Похищение феи. Ночной и недоброй!

Глава 27

Надя

Сквозь упоительный сон прорываются голоса. Полушепот будоражит сознание. Не соседи, нет, скорее всего, кто-то просто забыл выключить радио. Старое, допотопное, которое ещё способно поймать волну далёкой радиостанции. Такими пользовались раньше, в блокаду. Да и потом… Напоминающее мерцанием единственной лампы-глаза живого монстра, возможно, даже динозавра. Вот и тут точно такой же шелест. Голоса. Неизведанные мотивы странной речи, шорох одежд. Но разве радио способно передать эти звуки? Нет. То должно быть просто помехи. Как жаль просыпаться, опять опаздываю на работу, раз уж выспалась, кажется. И все же потягиваюсь, разлепляю невероятно лёгкие веки. Сколько же я спала, раз пробуждение далось так легко? Вкрадчивая мысль — последнее, что мне досталось от сладкой неги. Обмираю от ужаса на долю секунды. Люди кругом. Чужие, незнакомые, опасные. У каждого на поясе висит по кривому мечу. Их много. Удивительно много. Я лежу, прикрытая не пойми чем. Не то шкурой, не то меховым одеялом. Все события прошлого дня встают в памяти каскадом плёночных слайдов. Виктор, неуместное, да и ненужное предложение брака. Соблазн грядущих богатств. Только ответь согласием, и все горести жизни останутся позади, а впереди? Впереди несвобода. Людовик, ворвавшийся таинственным вихрем. Раскидавший охрану как кукол. Стреляли. Барон точно был ранен, как будто в плечо. Боевик, да и только. Он выхватил меня, закинул себе на плечо. Ласковое касание. Нежное, теплое, крупные пальцы зарылись мне в волосы, ласковый шепот, обещающий защиту и надёжность. Провал.

— Убью гада! — крикнула почти в голос и зажала рот собственною рукой. Меня похитили. Надо собраться, вспомнить все то, чему нас учили. Стюардесса не просто прислуга в салоне самолёта. Я умею и знаю, как нужно себя вести при захвате террористами воздушного судна. Всех этому учат. Меня тоже учили. Нельзя быть резкой и дерзкой. Нужно, напротив, казаться покорной, согласной со всем. Выждать момент и… И сбежать. Где я, черти возьмите, Людовика! Придурок! Богач! Решил, что ему дозволено все! Пусть только попадется мне в руки!

Комната богато украшена. Нет, это даже не комната, парадный зал дворца. И я посреди дорогого убранства лежу на столе. Конец тебе, барон. Дай только добраться руками до твоей шеи! Голову откручу точно! Загрызу! Убью!

— Пгргвр? — учтиво поклонился мне мужчина. Вот что на такое ответишь? Остаётся только улыбнуться и потупить глаза.

А надо освоиться. Осмотреться хотя бы. Комната, бесспорно, огромная, но окон в ней нет. И потом, где я? Джошуа много раз рассказывал мне о Конго! Волосы сами собой зашевелились на голове. Не может быть! Таможня, паспортный контроль, да и вообще! Или может? Взглянула на лица охранников. Все как один темнокожие. Ещё и лица посыпаны густенько так золотой пудрой. Слов нет. Приличные точно закончились. Все!

Звякнул колокольчик. Угу. Тот, что стоит поближе, в него позвонил. Интересно бы знать, зачем ему это понадобилось? О! Распахнулись широченные двери. Со всех ног ко мне, или всё-таки не ко мне? Нет, похоже, ко мне, бежит толпа девушек. Красивые, ничего не скажешь. Только фиолетовые! Не иссиня-черные, какими иногда бывают жители Африки. Именно фиолетовые с голубизной на лице. И волосы так интересно собраны на затылках. Красные такие волосы, скрученные в спирали. Мысленно я завыла. Улыбаемся, Наденька. Усиленно демонстрируем беззащитный вид. О голове Людовика, водруженной на кол, подумаем позже.

Охранники, будто по команде, брызнули в сторону стен и ко мне развернулись спинами. Уже легче. А это что сюда тащат? Корыто? Они что, совсем обалдели? Я, конечно, знаю, что на этом континенте проблемы с водой. Но не на столько же? Или настолько? И потом, корыто подозрительно круглое. Так, вот и ведра волокут. Вода в них даже парит. Подозрения начинают обретать плоть. Я не Кук! И вариться не собираюсь! Вам этого Джошуа не простит!

Горячую воду плеснули в медный котел. Сверху сыпанули щедрой рукой приправ и кореньев. Ну хоть костер не развели. Да и на потолке вроде бы нет копоти, только позолота. Но может, оттерли? И потом, то, что здесь нет водопровода вовсе не говорит об отсутствии электричества. В котел может быть вмонтирован тэн, зачем, конечно, меня похищать ради супа? Но от Людовика можно ожидать и не такого. Демон его побери! Сволочь!

— Гвгрпавпо?

Ни слова не поняла, а девушки ко мне уже вовсю тянут ручки. Пытаюсь отбиваться. Напрасно. Платье не то само слетело, не то его аккуратно разрезали. Осталось только белье. И того мало. Под белые ручки меня тащат к котлу. Я упираюсь, пятки скользят по полу, царапаюсь изо всех сил.

— Убью гада! Чтоб он этим супом подавился! Людовииик! Сволочь! Джошуа!

Голоса девушек становятся похожими на щебетание птиц. Меня подхватили под локти и приподняли над водой. Правая пятка первая пала в неравной схватке. А ничего так, тепленькая. Ух! Зачем же так резво опускать было? Две девушки держат, ещё четыре моют. Ничего так, приятно. И волосы разобрали. И спинку трут. Уф. Не сварили, уже хорошо. Мимо проплыл синий корешок, напоминающий формой сушёную морковку. Точно не сварят? Нет, ну курицу же не в супе моют, а как-то заранее, верно?

Хотела бы я знать, на что способен барон. На насильника он на похож. Но если он так распорядился меня подготовить для близкого знакомства, назовем это так, то зря. Пожалеет!

Девушки воркуют, песни поют, народные, кажется. Ненавижу! Ещё три появились. Полотенца несут. Раскинули что-то вроде ширмы вокруг купальни, наконец — то вынули меня из воды. Стащили белье. Нет, ну не гадство? Хорошо хоть не порвали… А это-то что? — с великим подозрением я уставилась на ночную рубашку длиной до пола. Кружев не счесть! Они действительно думают, что я дам на себя это надеть и вприпрыжку понесусь к Людовику?!!! Что?! Панталоны? Издеваются, да? Нет, голой я ходить конечно не буду! Черт! Впихнули-таки в странный наряд. Мы так не договаривались! Поверх мне предлагают накинуть бальное платье. Нет, ошиблась не бальное. Слишком уж оно простое для балов. Зато очень широкое, и цвет абсолютно дурацкий. Бежевый. Да и качество оставляет желать лучшего. Фыркнула, платье сразу же унесли. Давно бы так. Волокут уже другое. Зелёное, переливчатое, шитое из набивной ткани. Золотая нить образует на нем хитрый узор, переплетаясь с камнями. Очень похоже на траву и цветы. Ладно, так уж и быть, его я надену. Уговорили. Йух! Весь воздух вышел из груди наружу. Затянули тесемки. Ребята, талия, вообще-то у меня и так была тонкая! Извращенцы, честное слово. Ноги обувают в мягкие туфельки, лишенные каблука. Приволокли откуда-то мягкий пуф. Деловые у барона здесь слуги. Шустрые очень. Казалось бы, только усадили, а волосы уже стали абсолютно сухими и собраны на голове в аккуратный пучок. Нет, не в пучок. Девушка подала зеркальце. Вот только отразилась в нем совершенно точно не я. Небесное создание. Жемчужная кожа с перламутровым блеском и светится, длинные подвитые ресницы роняют тени на щеки, мягкие губы искажает коварство ухмылки. Взгляд огромных глаз пугает. Он обещает негу и страшную смерть. Будто их возможно свести воедино. Зелёное платье служит оправой, украшением изящного тела. Соблазнительное, закрытое, делающее фигуру, что надёжно скрыта под ним, ещё более желанной, даже выреза декольте нет у этого платья. И волосы. Черные кудри прибраны под невесомый ободок диадемы.

Выцарапаю глаза барону, как только появится. Не дам на себя даже смотреть. Если он надеялся меня купить за платье и домашнее спа, пусть удавится!

Девушки не дают и минуты покоя. Меня подхватили под руки и куда-то ведут. Охрана следует позади. Ещё несколько человек движутся по бокам от меня. Неприятно и откровенно пугающе. Ещё один зал. Здесь все двери открыты, окон много, на них нет решёток. Вот только подойти близко мне не дают. Но даже отсюда, из середины комнаты, я успеваю охнуть от того, что нас окружает. Не Россия. Разве что, Приэльбрусье? Может быть, Адлер? Нет, совсем не похоже. Горные склоны, бескрайние изумрудно-зеленые долы, ярко-синее небо, пугающе близкие облака. Дом, или дворец, мне пока не понятно, раскинулся на горном плато. Пожалуй, только теперь на меня обрушился весь ужас от положения дел. Барон просто выкрал меня как понравившуюся игрушку, похитил, даже мнения моего не спросил. Просто закинул на плечо и утащил к себе в логово. Может быть, вообще что-то вколол. Не сама же я отключилась? Нет, не сама. Повезло ещё, что вообще очнулась. И что теперь будет? Станет играть. Развлекаться. Для чего ещё похищают девиц и наряжают в красивые платья? Вот урод! Нет уж, с собой я ему так поступить точно не дам. Интересно, как мы пересекали границу. В Пулково меня точно должны были увидеть свои! Ну хоть кто-то! Почему не сообщили в полицию? Что Людовик им наплел? Денег дал? Скорее всего, и притом много. Очень много… А таможня? Паспортный контроль? В какой я, хотя бы, стороне мира? Юг, север? Действительно, в Конго? И как отсюда сбежать? На чем добраться до дома? Очевидно, на самолёте. Сюда меня, скорее всего, привезли на чартере или бизнес-джетом. Значит, где-то есть и аэропорт, а там наверняка дежурит полиция. Только сомневаюсь, что она не подкуплена. Может, поезда ходят? Мне бы хоть выяснить, где я и куда-то попасть!

Смирение. На лице должно быть написано только оно. Никаких резких движений. Не стоит злить охрану. Тише. Ты ведь умеешь и знаешь как себя вести с террористами. Уговариваю себя, выходит довольно неплохо.

— Вормиоа, — тянет меня за локоть девушка. И ещё зал? Нет, этот особняк и вправду огромен. Паркетом выложен пол, цветная скатерть свисает с небольшого стола. Тарелки, блюда, кувшины. Все сияет в лучах восходящего солнца, бьющего из окна. Стул, правда, только один. Людовик собрался завтракать, глядя на меня? А я стоять буду и создавать красивый вид? Буду. Чтобы сбежать, придется какое-то время изображать покорность. Да и Джошуа нельзя напугать. Уж он-то точно ни в чем не виноват.

Стул отодвинули. Так? Это что, все для меня? И ваза с засахаренными цветами, и горка десерта и тысяча разных канапе? Ладно. Хотели бы отравить, не стали бы расходовать столько еды. Отсутствием аппетита я никогда не страдала, а, наоборот, страдала от вечной диеты.

Белый шарик, наколотый на вилку, напомнил одновременно и сыр, и крем и что-то ещё непривычное. В середине обнаружился кусочек мороженого. Довольно приятно. Моллюсков я не слишком люблю. А там что? — потянулась рукой к сырной тарелке. Голос с другой стороны просторного зала меня напугал. Слишком громкий, внезапный и очень глубокий.

— Приятного вам аппетита, госпожа фея.

Вилка выпала из руки и звякнула о паркет. Служанка тут же всунула в пальцы другую.

— Благодарю, вы очень любезны, — не рискнула слишком долго рассматривать бородача. Только мимолётно отметила рабочие джинсы, грубые ботинки, нелепую шапку на голове.

— Его светлость распорядился нарядить вас и проследить, чтобы вы поели.

— Благодарю. Могу я узнать, где нахожусь?

— Замок его светлости. Меня пригласили, чтобы прояснить один вопрос. К огромному сожалению, вы пока не владеете языком. Я же свободно говорю на русском, довольно часто доводилось бывать в Воронеже благодаря темнейшей ведьме и Портальному дому.

Портальный дом. Знакомое словосочетание. Что-то я про него уже слышала. От кого? Красивая легенда, которую рассказал мне таксист, родом из Узбекистана или джинн? Во второе предположение я охотно верю.

— Что вас интересует?

— Барон приказал следить за вами с особым пристрастием, исключая малейшую возможность побега. Охранять со всей возможной тщательностью, — мужчина переступил с ноги на ногу. Видно, что говорить дальше ему не слишком удобно. Подожду, пожалуй. Вон персик так и просит, чтоб его укусили за мягкий бочок. Спелый, сочный. МММ.

— Чудесные блюда, передайте спасибо повару от меня.

— Я хотел уточнить, в каком качестве вы находитесь при бароне? Он пленил вас как преступницу? Или добыл в качестве трофея? Может быть, вы его полюбовница?

— Кто?

— Просто никогда раньше, имея законную супругу, да будут долгими ее годы, он не приглашал девушек необременительного нрава в свой замок. Тем более теперь, когда лучшее женское крыло привели в порядок, очевидно, супруга вот-вот вернётся сюда. Слуги не знают, где вас размещать. В темнице или в комнатах.

— Я гувернантка Джошуа. Была гувернанткой.

— Гувернантка? — голос мужчины дрогнул, — Гувернанток не похищают драконы. Разве что вы очень понравились нашему сокровищу, юному наследнику. Я передам, чтобы вас разместили на этаже слуг.

— Благодарю за любезность, — я потянулась к бокалу с напитком, но внезапно почувствовала укол в руку. Будто кто-то ужалил в запястье. Кто знает, какие насекомые тут водятся. Отогнула рукав. Так! Этой дряни я на себе ещё не видела. Татуировка, значит? Красивая. Ничего не скажешь! Вот только как он посмел распоряжаться моим телом? Я просила? Я, может быть, разрешала?

— Убью гада! — зло прошипел а я, забыв о собственных намерениях держать характер в руках до поры до времени. Может, не расслышали? Подняла глаза на собеседника. Тот весь белый. Смотрит то мне в глаза, то на руку, выражение лица никакому анализу не поддается. Припадок у него, что ли? Или думает доносить ли хозяину о моих словах?

— Простите, леди. То есть, я хотел сказать, госпожа. Никто бы не посмел вас обидеть, — глубокий вдох. Слишком внезапный и резкий. Астматик? Похоже на то. Или чем-то очень испуган, — Позвольте мне взглянуть на вашу отметку.

— Смотрите! — вытянула я руку вперёд, — Очевидно, Людовик расстарался?! Что означает этот цветок?! — пошла я в атаку. Пока мужчина растерян, он хоть что-то мне скажет!

— Я такого не видел никогда. Это клеймо истинной любви. Редчайшее. Примите мои поздравления, госпожа.

— То есть барон меня ещё и клеймил? Как скотину?

— Простите, я должен пригласить… Одну секунду. Женское крыло готовили, конечно же, для вас. Слуги ошиблись. Извините меня, госпожа, — пулей вылетел из зала мужчина и вернулся обратно спустя пару минут. Но уже не один. И снова мурашки забегали табунами по моей коже. Высоченный, как Эрлик, острая бородка служит украшением восточного лица. Смуглая кожа, нарядная слишком яркая для мужчины одежда. Пронзительный взгляд. Опасный и очень. С таким встречаться один на один в подворотне точно не стоит.

— Позвольте Алсану взглянуть на ваше запястье.

— Да, конечно, — протягиваю я руку вперёд. Лучше не спорить, по крайней мере, пока. И так напрасно дала волю гневу, идиотка! Хочешь улизнуть — молчи и прикидывался спокойной дурехой. Нельзя сверкать глазами, нельзя!

Алсан навис надо мной, склонился к запястью низко, высматривает что-то в узоре тонких линий, поводит кончиком тонкого носа, чуть не касается смоляной бородой моей же руки. И внезапно падает, как подкошенный, на колени. Голосит на своем языке. Так же резво поднимается, взмахивает рукой. Охрана выбегает из зала. Мы остаёмся почти наедине. Горстка служанок за моею спиной и эти двое мужчин.

— Аслан просит простить нас за неуважение, по недомыслию оказанное столь значимой персоне. Теперь охранять и беречь вас будет он сам. Лично. Никто не посмеет нарушить покоя истинной любви нашего господина.

Я ошалело поднимаюсь из-за стола. Что за бред здесь творится? Бедная мама Джошуа, жена Людовика. Отчего-то мне становится жаль эту женщину. Почему все решили, что я займу ее место в постели барона? Так не будет. И мне никто не указ. Почему ее комнаты отдадут мне? Я просила? Я хотела этого? Бурчание Аслана вырывает из потока мыслей. Я опускаю к полу глаза. Нельзя показать характер, если хочу сбежать. На миг становится дурно. Там, где я предполагала увидеть мужские ботинки, лишь дымка. У моего нового охранника попросту нету ног! Он висит в воздухе. Парит, я бы даже сказала.

— Кто вы?

— Аслан джинн, госпожа. И он был бы счастлив показать вам окрестности замка.

Окрестности. Разум отчаянно цепляется за нужное слово. Я должна осмотреться здесь. Прогулка — это отлично. Подумаешь, нету ног. Висит же он в воздухе как-то! А уж как именно, не мое дело. Черт! Каким ветром меня во все это занесло?!

— С радостью, — киваю я, не поднимая головы. Ног, и вправду, у него нет. Или есть? Одна, вроде бы, появилась наружу из дымки и даже обута в туфлю. Пола, правда, не касается, но разве это так важно? Черт. У меня даже кружится голова от переизбытка эмоций. Немного.

Мужчина руки не подал, наоборот, даже отошёл немного подальше, боится он меня что ли? Хорошо ещё переводчик вместе с нами пошел, сейчас чуточку справлюсь с чувствами и смогу задавать вопросы тем самым, приветливым, хорошо поставленным голосом, профессиональным.

Галереей мы пошли к выходу. На стенах сплошь висят портреты. Мужчины и женщины смотрят на нас свысока. Могли бы и пониже повесить, было бы лучше видно. Неужели Людовик? Нет, просто кто-то на него очень похожий.

— Барон Рудольф, — сообщил Аслан через переводчика, уловив мой интерес, — дедушка нашего господина, — при этих словах он отвесил портрету поклон. Забавный обычай. Вон и сам барон и, очевидно, его мать и сестра. Портреты висят здесь очень близко друг к другу. Или это жена? Красивая. И глаза смотрят на меня с особой тоской из-за стекла, как же я ее понимаю. Отвергнутой быть не просто. Только Джошуа здесь нет. Странно, не догадались повесить или это потому, что мальчик ещё слишком мал? Высокие стеклянные двери нам открыли слуги в ливреях. Точно таких же, какую носит милейший Клаус. Вот с кем я бы, действительно, хотела сейчас поговорить, выспросить все, что можно. Думаю, он и не знал, что меня хотят похитить, иначе бы наверняка рассказал.

Внутрь галереи хлынули свет и воздух. Не ветер, именно воздух. Прозрачный, чистый, напоенный летней росой и запахом дикого луга. Вокруг холмы, расцвеченные дикими цветами. Белыми, алыми синими. Склон крутоват и бесконечно прекрасен. А впереди пенными шапками стоят вершины гор. Невысоких холмов тоже много.

— Город раскинулся по другую сторону замка, в низине.

— Город? — уцепляюсь как за спасательный круг за это слово. Город. Там, наверняка, должен быть аэропорт.

— Нахес, госпожа, — нет такого города на Земле. Или я о нем просто не знаю? Все, конечно, возможно. Но! Джинны, огры, служанки откровенно странного вида, чистейший воздух. Черт…

— Где мы? — голос всё-таки дрогнул.

— Наш мир раскинулся за шестой дверью Портального дома, госпожа. У него нет собственного названия, да нам оно и не нужно. Изволите присесть?

— Нет, — волю в кулак и спрятать эмоции в дальний угол души. Запереть там на замок. Выберусь. Дайте только время. Способ точно найду, — Когда вернётся барон?

— Вы чудесно держитесь, госпожа. Я потрясен не меньше, чем Аслан. Созданиям технического мира так сложно освоиться в наших благословенных всеми богами землях. Барон не сообщил точной даты, но полагаю, что довольно скоро. Предлагаю вам прогуляться по саду, пока готовят комнату. Истинная любовь — такая редкость.

— До Портального дома далеко отсюда?

— Барон не велел вас выпускать из замка. Под угрозой окаменения.

— Окаменения меня или вас? — надо сдержать рвущуюся наружу с голосом ярость.

— Гнев барона непредсказуем.