Полевой цветок

ГЛАВА 13

Веселые, чарующие звуки скрипки, распространяющиеся в воздухе, обволокли Дэни, поманили ее к свету, льющемуся из открытых дверей салуна.

Трой и Грейди, идущие впереди нее быстрым шагом, вскоре удалились от нее на целый квартал. Свернув в узкий переулок, Дэни пошла туда, откуда доносилась музыка. На всякий случай она оглянулась, чтобы убедиться, что Трой и Грейди не идут за ней: ей хотелось побыть одной и отдохнуть от них обоих. Она была уверена, что легко сможет потом отыскать гостиницу, если воспользуется рекой или отправной точкой.

Из освещенных дверей салуна появились две внушительных размеров фигуры, загородившие собой весь вход, и пошли навстречу Дэни. Мужчины смеялись громким утробным смехом, в то время как один хлопал другого по спине. К радости Дэни, оба они были в одежде из оленьей кожи. Ей показалось, что бахрома на рукавах их курток, покачивающаяся в такт их шагам, приветливо машет ей. На одном была енотовая шапка, очень похожая на ту, которую всегда носил Джейк; длинноволосую голову другого венчала шапка из медвежьего меха. Лица обоих заросли длинной косматой бородой. Довольная тем, что ей так легко удалось найти своих сотоварищей-трапперов, Дэни подошла к ним и, приняв мужскую позу, спросила, стараясь говорить низким голосом:

– Скажите, что это за заведение?

– Это заведение, сынок, – ответил тот, что повыше, и покачнулся, протянув руку в сторону пивной, – называется салун «Скалистые горы».

Другой траппер нетерпеливо потянул друга за руку, и они пошли дальше по тротуару. У входа в пивную Дэни замигала, чтобы привыкнуть к яркому свету, и затем решительно переступила порог.

Заведение, о котором Дэни так часто приходилось слышать на осенних сборах трапперов, было заполнено людьми и заставлено столами. Все громко разговаривали, перебивая звуки скрипки. Дэни вдоль стены прошла к длинной отполированной стойке, что находилась недалеко от входа.

Стена за стойкой была покрыта зеркалами: не маленькими, искажающими изображение, которые использовали для обмена, но большими сверкающими зеркалами, ясно отражавшими зал салуна, удваивающими его размеры и количество посетителей, прибавлявшими света.

Желая остаться незамеченной, Дэни прислонилась спиной к стойке и стала наблюдать за всем происходящим.

За столом недалеко от нее пять горожан были заняты игрой в карты. Некоторые из них сняли куртки, которые теперь висели на спинках стульев. У противоположной стены вокруг играющего скрипача собралась группа трапперов: они притопывали в такт музыке, хлопали и пили эль из больших кружек.

Возле высокой сцены, отгороженной кроваво-красными занавесками, траппер и лодочник, окруженные каждый своими болельщиками, мерились силами в армрестлинге. Естественные цвета одежды трапперов блекли перед белыми муслиновыми рубашками, синими шерстяными брюками и ярко-красными поясами речников, чьи мышцы затвердели и налились оттого, что они постоянно передвигали килевые шлюпки шестами против течения.

– Что желаешь заказать, парень?

– А?

Дэни испуганно повернулась и увидела перед собой буфетчика, массивное тело которого было почти совсем скрыто высокой стойкой. Он смотрел на нее выцветшими голубыми глазами с усталым выражением на землистом лице. На мгновение внимание Дэни привлекло ее собственное отражение в зеркале над его плечом.

– Заказывай или проходи дальше.

– О! – Дэни огляделась, не зная, что выбрать. – А что вы посоветуете?

– Недавно в Сент-Луисе?

Да.

– Тогда лучше попробуй пиво. Мы делаем его прямо здесь, в городе.

– Пиво так пиво.

Она сунула руку в небольшую сумку, висевшую у нее на поясе, ту, что она называла «всякой всячиной», и достала единственную монету, которая у нее была. Двадцатидолларовая золотая монета блеснула на свету, когда Дэни пододвинула ее буфетчику.

Он подал ей бокал с пенистым золотистым напитком. Дэни взяла его, подняла к свету и смотрела на скачущие пузырьки газа, пока не услышала звон монет на деревянной стойке позади нее.

Она обернулась и посмотрела на груду монет.

– Твоя сдача, – кивнул буфетчик.

– Благодарю.

Приятно удивленная, Дэни улыбнулась ему, собрала монеты и положила их в сумку.

Ей не понравились горький вкус и запах пива, но она высоко подняла бокал, как это делали другие, и выпила золотистую жидкость до дна, после чего у нее появилось сильное желание рыгнуть.

– Еще один? – предложил появившийся неизвестно откуда буфетчик.

Лучше виски.

– Пиво не понравилось, сынок?

– Не очень, – призналась она.

Наполовину заполненный стакан, который он ей подал, был значительно меньше первого, но стоил дороже. Виски было превосходным, и к тому времени, когда Дэни его допила, она чувствовала себя так хорошо, как давно уже не чувствовала.

Ей приятно было находиться в теплом уютном салуне, где пахло кожей и шерстью; дым, витавший в воздухе, не пахнул соснами, но все равно напоминал ей о прошлом.

Дэни скрестила руки на груди и прислонилась к стойке. Шум в зале постепенно смолк, когда из-за красных плисовых занавесок на широкую сцену вышел мужчина в узких шерстяных брюках и начищенных до блеска сапогах. Мужчины толкали друг друга локтями, призывая к молчанию, и вскоре установилась тишина, прерываемая лишь скрипом стульев; все обратили свои взгляды на площадку. Мужчина на сцене сделал шаг вперед и широко расставив руки в знак приветствия. Он сразу возбудил интерес Дэни, потому что был похож на Троя.

У него были карие глаза и темно-каштановые волосы, которые блестели на свету, словно были чем-то смазаны. Своим телосложением он тоже напоминал Троя Фонтейна, но если смуглое лицо Троя часто омрачалось, принимало задумчивый или рассеянный вид, то лицо этого человека источало радость и предвкушение чего-то чудесного. Забыв обо всем, что ее окружало, Дэни, словно завороженная, глядела на странную сцену, окаймленную свечами в оловянных подсвечниках.

– Добро пожаловать, джентльмены! Добро пожаловать! Пришло время представить вам еще одну знаменитую певчую пташку салуна «Скалистые горы». Слушайте, смотрите и наслаждайтесь! На этот раз… – Он сделал паузу и оглядел зал, чтобы убедиться, что все глаза обращены на него. – На этот раз, – повторил он, – мы представляем вам мисс… Глори… Аллилуйя!

Раздались бурные аплодисменты, сопровождаемые криками и топотом. Дэни последовала примеру ликующей толпы и восторженно захлопала, ожидая обещанного появления мисс Глори Аллилуйя.

Красивый мужчина, представивший мисс Аллилуйя, исчез в щели между занавесками. Аплодисменты и крики постепенно стихли, и в душном зале установилась полная тишина. Дэни затаила дыхание. Когда занавески, словно по волшебству, раздвинулись, открыв взорам публики стоящую на середине сцены красивую женщину в роскошном золотом платье, Дэни выпрямилась и подалась вперед, чтобы лучше видеть это необыкновенное создание.

Эта женщина не была похожа на тех, кого Дэни когда-либо видела или могла себе представить. Глядя на ее блестящее золотистое платье, Дэни решила, что перед ней какая-то королева. Кожа ее была белой, как самая лучшая полотняная сорочка Троя, щеки розовые, словно спелые яблоки: ее сомкнутые губы, напоминавшие по форме сердце, были ярко-красными, краснее раскаленных углей.

Больше всего Дэни поразили волосы этой женщины: золотистые, как ее платье, они свисали ниже талии. Лицо ее обрамляли более короткие локоны – воздушные пряди, придававшие ей неземной вид.

– Глори Аллилуйя… – прошептала потрясенная Дэни и стала ждать, что мисс Аллилуйя будет делать дальше.

Женщина подняла руку, отбросила с лица прядь волос и сделала медленный, изящный шаг вперед. Мужчины вновь разразились бурными аплодисментами.

Как странно, – подумала Дэни. – Она просто стоит там, а мужчины ведут себя так, словно спятили.

Мисс Глори вновь подняла свою тонкую белую руку. На этот раз ее движение напомнило Дэни нежное трепетание крыльев бабочки. Мужчины сразу стихли, словно околдованные индейским шаманом.

Заиграла скрипка. Пианино издало несколько дрожащих звуков. Дэни раньше не видела этого инструмента, но сразу узнала, так как ей рассказывали о нем.

Когда Дэни поняла, что женщина на сцене собирается петь, она быстро вздохнула и вся превратилась в слух. Пунцовые губы разомкнулись, и Глори запела высоким, чистым голосом: «В городе Скарлит, где я родился, жила красотка по имени Барбари Аллен, которая всех парней сводила с ума».

Дэни никогда не думала, что голосом можно брать такие высокие ноты. Она поймала себя на том, что повторяет за певицей слова песни, петь которую Джейк научил ее давным-давно. Она не могла оторвать глаз от златокудрой певицы до тех пор, пока песня не кончилась и посетители салуна не разразились оглушительными аплодисментами. Обводя взглядом столики, Дэни видела, с каким благоговением и восторгом мужчины смотрят на Глори Аллилуйя.

А что, в сущности, она сделала? – подумала Дэни с удивлением. – Всего лишь открывала рот и пела.

О, конечно, – призналась Дэни себе, – мисс Аллилуйя, стоящая на сцене с каскадом волос цвета пламенеющего заката, сама по себе красавица. Ее золотистое платье открывало чистую белую кожу плеч, а выпячивающиеся груди были похожи на широкую полку, но больше всего Дэни восхитил ее высокий чистый голос.

Я тоже смогу так спеть!

Эта непрошеная мысль неожиданно, словно вспышка молнии, пришла к ней в голову, побудив к немедленным действиям. Дэни резко повернулась и махнула буфетчику, цедившему пиво из дубового бочонка. Он заставил ее ждать, но в конце концов неторопливо подошел к ней.

– Еще виски, сынок? – Ему пришлось кричать, поскольку мужчины реагировали на выступление мисс Глори невообразимым шумом.

– Нет! – прокричала Дэни ему в ответ. – Я хочу петь, как Глори Аллилуйя!

– Что?

– Я сказала… – она крикнула в тот момент, когда толпа стихла в ожидании следующей песни, и закончила фразу шепотом: – я хочу петь.

Так в чем же дело? Пой, парень, но только не здесь. Выйди на улицу и пой, сколько тебе вздумается.

Буфетчик повернулся, чтобы уйти.

– Подождите! – вскричала Дэни. Мужчина снова повернулся к ней, желая избежать скандала. – Я хочу поговорить с тем темноволосым парнем, который выходил на сцену.

– Это бесполезно.

Дэни впилась в него сердитым взглядом прищуренных глаз и рявкнула:

– Сейчас же!

– Джонсон за сценой. – Буфетчик кивком указал в сторону боковой двери в дальнем конце зала. – Но если вздумаешь куролесить, парень, тебя выгонят отсюда в шею, так и знай.

Дэни не слышала его угрозы, потому что уже проталкивалась сквозь толпу, собравшуюся у стойки. Мужчины не обращали внимания, когда она протискивалась между ними: все, как завороженные, смотрели на мисс Глори Аллилуйя.

– Я отвезу тебя в гостиницу, – объявил Трой, когда на Грейди напал очередной приступ кашля. Он постучал тростью Грейди в потолок коляски, и когда экипаж остановился, сказал извозчику, куда нужно ехать.

Они уже больше часа безуспешно пытались найти Дэни. Снова заехали к Соломону, разбудили его и сообщили, что Дэни исчезла. Эта новость очень огорчила старика. К нему Дэни не возвращалась.

– Лучше мне одному поискать ее, Грейди. Ты подожди в гостинице. – Заметив, что друг собирается возразить, он добавил: – Если Дэни вернется в гостиницу и не найдет нас там, то она может отправиться на поиски. Один из нас должен ждать ее там.

От усталости и беспокойства под глазами Грейди появились темные круги.

– Ладно, Трой, но только возьми с собой мою накидку и пистолет. Кто знает, где ты ее найдешь?

– То есть?..

– У меня предчувствие, что тебе следует искать ее там, где тебя могут ждать всякие сюрпризы. Ты знаешь Дэни.

Грейди отдал Трою пистолет и накидку, и когда экипаж остановился перед гостиницей, медленно сошел на тротуар. У входа в гостиницу он остановился, поднял руку в знак прощального приветствия, и услышал, как Трой велел извозчику ехать к реке.

– Это шутка?

Джо Джонсон с удивлением смотрел на юношу, который так назойливо просил, чтобы ему дали возможность спеть.

– Эти мужчины не захотят слушать пение парня, а тем более – смотреть на него.

Комната для переодевания за сценой была такой тесной, что они вдвоем с трудом умещались в ней. У стены стоял стол, заваленный различными флаконами и кисточками, над которым висело покрытое пятнами зеркало в потускневшей от времени позолоченной раме. На крючках, торчащих из стен, висели длинные яркие плюмажи из перьев неизвестных Дэни птиц и платья из блестящих тканей.

Она оглядела комнату, вспоминая звуки голоса Глори и восторг в глазах мужчин, слушающих пение этой златовласой женщины. Дэни сделала глубокий вздох и почувствовала, что ей нелегко будет произнести то, что она хотела. Она надеялась, что не совершает самую большую ошибку в своей жизни.

– Я не парень…

Она никогда не думала, что громко признается в этом при таких обстоятельствах, тем более – незнакомцу.

Но Джонсона трудно было убедить. Тогда Дэни сняла шляпу, откинула назад голову, провела рукой по своим не слишком длинным волосам и выразительно посмотрела на него.

Джо Джонсон протянул руку, кончикам пальцев повернул ее подбородок к свету, потом приподнял его, разглядывая Дэни, словно человек, покупающий мула.

– Черт меня подери! – пробормотал он, глядя в ее дымчатые глаза.

В этот момент у двери раздался звонкий женский голос.

– Черт непременно вас подерет, Джонсон, если Оливия и сегодня не появится. Я отказываюсь выступать в каждом шоу!

Дэни повернулась и оказалась лицом к лицу с Глори Аллилуйя.

Вблизи эта женщина выглядела еще более экстравагантно. Черты ее лица были оттенены краской, как у индейцев; длинные золотистые волосы блестели. Глори вошла в комнату, двигаясь медленно и плавно, напомнив Дэни змею.

– Что это значит? – спросила она, покосившись на Дэни, и недовольно сморщила свой вздернутый носик.

Дэни сжала кулаки.

Джо Джонсон немедленно стал между ними. Он не мог позволить, чтобы одну из его певчих пташек изувечили.

– Это, – он кивком указал на Дэни, – возможно, ответ на наши молитвы.

– Я уже устала молиться, – заметила Глори с сарказмом.

К изумлению Дэни, вслед за этим девица повернулась к Джонсону спиной и сказала:

– Помогите мне расстегнуть пуговицы.

Пальцы Джонсона принялись проворно расстегивать пуговицы, расположенные почти по всей длине ее золотистого платья.

– Серьезно, Глори, – продолжал Джо, склонившись над спиной певицы, – эта малышка говорит, что может петь. Оливия еще не появилась, а через полчаса ее выход. Можно с уверенностью сказать, что она уже не придет.

– Мой голос не выдержит третьего выступления!

– Об этом я и говорю. – Он указал на Дэни. – Вот эта девушка, приехавшая со Скалистых гор, горит желанием петь.

Глори повернулась и окинула ее недоверчивым взглядом.

– Она умеет петь? – Глори изогнула свою тонкую крашеную бровь.

В конце концов Дэни снова обрела дар речи.

– Вы говорите обо мне так, словно меня здесь нет. Там, откуда я приехала, это считается неприличным.

– Неприличным? – повторила насмешливо Глори и вновь смерила Дэни взглядом.

– Спой что-нибудь, – попросил Джо.

– А что спеть? – Дэни пожала плечами.

– Спой то, что тебе нравится.

Она подумала и остановила свой выбор на той же песне, которую пела Глори. Без всякого вступления Дэни закрыла глаза и запела.

Когда песня кончилась, она открыла глаза и увидела, что Глори и Джо смотрят на нее округлившимися глазами.

– Ты можешь сделать что-нибудь с ее внешностью? – спросил Джо Глори.

Они разговорились и снова забыли о ней. Глори сняла с себя роскошное золотистое платье, и Дэни на мгновение затаила дыхание, решив, что они попросят ее надеть его. Но Глори молча бросила платье на стоящий рядом стул.

Дэни не могла не смотреть на фигуру Глори. Странный широкий пояс стягивал ее талию и приподнимал груди, образующие замечательный выступ, который ее платье скорее подчеркивало, чем скрывало.

– Подай мне халат, – велела Глори Джо властным тоном.

Тот обошел Дэни, снял цветастый халат со стоящей в углу ширмы и принес его Глори. Она накинула на себя шелковый халат, небрежно завязала пояс, подошла к Дэни и дотронулась до ее густых выцветших каштановых волос.

– Хорошие волосы. Их нужно расчесать. – Она повернула голову Дэни, как чуть раньше это делал Джо. – Слишком короткие. Придется зачесать их на макушку.

– Снимай свою куртку, – приказал Джо.

– Нет!

Озадаченный тем, что лицо Дэни приняло обиженное выражение, он спросил:

– Но почему?

– А почему я должна ее снимать?

– Раз я плачу тебе хорошие деньги за пение значит, я имею право осмотреть товар.

– Вы заплатите мне за пение? – Дэни посмотрела на него с недоверием.

– Снимай куртку.

Дэни сняла куртку.

– А теперь рубашку.

– Нет!

– Откуда я знаю, что под этой тряпкой?

Дэни с грозным видом сделала шаг вперед.

– Поверьте мне на слово: под этой рубашкой – я.

Не говоря больше ни слова, Джо обхватил Дэни руками и натянул ее рубашку так, что она облегла ее фигуру.

– Крупнее Оливии, – беспристрастно отметила Глори, – но я думаю, что смогу втиснуть ее в красное платье.

– Я не возражаю, – согласился Джо. – Я надеюсь на тебя, прекрасная Глори. У тебя есть двадцать минут.

Глори впервые за все время улыбнулась, и Дэни удивилась тому, как засияло ее красивое лицо.

Дэни с интересом смотрела на эту улыбающуюся пару. Улыбнется ей Трой так когда-нибудь? Что бы он подумал, если бы знал, что она собирается делать? Эта красавица Глори производит впечатление вполне респектабельной дамы. Вероятно, она одна из тех светских женщин, о которых ей рассказывал Трой. Дэни захотелось, чтобы Трой оказался в зале и посмотрел на нее с тем же восторгом в глазах, с каким мужчины смотрели на Глори, когда она пела.

– Вы уверены, что я непременно должна выйти туда такая расфуфыренная?

– Конечно, милая. Конечно, уверена. – Глори наклонилась и сделала последние мазки румянами на щеках Дэни. – Ожидая нашего выступления, эти мужчины заказывают очень много пива и виски. Мы с тобой должны их веселить.

Посмотрев в покрытое пятнами зеркало, Дэни не узнала себя. Чуть раньше, когда Глори стала настаивать на том, чтобы она надела платье, Дэни едва не выбежала из комнаты.

– Разве нельзя обойтись без переодевания? – жалобно проговорила она.

– Но почему ты не хочешь надеть такое красивое платье? – спросила Глори, приподняв красное платье из того же блестящего материала, что и ее золотистое.

– Честно говоря, мисс Аллилуйя, я никогда не надевала на себя платьев.

Блестящие голубые глаза Глори расширились, в то время как губы изогнулись в идеальную окружность.

– О… Никогда?

– Никогда.

– Так это же чудесно, милая! Ты радоваться должна! Ты уже никогда не забудешь первое платье, которое наденешь на себя. А теперь снимай с себя эти тряпки.

Дэни пихали и тискали, красили и причесывали, пока она не перестала узнавать девушку, которая смотрела на нее из зеркала в потускневшей позолоченной раме. Ее большие дымчато-серые глаза были обведены темной сурьмой.

– Зачем это? – спросила Дэни, когда Глори принялась наносить черную краску на ее ресницы.

– Твои глаза будут хорошо видны даже тем, кто сидит в конце зала.

– Зачем? – снова спросила Дэни, когда Глори мазала ее губы темно-красной помадой.

– По той же причине. К тому же, мужчинам это нравится.

Глори расчесала ее волосы, скрутила их в пучок на макушке и принялась втыкать в них шпильки. Она прекратила это занятие только тогда, когда Дэни, не выдержав, крепко выразилась. Дело едва не дошло до рукопашной, когда Глори пыталась надеть на нее корсет на пластинках из китового уса, однако настырная певица заявила, что платье Оливии ни за что не налезет на Дэни, если она не «втянет живот» еще на дюйм. Дэни очень трудно было не смотреть на свои груди, которые выступили вперед и едва не вываливались из корсета.

– У тебя замечательные груди, – похвалила Глори. – Ты можешь гордиться ими.

Дэни осторожно надела платье через голову, в то время как Глори умоляла ее не испортить прическу. Атлас легко, с приятным шелестом заскользил по ее телу и опустился на бедра.

– А где остальное? – поинтересовалась Дэни, подтягивая повыше открытый корсаж. Но красный атлас не растягивался. Глори проигнорировала ее вопрос.

Вскоре на ногах ее оказались черные шелковые чулки и такие же нелепые тряпичные туфли, которые Дэни видела на женщинах в гостинице. Теперь Дэни страстно желала, чтобы Трой увидел ее в этом наряде, хотя платье и показалось ей несколько странным: на юбке спереди был глубокий разрез, обнажавший ее ноги, а сзади длинный подол волочился по полу.

– У тебя нет времени учиться ходить, поэтому, когда занавески раздвинутся, ради Бога, не двигайся, – предупредила ее Глори. – Иначе стукнешься своим красивым личиком об пол.

Дэни вздрогнула, когда раздался стук в дверь.

– Минутку! – крикнула Глори, повернулась к Дэни и взяла ее за руку. – Встань, милая. Посмотрим, что скажет Джо.

Глори распахнула дверь, и Джо застыл на пороге, изумленный произошедшей с ней переменой.

В тот момент, когда Дэни сделала глубокий вдох, Джо и Глори в страхе затаили дыхание. Взгляды их были устремлены на ее груди.

– Ради Бога, не делай этого на сцене! – предупредил ее Джо, криво улыбнувшись. – Могут начаться беспорядки.

Уяснив смысл его слов, Дэни посмотрела на свои выпирающие из платья груди, грозящие вывалиться наружу.

– Ты можешь разорвать платье, поэтому двигайся как можно меньше, – в который раз посоветовала ей Глори.

– А нельзя ли сделать что-нибудь с ее шеей? – спросил Джо.

Дэни изогнулась, стараясь увидеть в зеркале заднюю часть своей шеи, и почувствовала, что платье затрещало по швам. Она быстро выпрямилась.

– Что там у меня на шее?

– Темная полоса от загара, – объяснила Глори и начала рыться в ящиках, сваленных в кучу под туалетным столиком. – Вот! – громко сказала она через некоторое время. – Это нас выручит.

– У нас мало времени, – предупредил Джо. – В половине одиннадцатого нужно начинать следующее шоу.

Глори закрепила на шее Дэни широкую полосу тесьмы.

– Лучше?

– Отлично, – сказал Джо. – А как же нам быть с ее руками?

Глори щелкнула пальцами.

– Перчатки!

Она схватила с заваленного стола пару кружевных перчаток и помогла Дэни надеть их.

В тот момент, когда златовласая певица отступила на шаг, чтобы полюбоваться на окончательный результат своего труда, Дэни впервые испытала сомнение в правильности того, что она задумала.

– Ты прекрасно выглядишь, милая, – признала Глори. – Мужчины будут от тебя в восторге.

– Как, ты сказала, тебя зовут? – спросил Джо.

– Дэни.

– Дэни? Это не подойдет. – Он покачал головой и начал мерить комнату шагами, что было весьма непросто, учитывая ее малые размеры. – Ты со Скалистых гор?

– Да.

– «Девушка со Скалистых гор». Ты, кажется, так ее назвал, – напомнила ему Глори.

– Слишком плоско. Нужно что-то другое. – Джо сделал два шага и остановился. – Ты хоть немного говоришь по-французски? Большинство трапперов знают французский язык.

– Немного. В основном не литературный… – Дэни вспомнила Грейди.

Джо щелкнул пальцами.

– Ты можешь имитировать французский акцент?

В голове ее не было никаких мыслей, и она решила, что это узкий корсет не дает крови достигнуть мозга. Неожиданно ей на память пришел траппер-француз по имени Лафрам-бойз. Она попыталась вспомнить, как он говорил.

– Oui. Ви это аксент имел в виду, месье?

Обрадованный Джо Джонсон захлопал в ладоши.

– Замечательно! Я представлю тебя как Даньелл, владычицу гор. Если захочешь сказать что-нибудь между песнями, то говори хриплым голосом и с этим акцентом. У тебя хорошо получится, Даньелл. Что скажешь, Глори?

Он резко повернулся, так что взлетели вверх длинные фалды его фрака.

– Ты здорово придумал, Джоуи! Но нам пора. Ты слышишь эти крики? Похоже, если ты сейчас не выйдешь и не успокоишь их, действительно могут начаться беспорядки. Пошли, Даньелл. – Глори подошла к Дэни сзади и подняла длинный шлейф ее платья. – Я помогу тебе подняться на сцену.