По волнам памяти

Глава 6

Оля приникла к Саше, прижалась щекой к его груди. Его руки легли ей на плечи осторожно, почти невесомо, затем, уже смелее соскользнули к середине спины, замкнув в кольцо. В этих объятиях было так хорошо, что не хотелось сейчас ничего другого. Сквозь слои ткани просочилось тепло Сашиного тела, но это Олю не смутило, наоборот, показалось удивительно правильным и желанным.

Но всё же ей пришлось приложить некоторое усилие, чтобы поднять голову и взглянуть в Сашино лицо. Страшно было увидеть в его глазах неодобрение. Но Саша смотрел на неё с нежностью и выглядел таким неуверенным, что Оля ему улыбнулась — и с радостью встретила ответную улыбку.

А потом он наклонился и поцеловал её в щёку. Горячее дыхание обожгло, легкое, едва ощутимое прикосновение сухих губ было как удар током. Оля вздрогнула — и руки, только что сжимавшие в стальных объятиях, разомкнулись, Саша шагнул назад:

— Не надо было?

— Я тебе доверяю, — быстро сказала Оля, несколько расстроенная его внезапным отстранением — но… спешить и впрямь не стоит. Я… я ни с кем не целовалась раньше.

— Мне так и показалось, — пробормотал он.

Чувствуя, как горит лицо от неловкости, Оля испуганно спросила:

— У тебя уже были девушки? Я тебя разочаровала? Мне показалось, что ты выглядишь… — Оля запнулась, не находя слов.

— Нет, что ты! Ты не можешь меня разочаровать, — пылко возразил Саша. — Но я и в самом деле чувствую себя неуверенно. Не хотелось бы тебя испугать неуместной поспешностью.

— Ну… ты всегда можешь сначала спросить, — предложила она.

Саша удивлённо вскинул брови и спросил:

— Можно, я тебя поцелую?

— Да!

Он снова обнял её. У Оли пресеклось дыхание: сейчас снова будет это обжигающее прикосновение! В тот раз оно было таким коротким… Она повернулась, чтобы поймать его рот своими губами, распробовать, подставила лицо, как подставляют его ветру или солнцу.

Тысячи мелких поцелуев щекотали, ласкали, но Саша слишком быстро отпустил её и, тяжело дыша, сказал:

— Ты меня с ума сводишь. Я лучше сейчас пойду, мне на работу вставать рано.

Эмоции настолько переполняли Олю, что о мебели она даже не вспомнила. Спохватилась только при взгляде на дисплей, когда Саша уже ушёл. Несколько секунд разглядывала открытую страницу мебельного сайта, а потом решительно закрыла ноутбук. Душу переполнял восторг, голова шла кругом. Какая уж сейчас мебель!

Оле было ужасно жаль, что Саша сбежал, но она даже немного гордилась, что близость с ней лишала такого красавца самообладания. Оля вновь и вновь перебирала в памяти новые ощущения: тепло тела, стук сердца, обжигающее дыхание и сухие, жаркие губы. Только насладившись этим сполна, стала вспоминать сам разговор. Казалось, что должна была намертво запечатлеть каждое слово Саши, но… она не помнила — почти ничего. Осталось только ощущение мучительной неловкости, словно они оба на ощупь пробирались навстречу друг другу сквозь колючий кустарник.

Только вот… Саша ничего не ответил на вопрос, была ли у него девушка. Точно не ответил — это она забыть не могла! Вряд ли это случайность, ему просто не хотелось об этом говорить. Значит была…

Оля нахмурилась. Саша, конечно, будет сравнивать. Неприятно сознавать, что это сравнение может оказаться не в её пользу. Она подошла к трюмо, придирчиво оглядела своё отражение. Фигура стройная, но неженственная: маленькая грудь, узкие бёдра — как мальчишка. Вот волосы хороши, но пора стричься, причёска уже потеряла форму. Бледные брови на невыразительном личике, большой нос, слишком тонкие губы… Ужас!

— Что морщишься, как лимон откусила?

— Ой! — Оля вздрогнула и обернулась к бабушке, стоявшей в дверях. Прежде всего ей бросилось в глаза отсутствие ходунков и она радостно воскликнула: — Ты уже сама пошла? Какая молодец!

— Какое там «сама»… — проворчала Екатерина Павловна, не отпуская руку от дверного наличника. Сюда по стеночке, а в комнату уже никак… Кажется, что равновесие не удержу.

Оля подскочила к бабушке, подхватила под локоть и пылко возразила:

— Это кажется! Давай пока так…

Она довела бабушку до дивана и усадила.

— Поругались, что ли? От такого унылого лица молоко в холодильнике скиснет.

— Не поругались, — неохотно сказала Оля, понимая, что избежать разговора не удалось. — Просто… Сашка красивый, хоть в кино снимай, а я…

— Нашла о чём беспокоиться! И ты красивая, — уверенно сказала Екатерина Павловна. Неяркая, это да. Но не всем нравятся розы, многие предпочитают фиалки. Ты и так хороша, и Саша это прекрасно видит, а если подкрасишься, чуть добавив яркости, станешь вообще сногсшибательна! Да и вообще, это для первого впечатления внешность важна, и то не всегда, а через неделю плюс-минус человек начинает восприниматься как личность, а не как эстетический объект, и внешность уходит на второй, а то и третий план.

Оля немного растерялась:

— О, это что-то на психологическом! Никогда не слышала, чтоб ты так говорила — прямо как статью читаешь. Ты уверена, что мы с Сашей действительно подходим друг другу?

Екатерина Павловна возмущённо фыркнула:

— Ну как я могу быть уверена? Общалась-то с ним всего ничего! Но парень отзывчивый, добрый, целеустремлённый, работящий, руки растут откуда надо — очень даже хороший задел. Ну а свои тараканы у всех есть, и у тебя тоже. Смотри, наблюдай. Ты аккуратистка, а он, как говоришь, неряха — обрати на это внимание. Не будут ли тебя бесить разбросанные носки или фантики на полу? Разговаривать вам есть о чём, торопиться некуда — присматривайся.

Оля кивнула. Разговаривать действительно было о чём, да и кроме разговоров было чем заняться.

Мебель для комнаты они с Сашей выбрали и купили на этой же неделе. Это приобретение полностью истощило скромную финансовую подушку, и обновление кухни отложили на потом. Докупили только карниз и портьеры. Оля много времени проводила в Сашиной квартире: помогала собирать купленную мебель, вешать тюль и портьеры, объясняла, как рационально раскладывать вещи. Ей ужасно нравились все эти хозяйственные хлопоты, но они быстро отодвинулись на второй план. Совместная работа постоянно прерывалась поцелуями и ласками — сначала робкими, а потом всё более жадными.

Если раньше Оля расстраивалась оттого, что отношения никак не развиваются, то теперь они стали развиваться настолько стремительно, что вот-вот грозили выйти из-под контроля. Чувства, которые так долго сдерживались обоими влюблёнными, полыхнули ярко, как лесной пожар.

Конечно, они не собирались заходить дальше поцелуев, но всё же зашли. Страсть затуманила головы, и только потом, уже одеваясь, Оля спохватилась:

— Ой, а если ребёнок?

— Какие проблемы? — удивился Саша. — Поженимся. Ведь моей зарплаты на троих хватит?

Оля невольно улыбнулась: всё же в финансовых вопросах он ещё плавал.

— Хватит, — кивнула она. — Но мне учиться надо. Будет сложно.

— Да уж, — согласился он и нахмурился, потирая подбородок.

— О чём задумался?

— Ну… это… — озабоченно и беспомощно сказал он… — Даже не представляю… По идее нам всё равно надо пожениться, так? Я не умею правильно предложение делать, только знаю, что надо кольцо. Но боюсь, что куплю и тебе не понравится.

— Мы же все деньги потратили, — растерянно сказала Оля. — Погоди! Это ты мне предложение делаешь, да?

Они долго сидели, обнявшись, на смятой постели.

Оле было страшно. Свадьба, ребёнок — это из какой-то другой, взрослой жизни, а она внезапно почувствовала себя совсем маленькой, будто только играла во взрослую. И доигралась.

Тест показал, что Оля не беременна. Она обрадовалась: мысль об учёбе с ребёнком её угнетала, и в то же время почувствовала что-то похожее на сожаление. Мысль родить ребёнка, похожего на Сашу показалась ей привлекательной. Но всё к лучшему, не стоит спешить.

Саша известие принял без особых эмоций и о свадьбе больше не заговаривал. Оля сочла это логичным и правильным, но осадочек остался.

Новый Год они встретили втроём с Екатериной Павловной. Немного посидели, а потом, когда бабушка устала и ушла спать, Оля сказала:

— Саня, ты не обижайся, но мы сейчас будем меньше времени проводить вместе. Зачёты я сдала, на следующей неделе начнутся экзамены — надо готовиться. Сессия к февралю закончится

— Дело нужное, — согласился он, заметно приуныв.

— Следующий день после каждого экзамена у меня будет вроде как выходной, — обнадёжила его Оля.

— Ну, это ещё куда ни шло, — с облегчением вздохнул Саша.

Сдавала она на пятёрки. Вечером после очередного экзамена, Саша сказал:

— Я зарплату получил. Пробежимся по магазинам?

Он повёл её в ювелирный магазин и ткнул пальцем в витрину:

— Пойдёт?

Кольцо из белого золота с бриллиантом показалось Оле ужасно дорогим:

— Саня, может, не надо? Ну, обручальные купим и хватит. На это кухонный уголок можно купить!

— Всё равно я у вас кормлюсь. Пока обойдусь без уголка. Хочу, чтобы у тебя было кольцо на помолвку. Это тебе нравится?

Оля хотела отказаться, но колечко было таким красивым: простым и стильным! Простой ободок и сияющий камень в гладкой оправе — невозможно глаз отвести. Она вздохнула и созналась:

— Очень!

В честь такого выдающегося события они посидели в кафе. Саша хотел взять шампанского, но Оля помотала головой:

— У меня и так голова кружится от радости.

— Ну и ладно. Я тоже пить не хочу. По кофейку? Или сначала поедим?

— По пироженке — и хватит.

Выбрали пирожные, сделали заказ. Обслужили их быстро, кофе оказался вкусным и ароматным, пирожные — свежими, но посидеть вдвоём не удалось: кафе оказалось людным, почти сразу за их столик подсела женщина с усталыми глазами и кучей пакетов. Поэтому они сидели молча, только с улыбками поглядывали друг на друга.

Зато когда вышли из кафе, Саша сразу спросил:

— Ты же завтра отдыхаешь? Пойдём заявление в ЗАГС подадим?

— Так сразу? — удивилась Оля.

— А чего тянуть?

Она озадаченно похлопала глазами и согласилась:

— Можно и завтра.

Екатерина Павловна, услышав о скорой свадьбе, всплеснула руками:

— Да вам что, на пожар?

— А чего тянуть, — ответила Оля Сашиными словами и пожала плечами.

Бабушка подумала и сурово спросила:

— Не по залёту?

— Нет, — рассмеялась Оля, а Саша солидно сказал: — Мы хотим подождать до окончания учёбы.

— Ну тогда ладно, — милостиво согласилась Екатерина Павловна. — Поздравляю. А свадьба когда?

— В марте.

— Да вы же подготовиться не успеете!

Оля и Саша переглянулись и пообещали:

— Успеем.

— Выпендриваться не будем, скромненько сделаем.

Родители приехали перед самой свадьбой. Отец с укором сказал:

— Мы вообще-то тебя учиться отправили, а не романы крутить.

— Одно другому не помеха. Сессию закрыла на отлично! — Оля с гордостью продемонстрировала зачётку.

— Парень хороший, грех такого упускать, — веско добавила Екатерина Павловна.

— Ну мама! — возмутился отец этой неожиданной поддержке.

— Скоро полтинник, как мама, — проворчала она. — Дома-то как дела?

— А! Одна нервотрёпка, — отец махнул рукой. — Горек хлеб директора средней руки! И снизу давят и сверху. В общем, всё как всегда.

Свадьбу сделали очень скромную: были на ней Олины родители и бабушка, две Олиных однокурсницы, а также Сашина бригада в полном составе. Оля обошлась без всяких кринолинов, на ней было очень простое и изящное платье в античном стиле. На регистрации мама и бабушка плакали от избытка чувств. Праздновать поехали в кафе, которое не так давно отремонтировала Сашина бригада. Хозяйка кафе, довольная качественной и быстрой работой, дала хорошую скидку.

— Ну, вы молодцы, — похвалила мама на следующий день, когда Оля провожала родителей на поезд. — Очень мило всё получилось, и организовали хорошо. И друзья у Саши классные. Тот парень так всех завёл — и лучше профессионального тамады.

— Это Алексей, Санин бригадир, — с гордостью сказала Оля, как о старом знакомом, хотя сама увидела его впервые за неделю до свадьбы.

— Ну и как тебе замужем?

— Ой, странно! — сказала Оля, сделав круглые глаза. — Это получается, я теперь как большая?

— Вот-вот, — сурово подтвердила мама. Теперь и спрос другой. Держись, в общем. Счастья вам!

Оле казалось, что теперь её жизнь должна как-то поменяться, но почти ничего не изменилось. По-прежнему она училась, Саша работал. Бабушка совсем поправилась и взяла на себя значительную часть готовки, но, несмотря на это, летняя сессия Олю неожиданно сильно утомила. К последнему экзамену она совсем вымоталась. Особенно плохо было по утрам.

— Что-то я совсем расклеилась, — пожаловалась она мужу. — Голова кружится, а по утрам даже тошнит. Заучилась! Ладно, завтра последний экзамен — а потом буду спать и гулять, вот!

Саша нахмурился:

— Олюшка, а ты, часом, не беременна?

— Эм… Да ладно! Мы же предохранялись, — возмутилась Оля, но взгляд её стал испуганным и несчастным.

— Всякое бывает. Тест купи.

— У меня есть. С того раза остался…

Оля порылась в комоде, нашла тест и вышла из комнаты. Вернувшись, сообщила упавшим голосом:

— Две полоски.

— Может, справимся? У нас со свадьбы подарочные деньги остались. Я сейчас могу брать больше работы, тоже отложим про запас. Когда малышка родится, буду помогать. Немного, быть может, Екатерина Павловна подсобит. Академку можно будет взять, но ты сама смотри, сможешь учиться или нет, тут тебе решать.

Оля раздумывала два дня и решила, что будет рожать. Саша обрадовался:

— Я дочку хочу, чтоб на тебя похожа была. Но если пацан будет — тоже хорошо.

Огорчало Олю только одно: Саша вдруг решил найти родных. Её это привело в раздражение и недоумение:

— Зачем? Ты же сам говорил, что ты им был не нужен и они тебе не нужны.

— Мне — не нужны, это да. Но ребёнок имеет право знать своих предков.

— И что он будет делать с этими предками? — раздражённо спросила она. — Если им сын до лампочки, так внучка и вовсе не нужна. Лучше вообще не иметь родни, чем знать её и понимать, что ты им не нужен.

— Ну мало ли, — вяло сопротивлялся Саша. Оля видела, что возразить ему нечем, но больше спорить не стала. Саша теперь очень много работал, редко бывая дома и омрачать короткое совместное время ссорой не хотелось.

— Скучаю без тебя, — пожаловалась она. — Ты столько работаешь! Только поспать и приезжаешь. Зачем ещё какие-то поиски?! Я послезавтра на УЗИ пойду, думала, что, может, вместе.

Саша обнял её, вздохнул:

— Я тоже скучаю, но надо иметь какой-то запас, — на всякий случай. Когда родится наш малышка, мало ли что может понадобиться! Тебе тогда уже нужна будет помощь дома, я столько работы набирать не буду.

Оля стала перед зеркалом, пожаловалась:

— Я такая страшная стала из-за токсикоза. Морда осунулась, под глазами круги, как у панды. Мне кажется, что ты просто удираешь из дома, чтобы не видеть меня такой.

— Ты для меня всегда самая красивая! — в его голосе звенела обида.

Оля грустно улыбнулась. Не смотря на заверения мамы и бабушки, красавицей она себя не считала. Наивный взгляд и свежесть юности освещают любое лицо, делая его милым и симпатичным, но от постоянной тошноты она выглядела измученной и вся миловидность пропала. А Саша, кажется, стал ещё красивее. Раньше ей нравилось, что на него оглядываются: вот какого парня отхватила! Сейчас она чувствовала уколы ревности.

— Да всё я понимаю, — сказала она и отметила сварливые нотки в собственном голосе. — Только всё равно мне тоскливо и хочется плакать. Гормональный скачок, эмоциональная нестабильность — такие дела.

— Всё будет хорошо.

— Обещаешь?

— Конечно! Ты же видишь, я работаю над этим, — твёрдо сказал Саша. —

Оля, совершенно успокоенная отозвалась:

— Ну тогда ладно.