Подземка

Глава 20

Я шел, размышляя о новом виде мутантов. Мне никогда раньше не доводилась о таких слышать, однако спутница,

похоже, знала о них если не всё, то многое. Ладно, моя Лило - личность по всем параметрам таинственная и явно

имеющая допуск ко многим военным тайнам, но вот интересно, почему я, опытный поисковик, регулярно покидающий

катакомбы метро, ни в зуб ногой? Мне ж сам Бог велел быть в курсе.

Неужели начальство самого высокого полёта специально не посвящало простых смертных, дабы не вызвать среди них

панику?

Логика, в принципе, понятная: не очень-то уютно жить с мыслью, что где-то бродят гарпии, способные копаться у

тебя в мозгах. И без того напастей с избытком. Однако, спрятав голову в песок, проблему не решишь. Предупреждён,

значит вооружён.

Уж нас, поисковиков, могли бы ознакомить под подписку, а то вылезешь на поверхность, варежку откроешь и сам не

заметишь, как начнёшь плясать под чужую дудочку. Непорядок.

Если вернусь на Двадцатку, обязательно расскажу мужикам. Да и сейчас имеет смысл поставить в известность

администрации следующих станций. Похоже на этом уровне тоже знают не больше нашего.

Быстрее всего было бы по телефону, но Николай Иванович перед прощаньем сообщил грустную новость: какая-то

зараза напоследок устроила диверсию, и теперь жди, когда телефонисты отремонтируют повреждённые кабеля и восстановят

связь. Если учесть, что толковые специалисты в дефиците, да и раскачиваться они будут неделю, а то и две, куда проще

дотопать ножками и ввести в курс дела кого следует.

И самое главное - что мне за это будет? По головке погладят или сошлют копать сквозной туннель до Австралии?

Был и ещё один угнетающий фактор. Я до сих пор не мог определиться с тем, как мне относиться к Лило. За время

странствий уже раз десять поменялся во мнении.

Никак не могу её раскусить. Понятно, что в женщине должна быть загадка, но когда количество загадок растёт в

геометрической прогрессии, это крылатое выражение начинает меня, мягко говоря, смущать. Даже не смущать - напрягать,

причём со страшной силой.

Не могу въехать, куда я собственно вляпался. Во что-то хорошее или дурно пованивающее? Даже хвалёная интуиция

помочь не могла. Ясно было одно: сама по себе девушка не представляет для меня опасности, но вот нахождение в её

обществе ... Это глобальная катастрофа для отдельно взятого индивидуума вроде меня.

А все эти телепатические способности! У меня и раньше от них мурашки по коже бегали, а нынче они сбились в

огромное стадо, норовящее втоптать моё бренное тело куда-нибудь на глубину Марианской впадины. Интересно, каково

быть мужем той, которая способна читать твои мысли? По-моему неважнецкая перспектива. Не жизнь, а сплошное

пребывание под лупой.

Так, о чём это я? Неужели всё еще продолжаю подбивать клинья? Теперь вот о супружестве размечтался. Понятно,

что моя спутница покрыта таким мёдом, что на него 'пчёлы' со всей подземки слетятся, но я-то ведь уже опытный,

нахлебавшийся полной ложкой. Тертый калач, тип, которому ясна исходящая опасность.

Или дурак. Дурак, не понимающий своего счастья, которое заключается в том, чтобы идти и месить ботинками грязь

рядом с самой красивой девушкой на свете - то за что многие позволили бы оттяпать себе руку. Или отдали бы все блага

мира лишь за то, чтобы поменяться со мной местами.

Я невольно развеселился. Повышенное самомнение не такая уж плохая вещь. А если кто-то вздумает поспорить со

мной, что же, с удовольствием сверну ему скулу.

Я с любовью посмотрел на кулаки - главные аргументы в подобном 'споре'. Ничего так, весомо.

Попутчики нам попались неразговорчивые. Всё больше молчали или пялились на Лило. Я вообще не был уверен в их

надёжности и необходимости, тем более после случая с нападением Боцмана и Верблюда. Однако желание женщины - закон.

Раз ей загорелось иметь почетный эскорт, чего дёргаться.

Вообще, в последнее время наш 'квест' надоел хуже горькой редьки. Приятно, конечно, и мир посмотреть, и себя

показать, но, процесс порядком затянулся.

Кажется, я всё больше погружался в пучину ностальгии по Двадцатке и кто знает, если путь займёт ещё

денёк-другой, может даже Полковник будет восприниматься славным малым. Впрочем, вряд ли. Так низко я не опущусь.

Кровушки из меня он попил изрядно, не хуже голема. Интересно, в каком инкубаторе его вырастили? И не разберёт

ли он меня на запчасти по возвращении?

Сопровождающие дружно закурили. Не надо обладать чутким носом, чтобы понять какой именно дрянью набиты их

самокрутки. Всё тот же самый мох. Начальство далече, чего не оттянуться?

Дурь разом лишила сопровождающих скованности, языки развязались. Один надумал подкатиться к Лило. Глазки его

масляно заблестели, вид был как у кота, вылизывающего свои яйца или хлебнувшего валерьянки. Такие же ошалело глупые

чуть с поволокой зенки.

- Дозвольте до вас прицепиться?

- Дозволяю, - милостиво разрешила девушка.

Парень пытался шутить, но чувство юмора у него изрядно хромало, причём на обе ноги сразу, а о галантности даже

речи не шло. Короче, вылитый поручик Ржевский на марше. Только тот был гусаром, а этот просто дебилом. Впрочем, не

велика разница.

Девушка беззлобно отвечала на плоские остроты, хотя ощущалось, что общество надоедливого ухажера её откровенно

тяготит. Она бросила на меня беспомощный взгляд. Я понимающе кивнул. Сам не люблю назойливое общество. Пришлось

поработать плечами и оттеснить зарвавшегося кавалера. Он может, и обиделся, но смолчал. Для обитателей Одиннадцатой

мы проходили по разряду героев, связываться с нами было себе дороже.

Парни сбавили темп и поплелись сзади. Толку от них было немного. Всей серьёзности они не представляли. Вот и

получается: для кого-то прогулка, а для нас долгий и трудный путь.

Но с Лило даже молчать было классно.

Она шла, смотря себе под ноги, иногда грустно вздыхая. Бередить её расспросами я не стал. Захочет, расскажет

сама.

Я подстроился под её шаг, искоса посмотрел на лицо. Какая же она красивая!

Лило догадалась, что стала объектом моего внимания и улыбнулась. У меня на душе сразу птички запели.

- Саша, - вдруг заговорила Лило, - ты многое помнишь из того, что было раньше?

- Раньше - это до войны?

- Да.

- Прилично. А что?

- Да так. Думаю, какими же дураками мы тогда были.

- Мы?! А причём здесь мы? Лично я не нажимал на красную кнопку и секретный чемоданчик при себе не носил. Ты, я

так понимаю, тоже. Не надо брать на себя вину за всех придурков. Война лежит на совести тех, кто её развязал. Я не

хотел войны, не хотел убивать и уж тем более не хотел, чтобы поверхность стала такой. Я даже школу не успел

закончить.

- Саша, а у тебя была девушка?

- Была, - вздохнул я.

- А что с ней стало? Она бросила тебя?

- Да как сказать. Родители продали её за усиленный паёк.

- И ты её разлюбил?

- Не знаю, - соврал я.

- Тебе неприятно вспоминать? - догадалась Лило.

- Удовольствия точно не испытываю. Может, сменим тему?

- А о чём бы ты хотел поговорить?

- О нас. Выходи за меня замуж.

Лило фыркнула и засмеялась, но это был необидный смех, да я бы и не сумел на неё обидеться.

- Из меня получится плохая жена, - вдруг сказала девушка.

- Муж из меня ещё хуже, - уверил я. - Видишь, мы два сапога пара.

- Я подумаю, - с серьёзным выражением пообещала она.

- Обязательно подумай. Я смогу повторить предложение всего триста-четыреста раз, не больше, - пояснил я и

зашагал молча.

Да, я гордый.

Следующая станция меня порядком удивила. Это была настоящая крепость под землёй, хорошо вооружённая, сделанная

на совесть. И у нас сразу начались проблемы.

Охране блокпоста очень не понравились наши документы. Ещё больше их смутило то, что мы направлялись на

Центральную.

'Камуфлированные' дозорные в чёрных беретах обступили нас со всех сторон, заставили разоружиться, провели

тщательный обыск, а потом объявили, что мы арестованы. Заламывать руки не стали, но предупредили, что попытки к

бегству будут пресечены.

Я был весьма раздосадован столь 'тёплым' приёмом. На нашу долю и без того выпало много испытаний и с чего на

нас так взъярились, даже представить себе не мог. Опасности мы не представляли, задерживаться на станции не

собирались. Так, отдохнуть чуток и снова в путь.

Я попытался поспорить, но очень скоро убедился, что все усилия пропадают зря. Меня не слушали.

Часовые были на удивление откормленными, настоящие кабаны. Я таких наеденных харь давно не встречал. И вели

себя развязно: прямо на посту пили самогонку и развлекались с девицами явно не самых высоких нравственных устоев. Не

будь этих пьяных в драбадан податливых девок, дозорные не преминули бы пристать и к Лило. Но пока ограничились

похотливыми взглядами.

Сразу бросалась в глаза единообразная форма одежды, что сразу наводило на мысли об армии, правда потом я

передумал. Будь они настоящими военными, вряд ли бы столь вопиюще плевали на дисциплину. Скорее всего, это не

остатки армейского подразделения, а какая-то военизированная группировка. Ещё до глобального пушного зверька

существовала тьма всякого рода подозрительных организаций, участники которых учились обращаться с оружием, навыкам

выживания в условиях полной задницы и прочим не менее полезным вещам. Себя они называли 'сювайверами' от английского

survive и стремились к одному: выжить, несмотря ни на что. Были у них свои 'гуру', причём довольно авторитетные, но

между проповедованием в Интернете и реальными действиями лежит огромная дистанция, и спас ли кого из этих

авторитетов заначенный запас тушенки неизвестно.

У встреченных мужиков тоже когда-то снесло крышу на почве полного песца. Сначала они сколотили полувоенную

организацию медленно, но верно превращавшуюся в банду. Изучали специфическую литературу, стреляли, окапывались,

устраивали схроны. Когда всё началось, стройными рядами двинулись к ближайшему укрытию и оказались в метро. Там эти

'мародёры' с 'карателями' с лёгкостью подмяли под себя власть и вроде до поры до времени мирно сосуществовали с

остальными станциями и не пытались качать права перед Генералом. Как жили остальные обитатели, мне неизвестно.

Определённую безопасность от тварей с поверхности 'сювайверы' могли обеспечить, но вот что касается всего остального

...

Всё это я узнал от наших сопровождающих, которые, разумеется, были осведомлены о соседях намного лучше. Благо

разговаривать между собой нам не запретили, и мы могли без особой опаски перекидываться друг с другом короткими

фразами.

Я пытался проанализировать ситуацию, и выводы напрашивались неутешительные. Зря мы так легко позволили

разоружить нас. Но что поделаешь, уже поздно и ничего не исправишь. Да и не владели мы всей полнотой информации.

Дозорные вдруг решили проявить гостеприимство. Нам принесли по граненому стакану, доверху наполненному мутной

жидкостью. Отказаться было себе дороже, поэтому я с содроганием выпил отвратительно пахнувший самогон. Желудок едва

не вывернулся наизнанку, но я всё же стерпел. Голова сразу стала тяжёлой, в ушах зашумело. Меня сразу закачало как

камыш на ветру. А потом я закашлялся. Крепкая попалась, зараза!

Часовой, который принёс это 'угощение' довольно засмеялся и хлопнул меня по плечу:

- Это по-нашему! Не переживай, братело, если ещё захочешь, проси смело. У нас этого добра хоть жопой ешь. То

есть пей, - поправился он.

- Да нет, спасибо. Повременю, - отказался я.

Остальные тоже не возжелали добавки. Самогон драл глотку не хуже напильника.

Дозорному было скучно, он не спешил к своим, а уселся поблизости с интересом рассматривая новые лица. На Лило

его взгляд останавливался всё чаще и чаще, но определённых границ этот тип пока не переходил. Тем не менее, я

напрягся. В любой момент ситуация могла перемениться.

Изредка до нас доносились пьяные смешки часовых вперемешку с женским повизгиванием. Каждый гуляет, как умеет.

- Что вы собираетесь с нами сделать? - спросил я, когда откашлялся.

В голову по-прежнему лезли нехорошие мысли. Судя по всему, местные вступили в конфликт с Центральной, потому и

придрались к нашим документам и тем более конечной цели маршрута.

В итоге вырисовываются неинтересные перспективы. В лучшем случае завернут назад, в худшем - убьют или отправят

в рабство.

Наверняка здешний 'бомонд', состоящий из таких мордоворотов, сам по себе и пальцем об палец не ударит. За них

все бытовые работы выполняют другие. Право сильного.

Этот дозорный охотно шёл на контакт. Он пожал плечами и ответил:

- Да ты не напрягайся. Всё будет нормально. Придёт смена, мы заберём вас с собой, отведём к начальству. А оно

определится.

- А давно у вас с Генералом конфликт? - пользуясь моментом, спросил я.

Дозорный ухмыльнулся:

- А ты смышленый. Быстро просёк. В общем-то да, тёрки у нас с Центральной. Тамошние хмыри решили налог с нас

увеличить, ну мы и послали их на три буквы русского алфавита. Теперь вот выжидаем, кто первым на попятную пойдёт.

- И что, не боитесь последствий? - удивился я.

На Двадцатке за всю её историю даже не заикались о лёгком споре с Генералом, а тут похоже дело идёт к

открытому противостоянию.

Хотя на испуг местных не возьмёшь. Укрепились они на славу, так просто не выкуришь. Дисциплинка, конечно, так

себе, но отпор 'сювайверы' дадут - мало не покажется! Тут и станковые пулемёты есть, и парочка гранатомётов. Любой

вражеский отряд пощёлкают за милую душу.

Но знают ли они о тварях с пси-возможностями? Скорее всего, нет. В таком случае, всё их оружие окажется

бесполезным.

Тут к кабану развлекавшему нас разговорами, присоединились ещё два. Накачанные, уверенные в себе, наглые, с

тупыми противными рожами, так и просящими кирпича. Ни говоря ни слова, вцепились в Лило и поволокли к расстеленным

на земле матрасам, где их товарищи вовсю развлекались с девицами.

- Пацаны, стойте, - не очень решительно произнёс оставшийся возле нас дозорный, но никто даже не оглянулся.

Он немного растерянно улыбнулся, показывая, что не имеет к происходящему никакого отношения. Вновь предложил

выпить:

- Без обид, мужики! Давайте ещё хлопнем по стаканчику. Ничего с вашей тёлкой не будет, - слабо веря в свои

слова, миролюбиво завершил он.

Не знаю, на что я надеялся в тот миг, может, на разум нашло помутнение или попросту потерял страх, и мне на

всё стало наплевать, но, так или иначе, я ринулся на этих бугаев с голыми руками.

Мой поступок нельзя было назвать жестом отчаяния, я вполне мог не рыпаться и позволить событиям идти своей

чередой. Кто знает, вдруг всё бы и обошлось: Лило заставила бы насильников изменить намерения. В конце концов, она

дралась не хуже меня и могла прибегнуть к тем тайным талантам, что проявила на соседней станции. Вдруг ей бы удалось

превратить этих скотов в стадо послушных овечек.

Но я всё равно решил вмешаться и ринулся как собака в драку.

Меня быстро сбили с ног умелой подсечкой. 'Сювайверы' не вылезали из тренажёрного зала, не понаслышке знали,

что такое спарринги и драться умели. Они считали меня щенком, который с тявканьем бросился на волкодавов. И это была

их ошибка.

Да, внешне я не произвожу впечатление штурмующего укрепления танка, у меня средний рост и средняя комплекция.

Не сажусь на шпагат, не могу похвастаться растяжкой, не знаю хитрых приёмчиков. Но я всю жизнь дерусь и делаю это

самозабвенно. При этом на меня иногда находит настоящее бешенство. Я способен не чувствовать боли, биться до

последнего, до изнеможения, потери ориентации и самоконтроля. Мне плевать на жалость, на сострадание. Я бьюсь,

дерусь как машина.

Чтобы меня остановить, надо очень постараться.

А эти парни ... Они давно не встречали достойного противника, не осознавали, что загнанный в угол зверёк

способен на такое.

И я дрался. Самозабвенно, как никогда в жизни. Пока чей-то удар не разлучил меня с сознанием. И снова

наступила темнота, в которой нет звёзд и нет меня.

Просто чернильная мгла. Всеобъемлющая как Вселенная и такая же холодная, пустая и безразличная.

Глава 21

Пробуждение было не из приятных. Мужики проехались по мне сурово. Уж отколошматили так отколошматили, на

совесть. Странно, но никакой ненависти по отношению к ним я не ощущал. Скорее всего, потому, что своего добился:

Лило не тронули. Это я выяснил в первый момент. Во второй попытался сообразить где нахожусь и в каком состоянии.

Сначала я побаивался, что меня как шибко ретивого отправят в расход. Потом по вполне дружелюбным лицам

местных, склонившихся надо мной, стоило мне лишь очнуться и приоткрыть глазки, догадался, что расстрел отменяется.

Ну, или переносится на более поздний срок.

- А ты здорово машешься, - восхищённо причмокивая, сообщила ближайшая морда, которая принадлежала детинушке

лет тридцати с хвостиком.

Этот добрый молодец будто шагнул с картины 'Три богатыря', ещё два таких же нехилых габаритных ухаря обступили

меня с боков.

Чем их здесь кормят? Они ж, наверное, по ведру за присест съедают.

- Стараюсь, - выдавил из себя я, а сам осторожненько пощупал тело.

На первый взгляд ничего страшного. Царапины до свадьбы заживут, а синяков на мне всегда было больше чем у

собаки блох. Лишь бы ничего не сломали.

Вроде всё в порядке. По телу, конечно, будто каток прошёлся, но били ребята грамотно, можно сказать, жалеючи.

Это я когда берсерком становлюсь, ничего не чувствую, а потом, во время отходняка, волком вою. И ещё бы не выть:

каждый квадратный сантиметр туловища ноет со страшной силой.

Я едва сдержал стон. Ронять достоинство в глазах аборигенов не хотелось.

Крепыши, догадавшись о моих мучениях, вновь преподнесли стакан самогона. Да уж, такими темпами и спиться

недолго. Я всё же выпил до дна и поспешно вернул стакан хозяину, пока организм не скрутило. Самогонка была

термоядерной. Её действие мало чем отличалось от напалма. Но в итоге мне полегчало.

- Доктора позвать? - участливо спросил детинушка.

- А кто он у вас по специальности? - на всякий случай спросил я.

- До войны патологоанатомом работал, - уведомили меня.

Я нервно сглотнул. Крепыши, видя мою реакцию, засмеялись.

- Шутка. На самом деле он у нас мастер широкого профиля. Врач общей практики.

- То есть ни х ... не знает, - догадался я.

- Что поделать, - пожал плечами детинушка. - Другого у нас нет. Как на грех не нашлось. Пытались переманить к

себе с других станций, но везде облом вышел. Вот и лечимся у нашего коновала. Хотя жизнь заставила. Он теперь и

впрямь на все руки мастер. От всего лечит и сразу.

- Спасибо за предложение, - вежливо поблагодарил я. - Как-нибудь потом.

- Ты уж извини, что с тобой так вышло. Мы не сразу прочухали, что ты нормальный пацан, причём из поисковиков.

К нам всякие порой прибиваются.

- Так вы нас пропустите дальше?

- Да я бы с радостью отпустил, но не могу, - горестно вздохнул детинушка. - Мы сейчас с Центральной в игру

играем - кто кого крепче за яйца держит. А вы что-то вроде дополнительного козыря. Уж больно Генералу хочется

девицу, что с тобой причапала, себе забрать. Суетится, гадёныш. Всё звонками нас телефонными изводит, о ней

беспокоится. А мы его слегонца за жабры пощупаем.

- Шантажируете нами?

- Сечёшь! - обрадовался он. - Короче, в голову сильно не бери. Побудете у нас в гостях. А мы всё перетрём и

вас отпустим. Обращаться с вами будем хорошо, никого не обидим.

- А если не получится с Генералом договориться?

Детинушка захохотал. Отсмеявшись, положил мне правую руку на плечо и с гранитной уверенностью заявил:

- Не дрейфь, мужик. Выгорит у нас. Хочешь, я тебе наше хозяйство покажу?

- Хочу, - кивнул я. - Только сначала скажи, где девушка и парни с Одиннадцатой.

- Парни на хозработах. Им не привыкать на дядю ишачить. А девушку отдельно поселили. Она у нас объект

повышенной ценности и, соответственно, охраняемости. Другими словами, будет она у нас как у Христа за пазухой. Ну

что, пошли?

- Пошли, - согласился я.

Находиться в качестве разменной монеты никак не улыбалось, но пока что обстоятельства складывались так, что

дёргаться, не разведав обстановки, не имело смысла. Мы оползали практически всю станцию, заглянули в самые

отдалённые закуточки. Даже общественный сортир и тот не преминули навестить.

Немного погодя я сообразил, с чего это мне устроили столь насыщенную экскурсию. Меня исподволь подводили к

мысли, что лучше всего на моём месте было бы расслабиться и получать удовольствие. Эта станция и впрямь больше

походила на форт, нежели на мирное поселение. Удрать отсюда было невозможно. Единственный путь покинуть её - ждать,

когда твоё тело вынесут вперёд ногами, но я сразу отбросил этот вариант как неподходящий.

Удивил меня и собирающийся на поверхность отряд поисковиков. Обвешанные оружием ребята походили на

терминаторов из фильма. Более того, когда я узнал, что парни поднимутся не сколько ради того, чтобы доставить под

землю еду, медикаменты и прочие полезные вещи, а, в основном, чтобы поохотиться на мутантов.

- Вы что, с ума сошли?

Я обалдело уставился на спутника. Тот выждал паузу и пояснил:

- А чего тут такого. Прочешем район, сделаем его безопасным. У нас крепких ребят много. Им надо развеяться,

размяться.

- А если нарвётесь на скопление?

- Ну и что? - равнодушно протянул он. - В первый раз что ли? Покоцаем всех к такой-то матери. Специальную

технику задействуем. Это ваши наверху на 'Газелях' шастают, а у нас почти на бронетранспортёрах.

- Что, серьёзно? - изумился я.

- Чуток приврал, - признался он. - С бронетранспортерами это я, конечно, погорячился, но пара пикапов с

установленными станкачами у нас есть. Мы на них такого шороху наводим, только держись. Крошим к ядреней фени всё,

что ни попадётся.

- И часто вы такие автопробеги устраиваете?

- Да регулярно. Раза два в неделю точно, - сообщил 'экскурсовод'. - Если есть желание, присоединяйся. Завтра

ещё партия наверх пойдёт.

Я отрицательно помотал головой. Ну вас, ребята. То, что здесь собралась на редкость безбашенная команда, мне

стало ясно ещё в начале экскурсии. Теперь мои предположения только подтвердились.

И не то, чтобы мысль о прочёсывании поверхности была такой уж крамольной. Нет, определённая логика в этом

есть, но вот стоит ли переть на рожон исключительно ради удовольствия? Это меня и смущало.

То ли у местных до сих пор детство в одном месте играло, то ли таким макаром сбрасывалось напряжение, но им

явно нравилось гонять по улицам города, расстреливая городскую нечисть. И Бог им судья. У меня своих забот полон

рот.

Я закинул удочку насчёт встречи с Лило. 'Экскурсовод' артачиться не стал, привёл к гостевой, больше

напоминавшей номер в хорошем отеле. Я такие только на картинках видел. Мягкая мебель, ковры на стенах, музыкальный

центр. Если бы не охрана: два скучающих мордоворота, я бы назвал это место райским.

В отличие от меня, девушку погулять не отпускали. Всё же она была куда более ценным приобретением, поэтому её

тщательно охраняли.

Хватило одного взгляда, чтобы сообразить: освободить Лило обычными методами невозможно. Мордовороты хоть и

откровенно зевали, но службу несли практически по уставу, что сразу сводило любые шансы на побег к нулю.

Девушка мне обрадовалась. Вот только побыть наедине нам не удалось. На нас пялилось минимум три пары глаз, от

которых никак не укрыться.

- Здешние что-нибудь знают об альбиносах? - спросил я.

- Нет. Даже не подозревают.

- Может, стоит им рассказать? Вдруг отпустят взамен на информацию, - предположил я.

- Не думаю, - сразу спустила меня с небес на землю девушка. - Тут половина каких-то чокнутых. Ещё хуже, чем на

Одиннадцатой.

- Верно, - согласился я и поведал, как местные охотятся на мутантов.

- Я же говорила чокнутые, - резюмировала Лило, выслушав мой рассказ. - Везёт же нам на всяких ...

Она прикусила язычок, увидев настороженные лица охраны.

- Кажется, я сболтнула лишнего, - призналась девушка.

- Что за альбиносы, о которых вы говорили, - встрял в нашу беседу мой гид.

Не надеясь на понимание, я всё же поведал о возможной угрозе. Слушали меня внимательно, но, судя по всему, не

верили. Что же, понятно, пока сам не столкнёшься, не проникнешься.

Я предложил связаться с Одиннадцатой, услышать подтверждение от них, но гид лишь махнул рукой:

- Телефон не работает, а посылать гонца из-за ваших бреден никто не будет.

- Это не бредни. Это чистая правда. Гарпии-альбиносы, обладающие пси-способностями существуют и представляют

для всех нас серьёзную опасность, - вступилась за меня Лило.

Гид с сардонической ухмылкой выслушал её, а потом произнёс короткую речь, сводившуюся к тому, что даже если

такая гарпия существует и появится в поле зрения здешних бойцов, от неё мигом только перья останутся.

- У нас ведь как заведено. Сначала стреляем, потом думаем, - добавил он в конце. - Никакая тварь к нам в башку

влезть не успеет.

- Конечно не успеет, - подхватила Лило.

Гид благосклонно улыбнулся, а девушка продолжила:

- Ваши тараканы её просто туда не пустят.

Абориген разозлился. С него разом слетела маска благодушия.

- Вот, значит, что вы себе позволяете! - прошипел он. - Сдаётся мне, что человеческого обращения вы не

понимаете. Ладно, не нравится по-хорошему, будет по-плохому.

- Обожди, - попробовал его успокоить я. - Остынь немножко. Девушка не хотела. Она просто неудачно пошутила.

Правильно? - я повернул взор на Лило, но та упорно не желала мне подыгрывать и молчала.

- Ну и зачем? - с укоризной спросил я. - Оно того стоило?

- Неважно, - спокойно ответила девушка. - Нас не хотят слушать. Пусть пеняют на себя.

В итоге её оставили в гостевой, а меня вернули обратно. Если я правильно понял, выделенные мне персональные

хоромы раньше служили комнатой для разного рода служебного инвентаря. Теперь в нём отбывали наказание провинившиеся.

Утешало только одно: здесь было куда больше места, чем на губе Двадцатки. Я даже мог спокойно вытянуть ноги.

От нечего делать попробовал задремать, но из-за сильного перевозбуждения ничего у меня не получилось. Я был

порядком на взводе. Глупая выходка Лило выйдет нам боком. Не знаю, был ли мой гид шишкой на ровном месте или шишкой

во впадине, но определённо от него зависело наше будущее. И злить его точно не стоило.

Потом на меня нахлынули воспоминания, причём преимущественно детско-юношеского периода. Моя семья когда-то

жила неподалёку, лишь потом мы переехали в другой район. Не раз я спускался на эту станцию метро, ездил с друзьями

погулять по Невскому, побродить по музеям. Мне до дури нравились Военно-Морской и Артиллерийский.

Совершенно случайно нам удалось обнаружить на перроне самую настоящую аномалию - временной мешок. Не знаю,

знал ли кто-то о ней, кроме нас или нет, во всяком случае, мы всей компанией держали язык за зубами. Именно об этом

странном месте я и вспомнил, когда слушал у костра байки Егорыча.

Случилось это во времена сопливого детства.

У всех оно было разным. Кто-то жил побогаче, кто-то беднее. Но всех нас объединяло одно: мы воспринимали

подземную громадину метро как совершенно иной мир, живущий по особым законом. Мир необычный и притягательный.

Я балдел от эскалаторов уходящих на страшную глубину, от мраморных колонн, переходов, от порывов воздуха,

идущих из тёмных туннелей перед прибытием на платформу поезда. От старых вагонов с жёлтыми панелями на стенах,

голоса объявляющего: 'Осторожно, двери закрываются'.

Мне нравилось, как состав набирает ход, как в темноте окон вдруг проскакивают светлые огоньки ламп, я любил

мерный стук колес. Да что говорить ... было время, когда я мечтал стать машинистом и водить под землёй синие поезда.

Мне казалось, что лучше профессии просто не существует. Я был по-настоящему влюблён в волшебный мир подземелья.

Однажды мы с другом договорились о встрече на этой станции метро. Я пришёл чуть пораньше, прислонился спиной к

колонне и стал ждать. Друг запаздывал, и я откровенно заскучал. Достал сотовый и решил скоротать время за скачанной

игрой.

Наконец, приятель появился. Я не бросился ему навстречу, потому что порядком обиделся. Мог бы позвонить и

предупредить, что запаздывает, как все нормальные люди. Я бы тогда не летел сюда как угорелый, бросив все дела. Даже

интересную киношку по телеку не досмотрел.

Платформа пустовала, я был как на ладони. Близорукостью мой друг не страдал, так что найти меня не составило

бы большого труда. Приятель завертел головой и пошагал по перрону в мою сторону. Ага, обнаружил. Ну, давай, иди

сюда, соколик.

Устрою ему взбучку, подумал я. Не будет впредь эгоистом.

Дорогу ему преградили полная женщина в оранжевой куртке. Чтобы разминуться, друг подал вправо, женщина

поступила аналогично - только для неё это было слева. Друг попытался обогнуть с другой стороны и опять незадача -

тётка тоже не теряла времени даром, последовала за ним как зеркальное отражение. Они едва не столкнулись лбами. Друг

замер, оранжевая куртка тоже. Процесс застопорился. Они потоптались на месте, бросая друг на друга недовольные

взгляды, но никто не хотел уступать. Наконец приятель осторожно попятился назад, а потом ушёл чуть-чуть в бок.

Только после этих манёвров, им удалось разминуться.

Я прыснул. Ситуация в принципе естественная и довольно распространённая, но весьма уморительная для

наблюдателя со стороны.

Ладно, сейчас он подойдёт, вместе посмеёмся.

Друг прошёл буквально в полуметре, не заметив меня. Странно. Чего же это с ним? На рассеянного с улицы

Бассейной приятель вроде не походил. Задумался, наверное, замечтался. Бывает.

Грех не подшутить: пользуясь случаем, незаметно подкрадусь сзади и напугаю, хлопнув по плечу. Лишь бы

заикаться не начал. Хотя не должен, с нервишками у друга всё в порядке. Это учителя в школе из-за него валерьянку

пьют, а ему хоть бы хны.

Ну, держись!

Я оторвался от колонны, сделал шаг и обнаружил что друга... нет. Взял и исчез, хотя я был готов поклясться на

чём угодно, что видел его собственными глазами.

Я замотал головой. Ничего не понимаю, что за оптический обман? Только что друг топал по перрону, а потом -

бац! - и пропал. Может, мне это приснилось?

Убедившись, что всё происходящее не сон, я ещё минут десять недоумённо чесал репу. И вдруг глаза у меня

полезли из орбит. История повторилась: женщина в броской оранжевой куртке, приятель, пустившийся с ней в вынужденный

'танец'.

Ничего не понимаю! Ведь это всё уже было. Кто-то прокрутил у меня перед глазами одну и ту же киноплёнку. И это

не было обычное дежавю. Нет, что-то другое, которое трудно объяснить простыми словами.

Я словно заглянул в будущее. Ненадолго, всего на несколько минут, но факт остаётся фактом.

Взрослый поступил бы как-то иначе: привлёк к своему открытие внимание учёных, попиарился в газетах или по

телевидению. Стал бы героем на час. Но мы были детьми, с детскими запросами, детским мировоззрением и нормальной для

нашего возраста любовью к секретам и тайнам.

Я рассказал обо всём приятелю. Разумеется, он не поверил, но потом мы повторили мой опыт. Результаты его

поразили нас словно молния. Мы и выяснили, что возле одной из колонн образуется нечто вроде

пространственно-временного мешка. Другими словами, некая машина времени, позволяющая чуть-чуть приоткрыть завесу

будущего.

Мы договорились никому не рассказывать о своём открытии. Это была наша маленькая тайна, личная аномалия.

И сейчас она находилась неподалёку и, возможно, могла бы помочь мне и Лило удрать со станции, обжитой чересчур

самоуверенными и бесшабашными людьми. Осталось только придумать как.

И тут обстоятельства пришли нам на помощь. Хотя, лучше бы всё обернулось иначе.

Постапокалипсис на http://www.bookflash.ru/