Подарок для Темного

Глава 9. Тайны Эгорта

Я просыпалась тяжело. Дрожала не то от холода, не то от страха. Кое-как разлепив глаза, увидела прыгающие по серым стенам тени. Откуда-то со стороны ко мне тянул свои согревающие объятия трещащий костер. С улицы доносилось журчание реки. И луна светила своим бледным бликом в открытый проем.

Приподнявшись на локте, я разглядела небольшую пещеру, в которой находилась не одна. У костра сидел мой спаситель. Крыльев у него больше не было, а рубашка на спине пришла в негодность. Он ее залатал, как мог, и занимался кипячением воды в котелке. Растер ладонями какие-то ароматные травы и, сыпнув в кипяток, помешал.

— Я начинаю жалеть, Рия, что пошел с тобой на сделку, — произнес он, догадавшись, что я уже не сплю, хотя даже не взглянул в мою сторону. — Ты неуправляемая.

— А ты обманщик, — фыркнула я, усаживаясь. — Мужчины у нас только носители дара. Управлять им они не могут…

Эгорт наконец соизволил наградить меня своим бесценным взглядом. Поправила подол платья, прикрывая им ноги до самых лодыжек, и обняла плечи руками. Я сидела на кучке веток с густой листвой — сооруженной Эгортом постелью, от которой пропахла древесной смолой.

Налив отвара в кружку, он протянул ее мне.

— Выпей. Согреешься.

Поить меня с руки он не собирался. Он же не Ирвин Кассерген!

Я сделала глоток сладкого, пробуждающего самые чувствительные рецепторы чая и замурчала, блаженно прикрыв глаза. Не верилось, что я жива, здорова и даже не выжила из ума, раз не забывала о том, что сделал Эгорт.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — спросила его после недолгой паузы.

Он подкинул хворосту в костер и пересел ко мне на настил. Вытянув одну ногу вперед, уперся локтем в согнутое колено другой и, задумчиво глядя на разрастающееся пламя, заговорил:

— Я тебе не врал. Мужчины и правда носители ведьмовского дара. Так было всегда. Законы природы не нарушались тысячелетиями. Я, скорее, исключение из правил… — Он снова посмотрел на меня, но в этот раз взгляд задержал. — Это случилось уже на ферме господина Наала, когда я попал в окружение ведьм. Пусть его дочери не умели обращаться с даром, но он был в их крови. Сами того не ведая, они подпитывали меня силой, заряжали. И однажды это случилось — магия пробудилась. На ферме бушевал шторм. Мы с Эри торопились загнать свиней в сарай. Молния била прямо по двору. Одна попала в дуб, и тот повалило на свинарник. Крыша обвалилась. Куски перекрытия полетели прямо на Эри. В тот момент во мне что-то щелкнуло. Я на инстинкте удержал обломки в воздухе силой мысли. Отпустил, только когда Эри отошла на безопасное расстояние. Мы оба были потрясены. Она пообещала, что никому не расскажет о произошедшем. Ведь тогда меня казнят.

— Почему? — пробормотала я в шоке.

— Я такой один. Во всем Тронстуме. Я аномалия. А всего неизведанного у нас боятся. — Эгорт как-то грустно улыбнулся. — Господин Наал запрещал дочерям даже думать о магии. Он опасался, что ковены их завербуют. А это означало — отречение от семьи. Никаких богатых зятьев и прибыльных связей. Вот почему я просил тебя не рассказывать родителям, что мы были в храме лакмэнов. Господин Наал, конечно, пожалел о таком воспитании дочерей, когда Домом Агосто был объявлен отбор невест среди сильнейшей расы во всем Тронстуме. Но попытал удачу. Он умеет договариваться, и его дочь внесли в список кандидаток.

— Эри, — уточнила я.

— Ему было не принципиально, кто поедет. Просто Эри оказалась хитрее. Дар убеждения ей достался от отца. Она расписала Алкарии, какое прекрасное будущее ждет ее в замужестве, и та согласилась заменить сестру. По крайней мере, мы думали, что сработал уговор. А оказалось, Алкария нас тоже обхитрила. Спланировала побег, да еще и в другой мир, где ее точно не достанут.

— И унесла с собой тайну о вашем романе.

Губы Эгорта дернулись. Обведя меня пристальным взглядом, он признался:

— Эри мечтала стать ведьмой. Чтобы больше не зависеть от отца. На наставницу у нее не было ни денег, ни родительского позволения. Поэтому мы решили развивать наш дар вместе. Прятались в укромных уголках, где тайком изучали магию. Пока однажды не поймались в амбаре. Поверь, было не так-то просто уговорить Алкарию держать язык за зубами. Мы даже подумывали о колдовстве. К счастью, до этого не дошло.

— То есть вы с Эри..?

— Любовники? — усмехнулся он издевательски. — Я хоть и вырос в Кхбит Табхан, но лишен склонности портить девушек. Я всегда относился ко всем дочерям господина Наала, как к сестрам. Даже мысли не допускал об интрижках. Эри заменила мне Латифу. Была моей тихой гаванью. Она умела успокаивать, когда я бесился.

— Ты умеешь беситься? — улыбнулась я, довольная, что у Эгорта нет романа с Эри.

— Ты же видела, что я сделал с той шипящей кучкой. Наверное, умею, — пожал он плечом и ногой подвинул ветку в костер.

Я проследила за этим, казалось бы, простым жестом и сделала еще глоток.

— А крылья? Давно они у тебя?

— Сам не знаю.

— Это как?

— Увидел, как тебя толкают со скалы, и бездумно бросился следом. Они в полете выросли.

— ЧТО?! — Кружка выпала из моих рук, расплескав остатки чая. — Ты бросился, зная, что тоже погибнешь?! О чем ты думал?!

— А я не думал, — произнес он, глядя мне прямо в глаза.

— Но почему?!

— Не знаю. Может, я в тебя влюблен.

Я растерялась от его признания. Оно прозвучало как риторический вопрос, на который ответ мог мне далеко не понравиться.

Смущенно отведя взгляд, я опустила лицо и улыбнулась. Давно я так не краснела. Разволновалась, как девчонка, не находя ответа. А ведь он даже еще не поцеловал.

— Или чувство долга толкнуло тебя в пропасть, — брякнула я, давя на притянутую за уши непринужденность.

Почувствовала, как его неподвижный взгляд метнул в меня стрелы возмущения. По всей вероятности, Эгорту даже такое признание далось нелегко. Не приучили его любить. Пользоваться благами этого мира — да. А любить, ухаживать, заботиться… Он наверняка и сам был в шоке от того, как пекся обо мне.

Я ждала его реакции — возражения, досады, раздражения. Но не получила ничего, кроме молчания. Тягучего и долгого. Стало ясно, флиртовать и соблазнять этот парень не умеет. «Он деревянный, грубый, необщительный. Но исполнительный и надежный», — вспомнились мне строчки из прощального письма-инструкции Алкарии. Чем ближе я узнавала Эгорта, тем больше соглашалась с ней. Из него улыбку не выдавить, а о шутках и речи быть не могло! Запрограммированный робот, вдруг запавший на девушку и незнающий, что с этим делать. Вот только всем бы по такому роботу, бросающемуся со скалы, будучи вооруженным лишь отчаянной храбростью, от которой мурашки по коже.

— Ты согрелась? — сменил он тему разговора, как будто так должно обрываться заигрывание.

Я подняла лицо. Теперь кровь к щекам прилила от злости. Неужели он серьезно? Сказал девушке, что любит, и тут же готов вернуть ее на отбор невест для другого?

— Согреешься с тобой, — проворчала я, поднимаясь и отряхивая платье. — Давай распускай свои крылышки, обратно полетим.

Эгорт встал, выпрямляясь передо мной огромной махиной. Вызывающе поднял подбородок и, заколдовывая меня темнеющими до королевского синего глазами, произнес:

— В твоем голосе прячется ирония.

— Прячется? — ахнула я. — Да нет, она размахивает руками. Я из кожи вон вылезала, чтобы не думать о тебе, не забивать голову розовыми мечтами, каждую минуту напоминая себе, что у тебя есть Эри. Я на других мужчин смотреть не могла…

— Даже на Максуда? — вдруг перебил он меня, склонив голову на бок. Сколько же искрящегося бешенства прозвучало в его тоне!

Я усмехнулась. Он не просто смотрел на нас тем вечером, а наблюдал. Пытался разгадать, не тянет ли меня к его другу.

— Ты что, ревнуешь?

— К Максуду? — Уголок его рта едва заметно дернулся. — Я привык делиться с ним.

— Девушками? — скрипнула я ошеломленно.

— Девушками не пробовал. Думаешь, сто́ит? — Он подался вперед, издевательски понизив голос.

Мои глаза округлились до жгучей боли. Мы с Максом разное пробовали, но о групповом сексе я никогда не думала всерьез. Бывало, когда он, пару минут подергавшись на мне, заваливался на подушку и моментально засыпал, я мечтала о накачанных самцах, способных довести меня до сумасшедшего оргазма. Но это были обычные пошлые фантазии, не более того.

— Так! — Я выставила перед собой руку и уперлась ладонью в горячую, свитую из тугих мышц грудь. — Ты спасаешь меня, признаешься в любви, ревнуешь и тут же намекаешь на… на…

— На что?

Я задергала ногой, нервно размышляя, как правильно выразиться.

Мужская ладонь плавно опустилась на мое запястье, обвила его сильными пальцами, и Эгорт одним шагом приблизился ко мне вплотную.

— Я не силен в уроках соблазнения, — сказал предельно честно. — Ты часто застаешь меня врасплох. Взять к примеру ту ночь в отеле лакмэнского городка. Когда ты попросила застегнуть твое платье. Эти мелкие жемчужные пуговицы. Блеск которых мерк на твоем фоне… Алкарии было пятнадцать, когда я появился на ферме ее отца. За все эти годы я ни разу не рассматривал ее, как женщину. Да, под невзрачными серыми платьями и старыми потрепанными шляпами пряталась красавица, но она… не была тобой.

Я замерла, таращась в его глаза и думая, ничего себе, не силен в уроках соблазнения. Свадебная клятва Макса и то не была столь проникновенной.

— Я не ради денег согласился стать твоим сопровождающим. Теперь ты знаешь, я в них не нуждаюсь. Не из-за договора спрыгнул с поезда, который мог намного быстрее доставить меня в Ликроун — к «Дикому Акониту». Мной двигала другая сила. Ты что-то расковыряла во мне, едва попав в наш мир. Что-то глубокое. И я просто хотел быть с тобой. Защищать.

— Ты говоришь, как маньяк. Я уже подумываю, что защищаться надо от тебя, — улыбнулась я.

— Я могу не говорить. Это у меня получается лучше всего.

Я засмеялась. Эгорт Лигэллоу шутил! Это ли не чудо?

Его пальцы стали затягиваться на моей руке тугим браслетом. Вторая ладонь мягко легла на мою талию и скользнула за спину, ища пуговицы. Мелкие. Жемчужные. Которые так бестактно нарушили его холостяцкий покой, но которых на этом платье вообще не было.

Гадать о его намерениях не приходилось. Достаточно было того, что он медленно тянулся за поцелуем, приковав свой взгляд к моим губам и треща желанием громче костра.

Мне показалось, ткань платья задергалась о того, с каким неистовством забилось мое сердце — от сладости этого момента, пока мы парусили на вершине водопада обрушившейся на нас страсти.

Я вдыхала его запах, любовалась искрами в его глазах, с внутренним ликованием дегустировала предвкушение поцелуя. Медленно закрывала глаза, расслабляясь в его объятиях и осторожно губами прикасаясь к его губам.

Горячие и мягкие, они разомкнулись, ловя мой отрывистый вздох, и наконец потопили меня в океане дикой эйфории.

Это был не поцелуй, а лошадиная доза наркотика. Мозг отключился моментально. Тело сдалось. Я повисла в мужских руках, с томным вздохом обняв его за шею. Наслаждалась тем, с каким аппетитом он ласкал мои губы — одну, другую. Нежно, не спеша. Набирал темп давления постепенно, тоже пробуя на вкус каждую секунду этого прекрасного момента, растягивая удовольствие.

Я фактически потерялась во времени. Растворилась в теплой энергии пульсирующего желания. Выбросила из головы любую мысль, способную нам помешать, остановить нас.

Проведя ладонью по моей спине, Эгорт понял, что пуговиц нет, и с улыбкой выдохнул.

— Здесь молния, — шепнула я ему в губы, направляя его руку вбок. Положила его пальцы на мелкий бегунок молнии и задрожала от нетерпения, когда он потянул его вниз.

Я скользнула пальцами по его крепкому плечу, обогнула грудь и залезла подушечками под ткань рубашки — там, где пуговицы были расстегнуты. Прикоснулась к завиткам мягких волос и прикусила губу, волнительно разглядывая это потрясающее тело, изготовленное не на анаболиках, а на настоящем труде. Каждая мышца, очерченная глубокими рельефами, источала невероятную силу. А в глазах их обладателя искрилась страсть и отвага.

Отпустив его, я сделала шаг назад и стянула лямки платья с рук. Объятая голодным мужским взглядом, позволила ткани сползти по обнаженным изгибам моего тела. Теперь уже моего. Я к нему привыкла и уже почти полюбила. Проследила за кадыком Эгорта, взметнувшимся вверх. За едва уловимой мимикой его лица.

Снова шагнула вперед и толкнула его, заставив сесть на настил из веток. Положив пальцы на его плечи, пластично села к нему на колени. Вряд ли я научилась чему-то особенному с Максом, но два года брака — немалый срок, чтобы хотя бы избавиться от комплексов.

Я не видела смысла жалеть остатки рубашки. Поэтому позволила себе маленькую вольность — порвать ее, раскидав два лоскута в разные стороны.

Эгорт даже затаил дыхание, похоже, вновь застигнутый врасплох. Как будто только я умела удивлять, а его крылья и метание энергетических шаров в ведьм было делом обыденным. Но останавливаться я не хотела. Поздно. Я чувствовала, что пожалею, если сейчас упущу момент.

Приведя его в чувство новым поцелуем, ощутила, как горячие, чуточку шершавые ладони легли на мои бедра. Его дыхание сбивалось, наплывало на меня неровными порывами. Губы свирепели, требовали более глубокого и жесткого поцелуя, почти укуса. Язык стал переплетаться с моим языком, забрасывая в меня маленькие взрывающиеся бомбочки азарта. Жар внутри меня становился горячее танцующего за спиной костра. Я сгорала, пытаясь затушить себя ласками. Шла на поводу желаний, теряя рассудок. Но чувствуя себя как никогда счастливой.

Повалив меня на настил, Эгорт навис сверху, и его поцелуи посыпались на мою шею и грудь. Он не ограничивался малым. Жаждал меня всю. Без остатка. Не просто завладеть мной, а подчинить, одурманивая хищной сладостью. И очарованная сказкой, в которую мы беспечно погрузились, я совсем забыла, что снова девственница. Опомнилась, только когда полностью обнаженный Эгорт осторожно толкнулся в меня, накрыв губы очередным пьянящим поцелуем.

Впилась ногтями в его спину и ахнув, впустила его. Без малейших требований. Со слепым доверием. Ответила ему на поцелуй, выгибаясь навстречу и приветствуя новый виток наших отношений улыбкой на лице.

Он был аккуратен и чуток. Уважал мое тело, любил. Не мучил, а каждым своим движением извлекал из меня стоны удовольствия. Я больше не контролировала себя. Теперь мной управляла иная сила. Сила любви.

Я была как цветок, распускающийся при должном уходе. Лучилась счастьем. Чувствовала прилив необыкновенной силы, сливаясь с Эгортом в этой безудержной песни ночи. Заключительный аккорд которой мы исполнили с первым лучом солнца. Когда костер давно погас, мы едва могли дышать, а пещеры коснулся трепетный рассвет.

Дрожа надо мной, Эгорт одарил меня последним поцелуем и лег рядом. Не отнимая от моего живота своей горячей влажной руки. Словно удерживая, чтобы не сбежала. Хотя куда бежать-то? И от кого? От крылатого мага, в которого я по уши влюблена?

— Теперь я убедился, что ты не спала с Ирвином Кассергеном.

Я повернула голову, удивленно взглянув в его наглое, улыбающееся лицо.

— Ну ты и хам, — игриво проворчала я.

Его ладонь поднялась на мою грудь, и пальцы слегка сжали чувствительный сосок.

— Давай сбежим, — вдруг предложил он. — Поженимся в храме лакмэнов. У меня есть кое-какие сбережения, купим дом где-нибудь на берегу озера. Господин Наал будет в бешенстве, но поскупится на твои поиски и мое наказание. С годами смирится.

Как бы я хотела, чтобы именно так все и было. Я, Эгорт и наш тихий, уютный мир. Я бы ему ребеночка родила, ухаживала бы за ним, обустраивала бы дом. Но гарантии, что нас никогда не потревожат, не было. Я помнила слова Черной королевы. Она сама сказала, что от кого-то защищала сына, и что он еще не готов. К чему он не был готов? И кто ему угрожал? Эти вопросы оставались без ответов.

— Я тороплюсь, да? — спросил Эгорт. — Ты так задумалась.

— А как же твоя месть за маму?

— Ты важнее.

Я грустно улыбнулась, легла на бок и, положив ладонь на его щеку, сказала:

— Сначала ты должен кое-что о ней узнать…