Под колпаком контрразведки. Тайная подоплёка перестройки

"Развод" с Прибалтикой и роль Александра Яковлева

Балтия - моя боль и незаживающая рана. После возвращения из

Афганистана мне было поручено заниматься аналитической работой, связанной с

угрозами безопасности страны и направленными на развал Советского Союза. О

планах и главных направлениях таких ударов КГБ в тот период располагал

достоверной информацией. Я лично участвовал в подготовке ряда записок о

характере этих угроз - такие записки направляли руководству страны, в том

числе непосредственно М.Горбачеву и Б.Ельцину. Сразу же в этой связи

отмечу, что об их реагировании на наши докладные мне ничего неизвестно.

Хотя некоторые предположения высказать можно, и я к ним еще вернусь.

КГБ своевременно и на основе достоверных материалов информировал

тогдашнее руководство, что странам Балтии на Западе предназначена роль

своеобразного детонатора для развала Советского Союза. Докладывали мы и об

оперативной обстановке в этих республиках, в частности, о широкомасштабной

деятельности ЦРУ США, БНД Германии и некоторых других иностранных спецслужб

по вербовке агентуры, по организации резидентских звеньев из числа местных

националистов, оппозиционеров и антисоветски настроенных лиц. Информировали

"верха" и о том, что в Балтии идет работа по созданию вооруженного

подполья. Особо отмечали, что американская разведка готовит почву для

объявления одной из стран Прибалтики так называемой "зоной жизненных

интересов" США.

Не менее активно действовала немецкая разведка (БНД). Мы

располагали рядом документов, полученных по линиям разведки и

контрразведки, из которых четко просматривалось, что не без участия

немецких спецслужб в ФРГ была разработана и уже реализуется программа

поэтапного восстановления границ германского государства за счет

возвращения в его состав территорий, отошедших в результате 2-й мировой

войны к другим странам. По замыслам немецких стратегов этот вопрос должен

быть решен, как это явствовало из документов, в Польше, Чехословакии и

Прибалтике с помощью таких основных направлений деятельности:

- целенаправленный экспорт германских капиталов и рабочей силы, а

также концентрация их в потенциально вероятных для присоединения районах

соседних стран;

- расширение процессов демократизации и создание рыночной

экономики западного образца в странах восточной Европы, устранение

ограничений на иммиграцию рабочей силы и ввоз иностранных капиталов;

- возрождение и укрепление исторически сложившихся взаимосвязей

немецкой диаспоры за рубежом с общегерманским отечеством;

- умелое использование национального фактора.

Конечно, в связи с этими планами поневоле вновь вспомнишь

телепередачу перестроечного "Взгляда" о "Кенигсберге" и глубоко задумаешься

о ее мотивах. Тем более, эти планы уже в тот период начали приобретать

конкретные черты, воплотившиеся, в частности, в программу создания так

называемого "Ганзейского региона Прибалтики". Она была разработана группой

германских экспертов - экономистов, политиков, специалистов по

международному праву, а также чиновников ЕС и предпринимателей, которые

провели по просьбе Балтийского Совета (центр в Таллине) предварительное

исследование возможного экономического развития стран Балтии и

Калининградской области. По заключению этих экспертов Латвия, Литва,

Эстония и российский регион бывшего Кенигсберга для постепенной интеграции

в ЕС должны в качестве предварительного этапа образовать "Ганзейский регион

Прибалтики". В экспертном докладе, копией которого я располагаю,

раскрываются цели и условия создания такого экономического региона. В

докладе записано:

"Создание "Ганзейского региона Прибалтики" должно стать

необходимым этапом, подготавливающим интегрирование трех прибалтийских

государств и "еврорегиона Кенигсберга" в Европейское Сообщество. После 2000

года все страны-члены европейской ассоциации свободной торговли, а также

все скандинавские страны, Польша, Чехословакия, Румыния, Эстония, Латвия,

Литва и "еврорегион Кенигсберга" могли бы стать членами Европейского

Сообщества. Балтийское море стало бы внутренним морем Европейского

Сообщества с исключительно тесными связями между государствами Балтики..."

Далее читаем: "Кенигсберг, Рига, Клайпеда и Ревель должны стать

вольными гаванями. В центре этой экономической зоны должен появиться новый

крупный международный аэропорт (Ганзейский аэропорт). Силами международного

консорциума необходимо построить автотранспортный путь из 6 магистралей,

который через Данциг, Кенигсберг и Ревель связал бы Гамбург с Ленинградом.

По этой "Ганзейской автостраде" должен курсировать грузовой и пассажирский

транспорт между Западной и Восточной Европой. Платные дороги имели бы

важное значение для экономического развития Польши и Прибалтийских

государства. Благодаря этому будут вновь экономически связаны друг с другом

болезненно разделенные в течение 46 лет западная и восточная части одного

континента".

Здесь необходимо сделать краткий комментарий. Вновь и вновь хочу

напомнить, что Кенигсберг сегодня носит название Калининград и является

частью российской территории. Безусловное международное признание этой

территории в качестве российской было определено в 1945 году Потсдамским

соглашением. Но Европейское Сообщество, Балтия и особенно Германия тем не

менее считают возможным ставить свою политику в отношении России в

зависимость от нашей политики в Калининградской области. Кому же в таком

случае вольно или невольно подыгрывал "Взгляд"?

В общем виде для идеологов Ганзейского союза дилемма видится

предельно просто. Если Россия превратит эту территорию в европейскую

рыночную площадь, ей представят помощь и некоторые экономические льготы.

Если же она будет упорствовать в своем нежелании разоружать "западный

форпост", Европа и Балтия будут оказывать на Российскую Федерацию

экономическое и политическое давление.

В документе упомянут еще один российский город - Ленинград,

который ныне носит название Санкт-Петербург, В этой связи надо бы обратить

внимание на два примечательные обстоятельства. К моменту подготовки

ганзейской программы по России прокатилась волна повального увлечения

модной идеей свободных экономических зон. Собчак и его единомышленники

тогда намеревались превратить в такую зону весь Питер. При мэрии даже был

образован Комитет по управлению зоной свободного предпринимательства.

Правда, потом этот комитет почил в бозе. Тот же Собчак в последующем

утвердил программу создания свободной торгово-таможенной субзоны

"Кронштадт", ставшей одним из крупнейших проектов осуществляемых

Петербургской мэрией. Но любопытно, что эти действия главы мэрии синхронно

совпадают с началом активной реализации программы по превращению

Калининграда в "еврорегион Кенигсберга".

Для более глубокого понимания сути происходящего приведу краткую

историческую справку о "Ганзее". Так назывался торговый союз

северо-германских городов, образовавшийся в XIV веке и существовавший до

1669 года. В этот союз входило 100 городов, в том числе прибалтийские

Ревель (Таллин), Дерпт (Тарту), Рига и другие. Экономическая роль "Ганзеи"

заключалась в монопольном посредничестве между производящими районами

Северной, Западной, Восточной и отчасти Центральной Европы, Средиземноморья

и Великобритании. Немецкие купцы держали в своих руках все посреднические

связи, умело используя успехи немецкой колонизации славянских стран

восточной Европы и Прибалтики. Система торговых сношений "Ганзеи" опиралась

на несколько контор, расположенных в основных производящих районах Европы,

в Прибалтике. Политической главой союза был город Любек, где собирались

общие съезды ганзейских городов. Ганзейский союз имел свой флот и армию.

Только с развитием национальных экономик "Ганзея" прекратила свое

существование: Германии пришлось уступить давлению Франции и

Великобритании, расставшись с монопольной ролью торгового посредника.

Объединенная Германия, на новый лад возрождающая ганзейскую идею,

по-видимому, сегодня не испытывает подобного давления ни с какой стороны.

Наоборот, в вышеуказанной программе намечено учредить "Европейский корпус

мира" из представителей двенадцати стран-членов Европейского Сообщества,

резиденция которого могла бы находиться в Бонне. Он-то и должен

регулировать проведение экономического эксперимента по возрождению новой

"Ганзеи", который служит прежней исторической цели: способствовать успешной

немецкой колонизации славянских стран Восточной Европы и Прибалтики.

Удастся ли эксперимент? Специалисты по "Ганзее" уверены в успехе,

однако, выдвигают при этом единственное условие... Приведу на этот счет еще

одну подлинную цитату из упомянутого документа. В комментариях она, на мой

взгляд, не нуждается:

"Опыт Албании и Румынии свидетельствует о том, что инвестиции

Западной Европы и Северной Америки в экономику восточноевропейских стран

гарантируют быструю и эффективную отдачу лишь при условии, что коммунисты

отстранены в них от управления государством. Только последовательно

проводящее в жизнь демократические принципы новое правительство может

вызвать доверие инвесторов и гарантировать стабильно ориентированный на

рынок курс развития торговли, ремесел, промышленности и сельского

хозяйства".

Что касается судьбы Советского Союза, то в этом отношении

интересы ФРГ полностью совпадали с американскими - добиться его распада и в

первую очередь вырвать из состава СССР Балтию, где исконно преобладали

немцы. Давно доказано, что исторические параллели помогают постигать смысл

современных событий, зачастую прошлое может оказаться своего рода ключом к

разгадке самых запутанных проблем и явлений сегодняшнего дня. Поэтому

пример "Ганзеи" весьма поучителен. Кроме того, надежной основой для

постижения сути происходящего в мире может служить и знание тайн

иностранных разведок. А что касается стран Балтийского приморья, - то это,

как известно, давнее и традиционное поле деятельности немецких спецслужб.

Их интерес к этому региону проявляется неослабно и постоянно. Неизменен и

почерк их разведывательной деятельности.

В частности, можно привести такой штрих. Обычная практика любой

разведки состоит в том, что на случай провала активно действующей

резидентуры подготовлены одна или две запасных, работающих в автономном

режиме, создающих и использующих собственные агентурные и иные возможности.

Одна из таких основных резидентур в тридцатые годы обосновалась при

Германском посольстве в Таллине, и ее руководителем был барон фон Дорнберг,

работавший в Эстонии под крышей военного атташе. Почерк разведывательной

деятельности у него был тот же, что и у Шулленберга: создание автономных

резидентских звеньев из числа немцев, проживающих в Прибалтике в немецких

колониях, организация через эти звенья работы среди местных националистов с

целью подстрекательства к провозглашению "независимости". Однако, как и в

кавказском варианте, под тайным или явным протекторатом Германии.

Есть документальные свидетельства того, что еще во времена

оккупации Латвии, Литвы и Эстонии кайзеровской Германией (1915-1918 годы)

местные националисты активно помогали германскому империализму. Так, лидеры

буржуазно-националистической партии "Союз националистов" Сметана,

Вольдрмарас и другие в сговоре с оккупантами создали в сентябре 1917 года

контрреволюционный буржуазно-Националистический орган "Тариба" (Совет), во

главе которого был поставлен Сметана. 11 декабря 1917 "Тариба" приняла

"Декларацию о присоединении Литвы к Германии". В декларации говорилось:

"Тариба Литвы просит у Германской империи помощи и защиты... Тариба

высказывается за вечную, прочную связь с Германской империей; эта связь

должна осуществляться на основе военной конвенции..."

Так же торговали судьбами своих народов латышские и эстонские

националисты.

В ноябре 1918 года в Германии, как известно, произошла

буржуазно-демократическая революция. Кайзеровский режим был свергнут, и

планы прибалтийских националистов не сбылись. Трудящиеся Латвии, Литвы и

Эстонии провозгласили на своих землях Советскую власть. Однако в 1919 году

иностранные интервенты силой восстановили в этих республиках прежние

порядки. Но вновь пришедшие к власти буржуазно-националистические партии с

трудом сохраняли свое господство, чтобы удержать власть, они встали на путь

установления фашистской диктатуры: в 1926 году литовский "Союз

националистов" при помощи своих пособников совершил в Литве фашистский

переворот... Вот такой драматической была судьба Балтии в первой половине

XX столетия.

Во время командировок в Литву мне неоднократно приходилось

беседовать со свидетелями и участниками тех событий. Они рассказывали, что

неограниченным фашистским диктатором в те дни был Сметана. Он ввел

военно-полевые суды, особенно преследовал коммунистов. Вместе с тем были

усилены гонения и на членов профсоюзов. Концлагеря. Тюрьмы. Смертная казнь.

Вот что было при диктаторском режиме и это не удалось вычеркнуть и

вытравить из людской памяти.

15 мая 1934 года при прямой поддержке гитлеровской Германии был

совершен фашистский переворот и в Латвии. Глава государства Ульманис стал

таким же неограниченным диктатором, как и Сметана в Литве. Его вооруженная

опора военно-фашистская организация "Айзсарги" (самозащитники) насчитывала

32 тысячи человек, а вместе с примыкавшими к ней молодежными и женскими

организациями - около 60 тысяч. Усиленно фашизировалась и Эстония. Местная

буржуазия создала в этой стране различные националистические партии и

организации фашистского толка ("Изамаалит", "Вабс" и "Кайтселлит").

В этой краткой исторической справке небезынтересно отметить еще

некоторые важные факты. Именно в тот период началось подчинение политики

Литвы, Латвии и Эстонии интересам Германии, США и Англии. И именно с того

времени эти государства начали превращать территорию Прибалтики в арену

антисоветских провокаций. С территории Латвии особенно активную шпионскую

деятельность против СССР проводила английская разведка. В Эстонии на службе

у англичан состоял Август Рей, бывший премьер-министр, а затем министр

иностранных дел. Лидеры литовских буржуазных националистов Вольдемарас

Пундзявичус, Нюгас-Нагавичюс, Мустейкис сотрудничали с гитлеровской

разведкой.

После восстановления в 1940 году в Латвии, Литве и Эстонии

Советской власти все буржуазно-националистические партии и организации были

распущены. Многие их главари бежали на Запад, причем не с "пустыми руками".

Бывший посол латвийского буржуазного правительства в Великобритании К.

Заринь исхитрился прибрать к рукам золотой запас Латвии, хранившийся в

английском банке. С картотекой тайной агентуры пришел в гестапо бывший

начальник агентурного отдела политического управления буржуазной Латвии Р.

Штиглиц...

Этот исторический экскурс можно продолжать долго. Но все

приводимые факты лишь снова и снова будут подчеркивать несомненную истину:

не случайно разгром Комитета государственной безопасности СССР начался

именно в Балтии. Не случайно именно здесь западные спецслужбы опробовали

методы решения первоочередной задачи - устранение "из игры" своего опасного

противника, разрушение советской контрразведки.

Волею судеб мне лично пришлось принимать участие в упразднении

местных подразделений КГБ СССР, а затем и в разделении архивных фондов

этого ведомства. Мне есть что рассказать по этому поводу. Но все по

порядку...

О роли личности, о возможностях того или иного руководителя

оказывать влияние на ход исторических процессов в государственном и даже в

мировом масштабе философы и политологи рассуждают давно. Лично я склонен

разделять мнение тех, кто эту роль считает весьма значительной, особенно в

периоды кризисных ситуаций, возникающих в стране. В своей домашней

библиотеке я храню две любопытные книги, вышедшие в годы реформирования

СССР. Одна из них называется "Кто есть кто в мировой политике" (Москва.

Издательство политической литературы. 1990 год.), а другая - "Кто есть кто

в России и ближнем зарубежье" (Москва. Издательский Дом "Новое время". 1993

год.). Мне хорошо известно, как готовятся такие издания. Вначале отобранным

по списку лицам рассылают или раздают анкеты и вопросники. Ответы

редактируются. Затем визируются. И только потом печатаются. Потому такого

рода книги уникальны тем, что представляют их респондентов такими, какими

они сами хотят войти в историю. Я же буду порой пользоваться этими

источниками лишь в качестве справочного материала. Итак, как же

"нарисовали" сами себя главные "архитекторы" перестройки.

"ГОРБАЧЕВ Михаил Сергеевич. Генеральный секретарь ЦК КПСС.

Президент СССР. С декабря 1989 г. - председатель Российского бюро ЦК КПСС".

23 апреля 1985 года М.Горбачев произнес на Пленуме ЦК КПСС два магических

слова, нарушивших, как казалось тоща, монотонный ход истории, вызвавших

всплеск великих надежд, но, как выяснилось, загнавших страну в исторический

тупик. Это слова "Перестройка" и "Гласность".

В телеграфном Агентстве Советского Союза (теперь ИТАР-ТАСС)

создан один из лучших архивов мира, где ведется сбор информации по так

называемому методу "ключевых слов". В числе прочих я взял здесь как-то

отечественные и зарубежные материалы под рубриками "Горбачев",

"Перестройка" и "Гласность". В те дни как раз исполнилось десять лет

"горбачевской перестройки". Просматриваю прессу. Но удивительно, о юбилее

мало кто вспомнил. Политические говоруны крупного и мелкого калибров

продолжают бесконечную болтовню о реформах. Запад шлет им свое одобрение и

столь же бесконечные обещания щедрых инвестиций. Госсекретарь США Уоррен

Кристофер доволен: "...Россия и ее бывшие союзники имеют лишь один

маленький шанс - идти в ногу с нами." В США празднуют победу в холодной

войне. В США откровенничают...

Бывший президент США Р. Рейган однажды искренне признался, что

только после одобрения папой Римским в начале 80-х годов нового "крестового

похода против СССР и мирового социалистического лагеря" стало вообще

возможным проведение этой, без преувеличения, вселенской кампании,

закончившейся поражением Москвы. Из дальнейших откровений Рейгана явствует,

что важнейшей вехой в этом походе стал октябрь 1986 года, когда состоялась

его личная встреча в Рейкьявике с Горбачевым. Рейган особенно не раскрывал

характер своих бесед с Михаилом Сергеевичем, но кое-что (и весьма

существенное!) смогли выведать французские журналисты.

В мае 1993 года Горбачев находился с частным визитом во Франции

и, по-видимому, ничего не зная об откровениях Рейгана, охотно раздавал

многочисленные интервью, в том числе отвечая на вопросы о возможной

"внешней помощи" в ликвидации СССР. Горбачев поначалу упорно утверждал во

всех парижских интервью, что внешние влияния имели место, - но как

объективный фактор. А основополагающим были все же тенденции внутри страны.

Однако напоследок кое о чем проговорился, и это позволило газете "Фигаро"

озаглавить интервью с Горбачевым весьма странным образом: "Надо отдать

должное Рональду Рейгану".

В этом интервью, - по заявлению корреспондентов "Фигаро", -

Горбачев впервые признает, что на встрече с Рейганом в Рейкьявике в октябре

1986 года он фактически отдал СССР на милость Соединенных Штатов. Вот его

слова: "Рейкьявик на деле был драмой, большой драмой. Вы скоро узнаете,

почему. Я считаю, что без такой сильной личности, как Рональд Рейган,

процесс не пошел бы... На той встрече в верхах мы, знаете ли, зашли так

далеко, что обратно уже повернуть было нельзя...". А вот еще одна деталь,

которую пытались выяснить французские журналисты: "Как же понимать

многочисленные публичные утверждения Горбачева, что он "остается

коммунистом", "убежденным коммунистом" и т.д.?" Ведь такие заявления

делались даже после Августа-91. В ответ на вопрос Горбачев разъяснял: "Меня

не так поняли... Я всегда был демократом и был привержен либеральным

ценностям... И, потом, не надо забывать, что уже перед попыткой путча мы

приняли новую программу. Она была социал-демокрaтической...".

Надо заметить, что французские журналисты, высоко оценивая роль

Рональда Рейгана, выступившего посредником во встречах Горбачева с Иоанном

Павлом II, явно недооценили роль Папы, проводившего в те годы так

называемую "восточную политику". Ее суть состояла в активном вживании

католической церкви в государственные и общественные структуры

социалистических стран и республик СССР. Кстати, в рамках этой стратегии в

Ватикане было организовано планомерное и глубокое изучение служителями

церкви марксизма-ленинизма. Клерикальные идеологи на свой лад

приспосабливали его к новому историческому опыту. Иоанну Павлу II

принадлежат знаменитые слова: "Стоит нам доказать, что марксистская наука

может быть заменена религиозной, как потребность в социализме отпадет".

С легкой руки Рональда Рейгана первые официальные контакты главы

нашего государства с Папой римским осуществил Горбачев. И сегодня можно

сделать неопровержимый вывод: после его встреч в Ватикане в 1989-1990 годах

с Иоанном Павлом II экспансия католицизма в России, на Украине, в

Белоруссии, Казахстане, Прибалтике приобрела невиданные масштабы.

Если попытаться проследить хронологию событий, приведших Рональда

Рейгана в Рейкьявик, а Горбачева - в Ватикан, то в первую очередь

необходимо начать с конца апреля 1987 года. Именно тогда члены

"Бельведерского клуба" - 109 самых могущественных людей земного шара, в

совокупности представляющих своего рода "мировое правительство", собрались

на ежегодное сверхсекретное совещание на вилле д'Эсте в Италии. Охранную

службу, помимо частных телохранителей, там несли 250 полицейских и

карабинеров, сменявших друг друга каждые 6 часов. Все, что "проходило или

проезжало" через старинные ворота виллы подвергалось осмотру с помощью

детекторов, - включая даже грейпфруты и лангусты, доставленные с Сардинии.

Записей вести не разрешалось.

Участники совещания немного поспорили по поводу оценки личности

Горби (т.е. Михаила Горбачева), но по всем главным вопросам в общем и целом

были единодушны. Мнения решительно разошлись только по вопросу о гласности

и перестройке, которые постепенно меняли облик СССР. Причем очень резко. С

одной стороны, высказывалась точка зрения на манер Генри Киссинджера:

"Нужно продолжать показывать зубы Советскому Союзу". А с другой стороны,

поддерживалось мнение Ренато Руджиеро, генерального секретаря итальянского

министерства иностранных дел, который проявлял готовность к сближению:

"Нужно относиться с доверием к Горбачеву и поощрять либерализацию".

Острая дискуссия развернулась тогда, когда Эндрю Найт, журналист,

сотрудник газеты "Дейли телеграф", поднял краеугольную проблему, стоявшую в

повестке дня под названием "Стратегия и отношения с СССР". Уже не в первый

раз члены "Бельведерского клуба" спорили по этому поводу. Годом раньше на

совещании в Шотландии, когда самые могущественные люди мира анализировали

новый советский курс, дебаты тоже были весьма горячими. Самую резкую

критическую позицию в тот раз занял тоже Генри Киссинджер.

В Италии, так сказать, официальные доклады были посвящены

следующим темам: "Политика и протекционизм" (докладчик Гельмут Хашек,

австриец); "Государственный сектор и экономическая политика" (координатор

Дэвид Рокфеллер; выступающие Роман Проди и Кеннет Дам, вице-президент ИБМ);

"Контроль над стратегическими вооружениями" (Джон Фостер, лорд Каррингтон,

Бернард Роджерс). Этот перечень докладов и имен говорит сам за себя.

"Бельведерский клуб" в строгом смысле слова - не ассоциация; это

скорее форум, который собирается для трехдневных дискуссий, организуемых

раз в год. Совещание на вилле д'Эсте, которая была забронирована с 23 по 26

апреля 1987 года, было оплачено концерном ФИAT. Но обычно совещания в

Европе проводятся в пятизвездочных отелях или же в имениях, принадлежащих

баронам Ротшильдам, которые руководят своего рода исполнительным комитетом

клуба - постоянными членами его стали также Джованни Аньелли (президент

концерна ФИАТ) и Дэвид Рокфеллер.

На совещании на вилле д'Эсте были представлены своими менеджерами

всемирно известные компании "Ксерокс" и "Экссон", "Нестле", ИБМ и "Глаксо",

а от Италии - ФИАТ и "Феруции", "Монтэдисон". Присутствовали на дискуссиях

и высшие офицеры ЦРУ. Среди них был Макс Констамм, занимавший одновременно

посты секретаря "Бельведерского клуба" и заместителя председателя "Комитета

действий за Европейский союз" - организации, основанной и открыто

финансируемой Центральным разведывательным управлением.

Именно Макс Констамм высказал озабоченность утечкой информации о

некоторых тщательно скрываемых аспектах "Бельведерского клуба". Он, в

частности, сообщил, что английский журналист Ричард Флетчер подготовил для

газеты "Санди таймс" репортаж, носивший взрывоопасный характер и

посвященный проблеме финансирования Центральным разведывательным

управлением европейских институтов, партий и культурных центров. Статья

была написана, уже набрана и снабжена сенсационным заголовком: "Каким

образом деньги ЦРУ обломали зубы социализму". Но... так и не была

опубликована. Из-за молниеносно проведенной цензурной операции, не столь уж

редкой в демократической Англии, та статья была снята из номера и не пошла

в печать. А особая взрывоопасность той статьи заключалась в том, что среди

организаций, обвиненных в получении денег от ЦРУ, упоминался и

"Бельведерский клуб".

Этот клуб с его ежегодными секретными совещаниями, посвященными

ходу "перестройки" в СССР, заслуживает подробного описания. На мой взгляд,

характер деятельности "бельведерцев" приоткрывает завесу над многими не

раскрытыми еще тайнами мрачных событий, происходящих то в одном, то в

другом уголке мира. "Бельведерский клуб" - это не что иное, как одна из

"палат" будущего правительства, которое надеется руководить миром при

"новом мировом порядке". Осмысливая порой неожиданные, зачастую идущие

вразрез с интересами нашей страны действия "архитекторов перестройки", я

все более и более прихожу к выводу о том, что некоторых из них, возможно,

поманили в это еще не состоявшееся правительство, пообещали в нем

"тепленькие" и высокооплачиваемые места. Имеет ли право на жизнь подобная

версия?

Одним из руководителей "Бельведерского клуба" в описываемый

период времени являлся все тот же главный стратег новейших войн против

России З. Бжезинский. Он же возглавлял и так называемую "Трехстороннюю

комиссию" (это образованная в 1973 году особая политическая организация

мирового правящего класса). В комиссии был сделан упор на объединение

усилий "трех центров мировой мощи" - США, Западной Европы и Японии. В

1977-1978 годах эта влиятельнейшая комиссия, думаю, не без подсказки

Бжезинского, взяла курс на усиление "холодной войны", на конфронтацию с

СССР.

В январе 1989 года ведущие деятели этой таинственной структуры Д.

Рокфеллер, Ж. Бертуан, Г. Киссинджер, В. Жискар д'Эстен и Я. Накасонэ

внезапно посетили Москву, где в присутствии главных "перестройщиков" А.

Яковлева, В. Медведева, Г. Арбатова, Е. Примакова и других провели

переговоры с Горбачевым, а также, как говорится, официально познакомились с

новой "перестроечной" советской элитой. Видимо, их вполне удовлетворило

"качественное состояние" советских партнеров по переговорам, поскольку

почти все эти люди вместе с Горбачевым оказались в конце все того же 1989

года сначала в Ватикане на беседе с Иоанном Павлом II, а через день на

Мальте (!) на переговорах с Дж. Бушем...

Обращает на себя внимание и тот неоспоримый факт, что многие

"перестройщики" оказались бывшими выпускниками или диссертантами зарубежных

высших учебных заведений. В упомянутых выше книгах "КТО есть КТО..."

приводятся такие данные об одном из главных "архитекторов" перестройки:

"ЯКОВЛЕВ А.Н. - политический государственный деятель, родился 2

декабря 1923 г. Образование: Ярославский государственный педагогический

институт им. К.Д. Ушинского, Академия общественных наук при ЦК КПСС,

Колумбийский университет (США) (1957-1958 гг.)".

Яковлев, заполняя анкету для исторических справочников, допустил

явную оплошность - он забыл скрыть годы своей учебы в США. Дело в том, что

настырный противник Советского Союза Бжезинский до 1976 года руководил

работой именно Русского института при Колумбийском университете (Нью-Йорк).

Но как раз в этом советологическом центре учился и Яковлев и еще кое-кто из

других политиков и "деятелей", которые в 80-е годы стали главными

участниками перестроечных событий.

Русский институт был основан на средства фонда Рокфеллера.

Примерно две трети американских специалистов по проблемам Советского Союза

подготовлены в его стенах. Руководители Русского института с самого начала

являлись официальными или неофициальными консультантами госдепартамента и

других правительственных учреждений США. Со временем институт превратился в

главный центр разработки новых теорий борьбы против социалистических стран.

Круг интересов сотрудников этого института разнообразен и включает в себя

вопросы истории, экономики, международных отношений, общественные и

идеологические проблемы.

Именно фигура руководителя Русского института Бжезинского

послужила поводом для того, что некоторые иностранные источники стали

называть Колумбийский университет закрытым заведением, занимающимся

обучением и специализированной подготовкой кадров будущего правительства

нового мирового порядка.

После этого исторического экскурса небезынтересно вновь вернуться

к справочникам "Кто есть Кто" и перечислить некоторые названия книг,

вышедших из-под пера А.Н. Яковлева. Вот эти названия: "Призыв убивать"

(Американские фальсификаторы проблем войны и мира)", "Идеология

американской "империи", "США: от "великого к больному", "От Трумэна до

Рейгана: доктрины и реальности ядерного века", "Реализм - земля

перестройки", "Предисловие. Обвал. Послесловие".

Названия книг и их динамика говорят сами за себя: от "Призыва

убивать" до "Обвала", от "американских фальсификаторов" до "антисоветского

послесловия". Высокопоставленный перевертыш сам выдал себя с головой. И я

не сомневаюсь, что наступит момент, когда российская история полностью

освободится от фальши, лжи и соотечественники узнают правду о том, кто кем

является в действительности. Объективные исследователи подрывной кампании

под названием "деидеологизация Советского Союза", конечно, не обойдут

молчанием фигуру одного из первых "советских" стажеров Колумбийского

университета США Александра Яковлева.

Кстати, небезынтересно, в каком ракурсе в конце 80-х годов

замелькала эта фамилия в развешенных на зданиях и заборах самодельных

листовках, на митингах. Листовки и митинги сопровождались лозунгами:

"Остановить Яковлева! Остановить сионизм! Остановить гражданскую войну!" В

одной из таких листовок, например, было напечатано следующее:

"...Буржуазные средства массовой информации заранее победоносно трубят, что

на этом пленуме А.Н. Яковлев наконец-то станет "вторым человеком в

государстве", и не скрывают своих восторгов по этому поводу. Чем же так

угодил империализму А.Н. Яковлев?"

В этой связи мне вспоминается, что Московское, Ленинградское и

некоторые другие управления КГБ, на подведомственной территории которых

распространялись подобные листовки, получили строгое указание: срочно

разыскать их авторов. Указания сопровождались ссылками на недовольство

самого "партийного босса" - Яковлева.

Примечательно, что средства массовой информации, контролируемые

"людьми" Яковлева, как и СМИ Запада, по поводу таких листовок и митинговых

лозунгов хранили полное и единодушное молчание. Его лишь однажды нарушил

сам Александр Николаевич. В одном из более поздних интервью газете

"Известия" он в свое оправдание привел весьма своеобразные контраргументы;

"Помните митинги в "защиту армии"? Помните плакаты, мне

посвященные? На одном - я в ракурсе прицела, с надписью; "На этот раз не

промахнемся!" И еще один со словами: "Яковлев - агент ЦРУ". Оба были

выполнены далеко не кустарно. Как я доподлинно узнал теперь, оба эти

плаката были изготовлены в КГБ, с санкции "высокого чекистского

начальника". И несли их на демонстрации тоже работники КГБ. Только что на

Манежной площади опять звучали те же обвинения в мой адрес. Это - нападки

справа, и я не собираюсь ни спорить с этими людьми, ни как-то

оправдываться. Но когда по поручению демократической власти меня начинают

пугать допросами... Я вот дожил до того, что мне звонят домой и говорят:

"Ну что, допрыгался? Тебя теперь на суд потащат?" Такой благодарности я от

демократической власти не ожидал".

В своем комментарии Яковлев, следует заметить, крайне не

оригинален, сваливая все грехи на КГБ. Конечно же, в годы перестройки,

когда Яковлев был всемогущим членом Политбюро, правой рукой Горбачева, КГБ

никаких плакатов против него изготавливать не могло в принципе. Верный

своим жизненным и карьерным правилам, Яковлев нагло лжет. И можно было бы

не вспоминать о том примечательном интервью "Известиям", если бы не одна

весьма важная оговорка, сделанная Яковлевым, видимо, в порыве обиды на

недооценку его заслуг в деле ликвидации коммунизма. Вот его доподлинные

слова:

"...Меня шесть лет на всех съездах и пленумах все обвиняли в том,

что я вместе с Шеварднадзе и Горбачевым развалил коммунистическое

движение... И в каком-то смысле это так и есть...". И далее снова звучит

обида Александра Николаевича на то, что он не понят современниками: "...мне

показали бумагу, где я фигурирую как глава какой-то вымышленной

организации, и у меня какая-то дурацкая кличка - "Папа"... Почему "папа",

бог его знает... И это донесение какого-то якобы серьезнейшего агента! Вот

что сочиняли. И теперь я думаю: кому это нужно сейчас - приписывать мое имя

к истории "денег КПСС"? И не могу избавиться от ощущения, что это те же

самые силы, те же самые люди мстят мне теперь за свое поражение".

Под "потерпевшими поражение людьми" А.Н. Яковлев имеет в виду

прежде всего бывшего председателя Комитета государственной безопасности

СССР В.А. Крючкова, который в то время находился в тюрьме по так

называемому делу ГКЧП. Чекист с многолетним стажем, опытнейший

разведчик-профессионал, он обнародовал материалы, поступавшие на Лубянскую

площадь под грифами "Особо секретно" или "Секретно", из которых явствовало,

что гражданин России Александр Николаевич Яковлев на протяжении 30 лет

сотрудничал с ЦРУ США. Фактически он обвинялся в шпионаже. Впервые сведения

о его контактах с иностранной разведкой были получены еще в I960 году,

после того, как Яковлев с группой советских стажеров в течение одного года

пребывал в Колумбийском университете США. В 80-е годы, ставшие для СССР

наиболее кризисными, когда особенно активизировали свою

разведывательно-подрывную деятельность западные спецслужбы, в Комитет

госбезопасности вновь стала поступать крайне тревожная информация,

указывающая на связи Яковлева с американскими спецслужбами.

Здесь уместно напомнить, что органы КГБ СССР именно в 80-е годы

смогли разоблачить наибольшее количество агентов иностранных разведок -

напомню, только американских около тридцати. Объяснение этому довольно

простое - любой агент, когда он начинает действовать особенно активно,

какие бы меры конспирации не предпринимали, всегда оставляет какие-то

"признаки" или же попадает в поле зрения контрразведки через контроль за

установленными разведчиками-агентуристами иностранных спецслужб. Последнее

было и в случае с А.Н. Яковлевым.

"Смысл донесений, - отмечает В.А. Крючков, - сводился к тому, что

по оценкам западных служб, Яковлев занимает выгодные для Запада позиции,

надежно противостоит консервативным силам в Советском Союзе и что на него

можно твердо рассчитывать в любой ситуации. Но, видимо, на Западе считали,

что Яковлев может и должен проявлять больше настойчивости и активности, и

поэтому одному американскому представителю было поручено провести с

Яковлевым соответствующую беседу, прямо заявив ему, что от него ждут

большего.

Профессионалы хорошо знают, что такого рода указания даются тем,

кто уже дал согласие работать на спецслужбы. Но затем в силу каких-то

причин либо уклоняется от выполнения заданий, либо не проявляет должной

активности. Именно поэтому информация была расценена нами как весьма

серьезная, тем более, что она хорошо укладывалась в линию поведения

Яковлева, соответствовала его практическим делам".

Профессионалам предельно ясно, что бывший председатель КГБ в

подтверждение своей правоты вынужден был пойти на частичное раскрытие

каналов поступления информации. Ясно и то, что донесения шли по линии

разведки. Вместе с тем понятно, что конкретные источники информации уже вне

опасности, что их нельзя "высчитать" по характеру донесений. Однако, при

необходимости и при определенных условиях, они могут публично подтвердить

свою информацию. Обвинение в шпионаже всегда накладывает исключительную

ответственность на тех, кто его выдвигает. Но Крючков, извините, не новичок

в этих делах, он бывший председатель КГБ СССР и отлично знал все правила

игры. В этой связи небезынтересны уже опубликованные личные впечатления

В.А. Крючкова:

"К России Александр Николаевич также относился без тени

почитания, я никогда не слышал от него ни одного доброго слова о русском

народе. Да и само понятие "народ" для него, кажется, вообще никогда не

существовало. Именно Яковлев сыграл едва ли не решающую роль в

дестабилизации обстановки в Прибалтике, на Кавказе. В прибалтийских

республиках он всячески поощрял националистические, сепаратистские

настроения, однозначно поддерживал "чаяния" на их отделение".

Безусловно, у человека высказавшего такое мнение об Александре

Яковлеве должно быть более чем достаточно оснований для этого. Ведь Яковлев

при Горбачеве выполнял функции "серого кардинала", да и после 1991 года

этот перевертыш остался в силе, быстро переориентировавшись и встав под

знамена Ельцина. Чтобы обвинить такую персону в предательстве, необходимо

располагать неопровержимыми доказательствами. Я уверен, что они у

многоопытнейшего Владимира Александровича Крючкова имеются. Но существуют и

другие факты, подтверждающие по меньшей мере странную антироссийскую роль

Яковлева.

В августе 1988 года в Литву прибыл с визитом секретарь по

идеологии ЦК КПСС Яковлев. Он встретился там с лидерами нарождавшегося

движения так называемых "народных фронтов" Прибалтики и, видимо,

убедившись, что их основной целью является отделение от Советского Союза,

повел двойную игру. Гласно он произносил речи о дружбе народов, говорил о

том, какую славу снискали во всей стране поэма Межелайтиса "Человек",

монумент Иокубониса "Скорбящая мать", фильмы Жалакявичюса, театр Баниониса

в Паневежисе, Литовский камерный театр, режиссер Некрошюс... - всех

перечислил, никого и ничего не забыл. Негласно же, как опытный, хорошо

проинструктированный наставник, растолковывал ученикам их этих "фронтов"

стратегию и тактику достижения поставленной ими цели.

В.Н. Швед, бывший секретарь временного комитета ЦК компартии

Литвы, был совершенно прав, когда на одном из партийных Пленумов заявил,

что Яковлев практически дал идейно-теоретическое обоснование процессам,

приведшим республику к январю 1990 года, когда на улицах Вильнюса пролилась

кровь. Ведь именно Яковлев первым поддержал сепаратистские настроения

"Саюдиса", - а что это за организация и какую антироссийскую направленность

она имеет, сегодня уже окончательно прояснилось. На встречах с

представителями интеллигенции, на собрании республиканского актива он в

ходе той поездки по Литве откровенно подстрекал националистические

настроения, фальсифицировал ленинские высказывания по национальному

вопросу. После визита Яковлева в Литву "Саюдис", положение которого до

этого было весьма неопределенным, почувствовал, что его делают главной

политической силой. Лидеры "Саюдиса" взбодрились и сразу же открыто

объявили, что их цель - разрушение советской империи. С подачи и

благословения Яковлева саюдистами в Литве был развязан моральный террор

против всех пророссийски настроенных граждан.

Мне в те дни неоднократно приходилось выезжать в служебные

командировки в страны Балтии, где не по дням, а по часам нарастала

разведывательно-подрывная деятельность иностранных спецслужб и их агентуры.

Помню, что буквально с утра до вечера так называемая "демократическая"

пропаганда обрушивала на коммунистов лавины грязи. Оголтелым нападкам

подвергались руководители Компартии Литвы. Вся эта истерия как бы повторяла

то, что уже было в 20-30-е годы в Италии и Германии, да и в самой Литве.

Беспредельный национализм саюдистов, шедших к власти под лозунгом "Литва -

для литовцев!", стал примитивным повторением нацистских идей. "Саюдис"

откровенно опирался на лавочников, делал ставку на подогревание у молодежи

низменных инстинктов.

Анализируя ситуацию тех дней и лет, я хотел бы представить

события как можно точнее, передать не только свои впечатления, но и

использовать документальную информацию, которая неизвестна широкой

общественности, замалчивается и утаивается. В качестве главных источников я

использую местные издания - газеты, бюллетени, листовки, выдержки из книг.

Однако сразу хочу подчеркнуть, что эти публикации полностью подтверждались

оперативными материалами Комитета госбезопасности, с которыми я хорошо

знаком, так как многие из них проходили через мои руки.

Во втором номере "Военно-исторического журнала" за 1991 год в

рубрике "Из архивов КГБ" опубликован строго документальный материал под

названием "На службе иностранных разведок", в котором раскрыта истинная

роль инспираторов кровавых событий в Прибалтике - разного рода эмигрантских

националистических организаций, находившихся на содержании американских и

других иностранных спецслужб. Приведу некоторые факты из той публикации, в

подлинности которых не сомневаюсь, поскольку знаком с их первоисточниками.

Не секрет, что для разжигания межнациональных распрей в

прибалтийских республиках западные спецслужбы широко использовали

зарубежные националистические формирования. Особенно активно, давно и

целенаправленно, в этом направлении действовали литовские эмигрантские

организации. Как сообщал еще в марте 1952 года один из таких эмигрантских

центров, "работу по освобождению Литвы за границей в настоящее время

выполняют: Совет американских литовцев, Совет канадских литовцев, Верховный

комитет освобождения Литвы, частично Литовское международное объединение,

Совет Малой Литвы, "Движение возрождения Литвы" в Канаде и другие - по

крайней мере, еще дюжина других организаций и учреждений". Некоторые из них

продолжали деятельность и на рубеже девяностых годов, - например, Верховный

комитет освобождения Литвы (ВЛИК). 30 августа 1989 года его председатель К.

Бобялис заявил по радио "Свободная Европа": "ВЛИК внимательно следит за

событиями в Литве и прилагает все усилия для того, чтобы показать миру,

правительствам Запада, особенно не признающим оккупацию Литвы, уверенные

шаги литовцев, их борьбу за независимость".

Естественно, были и "внутренние силы в борьбе за независимость".

Причем они оказались еще более откровенны в провозглашении своих намерений.

В мае 1989 года один из таких "борцов" Аудрюс Ажубалис заявил: "Для

достижения суверенитета Литвы, думается, годны все пути". А лидер Союза

национальной молодежи Литвы С. Бушкявичюс в августе того же года дополнил:

"Сейчас нам нужен литовец-националист, литовец-воин".

Что стояло за этими рассуждениями о "литовцах-националистах" и

"литовцах-воинах"? Еще в послевоенные годы, делая обзор международного

положения, бывший министр иностранных дел буржуазной Литвы Стасис

Лозарайтис писал: "Во всяком случае, чтобы уничтожить Советский Союз как

государство или хотя бы ослабить его до такой степени, чтобы было возможно

восстановить независимость Литвы, требуется удар извне, то есть война. Эта

война придет - это мое убеждение остается неизменным, и я предполагаю, что

в этой войне будет применено атомное оружие. Так понимают этот вопрос на

Западе".

Из этого высказывания явствует, что все надежды "борцов" были

устремлены на Запад, при этом главным образом они полагались на первых

порах на деятельность спецслужб. Как выразился впоследствии один из

корреспондентов радиостанции "Свобода", "разведкам Запада, чтобы наблюдать

за развалом России обязательно нужны известные "ресурсы" среди кадров,

хорошо знающих "дела русских" и желающих обеспечить свое будущее".

И еще одна историческая параллель. В 1952 году руководитель

Резиденционной службы Литвы за границей профессор Жакявичюс в послании

подпольным организациям Литвы предупреждал: "Вся информация нужна не только

для политических и дипломатических действий, но и для ориентировки в общем

положении. Повторяем: не для общественного мнения, а для официальных

экстрофакторов, через наши каналы - тайным путем... Все это должно

проводиться в строжайшей конспирации". Сопоставив это высказывание с

мнением корреспондента радио "Свобода", нетрудно прийти к выводу о том, что

задачи и методы литовских националистов за десятилетия не изменились.

Такова предыстория событий в Литве и других республиках

Прибалтики, событий, разыгравшихся в конце 80-х годов. Она свидетельствует

о том, что антисоветские организации Балтии и раньше и на рубеже девяностых

годов были очень тесно связаны с западными спецслужбами. Ведь еще Стасис

Лозарайтис, рассуждавший об уничтожении Советского Союза вплоть до

развязывания войны с применением атомного оружия, знал, что говорил,

поскольку в те годы милитаристские круги Запада еще вынашивали бредовые

планы ядерного удара по СССР. А литовским чекистам была хорошо известна

подноготная Лозарайтиса, его тайная и давняя связь с ЦРУ США.

Лозарайтис не только сотрудничал с американской разведкой, но

одновременно являлся директором литовской секции "Радио Ватикан". Свою

римскую квартиру он использовал для вербовки приезжавших в Италию литовских

граждан, давал им пароли и телефоны связи с другими, "не вызывающими

сомнений" лицами, налаживал передачу разведывательной информации по

почтовым каналам на подставные адреса. В частности, в его резидентуре

числились некие Гринин и Черкелюснас - оба сотрудники радиостанции

"Свобода". Впоследствии этот человек, по сути ставший кадровым разведчиком,

работавшим на ЦРУ, участвовал в Вильнюсе в выборах и чуть было не стал

президентом Литвы, проиграв лишь Бразаускасу.

А первым президентом Литвы, как известно, был Ландсбергис. О его

связях с ЦРУ и другими разведками мне неизвестно, но зато всем известно,

что он оказался наиболее способным из прибалтийских учеников Яковлева.

Видимо, сыграли свою роль гены, родословная. Ведь его отец, будучи в свое

время видным государственным деятелем Литвы, хлебом-солью встречал в

Вильнюсе фашистские войска. А Ландсбергис-младший до своего прихода к

власти возглавлял один из самых реакционных, фашиствующих "народных

фронтов" - "Саюдис", идеология национального возрождения которого была

основана на восстановлении буржуазно-националистических ценностей в духе

диктатора Сметаны и ненависти ко всему, что связано с советским периодом

литовской истории.

Воистину, яблоко от яблони недалеко падает. Ландбергис-младший

также приготовил хлеб-соль для встречи войск с Запада. Но в отличие от отца

- американских, о чем свидетельствует следующий факт. 20 февраля 1992 г. в

вечерних новостях литовского телевидения прозвучало изложение статьи из

газеты "Вашингтон-пост", которая опубликовала секретный документ Пентагона,

содержащий план основных оборонных мероприятий. По этому плану Литва была

включена в "сферу жизненных интересов США". Предусматривалось, что в случае

"вторжения российских войск в Литву США и НАТО начнут широкомасштабную

войну с Россией". Комментарий Ландсбергиса по поводу столь опасных для

всего человечества планов США был весьма циничным: "Мы не можем возмущаться

тем, что США озабочены сохранением демократии и свободы в Литве", - с

самодовольной улыбкой заметил он представителям средств массовой

информации, крайне удивленным секретными приготовлениями новых

стратегических партнеров Литвы, вдруг объявивших эту прибалтийскую

республику зоной своих "жизненных интересов".

Для полноты характеристики Ландсбергиса-младшего стоит упомянуть

и о его контактах с бывшим КГБ Литовской ССР. Республиканские коллеги по

контрразведке рассказывали мне, что он по собственной инициативе обратился

к одному из оперативных сотрудников госбезопасности с предложением

передавать ему интересующую органы КГБ информацию, - но в обмен на

разрешение частных поездок к своему отцу, проживающему за рубежом. Конечно,

простаков среди чекистов не было. Только после получения полезной

информации о работе литовских эмигрантских организаций, а также передачи

органам КГБ подробных сведений на ряд интересовавших КГБ лиц, 20 июня 1987

года Ландсбергису-младшему был открыт выезд в Австралию, где находился его

отец. Надо полагать, этого деятеля постоянно преследовала мысль о

необходимости навсегда скрыть факты своего инициативного контакта с КГБ. Не

случайно после его прихода к власти в отношении оперативного работника, с

которым он поддерживал регулярную связь, была совершена провокация.

Этот сотрудник уже находился в отставке, жил в сельской

местности. И однажды "неизвестные" лица прикатили на его хутор якобы

сломавшийся автомобиль, попросили временно его сохранить. А на утро

заявились полицейские, которые изъяли автомобиль как "ворованный", а заодно

"нашли" на чердаке хуторского дома винтовку сороковых годов. Хозяин на

основании этих "улик" был арестован. Его дальнейшая судьба мне неизвестна.

Но, как явствует из вышесказанного, концы в воду Ландсбергесу спрятать

все-таки не удалось.

Об этом случае я счел важным упомянуть вовсе не для того, чтобы

как-то дискредитировать этого ярого националиста и антироссийски

настроенного политического деятеля - вспомните, ведь именно он, этот ученик

и друг Яковлева, активно возражал против приема России в Совет Европы в

1996 году. Ландсбергис не нуждается в политической дискредитации, его суть

и так прекрасно известна и в Литве, и в мире. Но я хотел особо подчеркнуть,

что в националистические лидеры Прибалтики на рубеже 90-х годов вылезли

самые беспринципные личности. Те, которые в угоду личным интересам

"продавали" КГБ своих сподвижников-националистов.

Одним из первых государственных решений Ландсбергиса была

ликвидация КГБ Литовской ССР. Он также обратился в Комитет государственной

безопасности СССР с требованием возвращения в республику централизованных

архивов по Литве, в том числе трофейных и фильтрационных документов о

лицах, насильственно вывезенных в Германию, - эти документы якобы были

необходимы для работы реабилитационной комиссии. Мне довелось лично

возглавлять делегацию КГБ СССР на переговорах по указанным проблемам.

Реабилитация - вещь деликатная и крайне важная. Поэтому все необходимые

материалы литовской стороне были переданы. Однако, я твердо знаю, что они

явно были использованы не по назначению. Достоверно известно, что из них

прежде всего были изъяты документы, связанные с семейством Ландсбергисов и

их родственниками. Уничтожены они или все же хранятся где-то за семью

печатями, я не знаю.

Неизвестна также судьба переданных литовской стороне документов

на более чем триста литовских граждан, принимавших участие в истреблении

евреев в период фашистской оккупации Литвы. Но могу предположить, что

добраться до них не так просто. Уж больно смело в последнее время литовские

политики стали делать разного рода заявления на этот счет. Так, господин

Бразаускас, сменивший на высшем посту Ландсбергиса, на весенней ассамблее

Совета Европы, членом которого стала Литва, выразил сожаление, что в

геноциде евреев в годы Второй мировой войны участвовали и некоторые

литовцы. Бразаускас заверил делегатов парламентской ассамблеи, что все

преступники, "которых еще не коснулась рука правосудия, будут выявлены и

наказаны". Однако пока что-то ничего не слышно о вильнюсских судебных

процессах над теми, кто проводил массовое уничтожение евреев, - а известно,

что в Литве националисты отличались особой жестокостью именно по отношению

к многочисленному в предвоенный период еврейскому населению.

Москву и русских литовские политиканы и отъявленные националисты

объявили "оккупантами", обвиняли в геноциде. Меня особенно возмущает эта

ложь, эта "мерзопакостная" грязь. Потому напомню некоторые факты из истории

Литвы военных лет - после того, как встречал хлебом-солью фашистские войска

Ландсбергис-старший.

Именно тогда в истории этой страны появились гетто, а местные

"патриоты" из Союза стрелков - "шаулистов" стали расстреливать отставших

красноармейцев, и не успевших скрыться советских активистов, и местных

евреев, адреса и имущественное положение которых палачи разузнали заранее.

Именно Ландсбергис-старший был инициатором создания для них концлагерей -

это установлено документально. Эти-то кровавые акции и представляют теперь

в Литве как "народное восстание против ненавистного сталинского режима".

До войны в Литве проживало 240 тысяч евреев. И по числу

уничтоженных евреев относительно общей численности населения Литва занимает

первое (!) место в Европе. По количеству фактов участия в убийствах евреев

фашистских пособников из местного населения - увы, тоже первое. И тут не

поможет жалкий лепет бывших советских, а ныне националистически настроенных

литовских историков о том, что многие евреи, мол, были сотрудниками НКВД.

Нет, местные подонки-националисты убивали, грабили всех подряд, а потом

делили имущество жертв, вызывая порой омерзение даже своих гитлеровских

хозяев. Посол Израиля в странах Балтии Това Герцль как-то сказала:

"Случилось самое неожиданное: именно в Прибалтике размеры холокоста

(геноцида евреев) оказались неизмеримо крупнее, чем в других странах

Европы. Забвение прошлого - это прямой шаг к его повторению". Но именно в

связи с этим заявлением вызывает удивление странная пассивность государства

Израиль, которое не требует наказания за не имеющие срок давности

преступления литовских националистов, участвовавших в массовом истреблении

евреев. Хочу напомнить, что все соответствующие документы и материалы КГБ

СССР переданы литовским властям. Я лично участвовал в их передаче. И теперь

Израиль вправе потребовать от Бразаускаса конкретного выполнения его

обещания.

Правда, истинные размеры холокоста в Литве останутся

неизвестными: ведь сюда гитлеровцы сгоняли для уничтожения евреев из

Франции, Италии, Норвегии, Дании. Сюда же после начала войны бежали евреи

из Польши. Все они попали в литовские концлагеря Ландсбергиса-старшего,

большинство были истреблены.

Объективности ради надо заметить, что повышенный интерес к

архивным материалам КГБ по Литве проявлял на один Лансбергис. Своего рода

лоббистом, ратовавшим за их передачу Вильнюсу, был Геннадий Эдуардович

Бурбулис. Помню, все переговоры по архивам традиционно начинались с

сообщения о том, что позиция литовской стороны согласована с Госсекретарем

Российской Федерации Бурбулисом и одобрена им. Литовские коллеги по

контрразведке объяснили мне, что "вместе с дедом не эмигрировали же все его

родственники, они также были по разные стороны баррикад". Но если по разные

стороны баррикад, значит, и у Бурбулиса был сугубо личный интерес в том,

чтобы архивы КГБ заполучил именно Вильнюс.

Нельзя не рассказать и о величайшей подлости

Ландсбергиса-младшего, совершенной в отношении бывшего председателя первого

правительства Литвы Казимеры Прунскене. Она была чрезвычайно популярным

политическим деятелем в республике, а, следовательно, исключительно опасным

соперником Ландсбергиса на выборах, назначенных на 25 октября 1992 года.

Нужен был повод для ее дискредитации. И он был найден в мемуарной книге

самой Прунскене "За кулисами".

Автор откровенно написала: "...лет десять назад проходила моя

пятимесячная научная командировка в ФРГ. В то время ко мне явился сотрудник

КГБ, проявивший интерес к научной информации на тему структуры

продовольственного хозяйства ФРГ, то есть именно к той проблематике, над

которой я работала. Он предупредил, что, будучи в командировке, я должна

извещать посольство СССР о своих передвижениях, что ко мне в ФРГ придет

атташе по науке посольства. И он действительно приходил, но его интересы

распространялись только на мою научную сферу деятельности.

Я могла бы, конечно, прогнать этого сотрудника КГБ из своего

кабинета в университете или НИИ экономики сельского хозяйства, заявив,

например, что у меня вызывает аллергию один вид кэгэбиста, но это означало

бы резкий вызов. Да и глупо было бы так поступать. Или ты едешь в

командировку и пишешь научный отчет для своего учреждения, хотя наверняка

знаешь, что копия уйдет в КГБ, или - "прощай наука", В конце концов такой

была схема оформления командировок за границу. Откровенно говоря, мне и в

голову не приходило, что подобное общение можно расценить как

сотрудничество, агентурную работу на КГБ. Это же абсурд!.."

Цитата из книги Прунскене довольно пространная, но, я как

профессионал, прекрасно знающий методы работы КГБ, могу в данном случае

поручиться за искренность каждого ее слова: практика вербовки агентов, их

обучение и характер заданий совершенно иные. Однако, для Ландсбергиса,

по-видимому, мерившего контакты КГБ на свой добровольно-доносительский

аршин, откровения Казимиры Прунскене оказались сущей предвыборной находкой.

По рассказам литовских чекистов, проводивших служебное расследование в

связи с публикацией на Прунскене так называемой "агентурной" учетной

карточки, по нескольким параметрам было установлено, что это - грубая

фальшивка. И действительно сотрудник, уволенный ранее из КГБ и примкнувший

к "Саюдису", которого "высчитали" в процессе расследования, вынужден был

признаться, что изготовил эту фальшивку по просьбе председателя "народного

фронта" Ландсбергиса. Провокация была разоблачена, однако лживый компромат

на Казимиру Прунскене сделал свое дело: Ландсбергису удалось избавиться от

конкурента.

Перечисленных примеров достаточно для понимания того, что

Ландсбергис оказался для Яковлева своего рода родственной душой, и после

своей поездки в Прибалтику "серый кардинал" "замкнул" его на М.С.

Горбачева. Так завязались "цветочки", из которых вызрели "ягодки" январской

провокации у телецентра в Вильнюсе. С подачи ландсбергсовской стороны

вокруг нее наворочено множество мифов и мистификаций. Но так или иначе

"черный январь", как окрестили ее СМИ, ускорил все дальнейшие события в

Прибалтике.

По документам и свидетельским показаниям их участников я в

хронологическом порядке изучал, как все это было, а потому привожу только

те факты, в достоверности которых не сомневаюсь. Вернее, малую толику таких

фактов.

Начало всему положили "Акты о независимости" Латвии, Литвы и

Эстонии, принятые Верховными Советами республик в 1990 году, которые

ознаменовали собой по сути антигосударственные парламентские перевороты.

Дальнейший процесс их законодательного наполнения неумолимо втягивал

руководителей республик Прибалтики в антиконституционное русло. А кроме

того, сразу же обозначился резко антидемократический характер начавшихся

изменений. В республиках были введены цензы оседлости. В Литве, например,

были даже приняты дополнения к уголовному кодексу, предусматривающие

смертную казнь за инакомыслие. Законом "О политических партиях" запретили

деятельность Компартии Литвы. А закон "О государственном контроле" позволил

увольнять с работы всех, кто выступал против политики тогдашнего

республиканского руководства. Вот так началось движение к "демократии".

Принимала все более изощренные формы антиармейская,

антикоммунистическая кампании, множились нападки на русскоязычное

население. В отношении военнослужащих и членов их семей был развязан

моральный и физический террор. Местные администрации принимали решения по

отключению электроэнергии и водоснабжения в квартирах неугодных людей, не

выдавали военнослужащим талоны на товары первой необходимости. Без

преувеличения могу сказать, что моральный террор в те дни приобрел в Литве

поистине угрожающий характер. В подтверждение приведу ряд публикаций

местной "русскоязычной" прессы. 17 декабря 1990 года газета "Литва

Советская" опубликовала заметку под заглавием "Внук за деда отвечает..." В

ней сообщалось:

"...Жестоко избит внук первого секретаря Ширвингтского райкома

Компартии Литвы Анатолиюса Давидониса - Эрнестас Баукус. Парнишке идет

только семнадцатый год. Но он уже столкнулся с звериной ненавистью. Избивая

его, молодчики твердили: "Это тебе за красного деда!" Эрнестас

госпитализирован с черепно-мозговой травмой".

16 апреля 1990 года та же газета рассказала об обстановке в

школах литовской столицы: "В 13-й средней школе приходится туго. Там

октябрята из 4-го класса носят свои октябрятские значки под бортиками

пиджачков, так как их срывают экстремистски настроенные подростки. Родители

этих детей толпой приходят в школу и в ужасе спрашивают, что нам будет,

если наши дети вступят в пионеры. У одной ученицы 6-го класса сорвали

галстук, разорвали его и бросили в лицо. К детям подходят даже взрослые

мужчины и угрожающе спрашивают: "Яунас комунистас"?

17 сентября в этой же газете была опубликована тревожная статья

об обстановке в литовских школах. В ней рассказывалось об открытии нового

учебного заведения в Траку-Воке: "...Радовались родители. Все. Без

исключения. И польские. И литовские. Но польские, как выяснилось,

преждевременно. Ибо четверых первоклассников польской национальности из

новой школы просто выставили.

- Поляки нам испортили праздник! - неслось над школьным двором. -

Гнать их, им не место в литовской школе!"

Можно было бы привести массу других материалов и фактов,

свидетельствующих о грубейших нарушениях националистами прав человека и

тотальном психологическом давлении на "нелитовцев". Однако эти вопиющие

факты не вызывали протестов со стороны Горбачева и Яковлева, по указанию из

Агитпропа ЦК КПСС они замалчивались центральными газетами. Более того,

"народные фронты" Прибалтики по-прежнему выдавались "серым кардиналом" за

некие "демократические" организации. Упреки в их адpec по части яростного

национализма Яковлев отметал, называл "издержками", "случайными ошибками",

"трудностями роста".

В унисон такой позиции "архитекторов перестройки" явно

игнорировали взрыв прибалтийского национализма и на Западе, где в то время

не прекращалась кампания за права человека в СССР. Это было ярким

проявлением так называемого "двойного стандарта": упрекая в нарушении прав

человека Москву, Запад не замечал националистического разгула в Прибалтике.

Да и сегодня, надо сказать, продолжается то же самое. Ведь прибалтийские

государства были незамедлительно приняты в Совет Европы, несмотря на широко

известные факты грубого ущемления прав некоренного населения.

Со всей ответственностью могу сказать, что события 1990-91 годов

в Балтии особенно отчетливо продемонстрировали "прагматизм" Запада, для

которого борьба за права человека в годы "холодной войны" служила всего

лишь одной из форм давления на СССР. Когда в Прибалтике был развязан

моральный и физический террор против некоренного населения, Запад молчал,

потому что в тот момент это соответствовало его интересам, ибо вело к

развалу СССР, к выходу из него прибалтийских республик. Такова истинная

цена "борьбы за демократизацию", она стала разменной монетой в большой

геополитической игре.

В этой игре "демократический Запад" закрыл глаза даже на такое

грубейшее нарушение демократических норм, как возврат прибалтийского

руководства к политическому сыску. Дело в том, что созданные в тот период

Верховным Советом Литвы и не предусмотренные законодательством СССР

департамент госбезопасности, а также Министерство охраны края с самого

начала своей деятельности занялись выявлением "неблагонадежных" лиц.

Причем, в отношении них планировалось принятие жестких репрессивных мер, -

об этом свидетельствуют документы.

К январю 1991 года напряженная обстановка, вызванная сложными и

глубинными процессами, резко и внезапно обострилась. 7 января правительство

Литвы приняло решение о многократном (в 3-6 раз) повышении цен. Это вызвало

всеобщий взрыв возмущения, послужило толчком для массовых выступлений

трудящихся за свои права. Начались забастовки, на которых выдвигались и

политические требования. Правительство Прунскене вынуждено было уйти в

отставку, и премьер-министром был назначен Шименас Однако это правительство

просуществовало всего лишь четыре дня. Обстановка в Вильнюсе стала

критической, чреватой перерастанием в массовые беспорядки. Толпы людей

собрались у здания правительства, штурмуя его. Против них применили

брандспойты с горячей водой.

В этих условиях руководство республики, пытаясь увести события в

другую сторону, еще более усилило нагнетание антисоветской

националистической истерии. Ландсбергис, его заместитель Мотейка и другие

лидеры Литвы публично заявляли, что республика находится в состоянии войны

с Советским Союзом. Раздавались призывы к акциям гражданского

неповиновения, вплоть до вооруженной борьбы с Советской Армией. Правомерные

действия внутренних войск МВД СССР и подразделений вильнюсского гарнизона

по взятию под охрану ряда объектов Компартии Литвы, Министерства обороны и

ЦК ДОСААФ, чтобы не допустить их захвата экстремистами, толковались как

"грубое военное вмешательство во внутренние дела суверенной республики".

13 января по предложению Ландсбергиса Министру иностранных дел

республики было поручено создать "литовское правительство в изгнании"...

Такова внешняя канва событий, приведших к драматическим событиям

у вильнюсского телецентра. Но мне, как профессионалу-контрразведчику,

хорошо понятны и их внутренние пружины. По документальным материалам, по

донесениям наших работников можно представить, какую бешеную, лихорадочную

деятельность развили в то время в Литве иностранные спецслужбы. Они

дирижировали всеми действиями Ландсбергиса, консультировали его,

подсказывали, что предпринять в тот или иной момент, и, конечно, помогали

формировать соответствующее общественное мнение - в самой Литве, в Москве,

в мире. Это была отлично продуманная, глубокая операция спецслужб по

переключению общественного возмущения экономической политикой нового

литовского руководства на протест против Москвы. Речь шла о подмене

внутренних экономических требований конфликтом с Центром. Конфликтом,

который умело направили в националистическое русло.

Чтобы произвести такой "перевод стрелок", причем в необычайно

сжатые сроки, продиктованные восходящей волной народных волнений -

вспомните телекадры разгона бушующей толпы брандспойтами! - необходимо было

создать какое-то особое "ЧП", вокруг которого и закрутить тугой узел

политических и националистических страстей. Пример уже был - события в

Тбилиси. И именно по этому образцу действовали в Вильнюсе.

Сегодня еще преждевременно раскрывать ставшие известными

советской контрразведке данные о подготовке тех драматических событий, об

их планировании. Но одно могу сказать со всей определенностью: дело это

было настолько сложным и срочным, что в одиночку западные спецслужбы здесь

не справились бы. Нужна была какая-то координация действий с московским

руководством. Тут, знаете, как в бейсболе: один подбрасывает мяч, а другой

бьет по нему битой.

Кто же "подбросил мяч", по которому со всей силой ударили в ту

трагическую ночь у телецентра? На этот поистине роковой вопрос история,

конечно же, даст ответ, ибо именно те события в Вильнюсе фактически стали

отправной точкой для последовавшего вскоре развала СССР.

А сейчас, возвращаясь к внешней канве происходившего в Литве в те

дни, напомню мнение бывшего члена бюро ЦК Компартии Литвы Юозаса

Ермалавичюса, которого объявили врагом нации №1 и первым кандидатом в

политзаключенные "демократического" саюдистского режима. В нарушение всех

норм права он позднее был захвачен литовской полицией на территории

независимой Белоруссии. Свидетельства этого человека весьма примечательны.

Вот что он говорил:

"В январе 1990 года, когда Горбачев приезжал к нам и встречался с

членами бюро ЦК Компартии Литвы, я понял, что он отлично знает механизмы

разрушения Советского Союза. И чем дальше, тем больше я убеждался, что он

ведет себя таким образом, чтобы не помешать действию этих механизмов. Более

того, сам действует в соответствии с той же реакционной логикой

международного антикоммунизма, под управлением тех же зарубежных сил. Нам,

в Литве, особенно хорошо была видна вся эта игра. Как в кукольном театре:

артисты и режиссеры за океаном дергают за ниточки, а марионетки у нас дома

повторяют все их замыслы по разрушению государствам.

Это высказывание безусловно в какой-то мере проливает свет на

вопрос о том, кто же "подбрасывал мяч". Но не менее примечательны и другие

ответы Юозаса Ермолавичюса на вопросы журналистов.

Вопрос: Нельзя же забывать, что Горбачев был генсеком партии и

президентом одновременно. И все, в том числе и литовские коммунисты,

оказались заложниками его политики.

Ответ: В этом трагедия Компартии Литвы. Мы, ее руководители,

попали в сверхсложную ситуацию. Отстаивая единство КПСС, мы как бы

поддерживали Горбачева, который ее возглавлял. Но объективно мы боролись

против Горбачева и его линии, за сохранение единства партии, Союза. И

скажу, какое-то время нам удалось противостоять дьявольскому замыслу

антикоммунистов.

Вопрос: Что вы имеете в виду?

Ответ: Их планы - пролить кровь в Литве, в центре Европы...

Слишком хорошо была разработана и осуществлена провокация. То, что она была

заранее спланирована, подтверждают многие факты. Когда обострилась

ситуация, вызванная резким повышением цен, в Вильнюс еще за два-три дня до

трагического 13 января понаехала масса зарубежных представителей,

журналистов. Они заходили даже в здание ЦК. Некоторые в разговорах наивно

спрашивали: "Почему не выполняется план?" "Какой план?.." Видимо, речь шла

о плане январских событий, отрежиссированном за рубежом. Советские

журналисты прибыли лишь после того, как узнали, что произошло столкновение,

что есть жертвы. Мы не смогли предотвратить трагедию: Горбачев поставил

задачу войскам, "Саюдис" поднял толпу. Соприкосновение развязало руки

провокаторам. Истину о тех трагических событиях мы еще узнаем. К нам, в ЦК

наутро пришел ксендз. С ужасом рассказывал о том, что в толпу стреляли

провокаторы с крыши здания. Об этом говорили и другие очевидцы трагедии.

Кровавые события оказались выгодны их истинным организаторам".

Эти показания Ермолавичюса настолько серьезны, что целесообразно

сопоставить их со свидетельствами других участников тех событий. Среди них

И. Кучеров, доктор юридических наук, профессор:

"...Я открою одну тайну, о которой знали до сих пор немногие. За

три дня до "кровавого воскресенья" в Вильнюсе, 10 января 1990 года

делегация конгресса демократических сил Литвы, в состав которой входил и я,

прибыла в Москву для встречи с Горбачевым, которую он сам назначил. Так как

к намеченному часу мы опоздали, нас по поручению Горбачева, который в это

время беседовал с делегацией из Литвы, принимал Р. Нишанов. Мы приехали с

одной просьбой: временно ввести в Литве президентское правление. Это, по

нашему убеждению, привело бы к прямому диалогу между Горбачевым и

Ландсбергисом, страсти противоборствующих сторон улеглись бы и

катастрофически нараставшая угроза кровопролития была бы отведена от людей.

Р. Нишанов сказал, что президент знает об обстановке в Литве и безусловно

примет меры. Далее он сообщил, что по поручению Горбачева подготовлен текст

Указа о введении прямого президентского правления. В заключение Р. Нишанов

от имени президента поблагодарил нашу делегацию за поддержку усилий

руководства страны по стабилизации обстановки в республике.

Но Горбачев указ не подписал. А Ландсбергис, окруженный

нахлынувшими из США и Германии "советниками", а если точнее -

профессиональными разведчиками, через средства массовой информации до

предела накалил обстановку. Саюдисты очень жаждали крови. И кровь, как

известно, пролилась. Каково же было наше удивление, когда через несколько

дней Горбачев заявил журналистам, что он ничего не знал, и обвинил всех

тех, кто защищал Конституцию СССР и Конституцию Литовской ССР, в

противозаконных действиях, отмежевался от нас, осудил действия армии,

которая, как известно, подчинялась ему и только ему".

А вот еще одно свидетельство - Виктора Алксниса: "У нас нет

документов и магнитофонных записей, но есть совокупность объективных

действий, заслуживающих юридического анализа". Алкснис отметил, что

руководитель компартии Литвы Альгирдас Бразаукас получил в Москве

запечaтанный пакет с текстом будущего Указа о президентском правлении в

Литве и заданием организовать Комитет общественного спасения. Но обещанный

указ не был издан, комитет общественного спасения не получил правовой базы

и потерпел политическое поражение. Алкснис в данном случае высказал лишь

предположение. Но он прав полностью. Я лично могу подтвердить, что

действительно был заготовлен проект указа о введении в Литве президентского

правления, о чем просили члены литовского "Комитета общественного

спасения". Но М.Горбачев по каким-то только ему известным причинам не

подписал его, дав зеленый свет кровавым событиям у телецентра.

Так кто же все-таки "подбрасывал мяч"? Должен сказать, что все

свидетельства, приоткрывающие истину о происшедших в январе 1991 года

вильнюсских событий, упорно игнорируются, замалчиваются или искажаются.

Лишь оппозиционная нынешнему российскому режиму печать иногда затрагивает

эту тему. Так, 4 марта 1993 года газета "Правда" опубликовала письмо за

подписями В. Иванова, С. Нагорного, А. Кондрашева, А. Бобылева, В.

Овчарова, В. Шорохова, А. Смоткина. Все они в тот период были

политзаключенными, над которыми "демократы" и "Саюдис" учинили тюремную

расправу. Эти мужественные люди писали из застенков: "Мы не боимся

предстоящего суда, как не боимся ответить каждый за свои дела, за свои

поступки. Знакомясь перед судом с 45 томами дела, представленного нам

генеральной прокуратурой литовской республики, мы, обвиняемые, не могли не

заметить того лицемерия и цинизма, с каким к делу подошло следствие. Самым

поразительным для нас "открытием" явилось то, что следствие абсолютно никак

не коснулось обстоятельств гибели 14 человек в ту роковую ночь на 13 января

1991 г. в Вильнюсе.

У следствия имеются свидетельские показания о том, что у

телерадиоцентра и около Вильнюсской телебашни с крыш жилых домов стреляли

по собравшимся толпам людей неизвестные лица. Мы этих стрелков не знаем, да

знать не могли. Более того, мы сами были в людской толпе, в том числе у

башни и у телецентра. Этот животрепещущий вопрос почти двухгодичной

давности следствием оставлен открытым. В то же время целых 19 томов дела

содержат перечисление различных (будто бы исчезнувших тогда) предметов

технического оборудования телерадиоцентра из башни, включая десятки

винтиков и болтиков.

Зато в деле нет так необходимых для выяснения истины о январских

событиях 1991 года показаний бывшего председателя Верховного Совета

республики В.Ландсбергиса, начальника отдела охраны ВС А. Скучаса,

начальника департамента охраны края А. Буткявичюса, министра внутренних дел

Литвы Мисюкрниса, генерального прокурора республики А. Паулаускаса".

Я сознательно так подробно цитирую опубликованные в открытой

печати свидетельства непосредственных участников тех январских событий,

чтобы общественность смогла составить собственное представление о них. А уж

когда дойдет дело до обнародования оперативной информации, добытой в те дни

нашей контрразведкой, то тайное окончательно станет явным... Правда, и

сегодня нет сомнений в том, что вильнюсская кровопролитная провокация была

задумана заранее. Когда все было готово, понадобился предлог, чтобы толпы

народа пошли к государственным учреждениям. Этот предлог создали, выдвинув

к телецентру войска. В целом это и был тот самый "подброшенный мяч". А уж

били по нему другие - били в прямом смысле: ведь на крышах соседних зданий

расположились снайперы...

Впрочем, в дополнение к выводам и оценкам участников событий я

все-таки могу сообщить некоторые сведения, поступившие по линии

контрразведки.

По данным бывшего КГБ Литвы, именно в тот период консультантом

департамента охраны края по вопросам обучения методике партизанской войны и

проведения терактов был гражданин США литовского происхождения Эйве Андрюс.

Стоит обратить внимание: это специально подготовленный террорист с большой

практикой! В прошлом военный разведчик, инструктор афганских моджахедов, он

служил в американской армии в подразделении "зеленых беретов". Эйве лично

организовал оборону здания литовского парламента, видимо, по его совету в

ход пустили брандспойты. Знаменателен тот факт, что эта оборона была

рассчитана на борьбу с толпой, а не с военными подразделениями. Предлогом

для возбуждения толпы, напомню, стало многократное повышение цен на товары

первой необходимости.

Контрразведчики Литвы показали мне и другие документальные

материалы, из которых видно, что этим "консультативная" помощь "зеленого

берета" не ограничилась. После января Эйве был инициатором серии взрывов в

местах дислокации и проживания советских военнослужащих и их семей, лично

руководил действиями боевиков в их столкновениях с подразделениями

советской армии, находившимися в Литве. Известно, что Эйве приезжал в

республику в марте-апреле 1990 года как частное лицо по приглашению

Верховного Совета Литвы. В качестве консультанта правительства он изучал

возможности организации "партизанского движения", намеревался открыть курсы

"рейнджеров", выезжал в районы, закрытые для посещения иностранными

гражданами. За эти и другие нарушения правил пребывания в СССР ему в апреле

1990 года был закрыт въезд в Советский Союз.

Однако в декабре 1990 года он по приглашению одного из членов

парламента и с санкции Верховного Совета и правительства Литвы под фамилией

Эйтавичюса вновь прибыл в Вильнюс. Это поистине знаменательный факт!

Особенно если учесть, что во время январских кровопролитных событий Эйве

выполнял функции военного советника при парламенте и постоянно находился в

здании Верховного Совета республики, то есть вне контроля органов КГБ.

Если Эйве формально считался частным лицом, то в период

обострения литовского и вообще прибалтийского политического кризиса сюда

зачастили и официальные лица из Вашингтона, Обратило на себя внимание и то,

что бывший вице-консул США в Санкт-Петербурге Роберт Свансон за работу в

Прибалтике был повышен в ранге, а местными властями в знак благодарности

удостоен медали "За свободу Литвы". Между тем, нам было известно, что

истинная профессиональная обязанность Свансона - сбор политической и

экономической информации, ее анализ и выработка рекомендаций для подрывных

акций.

Противоправные действия иностранцев, как правило, не оставались

без внимания органов КГБ, часть их пресекалась путем выдворения таких лиц

из СССР, Вместе с тем, чекисты Прибалтики ощущали активное противодействие

республиканских правоохранительных и государственных органов, мешавших

надлежавшему контролю за перемещением и незаконной деятельностью

иностранцев. В этой связи одной из мер по недопущению такой деятельности в

Прибалтике являлось закрытие для некоторых иностранных граждан въезда в

нашу страну.

Например, одним из главных советников тогдашнего руководства

Литвы был гражданин США, юрист Вильям Хоу, выполнявший функции помощника

Председателя Верховного Совета республики. По достоверным данным, В. Хоу

пользовался привезенным с собой перечнем рекомендаций, в котором особое

место занимали вопросы установления контроля над печатью, телевидением,

почтой и т.п. По проблемам экономического характера руководство республики

консультировал литовский эмигрант из Франции Анужис, являющийся

специалистом по проблемам товарно-денежных отношений. Он же давал

рекомендаций лидерам "Саюдиса" по проведению выборов и организации работы

парламента. Противоправные действия вышеуказанных "консультантов", по сути

ставшие вмешательством во внутренние дела СССР, были задокументированы

органами КГБ. Этим лицам был закрыт въезд в Советский Союз.

Как профессионалу в сфере контрразведки, мне не раз пришлось на

практике убеждаться в том, что в разведывательно-подрывной деятельности

спецслужб случайностей не бывает. Наоборот, все случайное - это признак

закономерного. В этой связи не могло не обратить на себя внимание следующее

обстоятельство: одновременно с нелегальным прибытием в Литву Эйве, в Латвию

приехал другой гражданин США, уроженец Риги Павловскис Валдис

(Ольгерт-Раймонд). Было известно, что он также прошел военную подготовку в

сообществе американских "зеленых беретов". А после Вьетнама и Афганистана

стал председателем ОСЛМ - "Объединения свободных латышей мира",

образованного еще в 1955 году и действовавшего под контролем иностранных

спецслужб.

Что собой представляет эта организация? В ОСЛМ входят:

"Объединение латышей Америки", "Комитет освобождения Латвии - европейский

центр", "Национальное объединение латышей в Канаде", "Объединение латышей

Австралии и Новой Зеландии", латышские организации Южной Америки.

Секретариат ОСЛМ находится в Нью-Йорке. С 1973 года действует "Бюро внешней

информации" ОСЛМ в Мюнстере, основная цель которого - сбор разведывательных

данных о Латвии, а также России, Белоруссии, Украине, Литве и Эстонии. В

Стокгольме работает филиал Бюро. Стратегические цели "Объединения свободных

латышей мира" весьма серьезны и претенциозны - играть роль "верховного"

правительства для всех проживающих в мире латышей, а также объединить и

возглавить все латышские эмигрантские организации Запада, являясь

одновременно руководящим и направляющим органом для латышей в Латвии. И вот

накануне решающих событий в Ригу пожаловал сам председатель ОСЛМ

Павловскис!

Но контрразведка КГБ Латвии, надо отдать должное ее сотрудникам,

работала профессионально. Она задокументировала одинаковый почерк бывших

"зеленых беретов" в Литве и Латвии.

В январе 1990 года Павловскис, как и его коллега Эйве,

организовывал в Риге оборону здания парламента, и оборона эта строилась

тоже против толп народа. Снайперы на крышах также были наготове. Правда, в

Латвии до вильнюсских событий дело не дошло. Однако и здесь разыгрывались

разного рода провокации, которые готовились задолго и при прямой помощи

из-за рубежа. В этой связи небезынтересно привести такие факты.

В декабре 1989 года в республиканской прессе была опубликована

официальная информация под заголовком "КГБ Латвийской ССР сообщает":

"Группой следователей КГБ Латвийской ССР по заданию Прокуратуры

республики, проводящей следственные мероприятия по уголовному делу на

Хирсшонса Лео, обнаружено незаконно хранившееся оружие у жителей Тукумского

района Миллерса Яниса, 1959 года рождения, и Пашкевица Виктора, 1961 года

рождения.

По месту жительства Пашкивица было обнаружено два автомата:

немецкий, системы "Шмайсер", и советский ППД (пистолет-пулемет Дегтярева).

У Миллерса обнаружено два пистолета иностранного производства,

значительное количество деталей стрелкового оружия, семь разных

противотанковых мин, пять противопехотных мин, одна противотанковая

граната, три бутылки с зажигательной жидкостью, пять артиллерийских

снарядов разного калибра и более 1100 боевых патронов для различных видов

стрелкового оружия, значительное количество взрывчатых веществ.

Противотанковые мины, гранаты и артиллерийские снаряды, по оценке

военных специалистов представляющие реальную опасность для окружающих, были

переданы саперам для обезвреживания.

Следствие по делу продолжается".

Что же в итоге показало следствие? Было допрошено более 15

участников созданной в республике "Слепенайс диенестс" (в переводе "служба

безопасности"). Они собственноручно написали показания, откуда и для каких

целей появилось в "СД" огнестрельное, в том числе автоматическое оружие,

боеприпасы, взрывчатые вещества. А одним из инициаторов создания "СД" был

назван руководитель департамента информации латвийского Клуба защиты среды

Легэдиньш. "Спонсором" спецформирования был проживавший в Стокгольме

журналист Кажа.

Иначе говоря, след Службы безопасности ("СД") потянулся за рубеж

и вывел на консультанта по военным вопросам крупной латышской эмигрантской

организации "Даугавас ванаги" господина Родэ. До того, как обосноваться в

Швеции, он отсидел пятнадцать лет в тюрьме за планирование вооруженного

переворота в Латвии, посредством создания групп боевиков, а также захвата

атомного и ракетного оружия с целью шантажа советского правительства. Кроме

того, в его планы входило отравление бактериями водопроводов, обслуживающих

воинские части. Включали они и создание концлагерей для русских и евреев.

Вот таким был этот господин Родэ, курировавший из-за рубежа

новосозданную нелегальную латышскую службу безопасности. И с первого

взгляда хорошо видно, что его "планы" были весьма схожи с замыслами литовца

Лозарайтиса, особенно в части использования атомного и ракетного оружия,

отравления водопроводов. Явно из одного истока брали начало и идеи создания

концлагерей для русских и евреев, "нейтрализации противников

независимости".

Это сходство подтверждается показаниями участников "СД". Вот

некоторые выдержки из протоколов допросов:

Климович Р.: "В августе 1988 года в помещении мастерской на ул.

Л. Лайцена состоялось собрание, на котором присутствовали: я, Муцениекс,

Хиршонсонс На собрании было принято единогласное решение о создании

подпольной вооруженной организации, ставящей своей целью ведение в Латвии в

случае возникновения кризисной ситуации партизанской войны, направленной на

свержение существующего строя вооруженным путем. Имелось в виду: создание

подпольных конспиративных звеньев, их вооружение, физическая и специальная

подготовка, обеспечение средствами связи, организация экономической

деятельности, финансового обеспечения созданной организации. Участники

собрания приняли на себя руководство организацией и распределили

обязанности..."

Канта Я.: "Связь с иностранной разведкой, как говорил

Муцениниекс, была необходима для того, чтобы от нее можно было получить

оружие, взрывчатые вещества, шприцы и специальные медикаменты, которые

можно было бы использовать для насильственного получения информации от

интересующих его лиц (от сотрудников КГБ, военнослужащих и лиц,

подозреваемых в оказании помощи КГБ)".

Легздиньш Я.: "В списке (для передачи его Ю. Каже), написанном

моей рукой, были перечислены следующие вещи: новейшие "догадки" по

конспирации работы спецслужб; разные варианты и возможности тайнописи и

шифровки; специальная записывающая и подслушивающая аппаратура;

микрофотопленки и химикаты для проявления; баллончики со слезоточивым и др.

газами; приспособления для пиротехники и инструкции по изготовлению

взрывчатых веществ для использования их в случае изменений в СССР".

Развивая планы по организации службы безопасности, ее

организаторы, по утверждению Климовича, пришли к решению о необходимости

создания собственных вооруженных групп и конспиративных агентурных звеньев

в районных центрах Латвии и в городе Риге, Судя по протоколам допросов, в

задачи указанной агентурной сети входило:

- сбор информации о процессах в территориальных неформальных

организациях с целью обеспечения безопасности и выявления лиц, оказывающих

помощь КГБ;

- добывание информации о войсковых частях и военных объектах,

расположенных на территории Латвии, местах их дислокации, назначении,

вооружении, системы караулов и охраны, численности контйнгентов;

- сбор информации о сотрудниках и действиях КГБ Латвийской ССР;

- сбор информации о работниках совпартактива всех звеньев, сбор

компрометирующих материалов на этих лиц.

Эти задачи ставились с целью создания информационного банка для

разработки планов политических и возможных военных действий по

нейтрализации отдельных войсковых частей и лиц потенциального противника на

случай вооруженного захвата власти в кризисной ситуации".

Возможно, этот сухой, протокольный язык кое у кого вызовет

оскомину, однако речь ведь идет не о художественной литературе, не о

журналистике, а о допросах, о показаниях подследственных лиц, где главное -

строгая документальность. Поэтому я считаю своим долгом неукоснительно

придерживаться именно такой линии. Ведь в ходе следствия удалось

установить, что подпольные структуры "СД" были созданы в Риге, Резекне,

Валмиере, Лиепае, Бауске. Их члены проникли во многие

общественно-политические организации, включая даже детское движение

скаутов. В ряде случаев "СД" в лучшем стиле спецслужб попросту внедряла

своих людей в нужные структуры, как это произошло, например, с

социал-демократами. Вся полученная информация кодировалась с помощью

компьютера, находящегося в Клубе защиты среды. Я не сомневаюсь, что эта

многоплановая работа осуществлялась при помощи и под руководством опытных

западных "спецконсультантов".

Кстати, пример с использованием в качестве прикрытия Клуба защиты

среды я привожу не случайно. Как показал во время следствия сам Легздиньш,

в нелегальной работе он нередко прикрывался интересами "зеленых". Насколько

были об этом осведомлены руководители клуба? На начальном этапе, как видно

из протоколов допросов, проблема создания "СД" обсуждалась с тогдашним

президентом Клуба А. Улме и вице-президентом О. Батаревским. Полностью в

курсе планов создания "СД" была и А. Анспока, тогдашний начальник

информационного отдела народного фронта Латвии (НФЛ). Об этом существуют

такие показания.

Кокиньш Р.: "...Легздиньш рассказал мне о том, что собираемая им

информация о военных объектах передается за границу и что за данную

информацию он из-за границы получает немалые деньги... Кроме этого

Легздиньш мне рассказал, что информация от "СД" за границу передается через

некоторых членов различных неформальных организаций республики, которые

выезжают за рубеж".

Климович Р.: "В ходе работы 1 съезда НФЛ я познакомился с

приехавшим из Швеции гражданином США Юрисом Кажей... Мне от Легздиньша

стало известно, что Кажа является разведчиком какой-то из иностранных

спецслужб. Я рассказал ему о созданной нами организации "СД" и коротко

осветил ему задачи и направления ее деятельности. В тот раз Кажа

одобрительно отозвался об этой организации и сказал, что эта организация

может принести пользу нашей политической борьбе".

Надо признать, что Центральное разведывательное управление США

всегда играет по-крупному и никогда не ослабляет контроль за своими

кадровыми сотрудниками и агентурой. Для этого в Литву и Латвию в ранге

послов были направлены действующие разведчики с солидным стажем работы:

Джонсон Дэрил - Дэрил Норма, гражданин США, и Силинс Интс - Минтаус

Леонидович, уроженец Риги, тоже гражданин США. Именно при их поддержке в

Прибалтике начали активно создаваться резидентурные звенья ЦРУ и других

иностранных разведок.

Когда-то СССР оценивался иностранными спецслужбами как страна с

весьма жестким контрразведывательным режимом. Но в эпоху "перестройки" эта

характеристика резко изменилась. Новые власти, извращенно понимая

демократию, как почти полный отказ от приоритета национальных интересов, в

угоду Западу демонстрировали свое негативное отношение к деятельности КГБ,

различными внутренними указаниями связывали руки оперативному составу, а

попросту говоря, откровенно мешали чекистам пресекать подрывную работу

иностранцев на территории нашего государства. Приведу на этот счет

конкретные примеры.

После документального подтверждения противоправной деятельности в

Латвии иностранным гражданам Э. Левиту, Я. Ритенису и И. Эмбректсу был

закрыт въезд в нашу страну сроком на три года. Более того, один из них -

Эмбректс был выдворен за пределы Советского Союза. Если говорить конкретно,

то Э. Левит, приехавший в Ригу по приглашению народного фронта Латвии,

регулярно участвовал в работе Думы, когда там разрабатывалась программа

действий после выборов Верховного Совета СССР. Он консультировал не только

высший эшелон НФО и народных депутатов от этой фракции, но и руководителей

Гражданских комитетов. Между тем, КГБ располагал данными, что Э. Левит

являлся не только научным референтом Восточно-германского

исследовательского института и консультантом юридического отдела

Бундестага, но и заместителем руководителя департамента информации уже

упомянутого "Объединения свободных латышей мира". В Латвию он прибыл с

"домашними заготовками" различных вариантов действий, которые планировалось

предпринять в республике в зависимости от складывающейся обстановки. Въезд

ему был закрыт как раз перед утверждением в должности платного консультанта

НФЛ "по международным вопросам".

Сменивший его Янис Ритенис пошел куда дальше. У этого 65-летнего

гражданина Австралии практического разведывательного опыта было поболее,

чем у его подчиненного по латышской эмигрантской организации ОСЛМ. Не тратя

сил на просветительство и публичные выступления, он уже через несколько

дней после прибытия в Ригу организовал выезд в Англию тогдашних деятелей

НФЛ И. Годманиса и Я. Юрканса. В Лондоне будущие премьер-министр и министр

иностранных дел Латвии вместе с Я. Ритенисом приняли участие в совещании

руководства ОСЛМ.

Вновь прибыв в Латвию по приглашению НФЛ, Я. Ритенис активно

включился в политическую деятельность. Приведу такой факт: сразу же после

своего назначения министром иностранных дел Я. Юрканс объявил на совещании

в МИДе, что у Я. Ритениса в этом ведомстве особый статус. И действительно,

этот австралийский гражданин, постоянно проживавший в ФРГ, ежедневно

знакомился со всей входящей корреспонденцией, в том числе и секретной,

готовил текст послания, направленного от имени Латвийской республики

президентам СССР и США. А когда в Риге проходило совещание министров

иностранных дел трех прибалтийских республик, он, наравне с Я. Юркансом и

М. Вульфсоном, представлял Латвию.

Закрытие въезда в СССР иностранным гражданам Левиту и Ритенису,

вмешательство которых в наши внутренние дела оказалось слишком уж явным,

было "разрекламировано" в отечественных средствах массовой информации как

рецидив психологии "холодной войны" и "скрип заржавевших створок железного

занавеса". В КГБ СССР посыпались запросы от разного рода общественных

организаций и депутатского корпуса. Как и в других аналогичных случаях, эта

шумная кампания в наших СМИ и коллективные акции протеста, конечно, были

скоординированы из-за рубежа. Обычно такие кампании возникали, словно по

взмаху дирижерской палочки, и порой оставалось только диву даваться тому,

насколько же наша "демпресса" была управляема.

В тот раз мне пришлось участвовать в подготовке одного из ответов

на депутатские запросы. Приведу его полностью, чтобы читателям стала

понятна обоснованность и скрупулезность контрразведывательной работы.

"В связи с депутатским запросом по поводу выдворения из СССР

гражданина США Ивара Эмбректа сообщаем:

19 июня с.г. за действия, противоречащие интересам обеспечения

государственной безопасности, в соответствии с пунктом 56 "Правил

пребывания иностранных граждан в СССР", утвержденных постановлением Совета

Министров СССР № 433 от 10 мая 1984 года, в установленном порядке выдворен

из СССР с последующим закрытием въезда сроком на 3 года гражданин США Ивар

Эмбрект, 1966 года рождения, политолог Мюнстерской гимназии.

Установлено, что 2 мая с.г. Эмбрект прибыл в Латвию в составе

группы студентов Мюнстерской гимназии по приглашению Латвийского общества

просвещения и был размещен в гостинице "Юрмала". Однако, с 5 мая по 19 июня

с.г., в нарушение вышеуказанных "правил", пункта № 36, проживал по частному

адресу: город Рига, улица Библиотекас, 3, кв. 2 у Вайшнля Яниса

Фридриховича, 1969 года рождения.

С 25 мая с.г., в нарушение положений пунктов 41 и 42

вышеуказанных "правил", по указанию министра иностранных дел, выполнял в

министерстве функции сотрудника секретариата и переводчика, при

осуществлении которых постоянно знакомился со служебной почтой МИДа,

включая секретную и конфиденциальную документацию. Одновременно, выполняя

функции курьера, регулярно выносил служебные документы из здания

министерства, что является грубым нарушением "Инструкции по обеспечению

режима секретности в министерствах, ведомствах, на предприятиях, в

учреждениях и организациях СССР", пункта 28-Ж, раздела 3, утвержденной

постановлением Совета Министров СССР № 556-126 от 12 мая 1987 года. (Для

сведения сообщу, что по данным фельдсвязи и шифроргана, за этот период в

МИД поступило 9 шифротелеграмм и 21 пакет с грифами секретности).

19 июня с.г. в 7 часов 15 минут, по согласованию с ОВИРом МВД

Латвийской ССР, И. Эмбрект был приглашен на беседу для уточнения ряда

моментов по режиму его пребывания в республике и решения вопроса о его

выезде из СССР. В процессе беседы И. Эмбрект признал допущенные им

нарушения "Правил пребывания иностранцев в СССР" и рассказал, что за

выполняемую им в МИДе работу получал вознаграждение в размере 350 рублей в

месяц в отделе внешних связей НФЛ по адресу: улица Дзирнаву, 63. С учетом

искренности поведения Эмбректа, выраженного им сожаления по поводу

случившегося и личной просьбы оказать содействие в выезде за границу без

официального представления претензий по дипломатическим каналам, ему была

оказана практическая помощь в выезде в город Хельсинки через КПП в городе

Таллине (в пункте въезда Эмбректа в СССР).

Каких-либо претензий, устных и письменных заявлений по поводу

выдворения от Ивара Эмбректа не поступило".

В качестве комментария к этой записке поясню, что Эмбрект

перефотографировал и вынес из здания латвийского МИДа 21 пакет и 9

шифротелеграмм с грифами "секретно" и "для служебного пользования",

поступившими сюда из Министерства иностранных дел СССР. Были среди них и

материалы с отчетом о поездке М.С. Горбачева в Канаду. Проще говоря, ЦРУ

США в ту пору не надо было подвергать риску свою агентуру в нашем МИДе, так

как необходимую информацию свободно можно было получать, используя

разведывательные возможности и благоприятные условия в Латвии.

Разве это не рецидив "холодной войны"? Причем, в самый разгар

советской перестройки.

Характерной особенностью нынешней латвийской действительности

является то, что в этой стране периодически устраивают шумные кампании по

изобличению тех или иных лиц, в прошлом сотрудничавших с КГБ. Но в свете

вышесказанного надо полагать, что работа на все другие иностранные разведки

здесь не только в почете, но является и неплохим способом заработать

деньги, а также открывает блестящие возможности для того, чтобы пробраться

к власти.

Могу привести на этот счет конкретные примеры. Во время первых

президентских выборов по списку фракции "Латвийский путь" проходил некий Г.

Мейерович, который много лет сотрудничал с военной разведкой США. Вообще,

из 26 министров первого латвийского правительства семеро были латышами из

зарубежья. Четверо из них одновременно являлись гражданами Латвии и США.

Среди них министр обороны Янис Арведис Трапанс, он почти 10 лет работал в

министерстве обороны США, потом столько же лет руководил латышской

редакцией на радио "Свободная Европа", которая, как известно, является

филиалом ЦРУ США. Характерно и другое. В Латвии, как и в Литве, первым

послом США стал кадровый сотрудник ЦРУ - Силинс Интс-Минтаус Леонидович,

25.03.1942 г.р., уроженец г.Риги, гражданин США, был известен КГБ как

сотрудник ЦРУ. В 1969 году по линии Госдепартамента США он работал в

Сайгоне помощником регионального советника Агентства международного

развития. С 1973 по 1974 гг. находился под "крышей" сотрудника

торгово-экономического отдела посольства США в Бухаресте. В 1974 году

работал в посольстве США в СССР и генконсульстве в Ленинграде. В августе

1981 года был назначен под дипломатическую "крышу" на должность начальника

политико-экономического отдела генконсульства США в Ленинграде. Вот такой

богатый послужной список у этого кадрового разведчика, ставшего послом.

* * *

Настал черед рассказать о некоторых событиях того периода,

происходивших еще в одной прибалтийской стране - в Эстонии. Здесь мне

пришлось бывать многократно на переговорах в связи с упразднением

(эстонская сторона назвала это "ликвидацией") КГБ ЭССР, Здесь я

непосредственно познакомился с некоторыми руководителями Народного фронта

Эстонии.

Не иначе, как "отцом" фронта, местная пресса величала Сависаара

Эдгара Эльмаровича, по образованию историка, кандидата философских наук.

Долгое время он работал начальником отдела перспективного планирования

Госплана ЭССР, потом стал лидером НФ, членом Верховного Совета. Это умный,

трезвомыслящий политик. Была у фронта и "мать" - Марью Йоханесовна

Лауристин, которую в то время избрали заместителем спикера. Я знал также,

что она вместе со своими единомышленниками создала Социал-демократическую

партию Эстонии (с ориентацией на Скандинавию), была заведующей кафедрой

журналистики Тартусского университета. Лауристин - дочь известного в

республике революционера, ее отец был первым Председателем Совета Министров

Эстонии (1940 г.). Именно ей принадлежал лозунг - "Лучше быть бедными, но

свободными". Лауристин имела обширные связи за границей, часто туда

выезжала, владеет английским языком. Она входила в состав эстонской

комиссии по упразднению республиканского КГБ, но у меня с ней состоялась

всего одна встреча, чего, откровенно говоря, я добивался из чисто

тактических соображений. Я, конечно, не сомневался, что она займет по всем

вопросам непримиримую позицию. Мне, например, было известно, что Лауристин

даже настаивала на уничтожении памятников-бюстов ее отца, воздвигнутых ему

на Вышграде и на территории механического завода, носившего его имя. Во

время одного из посещений этого завода она сказала:

- Я пришла сюда не как дочь железного коммуниста, а как

руководительница народного фронта!

И это было сказано перед памятником отца. Чего же можно было

ожидать от нее по поводу КГБ СССР? Ведь в то время мутные потоки грязи

лились на службы госбезопасности со всех сторон, а здания КГБ в Москве и

других столицах советских республик блокировали толпы хулиганствующих

молодчиков. Ожидания мои оправдались полностью. На первом же заседании

эстонской и российской комиссий Лауристин зачитала заявление, из которого

следовало, что КГБ СССР обязан все "движимые и недвижимые" материальные

ценности, находящиеся на территории Эстонии, безвозмездно передать

республике. Оружие - тоже. Архивы тоже. А сотрудники республиканского КГБ

будут депортированы в СССР. Помнится, свое заявление Марью Лауристин начала

с обращения "господин генерал", чем я воспользовался. Сначала попросил

сделать перерыв в переговорах и высказал предложение согласовать вопросы,

которые подлежат первоначальному обсуждению. А обращаясь непосредственно к

Лауристин, пояснил, что в истории России никогда не было обращения

"господин генерал", раньше всегда говорили "Ваше превосходительство".

Видимо, Лауристин не хотела именно так обращаться к генералу КГБ, возможно

поэтому больше ни на одном заседании совместной межгосударственной комиссии

она не присутствовала. И это, скажу откровенно, к лучшему.

Ведь переговоры и без того были очень непростыми. Вспоминаю

особенно напряженные споры с госминистром Эстонии Варе Райово Велловичем,

мэром Таллина Аасмяэ Кардо, возглавлявшими эстонскую сторону. И все-таки

компромиссы были найдены, работа комиссии завершилась подписанием

соответствующих межгосударственных документов. Чтобы стала понятна их суть,

приведу свою докладную записк у о результатах этих переговоров:

"В соответствии с распоряжением Президента СССР от 23 сентября

1991 года "О мерах в связи с прекращением деятельности

союзно-республиканских комитетов государственной безопасности в Латвийской

Республике, Литовской Республике и Эстонской республике", в КГБ СССР были

созданы экспертные группы, которые совместно с заинтересованными сторонами

разработали практические меры по разделу и передаче основных фондов, других

материальных ценностей, вооружения, специальных технических средств и

архивных материалов, находившихся ранее в распоряжении комитетов

госбезопасности республик.

Комиссией КГБ на переговорах с Правительством Эстонской

Республики достигнут ряд взаимно приемлемых соглашений по трудоустройству

части сотрудников и служащих КГБ Эстонии в правоохранительных и других

государственных органах Эстонской республики, разделению и передаче

материально-технических средств, что нашло свое отражение в Протоколах,

подписанных полномочными представителями сторон.

В соответствии с достигнутыми договоренностями Эстонской стороне

передано различных материально-технических средств и вооружения на общую

сумму 2.783.765 рублей, советской стороне - на сумму 907.156 рублей.

Учитывая тот факт, что Эстонская сторона выразила готовность в

трудоустройстве части сотрудников, обеспечении их социальных прав, оказала

содействие в вывозе в СССР спецаппаратуры, имеющей важное значение в

обеспечении безопасности нашей страны, а также высказала свою

заинтересованность в дальнейшем сотрудничестве с КГБ СССР по техническому

обслуживанию передаваемой правоохранительным органам республики средств

специальной техники, - полагаем целесообразным при обсуждении условий

передачи оборудования и техники, указанных в Протоколах, представляемых на

утверждение возглавляемой Вами государственной комиссии, предусмотреть

вариант передачи без взимания ее остаточной стоимости".

Результаты переговоров широко комментировались в средствах

массовой информации стран Балтии и в центральной печати. В частности,

"Независимая газета" поместила информацию из Эстонии под заголовком:

"Очередной успех премьера", "Москва передаст Эстонии документы по

агентурной сети КГБ". В заметке говорилось: "Как уже сообщала НГ,

премьер-министр Эстонии Эдгар Сависаар и председатель КГБ СССР Вадим

Бакатин подписали промежуточный протокол по урегулированию деятельности

эстонского отделения КГБ "О реализации практических мер, связанных с

прекращением деятельности КГБ Эстонской ССР". Согласно этому документу, все

необходимые мероприятия должны быть завершены к 1 декабря 1991 года, что по

сути и станет реальной датой прекращения деятельности КГБ на территории

республики (Протокол о приостановлении деятельности этого ведомства в

Эстонии был подписан Сависааром и Бакатиным 4 сентября). До 1 декабря

должна быть проведена инвентаризация всего движимого и недвижимого

имущества, техники и оружия эстонского отделения КГБ и в течение 10 дней

передано в собственность Эстонии. К 25 ноября Эстонской Республике должны

быть переданы также архивы, содержащие материалы МВД, и так называемые

фильтрационные и трофейные документы (имеются в виду немецкие и эстонские

архивы, доставшиеся союзному КГБ после 1940 года).

КГБ СССР взяло на себя обязательство провести в течение года

поиск для расследования и передачи Эстонской Республике других следственных

материалов, касающихся граждан и жителей Эстонии, которые сейчас находятся

в распоряжении КГБ за пределами республики.

КГБ СССР обязался также гарантировать трудоустройство и

содержание всех нынешних и бывших официальных сотрудников КГБ Эстонской

ССР, которые переезжают жить в Советский Союз в связи с прекращением

деятельности этого ведомства. Со стороны КГБ СССР будет гарантирована и

выплата пенсии всем бывшим сотрудникам КГБ СССР, которые останутся жить в

республике. Правительство Эстонии, со своей стороны, приняло на себя

обязательство гарантировать этим людям социальные, политические и

гражданские права согласно нормам международного права, эстонскому

законодательству, а также духу и букве подписанных двусторонних соглашений,

и содействовать трудоустройству этих людей в республике".

Оговорюсь сразу, что эта заметка в "Независимой газете" носила

искусственно сенсационный характер и в известной мере искажала суть дела.

Как станет ясно ниже, вопрос о передаче документов по агентурной сети был

далеко не таким простым. Тем не менее, я умышленно привел полный текст и

Протокола и этой заметки, чтобы показать, что в нем были согласованы

взаимные двухсторонние обязательства. Российская сторона полностью их

выполнила. Однако в Литве, Латвии и Эстонии достигнутые договоренности

стали грубо нарушать сразу после подписания официальных документов.

Начались моральные преследования, ущемление прав бывших работников органов

государственной безопасности, а также граждан, сотрудничавших с ними.

Верховным Советом Литовской Республики, в частности, уже в сентябре 1991

года было принято постановление, запрещающее бывшим сотрудникам КГБ и их

негласным помощникам в течение пяти лет занимать руководящие должности в

госучреждениях. В парламенте среди депутатов распространили специальные

анкеты, требующие признания в сотрудничестве с органами КГБ. В Латвийской

Республике группа депутатов ворвалась в здание бывшего КГБ Латвии, изъяла

оперативно-статистическую картотеку агентуры, а также оперативно-справочную

картотеку на лиц, проходивших по делам оперучета. Правительство Эстонии

выразило намерение депортировать за пределы республики бывших сотрудников

КГБ как лиц, "прямо или косвенно совершавших действия, наносящие ущерб

интересам Эстонской Республики".

В ходе переговорного процесса наша комиссия стремилась убедить

официальных представителей Литвы, Латвии и Эстонии в необходимости

налаживания сотрудничества между новыми спецслужбами России и стран Балтии,

что могло бы способствовать добрососедским отношениям между нашими

государствами. В этой связи я обратился за помощью и к прессе, дав ряд

интервью. Хочу привести некоторые выдержки из них, чтобы объективнее

обрисовать общую картину переговоров. Одно из интервью было подано под

заголовком: "Фальшивые доллары проникают в СССР через Прибалтику", - так

утверждает генерал госбезопасности Вячеслав Широнин". В нем, в частности,

говорилось:

"- Какие перемены произошли в КГБ после августовского путча?

- Прежнего КГБ больше нет. Вместо 1-го Главного управления

создана совершенно независимая Центральная разведывательная служба, которую

возглавил академик Евгений Примаков. Из состава КГБ вышли также

правительственная связь и телохранители. Бывшее 2-е Главное управление

стало Службой контрразведки. Разумеется, наша первостепенная задача -

бороться с деятельностью зарубежных спецслужб на территории Союза.

- Говорят, в Эстонии сейчас для тайных агентов - лафа: своей-то

контрразведки у нас нет!

- Нам известно, что в странах Балтии постоянно находятся офицеры

разведки различных стран. Мы даже знаем воинские звания и биографии многих

из них. Когда я был в Таллине, то случайно столкнулся с одним из таких в

отеле. Ясно, что они действуют не против Эстонии, а через Эстонию. При этом

даже, скажем, у разведок разных стран НАТО есть свои различные интересы. У

американцев - одни, у немцев - другие, у англичан - третьи.

- Как вы относитесь к тому, что люди, прошедшие школу КГБ,

приходят на работу в службы безопасности стран Балтии? В Департаменте

безопасности Литовской Республики служат не менее десяти бывших гебистов, в

Латвии - столько же.

- У вас должна быть своя контрразведка, это естественно.

Естественно и то, что профессионалы делают свое дело. Вероятно, нужны

какие-то договоренности, которые исключили бы политическую или

идеологическую шумиху вокруг этого. Важно законодательно разграничить сферы

деятельности различных спецслужб. Иначе может случиться, что одну и ту же

"тему" начнут разрабатывать департамент полиции, бюро расследований,

пограничная служба и штаб вооруженных сил. Такая опасность более всего

существует в маленьких государствах. Например, нас очень беспокоит, что в

Союз через Прибалтику завозятся партии фальшивых долларов. Или факт

прохождения через ваши страны крупных партий наркотиков. Или вероятность,

что в Таллине может приземлиться угнанный самолет с заложниками. Эти

проблемы должны быть обсуждены представителями служб безопасности двух

стран.

Группы, связанные с международной преступностью, умеют оперативно

перестраиваться и мгновенно использовать возникающие слабые места.

Особенно, если они обнаружат, что граница какого-то государства -

"дырявая", что оно не имеет службы, способной обуздать преступников.

- Многих в Эстонии интересует, когда будут возвращены вывезенные

отсюда полтора года назад агентурные дела КГБ?

- Мы выполним все обязательства по возвращению архивов, это я вам

обещаю.

- Выходит, скоро мы узнаем имена агентов КГБ в Эстонии?

- Извините, это дилетанский вопрос! Списки агентов - не архивные

материалы. Это рабочие документы. В Протоколе от 9 октября шла речь о

передаче материалов по агентурно-оперативной деятельности. В принципе, мы

готовы это сделать, но не хотелось бы обсуждать в прессе, как именно. Ясно,

что нужен особый договор, оговаривающий порядок хранения материалов по

агентурной деятельности. Хотя бы так: документы хранятся в надежно

изолированном помещении за двумя дверьми с секретными замками, причем шифр

первого известен Эстонской Республике, а другого - нам. И согласно

договоренности обнародовать содержание этого хранилища можно только через

30 или 50 лет".

Как явствует из этих моих ответов, вопрос о передаче документов

по агентурной сети действительно был непростым, и автор вышеприведенной

заметки в "Независимой газете" явно поторопился с выводами. В этой связи в

дополнение к сказанному считаю необходимым и более того крайне важным

довести до сведения общественности, что по инициативе нашей комиссии было

принято Постановление Верховного Совета Российской Федерации "О временном

порядке доступа к архивным документам и их использования" (№3088-1 от 19

июня 1992 г.): Постановление четко регулировало этот вопрос, в нем, в

частности, говорилось:

- Архивные документы, а также справочники к ним предоставляются

для использования всем гражданам, предприятиям, учреждениям, организациям,

в том числе на равных основаниях гражданам и организациям других

государств.

- Ограничения на доступ к архивным документам или части

содержащейся в них информации устанавливаются только в отношении сведений,

составляющих государственную или иную охраняемую законом тайну, на срок до

30 лет со времени их создания, если иное не установлено законом. Сокращение

или увеличение указанного срока допускается с разрешения Президиума

Верховного Совета РФ.

- Допуск к архивным документам, содержащим сведения о личной

жизни гражданина, разрешается через 75 лет после их создания. Ранее этого

срока доступ к таким документам может быть разрешен самим гражданином, а

после его смерти, - его наследниками.

- Правительству Российской Федерации по представлению

Роскомархива утвердить порядок выдачи лицензий на использование архивных

документов в коммерческих целях.

- Установить, что пользователи архивных документов несут

ответственность за их использование.

Мне представляется, что Постановление, с одной стороны,

значительно смягчало режим секретности, который окружал архивы

Госбезопасности, а с другой стороны, ставило заслоны перед их

недобросовестным использованием, надежно защищая права граждан России. На

мой взгляд, это был самый верный шаг на пути общей демократизации работы

органов ГБ.

* * *

На примерах Литвы и Латвии я уже показывал, что после распада

СССР во многие бывшие братские республики были срочно вызваны "руководящие

консультанты" с Запада, в том числе и военные специалисты. Новым лидерам

этих стран в таком подходе виделись пути быстрого избавления от пороков

советского времени. Не стала исключением и Эстония. Президент Леннарт Мери,

видимо, не испытывая доверия к бывшим офицерам Советской Армии, пригласил

на должность командующего силами обороны американца эстонского

происхождения отставного полковника Александера Эйнсели. (Забегая вперед,

скажу, что этот вариант, конечно, оказался неудачным, через некоторое время

Эйнсели пришлось заменить).

Этот человек родился в 1932 году, а в 1944 году перед

наступлением Советской Армии его семья покинула Эстонию. Эйнсели вступает в

армию США, участвует в двух войнах - корейской и вьетнамской, становится

полковником. Последняя должность перед уходом в отставку в 1985 году -

помощник председателя Комитета начальников штабов по вопросам отношений со

странами Восточной Европы. В апреле 1993 года Эстонское Госсобрание

утвердило его главнокомандующим, а спустя два месяца он получил

генеральское звание.

С помощью новоиспеченного генерала была отработана военная

концепция Эстонии, которая основана на вооружении натовским оружием (помимо

израильского), а также ставит своей целью формирование нового офицерского

корпуса. В Эстонию вернулась группа младших офицеров, получивших подготовку

в Финляндии. Эстонские курсанты будут также обучаться и в Англии. Им

предстоит дислоцироваться на границе с Россией, служить под командованием

бывших эмигрантов, а ныне офицеров эстонской армии, которые свои

полковничьи звания получили в армиях США и Швеции.

Понятно, что вся эта армейская кадровая чехарда неизбежно связана

с деятельностью зарубежных спецслужб, для которых вооруженные силы любой

страны всегда являются предметом "особой заботы". Какие же цели преследует

ЦРУ США и союзные ему разведки в Прибалтике? Ради чего их кадровые

сотрудники участвовали в кровавых событиях?

Дело в том, что этот регион был избран в качестве полигона для

отработки еще одного специального коалиционного проекта, получившего на

Западе название "мондиализм" (от французского слова "монд" - "мир"). Этот

проект порой называют еще вариантом "мирового правительства". Именно оно в

свое время "навязало" Советскому Союзу такой тип перестройки, который

привел к распаду СССР, именно оно через США, МВФ и Мировой банк развития, а

также через зависящие от них "общественные институты и фонды" пытается (и

небезуспешно!) контролировать внутриполитические процессы в современной

России.

Безусловно, деятельность "мондиалистских структур" широко не

освещается. Но они и не являются строго секретными, периодически сами

приоткрывают некоторые стороны своей деятельности через такие издания, как

"Триалог", "Федералист", "Ауссенполитик", "Уорлд тудей" и т.п. Российский

журналист Леонид Охотин, изучая их, скрупулезно собрал и обобщил все

сведения об этом проекте, особенно в части, касающейся России. По

публикациям Охотина и других специалистов в этой области, а также по

разведывательным материалам можно составить общую картину, которая отражает

и высвечивает суть явлений, происходивших в СССР, в том числе и в

Прибалтике. В чем же заключается эта суть?

Мондиалисты видят мир разделенным на три основных региона:

Американский (с доминацией США), Европейский и Тихоокеанский (с доминацией

Японии). Именно поэтому главная мондиалистская организация "Трехсторонняя

комиссия" и названа "трехсторонней"; основные ее участники - представители

именно этих трех "развитых, рыночных регионов". Эти регионы, по замыслам

мондиалистов, в будущем должны стать тремя колоннами единого Мирового

государства. Но на нынешнем этапе речь идет об экспансионистском

поглощении, "втягивании" в себя тех пространств, которые являются

"неразвитыми" или "недостаточно развитыми". Естественно, Россия попадает

именно в число таких "недостаточно развитых" с рыночной точки зрения

государств.

Мондиалистские заправилы отработали два принципиальных сценария

для России с целью ее интеграции в Мировой рынок (именно это и является

конечной целью мондиалистов). Первый проект предполагал изменение

экономической структуры СССР и переход к рынку с сохранением политического

контроля в рамках единого государства. При таком варианте

"демократизированный" СССР должен был влиться в региональный европейский

блок. Именно об этом не раз говорил Горбачев, произнося фразы об

"общеевропейском доме". Однако падение Горбачева заставило мондиалистов

отказаться от такой версии социоэкономического преобразования СССР.

Вторым вариантом было расчленение СССР, а затем и Российской

Федерации для того, чтобы включить образовавшиеся внутрирегиональные

пространства в различные "рыночные блоки" - европейский, тихоокеанский и

даже непосредственно американский. (Этот вариант предусматривал

существование таких пространств в виде колоний или протектората, и подобная

модель предназначалась для прибалтийских республик, Казахстана, ряда

областей России). Неспособность Горбачева осуществить первый план заставила

мондиалистов сконцентрироваться на втором.

Но чтобы превратить Прибалтику в "проамериканский" тип колонии,

ее вначале необходимо было вычленить из состава Советского Союза. А для

этого нужен был повод, каковым и стали январские события в Вильнюсе. Однако

"выступление" толпы у телецентра не имело широкого размаха, оно

ограничилось лишь местным "театром действий". Пришлось разрабатывать новый,

более масштабный "инцидент". Результатом таких "разработок" явились

августовские события. После них настежь распахнулись двери беззаконию и

растаптыванию Конституции Союза ССР. А 6 сентября 1991 года начался

антиконституционный дележ страны, - и начался он именно с Прибалтики. Был

нанесен первый удар по территориальной целостности государства...