Поцелуй медузы, или Отель для бастарда

ГЛАВА 21

— Шарх!

Он отстранился, опираясь на руки, вымученно улыбнулся и даже попытался встать:

— Не волнуйся, просто посекло осколками.

Не только, но обсуждать это не имеет смысла, потому что проку меня мало, надо сосредоточиться на том, чем я реально могу помочь

— Аля, у тебя кровь?

Разве? Не заметила. Я с лёгким удивлением посмотрела на тыльную сторону ладони. Из кожи торчал металлический штырь. Ну да, когда Шарх меня закрыл, я рефлекторно подалась к нему, обхватила за голову, и металл вонзился в мою руку, а не в его затылок. Я передёрнулась, представив, чем мог кончиться взрыв.

Стоило обратить внимание на рану, и я ощутила её во всей полноте. Смотреть на чужеродный предмет, попавший в тело, было жутковато. Шарх ругнулся, схватил меня за руку и резко выдернул штырь. Его действия отозвались ослепляющей острой вспышкой боли. Я закричала, неосознанно вырываясь. Шарх придержал меня за плечи:

— Тише-тише, уже всё. Это надо было сделать.

Всхлипнув, кивнула. Он вытащил из кармана чистейший платок, обвязал пострадавшую руку.

— Покажи спину, — попросила я.

Ответить Шарх не успел. Послышался скрежет, зависшая посреди дороги кабина фуникулёра дёрнулась. Я вскрикнула, вцепляясь в Шарха. Кабина накренилась. Шарх, приказав оставаться на месте, переместился к дверям и попытался открыть. Напрасно. Двери заклинило, окна и вовсе были закрыты крупноячеистой сеткой. Кабина дёрнулась. Раздался новый скрежет. Кабина начала медленно скатываться вниз. Я завизжала. Это было как американские горки, только сломанные, когда ты знаешь, что страховки нет, а тормоза и крепления сломались.

Кабина ускорилась. Я вновь завизжала, и мне ни капельки не стыдно. К чему сдерживаться перед смертью? Фуникулёр падал. Шарх ухватил меня за талию и подтащил к верхней части кабины, заставил схватиться за поручни. Успел буквально в последний момент. Кабина закончила скользить по рельсам вниз.

Удар о землю расплющил стену, у которой я сидела несколько мгновений назад. Меня сильно тряхнуло, пальцы разжались, я повисла у Шарха на руке. Он не только сам удержался, но и меня удержал.

— Всё, не плачь. Живы.

Странно, но я не плачу. Я впала в оцепенение, сил ужасаться не осталось. Лишившись крепких объятий, я сползла по наклонному полу к разрушенному «хвосту и затихла. Я равнодушно следила, как Шарх исследует покорёженные двери и отрывает от окна отставшую с одного угла сетку.

— Спина, — начало доходить до меня. — Надо извлечь осколки.

— Позже. Вылезай, — Шарх приподнял сетку.

Я послушно выбралась наружу, подала Шарху руку и, невзирая на протест, осмотрела его. Слава всем богам, Шарх отделался царапинами. Конечно, грязь могла попасть и как можно скорее нужно сделать промывание, но в целом больше всего досталось одежде.

— Сэкономил время, — прошипел он, добавив пару нигутских ругательств.

Из кассы уже выскочил старичок. Седой нигут держался за голову и причитал, через слово поминая Лофа. Я так и не поняла, переживал он больше, что могли погибнуть люди, или что он лишился работы, но в любом случае, его занимали собственные переживания гораздо больше, чем наши проблемы. Помощи он не предложил..

Рядом со старичком стояли полицейские и вполголоса переругивались, как правильно поступить и что делать. На нас они смотрели без энтузиазма. Шарх подтолкнул меня вперёд и, цедя сквозь зубы, обратился к старшему:

— Покушение на гостей из Лафандии? Теракт?

Полицейские скривились, будто у обоих одновременно заболели зубы.

— Или досадная техническая неисправность, случившаяся ранним утром с пустым фуникулёром при запуске?

Вторая версия полицейским понравилась больше.

— Видите ли, мы торопимся, — вежливо пояснил Шарх, — поэтому нас здесь не было, — к полицейским перекочевал увесистый кошелёк. Оба сразу повеселели:

— Слава Лофу, вас здесь не было.

Шарх ответа не дожидался, махнул ближайшему извозчику, подсадил меня в экипаж, едва тот перед нами остановился и, повернувшись к полицейским, на прощание крикнул:

— Господа, не было ни меня, ни моей спутницы, ни куклы.

Шарх захлопнул дверцу, экипаж тронулся.

— Полицейским придётся самим убрать и скрыть мёртвые мозги?

— А также черепки и разбитый скелет, — с довольным видом подтвердил Шарх. — Аля, им следовало сразу насторожиться, почему я плачу столь много.

Я осторожно обняла Шарха, спрятала лицо у него на плече и попросила воду, антисептик бинты. Саквояж уцелел, мы даже забрали его из фуникулёра, но уложить в саквояж аптечку перед поездкой никто из нас не догадался. Какие-то зелья Шарх прихватил, но использовать не торопился, а следовательно, нужен врач или целитель. Я винила собственную беспечность, сдерживала душащие слёзы. Хотелось выплеснуть пережитый ужас вместе со слезами, но за последние дни я слишком часто позволяла себе слабости. Хватит.

Экипаж раскачивался всё сильнее. Сложно судить, сидя в салоне с занавешенными окнами, но кажется, лошадь перешла на бег.

— Оно не упадёт? — спросила я раньше, чем прикусила язык.

— Нет, что ты, — Шарх прижал меня крепче.

Я потеряла счёт времени, догадалась, что мы едем в город по объездной дороге. Наверняка проехали мимо заброшенно госада, мимо «Поцелуя медузы», мимо народного пляжа. Я чувствовала, что мы взбираемся на гору, потом экипаж выровнялся, а снаружи стали доноситься голоса людей. Мы покатились по улочка Мехнии. Я не отрывала взгляд от Шарха. Хоть он и уверял, что порезы плёвые, я видела, как он с каждой секундой бледнеет, а черты лица заостряются. От невольной ассоциации с восковой фигурой прошиб холодный пот. Шарх больше не заговаривал мне зубы, а стискивал пальцы в кулак и угрюмо молчал. Дело явно плохо.

Экипаж остановился. Я легко опередила Шарха и выпрыгнула на улицу первой, подставила плечо. Шарх принял помощь, и это заставило встревожиться ещё больше. Он не глядя расплатился с извозчиком и, вероятно, заметив мой перепуганный вид, попытался успокоить:

— Аля, я справлюсь. Поделки кукольника страшны не шестерёнками, хотя и ими тоже, а проклятьями, которым они заражают жертву. Подлечусь…

Шарх встряхнулся и потянул меня ко входу в отделение частного банка, название которого я так и не успела прочесть. Приветствие служащего Шарх проигнорировал, как проигнорировал и клерков, сидящих за конторками. Шарх уверен ориентировался, мы быстро свернули в какой-то коридор, спустились по лестнице. Охрана не обращала на нас внимание.

Остановиться пришлось перед тяжёлой металлической дверью. Служащий поднялся нам навстречу.

— Госпожа со мной, — быстро сказал Шарх, вставил похожую на монету фитюльку в прорезь.

— Должен предупредить, что хранилище рекомендовано посещать индивидуально, в противном случае банк не несёт ответственности за…

— Знаю, но мы торопимся, — перебил Шарх.

Дверь начала плавно отъезжать в сторону. Не дожидаясь полного открытия, Шарх шагнул вперёд, увлекая меня за собой. В помещении вспыхнул свет, и дверь тотчас захлопнулась.

Хорошо, что я не страдаю клаустрофобией. Нас окружали голые серые стены, такие же пол и потолок. В центре возвышалось нечто, напоминающее пульт управления. Шарх подошёл к постаменту, пощёлкал рычажками. Видимо, всё-таки не пульт, а кодовый замок. На правой стене сдвинулась тайная панель, и открылся вмурованный в камень сейф. Шарх подошёл к нему, ввёл очередной пароль. Я скорее догадалась, чем увидела, как из механизма выскакивает игла. Шарх слизнул с пальца выступившую каплю крови, достал из открывшегося сейфа чёрный матовый шар, размером с крупное яблоко, захлопнул дверцу и передал шар мне:

— Боюсь разбить, — пояснил Шарх с чуть виноватой интонацией. — Идём.

Шарх плохел на глазах. Не знаю, на что он рассчитывает, но видно же, что скоро свалится. Лестница далась ему с заметным трудом. В ровном коридоре он два раза споткнулся. Служащие косились, но пока не вмешивались. Последние метры я чуть ли не тащила Шарха на себе. Мы окунулись в уличную жару. Шарх мотнул головой:

— Нам нужно на ту сторону и пройти между домами.

Лекарство нужно, и специалист, который окажет первую помощь, но я подчинилась.

То, что нигуты считали проулком, в моём представлении щель между домами. Едва мы завернули за угол, Шарх забрал шар, подышал на него и силой приложил о камень. Шар треснул словно яичная скорлупа, и наружу вырвался смерч. Тоненький вихрь стремительно разрастался.

— Не бойся, — шепнул Шарх одними губами.

Он обнял меня за талию, а в следующий миг смерч нас поглотил. По всем законам природы он должен был растрепать волосы, сорвать шляпку, задрать юбку в конце концов, но ветра не было, воздух замер. Смерч — иллюзия? Перед глазами крутилось нечто серое, аморфное. Секунда, другая. Смерч пропал, будто его выключили.

Улицы больше не было. Мы стояли в просторном застланном коврами помещении. Вдоль стен тянулись диваны. Шарх потянул меня к ближайшему, буквально упал на сидение, откинулся назад, прикрыл глаза и отключился. На осторожный вопрос, что мне делать дальше, он не ответил.

— Лоф всемогущий! Дочка, отойди.

По лестнице, ведущей на второй этаж, с невероятным для её возраста проворством сбежала пожилая нигутка в роскошном национальном одеянии. Я невольно поразилась количеству блестящего на ней золота. Женщина оттеснила меня, взяла лицо Шарха в ладони.

— Самонадеянный мальчишка! Как только совести хватило так глупо подставляться под проклятие? Вот вылечу и выпорю, и будет знать. Негодник! Дочка, поскорее подай любую небольшую вещь, хоть подушку.

Между скорее и приличнее я выбрала первое и отдала шляпу. Женщина водрузила её на грудь Шарху, прижала ладонью. Больше ничего не происходило. Я стояла рядом, кусала губы и терпеливо ждала. Постепенно черты лица Шарха разглаживались, бледность уходила, дыхание выровнялось. А шляпа начала скукоживаться, будто умирающий осенний лист. Тлен ускорился, и через пять минут шляпа осыпалась трухой.

Пожилая нигутка встала, брезгливо отряхнула руки.

— Дочка, подай подушку и плед, пускай отоспится.

Затребованное отыскалось на соседнем диване. Женщина осторожно подложила Шарху подушку, укрыла, а затем повернулась ко мне:

— Ну здравствуй, Аля.

Я моргнула:

— Здравствуйте. Вы меня знаете?

Я уже догадалась, что вижу прабабушку Шарха. Сколько он говорил, больше ста лет? Не верю. Статная, полная сил женщина с абсолютно седыми волосами выглядела на шестьдесят пять, может быть, на семьдесят. Ясный цепкий взгляд, лёгкая улыбка. Передо мной стояла королева, иначе женщину и не назвать, только вместо короны расшитая жемчугом небольшая чалма, прикрывающая лишь макушку. Расшитое платье с длинными рукавами заканчивалось чуть ниже колена, ноги, обутые в мягкие кожаные чешки, скрывали широкие шаровары. Поверх платья накинута жилетка. И везде золото: на шее не меньше десятка монист и ожерелий, на обеих руках по три-четыре широченных браслета, такие же браслеты на щиколотках, пальцы унизаны кольцами, а ещё полкило золота на поясе.

— Конечно, дочка. Шарх не единственный мой подопечный. Ты ведь познакомилась с Айшаной и Ойшаной? Не родня, хотя нигуты в той или иной степени все друг другу родственники, но ученицы, — она покосилась на Шарха. — Пойдём, не будем мешать мальчику.

— Значит, близняшки выбрали отель не просто так, — протянула я.

— Разумеется. С чего бы таким милым девушкам выбирать столь ужасный отель? Я их попросила приглядеть за внуком, а он, хотя его предупредили, всё равно позволил себя проклясть. Он мой предпоследний ученик. Неужели сдаю?

— Вы прекрасно выглядите, заверила я. Простите, не знаю, как к вам правильно обращаться.

Женщина насмешливо фыркнула:

— Зови меня Ба. Все так зовут.

Мы расположились в комнате, отличавшейся от той, в которой остался Шарх только размером. На столике нас ждал накрытой белоснежной салфеткой кувшин с ягодным напитком, перевёрнутые донышками кверху стаканы, ваза с фруктами.

— Угощайся, дочка. Откровенно говоря, жену моего мальчика я представляла несколько иначе. Я очень хотела, чтобы он выбрал одарённую, но раз он отдал сердце тебе, я приму его выбор.

Кажется, близняшки слегка наврали. Не знаю, расстрою я Ба или обрадую, но прояснить следует сразу:

— Простите, но мы не женаты. Я даже не невеста, Шарх не делал мне предложения. Что касается дара, то я маг, Шарх дал мне маскирующий артефакт. Собственно, Шарх меня привёз, чтобы попросить вас со мной позаниматься.

Ба прищурилась, внимательно рассматривая меня, встала. Мне тоже пришлось подняться. Ба обошла меня по кругу, поводила руками, но не притронулась, хмыкнула и вернулась на диван:

— Действительно, одарённая. Внук определённо талантлив. Сама показывала ему этот фокус, и не заметила. Впрочем, он воплотил мою идею совершенно по-новому, в разы лучше, — она просто светилась счастьем и гордостью.

— Ему с вами очень повезло.

— Знаешь, даже спорить не буду. И, дочка, у меня для тебя плохая новость. Вы с Шархом прошли первый этап магического бракосочетания. Не знаю, заметил внук или нет, но я отчётливо вижу сформировавшуюся связку. И, — она помолчала, — инициатор ты.

— Как?!

Ба пожала плечами:

— Ты испытывала сильные положительные эмоции к Шарху и неосознанно передала их ему. Поскольку симпатия была взаимной, установилась связка. Дочка, спокойней. Зачем расстраиваться? Внук у меня замечательный. Лучше попробуй вон тот фрукт. Это опунция, плод кактуса. Уверена, тебе понравится.

Я моргнула. Какой кактус, если я вдруг оказалась замужем?!