По ту сторону страха

38

Опустив руку с монтировкой вниз, Мэтт бежал в темноте, огибая место, освещенное прожекторами. От него до грузовика было всего каких-то метров сорок. Это если бы он бежал напрямик от амбара к машине. Однако ему пришлось идти в обход, а это значило, что ему требовалось преодолеть не сорок, а уже целых шестьдесят метров. Почти марафонская дистанция.

Поляна перед амбаром была довольно хорошо расчищена. Однако в темноте она превратилась в минное поле с камнями, обрубками старых деревьев и жестким дерном. Мэтт постоянно обо что-то спотыкался, стараясь удержаться на ногах и не упасть на больное колено. А боль не утихала. Она была просто невыносимой. Ему казалось, что его коленную чашечку распиливают пилой, а руку зажали в раскаленных тисках. Одно было хорошо — фары так ярко светили, что он отчетливо видел силуэты двух машин — «мазды» Джоди и грузовика Андерсонов. Это напоминало ему кинотеатр под открытым небом,[5] в котором остались только самые стойкие зрители.

Добежав до парковочной площадки, Мэтт остановился, потом, осторожно ступая по гравию, проскользнул за грузовик и сел на землю. Вокруг было тихо, и он слышал только свое прерывистое дыхание. В грузовике никого не было. И в амбаре тоже было тихо.

Мэтт подполз еще ближе. До грузовика оставалось метров пять, когда он заметил, что на земле что-то лежит. Оно лежало по другую сторону от грузовика. Тихо и неподвижно.

Мэтт сглотнул слюну, почувствовав, как к горлу подступает тошнота.

Нет, тот выстрел не был холостым.

«Я уверен, что это не Джоди», — сказал он себе.

Надежда, буйно расцветшая в душе Джоди, моментально увяла, словно бутон в ярком пламени костра. У нее подкосились ноги.

Джоди понимала, что спастись ей не удастся.

Кейн застрелил своего брата. А теперь он убьет и ее.

— Весь дом в нашем распоряжении. Нам уже никто не помешает. Слышишь меня, упрямая сука?

Улыбнувшись Джоди, Кейн вошел в комнату. В руке он держал винтовку.

— Теперь она мне не нужна, — сказал он, бросив винтовку. Она с грохотом упала на пол, и Джоди невольно вздрогнула. Потом Кейн вытащил из-за пояса пистолет. — Это мне тоже не понадобится.

Засмеявшись, он бросил пистолет на пол рядом с винтовкой. Этот жуткий смех Джоди слушала целый вечер. Ей было так страшно, что она едва держалась на ногах.

Кейн подошел к ней и остановился возле дерева.

От страха Джоди стало трудно дышать.

— Неужели тебе больше нечего сказать, упрямая сука?

Джоди крепко стиснула губы. Она боялась, что наружу вырвется тот крик, который зародился в ее груди. Она боялась, что если она закричит, ее ждет жалкая, презренная смерть.

Подняв руку, Кейн схватил ее за волосы и прижал щекой к стволу дерева.

— Ну же, упрямая сука, скажи что-нибудь. Пока у тебя есть такая возможность. Пока я не заставил тебя кричать.

Ее лицо исказилось от боли. От Кейна так воняло потом и кровью, что у нее даже закружилась голова. И она почувствовала, как в ней зарождается гнев. Она не может ударить его, потому что у нее связаны руки. Однако кричать она тоже не будет. Она не доставит ему такого удовольствия. Подняв глаза, Джоди молча посмотрела на него.

Он громко захохотал.

— Может быть, ты хочешь, чтобы я привел сюда твоих подруг? — спросил он. — Может быть, ты хочешь, чтобы они посмотрели, как ты будешь корчиться в крови? Тогда ты уже не сможешь молчать. Я знаю, что ты умеешь ругаться.

Джоди вспомнила о Ханне и Луизе. Она представила, как они сейчас сидят в темном шкафу, как Ханна обнимает истекающую кровью Луизу. И она снова почувствовала, что ее охватывает жгучая ненависть. Она не сможет увести подруг из амбара. Они уже никогда не вернутся к своим семьям. Кейн убьет их.

— Да пошел ты! — крикнула она ему.

Он отпустил ее и отошел от дерева. Посмотрев на Джоди, он улыбнулся ей торжествующей улыбкой победителя. Так, словно она уже сдалась, выбросив белый флаг.

— О да. Я сделаю из тебя кровавое месиво, упрямая сука, — сказал он.

Ненависть полыхала в ней огнем, и в этом огне, как в горниле, закалялась ее воля. И глядя, как он расхаживает перед ней с важным видом, словно артист перед собравшейся публикой, она ждала. Она снова вернулась туда, куда больше никогда не хотела возвращаться, — в то место, где должны были убить ее и ее подруг. Однако сейчас она уже не боится того человека, который хочет причинить ей боль. Нет, она не позволит ему наслаждаться своей властью. На этот раз ему придется хорошенько потрудиться для того, чтобы получить удовольствие.

Она будет ненавидеть его до тех пор, пока не умрет. Она будет смотреть на него полными ненависти глазами до тех пор, пока не испустит последний вздох. Это будет ее прощальным спектаклем.

Обойдя барную стойку, Кейн вошел в кухню и направился к дальней стене. Туда, где стоял деревянный блок для ножей. Тот по-прежнему находился там, где Джоди видела его в последний раз, — возле плиты. Эта была подставка из светлого дерева, к которой был прикреплен станок для заточки. Там не хватало двух длинных ножей, а в одной из прорезей торчала ручка из нержавеющей стали. Он достал нож для чистки овощей и, повернувшись к Джоди так, чтобы она видела, что он делает, провел большим пальцем по лезвию.

Покачав головой, словно артист, произносящий монолог, он сказал:

— Нет ничего хуже тупого ножа, правда, упрямая сука?

Джоди почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Ей хотелось закрыть глаза и заткнуть уши. Изолировать себя от окружающего мира. Но она все-таки заставила себя посмотреть на него. Да, она смотрела на него, слушала скрежет металла, доносившийся из кухни (Кейн точил нож), и думала о том, как она ненавидит его.

Закончив работу, Кейн, пройдя неторопливым шагом через кухню, вернулся в гостиную. Джоди натянула провод, которым были связаны ее руки, пытаясь повернуться так, чтобы можно было спрятаться за деревом.

Она понимала, что это ей не поможет и Кейн все равно доберется до нее.

Она была полностью в его власти.

И понимала, что он ее не пощадит.

Он подошел к ней и приставил нож к стволу дерева.

— Хочешь, я вырежу на этом дереве твое имя? Я напишу так: «Здесь истекала кровью упрямая сука». — Он засмеялся, а потом, подбросив нож, поймал его за рукоятку и воткнул в дерево.

Он демонстрировал ей свою ловкость, давая тем самым понять, что так же легко воткнет нож и в нее, словно она не человек, а просто кусок дерева. Он думал, что она расплачется и начнет молить его о пощаде.

Восемнадцать лет назад ее шесть раз ударили ножом в живот. Она не видела этот нож. Она узнала о том, что ранена и истекает кровью, только после того, как, отбившись от того парня, который бросился на нее с ножом, выбежала на дорогу и в свете фар приближающейся машины увидела, что по ее ногам льется целый водопад крови.

С тех пор она много думала о ножах. Они снились ей по ночам, и она просыпалась в холодном поту, боясь, что к ее телу прикоснется еще один нож. Каждый раз, когда она раздевалась, она видела свои ужасные шрамы.

Еще вчера она бы, не стесняясь, начала кричать и биться в истерике, если бы увидела, что Кейн, замахнувшись ножом, намеревается перерезать ей горло.

Но сейчас она уже ничего не боится.

Она спокойно посмотрела на нож, точащий в стволе дерева. На его острое блестящее лезвие. На грязную руку жестокого убийцы, державшую его. На большой широкий кинжал, нарисованный на его руке. На безумные, жаждущие крови глаза Кейна. И ей показалось, что внутри нее зажглось пламя. Оно, словно голодный младенец, питалось ее ненавистью и становилось все больше и сильнее. Она наполняло ее душу обжигающим, всепоглощающим гневом.

Кейн вытащил нож из дерева и прижал его к щеке Джоди.

— Что, боишься, упрямая сука?

Она посмотрела на него глазами полными ненависти и, усмехнувшись, спросила:

— Тебя, что ли?

Схватив ее за плечи, он ударил ее о ствол дерева, потом навалился на нее всем телом и снова прижал нож к ее шее.

— А что ты скажешь об этом, сука?

Его колени упирались в ее бедра, его горячее дыхание обжигало ей щеку, и она чувствовала его мерзкий зловонный запах. Ей хотелось ударить его головой по носу, но он был так близко, что она просто не смогла повернуть голову.

— Я думала, ты из тех парней, которые обычно пристраиваются сзади, — сказала она, оправившись от испуга.

«Если я его сейчас разозлю, он просто возьмет и всадит мне нож в горло, и я не успею ударить его», — подумала она.

Он воткнул нож в дерево прямо возле ее головы. Она вздрогнула, а он, отпустив ее, отошел в сторону.

— Хочешь, чтобы я сделал тебе больно, да? Хочешь посмотреть, как я буду разрезать тебя на куски? Так я сейчас этим займусь.

Подойдя к двери, он взял электрический провод, лежавший на куче инструментов. Таким же проводом были связаны ее руки.

— Хочу, чтобы ты знала: мне нравится, когда женщина сопротивляется. Хорошая драка разогревает кровь, — сказал он, возвращаясь к ней. Зайдя за ствол, он перерезал провод на ее руках.

Джоди едва не задохнулась от радости. Она и не надеялась, что ей так повезет.

Крепко сжав ее ладони, он сказал:

— Только попробуй выкинуть какой-нибудь фокус, и я отрежу тебе пальцы.

Прислонившись спиной к стволу, она протянула руки Кейну и, довольно улыбаясь, смотрела, как он связывает ее запястья электрическим проводом.

Было очень темно, и Мэтту пришлось подползти почти вплотную к телу, для того чтобы осмотреть его. Этот человек был довольно крупным, и на нем не было белого свитера. Встав на одно колено, Мэтт перевернул тело и увидел, что у Тревиса прострелено горло, а из раны льется густая темная кровь, стекая прямо на гравий. Мэтт повернулся к свету.

Значит, Джоди сейчас в амбаре.

С Кейном.

«О господи», — пробормотал он, похолодев от ужаса. Поднявшись на ноги, он посмотрел на монтировку, которую держал в руке. Винтовка с широким прикладом. Черт возьми! В окне, находившемся рядом с центральной дверью, промелькнула тень. Потом раздался грохот. На пол бросили какой-то тяжелый предмет. Пробежав через площадку для парковки, Мэтт прижался к грузовику. Рядом с ним стоял открытый железный ящик. Наклонившись, Мэтт заглянул в него.

Боже праведный, да там не один «Стейр»!

Ящик был доверху набит винтовками.

Их там было штук двадцать или даже больше.

И сверху лежал магазин с патронами.

«Так вот в чем дело», — подумал Мэтт, гневно сжав кулаки. Они ранили женщину, стреляли в полицейского, угрожали убить пятерых человек ради того, чтобы добраться до этих винтовок? Да они просто психи, законченные психи!

Нет, Тревис не псих. А вот Кейн точно сумасшедший.

Сопоставив все известные ему факты, Мэтт моментально все понял. Вчера был убит Джон Крюгер. Его забили до смерти, но не ограбили. Это мог сделать только психически неуравновешенный человек. Тревис и Кейн работали строителями. Они скрывались от полиции, но почему-то не уехали из города. «Или я смоюсь отсюда без тебя». Так сказал Тревис Кейну.

Значит, братьям нужны были не винтовки, а деньги.

Если бы Тревис продал ящик автоматических винтовок, которые он украл с армейского склада, он мог бы заработать на этом целое состояние. С такими деньгами два деревенских парня запросто смогли бы уехать на другой конец земного шара и найти себе надежное убежище.

Однако Тревис уже никуда не уедет. Он мертв.

А Джоди сейчас в доме вместе с его сумасшедшим братом.

И она кричит от страха.

Посмотрев на свою руку, Джоди увидела, что на рукаве белого свитера Коррин расплывается кровавое пятно. Кейн порезал ей руку. Ей было больно, но она первой успела причинить ему боль.

Он дразнил ее, проводя ножом по спине, по подбородку, по груди. Она молча наблюдала за его действиями. Внутри у нее все кипело, все дрожало от гнева, и она ждала удобного момента, чтобы дать ему отпор. И долго ждать ей не пришлось.

Кейн дернул за провод, которым были связаны ее руки. Пристально глядя на нее своими блеклыми глазами, он притянул ее к себе еще ближе. Он хотел напугать ее, сделать так, чтобы она чувствовала себя жалкой и беспомощной. Воспользовавшись моментом, она ударила его головой в лицо и издала дикий, неистовый вопль, выплескивая весь накопившийся в ее душе гнев.

Джоди почувствовала, как нож, прорезав рукав свитера, вонзился в ее запястье. Опустив глаза, она посмотрела на рану. Боли почти не было. А потом она посмотрела на Кейна. Увидев, что у него из носа течет кровь, она улыбнулась.

Повернув ее к себе спиной, он обхватил ее одной рукой за грудь и прижал к горлу нож, который держал в другой руке. Она слышала, как он тяжело вдыхает воздух через открытый рот. Отвернувшись, он плюнул на пол.

— Еще раз выкинешь такой фокус, и я перережу тебе горло, — сказал он.

Она понимала, что он убьет ее и смерть ее будет мучительной. Однако ей не было страшно. Ей не хотелось ни плакать, ни молить о пощаде.

Нет, в ее душе не было страха. Там был только дикий, безудержный гнев.

Гнев, словно горячая волна, прокатился по всему ее телу, уничтожая, истребляя все другие чувства. Кейн ранил ее подругу. Убил Мэтта и девушку. Такую же юную, как Энджи. А теперь он хочет забрать у ее детей мать.

Гнев сделал ее сильной. Он открыл ей глаза. Джоди почувствовала себя гладиатором.

Ствол дерева находился слева от нее. Дверь в коридор справа. Прямо перед ней была барная стойка. Значит, дыра в полу находится за ее спиной.