Полное собрание поэтических сочинений

На Париженции до черта ябед!

Они на братцев положили глаз!

В два счета веселуху испохабят

И наведут архангелов на вас.

А эти вас, братки, прищучат враз.

В холодной раскурочат до кишок,

Под перекладиной запустят в пляс,

Нашмякают из жуликов колбас,

Зафиздипупят в каменный мешок.

Атас, ребята, слышите? Атас!

И мудрено ль? Вскочил – и был таков.

Из логова на все четыре – шасть!

Подале от судейских мастаков!

Недолго ведь на свадебку попасть:

С орясиной венчаться – эка сласть!

А то найдется и куруху, чать,

Заложит в одночасье вашу рать.

Вы с ним не очень-то, без выкрутас.

Не стоит рядом с этаким и срать.

Атас, ребята, слышите? Атас!

Не сладко кувыркаться на бревне:

Сдается мне, супружница жестка.

Не знаю, как хотите, а по мне,

Зависнуть на кувыркале – тоска.

Бегите-ка до тихого леска!

А ежели вас судит сам Паша,

Немилосердно приговор пиша,

Ни уговоры, братцы, ни подмаз

От петли не избавят ни шиша!

Атас, ребята, слышите? Атас!

Принц-бестия, костарь и пустопляс,

И вы, жулье, делишек и проказ,

Ей-ей, не выставляйте напоказ:

Подарочек вам ябеда припас.

Атас, ребята, слышите? Атас!

Бросай кровянку, шатуны,

До беса ябед и сутяг.

Иль батоги вам не страшны?

Вон на суде Колен Толстяк

Раскалывался так и сяк,

Со страху инда и набздел,

А толку-то? И он иссяк

Под мастером жоплечных дел.

Смените-ка скорей наряд

И схоронитесь там и сям.

Срамно тикать? Но, говорят,

На жерди виска – больший срам.

Вон Монтиньишка понял сам

И от стыда, бедняга, вздел

Пустые бельма к небесам

Над мастером жоплечных дел.

Опять отпетые бок о бок

Засели в кости трюкачи.

Ходи, ребята, без подскребок

И, отвернувшись от свечи,

С добавочками не ловчи.

Любой из вас, братва, дебел,

И поцелуи горячи

У мастера жоплечных дел.

Принц, батоги ли не страшны?

Угомонись, покуда цел.

Уж лучше без тугой мошны,

Чем с мастером жоплечных дел.

Звонари

До зари

По вертепам дерганут

Бражку — слякоть

Помуслякать,

Покуропчить там и тут

По карманам у зануд,

Пощипать добра червона!

Эка вона!–

Сесть без звона,

Вас обставить сморкачей,

Эти суки всех ловчей.

Вдруг, как крали,

Суки стали

Строить глазки, щекоча

Сморкача.

А для ча?

Чтобы дрогнула рука

У тебя, у дурака.

Мол, костяшкой щелкану

На кону.

На-ка, ну!

Не должник фискал ничей.

Эта сука всех ловчей.

Кокийяр,

Как ни яр,

А поди фискалу вмажь-ка!

Сам ты, пташка,

Охнешь тяжко!

Неспроста тебя фискал

Из виду не упускал.

И не набежит слеза

На глаза

У туза.

Поостынь да размягчен.

Эта сука всех ловчей.

Судьям попадешься сдуру —

Спустят шкуру.

Лучше уж сиди под мухой,

Карты плюхай

И ходи под ловкачей,

Хоть и суки всех ловчей.

Картишки посолив, поперчив,

Чтоб выколачивать деньгу,

Не будь, как фофаны, доверчив,

Не переперчивай рагу!

Куруха заплетет мозгу!

Развесят уши караси.

И я скажу – и не солгу:

От кичи ноги уноси.

Связали, парень, – развяжись.

Дай деру от ищеек, сук.

В коловорот не лезь ни в жись.

Куда ни сунься, звон и стук.

Иль на ухо куруха туг?

С ним гужеваться – нет, мерси.

Не хочется тебе на сук –

От суки ноги уноси.

С концами, ежели возьмут,

Ждут не дождутся нашей швали

Четыре палки и хомут.

Чем не жена? Не видел али

На распроклятом карнавале,

Как с виселицы к небеси

Мошенники балду вздевали?

А видел – ноги уноси.

Принц-удалец, почто доверчив?

С мечом картежник, хрен-еси!

Вонми совету: переперчив

Картишки, ноги уноси!

Звезди, звездюк, когда звездится,

Но не тащи в звездец звездеж,

Не то рогожа и водица –

Вот все, к чему, звездя, придешь.

Тикай, коль бегать невтерпеж.

Обычай в каталажке груб.

Когда тебя, а не тетеш

Обхаживает душелюб.

Ау, приятельские лица!

На воле-то кабак хорош.

А висельнику веселиться

В компании судейских рож.

Ври знай, авось поможет ложь.

Беда – когда своих голуб

В казенном доме, хошь не хошь,

Обхаживает душелюб.

Послушай, парень, очевидца

И фараона облапошь.

Не то прохожий удивится,

Как на веревке без одеж

Ты на говядину похож!

Наплачешься в мешке хлюп-хлюп.

А занеможится – ну что ж,

Тебе поможет душелюб.

Принц, ты ж мужик, а не девица,

Умолкни, ежели не глуп,

Чтоб от любви не удавиться,

Когда обнимет душелюб!

Доброхоту верьте, детки!

Будьте, братцы, начеку.

Вы по фене ботать метки,

Но бахвалов распеку.

Не трепитесь с кондачку.

Да под носом у ярыг!

А иначе на суку

Быстро свесите язык.

Помолчите, дурни эдки,

Вашу дурью жаль башку.

Угодите на котлетки.

Дрянь – деньга, я вам реку.

Приохотьтесь к медяку.

Или в петельке дрыг-дрыг

Дрыганетесь и ку-ку,

Синий вылезет язык.

Тут как тут отцы-наседки.

Не спускают простаку.

Судьи жалостные редки.

За вину каку-таку

Попадают под доску?

За фуфло, ребята, siс!

За свое кукареку

Тихо свесите язык.

Принц, твои словечки едки,

Но без слов и без музык

За фальшивые монетки

Молча свесится язык!

– Хорош, ребята, город Парижуха,

Но в петле кочевряжиться на кой?

– Зато приятна песенка для слуха,

Как висельник венчается с доской,

И прут жених с невестой на покой!

– И дрыгается в воздухе браток

С ноздрями рваными да без порток,

С орясиной обрачившийся спьяну?

Ярыга к нашей братии жесток!

– Шалишь! Жениться на бревне не стану!

–Тогда смывайтесь. Дело с вами глухо:

На воле оглоеды и разбой,

А в каталажке обух и гнилуха

Припасены для шайки воровской.

А двери из мешка поди раскрой!

Послушайтесь, ребята, этих строк.

– Чегой-то ты к червонным больно строг?

И все поешь про свадьбу эту срану!

Мне подавай кабак, а не острог.

А на бревне жениться я не стану!

Но вас пасут наушник и куруха!

– А мы наладим флейту и гобой,

Пока ярыги слушают вполуха,

И спляшем я да ты, да мы с тобой,

С любой марухой шелопут любой. –

– Гони-ка лучше ряженых сорок,

Час не ровен, архангел недалек.

Закройся в домовине спозарану.

Не то повиснешь – женки поперек.

А я жениться на бревне не стану.

Принц кокийяров, слушай, костарек,

Последнее словечко, как осанну,

Совсем уж под завязку приберег:

Ей-ей, жениться на бревне не стану!

Домушники, мазурики в чести!

Любители ломилом потрясти!

Ручонки, пацанва, укороти

И посиди тихонько взаперти!

Обабиться, как Толстый, – не ахти!

А коль буяна за мокруху хвать,

В казенном доме брачная кровать,

По рылу плюха и под зад солома,

И будете в холодной целовать

Наседку, фараона, костолома.

И ты, пахан, фальшивые культи!

Оглобли от греха повороти!

Не то завоешь: «Мать тара-тати»,

Когда палач, погладив по плоти,

Всего тебя разымет на ломти.

Чуток пощиплешь фраера – и глядь,

Ужо заголосишь на дыбе: «Блядь!»

Нет, лучше побалдеть, ребята, дома,

Чем хоботами злоупотреблять

Наседки, фараона, костолома.

И ты, красавчик, – Господи прости,

Готовый своего же провести!

На стреме посчитай до десяти,

У ябеды покуле не в сети,

А посчитал – в кусточки припусти.

В кусточках, парень, тишь и благодать,

А в кабаках чума… ан нет, видать,

Не больно-то голубчику знакомо,

Как в киче и на дыбе утруждать

Наседку, фараона, костолома.

Принц, ювелир-стекольщик, плут и тать,

С ремесленничками тебе под стать!

Ты, спору нет, орел, а не кулема.

Но на веревке и орлу дристать

В наседку, фараона, костолома.

Намедни, братцы, я с наваром шел.

Гляжу – Сигошин дом. Во, грю, усладца!

Кирнуть с цыганом и кадрить фефел!

Пойдет потеха – со смеху уссаться!^:

И прямиком к нему в кабак чешу.

А он там корчит из себя пашу

С молокососами в углу хибары,

И вымогает барыши-хабары,

И ботает по фене. Глянь-ка вона!

Чай, думает, помогут тары-бары

Дерябнуть на халяву выпивона.

Ну, значится, и карточки на стол.

Гляжу – один успел-таки набраться,

А цыганва перемигнулась, мол,

Сча обработаем в картишки братца.

И завели промеж собой шу-шу.

И, слышу, баит кореш корешу:

«Во две монеты поимел с понтяры».

Э, думаю себе, цыганы яры!

А тот грит: «Проворонила ворона,

Бежим, пока под мухой кокийяры,

Дерябнем на халяву выпивона».

Сидим. Вдруг зенки хмырь один завел,

Вопит: «Ой, наколола стерва цаца!

Ой, ейный стырил денежки кобел!

Весь дом я просадил им до матраца!

Сижу тут, чарочки им подношу!

Ей и ее поганцу кудряшу!

За картами не чую близкой кары!

А, видно, ейные уловки стары!

Вишь, утекла и не дала, гулена!

И сперла гунку у меня и шкары,

Дерябнув на халяву выпивона!»

Принц, коли девка расточает чары,

Глянь, нет ли ухажера у девчары.

А коли есть – любиться с ней говенно!

Вмиг обосрут тебя, как янычары,

Дерябнув на халяву выпивона!

Бегите, цуцики, прибавьте прыти!

Воспомните о висельном уделе.

Вишь, по вертепам-кабакам дурите,

Доколе вас на жердочку не вздели.

Зато блажен, в веселии, в беде ли,

Когда, убравшись из зертепа в скит.

Уже не с чаровницами в борделе –

С зеленой травкой горемыка спит.

Вон кокийяр повешенный, глядите!

От страха ротозеи онемели:

Ни нюхалки, ни платья на бандите.

И то сказать: вы сами, пустомели,

От петли отбрехались еле-еле.

Закрой хлебальницу и ты, пиит!

Ведь не на дыбе – на цветах, на хмеле

С зеленой травкой горемыка спит.

Грядите с миром. А с ворами нити,

Покуле сами в лычке на замшели,

Как перед Богом грю вам, оборвите.

От батогов укроешься ужели?

Вот нонече и мне-то ох тяжеле!

И этот вон до полусмерти бит.

И слава Богу, ежелт при теле

С зеленой травкой горемыка спит.

Вздохнув о дрыне, крестнике артели,

И о мазурике, моем доселе

Любимчике, о Жане и Ноэле,

Ловчилах-парях, кои без обид

На Париженции бока наели, –

С зеленой травкой горемыка спит.

На днях, незадолго до Рождества,

К Сигошке-медвежатнику в кабак,

Гляжу, уфиздипупила братва.

Народу – как невешанных собак!

А уж сама орава какова!

Марухи, фифы-рюши-кружева,

Шакалы, шкоды, шипачи-роднули,

Барыги и отребье-цыганва

Питушницу вдругорядь жаханули!

Ну клюнули, как водится, сперва.

И зажевали корочкой за так.

Одна уговорилась ендова.

Пошел тут разговорец меж ватаг,

Мол, неча жилиться. Коль дешева

Жратва у нас, так это не жратва.

И скидывались поровну, покуле

Не набралось. Се, клюкнув однова,

Питушницу вдругорядь жаханули.

Теперича монет едва-едва.

Но тут мы надоумили парняг

И дернули втихую по дрова.

Короче, дело выдалось верняк.

Кой-чо кой-где почистили, да как!

Ух и была работка здорова!

Товарец рассовали в рукава,

Покуда кнокарь дрых на карауле.

Жиду навар загнали, и эхва!

Питушницу вдругорядь жаханули..