Половина солнца

IV Раунд за… кем?

Я смутно понимал, почему некоторых людей считают ублюдками. Да – кто насилует, убивает. Это я понимаю. Но вот почему ублюдком считали меня и его… Я не понимал.

Не все, конечно. Далеко не все так думали. Но были те, кто называл меня мудаком.

Вот и на этого парня сейчас смотрели с каким-то благоговейным страхом. Даже я ощущал некое безумие в нашем школьном Гоголе. Но было в нём и что-то близкое лично мне.

Я разглядывал рукоятку, размышляя о том, что эти механизмы в той или иной степени выдают наши способности. Вот у этого придурка Дэмиана сила, связанная с синим свечением. Это может быть вода. Время. Лёд.

Я понял, что точно не могу сказать, что же у него за способность. Данный факт успокоил меня.

Правда, моя сила теперь становилась немного более очевидной. Впрочем, вряд ли кто-то сможет разглядеть моё истинное я. То, что во мне. И со мной.

Щелчок. Боль в ладони. Чувствую, как мелкая иголка впивается в неё. Но это терпимо.

Я взял аномальное оружие в одну руку и закрыл глаза. Мне доводилось заставлять себя сосредоточиться на собственном сознании – будто погружаешься в тёмную пучину в мыслях. Я насчитал там пару угасших звёзд, несколько чёрных дыр и резко пришёл в себя. Голова болела от такого странного напряжения и слегка кружилась. Я посмотрел на свои руки. Не призвал ли я свои силы неправильно?

Из странной рукояти выглядывало чёрное лезвие, по своему виду и форме напоминающее длинный кинжал из обсидиана. Никакого мерцания.

Это были мои силы.

Я взмахнул им. Тьма разрезала туман и блёклый свет сумрачного дня, оставляя в пространстве странную пустоту, тут же исчезающую. Исчезающая пустота. Немыслимо.

Я почувствовал, что руку немного греет энергия оружия, что доказывало правдивость всего происходящего. Это не было магией. Не было фокусом. Это была наука и человеческие возможности. Новые человеческие возможности, подаренные нам половиной солнца.

Коул подавленно смотрел на меня. У него не получалось преобразовать рукоять. Скорее, он был даже раздражён. Я ухмыльнулся.

– Наш супергениальный киборг без сердца не может воззвать к своей силе?

Он потупил взгляд.

– Да ну, бред какой-то. Ничего не понимаю.

Тут уже мне стало его немного жаль. Я опустил кинжал, расслабив руку. Чёрная, немного пылающая тьма – не свет, потухла, оставив в моей ладони лишь рукоять.

– Ты ведь уже открыл свои способности, верно? Свою аномальную магию? Так напрягись и призови её. В конце концов, насколько я знаю, в твоём случае она связана с этим, – я указал на собственное сердце. – В какой-нибудь тупой истории это означало бы сердце, но, сам знаешь, у тебя его нет. Однако этот аппарат, что стоит вместо него, точно имеет какое-то отношение к твоей аномальной силе. Пойми, кем бы мы ни были и какой бы ни была магия, она не может возникнуть из ниоткуда. У всего есть свои корни.

Коул задумчиво слушал меня, разглядывая рукоять.

– Я, – негромко начал он, чтобы слышно было только мне, – понимаю механизмы. Могу определить их сборку, получить любую информацию.

– Класс. А теперь займись делом.

Он посмотрел на меня, потом пожал плечами и сжал рукоятку своего будущего оружия. Крозье, заметив наше ожидание чуда, тоже уставился в сторону Коула, будто раздумывая, стоит ему помогать или нет. Мир на секунду от нас отрезало. Мой сосед повернул руку запястьем к небу и распахнул глаза. На секунду мне показалось, что его волчьи янтари зажглись, как лампочки. Из рукояти появился стальной кинжал, в котором отражалась рукоять моего собственного оружия.

Коул посмотрел на своё достижение. У него всё вышло.

Крозье одобрительно кивнул, повернувшись ко всем ученикам.

– А сейчас мы разобьём вас на группы. У кого мечи, кинжалы – ко мне и Бенджамину. У кого огнестрельное оружие – пройдите вслед за Тамерланом, моим вторым помощником, в специально оборудованный тир. Даже не смейте стрелять друг в друга! У кого оружие, требующее тренировки на манекене, например кастеты с когтями и ножи, останьтесь здесь – сейчас на стадион принесут специальное оборудование. Вас ждёт тренировочная дуэль.

Те, у кого был огнестрел – в том числе и Эндрю, – направились к выходу со стадиона во главе с Тамерланом. Я окликнул художника:

– У тебя что?

Он потупил взгляд, пожал плечами.

– Кажется, лазерная пушка. Маленькая совсем… Думаю, она только дезориентирует человека и ослепляет на время.

Он махнул рукой и поспешил за остальными.

Когда остались только обладатели кинжалов, ножей и кастетов, Крозье продолжил.

– Те, кто с мечами и кинжалами, разделитесь на пары по типу орудий. Мы проведём тренировочную дуэль. Тренировочную – это значит, что вы не должны прикончить друг друга. Даже не смейте.

Кто-то разочарованно застонал.

Голос учителя разносился эхом по стадиону, закрытому необычным барьером.

Я, конечно же, выберу для боя своего лучшего врага – тем более что у него тоже кинжал. Ну да и он сам не против сразиться со мной, не убивая. Новый опыт, так сказать.

Туман немного сгустился.

– Я же покажу со своим ассистентом, как надо, – он посмотрел на Гоголя, альбинос лишь согласно кивнул в ответ, снова пряча лицо под капюшоном.

Честно говоря, наблюдая за ними, я понемногу начинал засыпать. Чувствовал я себя всё ещё неважно. Приёмы сложными не казались, мы их уже разучивали, но на деле, конечно, это было вовсе не так. Сначала Крозье и Бенджамин показали выпады на мечах, потом – на кинжалах. Им пришлось менять оружие – Крозье на обычный, не магический кинжал, а Бенджамину на меч, вернее, их прототипы. И чёрт знает, откуда они взяли всё это. Наверное, Совы обеспечили.

Все дружно раскидали верхнюю одежду по углам стадиона, кто на скамейки, кто просто на сухие клочки земли. После небольшой стандартной разминки последовал полуторачасовой экскурс о том, как правильно фехтовать, учитывая новые особенности оружия и его отличия от сабель, во время которого ученики махали кинжалами и мечами, повторяя за учителями, разрезали ими воздух. И лишь затем нам разрешили приступать к дуэлям.

Дэмиан и другие ребята дождались манекенов и теперь по указке ещё одного слуги Сов кромсали их.

Коул встал напротив меня, обнажив свой кинжал. Он уже слегка взмок, волосы были убраны назад, а щёки пылали. Я глубоко выдохнул. Мы с врагом обменялись взглядами.

Сейчас я видел, что от кинжала Коула исходила еле заметная дымка – на мгновение даже стало холодно. Я привёл в действие свой вулканический клинок, и Хэллебор напал первым, чего и следовало ожидать. Я отразил выпад и заметил искры в пространстве между нами. Противник продолжал атаковать, я – отражать удары. У него была такая стратегия – нападал, потом давал сопернику минутку покоя, отступал и внезапно снова набрасывался.

Это я всё уже знал, так что не торопился идти Коулу навстречу.

Я анализировал его действия. Старался угадать мысли. Выпад? Блок. Удар? Отступление.

Я слышал крики и разговоры других ребят, но был сосредоточен лишь на своей собственной игре. Нашей с Коулом.

Он попытался выбить оружие из моих рук, но я остановил его. Увернулся. Вот он! Шанс для нападения. Наступаю на Хэллебора, разрезаю лезвием тьмы воздух всё яростней, держа свободную руку наготове для перехвата, а он отскакивает в сторону, падает, но успевает блокировать мой, будь это реальной схваткой, смертельный удар. Я непроизвольно улыбаюсь ему, но Коул сдержан. Меня же слегка захватывает битва, но я тоже всё ещё помню о тактике и логике.

Кто-то заорал на нас, что мы сбили его с ног. Я взмахнул кинжалом в сторону недовольного и снова направил оружие на Коула.

Он не медлил. Отразив следующий удар, он сумел перехватить инициативу на себя – теперь наступающим был он. Я шагал назад, выставив вперёд обычное на первый взгляд оружие. Но Коул прорвался, своей правой рукой отталкивая мою – чёртов левша, испортил манёвр, и хмыкнул, порезав мне щёку.

Я хрипло вскрикнул от неожиданности и резкой боли. Размытая линия промелькнула рядом с правым глазом, когда он снова полоснул стальным лезвием по коже. Мне как раз хотелось узнать, какие же раны оставляет оружие, созданное отчасти из аномальной магии того или иного человека.

Он опустил клинок, заметив, что я приложил ладонь к порезу. Текла кровь, но когда я прикоснулся к ней, руку будто ударил небольшой разряд тока. Я вздрогнул, но, увидев, как Коул разглядывает меня, пытаясь понять, всё ли в порядке, сжал рукоять кинжала и рванул вперёд. Схватив левой Хэллебора за грудки, правой рукой я приставил лезвие тьмы к его горлу.

Он сглотнул и закрыл глаза.

– Рад, что рана оказалась незначительной.

Я немного расслабился. Кинжал медленно исчез в глубине рукояти.

Коул еле слышно фыркнул, и тут до меня дошло, что его лезвие направлено мне в сердце. Он тоже ослабил силы, и оружие частично втянулось.

Я встал ровнее, глядя на противника. Кажется, это была ничья.

– Ещё разок…

Он кивнул. Кинжалы снова показались из рукоятей.

Так мы и продолжали битву за битвой, пока не стемнело. Я перестал чувствовать холод, хоть и был уверен, что отморозил руки. Коул давно был в одной промокшей футболке, а я стянул толстовку, откинув от себя прочь. Только когда нас окликнул Крозье, мы оба поняли, что половина учеников уже ушла, а остальные как-то странно на нас уставились. Это сильно раздражало.

– Что пялитесь? – негромко, но угрожающе спросил я у окружающих. Те неуверенно отвернулись.

Фыркнув, я перевёл разгорячённый взгляд на Крозье.

– Почему мы никак не можем друг друга победить? Мы сражались восемь раз. Ни разу! Ни разу ни один из нас не одержал победу. Ничья за ничьей. Только пару царапин и удалось нанести.

Коул кивнул, опустив оружие и встав рядом. Он тоже был взволнован этим фактом и, конечно, очень недоволен. Тяжело дышал и фыркал, мотая головой, чтобы убрать мокрую чёлку с глаз. Держу пари, он предпочёл бы увидеть хоть одну, пускай и мою, победу, а не из раза в раз останавливаться на ничьей.

Тем более что в битвах не на жизнь, а на смерть всегда одерживал верх я.

Тренер задумчиво смотрел на нас. Гоголь перевязывал раненую руку – его зацепил в показательной битве для учеников мистер Крозье. Хотя самому Крозье тоже досталось от поджигателя – одежда на плече и боку прогорела от изначального огня, образующегося на лезвии Бенджамина. Он почесал рыжую щетину и наконец ответил:

– Ваши силы. Они, как и вы сами, слишком разные. Противоположные. Как свет и тьма, только тут нечто другое… Более рациональное. Вы разные по иным параметрам. Как известно, тьма и свет вечно противостоят друг другу, и никто из них не может одолеть другого. Но и существовать одно без другого не может. В вашем случае, как я уже сказал, не свет и тьма, а что-то иное. В этом причина.

Коул задумчиво смотрел на свои руки, а потом бросил быстрый взгляд на мои. Он поднял голову и спросил:

– Но ведь Олеан намного сильнее меня. Я это знаю. Мы дрались раньше, и чаще всего побеждал он.

Крозье сощурился, глядя на парня.

– Что же, – ответил он, поднимая голову к небу, которое сегодня было лишено звёзд из-за тумана. – Смерть и жизнь – разные вещи. И в каждом эпизоде разные исходы.

Он отвернулся, махнув нам рукой на манер капитана корабля.

– А теперь проваливайте в жилой корпус, бандиты, иначе завтра вы не поднимитесь с кроватей от ломоты в мышцах или боли в горле.

Я чихнул в подтверждение его словам. Холод начал брать своё, и, наблюдая за тем, как лезвие входит внутрь рукояти, я сдал его обратно Гоголю. Он, внимательно меня осмотрев, принялся вычерчивать что-то на приспособлении. Коул тоже сдал своё оружие, и мы, подняв одежду, дрожа и шмыгая носами, вышли со стадиона. За пределами барьера оказалось совсем холодно. Я тут же понял, что температура намного ниже отметки нуля по Цельсию, так что, накинув своё пальто и подняв его ворот, с толстовкой в руке, кивнул Коулу, и после мы быстрым шагом направились в сторону школьного здания, молча и зная, что каждый думает сейчас только об одном:

«Так я свет или тьма?»

Мы оба хмыкнули.