Покоренные любовью (ЛП)

Герцог приподнял черную бровь.

— Традиции лежат в основе финансовой состоятельности имения.

— Которая только укрепиться, получив справедливое соглашение. Арендаторы будут поощряться инвестировать в свои владения, будут проводить улучшения сами, не оставляя все вам. В таких больших поместьях, как Вулверстон, это означает, что ничего не делается, отчего и земли, и строения приходят в упадок, как в нашем случае.

Снова наступило молчание, затем Ройс опустил взгляд. Постучал пальцем по столу.

— Это не то решение, которое будет легко принять.

Поколебавшись, Минерва ответила:

— Нет, но это должно быть решено в ближайшее время.

Не поднимая головы, герцог посмотрел на нее.

— Вы удержали моего отца, не дав быстро принять решение, не так ли?

Не отводя взгляд от его темных глаз, Минерва думала, что ответить…но он знал правду; его голос сказал об этом.

— Я сделала так, что он увидел результаты решения, предложенного Келсо и Фалуэлла.

Его брови поползли вверх, заставив девушку гадать, то ли он был в этом уверен и теперь убедился, то ли выяснил то, чего не знал.

Ройс посмотрел на свою руку, которая теперь лежала на листе бумаги.

— Мне нужно посмотреть на эти коттеджи…

Стук в дверь прервал его. Ройс нахмурился и поднял голову.

— Войдите.

Вошел Ретфорд.

— Ваша светлость, прибыл мистер Колер из «Колер и Визикомб». Он ожидает вашу милость в гостиной. Он сообщил мне, что полностью в вашем распоряжении.

Ройс мысленно поморщился. Он взглянул на Минерву, в которой открыл неожиданную силу и решимость. Она смогла, не манипулируя, повлиять на его отца, которого не просто было переубедить. Причем она действовала из самых лучших побуждений; все ее решения были продиктованы тем, как будет лучше для Вулверстона и его жителей. Но тот факт, что она смогла преодолеть нрав отца, который ничуть не изменился с возрастом, в сочетании с его собственным вожделением, усугублялось тем, что ему нужно полагаться на нее, держать ее рядом, общаться с ней ежедневно…

Для сравнения, его сестры вызывали только раздражение.

Минерва становилась… серьезной проблемой.

К тому же все, что девушка говорила, делала, к чему призывала, будила совершенно другую сторону его натуры — не холодного, спокойного, расчетливого и несклонного к риску герцога, а того, кто несся на молодом жеребце по холмам и долинам в бешеном темпе.

Сторону, которая была ни холодной, ни рискованной.

Герцог не знал, что делать с ней, как ей управлять.

Ройс взглянул на часы на комоде у стены и посмотрел на Ретфорда.

— Проводите Колера наверх.

Поклонившись, Ретфорд удалился.

Ройс посмотрел на Минерву.

— Самое время переодеваться к ужину. Я поговорю с Колером и попрошу его зачитать завещание после ужина. Вы сможете с Джефферсом подготовить ему комнату и проследить, чтобы его покормили…?

— Да, конечно, — девушка встала и встретилась с ним взглядом.

— Увидимся за ужином.

Повернувшись, Минерва направилась к двери; Ройс наблюдал за тем, как открыв дверь, она вышла. Герцог шумно вздохнул и откинулся в кресле.

Ужин прошел в спокойной, сдержанной атмосфере. Маргарет и Аурелия решили быть осторожными; старались избежать предметов, которые могли вызвать его раздражение, и поэтому, в основном, держали язык за зубами.

Сюзанна объяснила их молчание, как знак уважения к смерти их отца. Те не менее, она внесла нотку живости, на которую его зятья ответили легким добрым юмором.

Они обедали в столовой. Несмотря на то, что она была меньше главного обеденного зала, за столом по-прежнему помещались четырнадцать человек; только восемь из них были заняты, и располагались в отдалении от Ройса, что благотворно влияло на его нрав.

Первый ужин за последние шестнадцать лет, который он разделил со своими сестрами, прошел лучше, чем он мог надеяться. Как только трапеза была окончена, он объявил, что оглашение завещания состоится в библиотеке.

Маргарет нахмурилась.

— В гостиной будет удобнее.

Приподняв брови, Ройс положил салфетку рядом с тарелкой.

— Если желаете, то можете отправляться в гостиную. Я, однако, иду в библиотеку.

Маргарет поджала губы, но поднялась и последовала за ним.

Колер, невысокий человек, которому уже было за пятьдесят, в очках, аккуратно одетый, дожидаясь их, немного нервничал, но как только они расселились, откашлявшись, начал читать. Его голос звучал четко, ясно и громко, чтобы все могли услышать, зачитываемые пункты.

Никаких сюрпризов не было. Герцогство, почти все имущество и все средства наследовал Ройс; за исключением нескольких незначительных выплат, он мог распоряжаться всем так, как ему заблагорассудится.

Маргарет и Аурелия сидели молча. Выплачиваемые им суммы были подтверждены, но не увеличены; Минерва сомневалась, что они ожидали чего-нибудь еще.

Когда Колер закончил читать и спросил, есть ли у них вопросы и, получив ответ «нет», Минерва поднялась со стула с прямой спинкой и поинтересовалась у Маргарет, желает ли та выпить чая в гостиной.

Подумав, Маргарет отрицательно покачала головой.

— Спасибо, но нет, дорогая. Я пожалуй пойду… — она посмотрела на Аурелию. — Возможно, мы с Аурелией могли бы выпить чай в моей комнате?

Аурелия кивнула.

— Время в дороге и это печальное событие сильно ослабили меня.

— Да, конечно. Я распоряжусь, чтобы вам принесли чай.

Минерва повернулась к Сюзанне. Она слегка улыбнулась.

— Я думаю, что тоже отправлюсь к себе, но я не хочу чая, — она остановилась, когда ее старшие сестры, взявшись за руки, направились к двери, и снова повернулась к Минерве. — Когда прибудут остальные члены семьи?

— Мы ожидаем ваших тетушек и дядюшек завтра, прибудут ли завтра остальные, мы не знаем.

— Хорошо. Если уж я оказалась здесь в ловушке с Маргарет и Аурелией, то мне нужна компания, — осмотревшись, Сюзанна вздохнула. — Я ухожу. Увидимся завтра.

Минерва поговорила с Хьюбертом, который попросил отправить в его комнату травяной чай, после чего удалился к себе. Питер и Дэвид наслаждались бренди, Ройс беседовал с Колером. Предоставив их самим себе, она отправилась распорядиться насчет подноса с чаем в комнату Маргарет и травяного чая Хьюберту.

Сделав это, девушка направилась обратно в библиотеку.

Питер и Дэвид встретились с ней в коридоре; пожелав ей спокойной ночи, они направились дальше.

Минерва заколебалась, стоя возле двери в библиотеку. Она не видела, чтобы Колер отправился к себе. Девушка сомневалась, что нужно спасать Ройса, но ей нужно было выяснить, не требуется ли ему что-нибудь. Повернув ручку, тихо открыла дверь и вошла в комнату.

Свет от ламп не падал на дверь. Минерва замерла в тени. Ройс все еще разговаривал с Колером, находясь между столом и окном, в которое он смотрел во время беседы.

Девушка тихо приблизилась, не желая им мешать.

И услышала, как Ройс задал Колеру вопрос насчет коттеджей.

— Опора на традиции, ваша светлость. Все значительные имения пользуются этой системой. Она оправдывала себя на протяжении поколений, и юридически является прочной и надежной.

— У меня сложилась ситуация, — сказал Ройс, — при которой было выдвинуто предложение несколько усовершенствовать традиционные формы аренды, что может принести пользу всем заинтересованным сторонам.

— Не поддавайтесь искушению, ваша светлость. Сейчас ходит много разговоров об изменении традиционных способов, но это опасный путь, который может все разрушить.

— Так вы советуете рассматривать сложившуюся ситуацию с соблюдением традиционных мер?

Минерва шагнула в сторону, останавливаясь в тени немного позади Ройса. Она хотела услышать это разговор, не привлекая к себе внимания.

— Именно так, ваша светлость. Если мне будет разрешено выразить свое мнение, то… — Колер выпятил грудь. — Вы не сможете сделать ничего лучше, чем последовать примеру вашего отца в таких вопросах. Он был сторонником традиционной системы, и при нем герцогство не только сохранилось, но и увеличилось. Он был проницательным и мудрым человеком, и никто никогда не скажет, что он плохо потрудился. Мой вам совет, как только у вас будут возникать такие вопросы, спросите себя, а что сделал бы ваш отец, и поступайте так, как поступил бы он. Равняйтесь на него, и все будет хорошо — это именно то, чего он хотел.

Сцепив руки за спиной, Ройс склонил голову.

— Спасибо за ваши советы, Колер. Полагаю, что вы уже видели свою комнату. Если у вас возникнут какие-либо трудности, обратитесь к кому-нибудь из лакеев.

— Хорошо, ваша светлость, — Колер низко поклонился. — Желаю вам спокойной ночи.

Ройс кивнул. Подождал, пока Колер закроет за собой дверь, прежде чем спросить:

— Вы слышали?

Герцог знал, что Минерва там, позади него, в тени. Он почувствовал ее в тоже мгновение, как она вошла в комнату.

— Да, слышала.

— И?

Ройс не пошевелился, продолжая смотреть в темноту за окном.

Приблизившись к столу, Минерва задержала дыхание и выпалила:

— Он не прав.

— О?

— Ваш отец не хотел, чтобы вы были похожи на него.

Мужчина замер, но не повернулся. Спустя мгновение он тихо, но отчетливо спросил:

— Что вы имеете в виду?

— Перед его смертью я была с ним здесь, в библиотеке, и он оставил послание для вас. Я ждала подходящего момента, чтобы передавать вам его, для того, чтобы вы поняли, что он имел в виду.

— Скажите мне сейчас, — суровое требование.

— Он сказал: «Передай Ройсу, чтобы он не совершал те же ошибки, что и я».

Наступило долгое молчание, затем мягко, смертельно тихо он спросил:

— И что, по вашему мнению, я должен понять?

Минерва сглотнула.

— Он говорил в общих чертах. В широком смысле. Знал, что умирает, и это было единственное, что почувствовал, что должен вам передать.

— И вы думаете, что он считал, что я должен их принять, как руководство к действию в вопросе коттеджей?

— Я не могу вам на это ответить. Только вам решать, как интерпретировать его слова. Могу вам только передать, то, что он сказал тогда.

Минерва ждала. Ройс с силой стиснул пальцы. Даже оттуда, где она стояла, могла почувствовать опасность, которая исходила от него, почувствовать, как набирает силу буря внутри него.

Девушка почувствовала безумное желание подойти поближе и положить руку на его жесткую напряженную ладонь. Попробовать успокоить его, унять беспокойство, дать освобождение, подарить спокойствие.

— Оставьте меня, — его тон был жестким, почти жестоким.

Хотя он и не мог видеть, склонила голову, повернулась и спокойно и уверенно направилась к двери.

Когда Минерва стала открывать дверь, Ройс спросил:

— Это все, что он сказал?

Минерва взглянула на него. Он все так же стоял перед окном.

— Это все, что он просил передать вам. «Скажите Ройсу, чтобы он не совершал те же ошибки, что и я». Это были его последние слова.

Когда он промолчал, Минерва открыла дверь, вышла и закрыла ее за собой.

Глава 4.

На следующее утро довольно рано Ройс вошел в столовую, когда его кастелян заканчивала пить чай.

Ее глаза широко распахнулись, когда девушка увидела его, и опустила чашку; не отрывая от него взгляда, поставила ее на блюдце.

Ее инстинкты работали превосходно. Герцог поймал ее взгляд.

— Хорошо, что вы одеты для верховой езды, — Ретфорд рассказал ему, когда она завтракает, и он поел раньше нее. — Вы сможете показать мне эти коттеджи.

Минерва приподняла брови, мгновение рассматривала его, затем кивнула.

— Хорошо.

Положив салфетку рядом с тарелкой, встала, взяла перчатки для верховой езды и спокойно присоединилась к нему.

Принимая его вызов.

Стиснув зубы, в то время, как она шла вместе с ним, Ройс отправился на западный двор. Он знал, что его сестры будут завтракать в своих комнатах, в то время, как их мужья спустятся в столовую позже, что позволило ему спокойно похитить девушку без лишних вопросов.

Герцог приказал оседлать их лошадей. Они вышли из замка, пересекли двор, направляясь на конюшню. Ройс посмотрел на Минерву; она невозмутимо шла рядом с ним. Он приготовился к комментариям по поводу случившегося прошлой ночью, но она ничего не сказала. Не пыталась нажать на него, доводя до его сведения, что он не должен быть похожим на своего отца в управлении герцогством.

Что должен нарушит традицию и поступать так, как он считает нужным.

Так же, как он поступил шестнадцать лет назад.

Независимо от этого, ее молчание было красноречивее любых слов.

Ройс ощущал себя так, будто она манипулирует им.

Они подошли к конюшне и обнаружили Генри, который держал Меча, в то время как Мельбурн стоял с ее гнедой лошадью.

Направляясь к Мельбурну, Минерва взглянула на беспокойно гарцующего серого.

— Я вижу, вы приручили его.

Взяв у Генри поводья, Ройс поставил ногу в стремя, вскочив на жеребца.

— Да.

Так же, как он хотел бы приручить ее.

Скрипнув зубами, натянул поводья, сдерживая Меча, Ройс наблюдал, как Минерва устраивается в дамском седле. Затем поблагодарив Мельбурна, взяла поводья и двинулась вперед.

Встретившись с ней глазами, Ройс кивнул в сторону холмов.

— Показывайте дорогу.

Минерва задала темп, который отлично пересекался с его характером. Она была прекрасной наездницей и хорошо держалась в седле. Как только он убедил себя, что она прекрасно держится в седле, оторвал от нее свой взгляд, заставив себя сосредоточится на чем-то другом. Они пересекли мост, поле, перепрыгнув через каменную стену, и направились на север, отдаляясь от деревни. Меч легко поспевал за серой; ему приходилось сдерживать его, чтобы он не вырывался вперед.

Но как только они подъехали к дороге, которая петляла вдоль коттеджей, которые нужно было сжечь, они притормозили, давая лошадям возможность сами выбирать темп, бредя на скалистой и неровной поверхности. Менее опытный конь, чем Меч, последовал бы по ее следам. Дорога была достаточно широкой, чтобы там могла проехать телега; по дорожной колее они поднялись на холм.

Коттеджи находились в месте, где долина, расширяясь, переходила в поле. Оно было небольшим, но плодородным. Как помнил Ройс, оно всегда приносило доход. Это была одна из небольших территорий, где росла кукуруза. Исходя из неопределенных поставок на рынок, что влекло за собой повышение цен, он мог понять, почему Келсо и Фалуэлл настаивали на увеличении площади посева кукурузы, но…поместье собирало достаточный урожай кукурузу, чтобы накормить всех; в этом плане ничего не изменилось. Им не нужно увеличивать площадь посевов.

То, что им действительно нужно, так это удерживать таких людей, как Макгрегоры, которые знали как возделывать землю, работать в поместье.

Три коттеджа — один большой, два поменьше — были построены в западной стороне холма. Когда они приблизились к ним, в большом коттедже распахнулась дверь, и показался сгорбленный старик. Опираясь на трость, он бесстрастно наблюдал за тем, как Ройс натянул вожжи и спешился.

Вынув ноги из стремян, Минерва скользнула с лошади; держа поводья в одной руке, другой она махнула старику.

— Доброе утро, Макгрегор. Его светлость приехал, чтобы взглянуть на коттеджи.

Макгрегор вежливо ей кивнул. Когда она повела лошадь в соседний загон, то потянулась за поводьями Ройса, которые он тут же передал ей.

Герцог приблизился к старику и остановился перед ним. Глаза цвета грозового неба спокойно выдержали его взгляд. В них была уверенность, приходящая только с возрастом.

Ройс знал, что его отец молча и пугающе подождал бы, подтверждая свой статус, затем, возможно, коротко кивнул, чтобы потребовать от Макгрегора показать ему коттеджи.

Герцог протянул свою руку.

— Макгрегор.

Глаза старика удивленно распахнулись. Макгрегор посмотрел на руку Ройса; поколебавшись мгновение, он удивительно сильно пожал ее.

Макрегор посмотрел на их руки и закончил рукопожатие.

— Добро пожаловать домой, ваша светлость. Я рад снова видеть вас.

— Я помню вас. Откровенно говоря, я поражен, что вы все еще здесь.

— Ну некоторые из нас становятся старше, чем другие. Я помню, что вы любили бесстрашно носиться на необузданных лошадях по холмам.

— Боюсь, мои дни, наполненные дикой скачкой, прошли.

Макгрегор усмехнулся, демонстрируя неверие.

Ройс посмотрел на дома.

— Я так понимаю, есть проблемы, связанные с этими коттеджами.

Минерва, следуя за ними, ощущала себя лишней, когда Макгрегор, знаменитый своей сварливостью, показывал Ройсу трещины в стенах и подгнившие стропила и балки.

Выйдя из большого коттеджа, они направились к маленькому, стоящему слева, и услышали стук копыт. Минерва замерла во дворе. Ройс услышал приближение лошади, но не стал отвлекаться от Макгрегора. Они вошли в коттедж. Затенив глаза рукой, девушка осталась ждать во дворе.

Шон, старший сын Макгрегора, появился на одной из рабочих лошадей. Он остановился во дворе и спешился, бросив поводья. Шон поспешил к Минерве.

— Остальные работают на верхнем поле. Мы видели, как вы проехали, — он посмотрел на маленький коттедж. — Это что, там с отцом новый герцог?

— Да, но…

Прежде чем девушка успела заверить его, что герцог и его отец отлично поладили, Ройс вышел из коттеджа, низко пригнувшись. Он оглянулся на Макгрегора, следующего за ним.

— Это Шон Макгрегор, старший сын Макгрегора. Шон, это Вулверстон.

Минерва спрятала усмешку, вызванную изумлением Шона, когда Ройс, кивнув ему, не задумываясь, протянул руку.

Спустя мгновение, Шон быстро пожал ее.

Ройс направился к последнему коттеджу.

— Пока я здесь, я должен увидеть их все.

— Да, — Макгрегор последовал за ним. — Пойдемте вместе. Он не сильно отличается от других, но у этого проблема с углами, — он поманил Ройса за собой.

Шон приоткрыл рот, глядя, как Ройс скрылся следом за его отцом в коттедже. Через мгновение он сказал:

— Он действительно нетерпелив.

— Совершенно верно. И, я подозреваю, когда он выйдет, то захочет обсудить, что нужно сделать, — Минерва посмотрела на Шона. — Вы можете говорить за своих братьев?

Он перевел взгляд на девушку.

— Да.

— В таком случае, я предлагаю подождать здесь.

Ее предположение оказалось верным. Когда Ройс вышел из третьего коттеджа, его губы были сурово сжаты. Встретившись с ней взглядом, повернулся к Макгрегору, который последовал за ним.

— Давайте поговорим.

Они — Ройс, Минерва, Макгрегор и Шон — сели за стол в большом коттедже и выработали такое решение проблемы, которое устраивало всех. Ройс дал понять, что не собирается следовать совету Келсо и Фалуэлла, и, если коттеджи будут отремонтированы в рамках текущего договора, то получится прецедент, который будет не единичным; вместо этого он предложил изменить договор аренды. Им потребовался час, чтобы обсудить основные пункты; чтобы вынести решение о ремонте, понадобилось несколько минут.

К удивлению девушки, Ройс взял за это ответственность на себя.

— Нужно дать время, чтобы собрать урожай. Как только он будет собран, мужчины смогут помочь со строительством. Вы, — он посмотрел на Макгрегора, — будете руководить. Это для того, чтобы вы убедились, что работа сделана как надо. Я прибуду с Хэнком, — он посмотрел на Минерву, — предполагаю, что он все еще плотник в замке?

Когда девушка кивнула, он продолжил:

— Я приведу его сюда и покажу, что нужно сделать. У нас есть меньше трех месяцев, прежде чем выпадет снег. Я хочу отремонтировать три ваших коттеджа и построить три новых до наступления зимы.

Макгрегор удивленно моргнул; Шон выглядел ошеломленным.

Когда они покинули коттедж, Минерва сияла. Так же себя вели и Шон с Макгрегором. Рой, напротив, надел на себя обычную непроницаемую маску.

Девушка поспешила вывести свою лошадь Рангорель. Во дворе был удобный камень, с помощью которого можно было взобраться на лошадь. Устроившись в седле, она оправила юбки.

Пожав руку Макгрегорам, Ройс вскочил на Меча. Поставив свою лошадь рядом с его жеребцом, они отправились вниз по дороге.

Обернувшись, Минерва помахала рукой Макгрегорам. Все еще улыбаясь, они помахали в ответ. Повернувшись назад, девушка посмотрела на Ройса.

— Будет ли мне дозволено сказать, что я впечатлена?

Ройс хмыкнул.

Улыбаясь, она последовала вместе с ним к замку.

— Черт побери!

Звуки вечернего Лондона — скрежет колес, стук копыт, крики возниц — звучали у него в ушах, пока он читал короткую записку. Затем потянулся за бренди, которое его дворецкий поставил на столе.

Сделав глоток, он прочел записку еще раз и швырнул ее на стол.

— Герцог умер. Мне придется отправиться на север, чтобы присутствовать на его похоронах.

Ничто не поможет ему; если он не приедет, его отсутствие будет замечено. Но он был не в восторге от этой перспективы. До этого момента его план выживания строился на избегании всех, но похороны герцога исключали это.

Герцог умер. Точнее, его заклятый враг уже был десятым герцогом Вулверстон.

Это все равно когда-нибудь произошло бы, но почему именно сейчас? Ройс едва успел стряхнуть пыль Уайтхолла со своих элегантных сапог, и, конечно, не забыл, что так и не вычислил предателя.

Он готов был поклясться в этом. Откинул голову на спинку кресла. Он всегда полагал, что время — его спасение. Ройс забудет об этом, отвлечется другими делами.

Потом снова…

Выпрямившись, сделал еще один глоток бренди. Возможно, управление герцогством — оно неожиданно обрушилось на него после шестнадцати лет изгнания — именно то, что отвлечет Ройса, заставит забыть о прошлом.

Ройс всегда был сильным; унаследовав титул, он мало изменился в этом отношении.

Возможно, это действительно к лучшему?

Время, как он всегда считал, неожиданно наступило сейчас.

Он рассудительно все обдумал; в конце концов, у него не было выбора.

— Смит! Пакуй вещи. Мне нужно в Вулверстон.

На следующее утро Ройс сидел в столовой, наслаждался второй чашкой кофе и лениво просматривал последние новости, когда вошли Маргарет и Аурелия.

Обе были в траурных платьях, волосы уложены в аккуратную прическу. Посмотрев на него, загадочно улыбнулись и отправились к буфету с блюдами.

Ройс посмотрел на часы на каминной полке, которые подтвердили, что для было довольно рано для них…

Герцог скептически хмыкнул, когда они подошли к столу с тарелками в руках. Он сидел во главе стола; оставив по одному свободному месту возле него, Маргарет села слева, а Аурелия справа от Ройса.

Ройс сделал еще один глоток кофе, не отрывая глаз от газеты, уверенный, что узнает, чего они хотят скорее рано, чем поздно.

Четыре сестры его отца и их мужья, а также братья матери с женами, вместе с различными кузенами начали прибывать вчера; наплыв родственников будет продолжаться несколько дней. И после того, как вся семья, друзья и знакомые остановятся в замке до похорон, в резиденции невозможно будет протолкнуться; вся его прислуга будет сильно занята в течение следующей недели.

К счастью, комнаты возле его апартаментов были только для ближних родственников; даже комнаты его теток располагались в центральной части замка. Эта столовая на первом этаже тоже была только для семьи, что давало ему капельку уединения, место относительного спокойствия в центре бури.

Маргарет и Аурелия стали пить чай с тостами. Они болтали о своих детях. Этим, по-видимому, сестры пытались сообщить ему о существовании племянников и племянниц. Ройс старательно просматривал новости. В конце концов, его сестра пришлось признать, что после шестнадцати лет молчания, он вряд ли в одночасье заинтересуется этим.

Даже не глядя на них, герцог почувствовал, как они обменялись взглядами, услышал один из многозначительных вздохов Маргарет.

В столовую вошла Минерва.

— Доброе утро, Маргарет, Аурелия, — по ее тону было понятно, что она удивлена, обнаружив их здесь так рано.

Ее приход вывел его сестер из равновесия; пожелав ей доброго утра, они замолчали.

Ройс проследил за Минервой, одетой в простое зеленое платье, когда она направилась к буфету. Тревор сообщил ему, что по утрам в субботу девушка верховым прогулкам предпочитала осмотр сада с главным садовником.

Ройс вернулся к газете, проигнорировав ту часть себя, которая прошептала: «Жаль». Он не совсем был доволен этим; получалось, что во время прогулки он не сможет присоединиться к ней, и ему придется в одиночестве наслаждаться красотой дикой природы.

Такая встреча не сможет облегчить его постоянную боль.

Когда Минерва заняла свое место за столом, Маргарет, прочистив горло, повернулась к нему.

— Мы подумали и решили спросить, Ройс, есть ли у тебя какие — либо мысли о леди, которая может стать твоей герцогиней?

Еще несколько мгновений герцог смотрел на газетную страницу, затем оторвал от нее взгляд, посмотрел сначала на Маргарет, потом на Аурелию. Их никогда не было в его жизни, однако…

— Наш отец еще не предан земле, а ты говоришь о моей свадьбе?

Ройс посмотрел на Минерву. Она опустила голову, сосредоточив внимание на своей тарелке.

— Тебе придется заняться этим вопросом раньше, чем ты думаешь, — Маргарет отложила вилку. — Высший свет не позволит одному из самых завидных герцогов Англии, — она махнула рукой, — оставаться холостым!

— У высшего света нет выбора. В ближайшее время я не планирую жениться.

Аурелия наклонилась ближе.

— Но Ройс…

— Если вы извините меня, — он встал, бросив газету и салфетку на стол, — я собираюсь прокатиться верхом.

Его тон подсказывал, что этот вопрос закрыт.

Ройс направился к выходу, но поравнявшись с Минервой, посмотрел на нее и остановился. Когда девушка подняла голову, он поймал ее взгляд цвета осенней листвы. Сузив глаза, сказал:

— Увидимся в кабинете, когда я вернусь.

Когда он ездил достаточно долго верхом, ему удавалось держать гнев и похоть под контролем.

Ускорив шаг, Ройс направился к конюшне.

К обеду в воскресенье Ройс готов был задушить своих старших сестер, теток, кузин — в общем, всех, кого занимала только одна мысль, а именно кандидатура леди наиболее подходящая ему в качестве невесты.

В качестве следующей герцогини Вулверстон.

Ройс позавтракал на рассвете, чтобы избежать их. Теперь, после того, как он предыдущим вечером безжалостно прекратил эти разговоры за обеденным столом, они вздумали обсуждать всех леди, которые были молоды, хорошо воспитаны, имели хорошее приданное и происхождение. По — видимому, они считали, что опустив слова «Ройс», «свадьба» и «герцогиня», смогут избежать его гнева.

Ройс был близок к тому, чтобы потерять терпение.

О чем они думают? Минерва не могла представить, чего Маргарет, Аурелия и тетки Ройса пытаются достигнуть — ну, конечно, кроме гнева — когда вот — вот может прогреметь гневный окрик.

Если бы они обладали хоть толикой здравого смысла, то не стали бы раздражать мужчин семейства Вариси. Во всяком случае, не тогда, когда они скрипят зубами, а лицо превратилось в камень и пальцы — в последнем предупреждении — сжимают предметы до тех пор, пока не побелеют костяшки пальцев.

Ройс сжал нож в правой руке так, что побелели костяшки пальцев.

Минерва должна была что- что сделать, чтобы отвлечь его родственниц. Будь ее воля, она позволила бы ему сорвать на них зло, но…она дважды поклялась на смертном одре, что увидит его женатым, а его родственники делают все возможное, чтобы сама мысль об этом заставляла его ругаться вслух.

Ройс мог потребовать от них — что ожидаемо — чтобы они ему беспрекословно подчинялись.

Что сделает ее задачу еще труднее.

Казалось, они забыли, что перед ними герцог Вулверстон.

Минерва осмотрела собравшихся; ей была необходима помощь, чтобы прекратить этот разговор.

Помощи ждать было неоткуда. Большая часть мужчин, прихватив ружья и собак, отправились на раннюю охоту. Сюзанна присутствовала за столом; сидя возле Ройса, она благоразумно держала язык за зубами и пыталась не раздражать брата.

К сожалению, она сидела слишком далеко от Минервы, чтобы можно было начать разговор; девушке не удавалось поймать ее взгляд.

Единственным возможным собеседником был Хьюберт, который сидел напротив нее. Она была невысокого мнения об интеллекте Хьюберта, но девушка была в отчаянии. Подавшись вперед, она поймала его взгляд.

— Вы говорили, что видели принцессу Шарлотту и принца Леопольда в Лондоне?

Принцесса была любимицей Англии; ее недавняя свадьба с принцем Леопольдом была единственной темой, которую смогла придумать Минерва, чтобы отвлечь всех от обсуждения невесты Ройса. Она задала вопрос с придыханием, какое только смогла изобразить, и была вознаграждена мгновенной тишиной.

Каждая из присутствующих леди повернула голову в их сторону, устремив на нее с Хьюбертом свой взгляд.

Хьюберт посмотрел на нее, в его взгляде читалось удивление испуганного кролика. Она мысленно взмолилась, чтобы он ответил утвердительно; мужчина моргнул, а затем улыбнулся.

— Я и в самом деле видел их.

— Где?

Минерва видела, что он сбит с толку, но он был готов плясать под ее дудку.

— На Бонд — стрит.

— У одного из ювелиров?

Хьюберт медленно кивнул.

— Эспрейса.

Тетя Ройса Эмма, сидящая рядом с Минервой, подалась вперед.

— Вы видели, что они смотрели?

— Они провели довольно большое количество времени, рассматривая броши. Я заметил, как помощник ювелира принес поднос, на котором были…

Минерва, откинувшись на спинку стула, улыбнулась, позволив Хьюберту доделать ее работу. Он был хорошо осведомлен, с такой женой, как Сюзанна, его знание ювелирных изделий, в том числе и Эспрейса, было обширно.

Все внимание обратилось к нему.

Позволив Ройсу спокойно закончить обед, не обостряя обстановку; ему не нужно было поощрение, чтобы воспользоваться ситуацией.

Хьюберт только перешел к описанию колье, которое якобы рассматривала королевская чета, когда Ройс отодвинул тарелку, махнул рукой Ретфорду, держащему в руках вазу с фруктами, положил салфетку рядом с тарелкой и встал.

Это движение отвлекло внимание от Хьюберта. Все посмотрели на Ройса.

Герцог даже не потрудился улыбнуться.

— Прошу прощения, леди, но есть дела, требующие моего внимания, — он направился к двери. Кивнул Хьюберту. — Продолжайте.

Взгляд Ройса скользнул по Минерве.

— Увидимся в кабинете, когда вы освободитесь.

Теперь он был свободен. Когда Ройс вышел из комнаты, Минерва промокнула губы салфеткой и стала ждать, пока лакей отодвинет ее стул. Поднявшись, улыбнулась Хьюберту.

— Мне очень жаль, что я не услышу окончания вашего рассказа, это просто прелесть.

Хьюберт усмехнулся.

— Не берите в голову. Особо больше не о чем рассказывать.

Минерва подавила рвущийся наружу смех, стараясь выглядеть разочарованной, и вышла из столовой, направляясь в кабинет Ройса.

Герцог уже поднялся вверх по лестнице; девушка быстро преодолела ее, направляясь в сторону его кабинета и гадая, насчет какой части имущества он будет расспрашивать ее сегодня.

После их посещения в пятницу коттеджей, которые необходимо было сжечь, несколько часов в день она проводила в его кабинете, рассказывая ему о поместье, арендаторах и их семьях. Он не спрашивал ее о прибыли, урожае или доходах — о вещах, за которые были ответственны Келсо и Фалуэлл — но спрашивал о коттеджах, землях, арендаторах, их женах и детях. Кто с кем общался, как отразилось это на поместье; именно об этом она рассказывала ему.

Минерва не знала, принял ли он к сведению посмертные слова отца, нашел ли в себе силы разумно их оценить; об упрямстве Вариси наряду с другими вещами ходили легенды.

Вот почему она не рассказала ему об этом немедленно. Девушка хотела, чтобы Ройс увидел и понял, что имел в виду его отец, а не просто услышал слова. От слов легко можно было отмахнуться, забыть или проигнорировать их.

Но сейчас он не просто услышал их, а понял их и стал действовать по — новому с Макгрегорами. Минерва была слишком умна, чтобы комментировать его действия или поощрять его; он ждал, что она что- то скажет ему, но девушка отступила, позволяя ему самому выбрать свой путь.

При определенной сноровке и везении, можно было направить Вариси; один он не смог бы все перенести.

Джефферс стоял возле кабинета. Он открыл дверь, и она вошла в кабинет.

Ройс расхаживал взад и вперед перед окном около письменного стола, глядя на свои земли. Каждый шаг был наполнен смертоносной грацией, попавшего в клетку дикого кота, мышцы играли под его сюртуком и сапогами из оленьей кожи.

Минерва остановилась, не в силах отвести взгляд; инстинкт самосохранения не позволял ей поднять голову и встретиться с взглядом хищника.

И не смотреть на него было невозможно.

Девушка чувствовала клокочущий в нем гнев, знала, что он может наброситься, но была совершенно уверена, что он никогда не причинит ей боль. Или любой другой женщине. Однако гнев кипел внутри него, посылая волны вокруг него, которые заставили бы большинство мужчин и женщин держаться от него подальше.

Не ее. Минерва привлекла дикая необузданная сила, что была частью его.

Ее опасная тайна.

Минерва ждала. Дверь была закрыта; он знал, что она здесь. Когда он не подал и вида, что заметил ее присутствие, подошла к столу и села в кресло.

Внезапно Ройс остановился. Глубоко вздохнул, повернулся и сел в кресло.

— Коттеджи возле Лини. Там по — прежнему проживает Кэрью?

— Да, я думаю вы помните Кэрью — старшего. Фермой сейчас управляет его сын.

Герцог продолжил задавать ей вопросы в течение следующего часа в ускоренном темпе.

Ройс пытался сосредоточиться на информации, которую получал от нее. Ее ответы были внятными и быстрыми, что позволяло не только вдумываться то, о чем она говорит, но и наслаждаться ее голосом, его тембром, слабой хрипотцой.

Минерва ничего не утаивала, не пыталась перевести тему. Ему не нужно было следить за этим.

Поэтому все его внимание сосредоточилось на ее поднимающейся и опускающееся в такт дыханию груди, выбившейся из прически пряди волос, золотых крапинках в ее глазах, которые вспыхивали, стоило ей только улыбнуться.

В конце концов, его вопросы закончились. Его гнев улетучился, он снова сел в кресло. Расслабившись физически, задумался. Взгляд герцога остановился на ней.

— Я не благодарю вас за то, что спасли на обеде.

Минерва улыбнулась.

— Для Хьюберта все это оказалось сюрпризом. И мы спасли ваших родственников, а не вас.

Ройс поморщился, взял карандаш со стопки бумаги.

— Они правы, мне нужно будет жениться, но я не могу понять, почему они так настойчиво обсуждают эту тему сейчас, — он посмотрел на девушку, в его глазах застыл вопрос.

— Я понятию не имею, почему именно сейчас. Я полагала, что они не будут касаться этой темы, как минимум несколько месяцев, пока не закончится траур. Хотя, думаю, никто и бровью не повел бы, если вы обручитесь в течение месяца.

Сжав в руке бумагу, герцог посмотрел на нее.

— Я не выжил из ума, чтобы позволить им диктовать мне, что нужно делать или позволять вмешиваться в мое будущее. Конечно, мудро получить некоторые сведения о потенциальных…кандидатурах.

Поколебавшись, Минерва спросила:

— Какой тип леди вам нужен?

Ройс одарил ее взглядом, в котором читалось, что лучше ей об этом не спрашивать.

— Обычная типичная невеста для Вариси. Что необходимо? Способная подарить наследника, подходящего происхождения, имеющая полезные связи и приличное приданное, довольно красивая, наличие ума необязательно, — он нахмурился. — Неужели я что-то забыл?

Минерва старалась не скривить губы.

— Нет. Вы дали вполне полное описание.

Несмотря на то, что он в управлении людьми и поместьем, Ройс отличается от своего отца, но в вопросе выбора невесты не отличался от своих предков. Традиционные браки Вариси длятся на протяжении поколений и показывают, что подходит их характеру.

Минерва не видела причин не согласиться с его оценкой. Новой моды в высшем свете на браки по любви было мало, чтобы предложить их Вариси. Они не любили. Она прожила вместе с ними больше двадцати лет и никогда не видела доказательств обратного. Они просто так жили; любовь ушла от них несколько столетий назад, если она вообще когда — либо существовала в их семье.

— Если вы пожелаете, то я могла бы составить список кандидатов, учитывая мнение ваших родственниц и гранд дам, которые приеду на похороны.

Герцог кивнул.

— Их сплетни могут быть полезны. Добавьте что- то важное, что знаете или слышали из достоверных источников, — он встретился с ней глазами. — И, несомненно, будет хорошо, если вы добавите собственное мнение.

Минерва улыбнулась.

— Нет, не добавлю. Насколько я могу судить, выбор невесты — и целиком и полностью ваше дело. Не я буду с ней жить.

Ройс одарил ее еще одним взглядом вы — должны — лучше — меня — знать.

— Я тоже.

Девушка склонила голову, признавая это обстоятельство.

— Несмотря на это, ваша невеста не является той вещью, при выборе которой я могла бы влиять на вас.

— Не думаю, что вы хотели бы высказать эту точку зрения моим сестрам?

— К сожалению, я должна признать, что это будет пустой тратой времени.

Герцог хмыкнул.

— Если у вас больше нет никаких вопросов ко мне, то мне надо пойти и посмотреть, кто приехал. Миссис Краншвей — упаси ее Бог — должна знать, сколько человек будут ужинать.

Когда Ройс кивнул, Минерва встала и направилась к двери. Подойдя к ней, она оглянулась на развалившегося в кресле мужчину, одарив его задумчивым взглядом.

— Если у вас найдется время, вы можете взглянуть на пошлины от небольших ферм. Сейчас они неплохи, но процент от дохода может быть лучше.

Герцог приподнял бровь.

— Еще одно радикальное решение?

Минерва пожала плечами и открыла дверь.

— Просто предложение.

Итак, он в Вулверстоне, под крышей своей Немезиды. Очень большой крышей, в этом далеком местечке Нортумберленда, и теперь он понял, что это работает на него.

Поместье находилось далеко от Лондона, и многие, особенно члены семьи, останутся на какое — то время, замок был настолько огромен, что мог вместить небольшую армию. Так было и так будет; он будет в относительной безопасности.

Он стоял у окна в уютной комнате в восточном крыле и смотрел вниз на сад возле замка, красиво цветущий последними красками короткого северного лета.

Он ценил красивые вещи, его коллекцию должна была пополниться наиболее бесценными предметами, которые должны были передать французы. В обмен он предоставлял им информацию, которая срывала планы Ройса.

Когда это было возможно, он пытался навредить Ройсу — не напрямую, а через людей, которыми он командовал.

Из всего, что ему удалось узнать, он должен был признать, что провалился с треском. Также как ему не удалось за все годы, за все время, что он выступал против Ройса, отомстить своему кузену. За своего отца, дядю и большего всего — за деда.

Его губы скривились; красивые черты лица исказила ярость.

Хуже всего, что Ройс завладел его призом, тщательно собираемыми сокровищами. Он украл их у него, отказав даже в этом. За все годы служения французам, если бы он даже ничего не получил, удовлетворился тем, что причиняет боль Ройсу.

В их мире Ройс добился успеха. И теперь Ройс получил в придачу Вулверстон.

А он…несущественная ветвь на семейном древе.

Все не должно быть так.

Глубоко вздохнув, медленно выдохнул, черты лица его стали прежними, превратившись в маску красавца, которую он демонстрировал всем. Обернувшись, он осмотрел комнату.

Его взгляд упал на небольшую чашку, стоящую на каминной полке. Довольно тонкой работы, китайскую.

Он пересек комнату, взял чашку, почувствовал ее легкость, ознакомился с ее красотой.

Потом разжал пальцы и отпустил.

Ударившись о пол, она разбилась на мелкие осколки.

В среду после ужина поздно вечером, вся семья уже находилась в резиденции, и первые приглашенные начали пребывать в замок.

Ройс отдал распоряжение Минерве, чтобы она присутствовала рядом с ним, приветствуя важных гостей; здесь же был и Джефферс. Стиснув зубы, герцог направился в холл, чтобы поприветствовать герцогиню Сент — Ивз, леди Горацию Кинстер и лорда Джорджа Кинстера. Хотя имение Сент — Ивз находилось на юге, у двух герцогств были схожие истории, и семьи поддерживали друг друга на протяжении веков.

— Ройс!

Ее светлость, Хелена, герцогиня Сент — Ивз или вдовствующая герцогиня — как по слухам, она предпочитала себя называть — заметила его. Когда он сошел с лестницы, она направилась к нему.

— Mon ami[1], такое печальное событие.

Ройс взял ее руку, поклонился и поцеловал костяшки пальцев. Он услышал французское ругательство, потом Хелена стала на носочки и поцеловала его сначала в одну щеку, затем в другую. Выпрямившись, он улыбнулся.

— Добро пожаловать в Вулверстон, ваша светлость. С каждым годом вы становитесь все красивее.

Огромные зеленые глаза посмотрели на него снизу вверх.

— Да, становлюсь, — она улыбнулась, затем одарила его оценивающим взглядом. — И ты… — она пробормотала что-то на французском, только он не расслышал, что именно, затем снова перешла на английский. — Мы ожидали увидеть, как ты вернешься в наши салоны, вместо этого ты сейчас, нет никаких сомнений, скрываешься здесь, — она погрозила ему пальцем. — Ты не поступишь так. Ты старше моего непокорного сына, и вскоре должен жениться.

Хелена повернула, чтобы привлечь в разговор леди, стоящую рядом с ней.

— Горация, скажи ему, что он должен позволить нам выбрать ему невесту.

— И он уделит столько внимания мне, сколько и тебе.

Леди Горация Кинстер, высокая, темноволосая дама, улыбнулась ему. — Прими мои соболезнования Ройс, или я должна сказать Вулверстон? — она подала ему руку, и так же, как и Хелена, притянула его к себе ближе и поцеловала в щеку. — Независимо от твоего желания, после похорон вашего отца тебе нужно сосредоточить внимание на срочном поиске невесты.

— Дайте бедному мальчику прийти в себя.

Лорд Джордж Кинстер, муж Горации, протянул Ройсу руку. После рукопожатия, он отослал жену и невестку подальше.

— Там Минерва пытается разобраться с вашими коробками. Вы могли бы помочь ей, если не хотите носить платья друг друга.

Упоминание о платьях заставило обеих гранд дам переключить свое внимание. Когда они направились к Минерве, стоящей в окружении бесчисленных коробок и сундуков, Джордж вздохнул.

— Они хотят помочь, но должен предупредить тебя, что ты в опасности.

Ройс приподнял бровь.

— Сент — Ивз не приехал с вами?

— Он следует сюда на своей двуколке. Учитывая то, что ты только что пережил, можно понять, почему он предпочел терпеть дождь, слякоть и даже снег, чем ехать в одной карете с матерью.

Герцог засмеялся.

— И то правда.

За распахнутой дверью, он заметил вереницу из трех экипажей.

— Надеюсь, вы извините меня, но мне нужно встретить других гостей.

— Конечно, мой мальчик, — Джордж похлопал его по спине. — Беги, пока можешь.

Ройс вышел через массивные двери и стал спускаться по лестнице вниз, где уже стояли экипажи вокруг которых творился хаос из пассажиров, багажа, лакеев и конюхов.

Миловидная блондинка в модном манто руководила лакеем, который держал ее коробки, не замечая появления Ройса.

— Добро пожаловать, Алиса.

Алиса Карлайл, виконтесса Мидлхорп, повернулась, широко распахнув глаза.

— Ройс! — она обняла его и поцеловала в щеку. — Какое неожиданное событие, произошедшее до того, как ты вернулся в свет.

Джеральд, ее муж, наследник графа Файпф, вышел из кареты, держа шаль Алисы в руке.

— Ройс, — он протянул ему другую руку. — Соболезную, старик.

Услышав их, быстро вокруг них собрались другие с соболезнованиями, рукопожатиями, теплыми объятиями — Майлс Фолиот, барон Сэджвик, наследник графа Рексем, и его жена Элеонора, а так же Руперт Трелони, наследник маркиза Ридлесдел, и его жена, Роуз.

Они были самыми близкими друзьями Ройса; они учились вместе в Итоне и оставались вместе в течение следующих лет. На протяжении всего своего изгнания из высшего общества, на всех проводимых ими мероприятиях — ужины, званые вечера — он присутствовал. За последние десять лет, именно в их домах он нашел единомышленников и был уверен, что они об этом знали.

Эти шестеро составляли его ближайшее окружение, люди, которым он доверял, те, с кем он был знаком дольше остальных. Были и другие люди — члены клуба «Бастион» и их жены — кому он может доверять, но эти три пары были людьми, с которыми он был тесно связан; они относились к одному кругу и понимали давление, с которым он столкнулся, понимали его характер.

Минерва была еще одним человеком, которого он мог добавить к этому кругу; она тоже понимала его. К сожалению, как он напоминал себе каждый раз, как видел ее, он должен держать ее на расстоянии.

Рядом с Майлсом, Рупертом и Джеральдом, Ройс чувствовал себя…собой. Чувствовал себя определеннее, чем было на самом деле. И это было для него важно.

В течение следующих нескольких минут, герцог позволил погрузиться себе в привычную атмосферу, которая появлялась, когда они все были вместе. Он повел их внутрь и позволил со своим кастеляном, и вздохнул с облегчением, когда понял, что Минерва, Алиса, Элеонора и Роуз прекрасно поладили. Он знал, что трое его друзей найдут для себя развлечение, но учитывая все обстоятельства, Ройс собирался все последующие дни избегать дам, и был уверен, что Минерва присмотрит за женами друзей, и их пребывание в Вулверстоне будет комфортным, насколько это возможно в сложившихся обстоятельствах.

Герцог собирался проводить их до центральной лестницы, когда услышал стук колес экипажа, приближающегося к замку. Экипаж появился в поле зрения и остановился; Ройс узнал герб на дверце кареты.

Герцог повернулся к Майлсу.

— Ты помнишь где находится бильярдная?

Майлс, Руперт и Джеральд уже бывали здесь когда-то давно. Майлс приподнял бровь.

— Ты полагаешь, что я мог забыть место, где ты потерпел столько поражений?

— Что-то случилось с твоей памятью, это были твои поражения.

Ройс заметил Джеральда и Руперта, стоящих наверху и смотрящих на них вопросительно.

— Встретимся там, после того, как вы устроитесь. Прибыли другие гости, которых мне нужно поприветствовать.

Кивнув, мужчины последовали за своими женами. Ройс вернулся в холл. Прибывало все больше гостей; Минерва была занята. Холл был постоянно переполнен сундуками и коробками, хотя лакеи сноровисто отправляли их наверх.

Оставив их, Ройс вышел на улицу. Последний раз он видел пару, выбравшуюся из экипажа, несколько недель назад; он умышленно пропустил их свадьбу, но знал, что они приедут на север, чтобы поддержать его.

Леди повернулась и увидела его. Герцог протянул руку.

— Летиция.

— Ройс.

Леди Летиция Аллардайс, маркиза Дерн, взяла его за руку и поцеловала в щеку; она была достаточно высокой, чтобы сделать это, не вставая на носочки.

— Эта новость была для нас шоком.

Маркиза отступила назад, пока он обменивался приветствиями с ее мужем, Кристианом, одним из его бывших коллег, мужчиной таких же наклонностей, что и он, который знал, что такое тайны, насилие и смерть.

Они направились к замку, мужчины стали по обеим сторонам от Летиции. Она посмотрела на Ройса.

— Вы не ожидали получить герцогство так рано. Как вы сдерживаете свой характер?

Она была одной из немногих, кто осмелился спросить. Герцог послал ей косой взгляд.

Летиция улыбнулась и погладила его по руке.

— Если вам нужен совет, как сдержать свой характер, просто спросите эксперта.

Ройс покачал головой.

— Ваш нрав опасен. Мой…тоже.

Его вспыльчивость была разрушительна, и намного сильнее, чем у нее.

— Да, — она посмотрела на дверь, к которой они быстро приближались. — Я знаю, это не то, что вы хотите услышать, но ближайшие дни будут намного хуже, чем вы себе представляете. Вы узнаете довольно скоро почему, если еще этого не сделали. И чего бы это не стоило, мой вам совет, дорогой Ройс — стисните зубы и натяните поводья своего нрава, потому что они подвергнуться проверке, как никогда раньше.

Бесстрастно он взглянул на нее.

Летиция весело улыбнулась.

— Ну что, идем?

Минерва заметила, как они поднимаются, и подошла поприветствовать новоприбывших. К удивлению Ройса, она и Летиция хорошо знали друг друга. Девушка не была раньше знакома с Дерном, но тепло его встретила, особенно его заявление, что он является представителем ближайших коллег по службе в Уайтхолле.

Кристиан добавил:

— Они просили нас, Ройс, передать тебе свои наилучшие пожелания.

Ройс кивнул; несмотря на то, что на нем была обычная для него маска, она поняла, что он был…тронут. Что он высоко оценивает их поддержку.

Минерва уже выделила для них комнаты; перепоручив их заботам Ретфорда, она смотрела за тем, как они поднимаются по лестнице. Она почувствовала на себе взгляд Ройса.

— Я знакома с Летицией с тех лет, что повела в Лондоне с вашей матерью.

Герцог едва заметно кивнул; это было то, что он хотел знать.

Минерва встретилась с Майлсом, Рупертом и Джеральдом, когда они в давние времена приезжали сюда. Снова встретилась с ними и их женами позднее, хотя и мельком на светских развлечениях. Она испытала облегчение, узнав, что они поддерживали Ройса на протяжении многих лет. Девушка часто задавалась вопросом, насколько он был одинок. Слава Богу, не совсем, но Минерва подозревала, что он не был социально адаптирован, чем должен был бы быть.

В ближайшие дни его ждет испытание намного серьезнее, как она полагала, чем он рассчитывал.

Отойдя от лестницы, Минерва осмотрела по-прежнему шумный холл. По крайней мере, больше не было никаких гостей, которые ждут, что их встретят; в настоящее время они с Ройсом находились одни среди моря из багажа.

— Вы должны знать, — прошептала девушка, — что затевается что-то, касающееся вашей свадьбы. Я еще не знаю что, и жены ваших друзей тоже, но они будут внимательно ко всему прислушиваться. Уверена, что и Летиция тоже, — она взглянула на него. — Если узнаю что-то определенное, то сообщу вам.

Ройс подавленно усмехнулся.

— Летиция предупредила меня, что будет что-то происходить, что мне не понравиться. Что именно — она не уточнила. Прозвучало так, как будто она и сама не уверена.

Минерва кивнула.

— Я поговорю с ней позже. Возможно, вместе мы что-нибудь придумаем.

К замку подъехал другой экипаж; бросив на него взгляд, девушка вышла, чтобы поприветствовать гостей.

Поздно вечером, вернувшись в свои апартаменты после хорошей игры в бильярд, Ройс снял сюртук и бросил его Тревору.

— Я хочу, чтобы ты внимательно слушал все, что касается моего брака.

Приподняв удивленно брови, Тревор взял его жилет.

— Конкретно, — Ройс сосредоточился на развязывании галстука, — по поводу моей невесты, — он встретил в зеркале взгляд Тревора. — Посмотрим, что тебе удастся узнать. Если возможно, то сегодня вечером.

— Хорошо, ваша светлость, — усмехнулся Тревор. — Принесу соответствующие вести утром с горячей водой для бритья.

Следующий день предшествовал похоронам. Ройс провел утро в верховой езде с друзьями; вернувшись к конюшне, он остановился, чтобы поговорить с Мельбурном, в то время, как другие ушли вперед. Через несколько минут Ройс последовал за ними обратно в замок, обдумывая ту информацию, которую сообщил ему утром Тревор.

Гранд дамы были помешаны на идее его женить и получить наследника. Ни Тревор, ни Минерва, с которой он увиделся за завтраком, еще не выяснили, чем был вызван такой почт неприличный интерес.

Наверняка что-то затевается; инстинкты, отточенные годами на военной службе, просто кричали об этом.

Герцог вошел в холл, уверенный в необходимости все как следует обдумать еще раз.

— Доброе утро, Вулверстон.

Командные нотки, прозвучавшие в женском голосе, вывели его из раздумий. Его взгляд встретился с парой пронзительных карих глаз. Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что в них отчетливо видно раздражение.

— Леди Августа.

Ройс прошел вперед, взял ее руку и поклонился ей.

Джентльмену он пожал руку.

— Милорд.

Маркиз Хантли благодушно улыбнулся ему.

— Это трудное время, Ройс. Грустно, что мы встретились при таких обстоятельствах.

— Именно так.

Леди Августа, маркиза Хантли, одна из самых влиятельных дам высшего света, внимательно его разглядывала.

— Но оставив все обстоятельства в стороне, мы должны поговорить, мой мальчик, о твоей невесте. Ты должен жениться, и так уже откладывал это долгие десять лет, но теперь пришло время сделать выбор.

— Мы здесь, чтобы похоронить моего отца, — акцентировав на этом внимание, Ройс высказал не скрытый упрек.

Леди Августа фыркнула.

— Совершенно верно, — она тыкнула пальцем его в грудь. — Такова моя точка зрения. Никакого траура для вас — в сложившихся обстоятельствах высший свет с удовольствием простит тебя.

— Леди Августа!

Минерва поспешила вниз, торопясь спасти их всех.

— Мы ожидали вас вчера, и спрашивали себя, что же могло случиться.

— Случился Хьюберт, точнее Вестминстер, и он задержался, поэтому мы выехали позже, чем мне хотелось бы, — Августа обняла ее. — Как ты, ребенок? Управляешь сыном, так же, как управляла отцом, хэх?

Минерва бросила взгляд в сторону Ройса, молясь, чтобы он промолчал.

— Я в этом не уверена. Пойдемте со мной, — она взяла за руку Августу, другой притянула к себе Хьюберта. — Хелена и Горация уже здесь. Они в гостиной на втором этаже в западном крыле.

Непринужденно разговаривая с ними, девушка решительно повела их вверх по лестнице. Когда она вела их вдоль галереи, то взглянула вниз и увидела Ройса, стоящего там же, где они его и оставили, мрачного как грозовая туча.

Встретив его взгляд, Минерва быстро пожала плечами, приподняв бровь; ей еще не удалось узнать, что за интерес проявляли дамы в вопросе выбора его невесты.

Правильно поняв ее взгляд, Ройс смотрел на пару, пропавшую из поля его зрения, и понимал, что Летиция была права.

Чтобы он не узнал, это ему не понравится.

Глава 5.

В этот вечер Ройс вошел в большую гостиную в плохом настроении; ни ему, ни Тревору, ни Минерве не удалось узнать точно, что происходит. Здесь было людно, так как присутствовали не только члены семьи, но и члены высшего общества, в том числе и представители от палаты лордов и короля. Все они собрались на завтрашние похороны и тихо разговаривали в ожидании ужина.

Остановившись на входе, герцог осмотрел комнату и мгновенно нашел ответ на самый насущный свой вопрос. Самая влиятельная гранд дама высшего общества, леди Тереза Озбалдестон, сидела на диване перед камином между Хеленой и Горацией. Она имела титул всего лишь баронессы, но в компании герцогинь, маркиз и графинь имеет больше власти, политического и социального влияния, чем другие леди в высшем свете.

Более того, она была в прекрасных отношениях с названными герцогинями, маркизами и графинями; чтобы она не предложила, они всегда поддержат ее. В этом заключалась большая часть ее силы, особенно во влиянии на мужскую половину общества.

Ройс всегда относился к ней с уважением. Сила, накопленная ею, была ему понятна; это было в его голове, и ее светлость это оценила.

Должно быть, она приехала, когда он был на верховой прогулке.

Ройс подошел к дивану, склонился в поклоне перед ее окружением, затем перед ней.

— Леди Озбалдестон.

Черные, словно обсидиан, глаза остановились на его лице. Она кивнула, пытаясь понять, что у него на уме, и тем самым вывести из строя.

— Вулверстон.

В первый раз она позволила ему ощутить на себе тяжесть герцогской мантии на его плечах. Взяв, предложенную ему руку, поклонился, стараясь не переусердствовать в соблюдении правил; она уважала тех, кто знал свое место, знал правила.

— Мои соболезнования по поводу смерти вашего отца. К сожалению, это происходит со всеми, хотя в его случае все могло бы произойти намного позже.

Ройс склонил голову, отказываясь заглатывать приманку.

Леди Озбалдестон произнесла мягкое «хм!».

— Нам необходимо позже поговорить.

Герцог согласился с частью утверждения.

— Позже.

Переселив свое нетерпение, отошел в сторону, позволив подойти тем своим родственникам и знакомым, с которыми до сих пор избегал встречи. Принимая их соболезнования и приветствия, Ройс чувствовал, что они действую ему на нервы; герцог почувствовал облегчение, когда Минерва подошла к нему, отвлекая тех, с кем он уже успел поговорить, тонко, но эффективно смещая их внимание.

Затем Ретфорд объявил, что ужин подан. Минерва, поймав его взгляд, прошептала, оказавшись рядом:

— Леди Августа.

Герцог понял, что именно ее должен проводить за стол; посмотрев в сторону маркизы, продолжил наблюдать за Минервой, следуя рядом с ней.

Девушка ничего не делала, чтобы привлечь ее внимание. В черном платье, она должна была затеряться среди одетых в траур людей; вместо этого, казалось, что она сияла, привлекая к себе его внимание. Скучный черный цвет подходит ей, оттеняя красоту ее золотистых волос. С усилием заставив себя оторваться от девушки, Ройс сдался и побрел к леди Августе, пытаясь избавиться от неуловимого, женственного аромата Минервы, который проник в его сознание.

Разговор за столом был приглушенным. Ужин оказался неожиданно мрачным, как будто каждый из присутствующих вдруг вспомнил по какому поводу находится тут. Впервые с тех пор, как он навестил тело отца, Ройс остро почувствовал его отсутствие, сидя в большом кресле, в котором сидел его отец, и, смотря на длинный стол, за которым поместилось более шестидесяти человек, на другой конец стола, где сидела Маргарет.

Другая точка зрения, не его.

Его взгляд вернулся назад к Минерве, сидящей в середине стола, напротив Сюзанны, в окружении его кузенов. Прибыло девять его кузенов с обеих сторон — и от Вариси, и от Дебрайтов; исходя из числа присутствующих здесь, младшие кузены не приедут.

Его дядя по матери, граф Катерхэм, сидел справа от Маргарет, хотя старшая его тетка по отцовской линии, Уинифред, графиня Барраклоу, сидела слева от Ройса. Следом за ней сидел его наследник, лорд Эдвин Вариси, один из трех братьев его деда, а по правую руку, рядом с леди Августой и напротив Эдвина, его кузен, которого несколько раз прогоняли, Гордон Вариси, старший сын покойного Камерона Вариси, младшего брата Эдвина; после бездетного Эдвина Гордон стоял следующим в очереди наследования герцогского титула.

Эдвин был старым щеголем. Гордон замкнутым и мрачным, но надежным человеком. Не теплил надежду унаследовать герцогский титул, что было хорошо; несмотря на то, что он не собирался обсуждать данную тему со всеми, кому не лень, Ройс собирался жениться и произвести наследника, который унаследует титул. Он не мог понять, почему ему нужна помощь гранд дам в достижении этой цели, и почему это надо сделать так срочно.

К счастью, настроение за ужином у дам, одетых в тусклые наряды черного, серого, темно — фиолетового оттенков, без украшений, и у джентльменов в черных сюртуках и галстуках было подавленным, поэтому разговоры о его браке не возникали. Беседа по-прежнему велась негромко, беспрерывно, никто не смеялся и не улыбался; Августа, Уинифред и Эдвин вспоминали истории с участием его отца, и Ройс притворялся, что внимательно их слушает.

Ужин был съеден, и Маргарет отправилась с дамами в гостиную, оставив мужчин наслаждаться бренди и сигары в относительном спокойствии. Некоторые формальности перестали соблюдаться и мужчины пересели, образуя группы вдоль стола. Кузены Ройса обосновались в середине, в то время как пожилые джентльмены собрались в конце стола рядом с его дядей Катерхэмом.

Его друзья сели рядом с ним, расположившись на стульях, где ранее сидели Эдвин и Гордон. К ним присоединился Девил Кинстер, герцог Сент — Ивз. Проходя рядом с его стулом, коротко сжал его плечо. Его светло — зеленые глаза встретились с глазами Ройса. Девил потерял отца и возглавил герцогство, когда ему было пятнадцать лет. Кивнув, Девил отправился дальше, оставив Ройса раздумывать о том, что, по крайней мере, он унаследовал герцогство в более зрелом возрасте; опять же, у Девила был его дядя, Джордж, на которого тот мог опереться. Джордж Кинстер был мудрым, знающим и способным человеком.

Девил сел рядом с Кристианом, легко присоединившись к группе его друзей; все они наслаждались бренди, смакуя его вкус, и лениво обменивались последними новостями.

Нетерпение Ройса по поводу того, что ему хочет рассказать леди Озбалдестон, только возрастало, поэтому, как только было возможно, он вместе с другими джентльменами отправился в гостиную. Девил шел рядом с ним; они остановились рядом друг с другом только в гостиной, позволяя остальными мужчинами пройти мимо них.

Ройс окинул взглядом собравшихся; по тому, как многие бросали на него внимательные взгляды, сделал вывод, что разговоры снова вращаются вокруг его невесты.

— По крайней мере, никто не ожидает, что ты женишься завтра.

Девил удивленно приподнял бровь.

— Ты, очевидно, не говорил на эту тему с моей мамой.

— Она назвала тебя непокорным.

— Именно так. Ты не должен забывать, что она француженка и использует это как оправдание в достижении своей цели.

— Ты вряд ли впадешь в старческий маразм, — ответил Ройс. Девил был на шесть лет моложе его. — И у тебя есть приемлемые наследники. К чему спешка?

— Вот и я о том же, — промурлыкал Девил, его зеленые глаза были устремлены на кого-то в зале. Потом он покосился на Ройса, выгнув бровь. — Ваша кастелян…?

Кулак сжал его сердце. Стараясь не реагировать, не грубить и не скрипеть зубами, Ройс задержал дыхание. Через мгновение он встретился с Девилом взглядом, тихо проговорил:

— Нет, — и спустя мгновение добавил. — Мне кажется, она занята.

— Она? — Девил задержал на нем свой взгляд, затем посмотрел на другой конец комнаты — на Минерву. — Ранее, она просто нахмурилась и велела мне уйти.

— В отличие от большинства дам, она именно это и имела в виду.

Ройс не смог остановиться, чтобы не добавить:

— Если бы я был на твоем месте, я бы поверил ее словам. Бог свидетель, именно так я и делаю.

Ройс вложил в последние слова все мужское терпение и увидел еще одну усмешку Девила.

— Ах, хорошо, я не пробуду здесь долго.

— Воздержание, говорят, полезно для души.

Девил бросил на него взгляд, как бы спрашивая, кого он здесь пытается обмануть, и растворился в толпе.

Ройс долго смотрел ему в след и пробормотал про себя:

— Воздержание — это ад для некоторых.

И его был хуже, чем у остальных.

В поисках помощи, герцог нашел леди Озбалдестон и попытался немедленно отправиться к ней, если бы не многочисленные гости, которые выстраивались в очередь, чтобы пообщаться с ним.

Не члены семьи, а представители высшего света, в том числе и лорд Хаворт, представитель короля, а так же лорд Гастингс, представитель палаты лордов. Нет, были и люди, которых он мог остановить одним только словом, и даже не словом, а одной улыбкой; он должен был взаимодействовать с представителями разных слоев населения…он потянулся, заставляя нескольких споткнуться на пути к нему, когда рядом появилась Минерва с безмятежной, спокойной, величественной улыбкой на губах, готовая ему подсказывать, если он в этом будет нуждаться.

Через несколько минут Ройс поняла, что она уверенно чувствовала себя в этой сфере, и он благодарно, хотя и неохотно, положил ее руку на свой локоть. Альтернатива была слишком мрачной, чтобы пытаться все разрешить любым другим предлогом.

Ройс нуждался в ней. Потом ему пришлось мысленно стиснуть зубы и переносить ее близость — это была его цена в обмен на общественную катастрофу, и будь он проклят, если допустит это. Отказ никогда не был для него приемлемым вариантом, но эта не та арена, на которой у него имелся какой-либо опыт. Но сейчас он был Вулверстоном, и люди ожидали, что он сразу возьмет на себя управление, забывая, что шестнадцать лет он провел вне их общества.

В ближайшие полчаса Минерва была его якорем, его спасением.

Продиктованы ли ее действия были клятвой, которую она дала, или черт еще знает чем, девушка помогала ему ликвидировать его социальные пробелы и разбираться в подводных течениях политических высказываний.

Одна половина его сознания была занята разговором, другая полностью была поглощена чувством напоминающим панику. Сумасшедшее осознание того, что произошло бы, если бы он коснулся ее плеча рукой, или по какой-то причине, погруженный в свои мысли, взял бы ее за руку. Ее улыбка, готовые ответы на любые вопросы, вызывали ощущение беды, которые сжимали его легкие, заставляя почти задыхаться, каждый нерв был натянут, словно перед прыжком.

Улучив момент, после того, как они отошли от группы, где разговор представил сложность для него и не вызвал трудности у нее, Ройс воспользовался мимолетным уединением, опустив голову и понизив голос, спросил:

— Мой отец был хорош в этом?

Безжалостно подавив дрожь, возникшую от его дыхания возле ее ушка, Минерва бросила на него взгляд.

— Да.

Его губы скривились в легкой ухмылке.

— Я тоже собираюсь научиться этому.

Девушка многое сказал его взгляд, когда он осмотрелся вокруг, чем его слова, и ей стало жаль его; он должен был взять на себя управление герцогством, что застало его врасплох, и он прилагает большие усилия в этом направлении. Но ему так же придется играть и на этой сцене высокой политики и общественного положения, а его изгнание — с двадцати двух до тридцати семи лет — оставило его практически не подготовленным в этом направлении.

— Сейчас вы — Вулверстон, поэтому да, вам придется научиться.

Минерва была абсолютно уверена, что если он приложит усилия — свой невероятный интеллект, прекрасную память и отточенные манеры — то успешно овладеет этим искусством. Чтобы убедиться, что он принял ее вызов, она добавила:

— И меня не будет всегда ядом с вами.

Ройс встретился с ней взглядом, при этом его глаза потемнели настолько, что она не смогла ничего прочитать в них. Затем герцог кивнул и посмотрел вперед, когда к ним приблизилась очередная группа гостей.

Когда они направились дальше, Ройс пробормотал:

— Я хотел поговорить с леди Озбалдестон.

Ее светлость беседовала с одним из его кузенов в этой части комнаты, прямо перед ними.

— Я могу побеседовать с ней, если вы отвлечете остальных. Мне нужно поговорить с ней наедине.

Минерва поймала его взгляд.

— О вашей невесте?

Ройс кивнул.

— Она знает причину, и как только я предстану перед ней, никаких сомнений, она тут же с упоением поведает мне об этом.

— В таком случае, идите.

Минерва плавно выступила вперед, легко перехватив пару, желающую поговорить с ним.

Леди Озбалдестон заметила, что он направляется к ней, и несколькими словами закончила разговор с его кузеном Роханом; положив руки на трость, она ждала возле окна, пока он присоединится к ней.

Леди Озбалдестон приподняла бровь, когда он остановился перед ней.

— Я так понимаю, ты уже был поставлен в известность, что тебе необходимо как можно скорее найти невесту.

— Совершенно верно. Разными способами, рядом ваших приятельниц, — герцог посмотрел на нее. — Чего я не понимаю, так это причину такой спешки.

Она внимательно посмотрела на него, затем удивленно моргнула. Посверлив его взглядом еще мгновение, тихо сказала:

— Думаю, побывав в социальной изоляции…потом тебя вызвали сюда, прежде чем… — поджав губы, она прищурилась. — Полагаю, что вполне возможно, что, по слухам, такой всезнающий человек, как ты, не был предупрежден о последствиях.

— Очевидно, нет. Я буду благодарен, если вы просветите меня.

Пожилая леди фыркнула.

— Ты не будешь благодарен, но кто-то должен это сделать. Рассмотрим факты. Во — первых, Вулверстон — одно из богатейших герцогств Англии. Во — вторых, он был основан участником похода. В — третьих, твой наследник — Эдвин, уже в довольно преклонном возрасте. После него следует Гордон, юридически имеющий все права наследника, но тем не менее они могут быть оспорены по причине дальности родства.

Ройс нахмурился.

— Кем?

— Именно так, — леди Озбалдестон кивнула. — Один источник угрозы, — она посмотрела на него. — Корона.

Его глаза сузились.

— Принни? — в его голосе слышалось недоверие.

— Он погряз в долгах и тонет все быстрее. Не буду утомлять тебя подробностями, но я и некоторые другие узнали от достоверных источников, близких к нашему дорогому принцу, что он начал серьезный поиск средств, и в их числе уже был назван Вулверстон. Конкретно было сказано, что если, не дай Бог, что случится, то можно, нажав на главу, вернуть короне былое имущество.

Ройс мог понять их логику, но…

— Есть существенная разница между Принни или, что более вероятно, приближенным к нему лицом, сделавшим, такое предположение, и оно фактически действует, если со мной вдруг случится нечто загадочное.

Леди Озбалдестон нахмурилась; что- то вроде раздражения появилось в ее глазах.

— Не отмахивайся от этого. Если ты будешь женат, то Принни и его стервятники потеряют интерес и начнут искать в другом месте, но, пока ты не… — она положила одну руку на другую.

— Ройс, ты лучше остальных знаешь, как часто случаются несчастные случаи. И вокруг регента есть те, кто уже смотрит в тот день, когда он станет королем и сможет вознаградить тех, кто помог ему погасить долг.

Когда герцог бесстрастно продолжил рассматривать ее, она приподняла бровь.

— Что сказал Хаворт, кроме ожидаемых соболезнований, по поводу кончины твоего отца?

Ройс нахмурился.

— Он спросил, смогу ли я избавиться от последствий травмы, полученной во время моей службы короне.

— Я думала, ты служил, сидя за столом в Уайтхолле.

— Не всегда.

Ее брови взлетели вверх.

— Действительно? И кто же об этом знал?

Только Принни и его ближайшие соратники.

Она знала ответ и без него. Леди Озбалдестон кивнула.

— Именно так. Время, Вулверстон. Вот кем ты сейчас являешься, и твой долг ясен. Ты должен без промедления жениться.

Несколько мгновений, Ройс изучал ее лицо, затем склонил голову.

— Спасибо, что рассказали мне.

Герцог повернулся и направился прочь.

Фактически похороны — событие, к которому он и прислуга в замке готовились последнюю неделю, а еще больше к прибытию большой части высшего света в Нортумберленд — было менее значимым.

Все прошло гладко. Ройс распорядился, чтобы для Хэмиша и Молли оставили места в передней части предела, впереди старшего домашнего персонала и местных служащих. Он заметил их там, и обменялся с ними кивками. Неф был заполнен дворянами и аристократами; даже в боковых проходах едва ли можно было найти свободное место.

Члены семьи занимали передние скамьи по обе стороны центрального прохода. Ройс сидел с краю первой скамьи, за ним расположились сестры с мужьями, сестры отца и Эдвин находились на другой скамье. Несмотря на то, что лица дам был скрыты вуалью, ни одна из них не проронила ни одной слезы; все Вариси сидели с неподвижными каменными лицами, абсолютно равнодушные.

На Минерве тоже была тонкая черная вуаль. Она сидела на другой скамье напротив него. Он мог наблюдать за ней краешком глаза. Его дядя Катерхэм и его жена сидели рядом с ней; его дядя предложил ей опереться на другую руку, пока он вел ее по проходу.

Когда служба закончилась, герцог отметил, что ее голова по-прежнему была склонена, а ее руки плотно сжимали платок — белый влажный квадратик с кружевами. Его отец был солдафоном, высокомерным деспотом, тираном с ужасным характером. Все кто жил в замке наиболее часто были подвержены его нападкам, но Минерва была единственной, кто по-настоящему скорбел о нем, единственной, чья скорбь была глубокой и искренней.

За исключением его самого, но такие мужчины, как он, никогда не плачут.

Как и было принято, только джентльмены отправились на кладбище, тогда как вереница экипажей с дамами направилась обратно в замок.

Ройс вернулся в замок в числе последних; войдя в гостиную вместе с Майлсом, он обнаружил всех, кто присутствовал на похоронах. Ретфорд и прислуга справлялись превосходно. Герцог глазами стал искать Минерву и нашел ее, стоящую, вместе с Летицией рядом с окном.

Ройс остановился в нерешительности, но затем его поманила к себе леди Августа, и он направился к ней, чтобы услышать, что она сообщит ему. Подготовили ли гранд дамы ультиматум, он не знал, но ни одна из них не упомянула о браке, даже о подходящей кандидатуре, по крайней мере, вслух, в течение этого дня.

Герцог был благодарен им за это, обдумывая, чтобы ему сказала его кастелян…он не услышал ее слова, не увидел ее рядом с ним.

Некоторые гости, в том числе и те, кто должен был как можно скорее вернуться к своим политическим обязанностям, решили уехать сразу; они отбыли сразу же, как только были поданы их экипаж. Ройс пожал им руки, пожелал счастливого пути и заметил, как его конюхи вздохнули с облегчением.

Те, кто решили остаться — члены высшего общества, в том числе и большинство гранд дам, и некоторые родственники — разбившись по парам, вышли прогуляться по лужайке, или расселись по группам, позволив медленно и постепенно вернуться к своей обычной жизни, привычным интересам.

Посмотрев вслед последнему отъезжающему экипажу и найдя Минерву, прогуливающуюся, на террасе вместе с Летицией и женой Руперта Роуз, Ройс сбежал в бильярдную, чтобы обнаружить там своих друзей, Кристиана и Девила.

Они сыграли несколько партий, но мыслями Ройс был далеко.

Когда солнце медленно село, окрасив небо в красный и фиолетовый тона, они удобно расположились в креслах возле камина, нарушая тишину редкими замечаниями о том или ином предмете.

Спустя некоторое время, наконец, Девил произнес:

— По поводу вашей свадьбы…

Удобнее устроившись в кресле, Ройс медленно посмотрел на Девила.

Девил вздохнул.

— Да, знаю, кому бы говорить. Но Джорджу и Катерхэму пришлось уйти, а им по-видимому было поручено довести до вашего внимания этот вопрос. Похлопав меня по плечу, они переложили это на меня. Странно.

Ройс посмотрел на пятерых мужчин, сидящих в разных позах рядом с ним; всем им он бы доверил свою жизнь. Откинув голову на подлокотник кресла, он устремил свой взгляд на потолок.

— Леди Озбалдестон поведала мне историю о гипотетической угрозе наследования. Гранд дамы вбили себе в голову, что это серьезно, поэтому, они считают, что я должен жениться, как можно скорее.

— Денежная мудрость показывает, что угроза и не такая уж гипотетическая.

Это заметил Кристиан; Ройс почувствовал, как холодок тревоги побежал по позвоночнику. Из всех присутствующих, Кристиан лучше остальных мог представить, как Ройс себя сейчас чувствует. К тому же он хорошо знал о темных делишках, творящихся в столице.

По-прежнему не отрывая взгляда от потолка, Ройс спросил:

— Кто-нибудь что-нибудь слышал об этом?

Все знали. Каждый дожидался момента, чтобы поговорить с ним наедине, не зная, что у все прибыли с подобными предупреждениями.

Затем Девил вытащил из кармана письмо.

— Я понятия не имею, что в нем. Монтегю знал, что я отправляюсь на север, и попросил меня передать это вам — лично в руки — после похорон. В частности, сейчас.

Ройс взял письмо и сломал печать. Все молчали, пока он читал его. Дочитав, медленно сложил листы; посмотрев на мужчин, сообщил:

— Согласно полученной информации от Монтегю, Принни и его приближенный пытались узнать, как вернуть титул и имущество, пожалованное первому участнику похода, в ведение короны. Хорошая новость заключается в том, что подобный маневр, даже если его удастся удачно провернуть, займет несколько лет, учитывая претензии и сопротивление, а также рассмотрение в палате лордов. А как мы все знаем, Принни все это необходимо в ближайшее время. Однако, Монтегю пишет, что будет достаточно мудрым, если мое бракосочетание произойдет в ближайшие месяцы, потому что некоторые приближенные Принни не настолько близоруки, как их хозяин.

Подняв голову, Ройс посмотрел на Кристиана.

— На твой взгляд, мне грозит опасность быть убитым, чтобы пополнить казну Принни?

Кристиан усмехнулся.

— Нет. Для того, чтобы Принни мог претендовать на имение, твоя смерть должна выглядеть, как несчастный случай, и пока ты в Вулверстоне, это невозможно организовать, — он встретился с Ройсом взглядом. — Особенно с тобой.

Только Кристиан и другие члены клуба «Бастион» знали, что одной из наименее известных ролей Ройса последние шестнадцать лет была роль тайного палача для правительства; учитывая его особенные навыки, убить его будет непросто.

Ройс кивнул.

— Очень хорошо. Эта угроза кажется потенциально реальной, но степень срочности, возможно, не настолько велик, как думают гранд дамы.

— Совершенно верно, — Майлс поймал взгляд Ройса. — Но, если ты собираешься это все равно сделать, то какая разница когда, правда? Во всяком случае, не дл гранд дам.

Наконец, этот день закончился. Минерве осталось выполнить еще одно дело, прежде чем она отправится в постель; она чувствовала себя выжатой, более эмоционально истощенной, чем могла предполагать. Когда все остальные разошлись по своим комнатам, она заставила себя пойти в утреннюю гостиную герцогини, забрала дневник, потом по темным коридорам направилась к кабинету.

Взявшись за дверную ручку, девушка поняла, что внутри кто-то есть. Свет ламы не пробивался сквозь дверь, но белую полоску лунного света прерывала тень, которая двигалась туда и обратно…

Там был Ройс. Ходил по комнате.

Злой.

Минерва снова посмотрела на дверь. Она просто знала это, как будто могла каким-то образом чувствовать его настроение даже через дубовую дверь. Постояв в раздумье, ощутила тяжесть дневника в руке…подняла руку и, постучав, открыла дверь и вошла.

Герцог был темной тенью перед окном. Он резко обернулся, когда она вошла.

— Оставьте…

Его взгляд поразил ее. Минерва почувствовала, как он на нее влияет, когда его глаза встретились с ее глазами. Поняла, что благодаря слабому лунному свету, проникающему через окно, он видел ее — движения, выражения лица — гораздо лучше, чем она его.

Двигаясь медленно, девушка закрыла за собой дверь.

Ройс замер.

— Что это? — в его голосе звучала смертельная, едва сдерживаемая, ярость.

Сжимая дневник, борясь с желанием прижать его к своей груди, Минерва сказала:

— Леди Озбалдестон рассказала мне, в чем причина того, что гранд дамы настаивают на вашей свадьбе в кратчайшие сроки. Она сказала, что уже поведала вам.

Герцог кивнул.

— Он рассказала.

Минерва чувствовала всю глубину его гнева, временно подавляемого им; ее опыт общения с Вариси подсказывал, что ситуация была спровоцирована.

— Я знаю, что это должно быть последнее, что вы ожидаете сейчас, но… — она прищурилась, пытаясь разглядеть выражение его лица сквозь тени. — Вы, скорее всего, рассчитывали жениться через год. Это несколько раньше, но не существенно все меняет…не так ли?

Ройс смотрел на нее, пытаясь прорваться через свою ярость. Она стояла здесь, не боясь его, в то время, как большинство мужчин, которых он знал, выскочили бы за дверь, а в действительности не пришли бы к нему вообще.

Из всех тех, кого он считал своими друзьями, она единственная, кто может его понять, наверное, поймет…

— Это не так, — он повернулся обратно, чтобы посмотреть в окно на свои земли, его обязанностью было их защищать. Держать. — Подумайте, — в его голосе слышалась горечь, сдерживаемое разочарование, гнев; он с силой сжал подоконник. — Последние шестнадцать лет своей жизни я, по сути, провел в изгнании, которое я принял, как необходимость, чтобы служить Короне, так как страна нуждалась в этом и просила меня. И сейчас…когда я ушел в отставку и неожиданно унаследовал титул, вдруг обнаруживаю, что должен жениться немедленно, чтобы защитить свой титул и имущество…от короны.

Помолчав, Ройс глубоко вздохнул и спросил:

— Разве может быть что-то ироничнее этого?

Герцогу нужно было двигаться; он стал ходить взад и вперед, затем обернулся, зло провел ладонью по волосам.

— Какие они…? — не найдя слов, махнул рукой.

— Неблагодарные? — подсказала Минерва.

— Да!

Это было оно, та вещь, что подогревала его ярость. Он служил хорошо и преданно, и вот как они отплатили ему? Ройс остановился, снова разглядывая пейзаж за окном.

Наступила тишина.

Но не та холодная, безразличная, пустая тишина, к которой он привык.

Минерва была рядом с ним; это молчание окутывало тепло, принеся с собой комфорт, которого он не знал прежде.

Девушка не двигалась; она находилась в десяти футах от него, отделенная от него столом, но он все еще мог ее чувствовать, ощущать ее…хорошо. Как будто просто от того, что она слушала и понимала его, он чувствовал, будто бальзам пролился на его душу.

Ройс подождал, но Минерва ничего не сказала, не пыталась дать совет, высказать какое- либо мнение, которое могло спровоцировать его, подогреть его гнев, рычащий в нем сейчас, словно зверь.

Минерва действительно знает, что не надо, а что надо делать. И когда.

Ройс уже собирался попросить ее оставить его с теперь уже несколько успокоившимися, приглушенными мыслями, когда девушка заговорила.

— Завтра я начну составлять список вероятных кандидаток. Пока гранд дамы здесь и склонны вам помогать, мы могли бы воспользоваться информацией, которую они предоставят.

Это замечание было сделано с долей цинизма. Ройс склонил голову.

Герцог ожидал, что Минерва уйдет, но она медлила…он вспомнил о тетради, которую девушка держала в своих руках, когда она сказала:

— Я пришла сюда, чтобы оставить вам это.

Повернув голову, Ройс наблюдал за тем, как, подойдя к его столу, Минерва положила ее. Отступив назад, сцепила руки перед собой.

— Я подумала, что это должно находиться у вас.

Нахмурившись, герцог бросил взгляд в окно, отодвинул стул и сел, глядя на черную тетрадь.

— Что это?

Взяв ее в руки, он открыл ее, затем сел так, чтобы лунный свет падал прямо на страницу. На листе было выведено его полное имя и псевдоним, который он раньше использовал. Перевернув страницу, он на следующих листах обнаружил аккуратно наклеенные вырезки из газет, под которыми знакомой рукой были написаны даты.

Вздохнув, Минерва сказала:

— Ваша мать начала его. Она забирала все газеты после того, как ваш отец заканчивал их читать. Она собирала любые новости, в которых упоминалось ваше имя.

Несмотря на то, что его служба была секретной, фактически ее не было, он никогда не отказывал в признании тем людям, которые служили под его началом. В частности, Веллингтон отметил ценность информации и помощь, которую предоставляла команда Далзила; выражением благодарности были полны страницы тетради.

Ройс перевернул еще несколько страниц. Через мгновение он сказал:

— Это ваш почерк.

— Я была ее секретарем, вырезала и отмечала нужные части.

Герцог стал переворачивать страницы, добираясь до той части тетради, где записи заканчивались. Он сделал так, как и предполагала девушка. Некоторое время Ройс молчал.

— Это уведомление в «Газетт» о завершении моей службы. Оно было опубликовано… — его палец постучал по дате, — две недели назад, — Ройс взглянул на нее. — Вы продолжали его вести после смерти моей матери?

Ее глаза приспособились к полумраку; Минерва выдержала его взгляд. Предстояло самое трудное.

— Ваш отец знал.

Его лицо окаменело, но он…продолжал слушать.

— Я думаю, что он знал об этом в течение многих лет. Я хранила тетрадь, поэтому точно знала, когда ее смотрели. Кто-то листал его, и это не прислуга. Это всегда происходило поздно ночью. Поэтому я решила понаблюдать и увидела его. Каждый вечер, очень поздно он направлялся в утреннюю гостиную, садился и читал последние новости о вас.

Герцог посмотрел на тетрадь, а Минерва продолжила:

— После смерти вашей матери, он настоял на том, чтобы я продолжила ее вести. Он искал любое упоминание вас в газетах, так чтобы я не могла ничего пропустить.

Последовало продолжительное молчание; Минерва сбиралась удалиться к себе, оставив его наедине с родительской памятью о нем в течение шестнадцати лет, когда Ройс тихо заговорил:

— Он знал, что я вернусь домой.

Герцог по-прежнему не отрывал взгляда от тетради. Девушка не могла видеть выражение его лица.

— Да. Он…ждал, — она замолчала, пытаясь подобрать нужные слова. — Он не знал, как вы к этому отнесетесь, но…он хотел вас видеть. Он…очень ждал. Я думаю, он, поэтому перед смертью думал, что вы здесь, уже вернулись, так как мысленно представлял вас здесь.

Девушка замолчала. Ей больше нечего сказать ему.

Минерва заставила себя проговорить:

— Завтра, как только составлю, сразу же принесу вам список.

Повернувшись, Минера направилась к двери, открыла ее и, не оглядываясь, оставила его наедине с воспоминаниями.

Ройс услышал, как она вышла, и, несмотря на охватившую его скорбь, хотел, чтобы она осталась. Но если бы она это сделала…

Минерва могла составить список, но есть только одна леди, которую он хочет увидеть в своей постели.

Придвинув кресло ближе, Ройс посмотрел на тетрадь. В тишине и темноте никто не мог увидеть, как он плачет.

На следующий день, после одиннадцати часов, Минерва начала составлять список потенциальных претенденток на место герцогини Вулверстон.

Сидя в утренней гостиной герцогини, девушка записала всех молодых леди, которые были предложены, а так же объяснила почему именно они.

После прошедшей ночи Минерва решила, что стоит организовать свадьбу Ройса как можно быстрее. То, что она к нему испытывала…это смешно, она знала об этом давно, но ее увлечение им только усиливалось и усугублялось. Физические проявления — и связанные с этим трудности — это уже само по себе плохо, но стеснение в груди, огромное горе, окружившее ее сердце, которое она почувствовала вчера вечером. Оно вызвало почти неопределимое желание обойти проклятый стол и положить руку ему на плечо, чтобы утешить его. Даже в том опасном состоянии, в котором он находился, это было бы опрометчиво…

— Нет, нет, нет, так не пойдет!

Поджав губы, Минерва добавила в список последнее имя, предложенное леди Августой.

Он — Вариси, и она, лучше, чем кто-либо, знала, что это означает.

Раздался стук в дверь.

— Войдите!

Взглянув, увидела вошедшего Джефферса. Он улыбнулся.

— Его светлость просит прийти к нему, мисс. В кабинет.

Минерва посмотрела на список; он уж был готов.

— Да, — поднявшись, она взяла его. — Я сейчас приду.

Джефферс проводил ее до кабинета. Войдя, девушка увидела, сидящего за столом и хмуро смотрящего перед собой Ройса.

— Сегодня утром я разговаривал с Хэндли. Он сказал, что насколько ему известно, в поместье нет нерешенных вопросов, — он посмотрел на нее. — Это не может быть правдой.

Хэндли, его секретарь, прибыл в начале недели, и к ее огромному облегчению оказался надежным, исполнительным, лояльным мужчиной чуть за тридцать; он оказал неоценимую помощь в подготовке к похоронам.

— Хэндли прав, — Минерва села на стул перед столом. — Мы разобрались со всеми проблемами, которые возникли, на прошлой неделе. Учитывая, что мы ожидали большое количество гостей в замке, казалось мудрым, очистить ваш стол от бумаг, — она вопросительно посмотрела на него. — Нет ничего, что может потребовать вашего внимания, до следующей недели.

Минерва посмотрела на список в своей руке.

— За исключением, конечно, этого.

Девушка протянула его ему.

Ройс замялся, затем, нехотя, протянул руку и взял его.

— Что это?

— Список потенциальных претенденток на место, которое вы должны заполнить, — она дала ему время, чтобы он посмотрел на лист. — На данный момент это не полный список, у меня еще не было возможности обговорить его с Хеленой и Горацией, но вы могли бы начать рассматривать этих леди. Возможно, какую-нибудь вы особенно выделите…

Герцог бросил список на стол.

— Я не хочу заниматься этим сейчас.

— Вам придется.

Ей нужно женить его, чтобы она смогла уехать.

— Помимо всего прочего, гранд дамы остались до понедельника, и у меня есть подозрение, что они ожидают услышать от вас заявление, прежде чем они уедут.

— Они могут пойти к черту.

— Дьявол не возьмет их, как вам хорошо известно, — она глубоко вздохнула, призывая терпение. — Ройс, вы знаете, что должны решить, выбрать невесту. В ближайшие несколько дней. Вы знаете почему, — Минерва посмотрела на список, лежащий перед ним. — Вы должны начать.

— Не сегодня.

Ройс бросил на нее взгляд, достаточно угрожающий, чтобы заставить ее замолчать.

Ситуация…была совершенно невыносимой. Буквально. Ройс чувствовал, что напряжен и раздражен; его раздражение соответствовало действительности, с которой он был хорошо знаком — он слишком долго не был с женщиной.

Не считая некоторых факторов. Точнее, проблемы. Его проблема сидела напротив него, читая ему нотации о необходимости выбора из какого-то бессмысленного выбора дурочек одной, которую он назовет своей невестой. Женщину, которая разделит с ним постель.

Вместо нее.

Ему нужно…уйти от нее, прежде чем его нрав — или его неугомонность, которые опасны — подведут его под монастырь. Прежде чем она доведет его нравоучениями до такой степени. К сожалению, его друзья и их жены уехали сегодня утром; он просил их остаться, но не получилось — у всех у них были дети, ожидающие их дома, и им нужно было вернуться.

Девил тоже отправился по Великой Северной дороге. Ройс тоже хотел бы последовать за ним; они могли бы, обгоняя друг друга, ехать в Лондон…не считая того, что все, в чем он сейчас нуждался, было здесь, в Вулверстоне.

Лучшая часть того, чего он желал, сидела за столом, ожидая его действий, готовая к борьбе с ним, чтобы надавить на него в его выборе…

Прищурившись, герцог посмотрел на нее.

— Почему вы так рьяно помогаете гранд дамам в этом вопросе, — добавив мягкость в голос, спросил он, — даже против моей воли?

Его взгляд был прикован к ее губам, Ройс приподнял бровь.

— Ведь вы мой кастелян, не так ли?

Минерва посмотрела на него, затем инстинктивно задрала подбородок.

— Я кастелян Вулверстона.

Ройс был мастером по дознанию; он знал, когда бил в чувствительное место человека. Посмотрев на нее, ровно сказал:

— Я Вулверстон, вы знаете об этом, так что конкретно вы имеете в виду?

На ее лице появилось выражение не-знаю-стоит-ли-говорить; он ждал ее ответ с внешней невозмутимостью, зная, что Минерве придется ему рассказать.

В конце концов, вздохнув, девушка ответила:

— Я дала два обета, две клятвы. Вернее, один и тот же, но два раза. Перед смертью вашей матери, а затем, прежде чем умереть, ваш отец просил у меня тоже самое, — ее глаза, цвета осени, посмотрели на него. — Я им обещала, что увижу, как вы возьмете бразды правления, как десятый герцог Вулверстон.

Минерва ждала его ответ на это ее оправдание, по поводу помощи гранд дамам в давлении на него в немедленном выборе им невесты.

С того мгновения, как Ройс стал расспрашивать ее, его лицо стало невозможно прочесть. Оно стало каменным, без намека на его мысли и чувства.

Герцог резко встал.

Вздрогнув, Минерва удивилась, когда он встал. Она встала, когда он вышел из-за стола.

— Я собираюсь проехаться.

Его слова заставили ее застыть там, где она стояла.

На мгновение, его глаза, полные темного огня и эмоций, удерживали ее, затем он прошел мимо нее, распахнул дверь и вышел.

Совершенно ошеломленная, Минерва воззрилась на открытую дверь. И слышала, как быстро и зло, он удаляется от кабинета.

Хэмиш засмеялся так сильно, что упал с забора.

Испытывая отвращение от смеха сводного брата, Ройс толкнул его в плечо носком сапога.

— Если ты не прекратишь, мне придется спуститься и избить тебя до полусмерти.

— Ох, да, — Хэмиш вздохнул и вытер с глаз слезы. — Ты и английская армия?

Ройс посмотрел на него снизу вверх.

— Мы всегда побеждали.

— Правда, — Хэмиш с трудом перестал смеяться. — Вы выиграли войну, но не каждый бой был за вами, — пытаясь подняться на ноги, просипел он.

Поднявшись, он обратно сел рядом с Ройсом.

Оба посмотрели за холмы.

Хэмиш покачал курчавой головой.

— Мне все еще хочется смеяться. Не потому, почему тебе так срочно нужно жениться — это то, из-за чего твои предки шли на войну, а из-за того, как тебя будут преследовать эти гранд дамы, машущие списками и желающие, чтобы ты выбрал…хэх, парень, ты должен признать, что это смешно.

— Не мне, и это пока только Минерва машет списком, — Ройс посмотрел на свои руки. — Но это еще не самое худшее. Выбор невесты, свадьба — все это сейчас вызывает лишь раздражение. Но…я не уверен, что смогу управлять герцогством и справляться со всем остальным — вращаться в свете, разбираться в политике, вести дела, общаться с простыми людьми — без Минервы. Она не собирается оставаться здесь, когда я женюсь.

Хэмиш нахмурился.

— Это станет огромной потерей.

Спустя мгновение он добавил:

— Нет, я не представляю. Она Вулверстон больше, чем ты. Она жила здесь, сколько? Двадцать лет? Я не могу представить, как она покидает поместье, если только ты не хочешь этого.

Ройс кивнул.

— Я тоже так думал, но с тех пор узнал ее лучше. Когда я вернулся, Минерва сказала мне, что она не будет оставаться моим кастеляном вечно, что как только я женюсь, она передаст бразды правления моей жене и покинет поместье. Это выглядело разумным, но с тех пор я понял, насколько она важна в поместье, как помогает в управлении даже за пределами замка, и насколько свободно чувствует себя в обществе — без нее я не смог бы пережить последние дни. Я бы упал в грязь лицом, если бы ее не было рядом, чтобы помочь мне преодолеть все это.

Герцог уже рассказал, как повлияло на него изгнание в социальном плане.

Ройс посмотрел вдаль, на свои земли.

— Сегодня утром Минерва сказала мне, что перед смертью родителей обещала им увидеть, как я стану герцог, подготовленным надлежащим образом. Они — вот, что держит ее здесь. Я думаю, что она…не прочь занимать и дальше место моего кастеляна. Если бы я попросил, она бы осталась.

Ройс думал, что ей нравиться должность кастеляна, что у нее есть все навыки для этого, но…услышав об ее обетах, он больше не мог что-то требовать от нее, надеяться на ее понимание, ее…любовь.

Учитывая его постоянное стремление видеть ее рядом, и отсутствие у нее такого стремления касательно него, рассказ об обетах потряс его — ему были незнакомы встряски такого плана. Никогда еще в жизни он не чувствовал себя таким пустым, ему не было знакомо пустое чувство внизу живота.

— Тебе не кажется, — сказал Хэмиш, глядя в сторону Вулверстона, — что есть простой выход из этого?

— Какой?

— Быть может, имя Минервы войти в твой список?

— О, если бы только, но ни она, никто — либо другой не включат его туда. Сегодня утром в списке значились шесть молодых леди, все они имеют значительные состояния и происходят из аристократических семей. Минерва имеет хорошее воспитание, но ей не сравняться с ними ни в этом плане, ни в состоянии. Не то, чтобы это имело значение, но все усугубляется ее проклятой клятвой, — герцог перевел дух. — Но если оставить все это в стороне — клянусь, если ты засмеешься, я ударю тебя — Минерва из тех редких женщин, которые абсолютно не интересуются мной.

Краешком глаза он заметил, как Хэмиш кусает губы, стараясь мужественно удержаться и не пострадать. Спустя мгновение Хэмишу удалось перебороть себя и, вздохнув, он заметил:

— Быть может, она выросла закаленной против обаяния Вариси, так как долго жила среди вас.

Его голос лишь слегка дрогнул, недостаточно для того, чтобы Ройс мог отомстить. Прошло достаточно много времени с тех пор, как он боролся с Хэмишем — одним из немногих, с кем ему действительно приходилось бороться. Это может заставить его почувствовать себя лучше. Поможет ему выпустить часть напряжения.

Это напряжение звенело в его голосе, когда он ответил:

— По-видимому. Несмотря на это, все эти факты исключают легкий способ — я не хочу невесты, приносящей себя в жертву. Она не привлекает меня, она хочет, чтобы я женился соответствующим способом, она может уйти, но если я сделаю ей предложение, в данных обстоятельствах она может пойти себе наперекор, почувствовать себя обязанной и принять предложение. Я не смогу этого перенести.

— Ох, нет.

Восклицание Хэмиша дало понять, что он не допускал такой мысли.

— К сожалению, ее сопротивление обаянию Вариси, исключает и не совсем легкий способ тоже.

Хэмиш нахмурился.

— Что за способ?

— Как только я женюсь, я буду искать любовницу на долгое время, с которой буду встречаться на стороне.

— Ты думал, сделать Минерву своей любовницей?

Ройс кивнул.

— Да.

Герцог не удивился последовавшей тишине, но когда она затянулась, нахмурился и посмотрел на Хэмиша.

— Ты должен накричать на меня и сказать, что я не должен допускать таких развратных мыслей в отношении такой леди, как Минерва Честертон.

Хэмиш взглянул на него, затем пожал плечами.

— Кто я такой, чтобы судить? Я — это я, ты — это ты, и наш отец был собой. Но, — наклонив голову, он посмотрел в сторону Вулверстона, — как ни странно, я думаю, это может сработать — ты женишься на одной из этих, и владеешь Минервой, как твой любовницей-кастеляном.

Ройс усмехнулся.

— Могло бы сработать, если бы она реагировала на меня.

Хэмиш нахмурился.

— Об этом…ты пробовал?

— Соблазнить ее? Нет. Мне приходится работать вместе с ней, взаимодействовать каждый день. Если бы я попробовал, а она отвергла меня, это чертовски осложнило бы жизнь нам обоим. И что, если Минерва после этого сразу же решит уйти, несмотря на данные ею клятвы? Я не могу идти по этому пути.

Ройс поерзал.

— Кроме того, говоря откровенно, я никогда в своей жизни не соблазнял женщин. Я даже не имею понятия, как это делается.

Хэмиш снова упал с забора.

Где Ройс? Где его Немезида?

Несмотря на то, что половина гостей, в том числе и Аллардайс — слава Богу! — осталось достаточно, чтобы он чувствовал себя уверенно. Они служили его прикрытием, но как только толпа поредеет, его кузену будет легче его увидеть, отследить.

В бильярдной играя, смеясь, шутя вместе с кузенами, он мысленно раздумывал над тем, что делает Ройс. Его не было с Минервой, которая сидела с гранд дамами, но его не было и в кабинете, так как его лакей не стоял рядом с дверью.

Он не хотел приезжать в Вулверстон, но сейчас он здесь, и возможность задержаться, смешавшись с другими кузенами, которые вместе с сестрами Ройса, планировали остаться здесь, находясь вдали от высшего света и, что более важно, от супругов, была заманчивой.

Но его давний страх — что если Ройс будет видеть его слишком часто, сможет рассмотреть сквозь его маску истину и начнет действовать, близость к его давнему врагу засела в его голове.

Как только он начал свой путь к успеху, стал — по-прежнему живой — предателем — шпионом, он знал, что будет выше других, и его страхом стал Ройс. Потому как только Ройс узнает, то убьет его без угрызений совести. Не потому что он враг, предатель, не потому что ударил по Ройсу, а потому что он член семьи. Ройс, не колеблясь, сотрет такое позорное пятно с семьи.

Ройс похож на отца больше, чем полагал.

В течение многих лет этот страх был внутри него, держался рядом, тлея, словно кусочек угля, прожигая навсегда дыру в его животе.

Но сейчас соблазн нашептывал ему на ухо. Многие его кузены остаются в Вулверстоне, и он тоже может остаться.

Проживая годы вместе со страхом, он понял, что, по сути, есть один способ положить конец мучениям.

Годами он думал, что это закончиться только с его смертью.

Недавно он понял: это может прекратиться со смертью Ройса.

Глава 6.

Этим вечером Ройс вошел в гостиную более неуверенный в женщине, чем когда-либо в своей жизни.

После того, как Хэмиш, посмеиваясь, встал во второй раз, он сделал ряд предположений, не все из которых были сделаны в шутку. Через мгновение, Ройс нашел взглядом Минерву и отверг главное предположение Хэмиша — что его кастелян была не более устойчива к его обаянию, чем любая другая леди, но тщательно скрывала свою реакцию.

От него? Одной из сильных его сторон была проверка других людей, чем он занимался каждый день в течение последних шестнадцати лет; она должна обладать поистине удивительными контролем над своими эмоциями, чтобы скрыть это от него.

Как будто почувствовав его взгляд, Минерва повернулась и увидела его; извинившись перед своими собеседниками, девушка направилась к нему.

— Вы нашли дополненный список претенденток, который я оставила на столе?

Ее голос был холодным, безмятежным. Она раздосадовала его этим списком.

— Да, — его голос прозвучал ровно.

Ее взгляд встретился с его.

— Вы изучили его?

— Нет.

Минерва сжала губы, но не стала давить на него. В гостиной по-прежнему было много народа; Ройс думал, что гостей уехало больше.

Мгновение Минерва смотрела на него, затем осмотрелась вокруг.

Слава Богу, она отступила. Раньше, герцог не сознавал, как возбуждающе выглядит женщина, скрещивающая с ним мечи; ни одна из тех, с которыми он имело дело до этого.

Мгновение Ройс стоял, глядя на нее сверху вниз, позволяя своим глазам, чувствам пировать, затем откашлявшись, проследил за ее взглядом…

— Черт возьми! — пробормотал он. — Они все еще здесь.

— Гранд дамы? Я говорила вам, что они останутся до понедельника.

— Я думал, что вы имели в виду Терезу Озбалдестон, и, может быть, еще Хелену и Горацию, а не весь состав.

Девушка взглянула на него, затем устремила свой взгляд ему за спину.

— Несмотря на это, вот и Ретфорд, — Минерва снова взглянула на него. — Вы снова сопровождаете леди Августу.

— Конечно.

Ройс еле сдержал язвительное замечание, готовое сорваться с его языка; нет смысла отрясать воздух для того, что он не мог изменить. Кроме того, помимо оставшихся гранд дам, здесь задержалось большинство его кузенов, а также некоторые друзья сестер. Оба его дяди с женами пока тоже были здесь; они уже известили его, что уезжают завтра.

Было достаточно джентльменов, позволяющих ему сбежать после ужина. До этого он воспользуется своими значительными навыками, которые позволят ему избежать тему его невесты.

Обнаружив леди Августу, он направился к ней.

На следующий день Ройс пользовался искусством избегания дам. Он не исчез, а спрятался у всех на виду.

Утром, герцог поставил всех в тупик, присоединившись к группе, которая отправлялась в церковь; ни одна из гранд дам не испытывала такой любви к религии. После службы Ройс развлекался беседой с викарием и местными жителями, рассчитываясь вернуться в замок в момент, когда раздастся гонг к обеду.

Ройс разыгрывал гостеприимного хозяина в непринужденной обстановке, легко разговаривая на разные темы. Внимательным хозяином он бы до того момента, пока не опустели тарелки. Ройс предложил отправиться к местному водопаду.

Минерва посмотрела на него, но ничего не сказала.

Они вернулись ближе к вечеру. Герцог остался верен себе; все остальные думали, что когда он замолкал, он задумывался о смерти отца. Не скорбел — для этого нужно было любить, а злился из-за невозможности долгожданного противостояния с его светлостью.

Не наблюдая нигде гранд дам или Минервы, Ройс покинул остальных и стал подниматься по лестнице.

Герцог направился в свой кабинет. За весь день его слуха не коснулись слова «брак», «невеста» или «свадьба»; он задавался вопросом: не оставила ли ему Минерва новый список? Если она это сделала, то он обнаружит второй список рядом с первым на своем столе. Ройс хотел их изучить, но тогда когда он захочет сам и по своей воле, а не по велению других, будь то даже гранд дамы.

Ройс взялся за ручку и открыл дверь прежде, чем заметил, что Джефферса нет на месте. Не то, чтобы он постоянно должен был находиться здесь, даже когда герцога там не было, но просто мужчина обладал необыкновенным предчувствием, когда Ройс направится в комнату. Распахнув дверь, он вошел в кабинет.

И остановился. Он попал в засаду.

Семь гранд дам расселись полукругом возле его стола, стулья стояли так, чтобы он не заметил их, пока не пройдет дальше в кабинет, тем самым отрезав себе путь к отступлению.

Только одна дама — Тереза Озбалдестон — повернула голову и посмотрела на него.

— Добрый день, Вулверстон. Мы будем вам благодарны, если вы уделите нам несколько минут вашего времени.

Не вопрос, не его имя, а титул; сухо кивнул.

Тереза посмотрела за дверь, воле которой Джефферс занял свое место.

— Вы можете уйти.

Джефферс взглянул на Ройса. Тот согласно кивнул.

Когда дверь бесшумно закрылась, Ройс направился к столу. Медленно. Пойдя вдоль стульев, обогнул стол, всматриваясь в лица дам. Горация, Хелена, Тереза, Августа, маркиза Эстерхази, леди Холланд и леди Мельбрун. За стульями стояли Минерва и Летиция.

Летиция являлась представителем и Вокс, и Дернов, семей, которые имели власть в высшем обществе.

Эти женщины были генералами в высшем свете.

Ройс склонил голову.

— Дамы.

Герцог сел внешне абсолютно расслабленный и бесстрастно на них посмотрел.

Леди Озбалдестон выражала общее мнение.

— Я уже обсуждала с вами причину, по которой вы должны жениться немедленно, — ее глаза, цвета обсидиана, остановились на трех листах — появился новый и более длинный список. — Мы объединили наши знания и считаем, что список включает в себя каждую леди, которую вы можете рассматривать на место вашей герцогини. Здесь же вы найдете сведения о ее прошлом, приданном и другую информацию, которая может оказаться для вас полезной.

Ее взгляд от списка поднялся на Ройса; она встретилась с ним глазами.

— Теперь у вас есть вся информация. Вы должны выбрать невесту, которая произведет на вас впечатление. Вы должны сделать ей предложение незамедлительно. Впрочем, если вы будете действовать быстро, сможете выиграть. Если высший свет не услышит о вашей помолвке в ближайшее время, тогда вас и этот замок, начнет штурмовать каждый, имеющий хоть половину прав в этой стране, — она постучала тростью по полу. — И я могу вас заверить, что им сложнее дать отпор, чем любой армии в мире!

Выпрямившись, дама посмотрела ему в глаза.

— Это то, чего вы хотите? Потому что, если вы не станете действовать, именно это и произойдет.

Представленная перспектива заставила его побледнеть, но…было ли это возможно на самом деле?

Леди Августа пошевелилась, привлекая его внимание.

— Это не угроза. По крайней мере, она исходит не от нас. Однако, это произойдет именно так, как говорит Тереза, независимо от того, что вы сделаете. Или вы можете прекратить это сейчас, сделав короткое объявление о вашей помолвке.

Заколебавшись, леди Августа продолжила. Ее тон стал примирительным.

— Если бы ваш отец был жив, дело обстояло бы иначе. Но он умер, и поэтому вы сейчас Вулверстон, холостой и бездетный, не имеющий прямого наследника — ваш брак является актуальной темой независимо не от чего. Но по причинам, которые вам известны, это приобретает острый характер. Дело в том, что выбор вашей невесты достиг критической точки. И пока мы, те, кто знают и признают актуальность этого, остальная часть высшего общества осознают потребность вами в невесте скорее раньше, чем позже.

— Именно так, — маркиза Эстерхази акцентировала его внимание. — Удивительно, что возле ваших ворот еще не выстроилась вереница из экипажей.

— Хочется надеяться, — сказала леди Озбалдестон, — что они будут ждать, пока пройдет минимум неделя после похорон.

Ройс изучал ее лицо, посматривая и на других; она не шутит.

Хелена, ясные глаза которой были омрачены беспокойством, наклонилась вперед.

— Пожалуй, стоит прояснить момент: мы не заставляем вас делать что-то, чего вы не собираетесь. Изменились лишь сроки, — она посмотрела на него. — Ваша семья всегда рассматривала брак, как союз, способствующий развитию герцогства. Все знают, что Вариси не заключают браки по любви. И хотя многим это не по нраву, мы не предлагаем вам изменить это. Нет. Все мы говорим о том, что вы должны сделать свой выбор — точно такой же, какой бы вы сделали спустя какое-то время, не так ли? Просто выбор должен быть сделан намного раньше, чем вы ожидали, да? — она развела руками. — Вот и все.

Все? Прежде чем он успел ответить, Тереза указала рукой на списки.

— Минерва предоставила вам первоначальные списки, но эти более обширные. Мы напрягли нашу память и включили всех возможных потенциальных претенденток, — она поймала его взгляд. — Ни одна юная леди из этого списка не откажется от места вашей герцогини, если вы выберете ее и сделаете предложение. Я понимаю — мы все понимаем — что эта ситуация навязана вам, и, что эти леди не подарок для вас. Тем не менее с точки зрения разрешения ситуации вы должны это сделать, и ни один из этих фактов не имеет принципиального значения.

Глубоко вздохнув, леди Озбалдестон обвела взглядом собственное войско.

— Мы предлагаем вам сделать выбор из этих леди. Любой скажет вам, что они совершенно приемлемые невесты, — она сделала паузу, затем продолжила. — Я не вижу смысла читать вам нотации по поводу долга, думаю, вы осознаете его даже лучше меня. Как бы там ни было, нет никаких убедительных причин что-то менять, — ее руки сжали трость. — Просто сделайте это, и пусть все свершится.

Леди Озбалдестон встала, все остальные поднялись за ней. Ройс окинул их взглядом, потом медленно, с трудом, встал.

Никто из них не был слепым; ни одна не была глупой. Они все почувствовали его гнев, все склонили голов, проговорили «Ваша светлость», повернулись и вышли.

Герцог стоял, его лицо было словно камень, на нем не отражалось никаких эмоций, всякая реакция была жестоко подавлена, и смотрел им вслед.

Минерва посмотрела на него. Она последней следовала к двери; она попыталась остаться, но леди Августа, шедшая впереди, повернулась к ней, заключила ее руку в железные тиски своей ладони и вывела из кабинета.

Джефферс, вернувшийся на свое обычное место, закрыл за ней дверь; бросив назад последний взгляд, Минерва увидела, что Ройс по-прежнему стоит за своим столом и смотрит на ее список.

Девушка заметила, что его губы скривились в беззвучном рыке.

Минерва пыталась отговорить гранд дам от этой засады, но они ее не послушали.

И тогда она перестала спорить, потому что вдруг поняла, что не уверена в причинах и желаниях, по которым не хотела торопить Ройса.

Осознавая, что ее чувства к нему только растут, Минерва задавалась вопросом: она пытается защитить его, и, если да, то как и почему?; или она права, думая, что герцог воспримет это как ультиматум, что очень неразумно, если даже не сказать откровенно, плохая идея?

Девушка теперь знала ответ. Очень плохая идея.

Никто не видел его после той встречи в кабинете. Он не спустился к ужину, решив поужинать в одиночестве в своих апартаментах, а утром герцог — также как и она — встал на рассвете, позавтракал на кухне, пошел в конюшню, взял Меча и исчез.