Подозрение

Глава 6 Шоу для пройдохи

Настойчивый звонок прорывался сквозь сон в затуманенное сознание. Соне снилось, будто она снимает трубку. «Алло, алло!», но телефон продолжает звонить, громко. Оглушительно громко. Соня с недоумением смотрит на трубку и снова кричит: «Алло, алло!». Склизкий, скрипучий смех становится ответом…

Соня подскочила на кровати, испуганно завертела головой. Звонили в дверь.

Пришлось вставать. Соня взлохматила рукой волосы на макушке, накинула халат и, шлепая босыми ногами, направилась в прихожую.

На пороге стояла Люся — ее лучшая подруга и соседка по лестничной площадке. Вокруг нее громоздились чемоданы и сумки различных форм и размеров.

— Это что? — зевая, спросила Соня и указала на них. — Переезжаешь?

— Проснись, мать! Уже утро! — Люся рассмеялась. — Зашла ключи отдать, уезжаю со своим в теплые страны. Присмотришь за квартирой?

Соня улыбнулась — у Люси новый «свой». Она никогда не называла кавалеров по именам, пока не была уверена в своих чувствах. Еще неделю назад Люся взахлеб рассказывала Соне о сказочном принце Володе, а теперь снова — «свой».

— Новая любовь? — спросила Соня.

Люся хмыкнула:

— Новый поклонник.

— Ладно, давай ключи. Присмотрю.

Люся протянула связку ключей.

— Соня, с тобой все в порядке?

— Да, а почему ты спрашиваешь?

— Не знаю, показалось что-то, предчувствие… Ладно, не обращай внимания. Пока-пока, подружка!

Соблюдая неизменный ритуал, они расцеловались в щечки.

На площадку поднялся высокий стройный мужчина, дорого и стильно одетый. Соня сразу поняла — «свой». Он привел двух местных дворовых ребят и указал им на чемоданы. Люся помахала Соне ручкой и побежала вниз по лестнице, не удосужившись захватить с собой хотя бы маленькую сумку — все тащили мальчишки и новый поклонник.

Соня бросила ключи от Люсиной квартиры на тумбочку и вернулась в спальню. Голова раскалывалась. Можно выпить таблетку или крепкого кофе, но Соня знала — от этого станет только хуже. Таблетка снимет боль, кофе непременно взбодрит, но куда деть мысли? Воспоминания об убийстве? Только сон способен хотя бы на время унести ее прочь из страшного реального мира.

Соня закуталась в одеяло. Мысли закружились в бестолковом хороводе обрывочных фраз, перед глазами замелькали цветные лоскутки пустых воспоминаний — сцены из недавно просмотренного фильма, вид чемоданов на лестничной клетке. Тело приятно расслабилось, дремота уступила место сну…

Зазвонил телефон.

Соня, не открывая глаз, протянула руку, нашарила на тумбочке сотовый.

— Алло…

— Мам, это я, привет!

— Димочка! — Соня подскочила на кровати. — Сын, ты почему так поздно не спишь, у вас в Москве ночь!

— Мамуль, с добрым утром! Сегодня праздник — отосплюсь.

Соня представила сына — высокий, широкий в плечах и тонкий в талии, сколько девчонок он успел свести с ума? Из-за кого не спит сейчас? Соня тряхнула головой, прогоняя совершено неуместные мысли. Ее сыну лишь восемнадцать, еще восемнадцать. Или уже? Вслух же Соня спросила:

— Когда закончится сессия? Когда приедешь?

— Мам, я и звоню сказать, что не приеду на каникулы. Помнишь Толика?

— Как не приеду? Какого Толика?! — Соня сильнее прижала трубку к уху: — Почему?

— Толик в гости пригласил, в Знаменку, есть такой поселок под Москвой. Мам, я хочу съездить к нему. Там речка, деревня, лес, поохотимся.

— Дима, у нас тоже есть речка, причем не маленькая, — Соня еле сдерживалась, слезы уже стояли на подходе, — а охотиться, вообще, не сезон!

— Мамуль, не расстраивайся! Я после Знаменки прилечу, на недельку.

— На недельку, — Соня шумно вздохнула, пытаясь сдержать всхлип, а Дима воспринял ее слова как согласие.

— Окей, мам, договорились! После Знаменки прилечу! Обязательно! Ну все, пока-пока!

— Пока, — ответила Соня, когда в трубке уже звучали гудки.

Она откинулась на подушки и закрыла глаза. У него своя жизнь. Ему уже девятнадцать.

Снова раздался звонок в дверь. Соня чертыхнулась и резко отбросила одеяло. Кого еще принесло в такую рань? Люся вернулась?

Еще надеясь, что визитер уйдет, Соня немного полежала, не меняя позы. Но звонок верещал настойчиво и бесцеремонно.

Делать нечего, Соня встала, снова накинула халат и пошла открывать.

— Привет, — удивленно протянула Соня. Хотелось протереть глаза. Ольга Петровна Тиль пришла к ней! Ольга Тиль, высокомерная мадам, никогда ранее не снисходила до визитов к сослуживцам. Справившись с удивлением, Соня поправилась: — Здравствуйте.

— Здравствуйте, Соня. Я не вовремя? Разбудила?

— Нет, нет, — солгала Соня, — давно уже пора вставать. Вы простите, я в таком виде… Проходите в комнату, я приведу себя в порядок.

Соня пропустила гостью, закрыла за ней дверь и направилась в ванную.

— Соня, кажется, мы вчера уже перешли на «ты». Можно так и будем? — прокричала вдогонку Ольга Петровна.

— Конечно, — Соня выглянула из ванной и улыбнулась. — Ты проходи, я сейчас умоюсь и переоденусь.

Когда Соня вошла в гостиную, Ольга сидела на диване, сложив руки на коленях. Радостное первомайское солнце с любопытством заглядывало в окно. В свете его лучей Ольга Тиль выглядела неважно. Дело было даже не в полном отсутствии косметики. Покрасневшие глаза, припухший нос выдали хозяйку — Ольга плакала всю ночь, не спала. Соне стало жаль ее.

— Все будет хорошо, — Соня села рядом с Ольгой.

Ольга развернулась, упала в Сонины объятия и разрыдалась. В голос, безудержно. Соня не ожидала такой реакции и не знала, что делать. Единственное, на что была способна — это обнимать Ольгу, гладить ее по спине и ждать.

— Прости меня, — сказала, наконец, Ольга, вытирая слезы руками.

— Может, чай? Или кофе?

— Кофе…

В кухне, разливая по кружкам кофе, Соня украдкой наблюдала за Ольгой. Она уже пришла в себя и даже озаботилась внешним видом — с помощью пудреницы попыталась привести себя в порядок.

— Ты как? — спросила Соня.

— Уже нормально, — ответила Ольга. — Славу арестовали, знаешь?

— Знаю. Только не арестовали, а задержали, пока.

— А что, есть разница?

— Есть, — ответила Соня. — Но это тонкости. Я думаю, Вячеслава Ивановича отпустят, он ведь не виновен?

Внезапно Ольга упала перед Соней на колени, схватила ее за руки и взмолилась:

— Сонечка, помоги ему! Умоляю тебя! Ты же юрист, так много знаешь. Ты разберешься, я верю! Его не выпустят, Соня! Он пропадет там!

— Ольга, встань немедленно! — Соня попыталась отцепить от себя Ольгины руки, но та сопротивлялась. — Оля, встань!

— Хорошо, хорошо, — в конце концов, согласилась Ольга и снова села за стол. — Сонечка, ты поможешь?

— Но, что я могу сделать?! Я юрист, но всегда занималась лишь договорами, налогами, интересы фирмы в судах защищала, но не в уголовных процессах! Если бы речь шла о консультации по гражданскому, трудовому праву… Оля, прости, но я вряд ли смогу помочь. Я ничего не знаю!

— Сонечка, но ты знаешь, как узнать, где посмотреть, прочитать. В этом УПК, например. Мне не к кому больше обратиться.

— Найми хорошего адвоката.

— Нет! — пронзительно выкрикнула Ольга. От неожиданности Соня отпрянула. — Нет! Я не могу рассказать это адвокату. Слава не убивал, я знаю, но…

Ольга замолчала.

— Что «но»? — не выдержала паузы Соня. — Что значит «но», Ольга?

— Но в это никто не поверит, потому что у Славы был мотив. У него действительно был мотив убить Кононова!

— Что?! — Соня не верила своим ушам. — Он хотел убить Кононова?

— В том то и дело, что не хотел, но это убийство решило его проблемы.

— Во имя всего святого, Оля, какие такие проблемы?!

Ольга глубоко вздохнула, собираясь с духом, а затем выпалила:

— Слава организовал провоз контрабанды — партию драгоценных камней в ящиках с комплектующими, — и замолчала, наблюдая за реакцией Сони, а Соня сидела, открыв рот.

— Каких камней? Зачем? — спросила Соня, когда справилась с изумлением.

— Не знаю точно, каких именно, не видела. Он называл их просто «камни». Ясно, что не булыжники.

— Стоп, стоп, стоп, — замахала руками Соня. — Давай по порядку. Откуда ты это знаешь, зачем он это сделал и причем тут Кононов?

Ольга потерла глаза ладонями, позабыв, что успела их накрасить, и на щеках появились черные разводы туши.

— Все знают, что Слава — великий комбинатор, Проныра Тиль, — начала рассказ Ольга. — Уж я-то точно знаю, что он заслужил это прозвище! Вечно у него какие-то схемы! Тут купить, там продать, здесь придержать. Пока его махинации не касались Эры, навар и убытки были личным делом Славы. Но пару месяцев назад он по-настоящему влип. Дело было так…

Ольга оказалась хорошим рассказчиком. Соня слушала, и будто незримый механик прокручивал перед ее мысленным взором цветное кино.

Меж тем, Ольга Тиль продолжала:

Однажды, после окончания рабочего дня Вячеслав Тиль собирался ехать домой. Он уже открывал дверь машины, когда позвонил Илья Потапов — владелец автомобильного салона и сети автомастерских, с которым Вячеслав уже проводил кое-какие не вполне легальные сделки.

— Слава, можешь подъехать в мастерскую на Семеновской? Есть дело на миллион.

Вячеслав согласился. Ему показалось странным, что приятель пригласил его для разговора на самую окраину города, но обстоятельства бывают разными. Тиль ничего не стал спрашивать и поехал на встречу.

Пустынная, заваленная мусором улица. Впрочем, улицей Семеновскую можно называть только условно. Промышленная зона. Когда-то, в советские времена, пока работал комбинат железо-бетонных изделий, здесь кипела какая-никакая, но жизнь, и Семеновская была центральной улицей небольшого рабочего квартала. Но все это в прошлом. Комбинат ветшал и разрушался, обитатели бросили деревянные бараки и разъехались, кто куда. Тиль догадывался, почему именно этот, богом и людьми забытый уголок, выбрал Потапов для своей автомастерской. Потапову нужно место, куда могли спокойно приезжать машины с заводскими номерами, а уезжать с перебитыми. Но Вячеслав считал, что это его не касается, и ни о чем лишнем приятеля не спрашивал.

Вячеслав припарковался возле ворот мастерской. Едва он открыл дверь, из ниоткуда, как чертики из табакерки, повыскакивали одетые в камуфляж люди с автоматами наперевес, и началось «маски-шоу». Его скрутили, ткнули лицом в капот, обыскали самого и принялись за машину.

Тиль не верил глазам! Один из лихих парней, чуть ли не под общие аплодисменты выудил из багажника автомобиля черный пакет. Развернул, достал оттуда прозрачный целлофановый пакет с белым порошком.

Один из «замаскированных» снимал происходящее на камеру, а главный распорядитель шоу — молодой самоуверенный мужчина в чуть помятом льняном пиджаке подошел и, следуя традициям голливудского кино, разрезал пакет, попробовал содержимое на вкус.

Вячеславу казалось, что он действительно попал на съемки голливудского фильма. Происходящее все больше напоминало нереальный, абсурдный, пафосный бред обкуренного сценариста.

— Вячеслав Иванович, вы теперь наркотиками теперь промышляете? Нехорошо. Не ожидали мы от вас. Тем более, после смерти вашего брата.

Тиль взвился. Если бы не подоспевший громила, Вячеслав съездил бы кулаком по наглой ухмылке этого хлыща!

Младший брат Тиля — Антон, умер от передозировки наркотиков несколько лет назад. Вячеслав тяжело переживал смерть брата. Все знали — никогда в жизни Тиль не станет торговать наркотиками. Мало того, он не притронется к месту, на котором они лежали, и выбьет эту дрянь у любого из рук! И вдруг, в его машине находят наркоту?!

Тиль рвался из рук громил, но его быстро успокоили. Дубинками и кулаками.

— Оформляем, — приказал хлыщ в пиджаке.

Долго писали протокол, каждый шаг, каждое слово Вячеслава снимали на камеру.

Его подставили, но зачем, кому это нужно, Тиль понять не мог. Он уже смирился с мыслью, что отправится ночевать в камеру. Единственное, что занимало в тот момент его мысли — как связаться с Кононовым? Олег наймет хорошего адвоката, разберется. Тиль верил Кононову. Это был единственный человек, которому Вячеслав действительно верил.

Но все обернулось иначе. Вячеславу сделали предложение, от которого он не смог отказаться.

— У нас есть предложение. Очень выгодное для вас, Вячеслав Иванович. Вы, конечно, можете отправиться в камеру до выяснения всех обстоятельств, но альтернатива лучше. Есть партия камней. Нужно переправить ее сюда, в Россию, — сказал хлыщ, когда оформление протоколом закончилось. — Организуете транспортировку, и эта маленькая неприятность с наркотиками будет забыта.

Проныра Тиль — азартный игрок в жизнь. Его сгубило любопытство. Выбрать камеру? Не вопрос, Вячеслав был готов к этому, он даже не сомневался, что все разрешится в его пользу, он выкрутится. Но тогда он не узнает, кто его подставил и зачем! Вонючую камеру он сможет пережить, а муки любопытства — нет. Вячеслав согласился решить задачу, надеясь на свою изворотливость, на то, что он придумает по ходу, как соскочить с крючка.

Вячеслав согласился организовать переправку. Он отправил камни в упаковке с комплектующими через границу. Вячеслав надеялся, что, передавая товар, узнает имя заказчика шоу, кому понадобилась эта комедия.

Соня слушала рассказ Ольги, открыв рот.

— Эта партия комплектующих со дня на день будет здесь, — сказала Ольга. — Но Славу переиграли. Им не нужны камни — это еще одна подстава. Они потребовали, чтобы Слава продал им свою долю в Эре. Сказали, если он это не сделает — камни встретят на границе люди в форме. При этом таможня будет точно знать где и что искать, а также кто именно организовал перевозку. Слава не сможет доказать, что действовал по принуждению.

— И что Слава… Вячеслав решил? Продать долю?

Ольга кивнула.

— Слава долго думал, как выпутаться, но не придумал ничего. Он решил продать долю. Ты знаешь, что по учредительным документам без согласия Кононова Слава это сделать не может. У Кононова право преимущественной покупки. Вот так-то… Слава разговаривал с Кононовым и раньше, но Кононов категорически заявил, что либо Слава решает проблему иначе, либо он сам выкупает Славину долю, а чужим в фирме не место. Кононов хотел помочь, поднял свои связи, но стало еще хуже. Славе угрожали. Если бандиты не получат долю в фирме — Славе не жить. Сонечка, понимаешь теперь? У Славы был мотив! Кононов мешал Славе! После его смерти у Славы появился шанс. С наследницей, с Натальей, договориться легче. Разве это не мотив для убийства?

— Странная какая-то история… а ты откуда ее знаешь?

— Слава со мной не сильно откровенничает, у нас натянутые отношения. Но как-то, после очередной угрозы, он сник и все рассказал.

— Странно…

— Что тут странного? — с вызовом спросила Ольга.

— Все слишком сложно. Зачем такие премудрости? Доля в нашей фирме не стоит этого. Подбрасывают наркотики, напрягаются с камнями… прямо Голливуд какой-то. В жизни так не бывает. В жизни все проще и грубее.

Ольга задумалась.

— Может, ты и права, — наконец сказала она, — но я за что купила, за то и отдаю. Рассказала, что знаю.

— Странно, — еще раз повторила Соня и подлила себе уже остывшего кофе.

— Ты поможешь? — Ольга с надеждой смотрела на Соню.

— Чем? Что я могу сделать?

— Разобраться. Ну, хотя бы попробовать. Я не переживу, если Славу посадят, — Ольга немного помолчала, а затем добавила: — Я так сильно его люблю…

Соне снова стало жаль Ольгу. Совсем недавно, еще день назад, она жила вот так же — только своей любовью, или тем, что хотела принимать за любовь. Только этим чувством, только мыслями о мужчине, который рядом. Это на работе она была юрисконсультом, руководствовалась равнодушными, общими для всех нормами законов, но, выходя из офиса, она сбрасывала с себя лягушачью кожу и летела… к нему.

Ольга все еще ждала ответа. Она смотрела на Соню, затаив дыхание, а Соня думала: «Вот она какая вне офиса, наша хладнокровная мадам». И еще о том, что не сможет пересказать Ольге подслушанный в туалете разговор между ее мужем и Натальей. Тогда он сказал Наталье: «Я не убийца!», однако Вячеслав Тиль вполне мог передумать.

Вслух Соня сказала:

— Я попытаюсь тебе помочь…

Ольга снова подскочила со стула, схватила Соню за руки, начала их трясти, благодарить. Соня вздохнула с облегчением только, когда за Ольгой Тиль закрылась входная дверь.