Подземка

Глава 13

- Рота, подъём, - насмешливо скомандовал кто-то над ухом.

- Какая в ж... рота?! - разозлился я.

- Почётного караула. Уже и пошутить нельзя, - засмеялся Ашот Амаякович, а это и вправду был он.

Я затряс головой, будто мокрый пёс. Нехитрый способ окончательно проснуться, перенятый мной у Димки

Ботвинника.

В глазах постепенно прояснилось. Я уже мог отличить реальность от сна. Интересно, отчего нормальным мужикам

моего возраста обычно снятся голые девки, а я вот с мертвецами разговариваю? Карма у меня такая или башка по

особенному устроена? Боюсь, никто мне толком не ответит, даже Док.

Не то чтобы у меня от всего этого сильный дискомфорт. Так, разве что чуточку. Мёртвым своё, живым - живое.

Может и впрямь есть какая-нибудь загробная жизнь, причём недурственно устроенная, а мы дураки своего счастья не

понимаем?

Лило уже успела одеться и стояла в полном боевом облачении, а вот я не слышал, как у нас появились гости до

тех пор, пока не разбудили. Старею. Потому, наверное, с мертвыми и разговариваю. А ведь и впрямь удивительно, Игорь

был во сне как живой. Может, я подсознательно не могу смириться с его смертью и таким образом пытаюсь себя

успокоить? Ну, вроде как вина у меня перед Игорем, а я её типа так заглаживаю и в результате избавляюсь от всех

комплексов. Организм, говорят, умеет себя защищать, иначе бы у многих из нас крыша давно бы съехала: всерьёз и

надолго.

- Что случилось? - спросил я у Ашота Амаяковича.

- Пришли за вами. Ждут.

Вот и всё. Обещанная группа сопровождения явилась, причём прибыла не по туннелю, а через гермоворота с

поверхности. Два жлоба, вооружённых до зубов, в общевойсковых полушубках, касках, камуфляже, берцах вели себя так,

будто на них свет клином сошёлся. Наглости в мужиках хватало. Они резко осадили Ашота Амаяковича, говорили

исключительно в повелительном тоне и вообще ощущали себя хозяевами станции.

Другими словами, наша охрана не понравилась мне с первого взгляда. Больше всего раздражал Боцман, у него на

пальцах правой руки были выколоты якоря, и ходил он враскорячку, как заправский моряк.

Второй представился Лифановым. У него было безжизненное лицо, маленькие злобные глаза и массивная челюсть,

которой он постоянно двигал так, будто что-то жуёт, напоминая верблюда. Сходство усугублялось слегка вытянутой

вперёд верхней губой. Для себя я так и решил: буду звать его Верблюдом.

- Как добрались? - стал лебезить перед ними Ашот Амаякович.

- Нормально, - процедил сквозь зубы Верблюд.

В подробности вдаваться он не стал.

- Перекусите с дороги? Я насчёт стола распоряжусь, - продолжил обихаживать их глава администрации.

- Некогда нам. Время не ждёт, - пробурчал Боцман.

- Так я быстренько...

- Я же сказал: некогда нам! - оборвал его Боцман.

Он посмотрел на меня:

- Ты Лосев?

- Я.

- Можешь топать к себе на Двадцатку, - без особых церемоний заговорил он. - Дальше мы как-нибудь без тебя

доберёмся.

Сначала я даже обрадовался. Смысла переть на далёкую Центральную не наблюдалось. Осесть можно и здесь. С

парнями из каравана я как-нибудь договорюсь. Три нормальных мужика всегда сумеют договориться. В конце концов, они

сами говорили, что у них проблемы с кадрами, а тут - нате вам - подготовленный специалист высшего разряда. Ну,

подерёмся разок, потом помиримся. Нормально, мне не привыкать.

И тут внезапно припомнился недавний сон, слова Игоряхи. Бред, конечно, фантазия перетружденного мозга, но,

почему-то я твёрдо решил не соглашаться и повёл себя упрямо как осёл.

- Нет, парни, я с вами пойду. Мне начальство велело довести девушку до Центральной, и я так и сделаю. Мне

лишних проблем не надо.

Боцман с Верблюдом переглянулись. Похоже, я не входил в их планы, однако причин отказать у них не было.

- Ладно, как хочешь. Наше дело предложить, - пробурчал Боцман.

Я усмехнулся:

- Тогда договорились: вливаюсь в ваши сплочённые ряды. Мне бы вот только оружие с собой хоть какое.

- Оружием обеспечим, - выступил Ашот Амаякович.

- А пожрать?

- Тоже будет. Сухпай дадим.

Боцману и Верблюду упоминание об оружии почему-то не понравилось, но спорить они не стали. Велели

поторапливаться, ещё раз сказали, что времени в обрез, начальство в гневе и грозится поотрывать всем башку за

промедление.

К Лило они относились подчёркнуто нейтрально, но я ощущал в их словах и поступках замаскированный оттенок

уважения.

На складе мне выдали 'весло', так на жаргоне называли старые АК-47 с деревянным прикладом, в большом

количестве законсервированные на армейских складах ещё во времена одного из первых генсеков. Лило взяла игрушку

полегче - короткий спецназовский АКС. Как она с ним обращалась, мне довелось увидеть на поверхности. Пожалуй, Лило

бы и из пальца выстрелила.

Боцман с Верблюдом внимательно наблюдали, но я всё же улучил момент, когда они отвлекутся и незаметно

обзавёлся ещё парой полезных вещиц: давным-давно снятым с вооружения ТТ и тесаком, не хуже того, что остался в туше

поверженного чудовища. Оба предмета я заныкал так, что ни одна зараза не увидит.

Ашот Амаякович повёл нас на продовольственный склад.

Сухпай нам достался в серой картонной коробке, натовский. Такие привозили в бывший Советский Союз в качестве

гуманитарной помощи ещё в девяностых. Съедобного там мало. Разве что жевательная резинка ничего. Освежает. Ещё сухие

галеты. Только с их помощью можно одолеть маленькую баночку похожего на солидол джема.

Я поморщился. Отечественная тушенка, гречка и рис с мясом нравились мне куда больше. Но дареному коню в зубы

не смотрят. С голодухи сожрёшь что угодно, даже ту пакость, что давали натовским солдатам.

Ашот Амаякович выписал нам сопроводительные документы, дал две толстых куртки на пуху, взамен изгвазданной в

туннеле одежды, плотные штаны, свитера и ботинки. На этом наша экипировка закончилась.

- Есть предложение рвануть через верх, - сказал Боцман. - У нас машина на ходу, бензина полный бак. С ветерком

доедем.

- Мне нельзя, - помотал головой я. - Я свой лимит уже исчерпал, да и вы, парни, должны быть на пределе.

Сопровождающие переглянулись.

- В общем, да, - неохотно согласился Боцман. - Исчерпали. Вот до чего горячка доводит: вылетело из головы. Ты

прав, Лосев, рисковать мы не будем. Идём пешочком.

И без того не вызывавшие симпатий, они стали нравиться мне ещё меньше, если это только возможно. Чего-то эти

двое из ларца не договаривали. Вывод следовал один: надо быть настороже. И ещё... интересно, если будет конфликт,

чью сторону примет Лило?

Боцман пошёл впереди, Верблюд замыкающим. Можно было подумать, что они встали так для нашего блага, но мне в

голову пришла мысль о тисках. Я пощупал рукоятку пистолета, она была тёплой и подействовала на меня успокаивающе.

Возможно, мне просто не по себе, и я сам себя накручиваю, но чувство опасности не проходило.

Навстречу попались поисковики: Гена со Славой. Увидев меня, они нахмурились, сжали кулаки. Я виновато опустил

голову. Всё могло сложиться иначе. Они нормальные ребята, жаль, вот только, что между нами пробежала чёрная кошка.

Не знаю, что заставило меня остановиться, когда мы поравнялись.

- Подождите, мужики, - попросил я. - Спросить надо.

Поисковики замерли. Их взгляды были полны ненависти.

- Я бы тебе лучше по уху съездил, - мечтательно произнёс Гена.

Верблюд угрожающе хлопнул по рожку автомата.

- Но-но!

- Не надо, - умоляюще произнёс я. - Гена, Слава, я не хотел. Так получилось...

Поисковики возмущённо фыркнули.

- Парни, нам делить нечего. Не я придумал эти правила. Только одно скажите: вы в последний раз выходили на

поверхность не по новому маршруту, присланному с Центральной?

- По новому, - кивнул Гена.

- И в итоге нарвались на гнездо гарпий?

- Было дело, - грустно подтвердил поисковик. - А что?

- Да так, ничего, - я опустил глаза. - Проверил пару соображений.

Поисковики недоумённо переглянулись, а мы пошагали дальше.

- Ты чего такой любопытный, Лосев? - спросил мне в спину Верблюд.

- Тебе-то какое дело?

- Обыкновенное. У нас на Центральной шибко любопытных жуть как не любят.

- Так я на любовь вроде и не напрашиваюсь, - заметил я.

Верблюд замолчал, переваривая услышанное. Его напарник тоже держал ухо востро. Он обернулся, ожёг меня косым

взглядом, и что-то угрожающе прошипел. Я в ответ лишь виновато кивнул, но не похоже, чтобы это успокоило Боцмана. Он

сурово затряс головой, и я отвернулся. Слишком много агрессии в наших бодигардах. Гляди, как бы не выплеснулась на

первого подвернувшегося.

Ещё на входе в туннель я снял оружие с предохранителя, проверил тесак. Вроде всё нормально, готов к труду и

обороне. Особенно, к обороне. Интересно, что мне не нравится больше: опасности, возможно стерегущие нас в тёмном

зеве перегона, или два навязанных телохранителя? И почему я испытываю к ним постоянно усиливающуюся антипатию?

Может это ревность? Мне хочется быть единственным мужчиной рядом с Лило, распустить павлиний хвост,

повыпендриваться, а тут нашу тёплую компанию разбавляют сразу несколько суперменов. Шансы мои начинают падать. Пусть

немного, но мне всё равно не очень приятно видеть своих конкурентов. Они ведут себя с Лило довольно корректно, но,

покинув островок цивилизации, могут резко перемениться.

Или интуиция? Необъяснимая, не имеющая рационального объяснения тревога за себя, за девушку.

Пока не могу понять, не хватает исходных данных. Но скоро всё прояснится. Я пойму насколько беспочвенны мои

опасения.

Туннель попался из разряда нелёгких. Должно быть, его проектировали с жуткого похмелья. Иной причины,

объяснявшей многочисленные повороты через каждые десять-пятнадцать метров, подъёмы и спады, я отыскать не мог.

Иногда туннель разветвлялся, но Боцман безошибочно выбирал нужный рукав.

Мы шли, словно в лабиринте, и, наверное, никто бы из нас не удивился, увидев выскочившего из-за угла

Минотавра.

У аргонавтов была нить Ариадны, у нас фонарики на батарейках и безукоризненное чутьё Боцмана. Возможно, ему

доводилось бывать тут и раньше, но это ж какую надо иметь зрительную память, чтобы держать всё в голове.

Я шагал настороже, контролировал каждое движение Боцмана и Верблюда, однако, несмотря на предпринятые меры,

всё равно проворонил стремительную атаку. Они кинулись на меня вдвоём. Боцман обогнул Лило, а его коллега подсечкой

сбил меня с ног. Как среагировала на нападение девушка, я не успел заметить. Кажется, ей занимался Верблюд. Он исчез

из зоны видимости. Меня же грамотно уложили на спину и лишили автомата. К счастью, пистолет и нож пока оставались

при мне.

- Нельзя быть таким любопытным, - склонился надо мной Боцман.

Меня неприятно поразил его взгляд: дикий и кровожадный. Казалось, смотрит не человек, а проголодавшийся

хищник.

- Я не понимаю, Боцман, в чём дело? - сдавленно прохрипел я.

Рука телохранителя сжимала мне горло. Было трудно глотать, воздух с трудом поступал в лёгкие.

Склонившийся телохранитель криво ухмыльнулся.

- Ты классику знаешь?

Я недоумённо моргнул.

Лицо Боцмана вдруг превратилось из злобного в одухотворённое. Мечтательно закатив глаза, он продекламировал:

- Ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать...

- Хочешь меня сожрать?

- Джекпот, Лосев! Ты догадался, - он злобно ощерился. - Сам, кстати, виноват - напросился. Вот мы тебя и взяли

... на консервы. Ты меня понял?

Из его рта одуряюще воняло тухлятиной.

- Чтоб ты подавился!

За это время я успел вытащить из голенища высокого ботинка тесак и засадить ему лезвие в бок по самую

рукоятку. Глаза Боцмана расширились, превратившись в два блюдца. Он застонал.

Я спихнул его с себя, рывком встал на ноги и, достав пистолет, направил ствол на Верблюда. Он затравлено

потупился.

- Убьешь меня?

- Брось автомат, - приказал я.

Сердце моё колотилось, норовя выпрыгнуть из грудной клетки, но я напустил на себя показное спокойствие. Лило

стояла за спиной Верблюда ничего не предпринимая. То ли в шоке то ли...

- Ладно, - тихо сказал он, отбрасывая 'калаш'.

Я не понял, как Верблюд оказался возле меня. Он будто телепортировался, разом преодолел разделявшие нас

несколько метров. Страшная сила ударила меня в грудь, выбила из рук ТТ, отбросила к мокрой и холодной стенке. Рот

сразу наполнился солоноватой жидкостью. Я сплюнул кровь.

- Я начну с твоей печёнки, - пообещал Верблюд. - Надеюсь, ты не злоупотреблял алкоголем. Не хочу, чтобы она

была поражена циррозом.

- А ты гурман, - усмехнулся я, одновременно лихорадочно соображая, как расправиться с этим врагом.

У меня ещё оставался нож в левой руке, но успею ли им воспользоваться. Противник двигался потрясающе быстро,

мои рефлексы не поспевали. Он будто расстроился, удесятерился. Сразу несколько одинаковых клонов замолотили меня

кулаками, вышибая дух. Мой враг был везде и нигде. Я видел его повсюду, но не мог ничего с ним поделать. Меня

убивали. Это была вечная ни на секунду не прекращающаяся агония.

- Не надо! - вскрикнула девушка. - Прекратите немедленно!

Верблюд резко развернулся, отпрянул от меня, оказался рядом с Лило и наотмашь хлестнул её по лицу. Удар был

невероятной силы, я физически почувствовал всю мощь вложенной в него энергии, у меня бы, наверняка, голову оторвало,

но Лило даже не пошатнулась.

- Ты начал первым, - ледяным тоном сказала она. - Зря!

Наверное, я терял сознание, был не в себе, потому что с этого мига девушка и мой убийца пропали, они словно

расплылись как картинка в сломанном телевизоре и ... исчезли. Но где-то там, в недоступных мне сферах шла жестокая

битва не на жизнь, а на смерть. Её отголоски доходили до меня в виде кратковременных электрических вспышек, мощных

ударов, сотрясающих воздух и нечеловеческих звуков, леденящих кровь.

Потом мне стало всё равно. Я с рёвом нёсся по бесконечным американским горкам, и мириады бликов и молний

слепили мне глаза.