сидящих напротив.

— Кто вы?

— Не велено.

— Что не велено?

— Говорить с тобой, — строго сказал мужчина с короткими волосами. Его яркие синие глаза, в которых плясало пламя, пристально смотрели на неё, — ложись спать.

— Но почему я не могу узнать кто вы и где я?

Сарас улыбнулся и оторвался от своего оружия:

— Потому что не велено. Третий раз повторить?

Девушка не стала возражать и легла на землю, укутавшись в тёплый мех. Спать действительно хотелось и от усталости, и от вина, поэтому Морфей очень быстро взял её в свои объятья.

6

— Вставай, девочка. Нам пора.

Саша приподнялась, плохо соображая, что происходит. Над ней склонился лекарь:

— Вставай, пора-пора.

Девушка села и огляделась. Вокруг воины собирали свой нехитрый скарб, тушили костры и седлали лошадей. Авриил взял её под локоть и подвёл к телеге с высокими бортами, запряжённой такой огромной и мощной кобылой, что казалось, она легко вытянет железнодорожный состав. Сзади на телеге располагалось подобие длинной скамьи, на которой уже сидел юноша лет шестнадцати. Одет он был так же, как и лекарь, в рясу.

— Это мой ученик — Идип, — представил своего подопечного Авриил, — а тебя как зовут, девочка?

— Саша, Александра.

Лекарь помог ей забраться на лавку, а сам пошёл на козлы.

В телеге были сложены большие и маленькие мешки, тюки, бутылки, котелки, сборы трав и много чего ещё. Идип украдкой поглядывал на девушку, но как только их взгляды встречались, юноша отворачивался, делая вид, что чужеземка его ни капли не интересует.

Телега тронулась. Спереди и сзади ехали всадники на огромных лошадях. Теперь, при свете утреннего солнца, Саша могла хорошо рассмотреть окружавших её людей.

Это были мужчины, возраст у которых нельзя было определить — каждому можно было дать и двадцать пять, и сорок лет одновременно. Они походили на русских былинных богатырей, хотя одеты были совсем иначе. Все воины были высокими, красивыми и статными, как будто проходили жесточайший отбор, прежде, чем попасть на службу. Их одеяния выявляли принадлежность к одной группе, но всё же внешний вид каждого был неповторим.

Они носили разные причёски: у кого-то были короткие, у кого-то длинные волосы, спадающие на плечи. Мелькала светлая, почти белая кожа и смуглые, загорелые лица. Все они носили кожаные жилеты со стоячим воротником, под которыми виднелись яркие разноцветные рубашки без рукавов или с длинными рукавами, обтягивающими сильные руки.

На их жилетах были вышиты серебряными нитями витиеватые узоры и странные символы, которые на каждом нагруднике были свои — они ни разу не повторились. Нагрудники и ремни с серебряными пряжками украшали драгоценные камни глубокого синего цвета, похожие на сапфиры. К плечам на застёжки крепились длинные меховые плащи. Мех у всех был серым и переливался на солнце. Шеи мужчин туго обтягивали ожерелья, в которых чередовались круглые серебряные шарики с узорами и сапфиры. Также облик воинов дополняли кожаные наручи, украшенные всё теми же камнями.

— Кто вы такие? — обратилась Саша к Идипу, но тот отвернулся от неё, делая вид, что не расслышал вопроса. Видимо, ему тоже было не велено разговаривать с незнакомкой.

«Просто отлично!»

***

Саша не знала, как долго они ехали, должно быть полдня, пока не достигли развилки и не повернули на юг. Проехав ещё пару километров, отряд остановился на привал. Здесь была точно такая же поляна с поваленными деревьями, а за ней находилась граница этого древнего леса.

Идип взял большое ведро и отправился в чащу, вернувшись через пару минут с водой для лошади. Остальные же спешились и повели коней на водопой. Девушка оставалась на своём месте, даже когда все стали располагаться на поляне для отдыха.

— Я Сарас, — рядом с ней возник тот самый всадник с тёмными волосами.

— Саша.

— Идём, пора подкрепиться, — он помог ей спуститься на землю и повёл за собой.

Усевшись на бревно, мужчина достал из кожаной сумки холодное мясо, хлеб и флягу с вином. Когда они приступили к трапезе, Саша то и дело поглядывала на Сараса.

Высокий, как и все остальные, атлетически сложен. У него были синие глаза цвета сапфиров, украшавших его одежду. Его большой рот и довольно крупные черты лица не портили внешность, а наоборот, в сочетании со смуглой кожей делали довольно симпатичным молодым мужчиной.

— А что это за место?

— Не велено.

— А кто не велел?

Сарас улыбнулся, обнажая белые ровные зубы.

— Не отстанешь?

— Поставь себя на моё место. Вчера меня хотела использовать толпа страшных мужиков, а сегодня я нахожусь среди других не менее страшных мужиков.

— Тебе повезло, что мы были рядом. Незавидная участь быть изнасилованной и повешенной на дереве как последняя собака, — резкий тон мужчины напугал Сашу, комок подкатил к горлу, и она до крови прикусила губу, чтобы не заплакать.

— Вадим решит, что с тобой делать, — Сарас смягчил свой тон, увидев, что напугал девушку.

— Вадим, это он? — Саша указала на мужчину с греческим профилем, который поправлял упряжь своей гнедой кобылы.

— Нет, это Келен. Вадим будет к вечеру.

— А что он может со мной сделать?

— Обезглавить или повесить, например, — раздался голос сверху.

Саша подняла глаза. Над ней возвышался Келен и сверлил её своими синими, такими же, как и у Сараса глазами. Девушка даже не поняла, как он смог подойти к ним незамеченным.

— А кто он? Начальник, да?

— Да, что-то вроде того.

***

Остаток дня Саша ехала молча, разглядывая местность. Отряд выехал из леса, и теперь поля с летними цветами и травами чередовались с рощами. Иногда они снова заезжали в леса, но они уже были не такими обширными, как тот, в котором находился портал — ныне уничтоженный.

Природа этих мест походила на природу средней полосы России. Здесь были те же деревья, те же цветы, те же весёлые летние пейзажи.

Когда солнце стало клониться к горизонту, они вновь остановились на опушке леса, на точно такой же поляне, как и предыдущие. По всей видимости, это были стоянки на пути следования путешественников. Рядом с ними непременно были водоёмы, здесь можно было отдохнуть возле костра и набраться сил для преодоления следующего отрезка пути.

Тем временем, небо затянули тучи, а воздух стал заряженным. Приближалась гроза.

— Ставим шатёр, — приказал Келен.

Несколько воинов ушли в лес, и вскоре возвратились, неся на своих широких плечах тонкие стволы молодых берёз. Из телеги извлекли огромный тюк с тканью, похожей на брезент. Люди устанавливали на поляне большой шатёр с дымоходом в центре, напоминающий юрту северных народов.

Ветер усиливался. Пока кипела работа, на Сашу никто не обращал внимания. Она стояла возле леса и наблюдала за тем, как работают эти странные загадочные люди.

Девушка пошла вглубь чащи. Её вели туда невесёлые мысли о том, что её жизнь вскоре может оборваться, возможно, слишком скоро — как только приедет человек, которого зовут Вадим, и отдаст приказ её обезглавить.

Она шла всё дальше, и дальше, не останавливаясь. Уже стал накрапывать мелкий дождь, но Саше было всё равно — пусть её разорвут на части дикие звери — но она не останется в этом лагере больше ни на минуту.

7

— Милая, прошу тебя, дай мне руку, мы всё исправим.

— Что исправим?! Что?! Ничего не изменить — всё кончено.

— Любимая, я знаю, что тебе тяжело, но мы справимся. Прошу, не делай этого — не поступай так со мной.

— Я устала! Устала рожать мёртвых детей! Ты должен найти ту, которая родит тебе наследника!

— Да не нужен мне наследник! Мне ты нужна! Дай мне руку!

— Нет. Ты не понимаешь. Ты ничего не понимаешь.

Девушка сделала шаг назад. Ветер разбрасывал длинные тёмные волосы и трепал подол бирюзового платья.

— Прости...

Она сделала ещё шаг и полетела вниз. Девушка увидела, как он подбежал к краю обрыва. Некогда прекрасное лицо мужа исказили страх и боль. Его яркие сапфировые глаза были залиты слезами. Он уже сделал было шаг за ней, но две пары крепких рук схватили его, и мужчина скрылся из виду.

«Что же ты наделала...»

8

В шатре на поляне уже разожгли костёр. Весело переговариваясь, войны пили тёплое вино и ели свой скудный ужин.

Полог шатра отодвинулся и внутрь вошёл князь. По его красивому лицу стекали капли дождя, рельефные руки и плечи блестели от влаги в свете языков пламени. Вадим обвёл взглядом своих людей, которые приветствовали его, поднимая в воздух кубки с красным вином.

— Где девушка?

Голоса смолкли. Мужчины переглядывались между собой в попытках отыскать Сашу среди них, но её там не было. Келен, отложив в сторону еду, медленно встал:

— Я искал её, но она видимо ушла, когда мы ставили шатёр.

— Ушла? После того как на неё напали?

— Вадим, она начала задавать вопросы. Я пошутил что, когда ты вернёшься, девушка, скорее всего, будет обезглавлена или повешена.

В палатке воцарилась мёртвая, звенящая тишина. Если обычно лицо князя ничего не выражало и казалось похожим на прекрасную скульптуру, то сейчас оно стало меняться: сделалось мрачным и жестоким, сапфировые глаза сузились, полные губы превратились в тонкую нить. Казалось, он вот-вот начнёт метать молнии, словно Зевс-громовержец.

Его люди не смели пошевелиться. Они явно опасались своего государя. Келен смотрел на повелителя, не моргая, напрягшись, словно натянутая струна. Князь отошёл в сторону и отодвинул полог шатра, не переставая при этом сверлить глазами провинившегося. Келен взял свой меч и вышел под проливной дождь.

Вадим сел к огню и его лицо постепенно разгладилось. Князю передали мягкую ткань, дабы он смог обтереть своё лицо и руки, куль с едой и бокал вина.

— Зачем тебе девчонка? — Сарас допил остатки вина и уставился на своего князя.

— Странный вопрос.

— Обычный вопрос. Она чужая и ей здесь не место, ты же знаешь.

— Несмотря на то, что вы мои братья, вы должны выполнять мои приказы, а я приказал не трогать девушку до моего возвращения и не отвечать на её вопросы.

Князь строго посмотрел на Сараса, и тот с недовольным видом достал из ножен свой меч и принялся его точить. Для него это был своеобразный ритуал. Плавные движения успокаивали, позволяя прояснить мысли и ум, восстановить душевное равновесие. Он ни о чём не думал, просто работал, механически, монотонно, но каждый раз это помогало ему прийти к тому состоянию, когда на время забываешь о проблемах, и кажется, что мир вокруг остановился.

***

Тем временем, Саша вышла из леса и оказалась на вершине пологого холма. Дождь здесь уже прошёл. Из-за туч выглянула полная луна, освещая страшное, пугающее зрелище.

Внизу была долина, которую пересекала довольно широкая река, серебрясь в свете ночи. На том берегу располагалось поселение, которое полыхало, алым пламенем озаряя небосвод. Девушка как завороженная стояла на холме и не могла оторвать взгляд от этой ужасающей картины.

«Боже мой! Что здесь произошло?»

9

В свете луны Саша увидела, как на берегу реки будто выросли из земли тени. Их было не меньше двадцати, и они двигались по полю в сторону леса. Затем среди них раздался возглас, и в следующее мгновение над головой девушки что-то просвистело.

Саша обернулась. Из дерева, стоящего за её спиной, торчала стрела. Свист стал повторяться вновь и вновь. Тени бежали в её сторону, что-то крича, стремительно приближаясь к холму.

Девушка бросилась бежать со всех ног туда, откуда только что пришла. На какое-то время ей показалось, что преследователи отстали, но они просто потеряли её из виду, пока взбирались по мокрой траве на возвышенность, туда, где начинался лес.

Саша снова услышала крики за спиной. Ей казалось, что она вот-вот почувствует острую боль от пронзающей тело стрелы, но этого не происходило.

В лесу было темно, как в колодце. Она фактически бежала на ощупь, не разбирая дороги. Где-то впереди послышался стук копыт. Сначала она подумала, что ей это только показалось, но нет — звук приближался. Саша увидела перед собой силуэт всадника, который нёсся прямо на неё.

Когда между ними оставалось несколько метров, Саша остановилась, а Келен резко натянул поводья, и схватив её за куртку, затащил на лошадь. Он пустил свою гнедую во весь опор обратно в сторону лагеря, но вскоре затормозил и приказал девушке слезть.

— Беги прямо! Не останавливайся — нельзя их упустить, — бросил Келен и растворился во мраке леса.

Саша побежала и буквально через минуту увидела просвет между деревьями. Она уже задыхалась от быстрого бега. Адреналин стучал в голове, но вид светлой материи шатра открыл в ней второе дыхание.

Саша буквально влетела в палатку, чуть не запутавшись в пологе, закрывавшем вход. Тридцать пар глаз одновременно уставились на девушку. Мокрая и грязная, со спутанными волосами и лицом, перекошенным от страха, она не могла произнести ни слова. Тяжело дыша, как загнанная лошадь, Саша указала рукой в сторону леса.

— Авриил! — крикнул князь, и взяв оружие, прошёл мимо девушки вон из палатки. За ним устремились и его люди.

Лекарь подвёл Сашу к огню и усадил подле себя. Он достал из-за пазухи какой-то пузырёк с тёмным порошком и дал девушке его понюхать. Это было похоже на адскую смесь вонючих носков и навоза, но после неё дышать стало значительно легче.

Идип принёс воды, и Саша залпом осушила бокал. Девушка промокла и продрогла до костей. Авриил приказал ей снять куртку и штаны, и она осталась в термобелье — лосинах и кофте с длинным рукавом.

***

Вино и огонь сделали своё дело, и по Сашиному телу стало разливаться живительное тепло. От одежды, разложенной на брёвнах, шёл пар, лёгкими струйками поднимаясь к потолку, а она провожала его взглядом.

Сначала послышался стук копыт, ржание лошадей, а затем и голоса. В шатёр стали заходить люди. То там, то тут на их одеждах, лицах и руках виднелись кровавые пятна. Они стали рассаживаться в шатре и очищать свою амуницию и оружие от алых следов.

Последними в шатёр вошли князь, лекарь и его ученик. Вадим сел рядом с Сашей, достал свой меч с серебряной рукоятью, украшенной узорами и драгоценными камнями, и принялся его чистить.

Она, боясь пошевелиться, смотрела на алые капли, блестевшие на его щеке. Саше очень захотелось стереть их. Она и представить себе не могла, что за дикая охота только что развернулась там, в лесной чаще. А когда представила, её начало мутить и очень захотелось домой, в свою общагу, в длинные коридоры старого университета.

— Сотрите это.

Князь поднял на неё глаза и провёл рукой по щеке. Он безразлично растёр кровь между подушечек пальцев, взял кусок ткани, и смочив её водой из чаши, которая стояла возле огня, отёр себе лицо и руки. После, он снова принялся за работу с таким видом, будто только что сходил на приятную прогулку в городской парк.

Полог шатра приподнялся. Вошёл Сарас и сел напротив.

— Что говорит? — спросил Вадим, не отрываясь от работы.

— Уже ничего.

Князь замер, вложил меч в ножны и в упор посмотрел на брата, вопросительно вскинув бровь.

— Он говорил, как помешанный. Это был акт устрашения. Сказал, что истинный князь уже близко и предлагал склонить головы перед его государем, а тех, кто этого не сделает, ждёт страшная и мучительная смерть.

— В следующий раз, когда захочешь кого-то убить, посоветуйся со мной.

— Брат, они...

— Молчать!

Сарас стиснул зубы. Он хотел возразить, но не смел перечить князю. Поэтому мужчина занялся своим ритуалом, чтобы вновь обрести равновесие. Вадим наблюдал за чёткими движениями его руки. Лицо князя снова стало непроницаемым. О чём он думал в тот момент, знал только он один.

Полог шатра снова открылся и зашёл Келен, а за его спиной стояли девочка лет одиннадцати и мальчик лет семи. Дети были грязные, промокшие до нитки и очень напуганные.

— Это все? — Вадим посмотрел на брата.

— Да. Они прятались в реке под мостом.

— Дайте им сухую одежду.

Авриил взял детей за руки и вывел из палатки. Идип последовал за ними, прихватив с собой котелок с тёплой водой.

Келен сел рядом с князем. Выглядел мужчина изнурённо. Его руки были по локоть в земле, и он стал их отмывать в чаше с водой, стараясь очистить кожу и убрать грязь из-под ногтей. Затем Вадим протянул ему флягу с вином. Келен сделал несколько больших глотков и вытер рот рукой.

— Будут ли ещё указания, мой князь?

— Ты рано вымыл руки. Там, на поле, Сарас оставил ещё один подарок для тебя.

Лицо Келена исказила гримаса ненависти. Мужчина встал и быстрым шагом вышел прочь из шатра.

— Это уже слишком, Вадим! Если она настолько глупа, что поверила его словам, может стоит и правда отрубить ей голову?! — Сарас вскочил на ноги и грозно посмотрел в сторону девушки, которая кажется пыталась исчезнуть в одеяле.

Вадим и бровью не повёл, ни один мускул не дрогнул на его лице:

— Сядь на место, — тихо сказал он.

— Ты...

— Я не буду повторять снова. Сядь.

Сарас, кипя от злости, опустился на землю, сжав кулаки так, что костяшки его пальцев стали белыми.

Саша почувствовала себя виноватой в том, что между мужчинами произошла ссора. Воины, ставшие свидетелями этой сцены, глядели на неё с презрением, а на князя с тревогой. Они боялись его гнева, но уважали его решения — провинившийся здесь должен был понести наказание.

Вошёл Идип. Он вёл за руку мальчика. Его личико было отмыто от грязи. Он смотрел на мужчин испуганными глазёнками. На нём была надета тёмно-синяя рубашка со стоячим воротником, украшенная серебряной нитью, которая переплетаясь, образовывала замысловатый узор. Это одеяние доходило мальчонке до пят и мешком висело на его щуплом тельце.

Идип подвёл ребёнка к огню и повернулся к князю:

— Там с девочкой возникла проблема... она никак не хочет снимать мокрое платье...плачет...

Саше уже давно хотелось покинуть шатёр, лишь бы не видеть гневные глаза Сараса и неодобрительные взгляды всех остальных. Она встала, сняла с себя одеяло и укутала в него мальчика. Все уставились на девушку, и недоброжелательность на их лицах сменило удивление. Был ли виной тому её внешний вид, остаётся только гадать. Девушка сделала глубокий вдох и вышла на улицу, не оглядываясь.

Позади шатра, там, где стояла телега, Саша услышала голоса. Авриил уговаривал девочку снять мокрое платье и надеть сухую рубаху.

— Я займусь ей, Авриил.

Лекарь кивнул Саше, протянул ей рубашку и скрылся за телегой. Девочка испуганно смотрела на девушку. Из её глаз текли слёзы. Бедняжка вся дрожала от холода.

— Как тебя зовут? — спросила Саша, стараясь казаться как можно добродушнее.

Девочка перестала всхлипывать:

— Веста, — пролепетала она и снова зашмыгала носом.

— А меня Саша. Давай ты наденешь сухую одежду, а то так и заболеть недолго?

Ребёнок немного успокоился. Видимо, в обществе женщины ей уже было не так страшно, и она позволила себя умыть и поменять платье. Рубашка едва доходила ей до колен, и этот факт явно смутил девочку. Из-за телеги показался Авриил. Он принёс одеяло, которым бережно укутал ребёнка и повёл её отогреваться в шатёр.

Саша осталась одна. Тучи рассеялись, и небо было усыпано звёздами. Девушка пыталась найти знакомые созвездия, но у неё ничего не получалось. Это было чужое небо, чужие звёзды.

«Неужели я и правда на другой планете?»

Оглядевшись, девушка обнаружила возле телеги лопаты и ещё какие-то инструменты, предназначение которых она не знала. Саша взяла одну из них, и обогнув телегу, направилась на поле, туда, где в свете луны виднелся силуэт мужчины.

Келен усердно работал, выкапывая землю под могилу. Он обернулся, услышав шаги. Мужчина посмотрел на девушку с недоумением и бросил взгляд на мешок, лежавший на земле, но продолжил работу, уже не обращая на Сашу никакого внимания.

Мешок был перевязан тонкой верёвкой и по форме напоминал тело человека. Собственно, это оно и было — убитый Сарасом пленник. Саша встала с другого края ещё недостаточно глубокой могилы и принялась копать.

Когда яма была готова, Келен столкнул туда мешок и стал засыпать тело землёй. Ещё через некоторое время на поле образовался небольшой холмик. Только тогда они остановились, и опёршись на черенки, перевели дыхание.

— Я не хотела, чтобы вы ссорились из-за меня. Прости.

— Мы не ссорились. Он отдаёт приказы — я их выполняю, — сказал Келен холодным тоном, и взвалив лопату на плечо, отправился обратно к шатру. Саша поплелась вслед за ним.

Когда они вошли внутрь, почти все уже спали. Вадим и Сарас подняли головы. Князь тут же отвернулся к огню, а Сарас стал наблюдать как Саша и Келен отмывают от земли лица и руки. Когда вода в чаше стала чёрного цвета, Саша села на прежнее место, а Келен прошёл в дальний конец шатра и сразу лёг спать.

Девушка повернула голову и встретилась взглядом с князем. Его сапфировые глаза, кажется, добирались до самой её сути. Взгляд проникал в каждую клетку тела, изучая, анализируя незнакомку. Вадим протянул девушке свой плащ, и Саша, облокотившись на бревно, закрыла глаза.

«Спи, пока есть такая возможность»

10

День обещал быть жарким. Несмотря на раннее утро, солнце уже припекало над полем, на котором виднелся одинокий бугорок. Когда Саша собиралась в экспедицию на плато Путорана, предусмотрительно взяла с собой тёплую одежду. Даже летом на плато температура воздуха была не очень высокой, не говоря про холодные ночи русского севера. Поэтому, когда она попала в этот неведомый мир, на ней было термобельё, тёплые штаны, куртка и походные ботинки.

Погодные условия в этих краях отличались от сурового климата плато Путорана — здесь было настоящее жаркое лето. То время, что Саша провела в этом мире, она просто изнемогала от дневной жары, но не смела раздеться перед тридцатью незнакомыми мужчинами. И вот сейчас, после ночной грозы, солнце обещало превратить землю в раскалённую сковороду.

Раз уж вчера все и так видели её в лосинах, она не стала снова надевать штаны и куртку, а закинув их в повозку, спросила у Авриила, не найдётся ли у него ещё одной лишней рубашки. Лекарь окинул взглядом наряд девушки и достал из телеги свёрток с тёмно-синей тканью.

Уже больше недели, с тех пор как начался поход, Саша мечтала о шампуне и горячей воде. Её длинные непослушные волосы превратились в мочалку, а всё тело чесалось и от него сильно пахло потом.

Саша отправилась переодеваться в лес. Завязав волосы-мочалку в тугой пучок на затылке, она сняла с себя кофту и надела чистую рубашку со стоячим воротничком. Та повисла на девушке мешком, хотя на мужчинах ткань плотно прилегала к телу. Девушка перетянула талию ремнём, который предусмотрительно вытащила из своих брюк. Получилось что-то наподобие туники, которая прикрывала её бёдра, обтянутые лосинами. Немного закатав рукава, Саша отправилась обратно на поляну, где уже вовсю шли сборы.

Когда до опушки леса оставалось несколько метров, её кто-то окликнул:

— Подожди, — это был Сарас. Он стоял, облокотившись на ствол молодой осины.

Саша вопросительно посмотрела на него.

— Я должен перед тобой извиниться.

— За то, что тогда ударил меня по башке?

— Нет. За это я извиняться не буду — я выполнял свою работу.

— Твоя работа, значит, бить беззащитных девочек? Понятно.

— Моя работа — защищать эту землю от чужаков вроде тебя. Неужели ты не поняла, что Келен говорил несерьёзно? Из-за тебя Вадим разгневался. У нас и так непростые отношения, а ты своим поступком подлила масла в огонь. Ты настолько глупа, чтобы уйти ночью в тёмный лес из-за этих необдуманных слов?

— Я вас боюсь! — у Саши в глазах стояли слёзы, она готова была разрыдаться, — я боюсь. Я ничего не знаю о вас. Не знаю где я, не знаю, кто вы, кто были эти люди вчера. Что здесь вообще происходит? Вы не отвечаете на мои вопросы. Я хочу вернуться домой, а вместо этого меня везут неизвестно куда!

«Только не реветь, Саша, держи себя в руках»

Сарас потупил взгляд. Видимо, после Сашиных слов мужчина понял, какие чувства должна испытывать девушка, пребывая в неизвестности в чужом для неё мире.

— Идём, — бросил он и вышел из леса на поляну, где всадники уже оседлали лошадей.

Все приготовления к следующему переходу были завершены. Детей усадили на скамью рядом с Идипом. Они жались друг к дружке и опасливо озирались по сторонам. Девочка посмотрела на Сашу, и та ей улыбнулась. Веста тоже немного приподняла уголки своего рта и покрепче прижала к себе брата.

Сарас подошёл к Вадиму, который седлал своего серого коня. Они недолго о чём-то переговаривались, а затем Сарас отправился к своему вороному коню, а князь жестом приказал Саше подойти к нему.

Он усадил девушку на лошадь и вручил ей в руки поводья, а сам пошёл отдавать последние распоряжения перед дорогой.

Конь переминался с ноги на ногу — видимо чувствовал на своей спине неопытного наездника. На лошадях Саша никогда в своей жизни не сидела, да и видела их разве что на картинках.

Конь князя был красивого серого цвета. Его шкура была гладкой, холёной и серебрилась на солнце. Девушка погладила скакуна по мощной шее и Гор замер на месте, почувствовав, что всаднику можно доверять.

Вадим вернулся и сел за Сашей, прижав её к себе. Он взял поводья и кивнул воинам, чтобы те начинали движение.

Отряд проехал лес, в котором прошлой ночью разворачивались страшные события, а затем снова пошли поля. По правую руку виднелись остатки поселения, которые до сих пор дымились. Все смотрели туда в тягостном молчании до тех пор, пока развалины не скрылись из виду.

«Что ж... посмотрим, что с тобой делать»

— У тебя есть вопросы? — голос князя звучал ровно и спокойно.

Саша чувствовала спиной, как вздымалась его широкая грудь. Она даже не знала с чего начать, ведь вопросов у неё действительно было много, но сейчас они как назло вылетели из головы.

— Вы слышали о... то есть вы знаете кто такие гипербореи?

Она почувствовала на себе пристальный взгляд и подняла голову. Вадим смотрел на девушку с недоумением. Затем он снова поднял свои сапфировые глаза на дорогу и начал говорить:

— Гипербореи. Жители прекрасной северной Даарии. Они не знали войн и болезней, не знали горя и печали — счастливые люди, живущие в единении с природой и самими собой. Странно, что ты задала этот вопрос. Ведь ты уже два дня находишься в их обществе.

«Легенды не врут»

Сашино сердце забилось так часто, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Легенды не врут — Гиперборея существует. Невероятная теория Савельева оказалась реальностью — портал привёл её на другую планету.

— В незапамятные времена в твоём мире жили счастливые гипербореи. Они построили роскошные города, жили на лоне природы, занимались музыкой и искусством, земледелием и скотоводством. Они не знали, что такое война и поклонялись природе и солнцу, а оно — солнце — месяцами не уходило за горизонт.

Но всё изменилось, когда природа за что-то прогневалась на людей. Никто не смог им помочь и защитить. Земля разверзлась, океан вышел из берегов, с неба на людей обрушился огненный дождь и стёр с лица земли всё живое. Те, кому удалось спастись, собрали всё, что смогли унести и пришли в этот мир, — князь замолчал.

— Это другая планета, верно?

— Верно.

Саша задумалась, ей хотелось больше узнать об этих невероятных людях, о тайнах их цивилизации, но сомнения всё больше закрадывались в сердце девушки. Не лучше ли было вернуться домой и забыть обо всём. Жить прежней жизнью и считать всё произошедшее странным сном.

— Я хочу вернуться.

— Боюсь, это невозможно.

— Почему? — Саша, кажется, перестала дышать.

— Мост между мирами разрушен.

— Как разрушен?

— Талитом.

— Что это?

— Красный порошок, который сам по себе безвреден, но при соприкосновении с огнём несёт в себе сокрушительную мощь.

Саша задумалась. Осознание того, что она больше не сможет вернуться домой и застряла в чужом мире навсегда, постепенно накрывало девушку с головой. Слёзы покатились по щекам. Она незаметно смахивала их, пытаясь успокоиться, но несколько капель всё же попали на руки князя.

— Не плачь. Теперь незачем.

— Верно, незачем. Откуда же взялся этот портал? — Саша подумала, что лучше продолжить разговор, чтобы отвлечься от жестокой правды, которая так внезапно на неё обрушилась.

— Этого я не знаю. Никто не знает. Мост между двумя мирами существовал всегда. Может, наши древние предки знали, как он появился, но во время Великой войны многие знания, книги, произведения искусства были безвозвратно утеряны.

— Великой войны?

— Да. Сначала, когда люди только пришли в этот мир, они стали жить, как и раньше. Во всяком случае, они старались, но потом что-то внутри людей стало меняться. Они постепенно становились другими: жестокими и озлобленными, начали воровать, убивать своих собратьев, создавать оружие. Люди стали ненавидеть друг друга, и тогда началась Великая война — война, где все были против всех...

— А до катаклизма в моём мире, гиперборейцы сюда не приходили?

— Ну почему же? Они всегда жили и тут, и там.

— Так что там с Великой войной? — спросила Саша после непродолжительной паузы, поняв, что комок горечи снова подкатил к горлу.

— Она продлилась три сотни лет. Люди выбирали себе царей. Население сильно сократилось. Так было до тех пор, пока не нашлось четыре правителя, которые решили вернуться к истокам и установить на этой земле мир и порядок. Им и их потомкам понадобилось много времени, чтобы начать всё заново: отстроить города, искоренить преступность, научиться жить в гармонии, — Вадим умолк.

Он, наверное, не собирался продолжать, во всяком случае, Саше так показалось, тогда она решила задать ещё один вопрос:

— А эти люди, вчера. Кто они? Что здесь у вас происходит?

— Я ещё не закончил.

Саша вопросительно посмотрела на него, но князь глядел прямо перед собой. Они приблизились к развилке и взяли левее.

— Четыре князя стали правителями четырёх государств. Два на западном континенте и два на восточном. Между этими континентами пролегает узкая полоса Великого моря, которое на севере и юге сливается с вечно-бушующим Великим океаном. Много кораблей затонуло в нём когда-то.

На юге западного континента живут элины, на севере креоны. На восточном континенте живут варвины, то есть мы, на севере и гуаны на юге. Между континентами ходят корабли. Из порта Варос на нашей территории в креонский порт Мерот. Это единственный безопасный маршрут — на Великом море и в Великом океане всегда бушует стихия, и огромные волны губят суда и людей.

Мы жили в мире и согласии сотни лет. Не было на этих землях больше убийств и насилия. Люди умирали всегда своей смертью. Пока всё не изменилось...

— Что?

— Произошло братоубийство. В столице гуанов родной брат убил князя Ганаса и занял его престол. Его имя Самарад. Остальные княжества так и не признали его из-за того, каким образом он оказался на троне. Несколько сотен лет здесь не было ни одного преступления, — Вадим помолчал, а затем продолжил, — тогда он решил добиться признания силой. Самарад стал проповедовать единство Гиперборейского царства. Говорил о том, что исторически не было разрозненных княжеств, и страна была подчинена единственному правителю. Он захотел стать владыкой мира и начал готовить армию, призывать на службу всех гуанов.

Два года назад они впервые напали на нас. Сначала они просто грабили, затем стали убивать и насиловать, нападали на сёла и патрули. Не знаю, чего я ждал? Нужно было ещё тогда пойти на них войной, пока они были слабы. Они и сейчас слабее нас, но их больше.

Я ждал, наверное, потому что не хотел, чтобы мой народ становился убийцами. Люди — звери. Стоит однажды почувствовать вкус крови и уже не остановиться. Так было и со мной. Я хотел его остановить, посылал гонцов, но они не возвращались...

Через несколько дней всё закончится. Если падём мы, то за нами падут и креоны, и элины. Они направили к нам на помощь несколько тысяч славных воинов, но они не смогут сдержать натиск врага, если падут варвины. Совсем скоро либо он убьёт меня, либо я убью его. Тогда войне придёт конец.

— Разве?

— Да. Стоит отрубить голову правителю, и гуаны сложат оружие. Не будет того, кто ими руководит. Не будет человека, который губит их чистые помыслы, того, кто развратил их души. Они перестанут понимать, зачем им война, — он сделал паузу, — а если он убьёт меня, то мои люди продолжат сражаться за свои земли. Ведь у меня есть то, чего нет у него.

— Что?

— Братья. Самарад убил единственного брата. Если он погибнет, его людям не за кем будет идти. Если же умру я, народ пойдёт вслед за Келеном. Если погибнет он, то Сарас вдохновит их, — князь умолк.

Какое-то время они ехали в тишине. Каждый был погружён в свои мысли. Будущее представлялось Саше слишком туманным.

— Значит вы братья? А думала, откуда у вас столько синеглазых людей на один квадратный метр.

Вадим улыбнулся:

— Подарок от мамы.

11

Вскоре они прибыли на очередную стоянку. Князь помог Саше слезть с коня, и всадники повели лошадей на водопой. Идип спустил детей с повозки, и они удобно устроились на бревне.

Веста рассказала Саше, что вчера на их глазах была убита мать, а отец находится на службе. Утром князь сказал им, что они останутся в деревне, в которой отряд остановится этой ночью, а когда он прибудет в военный лагерь, то отыщет их отца и отправит того к детям. Девочка старалась держаться, но то и дело украдкой вытирала слёзы, крепко прижимая к себе брата.

— Итак, повесит или обезглавит? — Сарас присел на бревно рядом с Сашей и протянул ей кубок с вином.

— Ой, знаешь, как-то забыла уточнить.

— Что ж ты так? Ведь этот вопрос должен тебя волновать в первую очередь.

— Меня больше волнует то, что я здесь застряла.

Саша опустила голову. Снова вернулись мысли о том, что ей не суждено вернуться домой. Она подумала о Паше и о Валерии Павловиче, о Марине и всех остальных, кто остался там, в её мире.

— Зато у нас весело, — Сарас попытался приободрить девушку, видя её грусть и боль от того, что произошло, и от чего ей теперь не уйти.

— Война весело?

— Ну, скоро она закончится, и будет весело. Уж я об этом позабочусь.

Саша улыбнулась. Теперь все эти люди не казались ей странными и необычными. Такие же, как и она по сути. Люди, у которых есть свои проблемы, которые живут и печалятся, радуются тому, что встречают новый день. Люди, которые смеются и любят — такие же, как и сама Саша, только инопланетяне.

— Меня удивляет, что мы говорим на одном языке.

— Не велено. Или ты забыла?

— Всегда слушаешься брата?

— Он правитель — его все слушают.

— А какой он правитель?

— Хороший. У нас плохих не было.

— Ты это говоришь, потому что вы родственники?

— Вадим, сними, пожалуйста, свой запрет на разговоры с этой девушкой. С её способностями можно лазутчиков допрашивать — всё выложат, — обратился Сарас к князю, который только что присоединился к ним.

Вадим кивнул в знак того, что отныне люди могут говорить с девушкой свободно.

— Отлично, — Сарас повернулся к Саше, — меня это тоже удивляет, хотя сам факт того, что ты с другой планеты уже невероятен.

Дети, сидевшие рядом, навострили уши. На их лицах отразилось изумление, они смотрели на Сашу во все глаза.

— Что, детишки, ещё не встречались с «другими»? — Сарас передал им ещё хлеба и задорно подмигнул.

— Можно мне посмотреть твой меч? — Саша указала на рукоять оружия, которое торчало из ножен.

— А ты умеешь им пользоваться?

— Нет. У нас царит культ огнестрельного оружия.

— Какого?

— Не знаю, как объяснить. Это когда металлические шарики стреляют из железной трубки, на огромной скорости разрывая свою цель. Не очень понятно, да?

— Ты говоришь о ружьях? — Сарас протянул Саше меч. Девушка медленно вытащила его из ножен ровно настолько, чтобы рассмотреть узоры на рукояти и частично на стали.

— У вас есть ружья?

— Сейчас нет, были когда-то. Давно. По-моему, их все уничтожили после Великой войны. Хотя может парочка завалялась в хранилищах. Что думаешь, Вадим?

— Возможно, но это слишком бесчеловечно убивать с такой лёгкостью, а такое оружие этому способствует, — князь допил вино и отдал приказ собираться.

***

Какое-то время они молчали. Саша разглядывала местные пейзажи, щурясь от яркого солнца. Вадим внимательно смотрел по сторонам, стараясь не пропустить малейшего движения, которое могло говорить о приближении врагов.

— Куда мы едем?

— Остановимся на ночь в поселении. Затем ещё неделю на юг — ближе к границе. Раньше она была дальше, но гуаны захватили часть наших земель. Там, в городе Ута, мы встретимся ещё с несколькими группами и отправимся в лагерь, к месту сражения. Это, наверное, ещё три дня в пути.

— Вам не страшно?

— Всем страшно, но делать нечего. Ты можешь остаться в поселении вместе с детьми, если хочешь.

— Я, пожалуй, поеду с вами, если конечно вы меня не убьёте.

— Я не тот человек, кто убивает без причины.

— Вы сказали, что после Великой войны наступил мир, и сотни лет не было ни одного преступления. Но у вас есть армия. Вы боялись повторения тех событий?

— Не совсем так. У нас всегда было боеспособное войско на случай угрозы с той стороны портала.

Саша удивлённо посмотрела на князя, но Вадим не обратил на это внимания.

— А вы сами были на той стороне?

— Нет. Это строго запрещено.

Больше они не разговаривали до самого вечера, пока не въехали на холм, с которого открывался вид на долину. Посреди неё располагалась небольшая деревушка. Туда-то они и направились.

12

Саша представляла себе, что местные деревни похожи на наши: с маленькими покосившимися домиками, цветниками, стариками, сидящими на лавочках возле своих зубчатых заборов. Здесь же ничего подобного не было и в помине. Деревня представляла собой одну длинную улицу, по двум сторонам которой, через каждые десять-пятнадцать метров, стояли двухэтажные дома.

Эти жилища напоминали шале, которые так популярны на горных курортах. Первый этаж был покрыт белой известью, второй был сложен из брёвен, а сверху дома венчали широкие крыши, сильно выступающие вперёд.

Когда отряд въехал в деревню, их встретили местные жители: женщины и дети, старики и несколько мужчин.

Вперёд вышла высокая и статная женщина. На вид ей было около шестидесяти лет, но она держала голову высоко поднятой, а её осанке могла позавидовать любая молодая девица.

Все женщины были одеты в длинные платья, по форме напоминающие русские сарафаны, только платья были цельными со стоячим воротничком, неглубоким вырезом на груди и длинными рукавами, которые обтягивали тонкие женские руки. Мужчины же носили обтягивающие рубахи и штаны. Одежда отличалась друг от друга по цвету и узорам, вышитыми серебряной нитью.

Вадим подошёл к женщине и о чём-то с ней переговорил. Авриил подвёл к ней детей, и та кивнула девушке, которая забрала Весту и её маленького брата, и скрылась с ними в одном из домов.

***

Близилась ночь. Женщина, которая оказалась главой поселения, повела Сашу за собой в один из домов. Они вошли в небольшую переднюю, а оттуда попали в просторную комнату. По одной стене здесь стояли столы, тумбы с дверцами и шкафы с кухонной утварью. В центре комнаты находился очаг, но это был очаг, не похожий на русские печи. Он походил на кирпичный стол, на котором готовились блюда, а сверху над ним нависал металлический купол — дымоход. Вся эта конструкция очень напоминала отдельно-стоящий камин.

Женщины пересекли кухню, и вышли на задний двор, где находились хозяйственные постройки. В одну из них хозяйка и повела Александру.

Это оказалась типичная русская баня, только посередине «парилки» стояла огромная деревянная ванна. Женщина дала Саше жёсткую губку и бочонок с какой-то жидкостью.

— Этим моют волосы и тело, — ответила она на Сашин вопросительный взгляд с таким видом, будто девушка неотёсанная невежа и даже не знает, что такое мыло.

Женщина подождала, пока Саша разденется, а затем взяла её грязную одежду и удалилась.

Саша залезла в ванну.

«Наконец-то!»

Мыло пахло цветами. Саша вымыла волосы несколько раз подряд и долго тёрла своё дурно-пахнущее тело. Вода стала тёмной от грязи и пота, который смыла с себя девушка.

На пороге появилась молодая женщина, которая молча открыла отверстие внизу ванны. Вода стала сливаться в дыру на полу, и убегала дальше по каналу, который тянулся на поля, расположенные за деревней.

Затем женщина повернула висевшую на стене металлическую трубу так, что она оказалась прямо над ванной, и отодвинула задвижку на стене, в том месте, где труба уходила в брёвна. Хлынула тёплая вода, вновь заполняя собой пространство вокруг Саши.

Всё это время девушка молча наблюдала за действиями женщины с изумлением. Когда ванна вновь наполнилась, женщина вышла, улыбнувшись Саше напоследок. Девушка немного расслабилась и огляделась.

На лавках, которые стояли вдоль стен, горели лампы с какой-то жидкостью. Некоторые из них были украшены причудливыми узорами и отбрасывали на стены цветочный орнамент. Саша откинулась назад и просто наслаждалась тишиной и покоем. Девушке не хотелось ни о чём думать, ни даже вспоминать события последних дней.

Саша набрала полную грудь воздуха и опустилась в ванну с головой. Она наблюдала игру воды, которая переливалась радужными красками в свете ламп. Её волосы, ставшие гладкими и податливыми, струились вокруг лица, и девушка как заворожённая наблюдала за их мягкими плавными движениями.

«Почему она постоянно куда-то исчезает?»

Перед Сашей возникло лицо князя. Оно было спокойно, но сапфировые глаза Вадима смотрели на девушку с едва заметным любопытством.

Саша резко вынырнула из воды.

— Что вы здесь делаете?

— То же что и ты.

Вадим был абсолютно нагим, и его это ни капли не смущало в отличие от Саши.

Князь сел в ванну напротив девушки и принял расслабленную позу. Он откинул голову назад и закрыл глаза. Саша подтянула к себе ноги и прижала их к груди. Её очень смутило появление князя в бане.

— Вы хотите... меня?

— Нет, я хочу помыться, — усмехнулся Вадим.

— Хорошо.

Саша покраснела и прикусила губу, но видя, что он не обращает на неё никакого внимания, немного расслабилась. Хотя в нашем мире мужчина и женщина оказываются вместе в ванной обычно с одной определённой целью.

Лицо князя оставалось спокойным и непроницаемым. Саша наблюдала за ним весь день, и ей казалось, что у этого человека есть всего три выражения лица. Когда он улыбался, то едва заметно приподнимал уголки рта и его глаза становились ярче. Если он злился, то губы складывались в тонкую нить, на лбу появлялась складка, а глаза становились холодными и жестокими как бездна Великого океана, о котором он рассказывал. Но большую часть времени лицо варвинского князя походило на каменную скульптуру, не выражающую никаких эмоций.

— У вас странные имена. Чем-то напоминают древнегреческие. А ваше имя чисто русское.

— Ну вообще-то, скорее древнегреческие и ваши имена напоминают наши. Ведь мы жили там задолго до того, как стали образовываться первые государства. Например, твоё имя — Александра. Красивое. У нас есть аналог — Алексада, означает «ищущая».

— У нас Александра означает «защитница».

— Неплохо.

— У меня никак не выходит из головы, что у вас было огнестрельное оружие. У нас есть предположение, что гипербореи использовали и летательные аппараты, это так?

— Да, у нас сохранились чертежи и изображения, но мы их не восстановили.

— Почему?

— Технический прогресс — это хорошо, с одной стороны, но он ведёт в никуда.

— Не понимаю.

— Люди забывают свои истоки. Наша цивилизация погибла тогда, когда люди ушли из лона природы. Их перестало заботить будущее того, что веками давало им жизнь и пропитание. К сожалению, прогресс не может существовать без выкачивания и уничтожения ресурсов.

— Но ведь вы, судя по всему, добываете драгоценные камни и металлы, — Саша указала на ожерелье, которое покоилось на шее варвинского вождя.

— Верно. Но не в таких количествах как наши предки. Когда ресурсы планеты истощаются, она хочет обновления и уничтожает людей как вредных насекомых, поедающих кору векового дерева. Когда-нибудь это случится и с нами, и наша задача — отсрочить этот момент.

— Так всё же, где ваша родина? Здесь или на Земле?

— Ни то, ни другое.

Саша вопросительно вскинула брови.

— Существуют тысячи миров. Люди постоянно перемещались между ними через мосты. Всё смешалось, и в итоге, теперь никто не знает, откуда они точно пришли.

— То есть... Есть и другие порталы?

— Есть, но на материках их немного — в основном в горах, куда сложно добраться и на островах в Великом океане. Под водой. Но лучше туда не ходить.

— Почему?

— А зачем? Некоторые планеты безлюдны и опасны, на других чужакам будут не рады.

— Как и вы мне?

— Люди на вашей планете чересчур любопытны и повторяют ошибки прошлого.

— А вы много знаете о нашем мире?

— Достаточно.

— Расскажите ещё что-нибудь о Гиперборее.

— О Новой Гиперборее. Эта планета называется Новая Гиперборея. Но если я начну рассказывать, мы здесь заночуем.

— Вода ещё теплая.

Вадим поднял голову и усмехнулся:

— Ну тогда слушай, — он немного помолчал, собираясь с мыслями.

Ему нравилось говорить с этой девушкой на темы, не касающиеся положения в их мире. Так он мог ненадолго уйти от реальности — от войны. На несколько минут снять с себя груз ответственности за свой народ и будущее варвинов.

— Эта планета по размеру схожа с твоей. Она также имеет свой спутник, мы называем её Суна. Большую часть поверхности покрывает вечно-бушующий Великий океан, а суша занимает лишь малую часть её площади. Два континента, о которых я уже упоминал, примерно одинаковы по протяжённости с севера на юг, но восточный намного шире западного.

Западный континент поделён между элинами и креонами. Территория элинов называется «краем тысячи озёр», поэтому их основным промыслом является рыболовство. От креонов их отделяет обширный горный массив. Он протянулся от западного до восточного побережья, поделив континент на две почти равные части. Через горный хребет проложен безопасный маршрут, соединяющий два княжества.

— А Креоны чем занимаются?

— Креоны выращивают в своих роскошных садах фрукты, а на бескрайних полях овощи и хлеба. Восточный континент также разделён между двумя государствами. Гуаны занимались животноводством, они разводили домашний скот и птицу. Почти всю их территорию занимают обширные пастбища. На юго-востоке этого княжества начинается огромный горный массив, который протянулся вдоль всего восточного побережья вплоть до северных морей, и затем он поворачивает на запад, где горная порода врезается острыми скалами в Великое море.

Я бывал там. Мне нравится смотреть, как волны бьются о скалы. Стоит такой шум, будто тысячи голосов сливаются в один ужасающий крик.

— Страшно должно быть.

— Страшно, но и прекрасно. Суровая красота тех мест удивительна в своей первозданности.

— А вы чем занимаетесь?

— Варвины всегда славились как хорошие охотники и воины. Испокон веков нашей главной задачей было охранять этот мир от возможного вторжения с той стороны портала — единственного, который стоял посреди континента и был легкодоступен каждому, кто решит через него пройти.

— Если вы боялись вторжения, почему раньше его не разрушили? — Саша решительно этого не понимала.

— Портал — древнейший мост между мирами. Загадка истории, которую и по сей день никто не может разгадать. Свойства портала до сих пор не изучены. Как можно разрушить память своего народа? Разве вы разрушаете то, что создавали ваши предки?

— Нет, конечно. Но тогда почему портал не охранялся?

— Угрозы не было. А если бы кто-то и проник в этот мир, он бы не долго оставался незамеченным. Дорога, ведущая в порт Варос, многолюдна. И потом, недалеко находится тренировочный лагерь. Там постоянно проживают несколько сотен славных воинов. А сейчас, я не хотел рисковать. Возможно, вы не враги нам, но за вами могут прийти и те, кто мыслит иначе, — Вадим замолчал, глядя на мягкие тени на стенах помещения, будто задумался о чём-то далёком, что уже начало стираться из памяти.

— Часто заходили раньше? — спросила Саша, и князь встрепенулся, отгоняя прочь воспоминания.

— На моей памяти ты первая. Хотя, вроде как проникали с той стороны, когда правил отец и дед. Но об этом не принято рассказывать. В летописях говорится, что сотни лет не было угроз с той стороны портала, ни одного человека или дикого зверя.

— Это легко можно объяснить тем, что освоение Сибири и русского севера началось довольно поздно по историческим меркам, а в наше время портал находится в отдалённом и безлюдном месте.

— Как же ты там оказалась?

— Отправились в поход. Искали остатки древней цивилизации гипербореев.

— А нашли современную цивилизацию, — закончил за неё князь.

— Выходит, что так.

— Князь.

Саша обернулась. На пороге стояла глава поселения. Она вошла так тихо, что они совсем не заметили, как отворилась дверь.

— Атана?

— Я хотела спросить, не нужно ли чего? И сказать, что все собрались за столом.

— Спасибо, Атана. Александре нужна будет помощь, чтобы одеться, а я сейчас буду.

Женщина кивнула и вышла, тихонько закрыв за собой дверь.

Вадим встал в ванне во весь рост. Саша вздрогнула от неожиданности и отвернулась.

«Господи, дай мне сил»

13

В большой комнате вдоль стен стояли лавки с мягкими подушками, а в центре располагался длинный стол, который ломился от изобилия блюд. Здесь были похлёбки, тушёное мясо, копчёная рыба, салаты из овощей, горячий хлеб, вино и фрукты. За столом сидел князь с братьями, Авриил, Идип и ещё несколько человек.

Когда Саша вошла, мужчины разом уставились на неё и не отводили глаз пока девушка садилась за стол.

Александру нельзя было отличить от любой другой жительницы Гипербореи. На ней было простое платье цвета фиалок со стоячим воротничком. Вышивка на ткани создавала причудливые узоры. Волосы были собраны в лёгкую причёску и заколоты серебряным гребнем.

Саша никогда не носила столь изысканную одежду — всегда были потёртые джинсы, да растянутые кофты, и сейчас она чувствовала себя неловко и скованно.

***

После бани девушку быстро разморило от еды и вина. Ей жутко захотелось обнять подушку и заснуть сладким сном. Вадим подозвал к себе одну из девушек, сидевших за столом. Он некоторое время о чём-то с ней шептался, а затем она подошла Саше и сказала, что проводит её в спальню.

Девушки поднялись наверх и вошли в небольшую комнату. Напротив двери там было окно, а под ним стояла широкая кровать. По стенам были расставлены несколько стульев, сундуков и огромный шкаф, а в углу за дверью большое напольное зеркало. Девушка достала из шкафа белую сорочку и какой-то костюм.

— Это вы наденете сейчас для сна, — она протянула Саше сорочку, — а это завтра утром. Князь сказал, что вам удобнее будет носить брюки. Это мой охотничий костюм, он должен вам подойти, — она положила на кровать рубашку, какие носили мужчины, только эта была явно женского покроя, кожаный нагрудник, узкие брюки и тёмно-синий плащ с капюшоном, который крепился к нагруднику при помощи серебряных застёжек.

— Спасибо, — пролепетала Саша, поражённая такой щедростью.

Когда девушка вышла, Саша надела сорочку. Вопреки её ожиданиям, это была не бесформенная тряпка, какие ещё недавно носили наши женщины, а откровенное бельё на тонких лямках. Она была чуть выше колен и подчёркивала все Сашины достоинства. Ткань же была тонкой и очень приятной для тела. Даже в своём мире Саша столь элегантных вещиц отродясь не видела и тем более не носила.

Она немного покрутилась перед зеркалом и легла в кровать. Постель оказалась очень мягкой и удобной, просто сказочной, после стольких дней сна на твёрдой земле, поэтому девушка почти сразу заснула.

***

Ей снился сон. Саша была на поле брани. Вокруг мелькали мечи, разъярённые и окровавленные лица мужчин. Под ногами были трупы, на их мёртвых лицах застыла гримаса ужаса. Она пробиралась сквозь рубящих друг друга людей и молила их: «Остановитесь! Хватит! Зачем?», но они не слышали её.

Вдруг толпа расступилась, и Саша увидела перед собой страшного, огромного человека с чёрными волосами и косматой бородой... В одной руке он держал меч, а в другой отрубленную голову, которая смотрела на Сашу потухшими сапфировыми глазами...

***

Саша резко села на кровати. Её била мелкая дрожь и прошибал холодный пот. Она закрыла лицо руками, пытаясь отогнать страшное видение отрубленной головы Вадима.

Когда девушка немного пришла в себя, то увидела, что комнату озаряет лунный свет, а рядом с ней мирно спит князь. Он спал на животе, подложив руки под голову, и в свете ночи его широкая спина казалась сделанной из белого мрамора умелой рукой скульптора.

В доме было тихо — все уже давно спали. Саша взяла со стула плащ, оставленный девушкой, и выбежала на задний двор.

Стоя на крыльце, она вдыхала свежий ночной воздух, а прямо перед ней на небосводе горела голубоватым светом большая яркая звезда.

— Не спится? — это был Сарас.

Он подошёл и встал рядом с Сашей.

— Что это за звезда? — спросила девушка, оставив без внимания его вопрос.

— Это Ламиллея — путеводная звезда.

Они молчали, глядя на звёздное небо, которое мерцало тысячей огней.

— Я правда не хотела, чтобы вы с братом ссорились.

— Мы не ссорились. Во всяком случае, ты здесь не причём.

— Так в чём же дело? Тогда, в лесу, ты сказал, что у вас непростые отношения, а тут ещё я.

Он вздохнул:

— Конфликт с Келеном у них произошёл из-за того, что Вадим до последнего тянул и не шёл войной на гуанов. Погибло много мирных жителей, а сейчас возможно погибнет ещё больше.

— Вы слишком строги к нему. Он глава государства. На нём лежит большая ответственность за всё происходящее, но он всё же человек. Все мы совершаем ошибки. Вадим не хотел делать из вас убийц. Он был прав, когда сказал, что, убив раз, уже трудно остановиться.

— Хм, ты конечно права. Сложно сказать было ли его решение правильным, но как показало время, надо было ещё тогда с этим покончить. Когда я убил впервые, то сутки проплакал как ребёнок. Даже Натара не смогла меня утешить. А когда это сделал Вадим, он остался невозмутим, словно всю жизнь только и делал, что убивал. Хотя, кто знает, что творится в его душе. Он хотел, чтобы я остался дома с женой. Мы сильно поругались, но я ослушался его приказа. Я бы остался, но только как бы я себя чувствовал, зная, что мои братья сражаются за эти земли, а я сплю в тёплой постели с любимой женщиной?

Тягостное молчание воцарилось между молодыми людьми. Каждый думал о своём, но Саша всё же решила заговорить:

— Ты женат?

— А что незаметно?

— Никогда бы не подумала.

— У нас есть портовый город — Варос. При нём есть огромный рынок, куда во все времена крестьяне и ремесленники привозили на продажу свои товары.

Как-то раз, Вадим отправил меня туда обсудить кое-какие государственные вопросы. Мы с главой города отправились на рынок и там, где стоят палатки креонов, я увидел её.

Натара продавала фрукты вместе со своим отцом. Мне показалось, что такой прелестной девушки я в жизни своей ещё не встречал.

Я пробыл там около недели и каждый день ходил посмотреть на Нату, но боялся заговорить с ней. В последний день перед отъездом, я всё же решился ей представиться, но придя на рынок, не нашёл девушку на прежнем месте.

Я обошёл все ряды, в надежде увидеть Нату, но её нигде не было. Тогда я отправился к начальнику рынка. Он сказал, что они уже всё распродали и завтра возвращаются домой, в Царну — столицу креонов.

Он указал мне на постоялый двор, в котором они остановились. Я пришёл туда и узнал, в какой комнате они живут. Честно, я даже не знал, что говорить. Это было глупо, ведь я даже не знал её имени.

В общем, её отец очень удивился, увидев меня на пороге. Я заявил, что люблю его дочь и он, как ни странно, выслушал меня. А на следующий день он отправился домой собирать гостей с их стороны, а я повёз свою невесту домой знакомить с братьями. Они, конечно, не одобрили такой поспешности, но Матиса встала на мою сторону, а ей ни Келен, ни даже Вадим перечить не смеют, — подытожил Сарас.

— А Матиса это кто?

— Жена Келена.

— И он женат?

— Я до сих пор не могу забыть их первую встречу, — Сарас помолчал, а затем продолжил, улыбаясь своим воспоминаниям, — мы тогда отправились вдвоём на охоту. Выслеживали молодого оленя, но он то и дело в последний момент уходил от нас.

Полдня мы гонялись за ним по всему лесу. И вот, заметили его. Рогатый остановился на водопое, и озираясь по сторонам, пил воду. Келен был очень зол на то, что животное всё время от нас уходило, и в этот раз твёрдо намеревался его прикончить.

Брат натянул тетиву и уже был готов выпустить стрелу, но тут олень пошатнулся и упал. Мы не сразу поняли, что произошло, пока не увидели, что из его шеи торчит чужая стрела. Надо было видеть лицо Келена! Он был в бешенстве!

Продираясь через заросли шиповника, он бросился к оленю, возле которого уже стояла девушка с огненно-рыжими волосами. «Что ты сделала? Это был мой олень!», — заорал он. Мати смерила моего брата презрительным взглядом: «Был твой — стал мой». «Ах, ты, маленькая рыжая бестия!», — вскричал Келен и хотел уже кинуться на неё с кулаками. «Неужели брат князя ударит женщину? Вы не умеете проигрывать», — она усмехнулась и достала стрелу из шеи погибшего животного. В это время подоспели её подруги, и Келен кипя от злости удалился.

Когда я, вернувшись в замок и рассказал об этом Вадиму, то в первые за долгое время увидел, как тот смеётся от всей души.

Келен с тех пор ходил хмурый и чуть что сразу поминал рыжую бестию недобрым словом. А потом стал замкнутым и подолгу пропадал на охоте. Когда он был совсем молод, одна юная особа вдребезги разбила ему сердце, и он стал презрительно относиться ко всем без исключения женщинам.

Однажды, он опять пропал на несколько дней, а когда вернулся, то сообщил, что женится. «Не на той ли рыжей бестии, случайно?», — спросил Вадим, а Келен в ответ только потупил взгляд и нахмурился.

Вадим поженил их через несколько дней на закате. Город, да и всё княжество, гудело три дня и три ночи, отмечая их свадьбу. Так что вот так.

Саша улыбнулась:

— А Вадим тоже женат?

— Нет. Пора спать — завтра рано вставать.

Саше показалось, что Сарас просто ушёл от разговора, но настаивать не стала и пошла наверх.

14

Воины уже собирались в дорогу. Сельчане положили в телегу корзины с провизией, и всадники стали седлать лошадей.

Саша увидела князя. Тот стоял возле своего серого коня.

— Ты можешь остаться здесь, о тебе позаботятся, — сказал Вадим, когда Саша приблизилась к нему.

— Я всё же хотела поехать с вами, если можно, — к ним девушка уже привыкла и не желала оставаться одна с незнакомыми сельскими жителями.

Видимо, Вадим и не ожидал другого ответа, так как кивнул какому-то мальчишке, и тот подвёл к ним гнедую кобылу.

— Поедешь на ней.

— Князь, я совершенно не умею ездить на лошадях.

Вадим приказал Саше вставить ногу в стремя и сесть в седло, а затем дал ей в руки поводья.

— Сильно по бокам не бей — понесёт, резко поводья не тяни — скинет, и не бойся её — она чует твой страх, — наставлял Вадим. Затем он сел на своего коня и кивнул Келену, стоящему во главе колонны, чтобы тот начинал движение.

***

Какое-то время они ехали молча, а затем князь спросил Сашу холодным тоном:

— Куда ты ходила ночью?

— Мне приснился кошмар, и я вышла подышать воздухом.

— Ты ведь была не одна?

— С Сарасом.

— О чём вы говорили?

— О Ламиллее — путеводной звезде. Она очень красивая.

— Он рассказывал тебе легенду?

— Нет, что за легенда?

— Ламиллея — она была первой царицей Гипербореи, когда мы ещё жили в вашем мире. Каждый год они отправляли на юг посланников с дарами для страждущих и нищих. Однажды, среди них оказался и младший сын Ламиллеи.

На обратной дороге странников настигла буря, и они заблудись. Им никак не удавалось найти дорогу домой — в страну по ту сторону северного ветра. Три года ждала Ламиллея возвращения своего сына, но он всё не приходил. Тогда она бросилась в море с высокой скалы и вознеслась на небо, став путеводной звездой, чтобы указать дорогу своему ребёнку.

Он вернулся и после своих братьев стал править Даарией. И прослыл он великим и справедливым царём, — князь замолчал.

— Вы думаете, что это было на самом деле?

— Нет, конечно. Это просто красивая сказка для маленьких девочек вроде тебя.

Саша улыбнулась:

— А ещё он рассказал про Матису и Натару.

Вадим взглянул на Сашу, и едва заметная улыбка тронула его губы.

— Я так и не поняла, как к вам обращаться. У нас королей называют ваше величество, ваша светлость и ещё много как. А как мне вас называть?

— Князь, ваше величество, ваша светлость, господин, повелитель или просто Вадим.

— Просто Вадим?

— Почему нет?

— Расскажите ещё про Гиперборею. Сарас вчера сказал, что столица креонов называется Царна, а ваша?

— Меру.

— Могла бы догадаться.

Вадим улыбнулся одними глазами. Ему нравилась эта девушка с другой планеты. С ней было интересно и легко. Ему нравилось наблюдать за её реакцией на его рассказы о Гиперборее. Саша то удивлялась, то хмурилась, иногда задумывалась о чём-то своём. Она не плакала и не жаловалась, не вспоминала о своём мире. У князя появилось ощущение, что она жительница этой планеты, особенно, когда она надела местную одежду. Сейчас, когда Саша ехала на лошади рядом с ним, её нельзя было отличить от простой варвинской девушки.

***

Оставшееся время в пути прошло спокойно. Саша теперь не боялась своей гнедой кобылы и достаточно уверенно чувствовала себя в седле. Они разговаривали с князем об этом мире. Говорили постоянно: в дороге, во время привалов, перед тем как заснуть на земле, укрывшись меховым одеялом.

Саша задавала ему множество вопросов. Ей было интересно абсолютно всё. И он рассказал ей многое. Так что за это время у девушки сложилось хорошее представление о мире, в котором она оказалась.

Все четыре княжества занимались и земледелием, и скотоводством, и рыбной ловлей, просто в зависимости от территории у них исторически сложились основные виды деятельности, которыми они овладели в совершенстве.

Кроме того, на этой планете занимались добычей полезных ископаемых: руды, угля, драгоценных камней и металлов. Здесь работали кузницы, ювелирные мастерские, кожевники и портные. Здесь собирали травы, производили мёд, варенье, заготавливали древесину, производили бумагу и чернила, мебель, предметы обихода, кухонную утварь и многое другое.

В двух портовых городах стояли верфи, где обслуживали несколько кораблей, которые курсировали каждый день от одного континента к другому. Здесь же производили и рыбацкие лодки, парусину, канаты и верёвки.

В Новой Гиперборее процветала торговля между городами. В каждом населённом пункте были рынки, на которых земледельцы, скотоводы, ювелиры и прочие ремесленники продавали свои товары.

Оказывается, помимо четырёх столиц и двух портов в этом мире были другие по местным меркам крупные города, с населением больше десяти тысяч человек. Для сравнения, в Меру постоянно проживало около семидесяти тысяч горожан. Большие города были оснащены водопроводом, канализацией, уличным освещением. Здесь находились магазины, бани, постоялые дворы, школы, больницы.

Школьное образование было обязательным, и уровень грамотности населения был стопроцентным. Дети с пяти до двенадцати лет ходили в школу четыре раза в неделю на целый день. Там их учили писать и читать, считать, они изучали географию, флору и фауну, а также историю своей планеты. После окончания школы ребёнок выбирал себе профессию и шёл учиться в местный аналог техникума — что-то среднее между старшей школой и институтом, где они обучались ремеслу.

Несмотря на то, что они говорили на одном языке, у гиперборейцев была совсем другая письменность. Их буквы были скорее похожи на иероглифы. Те странные символы, которые Саша видела на мечах и кожаных жилетах, были словами, написанными на гиперборейском языке. Правда, когда она спросила у князя про знаменитую библиотеку гипербореев, он предпочёл сменить тему, а она не стала настаивать.

Здесь были и больницы, а профессия врача считалась очень престижной. Так, на каждую тысячу жителей здесь приходилось около пяти врачей и десять их учеников. Кроме того, лекари занимались ещё и наукой: пытались найти новые лечебные свойства даров природы, ставили опыты, изучали анатомию людей и животных. Они даже проводили сложные хирургические операции и могли излечивать серьёзные и запущенные заболевания.

Религии здесь не было как таковой. Храмы, где раньше воспевали природу и её дары, превратились в хранилища древностей и их осталось всего семь на всю планету. Они находились в труднодоступной горной местности, куда было сложно добраться. Можно сказать, что местоположение храмов и спасло их от разорения во время Великой войны.

Налоги здесь взимались разумные, а население и власть уважали друг друга настолько, что не смели обманывать или выражать недовольство. Вообще, после Великой войны люди в этом мире старались быть чище и добрее, как когда-то их далёкие предки, в то время, когда они жили на Земле.

Такова была Новая Гиперборея — именно так местные называли свою планету. Так было до недавнего времени, пока в княжестве гуанов, впервые за долгое время, не произошло страшное преступление, которое положило начало новой войне.