Половина солнца

X Разрушение и немецкий священник

Жизнь начинала мучительно душить меня. Я уже не знал, куда деться и во что мне верить.

Олеан за шторой курил, выпуская клубы дыма в открытое окно. Холод просачивался сквозь кожу. Зима себя ждать не заставляла.

В дверь постучали. Я отвлёкся от рассматривания потолка и присел на кровати, прислушиваясь. Снова раздался стук. Олеан дружелюбно оповестил визитёра, что у нас открыто. Затем потушил сигарету и рухнул на постель.

Ворвался Дэмиан. Я узнал его по шагам. За ним еле слышно следовал Дрю. Гости побудили меня встать и выйти из-за шторы.

Лицо Эндрю было спокойным. Он казался не таким несчастным, каким выглядел в последнее время из-за выходок младшего брата. Однако красноватые глаза его выдавали.

Он окинул нас взглядом, вздохнул и присел на пол, облокачиваясь о ножку стула, достал альбом и начал рисовать.

Олеан кивнул ему.

– И вам здравствуйте. Что такой взбудораженный, Куин-младший? – он попытался подавить ухмылку, но у него не вышло. Дэмиан захлопнул дверь и, подвинув лежащего на кровати ла Бэйла, сел рядом. Затем протянул ему изуродованную руку. Мой сосед неуверенно смотрел на неё, а после пожал, продолжая улыбаться.

– Какая честь.

– Публично извиняюсь. – Тут я выдохнул. Чтобы Дэмиан извинялся? Да ни в жизни. – Перед тобой за то, что называл психом.

Олеан не особо обиженно пожал плечами.

– Пустяки какие, – он облизнул окровавленные губы, которые, судя по всему, лопнули, плюс он вечно их обкусывал. – С чего же такой праздник?

Дэмиан опустил руку и начал описывать необычный визит к новенькому. Олеан слушал внимательно, явно напрягая слух и внимательно наклонив голову: Дэмиан даже сидя был намного выше. Время от времени ла Бэйл кивал, показывая, что рассказ ему интересен, а то мало ли что подумает закомплексованный Дэмиан. Тот поведал нам про «Райана Третьего» и то, как странно вёл себя Джонатан при прослушивании зажигательной музыки.

Я потёр уголок глаза в конце его истории.

– Ну мало ли как человек меняется при прослушивании любимой мелодии. Вон, Олеан иногда даже выглядит милым и безобидным, слушая очередную симфонию Моцарта. – Сосед оскалился.

– Я слушаю не только классику! И не только Моцарта.

– Ага, – я хмыкнул, глядя на него. – Ещё «The Neighbourhood». Слушаешь их песни так, будто прямо сейчас умрёшь от оргазма.

Олеан слегка растерялся, но вскоре ухмыльнулся, парируя:

– Ничем не лучше тебя, разглядывающего фотки мотоциклов и прочей техники. Уверен, ты душу бы продал, чтобы заполучить хоть один такой, бомжара.

Я виновато засмеялся, стараясь приглушить обиду по поводу того, что семья у меня и вправду была бедной. Сволочь, по больному месту. Главное не показывать, что мне неприятно. Он же просто шутил.

– Ладно, карлик. Так…

Дэмиан перебил меня, нетерпеливо и глухо рыча.

– Вы долго ещё собираетесь препираться, придурки? Дайте мне сказать! Так вот. – Олеан самодовольно посмотрел на меня, а я почесал локоть, делая вид, что разглядываю рукав своего свитера. Дэмиан продолжал: – Я думаю, что этот Джонатан очень подозрительный и многое может учудить со своим раздвоением личности. Мы даже не знаем, какая у него сила…

– Чудила тут только ты, Куин-младший, – подал голос Олеан, глядя на сосредоточенно рисующего Дрю. – Потому что из всех присутствующих известна как раз-таки только твоя способность. А остаётся ещё… почти вся школа.

Дэмиан раздражённо почесал бровь.

– Ну, – начал он. – Я… просто…

Он замялся, ища поддержки у Эндрю. Старший брат поднял взгляд, продолжая водить карандашом в альбоме.

– Мне кажется, нам стоит оставить мальчика в покое. У каждого тут своя плата за суперсилы, – он вздохнул. – Даже если мы не знаем, в чём они заключаются.

Я сглотнул.

Да уж. Я до сих пор не понял, как работают мои способности и каковы они, а память терял стремительно. И часто какие-то незначительные вещи помнил лучше важных.

Олеан встал с кровати, обдумывая что-то. Он посмотрел в окно, а потом машинально притронулся к нижней челюсти. Я невольно вспомнил про его выпавший зуб.

– Тогда настал час узнать, – он кивнул. – Какие же у вас силы.

Дэмиан фыркнул.

– Ну ладно, было бы неплохо.

Я вмешался.

– «У нас»? О’кей, с Дэмианом всё ясно, но что насчёт тебя? Ты ведь про себя знаешь, так? Ты мне…

Я осекся, осознавая, что лучше ничего не говорить. Я смутно помнил, о чём рассказывал мне сосед, но точные картины произошедшего ускользнули. Олеан молча смерил меня взглядом, в котором я видел очень хорошо прикрытое презрение.

– О, Коул, конечно, – он пожал плечами и глуповато улыбнулся. – Знаю.

Дрю, снова опустив голову к рисунку, сказал то, о чём мы все думали, но не осмеливались озвучить.

– У тебя глаза потемнели.

Олеан посмотрел на него. И присел рядом. Я напрягся, словно видел хищника рядом с газелью. Тем не менее это было лишь в моём воображении. Сосед по-человечески смутился и скромно улыбнулся.

– О, так ты заметил? А я думал, всем плевать. Вам нравится?

Никто не ответил, потому Дэмиан сглотнул и закивал, не желая обидеть ла Бэйла.

– Я просто перестал носить свои старые линзы. Мне почему-то не нравились мои чёрные глаза раньше, – он дотронулся до своего лица. – Теперь избавился от лишних хлопот, да и линзы изнашивались.

Я недоверчиво смотрел на него. Мне не верилось. Хотя и очень хотелось.

Я не понимал одного – если это последствия его силы, почему не рассказать? Они все знали, что я теряю память от аномальной магии. Так почему Олеан не мог сказать честно?

Или же это вправду просто линзы, и я становлюсь параноиком? Да ну, чёрт бы его побрал. Ла Бэйл смотрел на меня, и я только сейчас это заметил. Он улыбнулся.

Дрю пробормотал, что ему идёт чёрный цвет.

Я заглянул в альбом художника и увидел там курящего на подоконнике Олеана, и тёмные глаза сильно выделялись на фоне белого листа.

Я не понимал, почему Олеан продолжал врать брату и Хэллебору. Совершенно. Но на то были свои причины, я это знал. Так что не спрашивал.

Ла Бэйл смотрел в окно, скрестив руки на груди. Не самая удобная поза. Мне никогда не нравилась.

Он обернулся, словно услышав меня, и его ладони исчезли в карманах толстовки. Я решил оборвать свои мысли:

– Так когда снова начнутся уроки?

Он вскинул брови:

– Ты что, хочешь учиться?

Я покачал головой, одарив его иронично-сочувствующим взглядом.

– Нет, конечно. Просто это странно.

Олеан пожал плечами. Снова.

– Ничего странного.

Эти слова очень странно звучали из уст Олеандра ла Бэйла. Я снял резинку с руки и завязал лохмы в хвостик. Немытые волосы мешались.

– Ладно, и как вы тогда выясните свои способности? – Я старался не смотреть на Эндрю, говоря это. Брат бы расстроился, если бы я напомнил ему о прошлом.