Похищение его пары

Глава 4

Ханна рухнула на матрас лицом вниз, измученная, потная, невероятно сытая.

Не было никакого способа, чтобы стереть улыбку, она чувствовала, как та распространяется по ее лицу. Как же ей так повезло? Сильные чувства овладели ею, и ни одно из них не было на удивление неприятным. Нежные. Собственнические. Словно дом.

Джеймс накрыл ее сверху одеялом, слегка отодвинув в сторону, чтобы не раздавить, но оказался достаточно близко, чтобы она почувствовала желанную близость его теплого тела. Девушка не была готова разорвать контакт.

Тяжело дыша, Джеймс пробормотал ей на ухо:

— Ты в порядке?

— Более, чем.

Он убрал мокрые пряди волос с лица девушки, и она с благодарностью выдохнула, потому что у нее не было сил сделать это самой.

— Я сделал тебе больно? Я не хотел быть таким грубым. Обещаю, что так будет не всегда.

— Ничуть, — Ханна слегка хихикнула. — Ну, может быть, на пару секунд, но потом удовольствие взяло верх.

— Клянусь, ты больше не почувствуешь такой боли. В следующий раз твое тело будет принимать меня, как будто, так и должно быть.

В следующий раз. Хм. Сколько еще будет повторений? Ханна вздрогнула, подумав, что этот бог принадлежал ей только по расчету, что напряжение ситуации притягивало их друг к другу. Как только они приедут в Сиэтл, он, несомненно, вернется к своей обычной жизни. У него есть девушка? Ханна чуть не застонала.

— Что происходит в твоей голове, милая?

Нежные пальцы массировали ее спутанные волосы, слова Джеймса звучали почти урчанием ей в ухо. Он всегда такой ласковый? Разве мужчины не склонны отстраняться, убираться и отключаться после секса? Так она всегда думала.

— Хммм.

— Не двигайся. Я сейчас вернусь.

«А, вот видишь. А вот и оно».

Возможно, он просто был вежлив, когда они впервые… ну, в общем, впервые в ее жизни.

Однако несколько мгновений спустя Ханна была потрясена, обнаружив, что чьи-то нежные руки тянут ее на спину. Великолепные карие глаза улыбнулись ей, и теплая ткань успокоила ее лицо, прежде чем он провел дорожку между ее грудями и ниже. Она затаила дыхание, пока Джеймс раздвигал ее ноги и осторожно протер ее. Когда ткань коснулась клитора, она вздрогнула.

— Прости, детка. Я знаю, что ты чувствительна.

Ханна не могла поверить, что позволила ему сделать это, так внимательно разглядывая ее тело. Он даже опустился между ее ног, чтобы убедиться, что она чиста, и девушка вздрогнула под его пристальным взглядом, наблюдая, как Джеймс осматривает ее.

Солнце уже начало опускаться, оставляя лишь последние лучи оранжевого, красного и пурпурного оттенков, чтобы осветить комнату. Когда он успел выключить свет?

Закончив, он отложил полотенце в сторону и снова занял свое место рядом с ней, расстояние, которое должно было бы привести в замешательство, не принимая во внимание ее личное пространство, но каким-то образом Джеймс казался родным. Ее обмякшее тело требовало, чтобы он находился как можно ближе.

— Так устала… — девичьи глаза закрылись.

— Я знаю, детка. Спи.

Он поцеловал ее в висок, задержавшись на долгое время, глубоко вдыхая.

Ханна уснула, но могла поклясться, что слышала, как он пробормотал «Моя» в последние минуты ее просветления.

Джеймс был самым счастливым ублюдком в мире. Он смотрел на лежащую под ним добычу и благодарил бога, что звезды сошлись, когда Максвелл Стоун выбрал его, чтобы забрать свою дочь.

Он выбросил из головы мысли о предстоящем противостоянии. Он не мог думать о том, как разозлится этот человек, когда они приедут, потому что был слишком занят, думая о своей удаче и планируя, как он возьмет ее в следующий раз.

Обычно Джеймсу требовалось очень мало сна для отдыха. Несмотря на то, что он смертельно устал, когда они приехали в отель, его усталость была результатом напряжения, вызванного вдыханием ее запаха в течение целого дня. Он приходил в себя, лишь немного вздремнув. Однако Джеймс знал, что женщины нуждаются в большом отдыхе во время спаривания, поскольку их тела претерпевают трансформацию во взрослых волков.

Он нахмурился, когда подумал обо всем, чего Ханна не знала, в первую очередь потому, что он был слишком сексуально озабоченным ублюдком, чтобы ввести ее в курс дела, прежде чем овладеть ею. Вспомнив свой разговор с Мередит, Джеймс напомнил себе, что Ханна понятия не имеет, что она волчица. Должно быть, очень редко женщина-оборотень не знает о своем виде и его последствиях в возрасте Ханны. Неслыханно. Это могло произойти только в том случае, если она выросла вне стаи. Как и в случае с Ханной. Теперь ей предстояло пройти через это изменения, и угадайте, кто ей поможет?

Она застонала во сне и еще теснее прижалась к нему.

Рука на ее лбу доказала то, что он уже знал правду, температура ее тела поднималась. Он не был уверен, сколько времени займет это изменение и как долго оно продлится.

Нуждаясь в стойкости и силе, чтобы встретиться с Ханной лицом к лицу, когда она проснется, Джеймс закрыл глаза, чтобы присоединиться к ней во сне, обещая, что всего несколько минут дадут ему отдых.

— Мы не пользовались презервативом, — слова просочились в его полубессознательное состояние. Разве он только что не закрыл глаза?

Ханна.

Джеймс рывком проснулся. Темнота заполнила комнату. Очевидно, он спал дольше, чем несколько мгновений.

— Джеймс? — она прижалась к нему. — А что, если я беременна? Я была так поглощена моментом, что мне было все равно. О чем я только думала?

Неужели это все, о чем она могла думать? Ну и что с того, что она беременна? Он был бы горд, взволнован, увидев ее беременной его ребенком. На самом деле, не мог дождаться.

— Дорогая, мы решим эту проблему, когда она появится.

Ханне нужна была человеческая уверенность прямо сейчас, пока ее самообладание не лопнуло, будто мыльный пузырь.

— Ты даже не вышел из меня.

У этой женщины только одна мысль.

— Нет, не вышел…

— Серьезно, Джеймс. Это очень важно.

Ханна села и посмотрела на него. Неужели она понимает его так же хорошо, как он ее? Сколько времени потребовалось, чтобы приобрести эту способность?

Прочистив горло, Джеймс задумался, как ответить на ее беспокойство. Девушка смотрела на него так пристально, что, должно быть, видела гораздо яснее, чем до их спаривания. Неужели она не понимает всей ситуации?

— Ханна, я не пытаюсь быть самодовольным, но мы не можем изменить прошлое. Я не шутил, когда сказал, что никогда не покину тебя. Пожалуйста, давай пока выкинем это из головы?

Он нежно притянул ее к своей груди, прижимая ее губы к своим.

Когда она не отстранилась в раздражении от его уклончивого ответа, он поцеловал ее. Поцелуй, который быстро перерос в страстный. Его член превратил простыню в палатку. Когда же этот парень будет удовлетворен?

Мягкие, сексуальные стоны Ханны заполнили тишину, когда она начала всерьез целовать его, покусывая шею и грудь. Она нашла тугой сосок и сжала бутон между губами, прежде чем прикусить его зубами, сводя его с ума.

Джеймс подмял ее маленькое тело под себя и взял верх, прижавшись губами к ее губам, требуя входа. Ханна скользила пальцами по всему его телу, проникая везде, куда только могли дотянуться ее руки, вверх и вниз по его торсу и ягодицам. Ее гибкие пальцы танцевали и скользили по его коже, сводя Джеймса с ума, вызывая мурашки, возбуждая каждую клеточку его тела, они дразнили его.

Поставив одну ногу между ее ног, Джеймс прижался бедром к горячему лону, издавая сдавленный стон удовольствия.

Ноги Ханны широко раздвинулись, притягивая ближе. Ее голова откидывалась назад и вперед.

— Боже, мне так жарко.

Лицо ангела, глаза полуоткрыты, волосы разметались по подушке.

Джеймс потянулся, заменил бедро рукой и погрузил палец в ее сердцевину. Она уже была такой влажной и готовой для него, ее бедра приподнялись, требуя освобождения.

Когда он позволил еще двум пальцам соединиться с первым, повернул руку и провел тремя по ее точке G, Ханна чуть не упала с кровати.

Она была такой невероятно отзывчивой. Будет ли так всегда?

Джеймс подтянулся и сел между ее ног, чтобы посмотреть на зрелище, открывшееся перед ним, когда девушка кончила. Свободной рукой он сжал свой член, крепко вдавливая большой палец в щель головки, чтобы не выстрелить спермой, пока он наблюдал, как его пара кончает.

Однако это было почти невыносимо, когда Ханна неожиданно поднесла свои изящные пальчики к груди и повертела между ними соски. Она даже перестала вертеть головой и впилась в него взглядом.

А потом она кончила под ним, и Джеймс невольно взглянул на нее, наблюдая, как любимое тело поддается его.

Шли минуты, пока девушка медленно расслаблялась от оргазма. Ее ноги обмякли, широко раскрывшись перед его блуждающим взглядом. Он запоминал, как выглядит все ее тело, начиная с сосков, на самой совершенной груди, которую он когда-либо видел, и кончающей киской, пропитанной ее выделениями и все еще пульсирующей вокруг его пальцев время от времени. Киска Ханны была впечатляющая, выбрита во всех нужных местах, оставлено только тонкая линия волос, указывающая на капюшон ее клитора.

Позже, при свете дня, он томно возьмет ее в рот, наслаждаясь ароматом и впитывая каждую складочку между ее ног. Выйдет ли ее клитор из-под капюшона сам по себе, когда она будет достаточно возбуждена? Или ему придется оттянуть капюшон назад пальцем?

Словно услышав его мысли, Ханна ахнула, и маленький комочек запульсировал под его взглядом.

О… боже мой. Она уже могла слышать его мысли.

Он резко перевел взгляд на нее, Ханна лежала, замерев, затаив дыхание. Когда она отпустила его, ее слова были совершенно неожиданными. Возможно, она не до конца понимала, что на самом деле слышала его планы на будущее в отношении ее тела.

— Мне нужно попробовать тебя на вкус.

Член Джеймса вытянулся по стойке «смирно», все еще лежа в его руке. Он застонал от удовольствия и подождал лишь мгновение.

— Ты уверена?

— Никогда в жизни я ни в чем не была так уверена.

Ханна села, вытянув ноги. Она по-кошачьи подползла к нему и снова прижала его к кровати. Ничто не могло остановить ее. Сила девушки заключалась не в размерах, а в требовательном взгляде.

Джеймс растянулся под ней и с благоговением наблюдал, как она взяла его пульсирующую длину в руку, осматривая ствол со всех сторон, прежде чем накрыть его своим ртом. Джеймс вцепился в простыни по бокам, когда случилось неожиданное.

Ханна не стала облизывать кончик и водить языком по верху и вниз по бокам. Она втянула его прямо в свое горло без всякого предупреждения и начала движение в ритме, который в мгновение ока доведет его до оргазма, давление было совершенно идеальным, ее губы, казалось, знали, что делать и когда.

Никакая мысль в голове не укладывалась. Почему она так уверена? Так несомненно точна в отношении его потребностей?

Стоны лились из его рта, пока Ханна терзала головку, почти полностью прихватывая зубами, мягко задевающими ее кончик, только чтобы подарить ему рай.

Снова и снова, читая его мысли, она сосала. Идеально.

Его ноги напряглись. Джеймс долго не протянет.

Когда он потянулся к ее голове, чтобы отстранить и не задушить, она схватила его за руки и потянула на себя сильно и глубоко.

Джеймс выкрикнул ее имя и выстрелил спермой ей в горло.

Девушка даже не вздрогнула, глотая каждую каплю, не останавливаясь. Она облизала его все еще твердый член и яйца, чтобы убедиться, что ничто не ускользнуло от ее жадных губ.

— Ммм, ты восхитителен на вкус.

Совсем не то, чего он ожидал от новичка.

— Откуда ты… знаешь как?

Ханна взобралась на его торс, нависла над членом и пристально посмотрела ему в глаза.

— Понятия не имею, но что бы ни наполняло мою голову этой мыслью, оно также требует, чтобы я сделала и это, — не останавливаясь, она нависла над Джеймсом, насаживаясь на его длину. — Боже, как хорошо, — ее голова была запрокинута назад, а пышные груди Ханны покачивались перед ним.

Сердце мужчины чуть не выскочило из груди, когда он потянулся, чтобы схватить колышущиеся полушария и сжать их своими ладонями.

— Ты даже не представляешь.

Движение, Джеймс поднял свой таз навстречу, и Ханна опустилась на него снова, трясь своим клитором о кожу мужчины.

Она была самым красивым существом на Земле, и он был рад, что может наслаждаться каждым моментом их соединения.

— Боже… так хорошо. Я не могу… недостаточно.

Ханна нахмурилась от разочарования, и Джеймс протянул руку между ними, чтобы потереть клитор одной рукой, а другой сжал сосок. Большинство женщин сочли бы давление, слишком сильным, очень сильным, но удовольствие и боль оказались совершенно правильными для Ханны. Она громко застонала и выгнула свою грудь, требуя большего.

Увеличив скорость, Ханна снова и снова нависала над ним, и Джеймс наслаждался ее предоргазменным состоянием. Его щеки вспыхнули, когда он подумал, что девушка вся принадлежит ему, эта нуждающаяся, сладострастная, сексуальная богиня.

Когда Ханна слегка наклонилась вперед, Джеймс убрал свою руку от клитора, сжал оба соска одним последним сильным движением, а затем потянулся к бедрам. Он осторожно раздвинул ее мягкие половинки попы и исследовал вход в ее задницу, зная, что она от этого улетит за облака в одно мгновение, когда он войдет через запретное отверстие.

У него не было и шанса. Как только он едва коснулся колечка мышц, все ее чувства обострились, и Ханна, будто вышла из-под контроля, застонав сквозь стиснутые зубы, в то время как ее киска быстро пульсировала на его длине.

Невероятно, но даже несмотря на то, что он кончил всего несколько минут назад и не мог сосредоточиться на себе с того момента, как она его оседлала, видение перед ним заставило Джеймса перелететь через край вместе с ней, его глаза на мгновение остекленели, когда он кончил.

Даже его ноги дрожали от неожиданной разрядки.

Голова Ханны упала вперед, в то время как ее киска продолжала судорожно сжиматься вокруг его ослабевшего члена. Он понял, что ее волосы намеренно закрывают лицо. Он чувствовал, как от нее волнами исходит смущение. Почему сейчас, после всего, что они сделали сегодня вечером?

— Детка, это было так прекрасно, — заверил он ее.

Она должна верить в себя, владеть своей сексуальностью. Требовать от него всего, в чем нуждалась, когда ей это было нужно. Он должен был убедиться, что Ханна знает об этом.

Ханна отстранилась от него и перевернулась на спину рядом с ним. Ее ноги непроизвольно задрожали.

Его член выскользнул из нее, все еще полутвердый, хотя, мужчина кончил дважды. Вниз, мальчик. Ей нужно время, чтобы прийти в себя.

— Что? — Ханна вздрогнула.

Неужели она снова услышала его мысли? По ее растерянному выражению лица он заключил, что да, хотя она, возможно, еще не совсем поняла его. Джеймс отвел взгляд, понимая, что ему нужно научиться контролировать мысли, исходящие из его головы, иначе он рискует напугать ее до смерти.

Взяв себя в руки, Джеймс обернулся и увидел, что Ханна закрыла лицо рукой, прикрыв глаза. Другая ее рука была под грудью.

Он быстро притянул девушку к себе и крепко обнял.

— Я… Что, черт возьми, со мной происходит?

Он едва мог расслышать ее слова, бормотание напротив его груди, но ее мозг кричал их громко и ясно.

— Ты не та девственница, которая бросается на первого мужчину, чтобы возбудить его, как какая-нибудь шлюха.

Джеймс потянул ее на себя, а затем приподнял девичий подбородок и заставил посмотреть ему в лицо.

Сурово взглянув на нее, он начал с того, что упрекнул ее за подобные мысли.

— Ты не шлюха. Ты сексуальная, великолепная волчица… в брачной лихорадке.

Один ответ.

Джеймс затаил дыхание, но Ханна смотрела на него, пока не начала хихикать.

— Это, кажется, подводит итог. Волчица в брачной лихорадке. Я никогда не слышала, чтобы так говорили.

Черт. Она не приняла его всерьез. Новая тактика.

Джеймс сел и притянул Ханну к себе на колени, прижимая ее у себя между ног. Он сложил подушки позади себя и прислонился к изголовью кровати.

Прочистив горло, он начал снова.

— Вообще-то, дорогая, я говорю серьезно. Мы — волки. Все мы: твоя семья и моя. Оборотни.

Ханна замерла на мгновение, а затем выпрыгнула из его хватки и вскочила с кровати, тяжело дыша.

— Волки? Оборотни? Ты что, совсем из ума выжил?

Он чувствовал запах ее страха, ее недоверия.

Она медленно попятилась, впиваясь в него взглядом.

— Ты не шутишь? — Ханна оглядела комнату, отыскивая свою одежду. — Хм… пожалуй, я оденусь.

В голове у нее проносились мысли о том, какой он сумасшедший и что ей нужно бежать. И Джеймс слышал каждое слово.

Ханна подобрала одежду, прежде чем быстро направиться в ванную.

Он отпустил ее. Ей нужно время, чтобы собраться с мыслями.

В душе включилась вода, и он съежился, поняв, что она хочет смыть его запах с себя, отделить себя от его идиотских представлений.

Он откинулся на матрас и глубоко вздохнул. Как скоро она обратится? Сколько времени пройдет, прежде чем горячка возьмет верх? Это могут быть минуты или часы. Каждая женщина реагирует на обращение несколько по-разному. Мог ли он уже проникнуть в ее мысли, успокоить ее?

— Ханна, детка. Все нормально.

Прислушиваясь к каждому ее движению обостренными чувствами, он понял, что добрался до нее, когда она остановилась и со стуком уронила мыло на пол ванны. Занавеска в душе распахнулась, заставив его съежиться, когда металлические кольца заскрежетали по перекладине. Он представил себе, как она оглядывает комнату, чтобы убедиться, что он не вошел через запертую дверь.

— Почему бы тебе не присесть и не понежиться в ванне, пока ты не упала?

— Почему бы тебе не убраться к чертям из моей головы и не перестать сводить меня с ума, — насмешливо ответила она, не открывая рта, все еще уверенная в том, что она единственная, кто участвует в этой маленькой беседе.

— Я заключу с тобой сделку. Ты лежишь и хорошенько отмокаешь, а я буду держать свои мысли при себе в течение получаса. Договорились?

Ему ответил только шум воды.

— О, еще одна вещь, прежде чем я «уйду». Добавь немного прохладной воды, твоя температура повышается, не хочу, чтобы ты перегрелась.

Ханна громко выключила душ, позволяя воде течь из крана в ванну. Когда из ванной комнаты больше не доносилось никаких звуков, он расслабился. Девушка последовала его совету.

И что теперь?