Подарок создателей

Глава четвёртая

Старый друг

Пятые сутки путники брели по серым безжизненным холмам. Еда подходила к концу, и потому Мирак вовсе от неё отказался, а Астрид ела раз в два дня. Однако недостаток провизии был далеко не единственной проблемой. Ночи на безмолвном нагорье были самым настоящим испытанием. Костёр разжечь было попросту не из чего, потому приходилось греться магией, а её поддержание сильно выматывало. Спали странники по пять часов каждый, сменяя друг друга на дежурство, ведь если днём особых опасностей не встретишь, то ночью все хищники, вылазили из своих нор в поисках добычи.

На этом каменном пустыре водились такие неприятные существа как люмина́ры, способные становится невидимыми на несколько минут. Эта весьма опасная особенность вынуждала Астрид создавать вокруг привала широкий круг изо льда. Ведь, к счастью, эти тигроподобные существа, имеющие шесть ног и поразительный слух с обонянием были абсолютно слепы и едва ли могли пробежать лёд не упав, а вместе с тем, не выдав своего местоположения. Помимо люминаров, здесь обитали огромные подземные черви — додрины, что послужило весомым аргументом для запрета магии земли до тех пор, пока они не покинут нагорье.

Однако самыми опасными существами как, собственно, и всегда являлись конечно же люди, точнее сказать гуманоиды, сильно напоминающие древних людей и своими привычками и поведением, но не отличающиеся умом. Эти подгорные племена, зовущиеся ляписами, были самыми настоящими вредителями мира мёртвых. Они редко переходят на другую сторону Фаренгхора, но всегда с одними и теми же целями — разорить ближайшие деревни и ограбить торговцев, решивших сэкономить пару дней пути до города Мерка́тура — который по сути является центром всей торговой системы мира мёртвых. Однако какая-то невероятная удача вела путников прямо за руку к горе, ведь за всё это время они не встретили ни единого люминара и ни одного из племён ляписов, а до горы оставалось всего несколько дней пути. Но как часто и бывает с удачей, на смену ей приходит страшное невезение.

— Эй, Астрид, — негромко сказал оборотень в сторону спящей волшебницы. — Пора меняться, слышишь?

Вот только юную, измотанную чародейку не разбудило ни первое ни второе обращение, из-за чего Мирак пошёл на крайние меры и слегка толкнул в плечо.

— Ты уж прости, но пора меняться, — повторил Мирак, выглядевший ничуть не лучше чародейки.

Еле-еле Астрид открыла глаза и в расплывающемся силуэте узнала оборотня. Через несколько минут она пришла в себя и, найдя силы, поднялась с холодного камня. Мирак же принял облик серого пса и свернувшись клубочком тут же уснул. Он делал так уже третий день подряд, объясняя тем, что так легче переносить голодные ночи, однако как оно было на самом деле знал только сам Мирак.

Астрид наколдовала себе немного воды и умылась, чтобы хоть как-то взбодриться, но это несильно помогло. Она зажгла в руке слабый огонёк и поплелась проверять круг изо льда, попутно рассматривая гору, к которой и лежал их путь. Фаренгхор, напротив представлений Астрид, была не одинокой горой, возвышающейся над безмолвным нагорьем. Она оказалась частью горной системы Ир-Кен-Тар с кучей вершин, самой высокой из которых была самая последняя — Фаренгхор.

Изредка со стороны топи пролетали стаи больших чёрных птиц, Мирак говорил, что, если дикие веглы летят к горе это хороший знак, знак того, что там безопасно, но в это верилось всё меньше, чем дольше на неё смотришь. От недосыпа Астрид, начало казаться, что у горы есть глаза и рот и будто сама она напоминает длинную каменную морду с небольшим гребнем сверху, однако думать об этом попросту не было сил.

Спустя полчаса она обошла весь лагерь, не обнаружив поблизости никаких следов местных обитателей. Кое-где лёд подтаял, но не из-за температуры воздуха, в мире мёртвых она никогда не бывает положительной, а из-за слабости заклинания, которое свидетельствовало о сильной истощенности самого мага. Потому чародейке пришлось залатать дыры, потратив силы, которых едва ли хватало на ходьбу.

Астрид села на камень рядом с Мираком и подняла голову вверх на чёрное беззвёздное небо. Серебристая молния стрельнула в сторону горы, и через минуту начался сильный дождь, тут же потушив тусклый огонёчек в руке волшебницы. Только благодаря пронизывающему до костей холоду Астрид ещё не уснула, рассматривая очертания каменной морды вдалеке. Внезапно откуда-то справа донеслось фальшивенькое стрекотание похожее на сверчковое, но из-за грома чародейка его не услышала, и невидимый хищник застал её врасплох. Он набросился, до кости разодрав правую руку мощными клыками, и обычный-дикий люминар никогда бы не ограничился одной рукой, но этот сильным прыжком отскочил обратно. Вдалеке чародейка разглядела силуэт человека и причём не одного их было пятеро. Она быстро разбудила Мирака указав в сторону врагов.

— Было бы очень странно, если бы мы их не встретили здесь, — приняв форму человека бросил Мирак.

— Один из них умеет общаться с люминаром, нужно понять кто именно, — сквозь боль прошипела Астрид.

«Ляписы-охотники и один дрессировщик, очень неприятная компания в дождь, уверен на сто процентов они шли за нами по пятам не один день и вот наконец дождались идеального момента…» — прокрутил в голове Мирак и внимательно посмотрел на Астрид. «С такой рукой колдовать будет очень тяжело, а если учитывать, что из боевых заклинаний она знает только огненные, то в такой дождь она абсолютно бесполезна, придётся самому с ними разобраться…»

— Хватит сил на одно заклинание? — наконец обратился Мирак к Астрид.

— Только на одно, — простонала волшебница, держась за руку.

— Тогда закрой себя в ледяной шар.

— Что?!

— Как тренировались, три движения рук и заклинание, давай, — Мирак быстро напомнил, что нужно сделать руками, хотя понимал, что Астрид не забыла.

— Я могу помочь!

— Делай что говорят! — грозно крикнул оборотень.

Астрид колебалась и никак не могла решиться бросить своего друга одного против шестерых.

— Чего замерла быстрее! — вновь крикнул оборотень. — Пока эта невидимая скотина тебя не разорвала!

«Я бы очень хотела помочь, но он прав, лучшее, что я могу сделать в этой ситуации это просто не мешаться…»

Астрид соединила кончики пальцев перед грудью, а затем быстро свела ладони и повернула в разные стороны.

— Сondide gelat, — чародейка заморозила сама себя, сотворив большой шар льда.

Через несколько секунд на шар прыгнул люминар, хищник явно недооценил твёрдость льда и с хрустом сломал себе три передних зуба, в попытке прокусить его, но оставил лишь маленькую трещину. Кровавые капли, падающие изо рта, сильно выдавали люминара, и Мирак бы точно догнал его, если бы не стрела, угодившая прямо в заднюю лапу, и последующая сеть из металла. Двое охотников с копьями подбежали к волку, считая, что он в ловушке, но Мирак перегрыз сеть, а вместе с тем лишил ноги одного из ляписов, тот заорал от боли и грохнулся, держась за культю. Второй мощно ударил волка в бок, сломав несколько рёбер, но вытащить копьё не успел, Мирак набросился на него и в мясо разодрал лицо с шеей.

«А лет двести назад я бы от такого увернулся…» — с тоской подумал оборотень.

Однако разбираясь с этими двумя Мирак стал лёгкой мишенью, и ещё одна стрела прилетела точно в цель, волк пошатнулся, но не упал, он переломил зубами древко, торчащего из него копья и кинулся на двух охотников, охранявших стрекочущего дрессировщика. Люминар, оправившийся после потери зубов, бежал позади, но Мираку только это и нужно было, отвлекаться и сражаться с ним самому означало получить ещё две стрелы после которых он вряд ли бы встал, и потому оборотень ждал. Вспышка молнии осветила, натягивающих луки охотников и Мирак прыгнул, прыгнул значительно ниже, чем ожидал сам, но этого хватило. Нехитрый план сработал, стрелы просвистели под ним и угодили в преследователя, первая в шею вторая точно в голову. Ноги люминара заплелись, и он упал, проехав ещё пару метров будучи уже мёртвым. Охотники явно не успевали натянуть ещё по одной стреле и потому выхватили из ножен короткие мечи, которые едва ли могли помочь против разъярённого громадного волка, и несущийся на всей скорости Мирак это очень хорошо понимал. Он знал, что в двадцати метрах от него стоят уже три трупа, не способные хоть как-то его остановить… И всё же он ошибался. Ноющие раны и желание поскорее закончить бой, притупили его бдительность. Оборотень не придал значение тому, что даже после смерти люминара, дрессировщик продолжил стрекотать и второй невидимый друг, всё это время ходивший рядом, стал роковым сюрпризом. Он врезался в Мирака сбив с ног, и кто знает успел бы оборотень что-то придумать, если бы не стрела пробившая люминара насквозь. Это была не небрежная стрела, какими пользовались ляписы, а хорошо уравновешенная с оперением из перепёлки и острым наконечником из доракита. Второй выстрел, сделанный почти сразу, точно поразил дрессировщика. Двое охотников бросили мечи и попытались сбежать, но им под ноги прилетел небольшой мячик с фитилём, едва коснувшись земли из него хлынул голубой дым. Одного глотка воздуха, пропитанного этим веществом, хватило чтобы беглецы рухнули на камень и захрапели.

— А ты не в лучшей форме, Гароу, — сказал незнакомец под три метра ростом будто встретил старого друга, — понятно, не можешь превратиться из-за ран.

Волк подошёл к великану и повернулся боком из которого торчал наконечник копья.

— Ух ё, вот это тебя зацепили. — Великан засвистел и из-за камня вышло большое существо, оно напоминало льва только крупнее раза в три. Мохнатый белый зверь с разноцветными глазами уставился на волка и оскалил зубы.

— Спокойно Югул, это друг, — великан погладил зверя и тот покорно лёг у ног хозяина.

Весь левый бок Югула был увешан разными сумками, великан залез рукой в одну из них и достал флакончик с какой-то жидкостью.

— Терпи сейчас будет больно, — одной рукой великан взялся за часть копья, а во второй держал открытый пузырёк.

Мирак завыл от боли, но старался не дёргаться насколько мог, великан выдернул наконечник и начал понемногу поливать рану.

— Так с самым страшным разобрались, остались две стрелы, — великан снова залез рукой в сумку, но на этот раз достал пузырёк с рыжей жидкостью, — на-ка выпей.

Зелье, что дал великан Мираку звалось «горыныч» и по сути своей оно сильно повышало температуру крови, превращая её в что-то наподобие лавы. Органы обычного человека просто бы расплавились, но великан знал, что оборотень сумеет такое выдержать. Спустя несколько минут наконечники стрел расплавились и Мирак наконец-то принял свой привычный облик. Первым делом он вытащил остатки стрел из ран, а затем смачно рыгнул, что являлось небольшим побочным эффектом «горыныча».

— Вот кого-кого, а тебя, Саркс, я здесь точно не ожидал встретить, — держась за рану сказал Мирак.