Полукровка

Глава 9

Войдя в большую комнату, которую сейчас отвели рабам, я внимательно осмотрела новую собственность. Что сказать? Даже под воздействием ошейников мужчины сгруппировались. Шестёрка бунтарей стояла отдельно и, безусловно, была в замечательной форме. Воины. Остальные пятеро вызывали смешанные чувства. Двое своим сложением тоже казались похожими на воинов, но лицо одного производило впечатление какой-то… недалёкости, что ли. Потом будет понятнее, когда к ним вернётся способность демонстрировать эмоции. Ещё двое взрослых мужчин, обычных в общем-то, и почти юноша (он-то как умудрился попасть в тюремные подземелья?).

По моему знаку дроу и квартероны разошлись по комнате, чтобы держать рабов под наблюдением, Райс и Нуар остались рядом, но с разными целями. Велев демону дать мне знать, когда в глазах коленопреклонённых мужчин появится разумное выражение, сосредоточилась на ослаблении заклинания подчинения в ошейниках. Как же к месту это увеличение сил! Раньше о подобной масштабной и при этом быстрой работе я могла разве что мечтать.

Почувствовав лёгкое прикосновение к ладони, завершила работу с заклинанием и открыла глаза. Шесть встречных взглядов излучали настороженность и упрямство (не ненависть, и это очень радует!), а пять пар других глаз дисциплинированно упирались в пол. И в позах, и на лицах этих пятерых отражались неуверенность и страх перед будущим… кроме одного. Тот воин, что показался мне туповатым, видимо, таковым и был — человек, задумывающийся о своей судьбе, спроецировал бы терзающие его чувства хоть каким-нибудь образом. А у этого мало того что выражение лица было абсолютно спокойное, но даже сердцебиение с дыханием не поменялось! Впрочем, не буду судить слишком поспешно, вдруг он просто хорошо владеет собой?

Что ж, пора разбираться с рабами.

— Свир, отведи этих пятерых, — указала на доставшихся попутно узников Тиалиссы, — в соседнюю комнату и пригляди за ними, я подойду чуть позже.

Наблюдая за оставшимися мужчинами, я раздумывала над тем, что же им сказать. Как-то не улыбалось мне с каждым работать по той же методике, что и с Райсом. Да, сейчас я могла преодолеть их ментальные барьеры во время ритуала вступления в Семью, только вот на этот ритуал требуется идти осознанно, добровольно. Потом противиться мне никто из принёсших клятву не сможет. Но сначала требовалось убедить новичков в необходимости этого шага, или же — сломать.

А ломать-то и не хотелось — мужчины нравились мне своим твёрдым характером. Это Райс оказался настолько сильным как личность, что после перенесённых экзекуций остался адекватным, а ведь психика штука тонкая. Кто знает, как отреагирует любой из них? Совсем сломленные, «потухшие» рабы мне не нужны — поняла ведь уже. Будем надеяться, что они окажутся здравомыслящими существами, и к словам прислушаются. Тем более когда перед глазами столь явное доказательство.

— Райс, сходи в столовую и принеси мне стул. Не хочу стоять.

Мужчина кивнул и, не поднимая глаз, вышел. Рабы обменялись многозначительными взглядами. Ещё бы, для них зрелище покорного — без всякого ошейника! — Райса наверняка что-то из ряда вон выходящее. Потому, возможно, они и не пытались сейчас сопротивляться, не зная, чего ожидать от иномирянки, опасались и наблюдали за действиями новой Владычицы. Ах, ну да, и Нуар… Настороженные косые взгляды на моего спутника говорили, что это, оказывается, полезно — иметь рядом демона. Райс принёс наконец требуемое, и я удобно устроилась: маг — не маг, богиня — не богиня, а ноги после целого дня беготни чувствительно гудели. И конца-края делам ещё не видно.

Почувствовав движение рядом, позволила себе довольную лёгкую улыбку — Райс, после того как я села на стул, опустился рядом на колени. Ладони на бёдрах, спина прямая, голова склонена. Всё, как мы и обговаривали — при посторонних людях мужчина должен был вести себя определённым образом. А его бывшие соратники пока оставались для нас такими посторонними. Запустив пальцы в волосы раба и притянув его голову к своему бедру, посмотрела на бунтарей.

— Уверена, вы сейчас не понимаете, что происходит вокруг, почему вы оказались здесь, и что ждёт впереди. Так что не буду и дальше держать вас в неведении. Меня зовут госпожа Лиэри, и с этого дня вы принадлежите мне. Леди Тиалисса… ммм… вынуждена была продать вас, проиграв мне маленький спор. Я знаю, что вы относитесь к числу так называемых бунтарей, что не хотите подчиняться местным реалиям. Но вам придётся, коль стали моей собственностью. Я не стану терпеть подобного, как местные Владычицы.

Рабы зашевелились, но открыто возмущаться из-за ошейников не могли. Тем не менее один из них, довольно взрослый (как дожил-то? обычно бунтари погибали на аренах в довольно молодом возрасте), рискнул заговорить.

— И как же вы сможете добиться того, чего не смогли сделать наши Владычицы в течение нескольких лет? Не сочтите за оскорбление, госпожа Лиэри, нам просто интересно.

Райс, хороший мой, как ни жаль тебя, но придётся использовать для убеждения этих гордецов. Слова будут потом — сейчас они не возымеют никакого эффекта, а вот действия… Наглядный пример ничто и никогда не заменит. Я достала кинжал, не тот узкий, что использовала с Тиалиссой, а достаточно широкий, чтобы причинить максимум повреждений.

— Райс, сними рубашку, — тот быстро подчинился, а я протянула ему оружие. — Теперь вонзи этот кинжал себе в живот. Со всего размаха. И смотри в глаза своих бывших соратников.

Среди рабов поднялся невнятный гул, а во взглядах, перебегающих с коленопреклонённого воина на меня и обратно, разрасталось недоумение и ненависть. Ничего, всё ещё изменится. От приговорённого же я чувствовала волну отчаяния и страха, но ни рука не дрогнула, ни движения ни на мгновение не замедлились. Болезненный стон раненого потонул в шокированных вскриках рабов, а всё тот же разговорчивый (надо бы узнать их имена уже) спросил:

— И что это должно нам доказать? Что вы ещё более безосновательно жестоки, чем наши женщины? Мы не боимся ни боли, ни смерти.

Ну да, ну да, свежо предание. Ничего не ответив, кивнула Нуару на раненого, и тот с лёгкостью приподнял мужчину над полом. Я резко выдернула кинжал из раны, вызвав ещё один болезненный стон, и переведя взгляд на шестёрку, приложила руку почти вплотную к животу Райса, но так, чтоб не испачкаться в крови. Мгновение — и вот уже вполне здоровый мужчина с благодарностью целует мне руку, а у бунтарей вырывается дружный удивлённый вздох.

— Первый момент показывает, насколько полна моя власть над вашим бывшим соратником, самым сильным по сопротивлению, насколько я слышала. Насколько безоговорочно готов Райс выполнить любой мой приказ, независимо от его последствий. Второй же доказывает, что мои возможности значительно отличаются от ваших Владычиц. Для того чтобы сломать Райса, мне понадобилось всего полночи.

Наблюдая за мрачнеющими лицами мужчин, я очень надеялась, что подобной демонстрации будет достаточно, чтобы пробудить их разум и заставить спрятать гордыню куда подальше. А теперь стоит подсластить пилюлю.

— Райс очень силён, и психика у него устойчива. Мне не оставили выбора, не дали времени поступить с ним иначе. Но у вас этот выбор есть. Подчиняться придётся в любом случае, но это может быть осознанное решение, а может быть и принуждение, и очень жёсткое. Только вот не факт, что после ломки воли и сознания вы сможете остаться прежними. Новой Семье нужны хорошие воины, но риск превратить вас в сломленных и забитых созданий меня не остановит. На раздумья даю всю ночь, может, даже чуть больше, а Райс останется, чтобы ответить на интересующие вопросы. И ещё… Я не из этого мира, как вы наверняка давно поняли. Да, я требую безоговорочного подчинения, возможно, даже на более глубоком уровне, чем местные Владычицы. Но мои воины не чувствуют себя угнетёнными. Все члены Семьи получат такую защиту и максимально возможную степень свободы, которую никогда не получили бы в другом месте. Вы будете подчиняться напрямую лишь мне и своим командирам. Да, с женщинами по-прежнему потребуется вести себя уважительно, при необходимости — защищать, а если это тоже члены Семьи, то и выполнять общие распоряжения, согласно статусного положения, но я оставлю вам свободу выбора партнёрши, неполную, конечно, но из нескольких претенденток выбирать будет позволено. Более того, я обещаю, что до момента полного формирования Семьи, никто из моих воинов не будет вынужден определиться с женщиной — только если сам попросит отдать его. И как уже сказала, далеко не любая женщина будет вправе отдавать вам приказы. Рабов, разумеется, подобные привилегии не касаются, как понимаете. Так что думайте, воины, — оставаться вам таковыми и попробовать жить по-новому, либо стать рабами окончательно.

Потрепав нежно Райса по голове — заслужил, умница, — поднялась и кивком позвала за собой телохранителей и демона. То, что бунтарям может рассказать мой новый воин (безоглядная покорность и преданность, которые сегодня продемонстрировал Райс, достойны награды), должно заставить их ещё раз всё обдумать и прийти к нужному для меня решению. Надеюсь. С нежданным дополнением же сложностей не ожидается вовсе.

Войдя в соседнюю комнату, постаралась прочувствовать эмоции каждого пленника. Помимо абсолютно спокойного воина, здесь выделялся второй его товарищ — тщательно сдерживаемой злобой и… трусостью(?), — и один из мужчин, что я сочла обычными. От того веяло сильным желанием услужить, донести на всех и вся ради маленьких поблажек. Интересно, как такой полезный среди прислуги человек оказался в подземелье? Но с подопытными я, кажется, определилась.

— В мои планы не входило ваше приобретение, но так сложились обстоятельства. Однако до принятия в Семью Тертуриэс каждый пройдёт собеседование, чтобы я могла определить ваше новое место и полезность. Не стану предупреждать о наказании за ложь — солгать никто просто не сможет. Но от искреннего желания служить напрямую зависит ваша жизнь, поскольку мой ритуал принятия несколько отличается от стандартного.

Позаботившись об объяснении возможных смертей, оставила с рабами Свира и Тикора, велев привести в мои покои выбранного воина через несколько минут — требовалось ещё подготовить специальное вино, с добавлением трав и моей крови, для принесения клятвы верности и вплести в состав заклинание на божественной силе. Немного времени и первого подопытного ввели в комнату. Этого точно не было жалко: озлобленным трусам всё равно не место в моей семье.

Не тратя времени, велела мужчине посмотреть мне в глаза и погрузилась в чужой разум. Ну и мерзость! Понятно, что мир жестокий, что в состоянии постоянного унижения тяжело, но если душа гнилая изначально — никакие оправдания не работают. Сколько смертей и подстав было на совести у этой… падали, сколько сломанных жизней, униженных и избитых тех, кто и так не мог сопротивляться. И в тюрьму-то попал случайно, поскольку посмел избить и изнасиловать новенького раба, да только не знал, что это любимый наложник гостьи Владычицы Семьи. Некоторые факты, бесспорно, будут полезными (воин не принадлежал Семье Тиалиссы, так что новое знание никогда лишним не бывает), но всё остальное…

Мозги я ему, конечно, спалила, но неожиданно с первого же раза поняла, как и с какой силой теперь надо действовать. Вот же ж… А переживала-то, как буду взламывать барьер местных, чтобы не набрать в Семью откровенного сброда. Можно это выяснить и после принятия, а потом просто устранить неподходящих, но зачем такая двойная работа? Как оказалось, взламывать и не понадобится, достаточно просто обойти. А вот с невменяемым телом, уже прекратившим извиваться от боли (кричать я ему запретила ментально), придётся что-то делать. И только я хотела озадачить Рена этими заботами, как моей руки легонько коснулись. Нуар. Он вёл себя столь тихо, что я на время даже забыла о присутствии демона.

— Госпожа Лиэри, позвольте мне избавить вас от этой проблемы? Он ведь ни для чего больше не нужен?

Интересно. А для чего тебе понадобился? Кивком отвечая сразу на оба вопроса и одновременно давая разрешение на действия, с любопытством стала наблюдать за демоном. А наблюдать было за чем: тот простёр над безвольным телом ладонь, от которой потянулись серо-чёрные дымные щупальца, вгрызаясь в ещё живую плоть, выдирая… душу? Как и энергию, впрочем. На моих глазах, несколько раз дёрнувшееся в мучительных конвульсиях тело начало сереть и ссыхаться, а потом и вовсе скукожилось и рассеялось тонким слоем праха.

Вот я и увидела в деталях демоническую трапезу. Что ж, кажется, впервые в жизни, тот, что недавно звался Лирзом, сделал сразу два полезных дела. Надеюсь только, у Нуара такие потребности возникают нечасто. Рен уже пришёл в себя и перестал озадаченно пялиться на пустое место, и слава богам, что обычный слабый маг неспособен увидеть многие подробности на таком уровне воздействия. Спокойнее спать будет.

С доносчиком всё уже прошло ровно — и сканирование разума, и принесение клятвы. Через полчаса второй новопринятый член Семьи красовался знаком на левом виске, а взгляд светился радостью и обожанием. Да, моя тьма не солгала (но я, в общем-то, поняла уже давно, что ей и не было в этом резона) — ментальный барьер зелье просто игнорировало, слегка даже перекраивая разум, заставляя принёсшего клятву не просто быть верным, но и искренне восхищаться новой Владычицей.

А для поддержания в теранцах этого восхищения и веры, что им повезло попасть в самую лучшую Семью, и нужно-то совсем немного — быть справедливой и последовательной в своих решениях и обещаниях. Самое интересное: ритуал, кажется, в некоторой мере даже поправлял характер вступающего в Семью, поскольку я больше не чувствовала от мужчины мелочности и угодничества. Так-то ведь очень полезное приобретение.

Какие знания были спрятаны в этой голове! Да и его способностям и склонностям можно найти хорошее применение — в новом мире информация крайне важна. Больше меня не интересовали причины попадания этих, несомненно послушных и правильных, с точки зрения местных женщин, людей в подземелья. Попали и попали, главное, что я с этого только выгадала. Дальше всё пошло по накатанной и через пару часов наконец можно было отдохнуть.

Кстати, тот воин, что первоначально показался мне туповатым, удивил недюжинным умом. Его историей я просто не могла не поинтересоваться, поскольку уровень его послушания и смирения с судьбой зашкаливал. Потому мужчина и был спокоен, что аксиома «женщина всегда права и её приказы не обсуждаются» оказалась основой его личности. Когда поняла, что он, выращенный в специальном питомнике для кадровых военных (какие интересные заведения тут существуют!) по особым психическим программам, просто не может не подчиниться женщине и даже не допускает само возникновение мыслей о бунте, стало неимоверно интересно — как такой, безусловно преданный и послушный воин мог попасть в тюрьму?

Всё произошло предельно просто: в основе самых глупых и весомых ошибок всегда лежат жадность и недалёкость. Дочь Тиалиссы, Нейтара, возжелала взять Караса на своё ложе. Но, то ли в силу возраста, то ли природной глупости, не знала маленького нюанса таких, особых воинов. В питомнике использовались специальные методики психокоррекции, после чего мужчины, которых растили для довольно высоких должностей, гарантированно хранили верность только двум женщинам: Владычице Семьи и той, кому она собственным приказом отдавала мужчину в личную собственность. И маленьким побочным нюансом такой установки была неспособность воинов возбудиться с какой-либо иной женщиной.

Нейтара очень разозлилась, что такой послушный на вид мужчина совершенно её не желает. И наверняка глупая девчонка сразу после моего ухода с новыми рабами получила от матери серьёзный разнос. А я ещё недоумевала тогда, почему, увидев в камере двоих воинов, она так удивилась и расстроилась. Эти чувства относились именно к Карасу — дочь не потрудилась поставить мать в известность о том, что, мало того что выпорола её тысячника, так ещё и посадила его в подземелье. И это могло сойти ей с рук, если бы не наш маленький спор с Тиалиссой: тюрьму та посещала редко, а до еженедельного доклада по войску было ещё несколько дней. Жаловаться же матери Нейтары на её самоуправство мужчине бы просто не пришло в голову.

Так, благодаря чужой глупости, у меня появился не просто воин с весьма специфическими знаниями и умениями, а готовый командующий будущим войском, с приличным опытом и ориентированием в местных реалиях. И безоговорочно преданный — не только в силу принесённой клятвы, но и по собственным убеждениям. К тому же, немного подумав, я включила в разработанный ритуал и клятву условие необратимости, так что, даже если Тиалисса пришла бы (не придёт, но чисто теоретически) с предложением выкупить бывшего тысячника, ничего не получится. Слишком много у меня секретов, которые не удастся сохранить в тесном пространстве Семьи, потому и подстраховалась, насколько это вообще возможно.

Ну всё, с делами на сегодня покончено, слава Тьме! Велев Свиру приготовить мне ванну, остальных отпустила. Отдавая Нуару распоряжение на завтра — утром забрать Райса от бунтовщиков и привести ко мне, как только проснусь, — поймала во взгляде демона глухую тоску и печаль. Нет, надо будет обязательно поговорить с ним, но не сегодня. Сейчас напрягаться уже не хотелось. Однако и наблюдать каждый день этот похоронный вид тоже не дело. Хотя, кажется, эти его эмоции видела лишь я. Ну так они мне и предназначались. И если бы не читала его душу, надежды и боль прошедших лет, наверное, подумала бы, что играет, пытается склонить меня к удобному для него поведению, но я знала, что эти чувства искренние.

Оставшись одна, скинула с себя всю одежду и пошла в ванную. Напряжение не хотело отпускать — слова Повелительницы рождали в душе сомнения и опасения, что с другими мужчинами я теперь не смогу получить удовольствие от близости, а значит, не останется иного выбора, как быть только с демоном, принадлежать ему. Ну а как ещё можно было расценить её слова? Мысли злили и не давали расслабиться. Но не зря я по-своему любила квартеронов — Свир, словно чувствуя мой внутренний раздрай, не сказал ни слова, хотя обычно близнецы любили подзадоривать меня, порой даже поддразнивать.

Сейчас хотелось просто ласки. И мужчина, в несколько мгновений скинув с себя всю одежду, подхватил меня на руки и шагнул в ванну. Впрочем, скорее в мини-бассейн, так что поместиться там вдвоём легче лёгкого. Вскоре спокойные и мягкие движения умелых пальцев помогли расслабиться, и я откинула голову на грудь полулежащего подо мной мужчины. Свир так и не сказал ни слова, продолжая неторопливо ласкать моё тело, за что была ему искренне благодарна.

Прошло ещё некоторое время и постепенно разливавшееся по телу возбуждение вырвало из груди вздох наслаждения. В тот же миг пальцы любовника из неспешно-ласковых превратились в настойчивые, а горячая волна накрыла с головой, заставляя выгнуться в умелых руках. И наконец пришло чувство горячей наполненности, резкие глубокие толчки были именно тем, в чём я нуждалась, и заставляли вскрикивать от даримого слегка болезненного удовольствия. Тем более сильного от осознания, что всё же свободна в своём выборе, что Повелительница не обрекла меня на безвыходную зависимость. Свир двигался всё быстрее и резче, заставляя воду из бассейна выплёскиваться на пол, и я, вознеся искреннюю благодарность Великой, отдалась во власть нарастающего внутри сладкого напряжения, готового вскоре разразиться взрывом.

Позже, качаясь на волнах затухающего наслаждения, лениво следила, как, вновь ставшие нежными и деликатными, руки квартерона моют моё тело, как осторожно промакивают влагу полотенцем. Всегда удивлялась способности близнецов быть одновременно и агрессивно-сильными и покорными, не говоря уж об их способности предугадывать мои желания. Рен тоже похож, но, в силу связи, он попросту не мог проявлять со мной агрессию, да и предугадывать получалось чуть хуже. Впрочем, это не отменяло его умений замечательного любовника. Интересно, как будет с Нуаром?

Тем временем Свир уже положил меня на массажный стол и принялся разминать всё ещё чуть напряжённые мышцы. Мррр… Говорю же, чувствуют они мои желания на каком-то глубинном уровне, ведь о массаже я даже не заговаривала сегодня. Умница мой. Впрочем, довести сеанс до конца так и не получилось — к моменту, когда пришло время поворачиваться на спину, возбуждение вновь прочно овладело телом, и стоило мужчине чуть склониться, как я обвила его шею руками, притягивая к себе и вовлекая в жаркий поцелуй. Этого толчка оказалось достаточно, чтобы квартерон набросился на мои губы с урчанием голодного зверя.

Я вновь позволила ему вести в этой схватке, заявлять права на моё тело, овладевать им грубо-нежно. Хотела этой животной страсти, этого превосходства сильного мужского тела. Пока. Отдыхая после очередного взрывного оргазма, выводя круги и узоры по мерно вздымающейся под моей щекой груди, поняла, что потребность в ощущении собственной слабости удовлетворена. Наступала пора других игр, поскольку тело ещё не насытилось. Я подняла голову и, пристально глядя в желтовато-зелёные глаза, с силой провела ногтями по смугловатой коже, оставляя розовеющие полосы. Скоро такие же, но уже кровавые, украсят всё это великолепное тело. Читая обещание в моих глазах, Свир судорожно выдохнул, а скулы расцветил румянец зарождающегося возбуждения.

— Возьмись руками за изголовье и не двигайся.

Команда ещё не успела отзвучать, когда квартерон уже выполнил её и замер напряжённой статуей. Нет, от этих замечательных близнецов я точно ещё долго не смогу отказаться. Память о том, каким грубым и агрессивным совсем недавно был этот, покорно вытянувшийся сейчас мужчина, будила в душе совсем иное наслаждение. Чуть трансформированные ногти с большей силой впились в мягкую плоть, вырывая из горла любовника стон. Боли и удовольствия. Улыбка сама собой раздвинула губы — я тоже всегда знала, что нравится моим мальчикам.

Отпустила квартерона уже ближе к утру, предварительно заживив на теле следы своих развлечений. От уходящего мужчины било таким удовлетворением, что меня накрывало волной нежной радости. Теперь я точно знала, что не лишена выбора, а значит, сегодня вечером… Всё будет зависеть от разговора с Нуаром. Засыпая, дала телу приказ проснуться не позже обеда. А у бунтовщиков будет чуть больше времени на раздумья.

Нескольких часов сна хватило, чтобы почувствовать себя полностью отдохнувшей. Вызвав Рена — у телохранителей сама собой сложилась определённая очерёдность, так сказать, «дежурств» при мне, — спросила об утренних новостях и поведении Нуара. Порадовалась, что, несмотря на некоторую обособленность, тот первым делом поинтересовался о принятых в доме правилах поведения и обязанностях. Какой умница! Потом велела накрывать на стол, а пока привести Райса — хотелось узнать подробности о разговоре с бунтовщиками. Тем временем тонкий высокий юноша скользнул в комнату и опустился на колени у моих ног.

Ах да… Суран. Я сама вчера назначила его личным слугой. Мальчишке лишь недавно исполнилось семнадцать, и он сильно смущался и боялся возложенной ответственности. В доме Тиалиссы мальчика постоянно шпыняли за неуклюжесть, при этом поставив его прислуживать за столом. А тот от волнения постоянно что-нибудь ронял, путал, разбивал, за что в итоге и «удостоился» тюремных воспитательных мер. Вот и сейчас он жутко боялся своей неловкостью разозлить новую Владычицу. Так легко было читать эмоции этого юного открытого создания. Стараясь не запугать юношу ещё больше, мягко объяснила ему обязанности, пока несложные: готовить мне ванну, помогать одеться утром и разоблачиться — при необходимости — вечером, поддерживать порядок в покоях, выполнять разные мелкие поручения.

Тем временем Рен привёл теранца и, отправив Сурана в ванную, я велела воину рассказывать о прошедшей ночи. Как и ожидала, тот незатейливо пересказал рабам подробности своего укрощения, и ему поверили и прониклись — Райс никогда не был склонен к выдумкам, а кое-что фантазия смертного просто не смогла бы вообразить. По его словам, основная часть ночи прошла в раздумьях и редких вопросах. Сомнения вызывал лишь один воин, Тавиан: не уступающий Райсу сложением, скорее даже ещё более мощный. И самый умелый мечник среди них. За пять лет сражений на боях рабов он ни разу не проиграл, и всё в нём противилось тому, чтобы сдаться просто так. С ним могут возникнуть трудности. Что ж, тем интереснее.

Отправив воина в столовую с сообщением, что спущусь через десять минут, быстро приняла душ (ванна подождёт до вечера, но Сурана поблагодарила за старания) и, вытершись полотенцем, поданным зардевшимся слугой, провела его в гардеробную, чтобы помог одеться. Оставляя мальчика в покоях, дала ему задание подготовить список требующейся мне по статусу одежды, список хороших портных, буде он таких знает, а также велела навести порядок.

Обед прошёл неспешно и очень вкусно — мои слуги за годы странствий стали замечательными поварами, но скоро этот груз упадёт с их плеч. Потом я немного развлеклась, начав принимать бунтовщиков именно с этого, не желающего сдаваться воина. Он сам мне помог, заявив, что пойдёт под власть новой Владычицы, только если смогу победить его в поединке. Не скажу, что местные воительницы сильнее мужчин-воинов, просто они всегда используют в бою и магию, а так — вряд ли женщина физически способна противостоять этим мощным самцам. Но я никогда не была обычной женщиной, даже и просто магом. Полукровки богов всегда физически очень сильны, а уж сейчас, приняв внутреннюю тьму…

В общем, бой был забавным для меня и унизительным — для Тавиана. Состоявшийся в той же большой комнате, на глазах у его товарищей, он не занял слишком много времени, но за эти несколько минут мужчина получил порцию переломов, порезанную в лохмотья одежду и множественные кровоточащие раны. И это при том, что я не усердствовала. Зато был повод далеко не в первый раз мысленно поблагодарить отца за терпеливое вдалбливание непреложной истины: не всегда магия может помочь, а значит, необходимо уметь защитить себя и обычным способом, без неё. После того, как Тавиан признал своё поражение — с клинком, упирающимся в беззащитное горло, по-другому вести себя глупо,— с остальными процедура приёма в Семью прошла без эксцессов. Начало положено.

Отдав воинов в распоряжение Караса, я велела Рену привести молодого слугу в гостиную — пришло время заняться личными делами. Нуар, с моего молчаливого согласия, весь день неотступно держался за левым плечом, но так, что я почти этого не замечала. Спустившийся Суран ещё не успел отчитаться о своих успехах, как Свир доложил о прибывшем посыльном. Тот принёс официальное письмо от Тиалиссы и спрашивал, следует ли ему дожидаться ответа. Что ж, вот и удачная возможность передать Первой Владычице кое-какие распоряжения, без необходимости отправки магического вестника.

В письме обнаружилось приглашение на завтрашний Совет Владычиц, где меня должны представить официально. Замечательно! Быстро набросав ответ со стандартными словами благодарности и заверением в обязательном принятии приглашения, между строк вплела ментальный приказ Тиалиссе, чтоб она, как бы от себя, вынесла предложение помочь в формировании новой Семьи. Остальные Владычицы воспримут его, скорее всего, как завуалированную возможность избавиться от лишнего балласта. К тому же среди женщин всегда найдутся те, кто, зная отсутствие перспектив в собственной Семье, может пожелать повысить свой статус. Я же от себя добавлю, что готова принимать и сирот старше десяти лет — дети благодатный материал, из которого возможно вырастить теранцев уже с нужными мне принципами и взглядами.

И приказ этот воспримет, естественно, только Тиалисса, а остальные, если письмо попадёт в чьи-нибудь любопытные руки, увидят лишь вежливый ответ.

Потом, разобравшись с вопросами гардероба, отправила Сурана пройти по портным и пригласить их на собеседование. Шустрый парнишка обернулся чуть меньше чем за полтора часа — я только и успела, что составить подробный план предстоящих хлопот, связанных с набором людей и необходимостью искать место под постройку собственной усадьбы, — и сообщил, что пятеро претендентов на столь крупный заказ (мне же требовалась одежда не только для себя, но и униформа для воинов, для рабов, детей, которые не смогут пока обеспечивать себя) появятся в течение получаса. Кроме того, мальчик, как оказалось, кое-что слышал о некоторых из портных, а также сделал свои выводы, посмотрев на клиентов в лавках портных. Парнишка оказался очень наблюдательным и сообразительным.

Остаток дня я посвятила выбору портного, в итоге остановившись на двух кандидатурах. У мастера Виридины мне понравилась фантазия и богатство выбора тканей, так что ей поручила свой гардероб, одежду личных телохранителей и парадную форму для воинов, а мастер Каяс привлёк основательностью, добротным качеством и невысокими ценами, и с ним заключила предварительный контракт на одежду для слуг, рабов и других домочадцев с перспективой перевода отношений на долгосрочную основу, если его работа меня полностью удовлетворит. Да и то, что он оказался единственным мужчиной-владельцем портновской мастерской среди женщин, многое говорило о его способностях.

Незаметно подкрался вечер и, после несколько запоздавшего ужина, приказала Нуару через час явиться в мои покои для разговора. Расслабленно откинувшись на подголовник в ванной, я подводила итоги прошедшего дня. Заделы на будущее положены, впереди много работы, но мне по силам с нею справиться. И постепенно изменить этот мир под себя. Я давно поняла, что подавляемые, забитые и униженные мужчины гораздо менее эффективны и привлекательны, чем те, кто, подчиняясь, знает, что их не будут унижать напрасно, а дома ждёт справедливое отношение сообразно заслугам. Нет, я не собиралась менять форму правления, ни в коем случае, но облегчить участь местных мужчин, не меняя общего положения вещей, вполне возможно. Гораздо приятнее и проще управлять счастливыми подданными, верящими в справедливость правительницы.

Но это всё в будущем. Которое разумно начать строить с собственной Семьи. Время, отпущенное на расслабление, истекало — скоро придёт Нуар. Вытершись и одевшись в лёгкое домашнее платье, отправилась в спальню, где Суран уже разобрал ко сну постель, и, попросив мальчика придвинуть к камину кресло, отпустила его на ночь. Мне не было холодно, но хотелось посидеть немного в том уюте, который всегда ощущается от живого пламени. Тем более что магический огонь можно сделать любым, в том числе и комфортно-тёплым.

Лёгкие шаги и движение воздуха от опустившегося на колени рядом с креслом демона отвлекли от созерцательного настроения. Я бросила взгляд из-под ресниц на почтительно склонённую голову, чувствуя горечь и тоску мужчины. Разговор назрел.

— Нуар, я понимаю твои чувства, знаю твоё прошлое, но тебе необходимо понять и принять, что я никогда не буду лишь твоей. Понимая, что значит для тебя обретение тайнэш, тем не менее не могу ответить необходимой взаимностью.

Плечи демона поникли, а в ментале полыхнуло ещё большей горечью и безнадёжностью. Я зацепила пальцами его подбородок и приподняла голову.

— Посмотри мне в глаза. Об этом тоже необходимо поговорить. Твои эмоции… Понимаю, что отсутствие желаемых тобой отношений вызывает в душе боль и горечь, но если продолжишь ходить с таким убитым видом — пусть и заметным только мне, — у меня не останется выбора, как отослать тебя подальше.

Неосознанно мои пальцы переместились на лицо демона, а при последних словах тот схватил ладонь, прижимая к щеке, зашептал с паникой в голосе:

— Нет, пожалуйста, Лиэри… Не отсылай! Я не выдержу вдали от тебя и постараюсь держать эмоции под контролем. Я понимаю… Мой вид… Он непривычен и, наверное, неприятен для тебя, я просто надеялся, что, быть может, когда-нибудь, ты привыкнешь и дашь шанс.

Отчаянное бормотание сбивало с толку: о чём он? С чего мне вид демона должен быть неприятен? Что ещё надумал себе этот почти тысячелетний придурок?

— Стоп! Я не понимаю, о каком неприятии ты сейчас говоришь. Объяснись.

Растерянный вид Нуара говорил, что, кажется, мы друг друга не поняли.

— Я не знаю. Люди так отличаются внешним видом. Они более красивы и гармоничны, не говоря уже об эльфах. Даже квартероны куда как привлекательнее меня. Возможно, мой вид кажется тебе отталкивающим. Поэтому понимаю, что ни о какой близости между нами не может быть и речи, но жить, ещё и не видя тебя, я просто не смогу.

Тьма! Вот же глупый.Отталкивает меня его вид — надо ж было такое придумать? Как можно более нежно я погладила мужчину по щеке.

— Нуар, хороший мой, с чего тебе в голову пришла такая глупость? Ты очень красив. Не спорь! Твоя красота… она другая: тёмная, опасная, особая, но это красота, и я вижу её. Я говорила совсем о другом — о том, что не могу, как тайнэш, принадлежать только тебе, не смогу быть верной, и тебе придётся делить меня с другими, не имея права ревновать и ставить условия.

Демон недоверчиво смотрел мне в глаза, но лицо уже озарялось расцветающей надеждой.

— Значит, я не противен тебе? Вчера, когда ты игнорировала меня и на ночь позвала квартерона, я подумал, что совсем не вызываю в тебе интереса.

— Ох уж эти мужчины. Нуар, ты вызывал во мне слишком сильный интерес, настолько, что я боялась потеряться в этом желании и не могла позволить себе сдаться. Мне нужно было подтверждение, что смогу устоять перед тягой к тебе, что меня не лишили свободы выбора.

Быть может, эти слова и были не по нраву демону, но он никак этого не показал. Всё, что я видела и чувствовала — это счастье знать, что его не отталкивают, что есть шанс на взаимность. Хм, я бы сказала, не просто шанс. Встав с кресла, велела подняться и Нуару, ещё раз окидывая великолепное тело собственническим взглядом. Да, не просто шанс. А потом сделала то, что хотела с самого момента, как увидела его в человеческой форме — заставила слегка склониться и поцеловала твёрдые узкие губы. Мужчина вздрогнул и ещё целое мгновение стоял, замерев, словно не веря собственным ощущениям, а потом сдавил в объятьях и сам накинулся на мой рот.

Поцелуй стал настоящим откровением для меня, потому что лишь от ощущения этих горячих терзающих губ плоть плавилась в желании большего. Я даже не заметила, когда ноги перестали держать, а сильные руки подхватили податливое тело. Нуар разорвал поцелуй и жадным взглядом посмотрел в глаза, спрашивая, умоляя о позволении. И я позволила. Теперь не было смысла отказывать собственному телу в желаемом. Горячие губы вновь увлекли в головокружительный поцелуй, отвлекая внимание от треска рвущейся одежды.

На исходе ночи, пресытившиеся бешеной страстью и щемящей нежностью, мы лежали в объятиях друг друга, и я совершенно не спешила прогонять любовника в свою комнату. Спать не хотелось, тело переполняла лёгкость и нега. Сердце демона ровно и мощно билось в мою ладонь, лежащую на твёрдой груди, испещрённой шрамами рун. Я знала, что этот великолепный мужчина не будет единственным в моей жизни, но и понимала, что ни с кем более не смогу испытать того потрясающего чувства единения душ, что довелось пережить с ним. И он — мой, целиком и полностью, навеки.