Похоть

Глава 11

Как Бог всегда закатывал такие высококлассные вечеринки, было выше моего понимания.

В гостиной играла живая музыка, официанты разносили еду и напитки, и к нам заявилась целая толпа народу.

Пробиваясь мимо тел сверстников, я приветственно кивал им и прокладывал себе путь к бассейну на заднем дворе, зная, что там стояли бочонки с пивом.

Я чувствовал себя истощенным и нуждался во сне, но прежде чем поддамся усталости, мне нужно было воздвигнуть барьер в сознании. Каждый выпитый стакан добавлял к стене кирпичик, блокируя мысли. Кошмары.

Как только я вышел на улицу, официантка протянула мне поднос с красными стаканами пива. Это самое глупое дерьмо, которое я когда-либо видел, но я принял стакан и потянулся за вторым.

Музыка просачивалась сквозь открытые двери, а благодаря удачно расположенным динамикам, вечеринка продолжалась и на свежем воздухе. В доме Бога при желании можно было бы устроить музыкальный фестиваль. Странно, что он еще до этого не додумался.

– Мне никак не скрыться от тебя, – раздался раздраженный голос позади.

Повернувшись на звук, я улыбнулся. Здесь, должно быть, сотни людей, и все же она выделялась среди них.

– Или ты меня преследуешь. Разве у тебя закончились книги и больше нечего читать? – поддразнил я ее, выпивая содержимое первого стакана, а потом и второго, пока всеми силами старался не смотреть на фигуру Честити в обтягивающем черном платье.

Однако я потерпел неудачу.

Она заколола волосы и избавилась от очков. В контактных линзах ее глаза казались ярче и при тусклом свете луны. Я даже не уверен, как она мне больше нравилась. Честити могла надеть мешок и выглядеть привлекательно.

Глаза скользили по кремовой впадине на ее элегантной шее и остановились на пухлых холмиках в декольте. В ложбине виднелась крошечная веснушка, и я мысленно провел по ней языком, испытывая непреодолимое желание сорвать ткань с кожи Честити. И проверить, где еще у нее были веснушки.

Я понимал, что мне не удастся притвориться совершенно незаинтересованным в ее теле, но, черт возьми, Честити была так красива. А ее отношение ко мне вызывало желание разрушить выстроенную стену и заставить молить о моих прикосновениях.

Я снова встретился с ней взглядом. Нас словно окутала тишина, несмотря на громыхавшую вокруг музыку и болтовню. Будто мы оказались в вакууме, где больше никого не существовало.

Это длилось лишь мгновение, прежде чем к ней подсела какая-то рыжая, спугнув из гипнотического капкана, в котором я ее держал. Рыжая предложила Честити бокал вина, судя по цвету, но она отказалась, едва заметно покачав головой. Ее знакомая лишь пожала плечами и принялась с любопытством изучать меня. Я привык ловить подобные взгляды от противоположного пола. Черт, да и от своего тоже.

– Ты уже знаком с моей лучшей подругой, Мэгги, – огрызнулась Честити, сузив свои голубые глаза. Я прикусил губу и принялся считать до десяти, чтобы не перекинуть ее через плечо и немедленно не вытрахать из нее всю эту дерзость. Осмотрев ее подругу, я попытался вспомнить эту Мэгги, но ничего не вышло. Она была ниже Честити, с более широкими бедрами и задницей, втиснутой в слишком узкие джинсы.

– Нет, мы не еще не имели удовольствия познакомиться, – ответила за меня Мэгги с соблазнительным мурлыканьем и протянула мне руку.

– Рэтт, – я обхватил ее ладонь и поцеловал, просто чтобы услышать шипение Честити.

– Это же Рэтт Мастерс, Мэгги. Помнишь? – Честити так выплюнула мое имя, словно это оскорбление.

На плечо мне вдруг опустилась рука. Бог наклонился ко мне, чтобы проговорить на ухо.

– Мне нужно ненадолго отъехать. Присмотришь здесь за всем дерьмом?

– Это Рэтт Мастерс, – рыкнула рыжеволосая, указав розовым ногтем на Бога.

Друг даже не обратил на нее никакого внимания, просто подождал, пока я кивну головой в ответ на его вопрос. Получив необходимое подтверждение, он тут же скользнул в море людей и исчез в толпе.

– Ох, он даже не взглянул на меня, – выдохнула Мэгги.

– Это не Рэтт, Мэгги, – раздраженно проинформировала подругу Честити.

Ее щеки порозовели от смущения. Часть меня хотела позволить ей соскочить с крючка, замяв то, что она ненавидела меня сегодня, хотя с ее подругой переспал вовсе не я, а Бог. Но она пробуждала во мне мелочность, потому я сложил руки на груди и покачал головой.

– Спорим, ты сейчас чувствуешь себя довольно глупо?

Рыжая переводила взгляд с меня на подругу и обратно, а потом поднялась.

– Пойду возьму нам выпить, – она стала пробираться к бару на другой стороне бассейна, оставив нас с Честити недоуменно смотреть ей вслед.

– Будешь извиняться сейчас, или тебе нужно время подобрать слова?

Честити отвернулась, смотря на что угодно, лишь бы не на меня, сложила руки на груди и уперлась языком в щеку.

– Значит, она ошиблась. Но это вполне мог быть ты. Вы похожи, – выдала она, в конце концов.

Цокнув, я поджал губы.

– Это действительно дерьмовое извинение и вообще не аргумент. Думаешь, такое прокатило бы в суде? «Он похож на того убийцу, который на самом деле прикончил тех несчастных, потому давайте в любом случае выдвинем ему обвинения».

– Уже так темно, – Честити опустила руки и нахмурилась.

– Ты уходишь от темы.

– Это спорный вопрос. Ты все равно показался мне придурком после твоей фиаско-реакции на слова о кручении вокруг моей подруги.

Притворившись обиженным, я прижал руки к сердцу.

– Твои слова ранят, Честити. Не меня, поскольку я уже знаю, что ты заносчивая сучка, но кого-то могут. Однажды.

Голень пронзила вспышка боли, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять: Честити меня пнула.

– Ты только что пнула меня в ногу, как пятилетка? – фыркнул я.

Честити сжала в кулаки свои миниатюрную руки и прижала к бедрам.

– Да. Не смей называть меня сукой. Если бы у меня был под рукой какой-нибудь напиток, я бы давно облила им тебя.

Я открыл рот, чтобы снова обвинить ее в ребячестве, когда талию обвили чьи-то руки, и к спине прижалось стройное теплое тело.

– Ромео, как же так, что ты Ромео, – пропел знакомый голос. На мне повисла Санни Бишоп.

– Вообще-то: «Ромео, как мне жаль, что ты Ромео», – усмехнулась Честити, закатив глаза.

– О, прости, Шекспир, – громко и пронзительно рассмеялась Санни. – Кто этот ходячий учебник? – Санни смотрела на меня, изо всех сил стараясь соблазнительно улыбаться.

Я не видел ее с окончания школы, а она обнимала меня, словно моя девушка или вроде того.

Развернувшись на каблуках, Честити улыбнулась и передразнила:

– Пока, Ромео, – она стала отдаляться, помахав мне рукой.

Высвободившись из объятий Санни, я успел схватить Честити, прежде чем она смогла убежать далеко. У нее перехватило дыхание, когда я развернул ее к себе лицом, наши тела почти соприкоснулись. Я ощутил ее аромат и понял, что он еще долго будет заражать мои чувства, даже после ухода Честити.

– Ты мне кое-что должна, – напомнил я ей, пока ее глаза исследовали каждый дюйм моего лица. А в следующий миг Честити толкнули, и она стала падать. Голубые глаза округлились, а губы снова сложились буквой «о», когда Честити попыталась восстановить равновесие, но потерпела неудачу, в итоге потащив меня за собой. Через секунду вокруг нас сомкнулась холодная вода, когда мы погрузились в жидкие глубины, лишившие меня дыхания.

Вынырнув на поверхность бассейна, я стал хватать ртом воздух. Дурацкие волосы прилипли ко лбу и не давали хоть что-либо видеть. Я провел рукой по лицу, ища взглядом Честити. Как только она появилась на поверхности, то тут же выкрикнула:

– Ты меня толкнула.

Санни тыкала в нас пальцем и смеялась, как чертова ведьма.

– Уууупс, прости, – издевательски протянула она.

– Вечеринка в бассейне, – прокричал какой-то пьяный придурок, и в воду стали падать тела.

Я недостаточно выпил для этого дерьма.

– Хочешь, пойдем в дом подальше отсюда? – предложил я Честити, но тот жар, который я почувствовал в ней мгновение назад, сменился гребаным холодом. На ее красивое лицо вернулась гримаса ненависти.

– Съешь мешок с членами, – огрызнулась она, безуспешно пытаясь сдуть с лица волосы.

– Почему целый мешок? Это странно, – возразил я.

– Это ты странный. Просто держись от меня подальше, – дрожа, отозвалась она, по ее коже начали бегать мурашки.

– Как скажешь, ледяная принцесса.

Выбравшись из бассейна, я избавился от мокрой одежды прямо на том же самом месте под крики подвыпившей толпы, оставив только боксеры.

К черту все это. Давно пора притупить чувства.

Голова сильно гудела от множества шотов, расставленных на стойке внутри. Я слегка пошатывался, поймав себя на том, что двигался в такт песни какой-то цыпочки, раздававшейся через динамики или микрофон, плевать. Увидев тарелку с закусками, я сунул в рот кусок мяса. Толпа немного поредела, но все еще были в приподнятом настроении, танцевали и целовались.

Бассейн был полон идиотов. В глубине души я знал, что должен был их выгнать, но к черту все это.

– Почему ты голый? – спросил Бог, входя в парадную дверь. Он был абсолютно трезвым. Где, черт возьми, его носило всю ночь? Оглядев себя, я понял, что по-прежнему был в боксерах, но уже высохших.

– Санни столкнула меня в бассейн, – сказал я, икнув.

– Ладно, – только и произнес друг, исчезая в комнате отдыха.

Я хотел пойти за ним и спросить, где он был, но мне нужно было отлить.

Став подниматься по лестнице, я услышал стук каблуков позади. Даже не оборачиваясь, я знал, что это Санни. Она всю ночь не сводила с меня глаз, словно ползучая тварь, ожидавшая в тени, когда ее жертва станет достаточно пьяна для соблазнения.

Я прошел мимо главной гостевой ванны и направился в комнату Бога. Открыл дверь и оставил ее приоткрытой для Санни.

– Я уже подумала, что ты собираешься заставить меня ждать всю ночь, – она прикрыла за собой дверь и последовала за мной к кровати.

Окинув Санни взглядом, я заметил бутылку «Джим Бим» в ее руке и тут же махнул ей, словно это было моим чертовым призом.

Отвинтив крышку, она сделала несколько глотков, пытаясь соблазнить меня чем-то большим, чем выпивка. Санни была горячей штучкой, всегда. Но становилась прилипчивой, потому я ни разу не повторял наш единственный секс, несмотря на все ее усилия.

– Хочешь? – облизнула она губы, прежде чем сделать еще один глоток. Подойдя вплотную, Санни перелила янтарную жидкость мне в рот.

Это было горячо.

Толкнув, она заставила меня лечь на кровать и раздвинуть ноги, чтобы сесть между ними.

Я забрал у нее бутылку и стал жадно глотать, пока горло и желудок не обожгло лавой.

Мои мысли куда-то уплыли, и это хорошо. То, что нужно.

Ловкие пальцы схватили и стали опускать мои боксеры, освобождая член. Теплая ладонь крепко обхватила ствол и стала гладить. Слабый голос в глубине сознания предупредил, что это плохая идея, но я попытался заглушить его гулом алкоголя в крови.

Член изо всех сил старался стать твердым, отражая мои обычные аппетиты. Однако чертов мозг никак не мог отключиться, несмотря на все усилия Санни.

– Хочешь мой рот, Ромео? – ее голос сочился похотью, но я все никак не мог сосредоточиться ни на интиме, ни на ней. Будь я трезв, то и близко бы к ней не подошел. Она что-то чувствовала ко мне в старшей школе, и если я использую ее, Санни решит, что из нас могла выйти пара. Но это не так.

Мне нет нужды пользовать цыпочек и их увлечения для сексуальных услуг. Для этого существовали тусовщицы, которые, подобно мне, просто хотели сбежать от проблем и хорошо провести время.

Постаравшись привести в сознание свой затуманенный мозг, я сел и схватил ее за руку, понукая встать.

– Что-то не так, малыш? – она прижала пальцы к губам, и как бы мне ни хотелось найти сейчас нужные слова, я был слишком пьян, черт возьми. Алкогольный туман оставил меня плавать в черном море без фар.

– Ромео? – выдохнула она, когда я поднялся и натянул боксеры на задницу.

– Ты можешь уйти? Мне нужно отлить и поспать.

Черт, как же мне нужно поспать.

– Но как же...?

– Саммер, просто уходи.

Хлоп.

Мать вашу. Щеку словно обожгло множеством булавок вместо ладони.

Успев понять, что закрыл глаза, я распахнул их и прищурился.

– Ауч.

– Ты назвал меня Саммер. А меня зовут Санни. Ты же знаешь меня уже шесть лет!

Я прошел мимо нее и распахнул дверь.

– Было забавно.

Она была в бешенстве, сложив руки под грудью, а на лице отразилась гримаса.

– Ты свинья. Тебе это известно? – рыкнула Санни, проносясь мимо меня подобно шторму.

– Думаю, да, – фыркнул я, закрывая за ней дверь.

Затем я заставил себя пойти в ванную. Но переступив порог, замер, сердце бешено заколотилось в груди. Внутри меня кто-то поджидал.

– Дерьмо, – выдохнул я, схватившись за сердце, чтобы убедиться, что оно не взорвалось.

– Я тебя не преследую, – нахмурилась Честити. Она сидела на унитазе с опущенной крышкой, обернув тело полотенцем. Ее черное платье висело на двери душевой.

– Если бы знал, что ты тут ждешь меня, то пришел бы раньше, – усмехнулся я, но не ощущал веселья. Внутри что-то шевельнулось.

– Мэгги не захотела сразу уходить, потому я пробралась в свободную комнату и решила дождаться, когда высохнет платье, и она будет готова, – стала оправдываться Честити.

Живот сжался, и я застонал.

– Тебя сейчас стошнит? – ахнула она, вскакивая на ноги. Ее волосы по-прежнему висели вокруг лица влажными локонами.

Вся косметика смылась водой, а может, она использовала какое-нибудь средство, найденное у Бога. Честити была обнажена, а ее голос странно успокаивал.

– Нет, – качнул я головой. – Мне нужно прилечь. Не могла бы ты поговорить со мной пару минут?

– Что? Зачем? – усмехнулась она.

Я нахмурился, но ликер в венах заставил сказать правду.

– Я очень устал, но боюсь спать.

Поступив взор, я почесал затылок, хоть в этом и не было нужды.

Честити пошаркала ногами.

– Могу я сперва одолжить какую-нибудь одежду? – наконец, произнесла она.

Вернувшись к кровати, я тяжело опустился на матрас и указал на гардеробную Бога.

– Ни в чем себе не отказывай. Он даже не заметит.

Спустя несколько минут матрас просел, когда Честити опустилась рядом со мной в позе Будды.

– О чем ты хочешь поговорить? – коротко спросила она.

– Расскажи мне историю.

Фыркнув, Честити стала закатывать рукава свитера, в котором буквально утонула.

– Я расскажу тебе историю Ромео и Джульетты, поскольку не уверена, знаешь ли ты или та потаскушка, сбросившая меня в бассейн, что он не был бабником.

От смешка заныл пресс, и я положил туда руку, другой прикрыв глаза, чтобы свет не обжигал сетчатку.

– Значит, считаешь меня бабником?

Честити зашевелилась, и ее бедро коснулось моей руки. Пульс участился. Какая жалость. Это самое бедро было погребено под свитером. К тому же, зная Честити, это произошло стопроцентно случайно.

– Думаю, они должны называть тебя Казанова, а не Ромео.

– Ладно, расскажи историю Ромео и Джульетты.

Честити прикрыла мои ноги одеялом, и я улыбнулся, когда она заставила меня приподнять голову и подложила под нее подушку.

– Все началось с двух враждующих семей... – начала она.

– Это вечеринка только для двоих или мне можно присоединиться? – разбудил меня голос Бога.

Шуршание простыней и начавшаяся возле меня паника предупредили, что рядом со мной вскочила Честити, ее волосы сейчас напоминали птичье гнездо, а на нежной щеке остались следы от одеяла.

Голос Честити меня убаюкал, ее присутствие оказалось чем-то вроде пелены спокойствия. Теплое тело Честити и биение ее сердца рассеяли тени в глубине разума и спасли от ужасающих кошмаров.

– Черт, сейчас четыре утра, – прохрипела она, ее глаза бегали с меня на Бога и обратно.

– Мне пожелать доброй ночи? – усмехнулся Бог.

– Она назвала меня Казановой.

Мне на лицо прилетела подушка, и я рассмеялся. Возможно, я спал всего четыре или пять часов, но это был самый прекрасный сон за всю мою жизнь.

– Я тебя ненавижу, – фыркнула Честити, побежав за своими вещами.

– Не похоже на обычные фразы, к которым ты привык после совместно проведенной ночи, – отозвался Бог, сбрасывая ботинки.

– Я тоже тебя недолюбливаю, ледяная королева, – ответом мне стал ее средний палец, прежде чем Честити выскочила из комнаты.

Мой желудок запротестовал, когда я попытался сесть. Тело ненавидело мою привычку пить и отказывалось сотрудничать.

– Бог, – простонал я, снова падая на подушку.

– Мммм?

– Можешь проследить, чтобы она поймала такси или вроде того? Ее привезла сюда подруга, но сомневаюсь, что она все еще здесь.

Меня не должно было волновать, как Честити доберется домой, но так уж случилось. Я был в долгу перед ней за сон без сновидений.