Похищенный муж для дочери Председателя (СИ)

Глава 2

Эстина, столица Северного королевства.

Из ворот королевского замка в Эстине вынесся одинокий всадник на сером в яблоках скакуне, и, вихрем промчавшись по улицам города, выехал в поля через Северные ворота. Оборачивающиеся вслед прохожие качали головами. Молодой, дури еще много! Хорошо, что старший принц такой рассудительный, степенный. Будет хорошим королем, а младший брат при нем военноначальником, если из Академии раньше времени не погонят! Уж больно шустрый и горазд на выдумки! Да и не светит ему корона, слухи о его происхождении все равно ползут, хоть сама покойная королева, Ее Величество Мерседес, не раз заявляла, что он ее ребенок. Правда, не упоминая, что родной! Ее служанки неоднократно шушукались, что как это так получилось, что после 6-ти месяцев пребывания в монастыре, королева вернулась с сыном на руках. Говорили, что святые сестры отмолили малютку, и выкидыша не произошло, как в предыдущих беременностях. Медики с сомнением покачивали головами, но сказать ничего не могли, они королеву ни разу не осматривали. Народ ликовал, угощаясь дармовым вином и пирогами, а в дальнем монастыре Тела Господня тихо хоронили совсем юную девушку, умершую от родильной горячки. Только Эрсенио II, божьей милостью король Севера знал правду. На третий день после родов, он въехал в монастырь святой Моники, сопровождаемый только двумя верными друзьями, знающими, что за сверток Его Величество бережно прижимает к груди всю дорогу, не выпуская из рук даже ночью. Настоятельница, незамужняя сестра короля, матушка Элиза срочно провела его к королеве, а потом послала в ближайшую деревню за кормилицей. В келье, уже смирившейся с разводом королевы, состоялся серьезный разговор.

— Здравствуй, Мерседес, — приветствовал ее пока еще супруг, — вижу, монастырь пошел тебе на пользу! Спокойна, встречаешь с достоинством. Условия у тебя хорошие, Элиза, видно, хорошо о тебе заботиться!

— Да, ваше величество, — смиренно откликнулась женщина, — вы приехали проститься, развод состоялся?

— Нет, и состоится ли он, зависит от тебя! У меня есть неприятное для тебя условие, но при его соблюдении, ты сможешь оставаться королевой столько, сколько Господь даст нам времени! Ты была хорошей женой, родила сына, единственно — только одного, и это было единственной моей претензией, — необычно мягко произнес король.

— И какое это условие? Почему неприятное?

Король помедлил, а потом вышел на минуту, прогнал кого-то из соседней комнаты, служившей гостиной, и вернулся со своим свертком. Он откинул легкую ткань, и показал жене личико новорожденного младенца. Тот мирно спал.

— Я, я не понимаю, Сен, что ты хочешь сказать! Что за младенец? Где его мать?

— Все просто, М е рси, — при звуках сокращенного имени, которое она уже отчаялась услышать от мужа, женщина утерла слезу. Мужчина заметил, но продолжил, — Этот мой ребенок, сын. Его мать, Фаина скончалась в родах. Я предлагаю тебе назвать его своим ребенком, зачатым до отправки тебя в монастырь, о котором ты побоялась мне сказать, не желая вновь разочаровать! А плод выжил, и день назад, молитвами святых сестер, ты родила здорового мальчика, мне сообщили по королевской почте, и я примчался к тебе. Мое условие такое: Ты признаешь ребенка своим, растишь его так, что бы не возникло никаких вопросов о его происхождении, и мы живем вместе, как раньше, одной семьей! Старший сын — наследник растет в полной семье, с братом, все счастливы. Иначе развод. Ребенка я так и так признаю своим, но хотелось бы полностью узаконить его происхождение. Слухи, конечно, поползут, но если мы их будем игнорировать, скоро стихнут. Ты перетянешь грудь, Элиза уже ищет кормилицу, завтра мы его крестим, побудем пока здесь, подальше от врачей, а потом ты будешь вызывать к себе только повитуху из монастыря. Так что ни у кого не возникнет сомнений. Так какое решение ты примешь?

— Дай подумать минуту? И покажи еще раз младенца?

Король протянул ей сверток, Мерседес откинула уголок простыни, прикрывающий лицо младенца, тот в это время проснулся, скривился и закряхтел, собираясь расплакаться. На женщину взглянули мутно-голубые, обиженные глаза.

— Мокрый, — тихо сказала королева, — у тебя с собой запасные пеленки есть?

— Есть, конечно! В сумке, прикажу сейчас принести.

Женщина кивнула и стала деловито перепеленывать младенца.

— Он же, наверное, голодный!

— Я вез с собой кормилицу, но в Лакри я ей заплатил и оставил, сказал, приехали. Так что он ел часов пять назад! Но я поил его сладкой водой.

— Значит, голодный. И что там Элиза так долго ищет кормилицу!

В этот момент аббатисса Элиза ввела в комнату толстощекую, здоровую девушку, тоже с ребенком на руках.

— Вот, это Мари, она тоже позавчера родила, девочку, у нее второй ребенок, и очень много молока, с прошлым, парнем, пришлось тоже второго ребенка брать, а то молоко заливало! Так что двоих выкормит! Она девушка аккуратная, чистоплотная, первому ребенку скоро три года. Родители мужа держат небольшую лавку со всякой мелочью, так что тяжело она не работала. Молоко хорошее, я проверяла! М е рси, отдай ей малыша, а ты отдохнешь немного!

Мари деловито уложила своего на постель, попросила чистой воды, вымыла руки, умылась и обмыла большую, раздутую от молока грудь.

— Давай-ка отсюда, братец, думаю, Мерседес с девушкой сами разберутся, не первый младенец у обоих!

— Конечно, конечно. Вам, леди, после родов надо больше лежать, ложитесь! Это мы, простые, деревенские, приучены, а вам отдыхать больше надо, да и не молоды вы уже, простите, конечно! — добродушно сказала молодка, обмыв грудь, подсунула к крупному соску младенца. Тот присосался к источнику пищи и энергично засосал.

— Проголодался! А что с прошлой кормилицей вышло?

— Молоко как-то ему не подошло, — соврала королева, — все плакал и наесться не мог. Лекарка сказала — жидкое у нее молоко! — выдала первую пришедшую на ум версию «роженица». Она поняла, что примет предложение мужа. Она почти смирилась с ролью разведенной жены, и вполне понимала Эрсенио. Мало одного сына для прочного престолонаследия! Вдруг что случится, дети такие хрупкие! И с первым ребенком у нее были проблемы, лекари говорили, кровь у нее необычная, не совпадает с мужем и сыном. Из-за этого у новорожденного первенца была сильная желтуха, у второго ребенка все было в несколько раз сильней, и он не выжил, а потом пошли выкидыши, и все раньше и раньше. Врачи убеждали ее, что все бесполезно, но она все надеялась, и беременела снова, надеясь, что в этот раз пронесет! Пока муж не сказал — Хватит! И стал готовить развод. Она его понимала и не порицала, но было горько. Особенно, когда забеременела молодая любовница, маркиза Алларинская. Он предупредил пока еще жену, что если она родит сына, то он женится на ней, происхождение у нее высокое, дочь герцога Алларина, подходит для королевы. А она родила и умерла! И вот у жены появился шанс сохранить семью, растить своего сына самой, вместе с бастардом мужа. Всего-то надо сделать вид, что этого малыша родила она. Тут ей в голову пришел еще один довод в пользу ребенка. Ясно же, с молодой мачехой ее родной Эрнест окажется в опасности, какая мать не захочет видеть на троне своего сына! А так она воспитает сыновей в дружбе, внушит младшему уважение к наследнику, и он станет ему опорой, а не соперником! Одни плюсы! Женщина улыбнулась. Да, Эрсенио хороший человек, раз предложил такое. Она согласна, и уже почти приняла малыша. Затронул он ее неудовлетворенные материнские чувства.

Пришла лекарка, сестра Авида, попросила кормилицу удалиться в соседнюю комнату, чтобы осмотреть королеву, но сначала попросила распеленать малыша. Осмотрела, послушала сердечко деревянной трубочкой, кивнула, осмотрела малыша кормилицы и отпустила Мари укладывать детей в приготовленные колыбельки. Подошла к Мерседес и тихо сказала:

— Давайте я помогу вам лечь, Ваше Величество! После родов леди не встают так рано. Я все знаю, и дала клятву о неразглашении. Его Величество поступил верно, поручив вам малыша. Так никто не догадается о его происхождении. Я осмотрела и его, и кормилицу, и ее ребенка. Все здоровы, даже удивительно, после такой дороги! Крепкий малыш!

— А как же крещение?

— Крещение завтра, приедет сам Архиепископ из Эстины. Он уже объявил о чуде. Скоро у нас будет не протолкнуться от несчастных матерей, теряющих детей!

— И что вы будете делать? Как им помогать?

— Ну, часть сама справиться, в привычных выкидышах много психологии. А неудачи спишем на недостаточную набожность и необходимость искупить распутное поведение. Чаще всего выкидыши бывают именно после беспорядочных связей, и, как следствие этого, перенесенных срамных болезней. Такие ситуации, как у вас редки. Раньше, во времена моей молодости, существовали тесты для определения такого состояния, но потом запасы истощились, а проба со смешиванием крови жениха и невесты работает не всегда. Раньше иногда даже вызывали преждевременные роды, что бы спасти второе дитя. Лучше дитя родиться семимесячным, чем на последних неделях его убьет организм матери! Но в вашем случае медики не решились, хотя я и старый профессор Дуглас настаивали. А потом уже было поздно, ваш организм стал бороться с собственными детьми все увереннее и увереннее. Так что благодарите Бога за посланного вам сына! А тайну мы с Элизой сохраним. На крестины вас доставят на носилках, будете изображать только что родившую!

Крестины прошли торжественно. Крестными отцами стали матушка Элиза и наследник герцога Алларинского, приехавший на праздник, несмотря на траур по сестре. Так фактический дядя получил возможность принимать участие в воспитании тайного племянника, о котором, кстати ничего не знал, так как считал, что он тоже умер вскоре после родов. В стране праздновали, привозили подарки родителям и новому принцу. Наследник, Эрнест тоже обрадовался, что отец с матерью помирились, и они снова будут вместе, как раньше. Он благодарил новорожденного брата за эту возможность. В свои восемь лет он уже все хорошо понимал, и боялся появления мачехи. Фаина была красива, но, увы, не добра.

Сегодня была годовщина со дня смерти королевы Мерседес, вдовец, Эрсенио, с сыновьями должны были посетить место ее упокоения и отстоять заупокойную службу. Церемонию назначили на полдень, но младший принц, Эльриан Эдмонд, не удержался и поскакал вперед, желая побыть у гроба матери один, без толпы безразличных придворных, отбывающих время на церемонии. Монастырь Санта Крус, где находилась королевская усыпальница, был расположен в 30-ти километрах от столицы, на берегу большого озера Эстилак. Юноша доскакал туда за час с небольшим. Спешился, бросил поводья подоспевшему послушнику и прошел к усыпальнице. Махнул нетерпеливо рукой, прогоняя суетившихся монахов, занятых последними приготовлениями к церемонии. Прошел к нише с телом матери, положил руку на холодный мрамор запирающей плиты, и прошептал:

— Я пришел, мама!

Перед глазами снова был тот печальный день, когда сыновьям разрешили проститься с умирающей матерью. Первым прошел Эрнест, вышел в слезах, потом впустили его. Мама лежала совсем исхудавшая, казалось, ее тело даже не продавливало перину кровати. Но глаза были пока ясные, с отголосками прошлой боли, которую немилосердно глушили наркотиками. Отец сидел рядом, гладя жену по предплечью. Мать протянула иссохшую руку, которую он прижал к губам, она высвободила кисть и провела ему по волосам.

— Эльри, мальчик мой, — прошептала умирающая, — одуванчик! Будь счастлив, сынок! С братом не ссорьтесь, он старше и степеннее, всегда сдерживает твои порывы. Вы хорошая пара. Сохраните эту дружбу на всю жизнь!

— Да, мама!

— Все, иди, сейчас снова вернется боль, не хочу, что бы ты видел меня страдающей. Не переживай, сейчас мне сделают укол, я засну, и ваш отец сможет отойти и поработать. Я очень рада увидеть вас, сыновья мои! Иди же!

К умирающей приблизился лекарь, сделал укол в руку, и через пару минут женщина уже спала. Отец приобнял сына за плечи и вывел из комнаты.

— Боже, как тяжело видеть ее в таких страданиях! Хоть бы Господь смилостивился и забрал ее на небо! Она заслужила! — сдерживая рыдания, прошептал отец. Господь, видимо, услышал. Мать больше не проснулась. Истощенное болезнью тело перестало бороться за жизнь.

Принц еще постоял у могильной плиты, вспоминая счастливые моменты детства, но тут на улице раздался шум, видимо, прибыла процессия из столицы. Он вышел на встречу, проигнорировал неодобрительный взгляд старшего брата, поймал сочувственный и понимающий взгляд отца.

— Раненько поднялся, — одобрительно сказал король, — после церемонии зайди ко мне в кабинет, хотел поговорить с тобой с утра, но так даже лучше, так что не забудь!

Все втянулись в усыпальницу, Архиепископ начал заупокойную службу. Эльриан гадал, о чем будет разговор. Вроде грехов за ним нет. О женитьбе говорить рано, пока только идут переговоры о свадьбе Эрнеста, он же старший, потом, года через два-три возьмутся и за него, но пока у него есть несколько лет свободы. Да и невест, подходящих по возрасту пока не наблюдается. Значит, скорее всего, обручат с малолеткой, и он будет ждать, пока невеста не подрастет! Хорошо!